Unveil

Не надо быть гением, чтобы понять: Джузо очень зол и отчасти на себя за то, что так быстро сдался и ушел из больницы. Сейчас здесь собрался весь наш отряд, надеясь выяснить, что же все-таки произошло. Тамаки и Микаге опрашивают персонал, Ханбее и Накарай осматривают палату девушки, мы с Джузо слушаем раненого охранника, который уже успел прийти в себя. Казалось бы, мне тут делать нечего, но Сузуя учит меня действовать в стрессовых ситуациях. И я не шучу, это с его слов. Подозреваю, что в моем присутствии ему просто легче бороться с раздражением. Итак, девушка заманила охранника в палату, дождалась, пока он повернется к ней спиной, и напала на него, порезав спертым где-то скальпелем. А потом выпрыгнула в окно. Со второго этажа. Закончив с охранником, я направляюсь в палату, вход которой заклеен желтой лентой. Приподняв ее, проскальзываю внутрь. Накарай и Абара уже закончили осмотр и сейчас стоят под окном, пытаясь найти хоть какие-нибудь следы. Остальные переместились на улицу, чтобы поспрашивать прохожих и рабочих местных магазинчиков. Но Джузо, как выяснилось, остался и пошел в палату следом за мной. — Как она могла выпрыгнуть со второго этажа и ничего не сломать? — задумчиво бормочу я, перегибаясь через подоконник. Сузуя подходит и смотрит вниз. — Я бы смог, — угрюмо заявляет он. — Ты — да, но вот девушка… — Выпрямляюсь и смотрю на него, только сейчас поняв, что его так нервирует. — Думаешь, ее тоже растил гуль? — Не исключено, — раздраженно бросает Джузо и отходит к кровати, переступив через пятна крови на полу. «Не исключено», — про себя повторяю и снова перевожу взгляд на землю под окном. Имя и фамилия, которые назвала девушка персоналу больницы, оказались фальшивыми. Понятно, что документов у нее при себе не было, и проверить данные сразу никто не мог. Зато сейчас полиция заинтересовалась. Нам придется с ними сотрудничать, ведь теперь речь идет о человеке. Возможно, психически нездоровом. Если ее действительно вырастил гуль, это будет самым дурацким совпадением в моей жизни. — Я разошлю ориентировки, когда вернемся, — сообщаю, поворачиваясь к Джузо. Он стоит над пятном крови и смотрит то на него, то на кровать. — В полицию и психиатрические лечебницы. — Она прыгнула отсюда, — говорит Сузуя, постучав пальцем по изножью. — Почему он повернулся к ней спиной? Так и не объяснил. — Люди обычно не видят угрозу в хрупкой девушке. Она позвала его, сказала, что в туалетной комнате кто-то есть, и он решил проверить. — Я просил сохранять бдительность, — мрачно произносит Джузо, покачав головой. — Нужно найти ее. — Полиция захочет забрать дело, — робко напоминаю, подходя к нему. — Мне плевать, чего они хотят. Дело все еще связано с гулями. — Тебе нужно поехать домой и выспаться, — мягко говорю я, в очередной раз убирая челку от его глаз. — Мы пока займемся поиском сами. Он качает головой и выходит из палаты, мне же ничего не остается, кроме как пойти за ним. В нынешнем деле оказалось слишком много белых пятен, и это еще один пункт в копилку его раздражения, которая и так заполнена доверху. Собрав отряд, мы отправляемся в филиал, где я сразу ухожу в свой кабинет и начинаю готовить ориентировки. Попутно прогоняю фотографию девушки через программу распознавания лиц. От фальшивого имени тоже можно сыграть, возможно, она назвала его не просто так. Нагато Кадзуру. Вот и проверим. Со снимка, сделанного в больнице, на меня смотрит хрупкая бледная девушка лет двадцати с большими карими глазами. Растрепанные светлые волосы доходят до плеч, на фото видно, что подстрижены они не слишком ровно. Это может быть сделано как не по ее воле, так и специально. В Японии среди молодежи мода иногда приобретает очень странные оттенки. Ничто в ее виде не способно напугать или заставить насторожиться, особенно после взгляда на милую полуулыбку тонких губ. Но Джузо все-таки насторожился, и не зря. Программа распознавания лиц результата не дает, но я на нее и не надеялась. Вот ориентировки — другое дело. Если девушка связана с гулями и ведет себя агрессивно, то она могла быть замечена правоохранительными органами ранее. Впрочем, есть еще вариант, что Джузо прав, и наша условная подозреваемая была питомцем. Условной мы ее называем потому, что пока не можем точно сказать, участвовала ли она в совершенных гулем убийствах. Тем не менее, у нас уже достаточно оснований, чтобы объявить ее в розыск, и полиция с этим согласна. Закончив с рассылкой, я принимаюсь за карту и камеры. У нас есть сбежавшая девушка и свидетели, которые указали, в какую сторону она двигалась. Сложно не заметить человека в больничной одежде. У меня уходит около часа только на то, чтобы определить правильное время поиска, но это того стоит. Девушку на записи я нахожу за считанные минуты. Теперь мы хотя бы знаем, на какую улицу свернула Нагато. Быстро сообщаю информацию Джузо и продолжаю работать. Спустя минут двадцать после отъезда команды со мной связывается полиция и сообщает о найденном трупе девушки с характерными повреждениями. Беглянка убила ее, чтобы забрать одежду. Приходится сообщать Сузуе очередные плохие новости. Отряд как раз прочесывает ближайшие кварталы в поисках Нагато. По крайней мере, я подкинула им новый след. Однако к вечеру найти девушку так и не получается. Джузо хочет продолжить, но мне удается убедить его в необходимости отдыха. В офис он не возвращается, и встречаемся мы только дома. Сузуя сидит на лестнице, ведущей к основному двору, и выглядит донельзя мрачным. Я устраиваюсь рядом и пытаюсь придумать, что сказать, но не могу, поэтому просто наклоняюсь в сторону, прислоняясь к его плечу. — Ты не спишь уже почти двое суток, — в конце концов, напоминаю, подняв на него взгляд. — Наверно, — отстраненно говорит он. — Тебя ведь беспокоит в этом деле не только то, что ты ушел из больницы слишком рано? — спрашиваю, выпрямляясь. Джузо кивает. — Знаешь, я не думаю, что Нагато была питомцем гуля. Не бывает таких совпадений. — Разберемся, когда я ее поймаю. — Конечно. Пойдем, тебе правда нужен отдых. Он встает, я поднимаюсь следом. Дома уже ждут коты, недовольные таким долгим отсутствием хозяев. Сузуя остается в гостиной, а я сразу иду их кормить, потом пытаюсь побыстрее приготовить ужин. Вернувшись в комнату, обнаруживаю, что Джузо разлегся на диване и заснул прямо в одежде. Понадобился почти год на то, чтобы он сумел пересилить в себе привычку никогда не ложиться раньше меня. Спит Сузуя все равно очень чутко и почти всегда беспокойно, если не выматывается, как, например, сегодня. Но каким-то образом он научился различать мои шаги сквозь сон и не реагировать на них. То же самое и с прикосновениями. Джузо пытался объяснить, но я так и не поняла толком. — Рей, — негромко зову, присев перед диваном. Он вздыхает и открывает один глаз. — Может, поешь? — Не хочу. — Тогда давай поднимемся в спальню, там точно будет удобнее, — с улыбкой говорю я, вставая. Сузуя же просто поворачивается ко мне спиной. Закатив глаза, сажусь на край дивана. Джузо бывает до предела вредным, когда он устал или чем-то расстроен. А тут еще и все вместе. Пришлось научиться не обижаться на него. Наверно, кому-то покажется, что я слишком часто уступаю ему. Наверно, так и есть. Ничего не могу с собой поделать. — Ладно, хочешь остаться здесь, дело твое. Принесу тебе плед. Я встаю, но Сузуя тут же смыкает пальцы на моем запястье. Застываю на месте, содрогнувшись от того, как сильно он вывернул руку для такого действия, и облегченно выдыхаю, когда Джузо, проворчав что-то нечленораздельное, принимает сидячее положение. Выглядит он растрепанным и недовольным, но все-таки поднимается, чтобы последовать за мной наверх. Опять не даю ему завалиться спать в одежде и уже сама снимаю пиджак и начинаю расстегивать рубашку. Сузуя все это время стоит очень близко, уткнувшись лбом в мое плечо, чем немало усложняет задачу. Но я справляюсь. Пусть скажет спасибо, что в душ не гоню. Вид голого, исчерченного шрамами и швами тела уже давно не заставляет содрогаться. Да и раньше я не испытывала отвращения, только жалость. Хотя, нательное шитье меня пугало, признаю. Для обычного человека оно выглядит, мягко говоря, отталкивающим. — Ложись. — Отстраняюсь и поднимаю одеяло. Джузо забирается под него и почти сразу закрывает глаза. Но когда я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, все равно отвечает. — Спи. Я сейчас тоже лягу. Но сначала проверю рабочую почту. Для этого спускаюсь вниз и беру оставленный на кухне ноутбук. Если кто-то ответил на наш запрос после того, как закончился рабочий день, то он вполне мог, не дозвонившись, прислать письмо на электронный адрес. А я ведь не усну спокойно, если не посмотрю. Загрузив систему и зайдя в почтовый ящик, обнаруживаю несколько новых сообщений. Одно из них с незнакомого адреса, его я открываю первым. И едва не подпрыгиваю от радости. Это ответ из частной психиатрической лечебницы в… в Осаке? Далековато. Заведующий просит связаться с ним, причем как можно скорее. Я уже готова взяться за телефон, но вовремя останавливаюсь. Если Джузо услышит разговор, то проснется. Придется отложить до утра. Уснуть удается далеко не сразу. В голове постоянно вертится навязчивое желание позвонить в клинику прямо сейчас. Сузуя вымотался и спит практически спокойно, я же смотрю в потолок. Чем ориентировка могла заинтересовать доктора из Осаки? Неужели девушка оттуда? Или он с ней пересекался? Слишком много вопросов, ответы на которые смогу получить только утром. Устав от созерцания рисунка на потолке, я поворачиваюсь на бок и закрываю глаза. Утром подскакиваю сразу после звонка будильника. Джузо сонно щурится и удивленно смотрит на меня. На ходу одеваясь, рассказываю ему про вчерашнее письмо. Теперь окончательно просыпается и он, требуя звонить прямо сейчас. Впрочем, я и так собиралась. Быстро умывшись, спускаюсь вниз, иду в гостиную и открываю ноутбук, приготовив мобильник. Сузуя вскоре присоединяется ко мне, прыгая на диван через спинку. Он наклоняется, чтобы прочитать письмо, и попутно грызет один из этих полосатых рождественских леденцов. От вчерашней мрачности не осталось и следа. Доктор Ямада берет трубку после третьего звонка. Стоит мне упомянуть CCG и рассылку, как он тут же подтверждает свое знакомство с Нагато. Вот только зовут ее совсем не так. — Мацумура Киоко? — переспрашиваю я, записывая имя в блокнот, и включаю громкую связь. — А Нагато Кадзуру?.. — Она была ее подругой, — помедлив, отвечает доктор. — Была? — уточняет Джузо. — Мацумура задушила ее во сне, — вздохнув, поясняет Ямада-сан. — Я… У меня есть конфиденциальные данные, но их я могу передать только лично. — Если вы отправите информацию по почте, то CCG гарантирует полную сохранность… — Простите, — категорично перебивает меня он. — Только лично. — Мы постараемся прилететь к вечеру, — заявляет Джузо, и я удивленно смотрю на него. — Свяжитесь со мной, как приедете. Он вешает трубку, а я продолжаю буравить своего начальника взглядом. Он пожимает плечами и улыбается. — У нас тут бродит сумасшедшая, а ты решил смотаться в отпуск? — мрачно спрашиваю, откладывая мобильник в сторону. Заказать билеты можно и через интернет. Да, да, я собираюсь их заказывать. Будто у меня выбор есть. — Без его данных мы можем ее и не поймать, — просто объясняет Джузо. — Один день роли не сыграет. Скажет это потом родственникам того, кого она убьет в следующий раз. А я буду стоять в сторонке и грызть леденец, а не наоборот, как бывает обычно. Заказать билеты среди недели не представляет особой сложности. Рейс, назначенный на три часа дня, нам как раз подходит. Пока я звоню Кейджину и объясняю ему ситуацию, Джузо пытается собрать вещи. Ключевое слово тут «пытается», поэтому после разговора сумку приходится складывать заново, потому что Сузуя покидал туда первое, что под руку попалось. Время полета составляет меньше часа, и мы бы успели вернуться ночью, но следующий рейс будет только утром. Поэтому я бронирую номер в гостинице. Вот в управлении обрадуются служебным расходам. Хотя для них главное — результат. Досмотр перед рейсом проходит весело. Количество оружия, которое носит с собой Джузо, всегда вгоняет людей в ступор. После предъявления удостоверения он проходит, но сотрудники службы безопасности еще долго смотрят в нашу сторону. Все разрешения и основания были предъявлены почти сразу, и задержать следователя они не имеют права. У меня с собой и вовсе ничего запрещенного нет. Джузо нравятся самолеты и сейчас он просто прилип к иллюминатору. Я не фанат полетов, поэтому без проблем уступаю ему место у окна. Жалеет он сейчас только о том, что лететь нам совсем недолго. Еще вчера Сузуя был подавлен собственным промахом, а сегодня уже ведет себя как обычно. В этом заключается все отношение Джузо к ошибкам, своим или чужим — не важно. Он просто приложит чуть больше усилий, чтобы все исправить. Мне бы такую логику. В Осаке мы оставляем вещи в номере и сразу едем в клинику, которая находится практически за чертой города. Снаружи это красивое большое здание из красного кирпича. Обширный двор огорожен высоким кованым забором и пройти внутрь можно, только нажав на звонок. Над автоматическими воротами закреплены две камеры, судя по миганию, работающие. Территория, по которой мы проходим, сейчас пуста, но я предполагаю, что здесь больных выводят на прогулку. В большом светлом холле нас уже встречает милая девушка, которая сообщает, что доктор Ямада ждет. Пока мы идем за ней, я пытаюсь отбиться от навязчивого вопроса в голове. Почему в больницах вечно преобладает белый цвет? Медсестра тем временем проводит нас в административный корпус к нужному кабинету. Постучав, она открывает дверь и отходит. Помещение светлое и даже довольно уютное со всеми этими книжными шкафами, которые практически закрыли стены. Чем-то похоже на наш офис в CCG, но он рассчитан на шесть человек. Здесь же принадлежит одному, который спешно встает из-за широкого темного стола и подходит к нам. Доктор Ямада оказывается невысоким седеющим мужчиной лет сорока. Он нервно поправляет очки и перебивает нас, когда мы пытаемся представиться. — Покажите удостоверения, — требует он, удивленно поглядывая в сторону Джузо. Сузуя недобро смотрит на него, но я быстро достаю документы из сумки и протягиваю их доктору. Убедившись, что мы те, за кого себя выдаем, он будто разом сбрасывает все напряжение и выпрямляет сгорбленные плечи. — Простите за мои манеры, — важно говорит Ямада-сан, склонив голову. Я повторяю жест, Джузо стоит ровно. Психиатры и психотерапевты ему не очень нравятся. Даже совсем не нравятся. — Прошу, проходите. Мужчина возвращается к своему столу, мы следуем за ним и занимаем два кресла, расположенных напротив. — К чему такая секретность? — скучающим голосом спрашивает Сузуя, глядя на суетящегося доктора. Я достаю блокнот и готовлюсь делать записи. — Мацумура Киоко очень опасна… — Мы догадались, — небрежно бросает Джузо. — С каким диагнозом ее поместили сюда? — встреваю я, многозначительно глянув на командира. — Шизофрения, — помедлив, отвечает Ямада-сан. — Со стороны она казалась обычным человеком, даже подружилась со своей соседкой по палате. Так часто бывает. — То есть она не была агрессивна? — уточняю я, делая пометки. — Тогда зачем нужна была госпитализация? — Она была агрессивна, — поправляет доктор, отводя взгляд. — Но она прекрасно контролирует это. Я отвлекаюсь от блокнота и смотрю на него. Что за бред? — Она задушила свою соседку во сне подушкой, а потом сбежала, — продолжает он. — И как же она сбежала? — Джузо выпрямляется и складывает руки на столе. — У вас такая плохая охрана? Ямада-сан выдвигает ящик и достает оттуда фотографии, после чего раскладывает их перед нами. На них изображено окно второго этажа и вырванная с корнем железная решетка. Вот это уже интересно. Мацумура — человек, все анализы подтвердили. — И почему же вы не заявили, что к вам в клинику вломился гуль и выкрал пациентку? — с неподдельным интересом спрашивает Джузо, постукивая пальцем по фотографии. Мужчина молчит, я же пытаюсь сложить в уме все факты. Что-то не то с этой историей, ее части едва держатся вместе. Будто собираешь пазл и впихиваешь детали туда, куда они совсем не подходят. Если бы местное управление CCG было осведомлено о гуле, который сорвал решетку с окна психиатрической лечебницы и похитил девушку, я бы без труда нашла дело в базе данных. Но его там нет, значит, никто не оповещал CCG. Почему? Я поднимаю взгляд на доктора Ямаду, который расписывает нам, как опасна была Мацумура. Девушка из достаточно обеспеченной семьи, ее поместили сюда родители, чтобы облегчить ее страдания и предоставить дочери хороший уход под присмотром врачей. — У нее ведь не было шизофрении, — говорю я, перебивая доктора. Джузо заинтересованно смотрит то на меня, то на него. — Диагноз был другой, вы подделали документы. Видимо, по просьбе родителей. Вот почему вы не хотели говорить об этом по телефону. Что было не так с девушкой, Ямада-сан? Каков настоящий диагноз? В ваших интересах сотрудничать с CCG, пока мы не начали копаться в ваших данных сами. — Диссоциальное расстройство личности, — мрачно отвечает мужчина, откидываясь на высокую спинку своего кресла. — Социопатия? — удивленно уточняю, делая очередную пометку. — Вы серьезно? — Поймите меня правильно, я знаю, как все это выглядит, — со вздохом произносит Ямада-сан. — Мацумура была опасна. Вы знаете, чем характеризуется это расстройство? — Знаю. Неспособность ощутить раскаяние, безответственность, пренебрежение безопасностью, импульсивность, агрессия, раздражительность. И все в том же духе. Но с этим вполне можно жить в обществе. Да, такие люди опасны, но их не запирают в клиниках. — Значит, вы осведомлены в этом вопросе. Проводили исследования из-за Мацумуры? — устало произносит Ямада-сан. Краем глаза вижу, как Джузо поворачивает голову в мою сторону, и киваю. Лучше бы я не открывала рот, черт возьми. — Значит, тоже заподозрили неладное. Умножьте все, что вы знаете о социопатах, на два и получите слабое представление о Мацумуре. — Думаете, это оправдывает ваши незаконные действия? — мрачно спрашиваю я, ежась под пристальным взглядом Джузо. — Киоко проткнула своему брату барабанную перепонку отверткой, — вместо ответа говорит Ямада-сан. — Ей было семь лет тогда. — Зачем? — интересуется Джузо, посмотрев на доктора. — Просто так, — отвечает он, пожав плечами, и поясняет: — Это дословно. Послушайте, я бы не стал рисковать своей карьерой из-за пустяка. У Киоко прекрасная семья, ее никогда не били, над ней никто не издевался. Девочку холили и лелеяли, но вместо милой малышки получили чудовище. Ей безразличны нормы морали, она делает так, как хочет. А хочет Мацумура причинять вред людям. Поэтому я согласился запереть ее здесь. — Сколько времени она провела в клинике? — спрашивает Сузуя. — Семь месяцев. Когда был совершен побег, я не смог заявить об этом. — Вы тряслись за свою карьеру, — с презрением заявляет Джузо, вставая. — Отдайте нам все материалы. — Конечно, конечно. Ямада-сан достает из ящика несколько увесистых папок и подвигает их ко мне. Я тоже поднимаюсь и забираю их. — Прошу вас, если возможно, не раскрывайте причастность нашей клиники, — говорит мужчина, глядя на Сузую. — Я понимаю… — Мне плевать на вашу клинику, — перебивает его Джузо и идет к двери. — На вашем месте я бы искал другую работу. Можете попробовать остановить меня, если хотите. — Простите, — бормочу, перехватывая поудобнее материалы, и направляюсь за Сузуей. Догнать его удается только на первом этаже. Поравнявшись с Джузо, я робко говорю: — Может, не стоило так резко? — Проводила исследования, да? — со смешком интересуется он, ускоряя шаг. — И как? Понравилось? — Что? Рей, подожди, ты… Джузо выходит из здания, мне приходится задержаться, чтобы не уронить папки. Остановившись, смотрю ему вслед, и в голове появляется мысль остаться здесь. Конечно, он понял, что я искала сведения не из-за девушки. Просто отлично.