Виктури

Я помню то время. Время, когда блистательный и потрясающий Виктор Никифоров умер. Нет, на льду он по-прежнему выступал, занимал первые места, улыбался на камеру и ежедневно выкладывал десяток-другой фотографий в Инстаграм. А вот глаза... Глаза его выдавали с потрохами. Не было в них ни задора, ни жажды жизни, ни желания побеждать и даже кататься. Это было равносильно смерти, учитывая, что Витя никогда лёд не бросал. С трёх лет, с тех пор, как встал на коньки, жажда быть на льду присутствовала в его глазах и мыслях. Даже тогда, когда случилась та катастрофа, унесшая жизнь его родителей, он просто глотал слезы и катался на износ. "Чтобы гордились" - именно так звучало каждое его движение в танце. Но тогда он выгорел. Сгорел окончательно, хоть и не верилось. Я хотел дать ему перерыв, снять с соревнований, но четко понимал, что сделаю хуже. Тем не менее, видел, что он сам себя заставлял, чуть ли не силой, выходить ежедневно на лёд и откатывать программу за программой. До изнеможения, до седьмого пота, до победы. Когда он позвонил и сказал, что едет в Японию, я думал, убью его на месте. Думал, он сам копает себе путь в могилу, бросая все ради какого-то япошки. Ну какой из него тренер? Виктор Никифоров - самый безответственный человек, которого я когда-либо знал. Думал, что он загубит и япошку, и себя. Звонки с просьбами о советах появились чуть ли не сразу. И главной причиной стал, конечно же, Плисецкий. Этот мелкий гаденыш улизнул вслед за кумиром, не поставив меня в известность. Мол, Виктор ему программу обещал. Поставил бы он ему программу. Такую, что Юрка в узелок завязался бы. У Виктора пластика все же лучше. Это сейчас Лиля сделала из мелкого свою ученицу, а тогда бы он точно не потянул. Издали я наблюдал за странной парочкой Кацуки-Никифоров. Фигурист и тренер, чтоб их... Единственная причина, по которой силой не увез Витю обратно в Питер, была в его глазах. Я не мог на него налюбоваться, видя тот блеск, желание жить и творить. Именно рядом с ним, рядом с этим нелепым японцем. Когда Виктор уехал в Японию ради своей собаки, оставив Кацуки с нами, думал - прибью. Не японца, так ученика непутёвого, но нет. Что-то остановило. То ли рвение Кацуки показать, на что он способен, то ли осознание, что тогда блеск в глазах моего великовозрастного ребенка пропадет опять. Я не был удивлен, когда Виктор сказал, что возвращается на лед. Был удивлен, что один, без Юри. Блеск в глазах Виктора снова исчезал, и я понимал, что это катастрофа для мировой ледовой арены. Опять тренировки на износ, сон по два-три часа в сутки. Снова мертвец, вместо Никифорова на льду. Уж не знаю, как они с Плисецким уговорили японца остаться и даже перебраться в Питер. Одно могу сказать: я рад. Да, сейчас Кацуки уже не катается из-за травмы, но ежедневно исправно приходит на лёд. То мужа (до сих пор передёргивает, когда об этом думаю) поддержать, то Плисецкого подкормить домашней едой, то просто поболтать. Но он всегда рядом, и именно из-за него у Виктора есть стимул кататься. Знаю, что это для Никифорова последний сезон. Он выжал из себя все, если не больше. Пророчу ему великое будущее тренера, даже пару учеников уже подобрал. Одно в этой истории радует. Я смотрю, как Виктор нарезает круги около бортика, где на зрительских местах сидит Юри, и смеётся. И впервые я так кому-то благодарен за Его смех.