Ведь дороже злата он

      Альваро, Луиджина и ирландец Файонн Мёрфи. Вдвое меньше, чем он на самом деле рассчитывал, но если исходить хотя бы из того, за какое небольшое время удалось привлечь этих людей на свою сторону, то это действительно поражало. Никто не знал, что он приедет сюда, никто не был в курсе того, что он на самом деле собирается делать. Бойкая Джина вообще говорила, что это даже больше, чем мог кто-либо рассчитывать.       — Ты же не всемирно известный пират Черная Борода, помнишь? Тем более, немногие захотели бы освобождать кого-то вроде твоего братца тогда, когда он их… в общем, мы все как-то плохо расстались.       Капитану Грандж была предана её команда потому, что женщина о ней сильно заботилась. Казалось, нашла то, чего так сильно не хватало всем этим мужланам, ушедшим в море. Луиджина была суровой и жестокой, довольно мстительной и убивала своих врагов. Её милую улыбку и красивую фигуру не стоило принимать за её главные достоинства. Они отвлекали тогда, когда этого делать не стоило. Темные волосы, темные глаза, тонкие губы и красивый носик. Если бы не отметина на шее, которая в свое время женщину чуть не убила, её бы называли великолепной красавицей и даже не боялись. А так она внушала страх.       — Вы уверены, что стареете, капитан Лето-младший? Вроде, с того момента, как я видела тебя в последний раз, ты наоборот помолодел. Не ты ли то сокровище, которое везут королю? Может, он решил добиться вечной молодости? — сегодняшний день был не таким уж жарким, и благодаря этому четыре капитана, переодевшись в самых обычных людей, могли просто выйти и пройтись по городу.       — Сомневаюсь. Он вытолкал меня и запихнул на мой корабль своих людей.       — О, так ты правда там плывешь с солдатиками?       — Я же говорил тебе уже несколько раз.       — Глупо было не верить. Но я не верю до последнего.       — Вся в маму пошла.       — В маму, в папу, в брата. Во всех. Как вы там говорите, «горячая испанская кровь»? Мы благодаря этому и живем. Я и моя команда.       Капитан Лето чувствовал себя неудобно настолько, насколько мог. Луиджина привлекала его всего лишь как замечательный партнер и прославленный пират. Женщина отлично дралась на саблях, благодаря брату и его урокам знала клинок так хорошо, как свои пальцы. Четыре на левой руке и пять на правой. Немного подрастеряла в бою, но ничего — и с четырьмя управлялась так хорошо, что другим было не по себе.       Альваро и Луиджина неплохо «спелись». Де Бенильо теперь вообще от женщины глаз не открывал, хотя, как и младший Лето, этой части своей жизни не уделял огромного внимания. Тихий и внимательный, он был похож на гремучую змею, что вот-вот прыгнет и оставит на коже человека опасный укус. Луиджина была темноволосой пантерой, чьи лапы осторожно ступали по земле. Ненормальная парочка ненормальных. Мда, Джаред, а ты еще, оказывается, и сводник удачливый. Грандж, чувствуя странное внимание к собственной персоне со стороны нового знакомого, лишь дула губы. Ей не впервой было видеть подобное.       Ирландец Файонн был еще той темной лошадкой. Среди пиратов он появился недавно, и уже заявил о себе как об абсолютно бесшабашном парне. Ему тоже было около сорока, как и Джареду. Команда и корабль у него не были большими, но в этом и было преимущество капитана Мёрфи. Никто его не ждал и не видел. Он брал то, что хотел, и быстро сматывался.       С Лето мужчина повстречался не так давно, но успел задолжать бывалому пирату очень и очень много. И сейчас был готов отработать. В отличие от внезапно ставшего активным Альваро и его внимания к женщине, Файонн смотрел на все с еле видимой улыбкой. Мужчина был острым на язык, но слов на ветер попросту не выкидывал. Нужна была причина, и он, слушая разговоры де Бенильо, её нашел.       Джаред, наблюдая за всем этим безобразием, надеялся, что все будет… нормально, и часть сложившегося соглашения не убьет другую часть. Это было бы очень печально, закончись все так резко и неожиданно. Лето, по крайней мере, все еще верил, что где-то там в цепях находится Шеннон, которого надо спасти. Эти три капитана со своими командами помогут ему в этом, чем искупят свой долг. Файонн теперь шел впереди вместе с Альваро, в то время как Лето сопровождал Грандж.       — Ты связываешь судьбы, Лето, — Луиджина усмехнулась, кивая головой вперед.       Конечно, связывает судьбы. Джаред сразу же вспомнил Марго, что не давала ему спать этой ночью. Он не понимал, что с ней было, и почему Марго было так плохо. Решила отомстить ему и попритворяться? Или так сильно обиделась на то, что его вчера зажала та мелкая темноволосая девка? У них вообще ничего не было, но Марго, скорее всего, просто достаточно было чувств. Маленькая ревнивая русалочка. Несмотря на то, что он почувствовал отвращение, когда увидел вчерашнее обращение Гилльермо с той девушкой…       Дьявол, но это ведь не смотрелось настолько ужасно в их случае. Джареду хотелось легко шлепнуть Марго по той самой ягодице, чтобы убрать все разъедающие мысли ревности из её головы. Маленькая хулиганка, её определенно придется начать воспитывать. На фоне всех этих распутных девиц русалочка со своей невинностью все сильнее казалась самым замечательным и правильным созданием, которое он когда-либо видел. Каково тебе, Лето, особенно сейчас, когда ты находишься вдали от неё и бесишься из-за существования странной связи?       Нужно было молчать о Марго. Под «сокровищем» он подозревал что угодно, хоть ту же самую мелкую фею с крылышками за спиной, но не русалку. Если бы согласившиеся рисковать пираты узнали о морском существе, то могли бы и отказаться.       Например, Луиджина. Действительно, что такого было в жертве какой-то там русалки? Этих тварей полным-полно в море, так почему они должны рисковать своими командами из-за хвостатой? Смотря на профиль женщины-пирата, Лето понимал, что упускать её нельзя. Грандж была замечательным членом команды, одним из выдающихся капитанов среди пиратов. Её боялись, она наводила страх на кучу народа.       — Надеюсь, делаю я это к лучшему.       — Надежда — последнее, что у нас остается.       Как бы ни старались люди власти видоизменить образы пиратов, у них это не очень хорошо получалось. Какие-то потные и грязные люди, вешающие кучу перстней на пальцы, красящие глаза непонятно чем… да, такое было, только редко. И будто бы из всех пиратов, существующих из-за развязной и наглой власти, солдаты и офицеры решили выбрать именно таких выдающихся идиотов, а обычные трактирные гуляки потом создавали рыцарские образы военных, сражающихся против пьяных разбойников, насильников и убийц.       У них существовало понятие «чести», хотя кто-то говорил обратное, они были знакомы с гигиеной иногда даже лучше вояк. Да и женщины среди пиратов вовсе не были жертвами отцовского насилия. Создавать неверные образы на самом деле легко, они быстро цеплялись, разносились среди испуганного народа и становились для незнающих единственными правильными.       — Какой радужный настрой. Ничего такого, что мы гуляем посреди города? На нас не нападут? Не выследят?       — Если твои солдатики не увидят, то все будет в порядке. Сейчас власть нас не трогает. Сейчас мы им даже помогаем немного. Нападаем иногда, разворовываем суда, идущие во Францию или в Англию… в общем, они даже с отданным приказом «убивать пиратов» стали странно понимающими.       Луиджина долго наблюдала за своим уже покойным братом, впитывала все, как губка, чтобы теперь предлагать собственные решения. Женщина была хорошим стратегом, а вместе со своим помощником, Аеллой, уже вечером предложила части команды Файонна оказаться на «Скорпионе» Лето-младшего в том случае, если будет засада или же незаметно подплыть к месту встречи для «подмоги» будет невозможно. Команда ирландца умела прятаться, сливаться со всем окружающим, и Грандж, увидев двух высоких и тонких братьев-близнецов, будто бы пришедших из какой-то труппы цирка, улыбнулась. Встретившись со многими другими участниками команды, Грандж и Лето переглянулись. Видимо, Мёрфи о многом замолчал, рассказывая о своих выдающихся данных. По сравнению с его же рулевым, Файонн казался маленьким, но недостаточно изворотливым, чтобы было возможно избегать атаки такой махины.       Альваро после короткого разговора с женщиной вернулся очень и очень довольным. Джаред уже успел чертыхнуться, когда Аелла зашептала что-то на ухо Мёрфи, а потом уже и Лето. Луиджина звала мужчин этим вечером в одну знакомую таверну, уверяя, что там будет безопасно. Она знала хозяина и хозяйку.       Гаррет своим любопытным взглядом вынудил Джареда остаться и на этот раз тут, в городе. Он хотел перед походом в таверну навестить Марго — первый раз чуть ли не за неделю, которую они провели далеко друг от друга. Она все больше и больше боялась, ей казалось, что Джаред её оставил. Мистер Барнс приглядывал за ней, да, давал поесть и попить, оставшийся на корабле Бенджамин все еще приходил навещать её. Но главный среди всего этого, Джаред, который оказался к русалке настолько быстро, единственный человек, которому она позволила приблизиться, к ней почему-то не возвращался, хотя обещал.       И привыкшего жить в одиночестве младшего Лето такое чувство вымораживало.       Генри, который все же открыл свой рот и решился задать вопрос, поинтересовался, как хорошо капитан знал всех тех людей, к которым обращался за помощью. Ни слова про русалку, за что Джаред был благодарен. Еще этого чуда тут не хватало.       Они должны были отплыть завтра вечером. Пожалуй, это был крайний срок. Таверна, в которую их позвала Грандж, была самой светлой, которую он посещал за это время пребывания в городе. Яркие лампы, прикрепленные к стенам, были специально убраны повыше, чтобы никакой пьяница не напоролся на них и не загорелся. Лето обычно не ходит на такие странные «собрания». Слишком легко попасть в западню, слишком легко напасть на своего гостя из неоткуда и отрезать ему голову. Шеннон усмехался, затачивал свою саблю, любовно смотрел на свой кинжал и, несмотря на предупреждения младшего брата, бежал на такие сборища. Младший Лето на самом деле очень и очень сильно скучал по своему брату. Да, Шеннон был еще тем идиотом порой, да, Шеннон изрядно его раздражал, но сколько же они прошли вместе? Старший брат был с ним с самого рождения, надолго они никогда не расставались, максимум — месяца на три-четыре. Вроде, это было несколько лет назад, и тогда Джаред нарвался на крупные неприятности.       Генри вызвался пойти впереди вместе со своим другом, тихим Авраилом, который плавал на «Скорпионе» чуть ли не с того самого момента, когда Лето стал капитаном. Авраил был даже не тихим, а молчуном. Даже Барнс несколько лет удивлялся тому, что этот мужчина, оказывается, все же умеет говорить. Джаред послал Гаррета обратно на корабль: пусть передаст Барнсу, что они вернутся через пару часов. Сегодня они уже будут ночевать на своих привычных местах. И сегодня он наконец-то увидит свою русалочку.       Подумать только.       Хозяинами таверны оказались родственники Грандж, женщина и мужчина, у которых было около шести своих детей. Яркие темные волосы, черные от природы, длинные волосы, заплетенные в странные прически, в косы, приподнятые в хвосты. У Ремедайос были распущенные волосы, характерные для семьи темные глаза. Она чем-то напоминала Луиджину — если бы та была лет на двадцать моложе, еще красивее и без шрамов.       Отказываться от предложенного было неудобно, да и Грандж не была той, кто травит своих гостей через алкоголь и еду. Джаред, посмеиваясь и внимательно оглядывая гостей, разместившихся в отдельном закрытом зале (такая удобная позиция для нападения!), пил немного, как и все, кто его сопровождал. За эти дни в Понтеведра он выпил свой лимит сразу на пару месяцев, теперь вообще не хотелось смотреть на стаканы и чарки. Луиджина громко смеялась, рассказывала, какие черти поджидали её в Османской империи. Файонн был тише любого, кто сопровождал его, своего капитана. Сидел в стороне, улыбался, о чем-то изредка шептался. Альваро был слишком увлечен разглядыванием хозяйки вечера и её семьи, так что вместо него шумела его команда.       Он вышел на улицу, чтобы прогнать дурман. Со всех сторон лилась музыка, было жарко и душно, и уже от одного резкого запаха, смешанного с цветочным ароматом, хотелось блевать. Лето оказался во внутреннем дворе, где находилась куча бочек и старых ящиков. Он оперся на стенку и поднял голову к светлому безоблачному небу. Почему-то на волнах, в море, было намного удобнее, чем на твердой земле тут. На лбу выступила испарина, а шею сильно потянуло. Джареду помогло только то, что он повернул голову и прикоснулся к своей коже. Иначе он бы вообще не услышал, как она подходит — так быстро и стремительно, но на одних носочках, как маленькая мышка.       Мужчине моментально хотелось взяться за кинжал, расположенный в одном из карманов его верхней рубашки. Её глаза были очень и очень темными, белка в них было видно мало. Все черное, зрачки практически полностью перекрыли шоколадную радужку, — по крайней мере, так могло показаться из-за плохого освещения. Поняв, что пират заметил её, девушка замерла и неловко окинула его взглядом с ног до головы. Точно так же на него когда-то смотрела Марго. Абсолютно так же.       В темной юбке, темных одеждах, накинутых поверх её рубашек, она сливалась с предметами, находящимися в помещении, если бы не переливающиеся красными камушки на браслете.       — Ты же её защитишь? — раздался еле слышный и высокий голос. Он сильно отличался от голоса Марго, напоминал какой-то из голосов детства, притягивал воспоминания, которым было уже больше тридцати лет. Но девушке, стоящей сейчас перед ним, было около двадцати пяти. Молодая, и этим похожая на русалку, которую он вез советнику короля для того, чтобы спасти жизнь брата. — Ты должен её защитить, она сама не сможет, она не сумеет, это слишком тяжело. Слишком. Она может что-то сделать сама, но туда, куда вы отправитесь, всем будет плохо.       Лето нахмурился. Глаза метались от обуви молодой девушки к её волосам. Пришла просить за свою сестру? Так сильно волновалась? Ремедайос была одной из младших, если не самой младшей дочкой у хозяев таверны. В течение всего вечера Джаред не обращал на неё особенного внимания — девушка пряталась где-то позади, в тени, сдержанно улыбалась и слушала то, что ей говорила сестра-пират на ухо.       — Луиджина? — насколько Лето знал, сама Грандж могла с легкостью зарядить обидчику кулаком в лицо. Какого дьявола тогда её маленькая кузина приходит и просит, чтобы он, такой же пират и капитан корабля, как и её сестра, защитил Джину?       Но девушка будто бы никого не слушала. Находилась в трансе и повторяла какие-то слова, которые он не всегда мог расслышать.       — Зачем мне защищать твою сестру?       Ремедайос не слышала имени, но теперь нахмурилась.       — Нет, не сестра. Она не сестра, сестра сама может все сделать. Сестра будет в порядке. Но у неё есть тоже другие сестры, они останутся без неё. Потеряют. Уже потеряли, — девушка закачала головой и поднесла руку к носу. Её темные глаза заблестели очень сильно, а потом по щекам потекли слезы. Джаред даже по имени не мог окликнуть сестру Джины: забыл длинное и нехарактерное для Британии имя.       Но на этот раз Лето начал понимать, о ком может говорить девушка. Но, дьявол, что вообще происходит? Ремедайос тяжело дышала и не реагировала ни на какие звуки. Какие бы вопросы он ей ни задавал, она не отвечала, услышав только вопрос про сестру. Она начала потом говорить про сестер — так Марго называла других русалок. Во множественном числе, как-то неточно, будто бы говорила о своих дальних родственниках. Ремедайос подходила ближе к Джареду, но не касалась его своими руками. Глубоко вдыхала, но совсем не моргала. Она не говорила много новой информации, зачем-то то и дело повторяла то, что уже говорила. Раз десять говорила. Джаред, думая, что кто-то решил над ним серьезно пошутить, схватил девушку за руку и потащил за собой. Оглянулся по сторонам, но никого не заметил. Сестра Луиджины все не переставала шептать и шипеть о чем-то там.       — Хватит, это уже не смешно.       — Это не сестра, это не она. Там много сестер, но одну из них ты уже забрал. Марго, — Ремедайос активно сопротивлялась, схватив Джареда в ответ. Идти дальше она больше не хотела. Да и мужчина, заслышав первую букву имени, тоже. Он остановился и в удивлении посмотрел на молодую девушку, которую видел первый раз в своей жизни. Ремедайос дрожала, слезы все продолжали капать из её глаз и течь по щекам. — Марго-Марго. Ты забрал Марго. Зачем ты забрал её из дома? Ей было плохо без сестер, но потом ты… ты что-то сделал с ней. Она теперь не у них и не у моря. Ей плохо без сестер, но теперь ей плохо без тебя. Ты изменил её, что-то сделал с ней. Подчинил себе. Она не у моря теперь, она твоя.       Девушка вцепилась пальцами в его руку, повторяя все быстрее и быстрее.       С той секунды, как она сказала имя, стало действительно не смешно. Ремедайос казалась одержимой, словно была не в себе, тряслась, плакала и шептала. Им нельзя было забирать Марго у моря, это он уже понял. Ей было плохо поначалу, это он тоже понял. Понял, что ей плохо и теперь, в его отсутствие. Он заменил ей дом, стал единственным человеком на суше, на которого можно смотреть без страха.       Даже если предположить, что с именем Ремедайос удивительно попала в точку, что она стояла его сейчас и разыгрывала, то как она узнала про все остальное?       — Защити её, она твоя. Они забрали её оттуда, но ты забрал её у них. Один раз спас, второй раз защити. Она без тебя не справится, подпусти её ближе. Позволь это сделать, сделай… — девушка вздрогнула и уставилась на его грудь. Джаред ощутил странное покалывающее чувство. Тепло, перемешанное с холодом. Опасности не было, просто казалось, что Ремедайос, находящаяся неизвестно где, решила заглянуть к нему под кожу.       Она вдруг расслабилась и подалась назад. Шумно выдохнула и посмотрела Джареду в глаза, не моргая. Почти полностью черные глаза заставляли его продолжать пятиться и ошарашенно смотреть на девушку. В роду Луиджины есть ведьмы? Ведьма сейчас стоит перед ним?       В каюте у него находится полуголая русалка, и ведьма — как само собой разумеющееся, во что он может поверить.       — О… ты уже сделал, — радостно вдруг выпалила Ремедайос и выдавила нечто наподобие улыбки.       — Сделал что?       — Ты уже сделал это. Теперь просто защити. У неё нет сестер и моря, только ты, помнишь? Ты присвоил её себе, теперь просто защити.       Ничего нового она больше не сказала, просто продолжала шептать и повторять знакомые фразы, затихающие где-то в глубине её горла. Девушка говорила так быстро, что Джаред удивлялся, как ей вообще может хватать кислорода. Он смотрел по сторонам, чтобы убедиться, что они одни и за ними никто не следит. Да и кто вообще мог пролезть сюда, в этом Богом забытый двор со склянками, бочками и трухлявыми досками, сгруженными на одну кучу? Ремедайос затихла через минуты три, кивая головой и в последний раз прося защитить. Уже без имен, но Джаред, повидавший за свою жизнь многое, сейчас пребывал в испуге из-за молодой девочки, сестры Луиджины.       Бедняжка вдруг с силой втянула воздух и закашлялась, словно напиток пошел ей не в то горло. Лето пришлось схватить её за руку — опять — и помочь удержаться на ногах. Девушка согнулась пополам и с силой пыталась откашляться, колотя себя свободной рукой по груди. А потом, видимо, окончательно пришла в себя.       Подняла голову и посмотрела на держащего её мужчину испуганными шоколадными глазами — они стояли недалеко от горящего уличного факела, прикрепленного к стене здания. Ремедайос будто бы вообще не помнила, что только что произошло. На Лето она взирала полными ужаса и удивления глазами, не понимая, как здесь оказалась. Девушка вспыхнула, как яркий и огромный тюльпан, попятилась, пробормотала тихое «извините» и обернулась, чтобы уйти. Быстро хлопнула дверью, после чего Джаред услышал, как быстро она побежала — гулкие шаги и шорох юбок преследовал юную ведьму еще целый коридор. Послышалось, как скрепит очередная дверь.       Пират напряг желваки, посматривая на ручку, за которую несколько секунд назад схватилась Ремедайос. Он просто хотел выйти и развеять свой дурман, заставить голову работать нормально, но вместо этого чувствовал, как горячая кровь бежит по его венам. Если верить ведьме, которая, возможно, даже и не знала, что она ведьма — Марго срочно нужна была защита. Он должен был уберечь русалку, которую забрали из её дома.       Лето устало выдохнул и прикрыл глаза. Кончик носа отчего-то начал замерзать. Неужели и тут Марго тоже постаралась?       Кровь, текущая в его венах, разбавленная алкоголем и подогретая собственным гневом мужчины, чуть ли не кипела, в то время как он чувствовал холод на кончиках пальцев и носа. Если это чудо снова сидит в его каюте и мерзнет, он же её просто завернет в одеяло тогда, когда вернется. Через какие-то пару часов. Завернет в одеяло, наставит ламп так, чтобы Марго не то, чтобы тепло — жарко было. Мистер Барнс либо уснул, либо куда-то вышел из-за собственных дел. Просто так русалку за все это время он не покидал.       «Ты присвоил её себе, теперь просто защити».       Какие замечательные слова. Угораздило же его так вляпаться — поддаться, выпустить наружу свои низменные желания, до такой степени «присвоить» себе девушку-русалку, что это теперь видит любая незнакомая ведьма. Мужчина коснулся кончика носа — и правда, если это действительно было из-за Марго, он её в пять одеял запеленает и скажет не шевелиться. Постоянно замерзающее существо, которое скоро начнет его ненавидеть. Приготовься к тому, что она еще и налететь на тебя может после того, куда ты тут ходил к Гилльермо на днях, старый несчастный пират.