selcouth

Эва сидела в месте, где все привыкли делиться впечатлениями и кушать, а не грустить. Ей снова пришлось собирать свое сердце по частям. Как же оно только успевало заживать после стольких повреждений? Она не знала точного ответа на этот вопрос, но парень, который ненавидел ее рыжие волосы, точно знал. Малышка улыбалась, заводя руки за спину, и "хрустела" пальцами, стараясь перестать дрожать. Она видела, как мальчик, которого звали Кристофер, нежно водил пальцами по коже Ибен на ее оголенном плече, вырисовывая не имеющие смысла узоры. Девушка латинской внешности не обращала на него никакого внимания, разговаривая с подругой. "Он хоть когда-нибудь перестает смотреть на тебя?" - приходит сообщение от Нуры, которая затерялась в толпе незнакомых лиц. "Юнас здесь? Где он? Я не вижу его", - посылает ответ Эва, нервно кусая обветренные губы. "Мы обе знаем, что речь идет не о Юнасе, милая". Эва поднимает свои обеспокоенные глаза в сторону, где стояла Ибен. Но в этот раз она не рассматривает девушку. Она смотрит на сладкого принца, и он прожигает ее взгляд в ответ. Рыжеволосую это безумно смущает и злит в то же время. В руках Кристофера находится его девушка, а парень заглядывается на других. Или, может быть, это всего лишь воображение Эвы? Может, она сама создала себе реальность, в которую верит? Эва в стране чудес, где Кристофер находит упоение в девушке, чье имя состоит из трех букв. Когда Эва теряет счет времени, а заканчивает все веселье слезами на улице возле куста, где секундами до этого алкоголь попросился обратно, стрелка на часах показывает на двойку. Она понимала, что так нельзя. Но Он ведь был таким свободным. Почему бы ей не попытаться? Стрелка на часах касается цифры три. Она уже съела тонны жвачки, чтобы улучшить свое самочувствие и убрать неприятный вкус изо рта. В три пятнадцать ее сердце начинает колотиться намного быстрее. — Мой маленький сталкер не уходит с вечеринки раньше объекта слежки? - его нахальная улыбка появляется перед глазами, после чего она получает в знак внимания эту ничего не означающую фразу. "Сталкер". Это все, что Он видит в ней, не так ли? Он был ее слабостью. Ее личным амфетамином. Кристофер знал, как нужно посмотреть и что нужно сказать, чтобы девушка, имеющая любые принципы, упала ему в руки. Только вот у Эвы не было никаких принципов. Она просто надеялась, что сладкий принц имеет за черствым взглядом что-то большее. Вселенную, помните? Норвежская юная леди не знала, когда его горячие губы впервые коснулись тонкой кожи на ее шее. Она и не знала, когда ее длинные пальцы, сделанные словно из стекла, с силой впились в его широкие плечи. И никогда еще воздух не был таким опьяняющим. Потом Эва слышит смех. Такой грубый, словно наждачная бумага. И он все трет и трет ее сердце; стирая ее душу до крови. — Боже, как же я ненавижу эти рыжие волосы. Эва не знала, почему он их так невзлюбил. Не смогла догадаться и через два дня после той ночи. И сейчас, сидя в окружении друзей, она не знает, зачем он сказал это. Но она точно знает, что не следовало ей разбивать вазу своей мамы, которая бывает дома так редко; что не следовало ей звонить Нуре в половину четвертого, будучи босой на холодной трассе; что не следовало ей позволять Кристоферу считать, что она его верная игрушка, которая никуда не денется. Только вот правда состояла в том, что так оно и было. Она не могла сбежать от своих чувств. Ведь каждый раз, когда она позволяла ему приблизиться к себе, воздух в ее легких становился еще более опьяняющим, чем до этого.