Ведь дороже злата он

      Она все продолжала читать «Легенды моря», в основном днем, когда он уходил по своим делам и оставлял её одну. Марго с удовольствием замечала, что с каждым разом за одно и то же время у неё получается прочесть все больше и больше. Главное — практика. Наверное, об этом она слышала чуть ли не с мальца. Даже когда её начали обучать говорить, даже тогда, когда заставляли учить какие-то рифмованные отрывки в юном возрасте, который она уже и не помнит — эта фраза идет оттуда. Старшие русалки заботились о них и говорили, что когда-то придет их очередь заботиться о младших. Знание человеческого языка — отличная защита и способность быть на несколько миль впереди противников, какими им, русалкам, представляли людей. Постоянно агрессивные, наглые, берущие то, что хотели — люди везде и всегда были такими. Маленьких русалок запугивали такими историями, чтобы они даже близко не вздумали подплывать к людям и кораблям.       «Когда-то такого правила не было. Когда-то одна из нас, с темными волосами и светлыми глазами, давным-давно, все еще будучи маленькой, сделала это. Подплыла к маленькой лодке, на которой плыли люди. Они всадили ей в хвост кучу острых копий, ей на тот момент было меньше двадцати лет. Она закричала от боли, как сделал бы любой, но людям показалось, что она хочет атаковать. Что она рычит и шипит. Они разрезали её лицо, а две её сестры, подоспевшие на плач, чудом успели спастись и оттащить её тело. Им пришлось устраивать прощальную церемонию и возвращать её душу богу Моря, обвязав сестру лианами и водорослями. Изрезанное лицо перестало быть лицом. Люди, атакуя, махали ножами как хотели, вырезали ей глаза, сломали нос, разрезали рот. Они боялись испугать маленьких. Им надо было защищать тех, кто подрастал, но не таким способом. Они вынули из хвоста сестры около девяти копий. Долго лечились сами, но из-за полученных ран не могли плавать нормально до конца жизни. Люди написали об этом несколько легенд и рассказов, сказали, что видели морское чудовище, а на самом деле они гнусно и жестоко убили ту, которая им не желала зла».       Марго исследовала какую-то часть книги, но не нашла похожей истории. Возможно, рассказ уже как-то поменяли, переиначили, что-то выкинули, что-то новое добавили, а, возможно, она просто плохо искала. Русалка прочитала историю о морском императоре, короле, тихо хихикая себе в ладошку. Незадолго до конца повествования он забрал с суши одну из умнейших и красивейших девушек, сделав её своей морской женой. Марго напряглась, смотря на грозного Джареда, что-то рассматривающего за столом. Насколько она поняла по его объяснению, когда мужчина находил себе жену, он… делал с ней что-то, чтобы показать, что она принадлежит только ему. Посмотрев на внутреннюю сторону бедра, что не было скрыто наброшенной на девушку Джаредом рубашкой, Марго поджала губы и решила не углубляться в детали. Наверное, по мнению написавшего, морские короли делали такое со своими женщинами. Там, на нежной коже у Марго, красовалось несколько красноватых засосов.       У русалки сразу же потянуло внизу живота, из-за чего чтение пришлось отложить на несколько минут, разочарованно плюхаясь на подушку. Даже капитан заметил и приподнял бровь, надолго не отвлекаясь от своего дела. Что этот человек вообще позволял себе делать с ней, с её телом? Девушка перестала заливаться краской, а если и чувствовала подбирающийся румянец, то сразу прикасалась к щекам холодными пальцами или зарывалась в одеяле. С этими двумя ногами ей все казалось, что хвоста у неё будто не было в помине.       Марго издалека косилась на Джареда, все рассматривала короткие волосы и руки, выверяющие что-то… куда это он там смотрел? Какая-то огромная картинка, девушка не особо долго разбиралась. Сосредоточенное лицо и тонкие губы. Морщины на лбу из-за того, что он сейчас хмурился, добавляли мальчику, которому совсем не давали больше тридцати пяти, пару лет. Для русалки их разница в возрасте пронеслась как пустое место, она просто запомнила информацию. Не станет ведь она, как капитан Лето, думать и осознавать, что кто-то её возраста легко бы мог быть его ребенком. Марго все еще многого не понимала. Краснела, когда вспоминала объяснения пирата, что-то там про размножение и «жену», про отметины на своем теле — она таких раньше не видела, какие-то ярко-красные точки, собравшиеся в одном месте, спустя несколько дней стихающие. Лето без зазрения совести оставлял на ней все эти следы, будто бы безумный.       Девушка потянулась за книгой, приподнимаясь. Рубашка, нормально не застегнутая, сползла с плеча, которое тоже было отмечено его ртом. Сидящая на светлом постельном белье, она казалась какой-то королевой, вздумавшей прилечь отдохнуть в обед. Марго продолжала читать дальше, разбирая слова и повторяя в голове звучание предложений. Запоминала конструкции и само использование слов, чтобы ничего не напутать в будущем. Она не понимала, на кой ей это все, по идее. Вспоминала, как один из мужчин, приходивших изредка сюда в каюту, говорил о том, что она, возможно, может читать мысли людей.       Да, если бы.       Она смотрела на Джареда и думала, как бы он выглядел, если бы вел с ней игру. Задел дурочку-русалку за живое, чисто случайно и по её собственной глупости обнаружил, что у неё есть ноги. Что она разговаривает. Что если это все было игрой? Он просто отдаст её кому-то или же причинит боль сам. Хотя…       Он же спас тебя тогда. Забыла?       Приходится напрягать челюсть и закрывать глаза. Такую боль она точно не забудет. А потом абсолютно внезапное тепло, идущее от его тела, и аккуратные прикосновения. Он немного боялся её в тот момент — не знал, что она может выкинуть. Мало чего с таким хвостом, словно какая-то рыба в руках у повара. Прочная чешуя была довольно чувствительна в случае такого обращения.       Её хвост будто бы почистили, её саму разделывали, как глупого карася.       А он тогда аккуратно нанес что-то липкое и странно пахнущее на её ноги, от чего раны зажили очень и очень быстро. Сказал, что просто хочет помочь.       Джаред внимательно разглядывает сразу две карты: небольшого городка в Испании и ту другую, где нарисованы острова, океаны и материки. Марго пытается унять свое любопытство и вновь проснувшийся интерес, желание. Она даже четкого определения своим чувствам дать не может, лишь знает, что когда внизу живота начинает сладко сжимать, то надо сразу же переключаться на что-то другое.       Читай книгу, Марго. Читай…       — Что ты читаешь?       Она сглатывает и сразу же поднимает глаза. Немного испуганные и удивленные. Наверное, он все же почувствовал это, а уж кто-кто, как не он, знает, с чем может быть связано подобное ощущение. Как не ему об этом знать-то.       — Легенды… — не думая, отвечает бедняжка.       — И о чем там?       — Ну… тут было написано про морского короля и про то, что он забрал себе жену, — после этого Марго опять сглатывает, — с суши. А тут… я только начала. Про моряка и сирену.       — И как?       Эти короткие вопросы. Он специально что ли?       — Глупо. Морского короля не существует, сирены с самого начала ужасные, они просто дурманят, чтобы скрыть свою сущность. А тут написано, что она была без сознания, когда он её нашел. И потом… — Марго медленно и тихо читает ему пару строчек, не так быстро, как привык сам Джаред, но довольно неплохо, — …они правда думают, что все вот так вот?       — Откуда ты знаешь про сирен? — задает он вдруг еще один вопрос. Останавливается, поднимает голову и разглядывает её с интересом. Рубашка, съехавшая с плеча, Джареду никак не помогает. Вообще никак. Это существо будто бы создано для того, чтобы пригвоздить бедного капитана к кровати. Чтобы вообще не позволять ему вставать, лишить сил и оставить восстанавливать дыхание.       Марго отвлекается от книги и прыскает. Он даже удивляется: наверное, впервые за все время она так открыто смеется.       — Кто их гоняет, как ты думаешь?       — Гоняет? Я думал, вы…       — Они медлительные, страшные и глупые. А еще им достаточно зарядить ракушкой в нос или в лоб, чтобы оставить ссыхаться на солнце. От них вода сереет, фу. От них вообще одни проблемы, они вредят. А тут говорится, что их можно называть русалками. Кто вообще это придумал?       Она искренне возмущается и тычет пальцем в страницу, заставляя мужчину открыто улыбнуться. Маленькое обозленное на автора книги создание. Его бы воля: вообще никуда отсюда не выходил бы. Остатки разума пытаются собраться в кучку и напомнить, что он, все-таки, капитан, а таким лицам положено быть около штурвала и знать о происходящем на корабле, а не передавать всю работу мистеру Барнсу.       — Чего смешного?       — Ничего, я просто… ты такая увлеченная. А еще тебе идут мои рубашки, — Лето в последний момент останавливается, чтобы не сказать ей натянуть материю на плечо. Русалка неопределенно хмурится, хлопает глазами, смотрит то на него, то в книгу, испытывая замешательство. Ох уж эти люди. Они на самом деле сложные, да еще и изъясняются непонятно.       — В них теплее.       — Ты замерзла?       Вопрос сопровождают яркие картинки в его голове: различные варианты того, как именно он её разогревает. Холодные пальцы на руках, холодный кончик носа, холодные ноги, прохладную кожу груди. Когда Марго пробирает дрожь, когда мурашки бегут по её телу, они абсолютно везде. Он как умалишенный смотрит на это, дотрагивается и разглядывает, будто первый раз в жизни видит нечто подобное.       — Н… нет. Под одеялом тепло.       Создание будто не понимает, что говорит и что с ним делают эти слова. Успокойтесь, капитан Лето. Под одеялом в принципе тепло, это так обычно происходит, понимаешь? Ничего необычного, никакого подтекста в её словах нет. Просто. Под одеялом. Тепло.       Дьявол.       Почему-то безумная голова оправдывает себя мыслями о том, что сделали бы другие на его месте. Наплевали на состояние Марго, выбросили бы все из головы. Брали бы столько, сколько хотели, так часто и много, как хотели. Забывали бы, кто перед ними. Пираты вовсе не благородные милые парни, он сам совсем не такой, просто между женскими объятьями и боем он всегда выбирал последнее. Никогда не зацикливался на этом, все проходило мимо. Что ж, видимо, это хвостатое создание — твое наказание за все, что ты натворил в своей жизни. За все сразу, сумасшедший ты идиот.       Он ведь просто осматривал карту Испании, зачем ему это все? Марго еле заметно краснеет и возвращается к книге. Джаред, наверное, уже несколько минут вот так вот её разглядывает. Безумец. Как она только не швырнула в тебя чем-то или хотя бы не побила по довольному лицу хвостом.       — Точно тепло?       Нет, да он, верно, издевается с неё тут. Паршивец. Русалка перестает вглядываться в темные буквы на светлой, бежевой бумаге. Перед её глазами просто размытые непонятные символы, на которые она не обращает внимания. Она вновь чувствует это предательское чувство. Наверное, такое происходит со всеми… женскими особями. Это реакция её организма, и бедное создание даже не понимает, как все это можно контролировать.       Ей было бы теплее, если бы рядом был он. Однозначно. Касался её, снова трогал там, между ног, доводя до исступления. Неужели тебе не хочется этого, маленькая русалочка? Он ведь сам спрашивает: только ответь ему должным образом. Марго не знает, что такое соблазнение, как правильно соблазнять мужчину и что именно надо делать. Один лишь вопрос, озвученный этим тихим и хриплым голосом, и она опять красная, как это его… яблоко, что пират съел тогда.       Просто скажи, что ты замерзаешь. Сама же этого хочешь. Сама же все позволяешь этому человеку, который обращается с тобой так, будто ты какая-то высокопоставленная гостья. Прекрати думать про боль, которую он причинил тебе тогда, подумай лучше о том, какие волны наслаждения были после.       Что, если он обманывает? Что, если больно будет всегда?       Ну ты же не знаешь точно, верно?       — Д… да, — стисни ноги, сожми коленки и попытайся успокоить это сладкое и больное чувство внизу живота. Марго сжимается и чувствует, как внутри совсем чуть-чуть побаливает то место, которое горело от невозможной боли тогда. Её будто подожгли, пырнули ножом, будто бы загнали что-то под кожу. Что-то непонятное внутри тела. И без разницы, что это, скорее всего, ощущает и Джаред.       — Не напрягайся так сильно. Тогда… тогда боль может уйти, просто расслабься, — внезапно советует он, не отвлекаясь от разглядывания карты. Сегодня она его так быстро не сведет с ума, хватит, это ведь действительно ненормально. Ему нужно продумать то, как отвязаться от офицеров, что скоро переоденутся в старую и потрепанную одежду, чтобы походить на пиратов, прошедших через пару битв по пути в Испанию. Он, в конце концов, должен понять, куда двигаться в первую очередь: на окраину города или искать где-то в центре. Это не столица, но все равно это портовый город. Тем более, надо быть предельно осторожным: сейчас и между Англией и Испанией было не все так гладко.       Боги, почему именно этот человек? Почему так получилось, что именно он внезапно стал чувствовать все то, что выпадало ей? Она не хотела так делать. Тогда, после того, как её душили, она даже порадовалась немного. Связь развивалась медленно, но он не мог не чувствовать её боль. Пусть ощущает ужасную боль там, где у неё на хвосте раны, где повредили чешую. Сейчас эта связь оборачивалась проклятьем. Он ведь чувствовал все, использовал это против неё. Чувствовал нужные места на её теле, поэтому мог уделять им особенное внимание, от чего у неё даже сил не было оттолкнуть его от себя.       Марго честно попыталась это сделать: просто последовать совету, просто успокоиться и подышать нормально. Внизу живота нещадно ныло, словно кто-то затягивал её в воронку. Смешение боли и непонятного чувства ставило её в тупик. Как можно испытывать удовольствие от боли?       Хорошо хоть эта связь не подразумевает чтение мыслей.       Иногда она возникала между русалками, делая восприятие еще сильнее. Между близнецами, например. Она знала две пары сестер, похожих друг на друга как капельки воды, а сами сестры ощущали малейшие перемены в настроении друг друга. Были неразлучны, но порой, когда кто-то ссорился, готовы были подраться, прямо не вылезая из воды.       Через какое-то время Джаред вновь вышел наружу, наказав ей сидеть тихо. Если она услышит чужие голоса за дверью, то пусть бежит в балию и возвращает хвост. Легко сказать. Когда мужчина вышел и начал закрывать дверь за ключи, девушка надулась и отложила книгу. Отбросила одеяло со своих ног. Не было ничего такого в прикосновениях к самой себе, она к подобному привыкла. Но Джаред… как он это все вытворял? Как много он делал подобного раньше? Неужели он с кем-то?..       При мысли о том, что Джаред мог бы выйти, закрыть за собой дверь и найти там другую двуногую, сделать то же самое с ней, разжигало в глотке огонь, что даже немного раздирал кожу. Он же не мог такого натворить, правильно? Не имел права. А, может, у людей такое распространено? Может, в этом ничего плохого не будет? Марго знает, что Джаред тоже ощущает это её слепое жгучее чувство, но не знает, что Джаред узнает в нем ревность и теряется. Чего она там себе напридумывала? Что вообще… что он сделал не так?       Русалка разглядывала обе ноги, вспоминая указания пирата. В последнее время что-то было не так. Она не могла вернуть хвост так просто. Будто бы человеческая плоть была против, была главной, была нужнее. Хвост какой-то части Марго казался абсолютно ненужным предметом, особенно тут, на кровати капитана. Девушка потянулась вперед и коснулась пальцами щиколотки. Прикоснулась к собственным пальцам на ноге, замечая, что тремя первыми она управляется лучше всего. Может даже схватить ими покрывало и притянуть его поближе.       Человеческое тело было ужасно странным. Необычным. Когда русалке казалось, что она изучила почти все, капитан находил все новые и новые способы воздействовать на неё. Боги, какая же она, наверное, глупая. Позабывала все, чему её учили. Не доверяй людям. Пытайся сбежать при малейшей возможности. Не говори с ними. Не смотри на них. Не превращайся перед ними.       Не подпускай к себе человека близко, не разводи перед ним ноги, не разрешай прикасаться к себе так. Что бы он ни говорил.       Последнего пункта в «наказе» не было, но Марго понимала, что это строжайше запрещено. Что, если… она не может вернуться обратно лишь поэтому? Её тело все еще не удовлетворило свои потребности, а потребность чувствовать этого наглого капитана рядом была сильнее, чем потребность в еде и отдыхе. Так было со всеми людьми, или только в этой её… оболочке?       Она убирает руки со своего тела, вспоминая, что с её-то отзывчивостью на прикосновения Лето может это почувствовать. Как она прикасается к себе в его отсутствие… Господи.       Девушка неумело встает на ноги, хватается рукой за стоящий рядом стул, перебирает пальцами, пытается идти дальше. Дурочка, надо не на кровати лежать, а тренироваться нормально ходить. Бегать. Когда-то она только и делала, что плавала с помощью хвоста. Хвостом было легко управлять — еще бы, не научиться за столько-то лет, но вот ноги… эти две палочки с кожей и пальцами, в которых она иногда чувствовала слабость.       На столе осталось все то, что рассматривал капитан. Какие-то непонятные картинки со странными надписями, нарисованные палочки и точки. Русалка безразлично нахмурилась и прошла дальше. Джаред сложил разбросанные им же вещи, навел какой-никакой порядок и убрал на полки какие-то бутылки. Марго, будто бы юный первооткрыватель, залезла в эти шкафчики и схватила одну, неполную, стоящую ближе всего к краю. Пробку было вытащить очень и очень легко. Запах показался вонючим и приторным, но маленькую русалочку это не остановило.       Очень зря. Пиратский ром, пусть и качественный, обжег ей кончик языка и заставил закашляться. Фу. Гадость какая. Марго оперативно вернула пробку на место, убрала бутылку, одарив ту недовольным взглядом. Зачем она вообще пьет то, о чем ничего не знает? Вдруг это… отрава? Дурочка, маленькая и глупая.       Марго залезает в собственную балию, поворачивается спиной, опираясь на руки, зная, что если сейчас получится измениться, то она может под тяжестью хвоста упасть вниз. Садиться в прохладную воду не хотелось абсолютно. Девушка кое-как смогла присесть на краешек, закрыла глаза и вспомнила свои зелено-синие чешуйки. Синие. Совсем как цвет глаз капитана, который сделал с ней невообразимое.       Человеческое тело непослушное. Марго подрагивает, трясется: вода, в которую опущены ноги по колено, правда уже очень и очень холодная. Она тратит на это минут двадцать. Ничего. Ничего.       Дьявол. Боги, нет. Что с ней не так? Неужели она вообще не сможет вернуть хвост?       Испуганная русалка быстро вылезает из балии, прыгая то на одной ноге, то на другой. Холодно. Очень холодно, морской же ты черт. Марго складывает руки на груди, вдруг думая о том, что Джаред, возможно, оказался бы поблизости сейчас, будь он в каюте. Стащил с неё одежду, снова бы начал разглядывать и исследовать тело. Девушка залилась румянцем — зачем она вообще представляет все это? Для чего? Что с ней не так?       Тебе бежать отсюда надо, глупая, бежать, а не сидеть у него на ногах в его комнате, на его кровати, чувствовать губы на своей шее и ощущать, как жадные руки сминают её тело. Нет, она же не такая слабая и грязная, правда? Джаред сказал, что она никогда не будет грязной, но разве постоянно ощущать эту одержимость и поддаваться ей — это ли не грязь?       Марго изучает каюту и возвращается на кровать тогда, когда ноги уже превратились в ледышки. Благо, часть воды с них почти стекла. Ей не хочется мочить или пачкать постель, не хочется видеть недовольство капитана по этому поводу. Он оставил её тут греться, а не прикасаться к себе или же мерзнуть от холода, цокая зубами. Остается только укутать замерзшие конечности в одеяло, обнять себя руками и продолжить вздрагивать. Тело напряглось, как тетива лука при её натягивании.       Ну не дурочка ли ты? Что ты наделала?       Русалка берет назад книжку, водит глазами по строчкам, что минут через двадцать сливаются в одно темное нечто. Русалка забывает о наказе капитана, засыпает полусидя, сопит маленьким носиком и достаточно быстро согревается. Она не понимает, но теперь одеяло покрывает её всю. Книжка отложена на тумбочку рядом, а уставший пират, умывшись, ложится рядом и спит от силы часа три-четыре. Даже меньше, чем Марго. Джаред встает, убирает волосы, попадающие в глаза, поправляет темную рубашку, что сделана из материала потеплее, и снова подходит к столу.       После того, что он услышал сегодня от своей команды, возвращаться в Англию оказалось еще опаснее. Опаснее и необходимее. Он боялся натолкнуться на флот французов и полу разбитый английский флот, гневного короля и его сына. Он боялся, что Шеннон не выдержит. Он ни черта не знал о том, как там брат, хватая от Блэкгейта только жалкие обрывки «все еще жив, пока мы плывем в нужном направлении». Капитан пиратов находился под каблуком у двух брюзжащих офицеров, подумать только.       Становится все темнее и темнее. Джаред поглядывает на спокойное лицо укутанной Марго, про себя молясь каким-то там богам, чтобы девушка не заболела. Русалки вообще болеют? Если у неё завтра утром будет болеть горло, они проверят это прямо на примере. Дьявол, неужели действительно надо было привязать её к кровати? Это чудо сводит его с ума: то своими большими глазами, то невинными вопросами про предназначение женской груди, то вот таким вот поведением. Он бы пришел раньше, почувствовав, как у него трясутся его собственные колени, если бы не разговор с Джимом и Барнсом. Не мог же он просто так встать и уйти посреди обсуждения.       Ему надо было как-то отвлечь офицеров. Каким-то образом оставить низенького Эрлда, который точно бы приковал к себе ненужное внимание, на корабле. Если он надеялся получить помощь, то помощь эту надо было искать самому. Ладно бы он еще отправил мистера Барнса, чего Джаред делать не хотел, но если бы он решил послать вместо себя того же Терри или еще кого, то с таким посыльным никто бы не стал разговаривать. Пираты не любили, когда помощи для капитана приходил просить кто-то из его команды. Тебе нужно? Приходи и проси.       Джаред, в принципе, был бы не против, если бы не постоянные преследователи. Чертовы люди короля.       Он даже не понял, как почувствовал то, что она больше не спит. Будто бы взгляд прожигал его лоб, метался по лицу, принуждая поднять голову и посмотреть в ответ. Марго, наверное, так и не «вынырнула» из одеяла, все еще оставалась в него замотанной.       Еще один-полтора дня на подготовку и поиск решения у него есть. Он выбрал Испанию, портовый испанский город, где часто останавливались пираты, не просто так. Конечно, если бы не «Племя» и французы, они бы продолжили свой путь в Британию, в Лондон.       — Где ты так замерзла? — интересуется мужчина, беря в руки полусухое перо и ставя маленькую точку. Ответа он не слышит спустя минуту, две, три. Русалка дышит еле слышно, немного напряжена, но не подает ни звука. Да, пусть еще скажет, что не проснулась, быстро закроет глаза и притворится спящей. Лето ждет минут пять и поджимает губы. — Не хочешь разговаривать?       — Прости, — бормочет тихо в ответ, откидывая часть одеяла с лица. Её теперь хотя бы видно, а то как птица: устроит себе гнездышко, притащит туда всего-всего и будет там безвылазно сидеть.       — Могла заболеть.       — Я хотела… — вдруг начинает она, но тут же замолкает. — Извини.       Что ты хотела, хвостатое чудо? Заморозить его и проверить, как долго он может ходить так? Марго вдруг встает на ноги, выдыхает и идет ближе к нему. То, что это самое «чудо» залезло в его шкаф, было понятно ровно с того момента, когда он ощутил обжигающую настойку у себя на кончике языка, будто бы сам стоял и пил это все. Но разбираться с этим Джаред не хотел. Не будет же он говорить ей никуда не заглядывать? Девушка и так чувствует себя как в тюрьме. Да, к тому же, это его вина: сам не убрал бодягу мистера Барнса под замок.       Марго несмело поглядывает, топает вперед, останавливается почти по другую сторону стола. Не смотри туда, Джаред. Тебе же будет лучше. Рубашка, еле прикрывающая бедра, и русалка, не понимающая, почему нагой по его каюте в его присутствии лучше не ходить. Но Марго почему-то решает… что она вообще хочет? Внезапно становится такой храброй и так глубоко дышит, что Лето просто не может не поднять голову.       — Это… карты? — вспоминает она правильное слово, кивая на рисунки, лежащие на небольшом круглом столе.       — Да.       — А… зачем они?       Он ведь уже говорил ей, что она чересчур любознательна порой?       — План города. Карта морей и заливов. Все для того, чтобы не нарваться на что-то не очень хорошее.       — А это что? — Марго почти шепчет, но пират чувствует, как хочется взять перо назад в руки и уколоть приблизившуюся к нему девушку в её показывающуюся ягодицу. Она серьезно думает, что он не видит, как с ним играют? Как проверяют на прочность? Непуганое дитя, что бы с ней сделали, попадись она к тому же капитану «Племени». Он даже не хочет об этом думать.       Джаред попытался ей объяснить о необходимости одежды уже два раза. Довольно ясно намекнул. Но, видимо, недостаточно хорошо для этого несмышленого чуда. В этот раз она действительно сама его выводит. Сама делает так, чтобы он перестал сдерживаться. Капитан Лето, если честно, и не хочет себя контролировать, когда рубашка вновь почти спадает с её плеча. Ему не плевать, он правда пытался, Марго, ты же сама чувствуешь, вот только… сама ведь бежишь в его руки. Сама этого хочешь, пусть и неосознанно.       Мужчина подходит к ней со спины, начинает поглаживать плечи. Он ведь сдержался тогда, ты помнишь? Ничего с тобой не сделал, просто еще один раз показал, насколько ты роскошна. Было достаточно прикосновения, чтобы заставить тебя дрожать. Он сделал это с тобой всего лишь один раз, в ваш первый раз, когда даже не смог целиком в тебя войти, когда ты не получила ничего, кроме его удовлетворения. А еще впервые за все время он не успел, не сообразил, не удержался и…       — Откуда ты так много знаешь?       Сказать, сколько ему лет? Сказать, как люди узнают обо всем этом? Это будет очень и очень долгий разговор, девочка. Марго не дожидается ответа. Он запускает руки под рубашку, трогает живот и ребра, касается носом шеи, вдыхая невероятно притягательный аромат. Вспоминает, как русалка боялась, что он может её съесть. Маленькая, сейчас он действительно готов сделать это, — или хотя бы покусать твою кожу, чувствуя нестерпимое желание. Ему стоило больших сил удержать себя и не зайти далеко в прошлый раз. То были просто ласки, Марго. Но он же был прав, когда говорил, что тело всегда будет хотеть большего?       — Я не… — из-за быстрого укуса она прерывается, охает и отклоняется на его грудь. Ему хочется сделать все быстрее, быть резче. Хочется резко прижать к себе бедра, дать почувствовать его требующую плоть через ткань, хочется сжать мягкую теплую грудь. Для её второго раза это слишком, но для его неконтролируемой жажды — самое оно. — Со сколькими ты так?..       Так вот почему ты ревновала, русалочка? Ему хочется усадить её прямо на стол перед собой, дотронуться языком до губ, поцеловать, услышать этот безумный чмокающий звук, от которого перед глазами все едет. Согнуть ноги в коленях, притянуть ближе к себе, еще раз дотронуться там, между ног, почувствовать теплую влагу на собственных пальцах. В прошлый раз Марго была такой мокрой и готовой для него, а в этот…       — С немногими. Все они были давно. Но с кем-то необычным вроде тебя…       — Я не необычная, — рубашка слетает с одного плеча, Джаред стягивает её вниз, снимает с другого плеча — материя летит вниз, укрывая ноги девушки. Его идеальной девочки, только и только его.       — Ты русалка.       — И чт… — ему не нужно много времени. Достаточно коснуться указательным пальцем до горячего места между её ног, почувствовать эту влагу, от которой сносит голову, начать круговые движения, собственные непрекращающиеся ласки. Марго чувствует, будто в её организме разгорается пожар. Это до безумия сладко, немного больно, это сковывает мышцы, заставляет метаться в решении то раздвинуть ноги, то сжать их. Когда пират касается её вторым пальцем, все становится еще хуже. Будто бы у неё между ног находится какой-то странный аппарат, лишающий рассудка, поджигающий все тело. Внизу живота тянет, жжется. Любые мысли тут же вылетают из головы, и стоит Джареду что-то зашептать ей на ухо, как русалка не выдерживает. Стонет, заламывает руки, хочет обернуться и прижать мужчину ближе к себе, хочет, чтобы он наоборот ускорил ритм, а не приостанавливался. Она стонет и просит, почти умоляет, но у капитана Лето другие планы. С развратными звуками посасывая мочку её уха, пират вводит внутрь указательный палец, ощущая тесноту.       Она обхватывает его, она мягкая, горячая, идеальная, но ей может быть больно. Его плоть может оказаться слишком большой для её тела, которое лишь во второй раз столкнется с подобным.       Боги, если бы он знал о её существовании, отправился бы на тот остров на несколько лет раньше. Послал бы все к чертям, и брат бы понял его, когда увидел бы её. Ради подобных звуков, что он слышал бы каждый день, не жалко было бы и отказаться от роли капитана.       К первому пальцу присоединяется второй, а Марго зажмуривается и изгибается в спине. Не препятствует ему, так доверчиво прижимается спиной к груди и постанывает. Это же мечта абсолютно любого. Неужели это его награда за все те годы несправедливости? Или Марго наоборот его самая большая беда? Времени думать об этом нет. Нет силы. Мысли будто бы попадают под огромную волну во время шторма, разбиваются о берег, тонут, в то время как одна рука находится у Марго между ног, а другая — поглаживает грудь. По её коже вновь идут мурашки, она напряжена до безумия, он пытается сделать подготовить её пальцами, но ничего не выходит. Маленькая красивая русалочка, он же обещал тебе, что в этот раз будет не больно. Наверное, не так больно, но сама боль все еще останется.       Он слишком поздно тебя нашел.       Джаред не усаживает её на стол: лишь разворачивает лицом к себе после того, как убирает пальцы. Касается ими пупка и напряженных сосков, оставляя влагу на коже, от чего Марго вздрагивает и открывает глаза. С сухими волнистыми волосами, с обкусанными губами и с блестящими глазами она выглядит просто завораживающе. Из чуть приоткрытого окошка слышится шум моря, сама русалка постанывает ему на ухо, иногда прося шепотом «хватит, пожалуйста, хватит». Хватит её мучить. Происходящее девушке нравится, и это отчетливо раздается в мозгу Джареда тогда, когда он начинает посасывать её грудь.       Она вкусная. Марго действительно очень вкусная — не сладкая, не соленая, как он думал изначально, принимая её за обыкновенную «рыбу». Когда-нибудь он покажет этой маленькой девочке еще больше, но такие ласки лишь в её второй раз будут слишком. Очень слишком.       Жар внизу живота, распространяющийся на ноги, жар в области груди, который она вообще не может контролировать: только прижимает мужчину ближе, открывает рот в немой просьбе, бесшумно умоляет и старается не срываться на крик. Все её тело буквально горит, кажется, что она купается в горячей воде и медленно плавится. Боги. Боги, она же скоро задохнется. Сумасшедшие ласки лишают остатков разума, разгоняют кровь, которая бежит по организму плавленым железом.       Марго вздрагивает и сквозь дымку понимает: они не на кровати. Джаред даже не хочет её туда вести. Джаред касается её пальцами там, где разгорается невозможное пламя, ласкает живот, грудь и шею, и она тоже хочет почувствовать его еще ближе, еще лучше. Она тоже хочет ощутить его наслаждение так же, как он ощущает сейчас её. Удовольствие, которое практически невозможно терпеть. Русалка вновь не успевает отреагировать, вновь не видит, вновь не понимает, как он это делает. Просто чувствует, как нечто внушительных размеров заполняет её, заполняет пустоту, врывается внутрь и заставляет сжаться в один комок. Это на самом деле кажется невозможным, от чего у русалки перехватывает дыхание. В наслаждение вмешивается боль, но она тут же растворяется в чувстве, которое сильнее. Ей правда больно, но не так, как в тот раз.       Джаред прижимает её ближе к себе, кладет руку на низ спины, сжимает бедро и толкается вперед.       Вторая его рука оказывается в её волосах, отвлекает девушку, пока мужчина прижимается собственными губами к её губам и ловит громкие стоны. Старается игнорировать ненавязчивую боль, от которой Марго пытается податься назад с помощью непослушных рук. Окончательно лишают её сил поцелуи и невозможно развратные звуки, которые облетают всю каюту.       Лучше он будет настойчивым сейчас и сделает это, а не пойдет на попятную. Так намного лучше, русалочка, хоть тебе до сих пор немного больно. Марго охает, закрывает глаза и касается лбом его груди, стоит ему медленно начать движение. Несмотря на большое количество влаги, мужчина все еще не погружается полностью, просто дает ей время привыкнуть. Как она вообще додумалась до ревности? Прочитала что-то в своей книге с легендами?       Он умело управляет её телом, подаваясь вперед и отстраняясь, набирая темп, от чего Марго стонет, как маленький раненый звереныш. От чего, сама того не осознавая, сжимает свои мышцы, заставляя Джареда гулко выдохнуть. Еще чуть-чуть, и он тоже начнет стонать, но тогда в его каюту точно может кто-то пожаловать. Ему просто нужно это тело и его жар, теснота, то, как невинно она обводит руками его мышцы и аккуратно целует в шею, в подбородок, в губы. Он проделывал такое уже не один раз: теперь и она решила ответить ему тем же. Обыкновенная россыпь поцелуев, что с её стороны выглядит как довольно храбрый жест. Его маленькая русалочка. Красивое, любопытное существо, заморозившее себя и его в придачу, отчего-то доверяющее ему.       Вдобавок они стали делиться ощущениями друг с другом, и никто из них не может этого объяснить.       Джаред из последних сил сдерживает себя в руках, Джаред сжимает её ягодицу и двигается быстрее, слыша жалобные стоны. Его сводит с ума то, насколько она узкая, но влажная, насколько в ней он теряет свой рассудок, забывает вообще обо всем. Ей больно, но эту боль можно терпеть, с ней можно свыкнуться и не обращать на неё внимание. Марго снова сжимает его внутри себя, не соображая, что делает. Сумасшедшая русалочка. Он же… боги, с ней он снова забывает о предосторожности, но девушка, видимо, ничего плохого в этом не видит.       «Потому что ей никто не сказал, дурак».       Он вновь изливается в её, не успевая отстраниться. Ему мешают руки Марго, обвивающие его тело, оказывающиеся на удивление довольно сильными. Капитан Лето, ты совсем, совсем не рыцарь. Ты уже который раз забываешь про свою даму, не сдерживаясь и не позволяя ей прийти к разрядке первой. Мужчина касается её самого чувствительного места между ног, размером с небольшой жемчуг. Он все еще не покидает её тело, все еще буквально прикован к ней, но пальцы правой руки касаются её там.       Марго стонет. Хнычет. Открывает глаза и встречается с ним взглядом, пока её тело пробирает сильная дрожь. Маленькая чувствительная русалочка. Его и только его.       Марго царапает его руки и спину. Прижимается к груди и тихо мычит, сдерживая стоны. Не больно, нет, просто так сильно жжет внизу живота, что она наконец-то не выдерживает: мурашки покрывают всю её кожу, она еще сильнее сжимает его внутри, в то время как бедняжка просто шипит и стонет. Ей очень хорошо. Он довел её до такого состояния, вновь использовал маленькую храбрую девушку, идущую прямо к нему в руки.       На висках у русалки выступают капельки пота, она облизывает губы и пытается отдышаться. Совместное наслаждение, которое расходится по их телам, просто невероятное. Оно касается кончиков пальцев, кончиков волос, помогая забыть про окружающую реальность и просто еще раз посмотреть в её светлые глаза. На этот раз Марго не плачет, просто её глаза кажутся ему странно яркими и блестящими.       Он захватывает своими губами её полную нижнюю губу. Девушка дрожит в его руках, но точно не от холода. От удовольствия, от наслаждения. Марго смотрит в его голубые глаза и дотрагивается языком до его губы. Почти так же, как делал он.       Марго на самом деле быстро учится, он же говорил.