День девятый
Адская кухня, квартира Мэтта. Очень раннее утро
Джессика проснулась очень рано, но Мэтта уже не было в постели. Она натянула одеяло до ушей и спрятала лицо в подушку. Вывеска напротив все еще мерцала и навязчиво заглядывала в окно. Джесс чувствовала себя глупо. Она в неуемной жажде распутать свои беспорядочные отношения завязала еще один узел. Сколько мужчин для полного счастья ей нужно одновременно? «Не потаскуха, просто здоровое влечение к сексу», — попыталась утешить себя она. Да, здоровое влечение и нездоровая боязнь оставаться одной. Джессика была одиночкой по жизни, но по сути своей одиночества не желала. Отмахиваясь от общества, она быстро сдавалась и уступала. Тому же Малькольму. Хотя бы с ним она отношений не завязала, и на том спасибо. Мальчишка* всего лишь был настойчив в своем желании в свободное от школы время помочь такой крутой телке, как Джессика Джонс. И надо сказать, однажды действительно очень помог, за что Джесс была ему благодарна. Разумеется, втайне — не хватало еще его вслух благодарить! ____________ * по комиксам Малькольм был не чернокожим торчком и ровесником Джесс, а рыжим школьником-очкариком. ____________ Любую помощь она всегда встречала как бы с неохотой и вполне натурально раздражалась, но все же принимала неизменно, о чем картинно сожалела, однако сама никогда о ней не просила. Никогда. И как бы Джесс ни хотела поделиться своей проблемой с Мэттом, таким рассудительным и умным Мэттом Мердоком, готовым день и ночь помогать нуждающимся людям, она твердо решила не поддаваться своим эмоциям. В конце концов что стоили ее желания по сравнению с безопасностью дочери? Почему-то она была уверена, что если все расскажет Мэтту, Фиск сразу же об этом узнает. Этот ублюдок всегда в курсе всего, хоть он и сидит за решеткой. Видимо, у него слишком длинные руки, а его люди услужливо предоставляют ниточки, за которые можно дергать, прямо к нему в камеру. Джессика хотела еще немного поспать, но никак не могла расслабиться и провалиться в спасительное забвение. Думать стало просто невыносимо, учитывая, что мысли были тревожными донельзя, но и отмахнуться от размышлений оказалось задачей непосильной. К тому же, куда бы Джонс не повернулась, в глаза все равно бил яркий неон вывески, пробираясь под крепко зажмуренные веки. Джессика подумала: это мерзкое мерцание и слепого достанет. В прошлый свой визит к Мэтту она не видела той комнаты, в которой находилась сейчас, да и вечером рассмотреть ее не удалось. А утром она показалась Джессике какой-то нежилой и абсолютно безликой. Кроме широкой кровати и двух одинаковых тумбочек по бокам в ней ничего не было. Даже больничная палата выглядела бы повеселей. Ее собственная спальня и то была более обжитой, вплоть до зарядного устройства, всегда воткнутого в розетку, и стула, заваленного вещами. Джесс перевалилась на другую сторону кровати. Прикосновение к прохладным простыням заставило вздрогнуть. Видимо, Мэтт встал давно. А когда же он спит? Не успела она вернуться на свою гораздо более теплую половину, дверь тихонько приоткрылась. Повинуясь какому-то странному порыву, Джесс притворилась спящей. — Ты не спишь, — Мэтт не спрашивал, утверждал. Джессика удивилась и подняла голову с подушки: — Как ты узнал? — Твое дыхание, — и добавил в ответ на немой вопрос, — я слепой, но не глухой. Джессика села на постели, зачем-то прикрывшись простыней. Она почувствовала себя даже больше, чем голой. Как будто ее просвечивали рентгеном или заглядывали в душу. Это ощущение заставило поежиться. Но едва Мэтт присел рядом с ней, ее захлестнули другие чувства: доверие, защищенность и кое-что еще. *** Мэтт ее понимал. Он не задавал лишних вопросов, ни в чем ее не винил. Он слушал, ни разу не перебив, а она говорила, говорила, говорила. Джессика рассказала ему почти обо всем, благоразумно не упомянув о Фиске и Сорвиголове. Но Мэтт тактично молчал о некоторых несостыковках. Разговор по душам без обвинений, без упреков, обычный разговор, чтобы выплеснуть мысли и чувства тому, кто не станет учить тебя жить — это то, что было так необходимо Джессике, и то, что никто не мог ей дать. Ни Скотт, ни Люк, ни Кэрол, которой все же нужно было бы позвонить, ни приемной матери, с которой тоже не стоило бы терять контакт. — Тебе нужно быть менее строгой к себе, — посоветовал Мэтт, когда она закончила изливать душу. Он действительно так считал, хотя к самому себе всегда был предельно строг — малейшая неудача была причиной длительных самобичеваний. — Ты думаешь? — спросила Джесс, кутаясь в одеяло. Уже совсем рассвело. Вывеска отключилась, а в окно пробивались лучи солнца. На душе Джессики полегчало, и даже полупустая квартира теперь стала будто бы уютней. — Уверен, — кивнул Мэтт, незаметно пробираясь ладонью к бедру Джесс. — Более того, я считаю, что тебе нужно взять выходной. Или два. Отоспись, отдохни. Дай мыслям проясниться. Совет показался Джессике дельным, и она кивнула. А рука Мэтта тем временем добралась до ее бедра. — Щекотно! — вскрикнула она и упала в объятья Мердока. Они веселились, как подростки, впервые вкусившие запретный плод втайне от родителей. Джессика позволила себе мгновение беспечности в объятьях — боже, каких надежных! — Мэттью Мердока и просто смеялась, прижавшись к его груди, в то время как он обрисовывал ладонями ее самые соблазнительные части тела, получая картину ее сложения. Джессика могла бы бесконечно нежиться в его руках, но их неожиданно прервал телефонный звонок. Мэтту пришлось взять трубку и по мере того, что он слушал, улыбка его меркла, а с ней и улыбка Джесс. — Хорошо, — наконец, заключил Мэтт и сбросил вызов. — У тебя лицо, будто твою собаку убили и съели, — заметила Джессика. — А на деле убили и заставили съесть меня самого. Мэттью поспешно одевался, а Джесс сидела на краю кровати и наблюдала за его сборами. Было удивительно видеть, как слепой человек обходится без зрения так ловко. Ей хотелось помочь ему завязать галстук, смахнуть пылинки с пальто, поцеловать в щеку на прощание, но ничего из этого она делать не стала — только потому, что никто этого не ожидал, даже она сама не ожидала от себя такого. — Оставайся сколько захочешь, — услышала из коридора Джессика, а потом дверь захлопнулась, проглатывая окончание фразы. Джесс растянулась на постели и позволила себе просто ничего не делать. *** Часом позже она все же встала. Поборов в себе желание надеть рубашку Мэтта, Джесс отыскала ванную комнату и приняла душ. В холодильнике обнаружились только здоровые продукты: яблоки, бананы, молоко, сыр. Пришлось завтракать фруктами. Когда она откровенно заскучала, вдруг зазвонил телефон. Она почти обрадовалась назойливому звуку входящего вызова, разорвавшему тишину квартиры Мэтта. Номер был ей незнаком, и она помедлила, прежде чем взять трубку. «Джессика? Джессика Джонс? Это Стив Роджерс!» От злости Джесс чуть было не сломала телефон, стиснув его в кулаке. Звонок Кэпа значил лишь то, что Скотт проболтался. Она доверилась ему, а он проболтался, как последний... — Пиздобол! — воскликнула она, хлопнув себя по бедру, и на всякий случай уточнила, — не ты. Ей показалось, что по ту сторону облегченно вздохнули. На Джесс же наоборот будто рухнула гора. Так просто предать ее, наверняка в отместку за то, что она его бросила. Это было так низко и по-бабски, что Джессика в красках представила, как делает из Лэнга девочку. «Видимо, такие эмоции вызвал Скотт, — понял Стив. — Не согласишься ли ты встретиться со мной... скажем, через полчаса? Там, где тебе удобно.» — Нам определенно нужно поболтать, — кивнула сама себе Джесс и назвала адрес. ***Кафе в Адской кухне, тридцатью минутами позже
Кафе оказалось простым, но уютным. Большие окна, в которые проникал ласковый свет осеннего солнца, мягкие темно-синие диванчики из искусственной кожи, отделяющие довольно широкие столики друг от друга, длинная барная стойка. Стива Роджерса Джессика узнала сразу — эту глыбу мускулов бейсболкой и темными очками не замаскируешь. По излюбленной привычке Мстителей, поверх кепки был натянут капюшон толстовки нейтрально-серого цвета. Шпион-конспиратор, нечего сказать. В таком виде Кэпа не узнал бы только слепо-глухо-тупой. Когда Джесс села напротив, Стив читал газету, но сразу сложил ее и поместил на стол. — Привет, — поздоровался он, несколько смущаясь. — Я заказал чай и для тебя. Джессика взглянула на столик и только тогда увидела чашку с остывающим чаем. — Привет. Спасибо. Выпить она, конечно, хотела чего-нибудь покрепче чая, но говорить этого не стала. Джесс нервничала, и сохранять лицо ей стоило огромных усилий, а подшофе было бы и подавно. Она поставила локти на стол, показывая таким образом — и весьма красноречиво, — что готова слушать — Вчера мне позвонил Скотт... — осторожно начал Роджерс. Джессика повела бровью, но промолчала. — Он хотел мне что-то рассказать... — И не рассказал? — перебила Джессика. — Он оговорился, что ты просила не раскрывать кое-какие подробности, но тебе нужна помощь... — Как мило с его стороны, — снова вставила она. — ...и тогда я его остановил. Это Джессику удивило и позабавило. Ну конечно, ведь Капитан Америка не должен знать чужих тайн — это противоречит понятию чести. — Я не знаю, что у тебя случилось, но хотел сказать тебе, что если нужна помощь, то ты всегда можешь обратиться ко мне. Я помню, как ты помогла мне, и я всегда готов прийти на выручку тебе. И если ты хочешь рассказать... — Нет. Я не хочу рассказать, — излишне резко оборвала она трогательную речь Роджерса, но потом сразу смягчилась, — но большое спасибо за предложение. Я справлюсь. — Уверена? — На все сто. На этом тема была закрыта. Они успели заказать еще по чашке чая, поговорить за жизнь, обменяться новостями, которых за пять лет накопилось немало, обсудить общих знакомых и к вечеру разошлись. — У тебя есть мой номер, если что, — напомнил Стив на прощание. Джессика подмигнула ему и махнула рукой. День был бездарно проебан, а проблемы не сдвинулись ни на шаг по направлению к их решению. Но не думать о них хотя бы полдня было настоящим блаженством. Однако случиться этому было не суждено. Вернувшись в свой гостиничный номер, Джонс включила телевизор, чтобы спастись от тишины, и распечатала новую пачку сигарет. В зажигалке кончился газ, и Джессика спустилась в холл за спичками. А когда вернулась, по телеку показывали срочные новости: опасный преступник Уилсон Фиск сбежал сегодня утром из тюрьмы.