Операция «Кортес»

Щелкнул замок на двери, и Илья поднял глаза. Для обеда еще рановато. Вошедшие охранники нацепили на него наручники и повели наверх. Не иначе, сеньор Лери пожелал еще раз пообщаться, мрачно размышлял Илья. На верхних этажах виллы он еще не бывал. Красиво, у этого мерзавца определенно есть вкус — или хороший дизайнер. Большой и светлый кабинет, куда его привели, был обставлен еще элегантнее, но этого Илья уже не замечал, потому что рядом с сидящим за широким столом Лери стоял Соло. Он впервые увидел напарника после Вены, а это было несколько месяцев назад. Жадно всматривался в небрежно облокотившегося на спинку кресла Наполеона, пытаясь под белоснежной рубашкой разглядеть следы побоев. Лицо Соло было безупречным, он даже загорел под южноамериканским солнцем, горько размышлял Илья. Все эти долгие недели он пытался понять, удалось ли латиноамериканцу сломать его напарника. Если верить словам самого Лери, то да, он превратил гордого американца в послушную шлюшку, выполняющую все приказы под угрозой наказания. Но сейчас, глядя в ясные синие глаза Наполеона, Илья сомневался. Не выглядел тот жертвой — не вздрагивал от резких движений, не ловил взгляд хозяина, не сутулился, стараясь казаться меньше. Илье доводилось видеть сломленных людей, Соло держался иначе. Он не заметил, как удалились охранники, отпущенные жестом хозяина. Наполеон подошел к нему и расстегнул наручники. Вернулся к столу и уронил звякнувшие железки на полированную поверхность. В неловкой тишине этот звук показался особенно резким. — Итак, мистер Курякин, могу вас обрадовать, мы с Наполеоном заключили небольшую сделку, и теперь вы вольны перемещаться по моей вилле в качестве гостя — лишь с небольшими ограничениями, а именно — полный запрет покидать виллу и на общение с внешним миром, включая телефон и почту. Запрет временный и по истечении двух недель будет отменен, — он сделал паузу, побарабанил пальцами по столу и продолжил. — Сейчас я буду в разъездах, и вы можете составить компанию Наполеону. Он покажет вашу комнату, — с этими словами Доминик поднялся во весь свой немалый рост. Из всего сказанного Илья зацепился за мимоходом упомянутое слово «сделка», ему очень не понравилось, как оно прозвучало. — В чем заключается сделка? Доминик покосился на Курякина, недобро усмехнулся и указал глазами на элегантный браслет белого золота на запястье Наполеона. — Если он выйдет за пределы поместья, вмонтированный сюда заряд пластита взорвется и оторвет ему кисть. *** Лери ушел, а напарники по-прежнему стояли и смотрели друг на друга. Молча. Куча невысказанных вопросов рвалась с языка Ильи, но он только смотрел на Соло — друга, напарника, любимого, и понимал, что за эти два месяца все изменилось. Кто он теперь Наполеону? Бывший напарник? Непохоже, чтобы Лери собирался отпускать любовника. Браслет с пластитом, мерзость какая. Наверняка, и замок не из простых, иначе Наполеон давно бы от него избавился. Ладно, надо принять условия игры и потянуть время. Этот тип упоминал две недели. Столько они продержатся, только бы не спровоцировать Лери срывать злость на Соло, этого Илья не вынесет. Наконец, Соло произнес: — Пойдем, я покажу твою комнату. Они шагали по коридору плечом к плечу. Рядом и бесконечно далеко. Илье хотелось сгрести напарника в охапку, прижать к себе, обхватить красивое лицо ладонями и заглянуть в глаза, расспросить. Руки сами тянулись обнять, но нельзя. В этом доме повсюду глаза и уши, каждый их жест, даже самый невинный, может быть понят неправильно. Илья был наслышан о том, как ревнивы латиноамериканцы, а уж такой как Лери ни за что не потерпит, чтобы к его собственности тянул лапы чужой мужчина. Илья вообще ничего не знал об их отношениях, кроме того издевательского предложения поделиться игрушкой и упомянутого хозяином наказания за побег. Внешне с Соло вроде все в порядке, ни синяков, ни других следов, но под дорогим костюмом можно скрыть многое. Гордец Наполеон не станет жаловаться, особенно, если хозяин пригрозил ему чем-то серьезным. Не случайно же он распорядился выпустить Илью. Возможно, не только браслет держит Наполеона в повиновении, жизнь Ильи — тоже рычаг давления. Тем временем, они добрались до просторной, светлой комнаты с балконом. Наполеон зашел вместе с ним. — Располагайся. В шкафу кое-какие вещи. Только не лезь с претензиями к Дому, если что-то не понравится. Выбирал я, по каталогу, так что извини, водолазок нет. Илье в голову бы не пришло предъявлять претензии по поводу фасона одежды их хозяину, но кое-что зацепило. — К Дому? — Доминик. Его зовут Доминик. — А ты зовешь его просто «Дом»? — Да, мне кажется уместным звать любовника уменьшительным именем. Илья не выдержал, в два широких шага пересек комнату и остановился перед Соло, тот поднял на него спокойный взгляд. Рука Ильи сама потянулась и коснулась золотого браслета. — А мне кажется, что нормальный человек не нацепит на другого бомбу. Соло высвободил руку. — Ты ничего не знаешь о наших отношениях, Илья. Не тебе судить. У Ильи вырвалось: — Я не сужу, у меня нет и не было такого права, но тот Наполеон Соло, которого я знал, и который был моим напарником, никогда бы не смирился с ролью постельной игрушки, — он тут же пожалел о своих словах, Соло не по своей воле оказался в постели латиноамериканского магната, и что творится за закрытыми дверями их спальни — неизвестно. Наполеон привык делать хорошую мину при плохой игре, как знать, чего ему стоит внешняя непринужденность сегодня? Соло вздрогнул, будто его ударили, но быстро овладел собой. Его лицо вновь превратилось в холодную, вежливую маску.  — Ты прав, Илья. У тебя нет и не было такого права, ты сам об этом позаботился. Отдыхай, увидимся за ужином, — и Наполеон ушел, оставив Илью костерить свой длинный язык последними словами. *** — Серьезно? Заряд пластита, значит? Оторвет кисть? Ревнивый ты ублюдок! — Я никогда не жаловался на воображение. Согласись, прозвучало внушительно. А ты видел лицо своего коммуниста, когда я это сказал? Картину писать можно. — Я и говорю: ревнивый ублюдок. С воображением. — Тебе нравится мое воображение и моя изобретательность, верно? — Ладно, я оценил. Мне действительно сложно будет удержать Илью от побега, если он вобьет себе в голову, что меня надо спасать. Подло, конечно, пользоваться его слабостью, но… Ох и врежет же он мне, когда все узнает. — Пусть только попробует. *** Доминик был в отъезде, когда начался штурм. При первых же выстрелах, Илья бросился в покои хозяина, Соло был уже там, торопливо набирал код на небольшом сейфе. Кивнув Илье, продолжил свое занятие и через секунду сейф открылся. Он оказался доверху набит оружием и деньгами. Быстро вооружившись, напарники приготовились к обороне. Обороняться не пришлось — через громкоговоритель всех обитателей оповестили, что вилла окружена сотрудниками спецотдела ЦРУ и потребовали сдаться. Переглянувшись, Соло с Курякиным вышли навстречу группе захвата, возглавляемой старым знакомым, Сандерсом. При виде них, тот проорал приказ положить оружие, а когда агенты подчинились, распорядился их убрать «с глаз подальше», как он выразился. Скоро црушник пришел лично. — А вот и наша звезда, сам Наполеон Соло, — издевательски промолвил Сандерс. — Знали бы мы, как легко и просто можно внедриться в окружение Лери, давно подложили бы ему одного из наших мальчиков. Или все дело именно в тебе, а, Соло? Ну да, не всякому по душе, когда его охаживают хлыстом. Лицо Соло превратилось в ледяную маску. — Я на вас сейчас не работаю, мистер Сандерс, и отчитываться не обязан. — А на кого работаешь? На АНКЛ? Последний раз, как я проверял, ты числился там пропавшим без вести. Не думаю, что они захотят принять обратно человека, запятнавшего себя связью с врагом. Так что, вернешься к нам, как миленький, или сядешь. Только предупреждаю: я лично выберу для тебя самую паршивую тюрягу в Штатах. Илья шагнул вперед. — Извольте проявлять уважение, вы разговариваете с агентами АНКЛ, мы не подотчетны ЦРУ. Маленькие глазки Сандерса уставились на него. — Смотрите кто заговорил! Только ты ошибся, комми. Согласно приговору, Соло еще три с лишним года работать на ЦРУ, и только нам решать, где он будет отбывать свой срок — в вонючей камере в компании десятка ниггеров или у нас, полевым агентом, но вот контракт с АНКЛ мы точно разрываем. И, кстати, я не думаю, что КГБ надолго оставит тебя под крылышком Уэйверли, мы тут с Олегом пообщались и решили, что нечего разбазаривать ценных сотрудников. Илья бессильно сжал кулаки. Соло стоял рядом, белый как мел. — Так как, Соло, поедешь с нами, или в наручниках — в тюрьму? — продолжал издеваться Сандерс, явно чувствуя себя хозяином положения. — А знаете, Сандерс, пожалуй, я выберу тюрьму, — сверкнул улыбкой Соло, протягивая руки запястьями вверх. Тот несколько опешил, но быстро пришел в себя и кивнул одному из своих людей. — Наденьте на него наручники. Двое агентов шагнули вперед, но резкая команда: — Отставить! — заставила их замереть на месте. — Доминик, — выдохнул Наполеон ошарашенно. Он был уверен, что любовник уже далеко, возможно, на другом континенте. Не такой он человек, чтобы просто так взять и сдаться. — Какого черта он здесь делает? — рявкнул Сандерс своим людям. Но за спиной Доминика выстроились солдаты в форме пехотинцев США. — Полковник армии США Доминик Уоллис, — представился тот. — Могу вернуть ваш вопрос: какого черта вы делаете на моей территории? Сандерс пошел пятнами. — С каких это пор армия США воюет на территории Бразилии? — С тех самых, как началась крупномасштабная операция по зачистке региона от торговцев оружием, согласованная с правительствами всех заинтересованных сторон, — холодно парировал Дом, жестами отправляя своих людей окружить дом. — Хотя, возможно вас не поставили об этом в известность. Мелкую сошку обычно не посвящают в планы руководства. Сандерс побагровел от ярости, но быстро спохватился. — Хорошо, мы уходим. Но заключенного забираем с собой, — он кивнул на Соло. Одного взгляда Доминика хватило, чтобы агенты попятились. — Вы не поняли, Сандерс? Это моя территория и мои люди. А что касается агента Соло, то рапорт о его переводе под нашу юрисдикцию подписан два дня назад руководством АНКЛ и ЦРУ, — он извлек из внутреннего кармана плотный конверт и протянул црушнику. Казалось, что Сандерса вот-вот хватит удар, он хватал ртом воздух и серел на глазах, но сделал последнюю попытку: — А Курякин? — Вопрос о статусе агента Курякина еще на рассмотрении. Но могу заверить, что его дальнейшее место работы вас не касается. Илья наконец-то выдохнул. Соло не потащат в тюрьму, он свободен от ЦРУ и своего милейшего босса. Вопрос, как это удалось провернуть Доминику, пока стоит отложить. Илья — профессионал, как и Соло. Им всегда найдется работа.