Unveil

Джузо лежит на животе, подложив руки под голову, и смотрит на меня из-под полуприкрытых век. Я вожу пальцами по его спине, прочерчивая невидимые линии от одного рубца к другому. Получается такая своеобразная карта человеческих страданий. Сузую эти шрамы давно не беспокоят, больно от них сейчас может быть разве что мне. От ощущения грубой кожи под пальцами и представления, как именно все это было получено. Сегодня я весь день подпрыгивала каждый раз, как кто-то открывал дверь в мой кабинет, ожидая, что на пороге появится Хайсе. Мой побег, безусловно, произвел на него впечатление, и вряд ли он поверил в неотложные дела. Да и слабому блеянию в телефонную трубку о том, что я просто вымоталась с новым гулем, поэтому веду себя немного неадекватно. Немного, да. У меня почти получилось убедить себя в том, что кто-то просто пытается играть на нервах у Сасаки, и чертова маска не имеет к нему никакого отношения. Но железобетонная стена из сотни придуманных аргументов разваливается. Слишком много совпадений. Пока что она держится лишь на моем нежелании открыть глаза и признать очевидное. Да и как я могу? Мой близкий друг не может быть тем самым гулем. Арима не привел бы в CCG Сколопендру, ведь так? Бог смерти встретил его в канализации и убил. Это задержало его, и он не смог вовремя прийти на помощь моему отряду. Мы потеряли Шинохару-сана, мы потеряли Амона Котаро, побежденного тем гулем, мы потеряли еще чертову уйму следователей. Чуть не погиб Джузо. Арима не привел бы Сколопендру в CCG, руководство не допустило бы этого. Если слепить достаточно правдоподобные оправдания, то можно в них завернуться как в одеяло и верить, что у тебя теперь есть щит от монстров. — Что скажешь о том видео? — внезапно спрашивает Сузуя, нарушая тишину. Ах да, видео. Мерзкая и отвратительная запись, которую выложил в сеть кандидат в особый класс Киджима. Меня и раньше-то от него передергивало, а теперь и вовсе мутит. На видео он пытает одного из пойманных гулей, и гражданским совершенно необязательно было знать, что методы CCG, порой, включают в себя радикальные меры допроса. Подобное, безусловно, является нарушением закона о противодействии гулям, но были прецеденты и раньше, отрицать глупо. Однако никто еще не делал свои извращенные методы достоянием общественности. — Скажу, что оно гадкое, — честно отвечаю, поморщившись. — Зато эффективно, — зевая, заявляет Джузо. — Вот только семпай в ярости. Он считает, что подобная выходка «бросит тень на защитников справедливости». — Я делаю пальцами кавычки. — Как-то так. — Защитники справедливости? — удивленно уточняет Сузуя. — Ага. Как будто мы в какой-то манге, честное слово. Все это заставляет чувствовать некоторое облегчение от того, что наш отряд не принимает участия в расследовании по делу «Розы». Что-то не хочется мне видеть, как кандидат в особый класс Киджима и Сузуя обсуждают «инновационные» методы воздействия. Надеюсь, Хайсе в этом деле повезет. И он забудет о Канеки Кене. — О чем ты думаешь? — негромко спрашивает Джузо, отрывая меня от невеселых размышлений. — Ни о чем, — быстро отвечаю и улыбаюсь. — Врешь. — Вру, — со вздохом признаю и отодвигаюсь от него, утыкаясь лицом в подушку. — Вот предположим… Есть замечательный человек, просто какой-нибудь абстрактный человек, и тебе он очень дорог. Абстрактно опять же. И все вроде бы хорошо, но потом всплывают некоторые детали о нем, и они заставляют тебя думать, что раньше он был... Ну, скажем так, не самой хорошей личностью. — Абстрактная нехорошая личность, — бормочет Джузо, закрывая глаза. — Да. И стал причиной многих трагедий. Но сейчас он вроде как другой. — Ты говоришь о ком-то конкретном? Потому что это очень похоже на меня. — Не похоже. Абстрактная личность, я же сказала. — Ладно. Я все равно не вижу проблемы, — зевая, протягивает Джузо. — Ты сама говорила, что у всех есть прошлое. — Это верно, — чуть слышно выдыхаю. Вот только говорить было легко. Я еще никогда не сталкивалась с человеком, прошлое которого обернулось погибелью для моих друзей. А говорить всегда легко. Я уже почти засыпаю, когда тишину комнаты разрывает мелодия моего мобильника. Мы с Джузо подскакиваем, потому что звонки в два часа ночи в доме следователя могут означать только что-то экстренное. Я хватаю с тумбочки телефон и, мельком глянув на экран, отвечаю. Хирано-сан, мой давний знакомый, работает в полиции Токио, и уж он точно не будет звонить для того, чтобы узнать, как у меня дела. — Шика, мне нужен ваш отряд, — без предисловий говорит мужчина и через мгновение добавляет: — Прости, что так поздно. — Сейчас включу громкую связь. Рядом со мной как раз мой начальник. Джузо закатывает глаза, но тут же переводит все внимание на телефон. — У нас гуль похитил ребенка, — коротко сообщает Хирано-сан. Сузуя вылезает из-под одеяла и тянется за одеждой. — Гуль похитил? — на всякий случай переспрашиваю. — Не съел? — Именно похитил. Опережая твой следующий вопрос: да, это был гуль. Есть свидетели. Человек стену не проломит и щупальца из спины у него не торчат. Вопросительно смотрю на Джузо, тот лишь кивает. — Диктуйте адрес, мы соберем команду и приедем, — говорю я, тоже вставая с кровати. Записав все в блокнот, который специально держу на тумбочке, прощаюсь с Хирано-саном и собираю разбросанную по полу одежду. — Зачем похищать ребенка? — Зависит от обстоятельств, — отстраненно отвечает Сузуя, накидывая на плечи пестрые подтяжки. — Съесть в логове. На продажу. Для себя. — Это частный дом, — сообщаю я, забив в навигатор на мобильнике адрес. — Недалеко от нас. Район чужой, но, думаю, сможем договориться. При тусклом свете настольной лампы замечаю знакомый хищный блеск в глазах Сузуи и понимаю, что его мало волнуют территориальные проблемы. Конечно, бумажки-то я буду писать. Впрочем, тут я с ним солидарна, поэтому не спорю и принимаюсь обзванивать остальную команду. Им не впервой просыпаться по ночам. Затем переписываю адрес для Джузо, потому что сама направлюсь сразу в офис, дабы не терять времени попусту. Оборудование заберет Ханбее, он живет ближе всех к филиалу. Я сталкиваюсь с Абарой, когда он уже выходит из лифта. Мы быстро обмениваемся приветствиями и расходимся, ситуация вырисовывается слишком серьезная, чтобы тратить драгоценные минуты на лишние слова. Ждать мне приходится недолго, но в мозгу уже роится десяток догадок и предположений. Как только на экране электронной карты загораются маячки GPS, я тут же выхожу на связь с отрядом, используя заранее настроенное соединение. Ханбее любезно захватил с собой камеры, поэтому первое, что я слышу в наушниках, — ворчание Джузо, который не горит желанием надевать «лишний хлам». Закатив глаза, молчу и продолжаю работу с настройками. Когда на экране появляется изображение с камеры Тамаки, я на несколько секунд замираю, ошарашенно глядя на огромный пролом в стене дома. А Хирано-сан не шутил. — Кто-нибудь введет меня в курс дела? — спрашиваю я, стряхнув оцепенение, и осматриваю толпящихся вокруг полицейских в поисках знакомого лица. — Она ворвалась в дом через гостиную, выломав дверь, — говорит Накарай, присаживаясь перед дырой в стене. — Родители проснулись, выбежали, но гуль просто сбил их с ног. Есть незначительные травмы, но ничего серьезного. Она добралась до детской, схватила четырехлетнего Рюу и вышла через стену. Составь досье на членов семьи и их друзей, имена я тебе отправлю. Но сначала просмотри все камеры в округе, а мы опросим свидетелей. Вдруг у кого-то был включен видеорегистратор. — Гуль — женщина, я правильно поняла? — на всякий случай уточняю и, получив утвердительный ответ, принимаюсь за работу. Что ж, по крайней мере, никто не пострадал. Пока что. Неизвестно, зачем ей мальчик, но даже от половины предположений становится тошно. Именно поэтому я сосредотачиваюсь на работе, изредка прислушиваясь к диалогам в наушниках. Если что-то понадобится, то меня позовут, лучше пока займусь делом. Однако на беседе Джузо и Хирано-сана я все-таки заостряю внимание. Сузуя выслушивает версию о том, что родители Рюу были знакомы с гулем и ранее, но просто не могут вспомнить, и решительно отметает ее. Он уверен, что забыть подобную личность было бы сложно. К тому же преступница точно знала, где находится детская, значит, бывала раньше в доме. Вы бы притащили едва знакомого человека к себе? Вряд ли. — Скорее всего, она была здесь, пока семья отсутствовала, — предполагает Сузуя, заходя в комнату Рюу. — Если так, то она следила за ними. — Хирано-сан следует за Джузо и обводит рукой детскую. — Маловато разрушений. — Ага, — с готовностью соглашается мой начальник, поддевая носком тапка какую-то игрушку. — Не считая пролома в стене? — мрачно уточняю, мельком глянув на экран. — Ты не понимаешь, — задумчиво протягивает Джузо и на удивленный взгляд детектива указывает на свое ухо. — Кровать не выглядит так, будто ребенка вытащили оттуда насильно, да и вообще… Вряд ли она ломала стену с мальчиком на руках. Получается, он спокойно ждал в стороне. — Я тоже предполагал, что она познакомилась с ребенком раньше, — говорит Хирано-сан. — Но какой смысл? Зачем ей мальчик? — Возможно, у нее своеобразные вкусовые пристрастия. Это все, — Джузо машет рукой в сторону пролома, — не выглядит как организованное похищение, поэтому вряд ли она занимается похищениями профессионально. Такие гули тщательно продумывают свои вылазки и не привлекают столько внимания. Может быть, мы имеем дело с новичком, и это ее первый заказ. — Заказ? — На похищение. Если так, то она продаст его в скором времени. Мальчик как раз в нужном возрасте, гули, которые держат человеческих питомцев, предпочитают тренировать их с ранних лет. Я отвлекаюсь от записей камер и смотрю на другой экран. Надо же, а ведь мне никогда не приходило в голову спросить у Джузо, в каком возрасте он попал к Биг Мадам. И лучше бы так и оставалось. — Или она хочет его просто съесть, — добавляет Сузуя после паузы. — Тогда у нас мало шансов вернуть ребенка. Моя команда уже прочесывает окрестности и опрашивает свидетелей, но если я прав, и она похитила ребенка в качестве еды… Джузо разводит руками и не продолжает свою мысль. Всем и так понятно, что будет. Мы физически не успеем остановить гуля. — Хорошо, — хмуро бормочет Хирано-сан и прокашливается. — Если бы речь шла о человеке, то было бы несколько вариантов. В случае похищения с целью сексуального насилия считается, что у полиции есть три часа. По истечении этого времени шансы найти ребенка живым существенно сокращаются. Здесь я бы мог предположить, что женщина психически неуравновешенна. Неизвестно, сколько у нас времени, но мы обычно руководствуемся правилом двадцати четырех часов. — Она оставила много следов. Я найду ее, можете не волноваться. Голос Джузо полон уверенности, и это даже немного успокаивает. Вот только «найду ее» относится к гулю, а не к ребенку. Значит, Сузуя не исключает того, что мальчик уже убит. Диалог им все равно приходится прервать, поскольку в комнату входят родители. — Есть, — быстро говорю, всматриваясь в экран. — Я нашла камеру, которая ее зафиксировала. Длинные черные волосы, босиком, с ребенком на руках, одета в какую-то хламиду. — Подходит, — произносит Накарай. — Давай название улицы, — командует Джузо, мигом теряя интерес к детективу и родителям. — Ханбее со мной, Тамаки останется в доме, остальных проведи по соседнему переулку. Работаем. Хирано-сан, держите своих людей подальше, они могут пострадать. У полиции есть четкие инструкции по поводу дел, где фигурируют гули. Они должны сразу связаться с CCG и в дальнейшем оказывать следователям всяческое содействие. Не путаться под ногами, если точнее. При открытом столкновении с гулем рекомендуется поскорее отступить, и уж точно запрещается пытаться задержать его самостоятельно. Конечно, находятся герои, которых потом соскребают с поверхностей, но это, в основном, новички, горящие желанием показать себя. Даже в Японии нет гарантии, что все будут беспрекословно соблюдать инструкции. — Следующая камера ее тоже поймала, — говорю я, наблюдая за происходящим на записи. — Видно, как она забегает во двор дома. Я поищу по другим улицам. Там всего два направления. — Значит, мы пройдем в обе стороны, — резюмирует Джузо. — Время записи? — Час сорок семь. Прошло слишком много времени. Я не высказываю эту мысль, но она все равно повисает в воздухе после неодобрительного хмыканья Сузуи. Пока родители вызвали полицию, пока стражи порядка разобрались в ситуации, пока Хирано-сан позвонил нам, пока мы ехали… Даже на то, чтобы пройти по такому явному следу, нужно время, а его у Рюу все меньше, если оно вообще еще осталось. — Шика, мы на развилке, — сообщает Джузо спустя некоторое время. — Вижу, но ничего конкретного не могу сказать, камер там больше нет. — Ладно, свернем сюда, остальных отправь в другую сторону. Я выполняю указание и продолжаю мониторить камеры, на ходу рассылая по всем полицейским участкам снимки с предыдущих камер. Конечно, не забываю добавить предостережение о гуле, дабы не нарваться на очередного «героя». — Тут есть кое-что интересное, — внезапно произносит Тамаки, и я прислушиваюсь. — Родители Рюу говорят, что в последнее время он рассказывал о каком-то воображаемом друге, о девушке. — Может, друг и не был воображаемым. — Джузо вздыхает и перелезает через забор одного из домов. — Нам это все равно не поможет. — Просто для размышления, — бодро сообщает Мидзуро. Только якобы воображаемых друзей и не хватало. Возможно, гуль познакомился с ребенком до похищения. Зачем? Очень хочется верить, что мы имеем дело не с очередным психопатом, который выслеживает свою жертву несколько дней. Это уже просто не смешно. Выбрав наиболее четкий снимок, я загружаю его в программу распознавания лиц, ни на что особо не надеясь. Данный метод срабатывает один раз из десяти, потому что, к сожалению, все гули Токио не горят желанием регистрироваться в общей базе данных. Странно, правда? Но пока я больше ничем не могу помочь, поэтому наблюдаю поочередно за программой и за камерами, сцепив пальцы в замок. В голову снова начинают заползать мысли о том, каково быть похищенным гулем, когда тебе всего четыре года. И о том, что эта женщина хочет сделать с мальчиком. Пожалуй, вариант с продажей был бы для нас сейчас самым лучшим, как бы кощунственно это не звучало. Тогда у нас в запасе больше времени. Неужели Джузо тоже забрали в таком раннем возрасте? Теперь я даже жалею, что Хирано-сан позвонил именно нам. Конечно, все закономерно. Он знает, что мы в своем деле одни из лучших, а ситуация требует именно такую команду. Мы уже работали вместе, и Хирано-сан собственными глазами видел, насколько быстро Сузуя и его отряд адаптируется к новым обстоятельствам. И все же мне не по себе. Писк программы отвлекает от навязчивых мыслей. Я смотрю на экран и даже наклоняюсь поближе, дабы убедиться, что не кажется. — У меня появилась новая информация, — поспешно сообщаю, включив микрофон. Танака Сора — гуль А-ранга, делом которого занималась группа из восьмого района. Стандартные убийства, ничего выдающегося. Интересно другое. Во время недавнего столкновения следователям не удалось устранить ее, но зато был ликвидирован ее пятилетний сын. В материалах дела есть лишь посмертное фото, но даже на нем заметно, что мальчик похож на Рюу. — Она сошла с ума и ищет замену, — констатирует Джузо и трясет головой. На видео можно заметить, что на улице начался противный мелкий дождь. — Значит, есть шанс, что ребенок еще жив. — Ей принадлежит дом как раз в той стороне, куда вы направляетесь. Пересылаю адрес. Стоп, ну не поведет же она его туда. — Сомневаюсь, что она полностью отдает себе отчет в своих действиях, — произносит Накарай, и я вижу, как их индикаторы смещаются влево. — Есть смысл проверить. — Может, стоит пригласить специалистов? — осторожно предлагаю, откинувшись на спинку стула. — Все-таки гуль, скорее всего, нестабилен, и у нее ребенок… — Вызывай, — разрешает Сузуя, двигаясь в сторону нужного адреса. Радует только то, что сотрудники CCG привыкли вставать по ночам.