Чёрно-белое

Море холодное, ветер холодный тоже, промозглый. Песок с осевшей снежной пеной больше похож по своей податливости на глину. Эй, ты знаешь, тебя нет уже целую вечность — целых десять минут. Иккинг прячет покрасневший нос, — ветер поднялся не шуточный. Иккинг один на один с морем, будто разговаривает, но на самом деле только слушает чужой монотонный шёпот. Даже чаек нет. Продолговатый след тяжёлого хвоста в мягком песке совсем почти стёрся кружевным каскадом. Когда же ты придёшь? Мне так одиноко без тебя, руки мёрзнут и ловят пустоту, — там должна быть твоя ладонь. Но там уже чудовищно долгих сорок минут ничего с соляных привкусом. Ш-шус, ш-шус — накатывают волны. У Иккинга не было опыта в отношениях на расстоянии, но по рассказам друзей он примерно знал, что они из себя представляют. Он знает, что это самое настоящее испытание, через которое пройти могут далёко не все. Потому что разлука обгладывает до костей, что от чувств остаётся лишь голый тоненький рыбий скелет, ломающийся под напором времени. Иккинг знал. Но глядя на выемку в песке, подточенную набегающими волнами, он о с о з н а ё т. Так вот что такое щемящая тоска, про которую пишут в сказках.