Принц Виталик и полконя впридачу

– Да-а-а, а дело-то гораздо хуже, – вздохнул Виталик, когда вместе с сэром Бухим отъехали на порядочное расстояние от деревушки. Здесь они пополнили запасы провизии и двинулись дальше. А еще принц поменял несколько монет, чтобы было чем умасливать приграничную стражу. Ничто так не смягчает суровые сердца воинов, как благородный блеск золота. – Хуже? Вас оскорбили? – Эспайр натянул поводья, и Брут послушно сбавил скорость. – Э, что встали, стоп-сигнал сработал? – Если вам нанесено оскорбление, – глухо произнес рыцарь, – мы возвращаемся. В подтверждение своих слов он резко кивнул, ударив подбородком о грудь. Раздался звон металла, и Виталик поморщился: – Эх, все время забываю, что ты у нас на голову ушибленный. Ты б берег ее на турнирах, что ль... А то так и до тридцати не дотянешь. И это, не звони больше в свой колокол – не хватало нам еще со всей округи прихожан собрать. – Так что случилось? – все-таки вернулся к вопросу Эспайр. – А, долбоевр упал. – Как упал? Так надо вернуться и поднять. Не в том мы положении, чтоб деньгами разбрасываться. Хотя если его отыщет добрый крестьянин, то… – Эйс, ау! Ты хоть что-то смыслишь в экономических проблемах современности? Всегда за долбоевр давали три, целых три тугриковых монголика. Ясно? – Ясно. – А сейчас только два. Видишь теперь? – Вижу... Меняла – вор, который наживается на путешественниках. – Да ладно б только это… – вздохнул Виталик. – Все гораздо хуже – дядюшка довел страну до кризиса. Опять налоги увеличит, снова торговля сократится. – Принц Виталик, я преклоняюсь перед вашим государственным умом, – выдохнул благоговейно рыцарь и действительно склонил голову, но неудачно – опять звон пошел на весь лес. – Эйс, давай уже ты снимешь свой филиал колокольни, и мы поедем в тишине. – Нет, рыцарь всегда должен быть готов к опасности. – Знаю-знаю, плавали-видели, проходили-зубрили, слышали-нюхали… Вдруг бухтящего Виталика сдернула с седла могучая рука рыцаря, и принц оказался на земле, придавленный не менее могучим обладателем. – Эйс, ты, конечно, ничего так, но я до сих пор не согласен со своим дядюшкой в вопросах брака. Ай! – Щит, который держал рыцарь, укрывая принца, принял на себя град стрел, рука, его держащая, дрогнула, и Виталик схлопотал по носу. На этот раз нападавшие явно решили не рисковать и получить жертву в любом виде, даже если тело будет продырявлено как дуршлаг. Брут принял на себя заботу о брате меньшем и утянул его в заросли, предоставляя хозяину защищать наследника Гильденбрехта самостоятельно. – Лежите и не дергайтесь, – прозвучало рядом с Виталиковым ухом, а сам рыцарь застыл неподвижно на хрупком теле юноши. – Ну, если настаиваешь, – так же шепотом, не шевеля губами, ответил принц. Времени прошло достаточно, по крайней мере Виталик чувствовал себя расплющенной жабой под тяжелым телом Эспайра, но стоически терпел. Осторожные шаги, которые приближались к лежащим, свидетельствовали о том, что маневр удался, и теперь охотники решили удостовериться в смерти жертв. Главное, чтоб не произвели контрольное отделение головы от туловища посредством холодного оружия. – Не дышат, – услышал рыцарь голос. – Вещи-то хорошие. И еще лошади были. – Лучше все-таки еще по одной стреле. В голову. – Мозгами забрызгает. А я только сегодня постирушку устраивал. До сих пор в мокром хожу. Виталику стало интересно. То, что это не дядюшкины приспешники, стало очевидно. Вопрос кто? Он приоткрыл один глаз и увидел троих. О возрасте, внешности и занятиях можно было только догадываться. Хотя… Послышался треск сухих веток и храпение Брута. Внимание всех троих было тут же переключено на рыцарского коня. – Вот за эту лошадку можно будет выручить в базарный день одну… Или две… Или даже три… Очень много монет, – произнес восхищенный голос, и тут же отдых закончился. Для рыцаря, по крайней мере. Молния сверкнула в руках, и двое выведены из строя самим сэром Бухим, третьего приложил копытом Брут. – Ох… Ох-ох, – скрипел Виталик, поднимаясь и отряхивая свой наряд, – Эйс, ты не сочти за придирки, но тебе б на диету сесть – ты ж меня всего отлежал! – Прошу прощения, Ваше… оруженошество, – выкрутился рыцарь, привычно упаковывая нападавших в конструкцию “трое у березки”. – Что будем делать с этими? – Давай поиграем в инквизицию, – улыбнулся Виталик, выуживая тонкий острый кинжал из ножен. – Что тебе не нравится? Настроение у меня игривое. С этими словами он подошел к одному из привязанных и “пощекотал” лезвием. Тонкая красная линия украсила щеку, и юноша открыл глаза. Кажется, это был тот, которого вырубил Брут. – Очнулся? А теперь расскажи, кто вы такие и что вам от нас надо. Было. – Да пошел ты… – пленник явно не желал отвечать на вопросы. Более того, подкрепил свое нежелание плевком. Эспайр взвился на ноги, и Виталик в последний момент успел вклиниться. – Не смей! Он мой… – при этом улыбнулся так, что пленник насторожился. – Значит, не хочешь, да? Ну, кому другому я бы точно не простил, но ты такой ми-и-илый… Давай я расскажу, что тебя ждет – Эйс, не слушай! Значит, так: сначала я по кусочкам буду отрезать… одежду. До тех пор, пока ты не останешься в первородном виде. Затем я начну рисовать узоры на твоей нежной, бархатно-шелковой коже вот этим ножичком… – принц резко поднес кинжал к глазам пленника, тот, естественно, попытался отпрянуть и треснулся об ствол. Краем глаза Виталик заметил, что по очереди очнулись еще два участника представления, и продолжил: – Или нет! Вот этим – Эйс, одолжи свой. – Рыцарь ухмыльнулся и протянул боевой нож. – Ты же не против, если я омою его кровью и орошу жемчужной жидкостью молодого семени? – с этими словами клинок проделал путь от шеи до паха пленника, слегка надавив на выпирающий бугорок. – Слушай, – снова обратился Виталик к спутнику, – а я знаю, как нам разбогатеть: мы сейчас проведем небольшую поправочку организма у этого милахи, уберем парочку лишних частей, – нож надавил еще сильнее, – и продадим какому-нибудь надзирателю гарема. А? – Не надо, я все скажу! – не выдержала жертва и начала исповедь. Оказывается, три брата, не желая строить карьеру аграриев, промышляли в лесной чаще, нападая на одиноких путников. Если это был караван – благоразумно не высовывались, если не более двух – как Эспайр и Виталик – использовали проверенную тактику. Когда жертвы переставали оказывать сопротивление, изымали ценности и сбагривали одному перекупщику. Вот такая нехитрая работенка. – И как же вас до сих пор на кол не посадили? – спросил принц, прикидывая наказание. – Хоть самому все делай. Вот ты какой кол предпочитаешь? Осиновый или еловый? Осиновый полезен для здоровья, зато еловый дольше прослужит. Молодой разбойник побледнел, а Виталик демонстративно начал разглядывать близрастущие деревца. – Пожалуйста… – Эх, доброта моя меня погубит. Ладно, воспользуемся вашим гостеприимством, а там посмотрим. Если не понравится, то тут уж извиняйте – до гарема провожу лично. Связанные веревкой, “гостеприимные хозяева” шли гуськом, а позади ехали рыцарь и принц. – Ваше высочество, я просто не нахожу слов. Мне в детстве тоже страшные сказки рассказывали, но до ваших моей кормилице далеко! – Да ладно, вот познакомишься с моим дядюшкой, он не только расскажет, он еще и показывать начнет. На себе. Например, публичное раздевание – вот где настоящий ужас, – Виталик вздохнул, а рыцарь задумался: такой изощренной пытки он себе даже представить не мог.