«Just Keep Breathing»

Катя замерла, будто натянутая струна. — Отпустите меня, — тихо пробормотала Катерина. — Ты не веришь мне… — рассмеялся Александр, нежно поглаживая напряженные девичьи плечики, — Я бы и сам в это не поверил, но… — Отпустите… пожалуйста, — судорожно, на вдохе, сказала девушка, даже не пытаясь сбросить мужские руки со своих плеч. Сил на это у нее не было. «Да пойми ты это! Уйди, пожалуйста!!!». Алекс наконец-то разомкнул руки… но не отошел. — Что с тобой? — он попытался посмотреть Кате в глаза… прикоснуться к ее лицу… но девушка упорно отворачивалась и не давала ему это сделать, — Я обидел тебя? — Нет, — Пушкарева втянула свою шею в плечи и опустила голову как можно ниже. — Тогда… я не понимаю… — Оставь её, — откуда-то материализовавшийся Зорькин подошел и встал рядом со своей боевой подругой, — Прошу вас. — Но… — Господин Воропаев, — Коля поправил очки, — Я ознакомился с документами и тем, как вы всё прекрасно просчитали. Мы вас услышали… и со своей стороны мы примем ответные шаги — «Никамода» в скором времени начнет отзывать все иски против вашей компании, а также мы можем дать вам безвозмездный кредит на покупку дополнительного оборудования, — Николай остановился перевести дух, но Александр молчал, и это молчание добавило уверенности говорящему, — Павел Олегович дал ясно понять всем на Совете, что в наших услугах вы больше не нуждаетесь. Поэтому… прошу… оставьте нас в покое. Александру не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть и отойти от Пушкаревой на предельно безопасные для себя полтора шага. Катерина в его сторону не посмотрела… даже голову не подняла. — Кать, пошли, — Коля вдруг как-то по-детски дернул Пушкареву за рукав, — Нам пора. Я вызвал такси. — Угу, — кивнула девушка и, как была — сгорбленная, напряженно-молчаливая, опершись на своего верного товарища, пошла в сторону выхода. — Подождите, — Воропаев вдруг в отчаянии метнулся к проему и заслонил спиной дверь, — Зорькин, выйди… пожалуйста, — и Коле ничего другого не оставалось, кроме как ретироваться. — Катя… — когда за парнем закрылась дверь, Алекс опять сгреб Пушкареву в объятья, — Послушай меня… Ты не веришь мне — да я тоже бы себе не поверил, Катя… Но я не смогу… Господи, я так боюсь, что я буду без тебя… и не могу быть с тобой… потому что… я всё приму, чтобы ты ни сделала, как бы ты не повела себя. Я, веришь, всё приму и всё выдержу. Ты только, пожалуйста, не торопись. Дай мне… нам… себе… время. Я даю себе неделю… я потерплю неделю. Я буду ждать тебя… но, пожалуйста, дай мне шанс. Ты меня поняла? Дай мне шанс… понять… доказать… ч-черт, не так! Мужчина отодвинулся вместе с Катериной от двери и, немного отойдя от девушки, взял её лицо в свои ладони:  — Услышь, пожалуйста, что я скажу… всё, что было здесь — правда, и я не стал бы тебя обманывать, потому что я слишком… я не могу, в общем. Пожалуйста, поверь мне. Я не увижусь с тобой неделю. Обещаю всё уладить и не буду на тебя давить. Но… я очень прошу тебя — дай мне шанс… дай шанс сделать тебя счастливой. Прошу… Катя, — и, не выдержав, он яростно и стремительно поцеловал сухие девичьи губы. На томительные полсекунды он дал себе слабину, а потом быстрым шагом, едва не сбив подслушивающего за дверью Зорькина, вышел в сторону своего кабинета…