Ведь дороже злата он

      — Не проголодалась за этот ненормальный день? — она узнала этого мужчину сразу же, когда услышала, как открывается дверь каюты уже после того, как Джаред ушел. Капитан покинул корабль, чуть ли не рыча на любого, кто стоял у него на пути. Марго, чувствуя его растерянность и гнев, открывала глаза и смотрела на собственный хвост. На пальцы.       Она, как маленькая, все еще верила, что другие возвращаются быстрее, если с ними не прощаться заранее.       В этот раз такого не получилось.       Мужчину, что вошел в каюту вместо Джареда, прикрыл за собой дверь и начал лениво осматриваться вокруг, она видела рядом с самим Джаредом уже не раз. Капитан говорил что-то про него, быстро упомянув, что доверяет мужчине. Его звали мистер… Марго чуть прикусила язык, вспоминая. Пару дней для неё новый знакомый был просто мистером, как и Джаред тогда — просто капитаном.       Барнс взвалил одну ногу на стул и скривился. От Джареда он сильно отличался — и цветом волос, каких-то светло-серебряных, и цветом бороды. Уставшие глаза пирата ныряли из одного угла комнаты в другой, и никакого определенного интереса к Марго у мистера не было. Ни капли из тех ощущений, которые раздирали её голову в присутствии капитана, что так бесцеремонно и нагло лишил её девственности. Такого понятия Марго не знала. Она просто запомнила, что в первый раз будет больно. Больно было и потом, но не так сильно. При воспоминаниях русалка отворачивала голову в другую сторону или ныряла в воду, чтобы скрыть румянец. Как ты могла получать наслаждение от боли, дурочка? На языке все крутилось то противное слово. «Грязная». Интересно, а теперь, когда он каждую ночь прижимал к себе её тело и согревал, стала ли она грязной? В людском понимании?       — Ну так что? — тихо крякнул Барнс, поворачивая к ней голову. Марго перестала разглядывать отросшие ногти и нахмурилась, сжалась, поднимая голову. В первый раз, когда ей безумно захотелось пить, она чуть не заговорила с этим человеком. Непроходимая дурила, еще хуже сирены. У той хотя бы совсем разума нет, а ты куда? Мистер, видимо, вспомнив, издал какой-то странный звук и выдохнул тяжелое «а-а». — Джаред говорил, что ты не все ешь, но я… в общем, скоро буду. Поужинаем вместе. Я напряг этого осла на этот раз приготовить что-то интересное, так что тебе должно понравиться.       Серебряноволосый выдавил радостную улыбку, полез в карман брюк за ключами, быстро открыл замки и прикрыл за собой дверь. И снова замки.       Марго пыталась открыть дверь еще тогда, когда в каюте был Джаред. Сначала хотела сделать это из-за необходимости, потом из-за любопытства. Покидать пирата, которое вытворял такое с её человеческим телом, не хотелось. Да и зачем? Где она вообще находится? Была ли она тут когда-то? Марго задабривала себя отговорками о том, что капитан действительно… заботится о ней. Хотя бы чуть-чуть. Она ведь правда чувствовала это. Обычно Джаред сжимал её в собственных руках и прижимал ближе, целовал в лоб или в красные припухлые от ласк губы, когда ощущал такое. Тягу защищать.       Русалки тоже такое чувствовали, в частности, к друг другу и своим младшим сестрам. Марго даже и подумать не могла, что человек, двуногий, о которых ей так много рассказывали плохого, вдруг возьмет и станет пригревать внутри такое чувство. Оно светлое и теплое. Мягкое. Как бедняжки-медузы, которых после сильного шторма прибивало к берегам. Марго нравились бесцветные медузы, которые не платили болью за добро, сделанное им. Кэрол пожимала плечами и говорила, что у таких существ разума нет, но у русалки он ведь есть всегда. Медузы не виноваты в том, что волны были такими сильными. Однажды она с Кэрол оказалась в Долине Смерти. Взрослая русалка, устав от пререканий и вопросов Марго, решила на деле показать, какие люди «хорошие».       Там были они… убитые, высушенные, похожие на умерших сирен. Место было старое, все заросло непонятно какими растениями, достаточно темное. Здесь давно не ступала нога человека, но кости русалок, некогда замученных до смерти, все еще оставались.       — Они останутся тут навечно. Мы ничего не можем сделать. Вообще ничего. Мы слишком поздно нашли эту местность. Я была с тебя, когда это случилось. Им будто бы нравилось привозить их сюда и истязать. Мы тут почти никого и не знали: русалки с других морей, с других заливов, океанов. Больше их не стало, а меньше…       Картина была ужасной. У некоторых был до сих пор открыт рот — наверное, русалок убивали в момент крика. На их костях была тонкая-тонкая кожа, будто пленка. Ссохшаяся на солнце рыба. Люди так это могли называть. Люди… люди причиняют много боли, какими бы хорошими не казались сначала. Так Марго говорили. И когда она увидела Джареда, когда почувствовала боль внизу живота, она вспомнила об этом. Вот только ран не было, а от крови Марго тогда быстро избавилась, после рассматривая её на темном покрывале.       После этого капитан не хотел её убивать, душить, тащить за руки и оставлять вот так вот на солнце, издеваться над ней и бросать умирать. С каждым разом он будто не мог насытится, пробовал все больше и больше, а она, рыбья голова, позволяла. Внизу живота непозволительно потянуло. Марго сразу же схватилась за хвост, чтобы чувствовать чешую. Нет, ей не нужны ноги. Нет, не надо менять хвост на ноги: тот мужчина, мистер, может скоро вернуться. Нет, тебе не нужны ноги для того, чтобы оказаться рядом с Джаредом и почувствовать, как он разводит коленки в стороны. Капитан обычно всегда так делал: открывал себе доступ туда, где она была чувствительнее всего. Глупое человеческое тело. Глупая Марго, какие ноги, когда у тебя такой красивый хвост? Помнишь, как тебе завидовали? Как восхищенно смотрела та же Маришка? Ты русалка, а не человек. Ты должна быть с хвостом. Не с ногами. Это не для тебя. Забудь.       Голова, так ярко помнящая те самые минуты, подсовывала Марго вместе с ними и нужные ощущения. Картинки и чувства. Картинки и звуки. В своей голове Джаред мог назвать их «пошлыми», «развратными», но значения таких слов русалка не знала. Как и самих слов, в принципе. Просто те самые звуки, которые оглушали её, когда их губы соприкасались, создавали…       Она так явственно почувствовала этот комок в животе, что едва не взвыла. Маленькая глупая дурочка. Ты совсем с ума сходишь? Марго задержала дыхание и отклонилась на спинку балии. Сейчас на ней была одета плотная рубашка, прикрывающая тело девушки от ненужных взглядов. Джаред сказал не снимать её. Вообще. Сказал, что сам вернется и скажет, что ей делать дальше. Сказал ни в коем случае не раздеваться при этом самом мистере, от чего русалка нахмурилась. Брякнул что-то про «слабое стариковское сердце», и у Марго глаза от страха увеличились.       Наверное, красивой её считал только Джаред, а для других она была уродиной. Такой уродиной, что даже сердце при взгляде на неё могло остановиться. Марго не видела других девушек двуногих, не понимала ни черта в современной моде. Нагота казалась ей привычным делом, ведь… зачем что-то было надевать, если, конечно, не холод? Русалками они пережидали холод около теплых течений в теплой части земного шара, а обычным человеком — под одеялом на вот той вот кровати. Или в рубашке Джареда, растирая замерзшие плечи. Или в объятьях самого Джареда.       Сейчас было всего лишь одно «но»: Джареда поблизости не было. Он обещал вернуться скоро, и Марго, как могла и как позволяла каюта, начала считать дни. Капитан не вернулся через одну ночь, через вторую. На третью русалка, если честно, уже потеряла надежду. Почти. На четвертую — с яростью представила, как дает этому самому Джареду хвостом прямо по его милой мордашке. Он бросил её. Оставил. Что делать, если он не вернется? Что ей… что с ней сделают? Зачем он обманул её? Неужели она не заслуживает правды?       К сожалению, Марго чувствовала Джареда куда лучше, чем представлялось ему самому. В отличие от него, разгуливающего по городу, она просто находилась в своей стеклянной балии. Погружалась на дно — на какие-то жалкие дюймы вниз, задерживая дыхание и закрывая глаза. Брызгалась водой сама на себя, представляла свои пальцы или руки русалками, начиная играть, словно маленькое дитя. Она играла так давным-давно. Она даже не помнит, как именно выглядела, когда вот так вот играла.       Марго чувствует Джареда, прислушивается к нему каждую секунду. Чувствует, как он засыпает и просыпается, как он наполняет свой желудок чем-то, от чего у неё волосы дыбом встают. Безумные люди. Что он там ест? Живого осьминога, что ли? Откуда такое чувство… фу. «Фу» она чуть не произносит вслух, прям при мистере. Тот то ли спит в кресле, то ли прикладывается к темноватой бутылке и что-то читает.       Эта связь работает как её наслаждение и наказание в один и тот же момент. Марго клацает челюстью от негодования. Какой-то человек вздумал ей помыкать, смотрите. А потом приходит осознание вместе со смехом над самой собой. Он ведь действительно ей помыкает. Трогает там, где захочет, тогда, когда захочет. Из-за него её голова не хотела возвращать хвост, хотела вечно нежиться под одеялом. Джаред управляет её телом, дотрагиваясь до него пальцами и губами. Говорит ей, что она прекрасная, вкусная и красивая, а Марго просто закрывает глаза и стонет. Она для него… вкусная, хотя ни кусочка от неё он не отгрызает. Марго проверяла потом, сразу несколько раз. Мужчина проводит по её коже языком, от чего все тело снова покрывается мурашками. Джаред улыбается, а она все боле сжимается и стонет. Слишком сильное наваждение, слишком сильно крутит между ног, просит дотронуться, просит снова разжечь эту ненормальную негу. Когда её касался капитан, то… тело жгло. Она правда будто горела именно там. Марго чувствует, как в очередной раз щеки покрывает румянец, но сейчас можно не волноваться, ведь мистер Барнс ушел.       Оказывается, когда люди едят вечером, они ужинают. Утром завтракают, а в полдень обедают. Они с мистером Барнсом будут ужинать, и при мысли о еде живот начинает урчать. Русалка приподнимает брови и смотрит вниз… такое случалось редко. Обычно у русалок вот так вот живот не урчит, все равно что у людей внезапно бы зачесался отсутствующий рыбий хвост.       Они с мистером Барнсом сейчас будут ужинать, а тебя тут рядом нет, засранец-капитан. И хорошо. Она проследит за тем, чтобы ты вообще сюда не явился, наглец. Марго довольно смотрит на хвост: вот она ему переедет промеж глаз, а! Он больше не будет на неё так голодно смотреть, будто бы не ел с неделю. Пять раз подумает перед тем, прежде чем к ней подходить… или лучше даже не к ней, а к тем, другим. Она хочет забыть эти минуты как какой-то страшный сон, но, похоже, они навсегда засели в её памяти. Марго чуть ли не кричит, вспоминая этот момент, но не может удержать себя в руках. Погружается внутрь и закрывает глаза, зажмуривается, хочет оказаться дома. Забыть, кто какой-то капитан когда-либо существовал в её жизни. Постараться не вспоминать о том, что именно он сделал. Нет, Марго, он же подлый. Он не может так делать.       Но ты ведь… не знаешь. Да и он сам тебе не говорил. Может, это нормально для людей. Да и сам капитан наконец-то может переключиться с неё на настоящую девушку. При этой мысли Марго чувствует, что вот-вот заплачет. Правда, ребенок маленький. Дурачок какой-то, а не русалка. Идиотка. Из-за чего ты расстраиваешься? Ты никогда не сможешь быть такой, как остальные. Ты ведь… ты другая. Тебе и не надо быть такой, как эти обычные девушки без хвостов, девушки, которых ты видела пару раз. Сверху ведь они одни и те же, вся разница в ногах. Ноги не настолько красивые, как хвост. Так думает Марго, пытаясь оправдаться. Русалка чувствует, что начинает плакать, когда в голове снова проносится мысль о том, что она ненастоящая. Капитану… такая, наверное, не нужна. Слишком смешная. Нелепая. Маленькая и незнающая. Ты как желторотый цыпленок, Марго. Еще раз посмотри на свой хвост и подумай о том, как он хорош. Он — та причина, по которой Джаред относится к тебе… так. Причина, по которой ты чувствуешь, как к его шее прикасаются чьи-то губы, чувствуешь настолько явно, что приходится прикасаться пальцами к своей шее, чтобы понять, что это не сон. Ты всегда будешь странной, глупой и несовершенной. Тебе нет места в мире людей, и никогда не было. И хорошо ведь. Ты же вернешься домой, верно? Ведь вернешься… если найдешь дорогу. Если не налетишь на такую же острую иглу из металла, на которой умерла Маришка. Тебя даже никто не передаст Божеству моря. Просто будешь плавать, ненормальная девочка с хвостом. Дурочка.       Марго чувствует себя в каком-то подвешенном состоянии. Создается такое впечатление, что море теперь её не ждет — не зовет к себе, как раньше, не шепчет в её голове. Голос моря вовсе не был женским, даже мужским — он был шипящим, иногда оглушающим, безликим и привлекательным. Несмотря на то, что ты слышал этот голос впервые в своей жизни, ты уже верил ему. Русалки слышали море, по крайней мере, шепот, скрытый в громких волнах, но Марго уверяли, что люди неспособны на такое.       Хотелось вернуть себе ноги. Те другие две палочки, кости, которые больше привычных рук, обтянутые кожей, так и просились появиться вместо хвоста. Даже не из-за тех чувств, что появлялись внутри из-за мыслей о Джареде, а просто потому, что с ногами было удобнее. Русалка поджала губы и посмотрела по сторонам. Естественно удобнее. Ты ведь вон сколько не плавала, маленькая. Двуногие заперли тебя тут, только представь, как все могло быть иначе, останься ты у себя дома. Расстроенная и насупившаяся Марго опустилась под воду, закрыв глаза. Все ненужные звуки исчезли, мысли испарились. В воде было очень спокойно, пусть это была и просто балия. Русалка перевернулась на спину, смотря через толщу воды на темный деревянный потолок. Хвост хлопнул по толще воды — жидкости было в балии мало, Марго привыкла плавать на глубине.       Русалка вновь перевернулась, толкнувшись руками вперед. Она была бы не против даже какого-то мелкого озера, закрытого, но такого, где она смогла бы размяться. Выпускать Марго туда никто не торопился, что понятно. От чего-то было больно, и девушка почувствовала, как холодит что-то в груди. Она вынырнула из воды, слушая, как двигается ключ в замке. Наверное, мистер Барнс вернулся с их общим ужином — посидит за столом, побормочет что-то и завалится спать. Вообще, мужчина рассказывал довольно интересные и невероятные истории, но говорил больше с собой, не зная, что русалка все же понимает человеческую речь.       Шаги были странные. Частые. Марго, заправляя мокрые волосы за уши, вздрогнула, когда осознала, что повторных звуков от замка не слышно. Сразу же оглянулась, чувствуя легкую прохладу и то, как рубашка приклеилась к телу: Джаред советовал её не снимать, а русалке так хотелось ослушаться этого наглого пирата.       Мужское лицо еще при первой встрече показалось ей неприятным. Он был похож на тех страшных маленьких рыбок, плавающих на глубине. Бегающие по её лицу глаза — так на море смотрели маленькие русалки, увидевшие впервые какое-то чудо. Довольная улыбка появилась на лице невысокого полного человечка, потирающего от радости свои потные блестящие ладошки.       — Какое же ты чудо, — прошептал он, и Марго показалось, что он вот-вот подпрыгнет от восхищения. Она даже не смогла проигнорировать его слова: по спине пошел холодок, её еле заметно затрясло. Несмотря на свой рост, человек вызывал ужасные чувства. Опасность. Ей было жутко, и защитить не могла даже вода. Как этот… как он зашел сюда? Неужели ему разрешили? Джаред никогда ему никого не показывал и уверял девушку тогда, что мистеру Барнсу он очень сильно доверяет, почти как себе.       Ноги теперь были точно ей нужны: надо было выбежать из каюты, сбежать с этого места. При первой встрече с этим мужчиной он непонятно до неё дотрагивался, выглядел таким же довольным и радостным. Прошло достаточно времени, неужели этот маленький человечек находился на корабле и скакал от возможности снова её увидеть? Джаред ей ничего не… он ничего ей не рассказывал.       — Не уверен, что ты меня на самом деле не понимаешь, но ты ведь знаешь, какая ты красавица, правда?       Это было так… Марго не краснела: это был не бархатный голос Джареда, а пищащий голос низкого незнакомца, который вновь тянулся к ней рукой, чтобы коснуться хотя бы лба. Измерить температуру. Русалка не могла пошевелиться, чтобы куда-то отплыть. Лицо человека было радостным, довольным, глаза горели, будто бы перед ним летали несколько маленьких феечек.       Марго сглотнула, дрожа и пытаясь отклониться назад. Ей казалось, что Джаред просто бросил её и больше никогда не вернется, особенно теперь, рядом с этим низеньким мужчиной. Неизвестным и непонятным мужчиной. Что он от неё хотел? Что ему было нужно? Кэрол рассказывала им с Маришкой о таких людях, а подруга хихикала. Такие люди и забирали их, русалок, из моря. Наверное, капитан действовал по приказу вот этого человека. Теперь Марго была в этом почти уверена.