Бруклин
Утро наступило быстрее, чем я осознала это, и моя мама уже была в больнице с кофе и черничными кексами из Starbucks и с сумкой, в которой лежала сменная одежда для меня. Она очень крепко обняла меня и поцеловала в щеку. — Ужасно выглядишь, милая. Мама принесла достаточно кофе, чтобы каждый смог позавтракать, — Джазмин, Келси, Сэм, Майк, Люк и Вилл пришли сегодня утром — а после увела меня в уборную. Я переоделась в чистые джинсы и красный свитер с высоким горлом и почистила зубы. Расческа, которую тоже принесла мама, как минимум дважды застревала в моих волосах, и я постоянно поскуливала, пока мама пыталась распутать узлы, которые успели образоваться за ночь. Теперь я больше стала походить на человека. — Думаю, тебе стоит поехать домой и немного поспать. — Сказала мама, когда мы вернулись к остальным в зал ожидания. — Я не уйду. — Повторила я уже в энный раз. Нас с Тайсоном уже выгоняли несколько раз из отделения интенсивной терапии, пригрозив, что в следующий раз медсестра точно позвонит в охрану. Пэтти и Джазмин было разрешено проводить время у постели Джастина, и, думаю, было ужасно не получать никакого ответа и смотреть на его больное тело. Это будто новый уровень душевной боли. Сэм постучала по стулу рядом с ней, когда увидела, как я иду по коридору. — Тебе нужно успокоиться, иначе заработаешь себе что-нибудь. — Сказала она, когда я села. Я вздохнула. Я чувствовала беспокойство уже так долго, что оно даже стало привычным. — Я просто сильно переживаю. — Ответила я, начав дергать коленом вверх и вниз. Сэм положила руку мне на ногу, чтобы остановить. — Мы все переживаем, но это же Джастин. Он всегда любил быть центром внимания. Он сразу же проснется, как только ему надоест это шоу. Я понимала, что она старается снять напряжение и пошутить, но я даже не смогла улыбнуться. — Я даже не знаю, что будет после того, как он проснется. — Призналась я. — Что ты имеешь в виду? Если честно, я даже не знаю, что произошло между вами двумя, потому что Джастин избегал моих вопросов. Значит, он чувствует себя виноватым. Я взглянула на Сэм. Ее живот становился все больше. Ребенок должен родиться в августе, так что оставалось не менее четырех месяцев. — Из-за чего ему чувствовать себя виноватым? — Боже, потому что он знает, что сделал тебе больно. Он волнуется о тебе. Он любит тебя. — Это не то, что он сказал мне неделю назад. — Пробормотала я. — Я думала, что ты уже выучила, что Джастин не всегда говорит то, что думает. У него странный механизм в голове, отвечающий за его чувства к людям, так что иногда он совершает глупое дер-фигню. — Поправила она себя. — Никаких ругательств перед малышом. — Пояснила она. — Он сказал мне, что я влюбилась в человека, которого на самом деле не существует. — Сказала я, стараясь оставаться спокойной и не выдать своих эмоций. — О, пожалуйста, Джастин такой драматичный. — Усмехнулась Сэм. — Он со всеми вел себя очень странно после того, как его отец… ну ты знаешь. — Я кивнула. — Я уверена, что он старался оттолкнуть тебя, потому что понимал, что не может заставлять тебя быть с ним, принося тебе только боль. — Разве не легче просто перестать делать мне больно? — Знаешь такое утверждение, что мужчины очень просты? — Спросила Сэм. — Это не правда. В этот момент наш разговор прервала моя мама. — О, ты должно быть Самира. Я мама Бруклин, Кэйт. — Она села с другой стороны от Сэм, и я опустила взгляд на свои руки. Они начали разговаривать про пол ребенка, который Сэм и Майк решили держать в секрете, пока малыш не родится, и имя, которое они ему дадут. Но слушала я их не долго, потому что появление одного человека заставило меня поежиться. Александра выглядела так, будто пришла на вечеринку, на которую ее не приглашали. Все повернулись в ее сторону, и она даже покраснела. Я не могла понять, зачем она вернулась сюда после прошлой ночи, и почему она так заботится о Джастине. Или он о ней. Как только наши взгляды встретились, я поняла, что она пришла сюда, чтобы поговорить со мной. Она выглядела лучше, чем в ту ночь, и намного лучше, чем я сейчас, но меня это не волновало. Мама бросила на меня удивленный взгляд, а Сэм расширила глаза, когда я встала. — Мы можем спокойно поговорить? — Спросила Александра. Я кивнула. Если честно, я ужасно стеснялась того, что устроила здесь прошлой ночью. После того, как ярость прошла, и я снова почувствовала себя грустной, беспокойной и беспомощной, мне захотелось ударить себя за то, что я вела себя как ревнивая жена. — Мы можем отойти куда-нибудь? — Спросила она, стараясь выглядеть так, будто ее не волновало, что каждый смотрит сейчас на нас. — Я не хочу оставлять его. — Сказала я, не успев подумать. Я ненавидела себя за то, что произнесла такое перед Александрой. Она закатила глаза, но ее голос оказался на удивление мягким, когда она снова заговорила. — Столовая всего на один этаж ниже. — Мы позовем тебя, если что-нибудь изменится. — Произнесла Келси. — Ладно. — Ответила я Александре. Мы не разговаривали, пока не взяли себе по кофе и не сели друг напротив друга за небольшим круглым столом. — Ладно, — начала она, — я полагаю, что ты ненавидишь меня, потому что думаешь, что это все моя вина. — Я просто не понимаю, что случилось, вот и все. — И это у нас общее. — Ответила Александра, помешивая кофе. — Я не имею понятия, почему он спас меня, но могу рассказать тебе мое теорию. Я сузила глаза. — У тебя есть теория? — Так ты хочешь услышать ее или нет? — Огрызнулась она, и я не виню ее, потому что сама вела себя грубо. — Я вся внимании. — Ладно, начну с пятницы, когда вы расстались. У нас с Джастином был разговор перед тем, как ты приехала с Тайлером. Я сказала ему, что рассталась с Тайлером, потому что-то, что он сделал с тобой — даже если ты не самый мой любимый человек — было ужасно, и я не могу быть с таким человеком, как он. Я была ошеломлена тем фактом, что она бросила Тайлера из-за того, что он сделал со мной. — Не думай, что ты была единственной причиной. — Продолжила Александра, будто читая мои мысли. — Я просто поняла, что ничего не чувствую к нему. В общем, я сказала Джастину, что больше не имею ничего против его отношений с тобой, и что я не буду портить ваши отношения, но думаю, что он делает это сам. Я знала, что он делал за твоей спиной, и как он лгал тебе, потому что думал, что-то, что ты знаешь, не причинит тебе боли. Я предупредила его, что ты устанешь от его дерьма, и все закончится тем, что он потеряет тебя, если не вытащит свою голову из задницы. — Похоже, что он не послушал тебя. — Неуверенно произнесла я. — Если ты не заметила, то Джастин не тот человек, который прислушивается к советам. Он слишком окутан своей самоненавистью, чтобы чисто видеть, так что все испортил. — Так ты пытаешь сказать мне, что это не твоя вина, что он бросил меня? То, что ты посоветовала ему перестать быть мудаком, чтобы не потерять меня? — Александра ни слова не упомянула о том, что они встречались, а у меня не хватало храбрости, чтобы спросить. — Не то чтобы. — Сказала она, и мимика на ее лице указывало на то, что она теряет терпение. — Может, от части, но я пыталась сказать, что Джастин не был собой последние недели. Он совершал все эти сумасшедшие и опасные поступки. Он играл с огнем и обжегся. — Думаю, это преуменьшение. — Иронично заметила я. — Бруклин. — Александра так решительно произнесла мое имя, призывая меня к серьезности. Она положила руки на столик и наклонилась ко мне. — Я думаю, Джастин чувствует себя виноватым. Виноватым за то, что разбил твое сердце и лишился единственного, что было хорошее в его жизни. Он хорош в маскировке эмоций, но не настолько. Я разговаривала с ним перед аварией. Он вел себя как мудак, а это то, что он делает, когда злится сам на себя. — Откуда ты так хорошо знаешь Джастина? — Я чувствовала что-то непонятное, не зависть и не ревность, — я знала его лучше — но было в этом что-то неприятное. Мне не нравилось то, что она замечала за ним такие вещи, о которых, как я думала, знаю только я. — Можешь не быть такой ревнивой девушкой со мной. — Усмехнулась мне Александра. — Джастин мне больше не нужен. Я приподняла брови. — И отвечая на твой вопрос, когда мы были вместе — — Вы не были вместе. — Я наблюдала за Джастином больше, чем он за мной. И я заметила за ним несколько привычек. К тому же, я знаю его несколько лет. — Закончила она, полностью проигнорировав мое замечание. Сейчас я была уверена, что Джастин не изменял мне, — и даже после расставания — и тяжелый груз спал с моих плеч. — Но это не объясняет, почему он прыгнул перед машиной Тайлера. Без обид, но мне больше хотелось, чтобы там лежала ты, а не он. Александра усмехнулась. — А ты мне нравилась больше, когда молчала. Я пожала плечами. — Без разницы. В общем здесь и начинается моя теория, на самом деле у меня их две, но они вроде как связаны между собой. Первая — он сделал это потому, что знал, что Тайлер был нацелен на него, и он не хотел еще больше чувства вины к той, что уже была. Может, он подумал, что если спасет невинную жизнь, — то есть мою — его ждет исцеление. Ну, знаешь, хороший поступок в обмен на плохой. — Пожертвовать собой — хороший поступок? — Резко спросила я. — И тут появляется вторая теория. — Продолжила Александра. — И он не жертвовал собой. Он еще живой, помнишь? — Еще. Казалось, что Александра хотела забрать свои слова назад, как только произнесла их. Это звучало так странно. — Я хотела сказать, что ненависть, которую он испытывал к себе, могла сподвигнуть его на такой безрассудный и глупый поступок. Думаешь, это невозможно? Мне кажется, что в этом весь Джастин. И это так. — В последнее время он говорил, что его жизнь разрушена, и ничего больше не имеет значения. — Прошептала я. Ее теория имела ужасный, но здравый смысл, и это заставило меня вздрогнуть. — Ты же не думаешь, что он сделал это специально, что он хотел, ну, ты знаешь… это же не так? — Нет! — Воскликнула Александра, и я почувствовала странное облегчение. — Нет, он бы никогда не поступил так с тобой, с его семьей. Он не настолько больной. Но из-за негатива, что был в нем, — и Тайсон вчера сказал мне, что все стало еще хуже после того, как ты ушла — он мог просто хотеть сделать что-то хорошее, что могло перевесить все то плохое. Что-то, что заставило бы его чувствовать себя немного лучше. Я медленно кивнула, неохотно соглашаясь с ней. — В этом есть смысл. Александра улыбнулась мне. — У меня была еще и третья теория. Джастин на самом деле влюблен в меня. Настолько, что готов пожертвовать своей жизнью. — Исключено. — Ровно ответила я, стараясь сдержать смешок. После небольшой паузы Александра снова заговорила, уже серьезно. — Я говорила правду, что переболела Джастином, понимаешь? Он настолько сильно любит тебя, что было бы глупо продолжать бегать за ним. — Александра не отрывала взгляд от пустой кружки. — Готова поспорить, что ты ему снишься сейчас. — Она издала что-то вроде грустной усмешки и фырканьем. — Он так сильно любит тебя. Несмотря на то, что каждый уже сказал мне об этом, включая Александру, почему я все еще не верю в это? Потому что тебе надо, чтобы это сказал сам Джастин, тут же ответила я себе. — Александра. — Сказала я, и мы встали изо стола. Она с ожиданием посмотрела на меня. — Спасибо. — Быстро и нерешительно проговорила я. Она, видимо, была так ошеломлена моими словами, да и я не меньше нее, что даже пошатнулась вперед. И дальше произошло что-то совсем неожиданное. Мы обнялись. И это было так странно и неловко.***
Было уже около десяти часов вечера, и остались только я, Пэтти, Тайсон и Джазмин. К сожалению, когда я вернулась из столовой после самого странного, необычного и неожиданного разговора в моей жизни, прогнозы Джастина оставались теже. Хотя не было даже никаких прогнозов, потому что никто не мог дать нам никакой полезной информации. Он стабилен, но мы не знаем, когда он проснется. Мне так хотелось, чтобы он открыл глаза и просто сказал что-нибудь неуместное или ужасно пошутил, заставил меня смеяться, заставил меня забыть о всем том плохом, что случилось после того, как умер его отец. Но в жизни все не так просто. В жизни не бывает таких чудес. Мое внимание привлекли мама и Пэтти, полностью погруженный в разговор в углу, подальше от нас. Они разговаривали негромко, и рука моей мамы лежала на плече у Пэтти. Я еще не успела познакомить их, так как Пэтти была с Джастином, но, кажется, они справились сами. Я была рада, что у них получилось поладить. Мама ушла на работу после того, как заставила меня съесть невкусный обед в столовой, хотя я даже не была голодна. Я не видела Джастина целый день, и нахождение в больнице становились все более скучным, из-за чего Джази, Тайсон, Келси и я начали играть в 'Я шпион'. — Ты хочешь попасть туда? — Спросил Тайсон, когда ночные работники разошлись. У дверей в отделение интенсивной терапии сидела та же медсестра, что и в ту ночь. Она разбирала какие-то бумаги, пока не посмотрела на нас с Тайсоном, покачав головой. Кажется, будто она снова собиралась делать вид, что поверила в нашу ложь. — Еще бы. — Ответила я с небольшой ухмылкой. Я чуть ли не затанцевала от счастья, когда женщина сказала. — Ох, кажется, я забыла свой халат. Я уйду на несколько минут. И никто не будет следить за дверьми некоторое время. — Мне так хотелось поблагодарить ее, но я продолжала играть в эту игру, ожидая, когда она уйдет. Джастин выглядел также, как и в ту ночь. Думаю, что я ожидала увидеть какое-то улучшение, какие-нибудь изменения, но он все еще был бледным, все еще без сознания, все еще интубированным. Было нечестно, что приходить к нему могли только члены семьи. Пэтти и Джазмин приходили по несколько раз на дню, Джексон был еще совсем ребенком, чтобы видеть брата в таком состоянии, а у бабушки с дедушкой не хватало средств на авиабилеты. Мне было неприятно, что, несмотря на то, в каком состоянии Джастин, они не проявляют большого желания прилететь. Надеюсь, они все же решаться. Джазмин постоянно говорила, что Тайсон и я тоже должны видеть Джастина, потому что он сам бы этого хотел, потому что мы тоже были его семьей. Думаю, что она не понимала, насколько мне приятен тот факт, что она считает меня семьей, даже если мы с Джастином расстались. Мы с Тайсоном не произнесли ни слова, подходя к Джастину. Его волосы были расчесаны так, словно от заумный ботаник. Он бы возненавидел это. Готова поспорить, что это Джазмин играла с волосами Джастина, заставляя его выглядеть нелепо. Я провела пальцами по его волосам и растрепала их так, как всегда делал Джастин. Они были такими мягкими, что мне не хотелось останавливаться, но я отдернула руку. — Дерьмо. — Прошептал Тайсон, когда его телефон зазвонил. — Тайсон, нас из-за тебя застукают. — Прошептала/прокричала я. — Прости, это мама. Я скоро вернусь. — И он быстро вышел, что я даже не успела сказать, что он, скорее всего, не сможет вернуться. Когда мы мы остались с Джастином наедине, я почувствовала себя здесь лишней, что я не должна быть здесь. Но я села на стул рядом с его кроватью и непроизвольно накрыла его руку своей. Немного крови просочилось из его раны на груди сквозь повязку, из-за чего я начала волноваться, что разошлись швы или что-то в этом роде, но заставила себя успокоиться. Наверное, это нормально, что она кровоточит. — Ты не похожа на его сестру. — Кто-то произнес, почти что заставив меня подпрыгнуть со стула. Это был доктор Холловэй. Я открыла рот, стараясь придумать оправдание тому, что я здесь делаю, и кто меня пустил, но мужчина даже не взглянул на меня, смотря в свой блокнот. На нем были очки, и он что-то очень внимательно читал. За ним стояла та же медсестра, что и выходила к нам во время операции. Она выглядела немного испуганной, но вежливо мне улыбнулась, не комментируя мое присутствие. — Проверьте его жизненно важные показатели и запишите. — Доктор передал медсестре блокнот и начал светить фонариком Джастину в глаза. Его веки упали, как только мужчина отпустил их, и я отвела взгляд. Этот простой жест заставил Джастина выглядеть неживым, и это было неприятно. Медсестра была очень внимательна и осторожна с ее работой, проверяя все дважды и записывая в блокнот. Я немного отступила назад, когда она начала проверять повязку на груди, и облегченно выдохнула из-за того, что они заметили кровь. — Ему нужен плевральный дренаж. — Произнесла медсестра. — Для чего он? — С тревогой в голосе спросила я. — Нужно высасывать воздух, который постоянно заполняет поврежденное легкое. Мы не думали, что после операции это понадобиться. — Теперь, внимательно приглядевшись к его груди, я заметила, что одна из сторон немного больше. — Так, сделаете это и найдете меня, когда закончите. После того, как доктор ушел, снова не взглянув на меня, медсестра приступила к работе. Она выглядела немного потрясенной тем, что ей придется сделать это самой. — Я знаю, что это глупый вопрос, но он может слышать нас? — Спросила я, все еще сохраняя дистанцию от кровати Джастина. — Это не глупый вопрос, но у меня нет точного ответа. — Мягко ответила она. — Об этом ничего не написано в моих учебниках, но я бы предпочла думать, что слышит, если бы это был мой парень. — Ну, он больше не мой парень. — Призналась я, чувствуя уже странность в том, что не опровергаю это. Медсестра повернулась ко мне, посмотрев с неверием. — Он должен быть действительно хорошим бывшим парнем, если ты провела ночь в больнице рядом с ним. Когда проснется, он должен умолять тебя вернуться к нему. Я усмехнулась, радуясь тому, что она сказала когда, а не если. После нескольких минут наблюдения за тем, как она старается аккуратно дренажировать грудь Джастина, я снова заговорила. — Вы интерн? — Даже не знаю, почему подумала, что она медсестра, потому что теперь понятно, что она студент под крылом доктора Холловэй. — Первый год. — Ответила она и улыбнулась. Я кивнула. Кажется, она очень умная для первого года, раз главный врач оставил ее наедине со своим пациентом. — Я тоже хотела поступить в медицинский, но после этого… я не уверена. — Смутилась я. Она закончила с Джастином и заклеила его грудь новой повязкой. — Ты привыкнешь. — Сказала она и подошла к капельнице, что стояла у изголовья кровати Джастина. Его дыхание стало неравномерным после того, как интерн немного повозилась с его легким, но линия сердцебиения на мониторе едва ли ускорилась. — Я упала в обморок, когда впервые увидела мертвое тело в лаборатории. — Она хихикнула. — Но это потрясающее чувство, что ты можешь спасти чье-то жизнь, понимаешь? — Она перевела взгляд с Джастина на меня и обратно, и я увидела в ее глазах, что она действительно имеет это в виду. — Я пойду, а то доктор Холловэй убьет меня, но ты можешь остаться с Джастином и поговорить с ним. На случай, если ему скучно. — Я улыбнулась ей в ответ, и девушка вышла.***
Сначала разговаривать с ним было странно. Казалось, будто я вторгаюсь в его сон, беспокою его. Но поняв, что здесь нет никого, — в сознании — кто мог бы подслушать и назвать меня сумасшедшей, я решила не стесняться. Я говорила Джастину о том, что его семья, Тайсон, Келси и другие очень хотят, чтобы он проснулся. Что даже Александра переживала. Я говорила ему, что если она действительно права насчет того, что он подверг себя опасности только потому, что чувствовал, что это то, что он должен сделать, то нам предстоит серьезно поговорить, как только он проснется. Я говорила, что он разбивает сердца его мамы и Джазмин, что все опустошены, и ему нужно скорее вернуться, если он действительно заботится о них. И только в конце я сказала, что тоже хочу, чтобы он скорее проснулся, даже если все останется также. Слишком многое произошло, чтобы что-то изменилось. — Я сильно по тебе скучаю. — Прошептала я. И, прежде чем уйти, едва прикоснулась губами ко лбу Джастина, надеясь, что если он слышит меня, то может и почувствовать.***
В воскресенье я вернулась домой. Джастин все еще находился в отделении интенсивной терапии, когда отец пытался вытащить меня из больницы — буквально — после девяти вечера. И я видела Джастина только пять минут с прошлого дня. Я думала, что ночью не смогу заснуть, потому что постоянно проверяла телефон, даже положила его на раковину, принимая душ. Я даже не осознавала насколько нуждаюсь в нем, пока не встала под обжигающую воду. К моему удивлению, я уснула, как только легла под одеяло. Я надела футболку Джастина, но она уже не пахла им, потому что Мария случайно положила ее в корзину для белья. Около шести часов я проснулась из-за кошмара; на моем телефоне было несколько сообщений от Тайсона, в которых он говорил, что ничего не изменилось, и пожелал мне сладких снов. Я улыбнулась этому, несмотря на то, что мое тело все еще тряслось. Мне приснилась своя версия аварии, в которой Джастин погиб на месте, после чего я проснулась со слезами на глазах, и мне понадобилось около двадцати минут, чтобы успокоиться. В школе я только и делала, что проверяла телефон, за что получила наказание в виде задержки после уроков на завтра. И меня это никак не волновало. Келси усмехалась мне, как бы говоря: твое первое наказание, девочка. Во время химии, когда мы с Нейтом вместе работали — в полной тишине — над экспериментом, телефон в моей сумочке оповестил о сообщении. Я сняла смешные очки, которые учительница заставляла нас надевать, голубые перчатки, и достала телефон. Сообщение было от Тайсона. Я не смогла сдержаться и негромко взвизгнула, прочитав, что Джастин теперь дышит сам. Скорее они переведут его из отделения интенсивной терапии. Келси расширила на меня глаза с другого конца кабинета, будто я была сумасшедшей. — Ты хочешь еще одно наказание? — Прошептала она. Я усмехнулась и потрясла телефоном, чтобы она поняла, почему я так радуюсь. Я была уверена, что Тайсон послал ей такое же сообщение. К счастью, учительница была занята спасением парня, который чуть не поджег себя, и я закончила этот школьный день всего с одним наказанием. Джастин был бы рад знать, что я получила хоть одно до окончания школы. Я раньше никогда не призывала время идти быстрее, но сегодня, на последнем уроке, я движениями рук даже пыталась подгонять стрелки на часах. Как только звонок прозвенел, я сорвалась с места и в рекордные сроки добежала до шкафчиков. Келси с трудом успевала за мной на своих каблуках, тяжело дыша и что-то бормоча себе под нос. Вот почему сегодня я надела Converse All Stars. Я должна была быть готова к тому, что придется спешить, если придет сообщение об улучшении состояния Джастина. Я открыла дверь машины и смотрела, как Келси спускается с лестницы, когда кто-то обратился ко мне, сильно испугав. — Эй. — Сказал Калеб, смущенно махнув рукой. — Привет. — Ответила я. — Ты поедешь в больницу? — Да, только Келси подожду. — Она, наконец, дошла до нас, тяжело дыша. Если я была не в форме, не могу представить, что с ней. — Собираешься навестить старшего брата своей девушки, пока он без сознания? — Спросила Келси, делая вид, будто совершенно не запыхалась. — Хорошая идея. Калеб немного посмеялся. Наверное, посмеялся. Было трудно сказать, потому что он всегда такой сдержанный. — Она права. — Добавила я. — От Джастина будет меньше проблем в твою сторону, пока он не может вставать. Или говорить. Калеб смотрел на нас так, будто мы пытались запугать его. — Джаз говорила, что он не так плох. Келси усмехнулась, а затем прикрыла рот, будто совершила преступление, я же улыбнулась тому факту, что он уже дал ей прозвище. Калеб вел машину, потому что я слишком нервничала, даже чтобы завести ее. Он получил свои права не так давно, так что все еще был резок в торможении и на поворотах, но мы добрались до больницы невредимыми. Тайсон ждал нас на входе, улыбаясь впервые с момента аварии. Мы направились к лифту, и Тайсон нажал на кнопку седьмого этажа, что означало, что Джастин больше не в отделении интенсивной терапии. Тайсон вел нас по длинному коридору, которому, казалось, нет конца. Он не сказал ничего о том, что Джастин проснулся, но уже хоть какие-то изменения. Когда мы дошли до палаты, оттуда вышла Джазмин и Джексон. — Мама не смогла уйти с работы, так что мне пришлось взять его с собой. — Сказала она, смахивая челку со лба. Джексон отпустил руку сестры и побежал к столику с карандашами и бумагой. Медсестра улыбалась ему, когда он начал рисовать. — Калеб. — Выдохнула Джазмин, когда увидела его среди нас. Под ее глазами были темные круги от недосыпа, но при виде Калеба в них загорелся огонек. — Что ты здесь делаешь? — Я хотел узнать, как ты тут. — Он застенчиво пожал плечами, опуская взгляд. Мы с Келси обменялись этим 'оуууу' взглядом. Зная Джазмин, она бы не смогла поверить, что кто-то сделает такое для нее. Ее губы растянулись в улыбке, когда Калеб осторожно обнял ее. Парень немного отстранился, поглаживая большим пальцем щеку Джазмин и смотря на нее с обожанием. Уверена, что Джастин бы одобрил такого парня для его сестры. — Можете войти. — Тайсон подбородком указал на дверь. — Только двое посетителей за раз, а я уже прожужжал ему все уши. Келси быстро поцеловала Тайсона в щеку. — Ты не можешь никому надоесть, малыш. Ты слишком интересный. Я закатила глаза и поспешила в палату, потому что любое проявление любви между парой заставляло меня грустить. Из-за зависти, конечно. Увидев, что Джастин все еще спит, но уже дышит сам, я с облегчением выдохнула. Я осторожно подошла к его кровати. Он не стал выглядеть лучше, чем за день до этого, но без трубки его поза выглядела более естественной. Его грудь постоянно поднималась и опускалась, а на мониторе показывалось медленное сердцебиение. Я надеялась, что это не плохо. Комната была одноцветной, с белыми стенами, посередине которых тянулась фиолетовая полоска, и с одной кроватью, что выглядела почти так же, как и в отделении интенсивной терапии. Здесь было одно окно, что открывало вид на небольшой парк за больницей, и неудобное на вид кресло возле кровати. Я положила пальто и шарф на его спинку и медленно подошла ближе к кровати. Комнату освещал теплый свет из окна, и я знала, если бы глаза Джастина сейчас были бы открыты, они были бы больше зеленого оттенка, чем коричневого. — Привет. — Наконец сказала я. До этого времени я никогда не понимала, как это — разговаривать с человеком, который не может тебе ответить. Когда я набралась мужества, чтобы начать говорить, в палату зашла Келси. Она заходила на цыпочках, будто Джастину мог быть неприятен звук ее каблуков. Она встала у кровати, рядом со мной, посмотрев на Джастина в первый раз. Я была рада тому, что она не видела его в крови и с плевральным дренажом. — Кажется, будто он спит. — Прошептала Келси, положив руку на спинку кровати. — Да. — Думаешь, он может находиться сейчас вне своего тела, видеть нас и слышать, а мы его — нет? Знаешь, как в Ханне Монтане, когда она лежала в коме и видела каждого, кто приходил к ней в больницу. Как призрак. Я резко обернулась к Келси. — Келси, это не шоу Disney. — Сказала я, может, немного суровее, чем собиралась. — Такого не бывает в реальной жизни. — Было бы, конечно, хорошо, если Джастин может нас слышать, но не знаю, как бы он отнесся к Ханне Монтане. — Я знаю, просто… должно быть что-то большее, чем просто бессознательное состояние. Это скучно. Прошло уже три дня, и я верю в то, что если он не может видеть нас, то точно слышит. Надо быть осторожным с тем, что говоришь. Так, на всякий случай. Я вяло улыбнулась, потому что именно она сказала то, что не стоило говорить перед Джастином. Но какой бы лучшей подругой не была для меня Келси, я хотела, чтобы она ушла, и я смогла бы поговорить с Джастином без слушателей. — Ладно, я поняла тебя. Ты хочешь, чтобы я ушла. — Она подняла согнутые в локтях руки. — Я не против. И тебе лучше бы слушать ее, Джастин, иначе приду я. — Она поцеловала свои указательный и средний пальцы, прижала их к щеке Джастина и вышла из палаты. Я вздохнула с облегчением. Страх. Смущение. Сомнения. Всего понемногу. Мои чувства так перемешались между собой, что я не могла полностью понять их. Я села на кресло, пододвинула его ближе и, как всегда, взяла Джастина за руку. Она была не такой теплой, как в прошлый раз, и я связала это с медленным сердцебиением, но быстро откинула плохие мысли. Рядом стоял небольшой шкаф, и я не смогла сдержаться и открыла первый ящик. Зря. Одежда Джастина в полиэтиленовом пакете. Одежда, которая была на нем во время аварии. Она была практически разорвана в клочья, что вы не смогли бы разобраться, где здесь футболка, а где джинсы, но я точно узнала темно-синию толстовку с желтой надписью B.R.O.N.X. Передняя сторона была разорвана, наверное, врачи пытались добраться до груди Джастина, а воротник и грудина были в крови, что буквы ели были различимы. Странно, как какой-то предмет одежды может причинить тебе боль, и на тот момент, когда я ненамеренно резко закрыла ящик, в глазах стали появляться слезы. — Это была моя любимая толстовка. — Произнесла я вслух, удивляясь тому, что это не прозвучало неловко. Говорить с Джастином о воспоминаниях было легче, чем о неопределенном и непредсказуемом будущем. — Я много раз думала о том, чтобы забрать ее у тебя, но мне нравилось видеть тебя в ней. Хотя моей маме она бы точно не понравилась. — Пошутила я, так желая, чтобы Джастин засмеялся в ответ. — Она так переживает за тебя. Думаю, что и отец тоже. Но ты знаешь, он никогда в этом не признается. Он лично работает над твоим делом, со всем, что связано с Тайлером. И Блейк спрашивает о тебе каждый день. Мне кажется, что ты его пример для подражания даже больше, чем Райан. — Жалкий смешок сорвался с моих губ. Джастин никак не реагировал. Я должна перестать ждать ответа от него, ведь это невозможно. — Келси все еще хочет, чтобы я пошла на выпускной. — Продолжила я, имея несколько тем для серьезного разговора, — монолога — но до них я еще доберусь. — Я не хочу идти. И это кажется мне сумасшедшим, потому что я мечтала о нем всю жизнь, а сейчас это кажется какой-то глупой идеей. У меня нет больше друзей в школе, кроме Келси, с которыми я могла бы провести время. — И у меня нет тебя. — Я уже придумываю отговорки. Все равно Келси идет с Тайсоном. И тебе бы не понравилось платье, которое мы выбрали для меня. Юбка похожа на кекс. В течение нескольких минут в палате было тихо, потому что я задумалась над тем, что, наверное, выгляжу неудачницей, разговаривая о выпускном. — И меня приняли в Стэнфорд. — Сменила я тему. — Но я уже говорила тебе об этом, да? Да, говорила. — Это было последнее, что я сказала ему после того, как он расстался со мной. Последнее, что я вообще сказала ему. Такие глупые слова для последних. Печаль заполнила меня, и я вонзила ногти в бедро. Это было абсурдно. Это было глупо. Все должно было быть не так. Я плакала так много за последнее время, что мне не хотелось больше делать этого, и я чувствовала, как гнев и разочарование берут вверх надо мной. — Я не обязана уезжать. — Сказала я, смотря прямо на Джастина. Я бы точно не смогла сказать ему это, если бы он не спал. Я бы даже не держала его за руку. — Если ты скажешь мне остаться, я останусь. Я не была уверена в Стэнфорде до той ночи. Но я приняла решение на следующее утро, потому что мне не хотелось быть рядом с тобой, если мы не может быть вместе. Я понимаю, что шансы встретиться в таком большом городе малы, но все же. Лучше я буду на другом конце страны, если шансы при этом сведутся к нулю. Я могла бы пойти в институт здесь, мы могли бы быть все еще вместе, и все было бы намного легче. Это то, чего я хотела. И это было бы идеально. Все еще может так быть. Если ты проснешься, мы поговорим, и я скажу родителям, что остаюсь. Если бы ты только проснулся… Я буду по тебе очень сильно скучать. Я отпустила руку Джастина и встала, чувствуя, как дрожит мое тело. Я сделала пару шагов по палате, чтобы немного успокоиться, но это не помогало. Мои слова не имели никакого смысла. Я даже не знаю, что я пыталась сказать. Мне казалось, что я держусь за соломинку. Можно ли начать все с нуля, забыв о боли и дерьме, через которые мы прошли? — Черт, Джастин. — Выдохнула я, откидывая голову назад, и уставилась в потолок, стараясь дышать ровно. — Зачем ты это сделал? Зачем ты испортил лучшее, что было в моей жизни? Джастин все еще не двигался и не издавал ни звука. Это действовало на нервы. Мне ужасно захотелось начать трясти его, пока он не даст хоть какой-нибудь намек на ответ. Мне хотелось знать, я не единственная, кто переживает все это. Но больше всего мне хотелось, чтобы Джастин попросил меня остаться, не уезжать в Стэнфорд и дать ему еще один шанс. И это то, что никогда не произойдет. Я плюхнулась обратно в кресло, что прогнулось под моим весом, и положила голову на подушку, рядом с Джастином. В таком положении аппараты в палате работали еще громче, но все отошло на задний план, когда я почувствовала давление на своей руке. Я почти что уверена, что Джастин сжал ее. Я резко подняла голову с подушки, уверенная в том, что мне ничего не показалось. — Джастин? — Быстро произнесла я, желая, чтобы его пальцы снова сжали мои, но ничего не произошло. Я продолжала смотреть на наши руки, и звук в палате становился все громче. Сердцебиение Джастина на мониторе начало ускоряться, и линия выдавала все более высокие скачки. — О Боже мой. — Прошептала я, нажимая на кнопку рядом с кроватью для вызова доктора. Я начала паниковать, потому что, как казалось, Джастин начал бледнеть, а его дыхание становилось рваным и резким. К счастью, несколько медсестер забежали в палату уже через несколько секунд. — Я просто-я просто разговаривала с ним, а затем он сжал мою руку. Клянусь, что он сделал это. Я подумала, что это хороший знак, а потом его сердце и дыхание начали сходить с ума, и я… — Лихорадочно бормотала я и отпустила руку Джастина, когда одна из медсестер подошла, чтобы послушать его дыхание. — Вызовите доктора Холловэй. — Попросила она, а затем повернулась ко мне и положила руку на мое плечо. — Не волнуйся, хорошо? Это был хороший знак, но в его легком снова что-то вызвало проблемы, так что мы проведем несколько сканирований и сделаем рентген. Я кивнула, не в состоянии что-либо ответить. Это моя вина. Я была слишком громкой, суровой и настойчивой, требуя ответа от Джастина, и он старался ответить, но его тело еще не было готово. Я снова села на кресло, когда кровать Джастина выкатили из палаты. Медицинские работники что-то кричали, и их спешка заставляла меня думать, что все намного серьезнее, чем сказали мне. Прошло около двух часов, прежде чем нам могли что-либо сообщить. Нам объяснили, что такая реакция организма на поврежденное легкое вполне нормальна. И тот факт, что его селезенка была задета, немного повышает риски. Я все еще винила себя; если бы я была более нежной и внимательной к состоянию Джастина, если бы я не вела себя как сумасшедшая бывшая, сердце Джастина не было бы так напряжено. Пэтти приехала сразу же после звонка Тайсона, уставшая и измученная. Если честно, он был скалой, на которую все опирались. И я задумалась, даст ли он трещину, потому что я не видела, чтобы он плакал с пятницы. После бесчисленного количества кофе и чая, Пэтти и Джазмин разрешили увидеть Джастина. Его перевели обратно в отделение интенсивной терапии, что означало, что навещать могут только близкие родственники. Я не пыталась проникнуть туда, даже когда медсестра за стойкой снова оставила для нас свой пост. Мне не хотелось видеть Джастина после того, что произошло. Не знаю, как теперь относиться к тому, что он действительно мог слышать все, что мы ему говорили.***
На следующий день я приехала в больницу одна. Я не видела Калеба, а Келси была занята подготовкой к экзамену по математике. Тайсон рассказал мне в какой палате сейчас лежит Джастин, потому что его снова перевезли в новое место. Мне потребовалось около десяти минут, чтобы найти нужную палату, и на этот раз она была ближе к отделению интенсивной терапии, что не было хорошим знаком. Я думала, что кто-то будет находиться в коридоре, но здесь было пусто, а дверь — закрыта. Тайсон, наверное, уже уехал домой, чтобы отдохнуть, а Пэтти и Джазмин, скорее, еще не приехали. Я дважды проверила, что это нужная палата. Я не сильно постучала в дверь, после чего никакого ответа не последовало, и я подумала, что в палате тоже никого нет, а Джастин все еще без сознания. Я приоткрыла дверь, но замерла, услышав всхлипы. Девчачьи всхлипы. Я не могла видеть людей в палате, потому что перед ней был небольшой коридор, но мне не понадобилось много времени, чтобы понять, что это Джазмин. — Ты придурок. Проснись уже, Джастин. — Раздраженно сказала она. — Ты обещал, что не попадешь больше в неприятности. Ты представляешь, что делаешь с мамой? Со мной? Я устала от этого, Джастин. Я собиралась выйти, не желая подслушивать чужой разговор, но услышала свое имя. — Бруклин приходит сюда каждый день. И знаешь что? Ты не заслуживаешь этого. Ты разбил ей сердце, а она все еще заботится о тебе. Она едва ли отходит от тебя, а что ты в замен? Попал в это дерьмо? — Кажется, Джазмин решила высказать все, что накопилось у нее внутри. — Ты знаешь, Джастин, ты не единственный, кто страдал из-за папы. Но ты решил не замечать, как это повлияло на нас. Мама сломлена. Я никогда не видела ее такой разбитой раньше, и такое ощущение, что только я переживаю за нее. И Джексон, да он даже не понимает, что происходит. Но он знает, что теперь ты его модель для подражания, потому что отец не рядом, но и тебя тоже нет. Он равняется на тебя, а что делаешь ты? Я не хочу, чтобы он был как ты. И хочешь знать, что мне надоело больше всего? Твои обещания. Твои глупые и пустые обещания. Ты обещал, что перестанешь совершать эти незаконные поступки и будешь хорошим старшим братом. Я думала, что ты найдешь приличную работу, будешь заботиться о нас, помогать маме. А ты только еще больше все портишь! — Кажется, стена Джазмин рухнула, и я снова услышала ее всхлипы. — Ты самый худший старший брат, и ты не заслуживаешь всех этих людей, которые переживают за тебя. Ты не заслуживаешь Тайсона, или Бруклин, или меня. Черт, даже Александра приходила навестить тебя! И какого черта ты играл героя перед ней? Рисковать так своей жизнью не геройство, это трусость. Ты хотел выбрать самый легкий путь, чтобы всего избежать, а теперь лежишь здесь, и думаю, теперь ты не уверен, что это была хорошая идея. Я уверена, что ты меня слышишь, и я знаю, что ты решаешь, должен ли ты вернуться назад. Если нет… Ты разобьешь мамино сердце, а я никогда, никогда тебе этого не прощу, Джастин. Ты тупой и безответственный придурок, но ты мой брат, и ты нужен мне! Я почувствовала влажность на своих щеках. Я плакала вместе с Джазмин, потому что чувствовала тоже самое, что и она. — Просто-просто вернись. Пожалуйста. — Хрипло произнесла Джазмин через некоторое время, будто она, наконец, успокоилась. — Проснись и приведи все снова в порядок, потому что я не могу потерять и тебя после отца. И мама не может, и Джексон. Пожалуйста, Джастин. Я обещаю, что прощу тебя и не буду даже упоминать об этом. Я не буду раздражать тебя, не буду лезть в твои дела и больше не попрошу тебя что-нибудь купить мне. И мама тоже простит тебя. Она так сильно любит тебя, даже когда ты сам не любишь себя. Черт, Джастин, ты не самый худший брат. Ты замечательный, и ты столько сделал для меня за все время. Ты всегда защищаешь меня, и я знаю, что ты убьешь любого парня, который причинит мне боль, и ты не позволишь плохому случиться со мной. Я знаю, ты не считаешь себя нужным, но я не могу жить без тебя. Мне нужен мой брат. И мы поможем тебе, хорошо? Мы вместе справимся с этим, и ты найдешь хорошую работу или продолжишь учиться, как хочешь. Ты можешь начать все заново, с чистого листа, новую жизнь, далекую от той, которой ты живешь сейчас. У тебя появится второй шанс. Ты сможешь все исправить. — Джазмин снова всхлипнула, и я представила, как она положила голову на руку Джастина. Я не видела Джазмин такой со смерти Джереми, и точно никогда не слышала, чтобы она так открывала свое сердце. Она как Джастин. Они похожи друг на друге больше, чем думают. — И Бруклин тоже простит тебя. Тебе придется постараться, но я знаю, что ты сможешь вернуть ее. Она любит тебя больше, чем ты можешь себе представить. И мы все знаем, что ты тоже ее любишь. Ты не умеешь врать. Я даже помогу тебе вернуть ее. Мы исправим все твои ошибки. Только не теряй надежду. Я обещаю, что смогу убедить ее вернуться к тебе, только если ты проснешься и изменишься. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Я сделаю все, что захочешь. Я закрыла дверь, понимая, если продолжу слушать ее, снова начну рыдать. Я отошла к стульям, что стояли у противоположной стены, думая, что тоже сделаю что угодно, лишь бы Джастин проснулся.Джастин
Я потерял счет времени. Я потерял связь с реальностью. Я не знал существую ли я еще. Все, что я видел, было черным, и никого света в конце, как говорится в фильмах. Казалось, будто я плыву в океане без какого-либо направления. Иногда я даже не чувствовал свое тело. Время от времени я слышал голоса; приглушенные, словно они говорили со мной с поверхности, так что я не мог разобрать их и понять, кому они принадлежат. Я не знал, сколько времени прошло, пока голоса не стали более четкими. Могла пройти минута, а могли и сотни лет — настолько сильным было чувство дезориентации. Я понимал, что они что-то делают с моим телом, понял, что нахожусь в больнице по медицинским терминам, которые они выкрикивали. Я был благодарен за онемение своего тела; мне не хотелось чувствовать еще больше боли. Сначала я расслышал голос мамы. Затем Джази. Она злилась на меня. Тайсон разговаривал со мной о баскетболе и других вещах, которые волновали меня сейчас меньше всего, пока я в коме, так что иногда я даже старался отключиться. Затем я услышал ее голос. Я так старался прислушаться, потому что не мог поверить, что это действительно она. Я прекрасно понимал, что на этот раз испортил все окончательно, и у Бруклин не было причин находиться здесь. Я не заслуживал это. Но она все равно была здесь. Я вслушивался в каждое ее слово, даже когда она что-то бормотала про выпускные платья и кулинарные рецепты. Я так фокусировался на ее голосе, что где-то начало болеть, и на какой-то момент я понял, где находится моя голова и грудная клетка. И затем все снова погрузилось во тьму, пропал ее голос, и как бы я ни старался услышать его, мой разум просто отключился. И в какой-то момент я снова услышал, как она говорила, что в этот раз я облажался по-крупному. И я даже почувствовал, как ее рука держит мою. Мне захотелось скрестить наши пальцы, почувствовать реальность. Это стоило мне таких усилий. Для начала я должен был определить положение руки, а затем пошевелить пальцами. Мне удалось только несильно сжать их, и я тут же почувствовал себя полностью обессиленным. Я надеялся, что Бруклин заметила это. После боль овладела всем моим телом, и в первые я почувствовал свое дыхание и то, насколько плохим оно было. Что-то было не так. Боль была настолько сильной, что мне даже показалось на мгновение, что я очнулся. Еще бы немного и я открыл бы глаза, но снова погрузился в темноту.***
На этот раз мне понадобилось меньше времени, чтобы осознать свое дыхание. Было все еще темно и запутано, но я чувствовал монотонную боль, где, по моим расчетам, должно было находиться сердце. Со мной разговаривала Джазмин. Я старался слушать ее, даже понимая, что мне не понравится то, что она скажет. Было трудно сопротивляться желанию снова уснуть и не иметь никакого дела с ее болью. Джази редко плакала, но сейчас она постоянно всхлипывала. Мне показалось, что я даже почувствовал ее слезы на своей руке, что означало, что я осязаю себя больше, чем представлял. Когда она начала говорить о Бруклин, я больше не мог слушать. Я позволил себе уснуть или потерять сознание, или что там еще происходит. Я все еще не мог столкнуться с этим лицом к лицу. Я знал, что должен проснуться; я не мог уйти, но то, как я налажал на поверхности, заставило меня снова опуститься на дно.***
Я не могу назвать точное время, когда все начало проясняться. Я только знал, что это произошло так быстро, что я даже не смог остановить это, несмотря на то, как сильно хотел. Секунда за секундой, и мое тело начало просыпаться. Все началось с тепла, которое прошлось по моим костям, от пальцев до зубов. Я все еще был потерян, и, казалось, будто мое тело весит тонну, но я понимал, что происходит. Я выходил на поверхность, и пути назад уже не было.