драбблы и мини по киса/ите

Он настолько прекрасен, что Кисаме думает о нем постоянно, неизменно, каждую минуту то и дело возвращаясь мыслями к нему. Зачем он появился в его жизни? Этот парень-мучитель… Другого такого не найти во всем мире. Кисаме понимает, что такого сильного чувства не испытывал никогда. Может быть, это и есть любовь? Он пропал в его темных спокойных глазах, которые затянули его в бездну. Кисаме долго не мог принять этот факт, признать, что влюбился, как мальчишка. Но сейчас просто трясутся руки от одного его присутствия рядом, пробирает возбуждением по позвоночнику, сердце срывается в бешеный ритм, голос пропадает от непонятной внезапной робости, несвойственной Хошигаки в принципе. И душу охватывает тихое счастье, когда он даже просто смотрит на него, сидит рядом с ним, касаясь плечом… На очередную миссию Кисаме отправили одного, потому что Итачи еще не вернулся с задания. Как только Учиха освободится, он должен пересечься с ним уже на объекте. И вот на третий день они наконец находят друг друга. Кисаме замечает перед собой знакомую фигуру Итачи и почти не верит своим глазам – в общей сложности он не видел его целую неделю. Неделю без своего любимого мальчика, такого уже привычного, родного, с черными волосами, подростковыми комплексами, стариковскими мыслями и неведомыми пропастями в душе. Но этот разрыв в неделю показался вечностью, Кисаме тосковал тяжко по нему, ничего не мог толком делать… Он одержим и болен любовью. С ним даже в 17 лет подобного не случалось. Он хочет каждую минуту быть рядом с ним. Каждую секунду смотреть на него, чувствовать его, удостоверяться ежесекундно, что он дышит и живет, что с ним все в порядке, и что сам Кисаме нужен ему. -Кисаме? Итачи стоит рядом, ожидая каких-то реплик от напарника. Он поздоровался, а у Хошигаки все слова в горле застряли. На Итачи черная короткая кожанка, белая футболка, черные джинсы и ботинки, все такое минималистичное и при этом совсем простое, идеально подходящее ему. Волосы забраны в низкий хвост, передних прядей почти не осталось свободных, но и их треплет ветерок. Кисаме немеет от его присутствия, ему стыдно за самого себя, за свои чувства, такие нелепые, такие порочные. У него все внутри переворачивается от невыносимой нежности, от больной радости, которую приносит ему напарник. Мечник заворожен. Лицо Итачи раскраснелось от ветра и быстрой ходьбы. Губы, маленькие, но пухлые, стали алыми. -Кисаме, ты настолько не рад меня видеть, что и «привет» сказать не можешь? – спросил Итачи. Для Кисаме нет худшего ощущения, чем ощущение собственной бесполезности и ненужности для Итачи. Осознание равнодушия Итачи способно медленно убивать сильного и здорового мечника. Но Учиха никогда не отстранён и не холоден с ним, всегда человечный, внимательный. Кто говорит, что он жесткий, грубый, нелюдимый, тот прав лишь отчасти и не знает Учиху – спокойного, заботливого и терпеливого. Итачи… А что между ними было? Братские утехи, подрочили друг другу после ужина, и в другой раз на утро в постели, проснувшись, перебрались вместе под одно одеяло, чтобы потереть друг другу вставшие члены. Грех не пользоваться такой возможностью релакса, упускать время молодости. Тут-то Кисаме и понял, что хочет большего: елозить губами по Учихиным губкам, делая вид, что это не поцелуй, проникать в его нежную дырочку, нагнув напарника и стянув с него мягкие домашние штаны до колен, и притворяясь, что это просто секс без каких-либо чувств и сложностей. О нет, никаких сложностей… кроме одной: любви, поглощающей всю твою суть. Кисаме подошел ближе, вплотную, крепко стиснул парня в своих руках. -Ох, Кисаме, задушишь… - закряхтел Учиха. – Достаточно было бы и приветствия… -Нет, - сурово сказал Кисаме. – Не достаточно. -Нет? Ну, тогда объятий уже достаточно? – Итачи намекнул, что пора его выпустить. -Нет, и объятий недостаточно, - Кисаме зафиксировал скулу Итачи и жадно впился в его губы. Неловкие протесты чужих рук сдерживали напор несколько мгновений, упирались в могучие плечи Хошигаки, после чего обвили их в ответ. Кисаме на секунду оторвался от сладкого Учихи, чтоб взглянуть ему в глаза. Тот был нахмурен и серьезен, но целовался, прикрыв веки. -Поцелуя не достаточно, - сказал Итачи, вновь присасываясь к Кисаме и заставляя мечника таять на волнах счастья, еще не до конца поверив в него.