Happiness is a warm gun

      Эггзи чувствовал себя отвратительно беспомощным, если в здании, где ему приходилось находиться длительное время, он не знал всех ходов и выходов. Привычка быть в курсе всех лазеек и укромных уголков у него была еще с детства, когда, с появлением отчима, в дом не всегда удавалось попасть законным путем. Вот и теперь он, смываясь под разными благовидными предлогами, изучал коридоры Кингсменовского особняка. Здесь он предвкушал обширное поле деятельности и не ошибся.       Несмотря на всю кажущуюся неприступность здания, Гэри в первые же дни побывал на его крыше, куда скоро привел и Рокси – заставив нарушить ее все мыслимые правила и сбежать после отбоя - полюбоваться ночным небом. Стоял жаркий август, и можно было подолгу лежать на теплых листах железа, наблюдая, как черный бархат с россыпью звезд то тут, то там рассекают кометы. Именно здесь Эггзи узнал Рокси как человека и полюбил как друга. Они долго могли болтать о всякой чепухе, увлеченно спорить на серьезные темы и, что самое главное, от души смеяться. Рокси оказалась вовсе не такая, какой показалась Гэри при первой встрече: да, она была умна и проницательна, но вместе с тем удивительно открыта и проста в общении (такую роскошь она могла позволить себе лишь наедине с Эггзи, но тем ценнее были эти моменты). И Гэри не сомневался, что этой девушке можно смело доверить любую тайну.       На крышу можно было попасть по черной лестнице, которая (почему-то Эггзи был твердо уверен в этом) уходила и на самые нижние этажи. Но до них еще надо было добраться. Увы, хоть поле деятельности и вправду было обширным, времени на эту самую деятельность у Гэри практически не оставалось. В отличие от остальных, он должен был наверстывать разницу в воспитании и образовании, о чем Гарри намекнул ему в первый же день после вселенского потопа. От него же Эггзи узнал, что Мерлин был весьма впечатлен его умением задерживать дыхание. М-да, знал бы он еще, чего это стоило Анвину.       Уроки Ебаных Манер, как про себя называл их Гэри, Харт проводил с ним каждые три дня. В одном из кабинетов, в том самом, с которого началось его знакомство с Кингсмен, они проводили два вечера в неделю, полных головной боли для обеих сторон. Гарри был безжалостен. О нет, он не грозил Эггзи ежедневно отрезать по пальцу за каждое невыученное правило этикета, не поднимал на него руку и даже не кричал. Он всегда говорил спокойно, но когда в голову Эггзи требовалось запихнуть особо ценную информацию, он переходил на особый тон. Казалось, в этот момент Харт говорил еще тише, но каждый произнесенный слог отпечатывался в мозгу Гэри, словно кто-то вырезал их ножом в черепной коробке. И этот тон производил куда большее впечатление, чем пистолет, направленный промеж глаз.       Эггзи не сомневался, что, хоть Гарри и не подавал виду, тот страдал от их занятий точно так же, как и он сам. Учитывая извечное упрямство Анвина, а иногда и вредность (конечно, не со зла, но ради шутки), Харту можно было только посочувствовать. Но, позвольте.       - Смотреть в глаза непрерывно не дольше семидесяти миллисекунд, - с выражением декламировал Эггзи, - затем моргнуть или отвести взгляд… Серьезно, Гарри? Мне носить с собой секундомер?       - Джентльмен обладает чувством времени и такта. - парировал Харт. – И не надо возводить в абсолют все, что написано в книгах.       - Ну, здорово, - Эггзи откинулся на спинку кресла, - зачем тогда вообще читать весь этот бред? Я бы вполне справился, получая знания практическим путем, ага. Вы же можете нормально рассказать… и показать?.. – он заметил, что мужчина уже пару секунд смотрит ему в лицо. - Гарри. – Анвин поймал его взгляд и теперь не смел пошевелиться. - Что вы делаете?       - Наглядно показываю, как не стоит пялиться на людей, - ответил Харт, не моргая, - ты, кажется, хотел заменить теорию практикой. Пожалуйста.       Момент был такой абсурдный, что Эггзи хотелось рассмеяться во весь голос, но, под взглядом Гарри, смех почему-то застревал в груди. Несколько секунд, показавшихся Гэри вечностью, они сидели в абсолютной тишине, нарушаемой только упорным сопением Эггзи. В какой-то момент ему показалось, что Харт сейчас его загипнотизирует.       - Ладно-ладно, я понял, - парень поднял руки вверх, словно сдаваясь, - конспектами пренебрегать нельзя.       - Верно, мой мальчик, - Гарри мгновенно преобразился, улыбнувшись. – На сегодня, думаю, хватит.       - Абсолютно с вами согласен, - поддакнул Гэри.       Харт возвел очи горе:       - Не уверен насчет джентльмена, но клоун из тебя вышел бы первоклассный.       В ответ Эггзи шутливо раскланялся и вышел из кабинета.       Несмотря на все глупые шутки из уст Гэри, на все ответные колкости Харта и эти порой странные моменты во время их занятий по воспитанию юных джентльменов, между ними была какая-то неуловимая связь. Эггзи вряд ли бы смог описать ее словами, но она, несомненно, присутствовала.       Сначала Гэри и подумать не мог, что Гарри будет его наставником в полном смысле этого слова. Нет, он, конечно, подозревал, что Харт весьма хорош, чтобы чему-нибудь его научить (все-таки агент секретной службы), но, почему-то у него было впечатление, что Гарри – всего лишь запрограммированная машина для убийств. С идеальными манерами, отличным юмором, огромным обаянием, но машина. Быть может, виной такому мнению были обстоятельства их знакомства. Эггзи, по правде говоря, было стыдно их вспоминать – сначала он испытывал к Харту какой-то животный интерес, а потом лютую ненависть.       Но вскоре Гэри обнаружил, что был неправ (у него уже было ощущение, что он просто ничего не понимает в людях – столько раз ему приходилось обманываться). Гарри был потрясающе чуток и, черт его знает – может, он использовал запрещенную магию? – творил с Эггзи какие-то чудеса. В этом ему пришлось убедиться на следующий же день после первого испытания, коим был вселенский потоп.       Эггзи ходил по особняку словно призрак, ищущий успокоения, и вообще был сам не свой. После бессонной ночи им вручили какие-то тесты, а Гэри все ждал, когда же на них опять польется вода. После обеда все сидели в гостиной. Чарли отпускал остроумные, по его собственному скромному мнению, шутки, Дигби и Руфус смеялись над ними, как заведенные, Рокси странно поглядывала на Эггзи, а Эггзи ждал. Надо быть в абсолютной готовности, когда вода доберется сюда. Он сидел в кресле и, подперев щеку рукой, смотрел куда-то сквозь стену немигающим взглядом. Из оцепенения его вывел щелчок пальцев перед носом.       - Великий мыслитель задумался о смысле бытия? – сладко пропел Чарли над его ухом.       Эггзи стало так омерзительно, что он сам не заметил, как вскочил и замахнулся на его лошадиную физиономию. Руку Анвина удержала внезапно возникшая рядом Рокси.       - Чарли, оставь его, - твердо произнесла она.       - Фявли, афтафьиво, - передразнил ее Чарли, - ты что, влюбилась в этого придурка?..       Продолжения разговора Эггзи уже не слышал. Ноги сами несли его куда-то, куда именно – кто знает, главное подальше отсюда.       - Эггзи. – его окликнул знакомый голос. Он обернулся: это был Гарри. – Пойдем. – он мягко развернул его за плечо, и Эггзи послушно последовал за мужчиной.       В кабинете Гэри провалился в кресло, и снова уставился в одну точку. Вот сейчас, вот-вот. Он уже чувствовал, как промокли носки его ботинок. Сейчас вода будет ему по пояс, а скоро дойдет до подбородка. И из-за спины появится Ронни, и окунет его в воду, и будет держать, держать за волосы, чтобы можно было посмеяться над тем, как беспомощно он будет пускать пузыри отчаяния и хвататься за свою никчемную жизнь.       - Гэри. – Голос Харта звучал обеспокоенно. Эггзи виновато улыбнулся: он и сам понимал, что-то с ним не так, но стоило на секунду забыться, и волна накрывала его с головой.       Гарри что-то долго говорил ему, и Эггзи слушал, слушал внимательно, но выйдя из кабинета не смог бы повторить ни слова из речи Харта. Теперь он чувствовал себя так, будто очнулся от долгого липкого сна. Вечерний воздух, полный свежести, легко проникал в легкие, земля под ногами была твердая, а сердце мерно билось в груди. Эггзи, без сомнения, был живой и настоящий.       Он вернулся назад и, постучавшись, приоткрыл дверь. Харт сидел за столом, изучая бумаги, и внимательно посмотрел на вошедшего сквозь очки.       - Спасибо, Гарри. - Эггзи расплылся в широкой улыбке.       - Доброй ночи. - улыбнулся мужчина ему в ответ.       В тот же вечер Гэри пробрался на крышу и долго наблюдал, как под черным сводом мерцают миллионы звезд, расположенные в миллионах световых лет от миллионов людей на такой маленькой и одновременно такой большой Земле.              Жизнь шла своим чередом: строгое ежедневное расписание, постоянные тренировки, тесты, перепалки с Чарли, занятия с Гарри… Эггзи потерял счет дням. Он не смотрел на календарь, не знал, сколько прошло времени – неделя, месяц, полгода? Но это его не особо волновало, потому что на то, чтобы следить за временем, времени у него не было. Каждый день он отдавал себя полностью здесь и сейчас, что бы то ни было – зубрежка различий узлов галстука или бег на десять километров. В те редкие моменты, когда у него появлялось свободное время, Эггзи бродил по коридорам, выискивая подходящие места для вылазки.       Призраки прошлого больше не тревожили Гэри: они сидели, заточенные где-то глубоко в памяти, не смея выбраться на поверхность. С тех самых пор, как Гарри провел с ним доверительный разговор после первого испытания, Эггзи перестал страдать от постоянных навязчивых образов. Конечно, поначалу они заявлялись непрошеными гостями в голову Гэри - чаще всего, когда он спал. В первые две недели ночи для него становились испытанием на прочность. Он подолгу не мог уснуть, а если и забывался ненадолго, то перед его взором появлялось лишь одно: Ронни, Ронни, Ронни. Он являлся к нему во всех мыслимых и немыслимых видах – однажды Эггзи приснилось, что он ест бутерброд с ветчиной, который оказался Рональдом и грозил перестрелять всю его семью за то, что Гэри посмел откусить от него слишком большой кусок. Но вскоре он начал так уставать от ежедневных тренировок, что в один прекрасный день прилег отдохнуть и заснул на три часа сном младенца. Если бы Рокси не разбудила его, напомнив о грядущем занятии с Гарри, он проспал бы до утра. С тех пор Эггзи больше не страдал бессонницей. А непрошеные мысли при свете дня не беспокоили его.        Единственная мысль, что волновала его в последнее время – спиртное. У разгульной жизни были свои минусы, и один из них – она сделала из Эггзи обаятельного алкоголика. Его не ломало и не трясло, но мысли о чем-нибудь покрепче чашечки чая преследовали Гэри, как комары преследовали грибника. Он даже подумывал о том, чтобы задать наводящий вопрос Гарри, но вскоре отказался от этой идеи, когда узнал, что в обществе джентльменов не принято поднимать вопрос «а где бы накатить?». Поэтому все, что ему оставалось – с головой уходить в ежедневную работу. Чем, собственно, Эггзи и занимался.       Одним погожим ноябрьским днем, после очередного теста, Мерлин попросил Гэри задержаться.        - Эггзи, - произнес мужчина, - я должен вам кое-что передать.       Он покопался в столе, выудив из ящика нечто прямоугольное в цветастой обертке, перевязанное лентой с бантиком. Эггзи прыснул - это выглядело как подарок для Дейзи.       - Галахад на задании, - пояснил мужчина, не меняясь в лице, - сегодня вы с ним не увидитесь. Он просил меня передать это.       С этими словами Мерлин вручил Эггзи пакет. Сказать, что парень был озадачен, значило бы ничего не сказать. Он вышел из кабинета со смешанными чувствами. Почему Гарри решил сделать ему подарок? Он что, не надеется вернуться обратно? А почему тогда такая абсурдно милая упаковка? Или это очередное задание, и внутри бомба, которую ему придется обезвредить? Лучшим способом узнать это, было вскрыть упаковку. Эггзи аккуратно вытащил коробку, надорвав бумагу сбоку – вдруг внутри инструкция, а он раздерет ее в клочья?       Но инструкции внутри не было, а картонная коробка не несла никакой информации. Тогда Эггзи распечатал ее, мысленно делая ставки – конфеты или бомба? Пятьдесят на пятьдесят.       Увы, внутри Гэри ждало разочарование. Харт презентовал ему справочник хороших манер, чертов шутник! Эггзи почувствовал себя таким идиотом, что ему захотелось провалиться как можно глубже, в какой-нибудь самый глубокий погреб особняка.       К книге прилагалась записка, написанная аккуратным почерком Харта: «Надеюсь в следующий раз услышать полное содержание в твоем исполнении. Гарри».       Скрипя зубами, Эггзи отправился в библиотеку.       

***

             Прошло четыре часа, прежде чем Гэри позволил себе выбраться из-за письменного стола. Он до одурения сидел, склонившись над книгой и делая из нее выписки. Вообще-то, он практически переписал ее целиком, потому что Гарри, спасибо ему за это большое, подсунул ему самое краткое и лаконичное издание о поддержании светских бесед. Теперь Гэри мог не ограничиваться вопросами о погоде, но так же мог сойти с ума от попыток удержать все правила приличия в голове.       На часах было девять – до отбоя оставался целый час, но Гэри не спешил возвращаться туда, где его ожидало собрание великих юмористов Англии во главе с Чарли. Куда больше его прельщала прогулка по тихим коридорам в прекрасной компании самого себя. Эггзи собрал вещи и спустился в главный холл.       За все то время, что он пробыл здесь, кроме крыши, Эггзи удалось побывать только в нескольких подсобных помещениях и отыскать один забытый всеми коридор. Он дублировал главный холл, но был значительно более скромных габаритов. Пробраться в него не составило особого труда – при помощи шпильки, стянутой у Рокси, и природного упрямства, Эггзи вскрыл замок неприметной двери, находящейся в одной из подсобок. В нем, увы, не было ничего интересного, кроме старой рухляди, покоившейся под толстым покрывалом пыли. То были разные картины, шкафы, конторки, стулья, огромное количество безнадежно устаревших книг, вроде современного справочника по психологии за 1860 год, несколько манекенов (от вида которых в первый момент Эггзи чуть не поседел) демонстрирующих старомодные облачения джентльменов и бесконечное количество коробок со всякой мелочью – от чернильниц до моноклей. В общем, отсюда можно было уйти с неплохим костюмом на Хэллоуин.       Главная сложность была в том, чтобы по возвращении сохранить все тот же приличный внешний вид, что был до вылазки. Ибо паутина в петлице вместо платка, измятые брюки и растрепавшаяся прическа выдавали с головой. Все это можно было легко исправить, располагай Эггзи зеркалом и достаточным количеством света. Но в его распоряжении был лишь карманный фонарик, аккумулятор которого давно дышал на ладан.       К черной лестнице вела такая же подсобка, как и к дублирующему коридору. За стеллажом с разными тряпками и швабрами находилась дверь, которую Эггзи приноровился бесшумно отворять на заржавевших петлях. За ней его ожидала кромешная тьма и спертый воздух, наполненный миллиардом встревоженных пылинок. В неверном свете карманного фонаря чугунная лестница выделялась черной спиралью на фоне серого хаоса – в первый раз Эггзи преграждали путь ящики, деревяшки и даже какие-то непонятные железные конструкции, напоминавшие орудия пыток. Вверх она вела к звездам, вниз – к еще большей темноте и неизвестности.       Гэри осторожно ступил на чугунную ступеньку. Хоть лестница и была сделана на славу, шумела она тоже отлично. Стоило сделать одно неосторожное движение, и она начинала греметь, будто по ней неслось стадо диких буйволов. Вверх по ней Гэри мог почти что бегать, не опасаясь наделать шума, но спускаться приходилось медленно, и Эггзи ощущал себя стариком, тщательно выбирающим, куда же поставить свою дряхлую ногу.       Следующий этаж поразил Эггзи странной экспозицией. Желтоватый свет фонарика выхватывал из темноты фрагменты помещения: в углу, обставленный полукругом лабораторных столов, стоял скелет в претенциозной позе. Пустые глазницы его были обращены к лестнице, из-за чего Эггзи в первый момент стало очень неуютно. За столами следовали стопки книг, выложенные чем-то вроде орнамента. И, наконец, посреди всего этого великолепия стоял гроб с гостеприимно открытой крышкой. Кто бы ни был автором этого шедевра, у него почти получилось отбить у Эггзи желание двигаться дальше. Но почти – не считается. А потому Гэри продолжил медленно спускаться на следующий этаж.       Эггзи покосился на наручные часы. Половина десятого - у него в запасе было всего полчаса. В теории опоздать было можно, но на деле с этим было много проблем. Один из верных псов Чарли, Руфус, однажды где-то прошатался допоздна. Заявился он, как ни в чем не бывало, но через минуту после его появления в комнате возник Мерлин и вытащил его в коридор чуть ли не за уши. Тогда Чарли, раздувшись от важности, отправился своему прихвостню на помощь – к тому моменту он успел популярно объяснить всем и каждому, что его выбрал не кто-нибудь, а сам Артур – и через несколько секунд вернулся весь пунцовый. Руфус ту ночь провел где-то в другом месте, но больше никогда не опаздывал. Нигде.       К своему удивлению, Эггзи быстро достиг цели: следующий этаж оказался последним. В отличие от предыдущих, здесь его ждала вовсе не маленькая комнатушка, набитая всяким хламом. Узкий длинный коридор, стены и потолок которого были выложены кирпичом, имел сводчатый потолок. В общем-то, ничего примечательного в нем не было, и Гэри приготовился разочарованно вернуться обратно, если бы не одно «но». В конце коридора темнела массивная дубовая дверь, и Эггзи буквально слышал: «открой меня!». Было очевидно, что шпилькой ее не одолеть, но Гэри попытался чисто из принципа; тонкая проволочка чуть не провалилась в замочную скважину. Тут нужно что-то посущественнее, и Эггзи огляделся вокруг, в надежде наткнуться на какой-нибудь гвоздь или железку. Увы, каменный пол был девственно чист. Что ж, зато теперь у него была новая цель на ближайшие несколько дней.       Но ни на следующий день, ни в следующий, ни в другой день после предыдущих, Эггзи не смог взять верх над таинственной дверью. Он перепробовал все, что только мог отыскать – даже вытащил ребро из скелета на верхнем этаже, но и оно не подошло. Тогда он решил попросить помощи у Рокси.       На ежедневном утреннем забеге Гэри сунул девушке в руку записку с просьбой встретиться после обеда в коридоре рядом с раздевалкой. Во второй половине дня там, обычно, никого не было, и Эггзи мог не бояться быть застигнутым врасплох, хотя, конечно, никто не отрицал того, что у стен в Кингсмен есть уши.        Рокси не заставила себя долго ждать и в назначенное время пришла на место.       - Что-то случилось? – сходу спросила она.       - Да нет, не волнуйся, все нормально, - заверил ее Гэри и перешел на шепот, - но я хотел попросить тебя об одном одолжении.       Девушка с хитрецой посмотрела на него:       - Опять суешь нос, куда не надо?       Эггзи пришлось признаться что, да, в некотором роде, в небольшой степени, отчасти, но все-таки она должна его понять. Анвин подробно описал девушке все недавно увиденное и перечислил все свои тщетные попытки отпереть дубовую дверь, шепча Рокси в самое ухо, чтобы кроме нее никто не мог этого слышать, потому что, и правда, он совал нос туда, куда не надо.       - Я хотел тебя попросить… Тебе, наверно, будет проще это сделать, ты же девушка, да?       - Похоже на то, - согласилась Рокси.       - И я о том же. В общем, ты не могла бы раздобыть для меня где-нибудь отмычки?       - Я? Могла бы. Но, Эггзи, может тебе правда не стоит туда соваться? А если там что-нибудь суперсекретное?       - За такой дверью? Я тебя умоляю.       - А тогда зачем тебе вообще знать, что там? – Рокси поймала его на слове.       - Ну как зачем. Где твой дух авантюризма, женщина?       - Эй! Ты кого женщиной назвал, мальчик?       - Так-с, так-с, так-с, что тут у нас, - за словесной перепалкой на повышенных тонах шепота оба не заметили, как из-за угла показался Чарли, - Влюбленные голубки? Что, Эггзи, все пытаешься подружку уломать под себя лечь?       - Да блядь. – обычно Гэри старался спокойно реагировать на все выпады с его стороны, хоть это было и нелегко. Но когда этот ублюдок начинал оскорблять Рокси, Анвин моментально выходил из себя.       - Эггзи! – девушка хотела остановить Гэри, но уже было поздно.       Не успела она и глазом моргнуть, как он подлетел к Чарли и нацелился кулаком прямо ему в нос. Но тот успел среагировать, уклонившись, от чего удар пришелся в щеку. Это только разозлило Эггзи еще больше, и он, зверея, замахнулся еще раз, но удар под ребра заставил его судорожно выдохнуть и, согнувшись, отступить на шаг, чтобы удержать равновесие.       - Дерешься, как девчонка, - ухмыльнулся Чарли.       Эггзи быстро пришел в себя и, не выпрямляясь, кинулся на противника, сбив его с ног, и припечатал к стене. От резкого удара в спину Чарли охнул, но кулак Гэри заставил его замолчать. Следующий удар подарил ему возможность оценить собственную кровь на вкус. Эггзи, наконец, зарядил ему по носу, и красный ручеек сбегал прямиком Чарли в рот. Эггзи исступленно бил его по лицу, пачкая кулаки в крови, и это раззадоривало еще больше. О, забытое чувство, когда ты бьешь морду какому-нибудь мудаку! Чарли пытался брыкаться, оттолкнуть Эггзи ногами или хотя бы прикрыть лицо рукой, но Гэри вошел в раж, и остановить его уже ничто не могло.       - Что здесь происходит?       Кроме, пожалуй, Гарри.       От звука его голоса все будто обмерло внутри Эггзи. Он так и застыл, с занесенным для очередного удара кулаком.       - Я спрашиваю: что здесь происходит?–с нажимом повторил Харт.       Эггзи отступил на шаг и теперь мог видеть Гарри. Он покосился на наставника, ничего не ответив. Лицо мужчины было непроницаемо, но глаза его метали молнии. Если бы от человеческого взгляда предметы могли воспламеняться, то сейчас весь особняк был бы объят огнем.       - Роксана, могу я вас попросить, - обратился Гарри к девушке тоном настолько доброжелательным, что Эггзи не поверил своим ушам, - сопроводить Чарли в лазарет?       - Да, сэр, - девушка, стоявшая до этого в стороне, подошла ближе. Она чуть дотронулась до локтя Эггзи, но этого хватило, чтобы Гэри понял: Рокси – с ним. Дышать стало чуточку легче.       Она достала из кармана платок, и, дав его Чарли, повела его в сторону медицинского кабинета. Напоследок Рокси обернулась, взглянув на Эггзи. Он стоял, готовый к тому, что стоит этим двоим скрыться за углом, Гарри отсечет ему голову. Но мужчина лишь произнес:       - А вас, молодой человек, попрошу пройти в кабинет. Сейчас же.