Ведь дороже злата он

      Бенджамин быстро-быстро, словно занимался этим всю жизнь, а не последние пару лет, схватился за стальной край, приподнялся на одних руках и оказался на ногах. Вылез из трюма без помощи лестницы, что было значительно быстрее. Море в последние несколько дней вело себя до безобразия странно. Оставшиеся в живых два офицера заметно нервничали, постоянно смотря на карту и по сто раз переспрашивая, насколько большой крюк им пришлось проделать из-за французских кораблей. И естественно, именно офицеры были самыми недовольными, когда им сказали, что они пристанут к берегам Испании. Остановятся в одном городке, который пираты и их капитан знали просто замечательно.       Чертов Блэкгейт с его темными глазами-бусинками, будто бы какая-то мышь-переросток, однозначно нервничал. Особенно в последнее время: Бенджамин заметил, что вне своей каюты офицер проводит куда больше часов, чем за закрытой дверью. Пару раз он даже заходил к капитану, чтобы проверить её, русалку. В один из таких «походов» Бенджамин завалился внутрь вместе с мистером Барнсом. Русалка, облаченная в мужскую рубашку, кое-как завязанную на груди, смотрела на ткань на своем теле и не понимала её назначения. Вроде бы, она обрадовалась, когда увидела его, Бенджамина. Запомнила. Загадочная девушка с израненным хвостом, что заживал достаточно быстро, не улыбалась и не смеялась. Капитан как-то вообще сказал, что не уверен, умеет ли молодая полу девушка это делать.       Теперь взгляды мужчин не останавливались надолго на теле русалки. Волосы были мокрые, рубашка вот-вот высыхала, но раньше, когда себя в компании необычного создания неловко чувствовал даже женатый Блэкгейт… раньше было еще хуже. Сейчас же капитан, видимо, устав от подобного, одел русалку в собственную одежду и осматривал потолок каюты сонным взглядом.       Ветер заставлял парня жмуриться и убирать копну волос с лица. На днях мистер Барнс довольно коротко обстриг капитана, и тот опять стал казаться моложе — надо было и Бену попросить за себя, иначе эти патлы скоро постоянно будут в глаза лезть. Он вытянул длинный волос изо рта и поежился. Фу. Это он что так, во сне решил?..       В этих краях солнце никогда не бывает в зените. Но даже для этого места подобная погода, прохладная и даже какая-то зябкая, странна. Бенджамин еще раз вздыхает, когда Терри ободряюще хлопает его рукой по плечу и спрашивает, чего «малой задумался». Сейчас он пойдет к капитану и наконец решится. Попросит. Наконец… Боги, лишь бы это не выглядело слишком смешно. Капитан тогда сам сказал, но кто же знает, может, это была обыкновенная учтивость? Зачем ему переживать насчет какого-то там мальчишки в своей команде? Бенджамин думает, что он еще моложе той русалки, которую они поймали. Хоть девушка и часто прятала взгляд, не давая разглядеть себя полностью и не поднимая головы, она была довольно смышлёной. Для Бена, которому русалки казались существами, сравнимыми с маленькими феями и волшебниками с волшебной палочкой, она казалась самой настоящей… самым настоящим чудом. Морским. Она не была для него девушкой, кем-то, с кем можно было бы поговорить так же, как он поговорил бы с капитаном или мистером Барнсом. Необычная. Интересная. Жутковатая и в то же время сильная, красивая, она словно сошла со страниц сказок.       Набираясь храбрости, он пару раз вздохнул и храбро потопал вперед. Постучал. Услышал еле заметное шевеление, словно капитан что-то прятал в сундук в собственной каюте.       — Сэр, извините… это Бенджамин. Можно войти?       Молодое сердце пропускает один удар, второй, третий. Наверное, капитан пошлет его сейчас ко всем чертям под водой и заставит развиваться, обучаться, заново все переучивать. Мальчишка ждет под дверью, переминается с ноги на ногу и закрывает глаза. Наверное, он что-то перепутал. Определенно.       Но тут замки начинают проворачиваться. Спустя какое-то время в глубине и тишине каюты он видит затемненное лицо своего капитана Лето. Джаред решил завесить окна, когда Марго, не говоря ни слова, стала прикрывать все свое лицо, сонные глаза и небольшой нос, на которые попадали горячие или тёплые лучи. Ему не казалось это каким-то неправильным или странным, как ей: стоило мужчине задернуть штору, как она вжалась с собственную «ванную», подрагивая. Он почувствовал быстрый и безболезненный укол благодарности, который сразу же прошел, почувствовал счастье и недоверие. Почувствовал страх за самого себя. Её чувства. Опять она его боится? Отлично просто. После всего, чего он сделал для того, чтобы ты постаралась чувствовать себя нормально?       Не нужны же русалке, в конце концов, служанки, которые не только помогут с платьем, как знатной даме, но и окажутся падкими на сплетни?       — Что-то случилось? — должным образом реагирует капитан, подаваясь чуть вперед и бросая быстрый взгляд на корабль.       — Нет, я просто… я просто хотел попросить… книгу, — Бенджамин чувствует, что еще чуть-чуть, и он будто бы провалится сквозь корабль. Улетит прямо в море, перестанет чувствовать твердые доски под своими ногами. Наглотается соленой холодной воды, захлебнется и непонятно как окажется на суше, если повезет. Это ведь его… капитан. Даже самые старые пираты на корабле относились к Лето с уважением, несмотря на то, что внешний вид обманывал насчет возраста. Сейчас парню казалось, что капитану, стоявшему перед ним, максимум было в районе тридцати. Примерно года тридцать четыре, может, чуть больше.       На лице у Джареда была еле заметная улыбка.       — Решился, все же…       Как же необычно было каждый раз оказываться в его каюте. Бен, сделав нерешительный шаг вперед и подождав, пока капитан закроет свои «покои» на ключ, поморгал, пытаясь привыкнуть к странному свету. Русалка, прикоснувшись рукой к стеклу и спокойно дыша, спала, все еще одетая в рубашку мужчины. Он словно чувствовал её присутствие за собственной спиной, пока капитан, указывая на полки, рассказывал ему о книгах. О том или ином фолианте. Говорил, что для разминки надо взять что-то не особенно тяжелое, но и не легкое.       В коллекции Джареда были такие книги, за которые английская корона отдала бы многое. Витиеватые рукописи ученых, что хранились между страницами каких-то невзрачных томов, представляли огромную ценность. Все это он либо украл, либо добыл не совсем честным способом во времена собраний пиратов. Кто-то из них постоянно разбрасывался подобным направо и налево, уже не имея настолько хорошей реакции и внимания, как прежде. Он мухлевал. Капитан убивал других людей в сражениях, наносил сильные увечья, мог поменять свою улыбку на оскал и повыдергивать все ногти во время пыток. Капитан Лето совсем не был милым домашним щеночком, которого хотелось приласкать, но тем не менее, Бенджамин был готов отдать за него жизнь.       — Я буду следить за твоим прогрессом, — вдруг сказал он, когда парень стоял около двери и ждал, пока её откроют. Джаред дал ему книгу об оружии, что была «приобретена» не так давно. — Там достаточно много полезной информации, поэтому не стесняйся читать перед сном…       Бен благодарно кивнул капитану, смотря на его мальчишеское лицо. И вправду. Капитан, прославленный в определенных кругах пират и победитель многих сражений, сейчас был похож на мальчишку. Он ненамного выше самого Бенджамина, сейчас он улыбается, но парень помнит его в те, другие моменты. Бен ответственно кивает, выходит из каюты и щурится, привыкая к другому, более яркому свету.       А его самого, если честно, уже до дьявола раздражал весь этот процесс открытия и закрытия двери. Но, вспоминая, что именно он рисковал потерять, мужчина запихивал свое недовольство куда подальше. Она на самом деле могла все это время играть с ним. Просто играть. Просто дождаться того момента, когда дверь будет открыта, выбежать на палубу и прыгнуть в море. Закрыв дверь на все замки, он продолжал стоять и смотреть вперед, играя желваками. Закрыл глаза. Открыл глаза. С силой выдохнул, думая, что…       — Ты ему как… как родитель. Как отец, — говорит она тихо, лениво открывая глаза. Чуть ли не шепчет, но сам её голос и само то, что она просто находится рядом, вновь и вновь заставляет его взять себя в руки. Сдаешь позиции, капитан. Скоро тебя может переиграть русалка.       Зато какая.       Когда он поворачивается и делает шаг вперед, смотрит направо, то сталкивается с её сонным взглядом. Светлые глаза, светлая кожа, к которой он уже прикасался, хвост, вместо которого он все силился представить те самые ноги, которые у неё были. А сейчас девушка просто… сильно стеснялась. Рассматривала его по несколько часов ночью, когда думала, что он не чувствует, но не торопилась выходить из воды. Не меняла хвост на ноги. И, насколько он понял, с лунным циклом её способности никак связаны не были.       Джаред хмурится, но тут же понимает. Точно, это ведь все от неё. Она может чувствовать их всех тут, он каким-то невозможным образом стал чувствовать её, и это…       — Он умирал с голода, когда я его взял к себе в команду. Крал хлеб для маленьких брата и сестры, которые, в итоге, умерли из-за болезни. А его я увидел на одной из площадей, и… — Джаред запинается. Зачем он это все рассказывает? Но, судя по всему, ей интересно. Она привстает, смотрит на его лицо и слушает. — Его стегали кнутом за провинность, и он бы тоже мог подхватить какую-то заразу, но… в общем, я просто решил.       Да, наверное, лучше закончить так. Русалка хмурится, не понимая некоторых слов, а он не хочет опускаться до подробностей.       — Что такое… «кнут»?       — Длинный небольшой ремень из кожи. Если сильно замахиваться, то можно сделать другому очень больно. До крови или даже костей разрубить, — он говорит тихо, не забывая о том, что их могут подслушивать. Говорит словно на автомате, забывая, что девушка перед ним…       Марго ежится и прячет взгляд. Все это жутко. Правда, это… ужасно. Зачем они это делают?       — Почему вы такие жестокие? — шепотом спрашивает русалка, будто бы не веря в то, что произносит все это. Как и он. Не верит, что приходится опираться на стену, что приходится поднимать голову и смотреть на это морское чудо, которое знает человеческий язык, которое само похоже на человека… вот только не сейчас.       — Потому что власть развращает людей. Дает возможность издеваться над слабыми. Когда ты сильнее, ты хочешь, чтобы тебя слушались, поэтому держишь всех остальных в страхе.       — Ты сильнее его, но он считает, что готов отдать за тебя жизнь. Он тебя не… не боится, просто стесняется. Ты же капи… капитан, — она прилагает усилие, чтобы выговорить последнее слово, которое получается у неё с каким-то странным акцентом. Будто бы ирландским.       — Я не хочу, чтобы моя команда меня боялась. Это глупо. Мы должны быть заодно, они должны быть со мной, а я с ними, и я не должен их… запугивать.       — Тогда почему ты запугива… запугиваешь меня? — она произносит это прежде, чем успевает сообразить. Хочется по-глупому, как много-много лет назад, зажать рот ладошками. Марго стыдливо поднимает глаза и смотрит на капитана.       — Тебе же совсем не страшно… — если бы страх был, он бы почувствовал. Определенно.       — Ты держишь меня тут, — а вот сейчас ему действительно нечем возразить. — Зачем ты это делаешь?       — Затем, что… они попросили привезти тебя. Люди, которые сильнее меня. Иначе они убьют моего брата, — он вспоминает, с чего начался этот разговор. Люди очень и очень жестокие, юное создание. Та малая часть пирата, некогда бывшего обыкновенным мальчиком, жмущимся к маме, хочет защитить русалку. Но как он её защитит?       Джаред смотрит ей в глаза и чувствует вину. Она не умеет читать мысли, но знала бы она, насколько жестоки люди и что именно они хотят сделать с ней. С маленькой красивой русалкой, которая способна издавать такие звуки, от которых в его теле до сих пор идут вибрации. Боги. Он закрывает глаза и видит её, прижатую к стеллажу, раскрытую перед ним, стонущую. Видит собственные пальцы, погружающиеся в её складки, вспоминает, что вовремя понял, что не стал своими действиями причинять ей боль. Это хвостатое чудо перед ним… господи, можно ли найти девушку, которая остается невинной с такой внешностью в таком возрасте? Рубашка прикрывает тело русалки, которая совсем не понимает, к чему все это. Она вообще изначально не хотела её надевать.       — Ты не говорил, что у тебя есть брат.       — Ты не спрашивала. Ты в основном молчишь, и я подумал, что если тебе станет интересно, то ты просто спросишь.       Джаред понимает, что вновь играет не по правилам, но, дьявол, как же роскошно она краснеет. Он чертыхается на себя за то, что не сделал это тогда, за то, что их прервали, за то, что две красивые ножки быстро превратились в переливающийся хвост. Она не вылезала из своей обители, что, ему её вытаскивать насильно?       Она настолько роскошно краснеет, что ему хочется совершать с её телом всякие непотребства, слышать эти стоны и всхлипы, ощущать обжигающую кожу и наблюдать за румянцем. За тем, как закрываются и открываются глаза, как поднимается и опускается грудь. Он хочет видеть эту девушку на своем ложе, под собой, позволяющую ему делать абсолютно все. Сама Марго вспоминает о произошедшем почти каждые десять минут, кидая на него странные взгляды.       Русалка хмурится и недовольно смотрит в его сторону. Она просто спросит. Ага, конечно же. Как бы не так. Но если он играет с ней, то почему он сам не может поиграть в ответ, действуя, как он только что сказал?       — Зачем ты делал со мной то, что?.. — он понимает, о чем она. Прекрасно же понимает, засранец.       — Я тебе уже отвечал на эти вопросы. Сразу же.       — И как часто ты делаешь это? Как часто ты находишь кого-то такого и повторяешь такие действия? — он еле заметно приподнимает брови. Чувствует странную горечь и довольно-таки знакомое чувство. Маленькая негодяйка. Неужели на самом деле ревнует его? Неужели на самом деле такая собственница?       — Редко, — просто и коротко отвечает он, чувствуя раздражение. Господи, просто вновь покажи ему свои ноги. Убери хвост. Он ответит на все твои вопросы так, что ты еще некоторое время после совсем думать не сможешь, просто изменись.       — То есть, я не первая, кого ты так… с кем ты делал такое?       Даже не знает, как назвать. Щеки покрывает румянец. Что он тогда только ни делал, но как же ей было приятно. До изнеможения в ногах и до слабых криков. Было так хорошо, что хотелось прижать его к себе навсегда. Марго представила рядом с капитаном Эльселлу, одну из своих сестер, с которой у неё были не очень хорошие отношения. Гадость. Гадость-гадость-гадость.       Она вдруг поняла, что на самом деле думает о том, что не потерпела бы видеть Эльселлу рядом с капитаном. Что на самом деле раздумывает и вспоминает тот момент, когда её только поймали.       Ты и вправду хочешь быть пойманной? Ты? Марго, неужели без моря ты совсем сходишь с ума? Переживаешь из-за какого-то человека, который говорит, что…       — Нет, — внимательно смотрит за реакцией девушки. Маленькое невинное создание. Ему до какого-то безумия хочется стать тем, кто покажет ей другую сторону, хотя он прекрасно понимает: на подобное он не имеет абсолютно никакого права. — Подобное я делал впервые. И только с тобой. Ты — самая шикарная девушка, которую я когда-либо видел. А еще ты русалка, у которой, как оказалось, ноги еще красивее, чем этот переливающийся хвост.       Странная ярость мгновенно сменяется стеснением. Сначала она просто думает, что подобное для него было не в первый раз, а потом он сразу же все опровергает. Он ведь действительно не врет — так прикасаться ему за свои сорок с чем-то на самом деле захотелось только к ней. Другие девушки, они были… другие. Все было иначе.       Маленькое невинное существо тяжело смотрит ему прямо в глаза, пока последняя фраза повторяется в её голове. «Ноги еще красивее, чем этот переливающийся хвост». Мужчина словно опять провоцирует её, опять прижимает к тому шкафу и опять касается её так… как касался. До дрожи в ногах, до того, что она с трудом дышала. Такое странное и сильное чувство… она почти что задохнулась, но так хотела, чтобы подобное не заканчивалось.       Марго ощущает, как знакомое чувство разрастается в груди. Быстро и уверенно, будто бы цветок расцветает у тебя прямо на глазах. Это странное чувство, безумный голод, исходящий от него, когда она думала, что мужчина хочет её съесть… это оно. Но русалке хватило нескольких минут размышлений, чтобы понять, что именно оно означает. Он хочет продолжить то, что было начато, хочет еще раз попробовать сделать с её телом… подобное. Внутри живота распространяется приятное тянущее тепло, и она еле-еле удерживает сознание от того, чтобы не поменять хвост на человеческие конечности.       Наверное, по цвету она похожа на один из своих любимых кораллов, что находится рядом с тем островом, откуда её забрали. Далеко-далеко. Она даже не знает, в каком направлении.       — Почему это так… что это за процесс? Вы, люди, таким образом… — нет, все же, ей не хватит силы сказать это ему в лицо. Прямо в глаза. Они так смотрят, будто бы прекрасно знают, что творится у неё внутри. Что тело вновь и вновь хочет ощутить подобные прикосновения.       — Размножаемся, да, если ты это хотела спросить. Но это может стать просто приятным процессом, это еще не значит, что после мы обязательно… только лишь в особенных случаях. В некоторых. Тебе так понравилось, что ты решила устроить мне опрос?       Глаза бедняжки моментально округляются. Она двигается в сторону, пока хвост борется с водой, из-за чего какое-то количество воды оказывается прямо на капитане, ничего не подозревающем капитане с этой улыбочкой. Смеется над ней. Теперь её очередь улыбаться: смотреть на тебя мокрого и еле слышно хихикать. Она чувствует себя довольно странно: просто слушая его ответы, она будто бы снова оказывается там, около шкафа, с раздвинутыми ногами, прижатая мужским телом. Ей понравился его запах. Ей понравился его голос. Ей все в нем понравилось, но она слишком осторожна, чтобы говорить об этом. И слишком неуверенна.       — Кто сказал, что мне понравилось? — пусть стоит там и старается вытереться. Пусть стирает воду с щек и с век, смотрит на свою одежду и хмурится.       — Ты сама, — отвечает он, совершенно ничего не боясь. Она, вообще-то, правда может ему хвостом дать, чтобы неповадно было. Тоже мне, капитан. — Когда стонала мне на ухо и подавалась ближе.       Улыбка уходит с её губ. Русалка снова напряжена, но Джаред зачем-то продолжает:       — Ты хочешь, чтобы это случилось еще раз. Что-то похожее. Тебе понравилось. Тебе очень сильно понравилось, правда?       Осторожнее, капитан, иначе на вас снова налетит волна.       — Я же чувствую, Марго. Я чувствую тебя постоянно. Ты почти всегда об этом думаешь и не можешь забыть. Ты на самом деле прекрасно краснеешь. Ты безумно красива.       Он даже не понимает, зачем выпаливает последнее. Снова её влияние? Снова она им управляет? Он говорит последние фразы шепотом, от чего Марго вынуждена спрятаться за собственными волосами. Бедная молодая русалочка, попавшая в руки капитана пиратов. Он будет делать с тобой такое, от чего ты, обезумев, будешь просить еще и еще. Он почти каждый вечер это представляет. Это словно наваждение чертово.