драбблы и мини по киса/ите

Итачи возник неожиданно. Вот уж чего-чего, а «радостной» новости о том, что мечнику предстоит отныне работать с «напарником», Кисаме был отнюдь не рад, хотя нутром чуял, что однажды что-то такое произойдет. Лидеру иногда возьмет да и взбредет в голову хуета какая-нибудь от скуки. Миссии становились все сложнее, проводить зачистку оказывалось все опаснее. Кисаме и сам понимал, что нужно действовать с кем-то сообща – надежнее, для верности результата, для безопасности, в конце концов. С другой стороны, оплату ему делить пополам совсем не улыбалось. Впрочем, прокачанный в скиллах напарник мог бы быть полезным… Так нет же, ему привели это подростковое недоразумение – с ломающимся голоском и едва пробившимися усиками над верхней губой. Вроде откуда-то с конохских земель. Сам факт, что такой молодой парнишка что-то забыл среди нукенинов, настораживал и отталкивал. Что с ним к 20 годам будет, если он уже в 13 здесь? Перерезанное горло? Виселица? Отступники долго не живут и никогда не умирают от старости… Кисаме не задумывался подолгу об этом и старался жить попроще, но появление такого юного парня в среде нукенинов невольно закрадывало в голову мысли о грядущем. За прошедшие три дня пацан никак не проявил себя – ни с хорошей стороны, ни с плохой. Кисаме не понимал, как с ним быть... Он казался очень тихим. Не проявлял попыток познакомиться поближе, не приставал с расспросами. Кисаме пытался разговорить его, но Итачи не то боялся откровенничать, не то брезговал с таким, как мечник, якшаться. -Стабильности никакой. Денег либо много сразу, либо нет совсем. В нашем деле то пусто, то густо, так что выпивка и девочки только по праздникам, - напутствовал Хошигаки, пока Итачи молчал. – Лидеру не понравится, если наследишь. Но ты парень аккуратный, сразу видно. Схватываешь быстро, умный, способный, не болтливый. Работать наемником как раз по тебе. От меня часто шуму много, но от полиции всегда уходил. У меня стелс совсем никудышный, положа руку на сердце… не могу я незаметно, без улик-без свидетелей, все равно спалюсь и десятерых прирежу. А лидеру очень не нравится это, ему надо чтоб не палился никто. Да, в этом была суть всей их организации. Оставаться инкогнито. Если уж палиться, то в образе недосягаемых анонимных героев, защищающих мир от насилия и появляющихся в самый нужный момент. Когда-то так они и действовали. Только давно все поехало вкривь и вкось. Давно… -Напрасные жертвы ему тоже не нужны, как и лишние трупы. Надеюсь, у тебя с этим проблем не будет. А то, что ты в АНБУ работал, это большой плюс. У нас есть там свои люди, - договорил задумавшийся на мгновение Кисаме. Итачи по-прежнему ничего не отвечал. Сидел, нахохлившись, как ворон, смотрел то ли испуганно, то ли злобно. В акацушной столовке Учиху откровенно пытались троллить, когда ел мало и без аппетита, но Кисаме только наблюдал за спектаклем. Точнее, троллил Хидан, а остальные просто ржали. -Ешь мясо, пацан, ты же хочешь себе такую же бицуху, как у твоего напарника? – без всякой злости посоветовал язычник. – Вот будешь уминать за троих, станешь мужиком. Что хилый такой, предки в черном теле держали? Детский труд эксплуатировали? Ай-ай-ай. -Кисаме, ты обзавелся напарницей? – Какузу никак не отъебывался от женского имени Итачи. – Хм, симпатичная… тощевата правда, и булки не наест никак, а так ничего. -Да Кисаме наш просто в няньки подался, - продолжал Хидан. – Пацаненок не годится даже на роль девки, - и он снова обратился к Итачи. - Ешь, ешь, что брезгуешь? Тут не зевай, домашних ужинов в постель не подадут. Тебя ведь, поди, мамка кормила, в школу собирала, обстирывала… Кисаме, не очкуй, он через неделю будет жрать все без разбору. Ты с ним построже, а то вишь как избаловали. Брезгует он, значит, с нами питаться. -Да мне-то что… - открестился мечник. Будто ему есть какое дело до этого Итачи? Чести много. – Не хочет – пусть хоть голодовку устраивает. Кисаме примерно понимал, что Итачи, скорее всего, кусок в горло не лезет от всех злоключений и стресса перед прибытием сюда. -А как первую миссию исполнит, - продолжал Хидан, – своди его в местный притон. И пусть выпить нам всем закажет прям сюда, с доставкой на базу. Понял, пацан? Будешь проставляться. -Оптимистично, - заметил Сасори. – Я про успешность первой миссии. -Да это Лидер у нас оптимистом стал, бля, когда принял в штат этого пиздюка, - проговорил Хидан. – Влюбился он, что ли.. Все посмеялись. Конан уже много лет являлась любовницей Пэйна. -Хорош, мужики, - проговорил Кисаме, смеясь. -В душе не ебу, какого рожна нам проблемы от новичков в деле, да еще и сомнительной надежности новичков, - сказал Хидан, и, спохватившись, притворно захихикал. – Ой, прошу покорнейше меня извинить за брань нецензурную… Забыл, что тут дети… -Да хорош, - Кисаме снова попытался его остановить, но поздно, щеку Хидана уже протаранил кунай. Итачи? Когда успел, фокусник малолетний? Язычник взвыл, едва не опрокинул тарелку, вскочил с места. Его это только разозлило. Итачи ничего не знал о его регенерации и о количестве шрамов, уже полученных им в садомазохистских сессиях с Какузу. Последний, надо отдать должное, попытался удержать Хидана, покрывавшего юного Учиху трехэтажным матом. Черные глаза-пуговки Итачи засверкали алым, завертелись в гипнотической технике. Можем, умеет, практикуем. Кисаме ловко успел перехватить ладони мальчугана, не то быть им сложенными в секретную печать, а Хидану быть поверженным атакой гендзюцу. К слову, Кисаме и сам не ожидал, что успеет нейтрализовать Итачи. Скорость хорошая. Может, и выйдет толк. Силенок маловато. И с виду комплекция не подает признаков сильно окрепчать в будущем. На счастье, обед закончился, и все уже расходились. Так что перепалка не состоялась, а опозоренный Хидан с окровавленной щекой, получивший по заслугам, никого не обеспокоил, не вызвал сочувствия и не явился чем-то из ряда вон выходящим в стенах базы. Так что все пожелали друг другу хорошего вечера и под выкрикиваемые проклятия язычника, булькающе-шепелящего из-за раны, покинули столовую. Итачи пытался вырваться, и Кисаме пришлось его отпустить. На месте его хватки остались красные следы. Кисаме поспешно убрал руки, ставшие внезапно слишком неловкими, грубыми и большими. Способными сломать и изувечить ненароком… -Ты чего творишь, а?! Ты какого устраиваешь? -Я?! Считаешь, что публичные издевательства стоит поощрять? – гневно прошипел Итачи. -С хера ли ты такой моралист? Что тут позабыл? Кисаме почти сразу пожалел о своих словах. Перед ним просто ребенок, с ним ли ему соперничать. Итачи резко развернулся и направился прочь из столовой, едва не перевернув пару стульев. -Слушай, нельзя быть таким восприимчивым, - мечник пошел следом. – Во-первых, это Хидан, и в отношении него никому и в голову не придет назвать это «издевательством». Просто у него такая манера… Во-вторых, если на каждый выпад будешь так реагировать, сегодня-завтра пришьют. Вот за каким этот Учиха ему сдался? И ведь не получится иначе – напарник все же… Наживать в нем врага себе дороже. Но нянькаться с ним… Да и вообще. Жизнь знает лишь гражданскую, на бабе не лежал, с врагом в настоящем бою не схлестывался, с распоротым брюхом не валялся в беспамятстве, от выпивки не блевал. По нему же видно. Напыщенный маменькин сынок. Благо что «извините» не говорит, когда заденет кого локтем. Небось думает, что крутым стал, раз занесло в Акацки. Только он еще не понял, куда попал. Как бы не запросился назад… Многознающих и осведомленных отсюда не выпускают. Кисаме слышал что-то про Коноху, какая-то темная история с кланом Учиха. То ли прокляли этот клан, то ли еще что, а вырезали весь за одну ночь. Как же тогда Итачи, подростку, выжить удалось? Сбежал от убийц-преследователей? Кисаме не сказал Итачи, что его в закоулках базы нашел Какузу и основательно предупредил, чтоб «твой пацаненок держался подальше от моего напарника и целостность кожи, а также всех органов, ему не смел нарушать». Кисаме сказал Итачи немного: -Ты себе проблем не наживай среди своих. Молодец, что за себя постоял. За это уважуха. Но имей ввиду, это тебе сошло с рук только потому, что это Хидан. Лидер не терпит разборок у нас тут. Вылетишь нафиг. -Я себя унижать не позволю, - ответил юноша. - Мне плевать, Хидан это или кто-то еще. Ну что с него взять? Максималист юный. Кисаме – взрослый, сильный, знакомый с реальностью не понаслышке и, казалось бы, способный прокладывать себе путь силой и собственными условиями – и то понимал, что на взлелеянных принципах далеко не уедешь. Научится Итачи еще понимать, с кем иметь дело, а с кем не связываться. Только установка, данная Учихой, так и продолжала работать. День за днем она укреплялась, и Кисаме почему-то знал, что именно так и должно быть. Слово Итачи – и все будет так, как он сказал, будто священное писание озвучил. И он, мечник, не мог возразить, не мог отказать… Вдвоем в маленькой комнатушке Кисаме, куда Пэйн заселил и Итачи, стало очень тесно. Места хватало только на два футона, маленький шкаф, один шатающийся стул и тумбу. Зачем им с Итачи ютиться в этом гнезде вдвоем, когда рядом пустуют такие же комнаты? База огромная, хотя и укромно скрытая в скале. Лидер вполне мог поселить нового акацушного представителя за стенкой, не нарушая ничье спокойствие. Даже будь этот новоиспеченный нукенин сто раз напарником Кисаме… Вернувшись из душевой, Кисаме застал мальца в плаще, застегнутом до ушей. Сам Хошигаки был облачен после купания в легкие треники, да и те планировал снять перед сном, одеяло же имеется. -Ты на северный полюс собрался, Итачи? -Холодно у тебя тут… - проговорил молодой напарник. -Да ну? Серьезно? Кисаме как-то не задумывался особо. Комфорт в его понимании – это крыша над головой, мясо на ужин и футон для спанья. Все прочее – грязь, холод, сырость, сквозняки, сломанные замки на дверях туалетных кабинок, отсутствие электричества и воды – его как-то мало беспокоило. Главное – годный запас чакры, зажившее тело, готовое к битве, и хороший славный меч. Никогда ни от каких хворей мечник не страдал, о насморке только по слухам слыхивал, как говорится. «Толстокожий», говорили про него, в прямом и переносном смысле. Кисаме трудно было довести, извести, вывести из себя и подпортить ему нервы ночным храпом или женской истерикой. Непросто было с ним поссориться. Но пощады к предателям он никогда не проявлял. Трудно сказать, что он испытывал, глядя на мерзнущего Итачи. Прежде Хошигаки, если и работал в команде, то фрагментарно и временно. Не жил бок о бок со столь не похожими на него людьми. На изнеженную тонкую длинноволосую аристократию только издали поглядывал: то ли девка, то ли парень, хуй поймешь. И вот представителя ее, видать, всучили ему за грехи. Кисаме подошел к той стене, у которой Итачи расстелил себе постель. Пощупал старые обои – холодно, как в морге. Парнишка уже носом хлюпает и покашливает. Не дело. Если заболеет и накосячит в миссии, кому ответ держать? Почему он за него отдуваться должен? Спросят-то с них всю работу, возложенную на двоих, и если Кисаме свою часть исполнит, то при неисполненной Итачиной лидеру насрать, кто виноват, будет. Огребут оба. -Я сейчас попробую поговорить с Пэйном. Стена с твоей стороны наружная. Может, выделят тебе другую комнатушку, посуше и потеплее. -Спасибо, - ответил Итачи. Кисаме вышел в коридор, больше напоминающий туннель в скале, добрался до дверей, ведущих в скрытые резиденции Пэйна, и у самого входа настиг синеволосую куноичи. -Конан, рыбка моя золотая, к боссу можно попасть? Поговорить кое-о-чем. -Он просил не беспокоить, - ответила девушка, улыбаясь. -Ты передай ему, спросить вот хочу… -Конан, пропусти его, - раздался голос изнутри помещений. Хошигаки вошел в обширную комнату. -В чем проблема? – осведомился Лидер, сидя за одним из столов. Нечасто Пэйн напрямую общался с наемниками. Только на общих собраниях, да и то в определенные часы. В основном посредником являлась Конан, а поговаривали, что и тело Пэйна, в котором он отображал себя, не единственное, и более того, что все из остальных тел – лишь копии-вместилища, а настоящую личину его никто никогда не видел, за исключением его любовницы, которая одна и имела доступ к нему. Сила лидера была непревзойдена даже целой командой опытных шиноби. -Ты хотел поговорить о своем новом напарнике, так? – уточнил Пэйн. -Именно, лидер-сама. Может, поселите его в какой другой комнате? – добродушно спросил Кисаме напрямую. -Почему? Ты не доверяешь своему напарнику? – вопрос был явно провокационный. -Эээ… ну, как вам сказать, - Кисаме улыбнулся своим оскалом, нехитро пойманный на эту словесную удочку. – С доверием-то вообще у нас, нукенинов… не очень… -Вот именно, Кисаме. Не очень, - лицо Пэйна оставалось непроницаемым, строгие глаза внимательно смотрели на мечника. – Доверие. Люди уже забыли, что это такое. -Согласен, - подумав, ответил Хошигаки. – С Итачи мы наблатыкаемся, отвечаю. Я не в претензии и жаловаться не стану. Просто тесновато вдвоем нам в моей каморке. Мальчишка мерзнет тут. Я-то везде уживусь, а он непривычный… не набрался еще выносливости… -Вы должны научиться доверять друг другу, Кисаме. Вы должны стать единой машиной, наладить работу так, словно вы части одного организма. А вы делите территорию и имущество – как можно доверять в бою человеку, которого ты не знаешь, не чуешь его суть, основу мыслей и поступков? Кисаме не понимал, что хочет услышать от него лидер. Он ведь как бы согласился, что сработается с Итачи, даже если тот сопротивляться сотрудничеству станет. Кисаме и не таких усмирял. -Я просто хочу, чтобы вы научились понимать друг друга. Вы одна команда, вы не должны подозревать друг друга. Только не здесь. Оставь это для щеночков военной полиции, там, где создают видимость общности, а на деле – слежка, шпионаж и каждый за себя. Если вы начнете грызться и точить зубы друг на друга внутри организации, у нас у всех будут большие проблемы. У меня уже есть пара, показавшая успешность в команде – Какузу и Хидан. Эти двое никогда бы не раскрыли свой потенциал силы, если бы не разделяли быт друг с другом. Итачи на первых порах нужен наставник, сенсей – называй как хочешь. А ты уже давно одичал. Посмотрим, как пойдут дела. Итачи новый для нас всех. Наблюдай за ним. -Наблюдать звучит как подозревать, - резонно заметил Хошигаки, не совсем понимающий, как можно доверять, но бдить. -Наблюдай, чтобы прощупать его суть. Чтобы понять. Что ж, вы такие же нукенины, как и я. У каждого из нас свои цели, но ни один не достигнет их, пока мы не сможем доверять друг другу. Я должен быть уверен в Итачи так же, как уверен в тебе. И присмотри за ним. Отныне это твоя обязанность. Некому, кроме тебя. Кисаме вышел, совершенно сбитый с толку. Лидер, конечно, помог и ему, и остальным, когда те сели на мель, но иногда понимать его мотивы просто странно. Что он хочет? Доверять. Да разве Кисаме против Итачи что имеет? Это уж скорее к пиздюку претензии предъявлять надо: молчит, как рыба, на контакт не идет. Ну, может, со временем освоится… Либо освоится, либо помрет, либо сбежит и помрет. Хошигаки вздохнул. -Не светят тебе отдельные апартаменты, - сообщил Кисаме Учихе. -Я не буду напрягать тебя, - попытался объясниться Итачи. Он правда такой честный или маскирует принцип «хватай зубами и не делись»? В комнате было действительно свежо. -Так, есть что потеплее у тебя? Кроме выданного плаща. Итачи отрицательно махнул головой. -Надевай мой свитер. Утонешь в нем, конечно, но так лучше, чем ничего. Итачи утонул, с ушами и ногами. Но ни коситься брезгливо, ни сопротивляться не стал. Разумный мальчик. Шиноби улеглись по своим углам, Кисаме пяткой вырубил свет. Спустя пять минут Хошигаки почувствовал, что постель уже начала нагреваться, а Итачи, судя по всему, не мог сказать того же: сопел тихонько в платок, изредка чихал. -Иди сюда, - Кисаме отвернул край своего одеяла. – Залезай, тут тепло. Быстрее согреешься, быстрее уснешь. Сопение прекратилось на пару секунд, через какое-то время Кисаме услышал возню. Пацан перебрался на его территорию, залез под руку, задрожал ледышкой, прижимаясь к горячему торсу. Кисаме внезапно ощутил, какой Итачи крохотный рядом с ним. И без того наследственность тонкой кости, так еще и ребенок. Страшно было, когда он лежал такой маленький под могучим бицепсом Хошигаки, раздавить немудрено во сне случайно. Кисаме никак не мог уснуть, хотя обычно засыпал мгновенно. Он дождался, пока дыхание Итачи выровняется, пока тот затихнет и уснет, пригревшись в больших уютных руках. Как только это произошло, веки мечника сомкнулись, можно было спокойно вырубиться. Пиздюк в безопасности, и в эту ночь точно никакую холеру не подхватит. Пока Кисаме рядом, никто его не тронет, сиротку... * * * В столовой в очередной раз завершился вечерний прием пищи. Шиноби разошлись, один только Итачи продолжал ковырять палочками в тарелке, а Кисаме, видимо, пытался ускорить этот процесс. Пэйн и Конан наблюдали за напарниками из скрытого зрительного портала, активированного чакрой. -Кисаме говорил, что ему все равно. Но посмотри на них, - заметила девушка. Голоса напарников были приглушенно слышны здесь, но смысл улавливался. -Кисаме, может, хочешь еще одну котлетку? – с надеждой спрашивал Учиха. -Нет, я не хочу еще одну котлетку. Ешь давай! -Ты иди, я догоню. Сейчас… -Нет уж, хитрец. Я прослежу, чтоб ты поел, а не выкинул все. Что-то ты мне не нравишься, не заболел, случаем? -Просто аппетита нет. -При наших с тобой тренировках и нагрузках ты должен есть за троих. У тебя организм еще растущий, тебе надо правильно питаться… болячки цепляются как раз к таким, как ты. -Ты мне не суд конохский, чтоб принуждать к чему-то. -Я тебе напарник, и моя задача следить за твоим здоровьем, чтобы ты меня же не подвел. Ну съешь хоть половину. Не будешь есть нормально, неоткуда силе взяться будет. Ешь котлету, Итачи! Потом запросишь в дороге пирожки тебе искать! Всыпать бы тебе, да в полсилы не умею, а во всю - это ж насмерть будет...