Знакомьтесь, Булаткины!

На следующей неделе

Егор – Ой. Блядь. Я ущипнул себя. И, да, я точно проснулся, и солнце ещё даже не встало. Ладно-ладно, может, я ждал возвращения Призрачной Руки Прошлого. К несчастью, это маловероятно. Таким образом, я решил, что, возможно, настал мой черёд распространять воображаемую любовь. Я почти бесшумно, медленно выполз из своей комнаты и прошёл по коридору к главной спальне, непрерывно молясь о том, чтобы Кэтрин спала крепко. В ином случае я проведу остаток ночи в приёмном отделении больницы, пока мне будут пришивать всё конечности. Я ухватился за дверную ручку и осторожно её повернул. Не заперто. Удивительно, учитывая серьёзные проблемы Хейз с доверием. И, кстати, слава богу, что эти двери не скрипели. Я толкнул дверь, и, как и следовало ожидать, девушка была там, распластавшись на массивной двуспальной кровати. Кэт едва прикрывала простыня. Шторы были не задёрнуты, и лунный свет струился в комнату, танцуя на её почти привлекательном обнажённом теле. Весьма. Почти. Обнажённом. Теле. Кстати. Я только что произнёс привлекательном? Врать не стану: нервяк одолевал меня на каждом шаге к той кровати, десять минут я склонялся к мысли, что эта игра не стоит свеч. Некоторыми это может быть истолковано как нежелательные прикосновения, известные так же, как изнасилование. Мерзкое слово, верно? Но я ведь не сексом с ней собирался заниматься… верно? Хотя нежеланные щупанья и пущенные в ход руки также приравнивались к преступлению. Ужас. Мне стоит повернуть назад. На моей шее выступил пот, а член то ли сводило судорогой, то ли он «танцевал», как Майкл Джексон. Естественно, формы Кати, как обычно, меня дразнили. Однако в безотчётно соблазнительной, странной реальности вызывали у меня желание защитить её от своих заскоков. Я уже близко к неё. Так близко, что мог бы дотянуться и коснуться кого-то или чего-то, с каждым вдохом и выдохом грудь брюнетки вздымалась и опускалась со спокойствием, присущим сонному состоянию. Я заметил, как волосы девушки рассыпались облаком вокруг, свисая с голых плеч, частично заслоняя глаза, немного щекоча их. И едва не рассмеялся, размышляя над тем, в какой беспорядок они придут, когда она проснётся и взъерепенится от того, что придётся их распутывать. Я раз пять протягивал руку и отдёргивал, боясь разбудить её слишком быстро и лишиться возможности… Ну не знаю, пригвоздить её к постели и снизойти на неё, точно Дьявол, как в фильмах конца пятидесятых о сексе. Я оглянулся по сторонам, мысль о пятидесятых породила паранойю. С Катей придётся установить крошечные, микробоподобные камеры в этой комнате, чтобы знать, кто бывал тут и когда, и в чём, чёрт возьми. Она, правда, этого хотела? Чтобы я не преследовал её. Попросила, вообще-то. Практически умоляла. Я молча втянул носом воздух. Внимательно следил за тем, как губы девушки слегка приоткрылись, и вспомнил, как она шептала мне на ухо в моей невзрачной, по сравнению с хозяйской, спаленке. Хозяйской. Знаете, это она начала. Полагаю… Ладно… приступим уже. Мы действительно сделаем это? Наконец, я решился на то, чтобы начать с покусывания той дразнящей мочки уха. В конце концов, она, можно сказать, молил меня об этом ещё с Москвы. Так ведь? Я наклонился вперёд, по-прежнему сомневаясь, реализовывать или нет эту затею. Словно гнусный хищник, я навис над девушкой, убеждая себя в том, что кровать сойдёт за рычаг, и надеясь не разбудить . Зазвонил её мобильник. Другой мобильник, заметил я. С другим рингтоном и не для связи с Георгием Романовым или обширной мошеннической организацией. Я обмер. Одна рука опиралась о кровать, другая наугад махала на телефон, звонивший громче, чем долбаный хор религиозного движения, и лежавший на столике рядом с ней, пока я беззвучно поливал нехорошими словами этот аппарат связи. Не говоря о том, что меня это вымораживало. Я глянул мельком на бюст девушки и облизнулся от внезапного понимания того, что не получится. Пальцы сжались и разжались от упущенной возможности пробежаться вдоль изгибов тела брюнетки в попытке вытянуть из неё реакцию, отличную от бесконечного припадка, от которого у неё постоянно скакало настроение с тех пор, как я встретил её. Я ждал, как бревно, лёгкий как пёрышко, и только я посчитал, что Катя не возьмёт трубку, пока играла песня, как её рука слепо потянулась, на ощупь ища телефон, нашла его, затем открыла не глядя. Кэтрин приложила телефон к уху, другой провела по лицу. Бодренько фыркнула, и смех застрял у меня в горле, не успев вырваться наружу. – Привет, – она прокашлялась, и мне следовало уже давно смыться оттуда, но я ни хрена не мог сдвинуться с места. Завис… завис… Не следует мне тут быть. Не говоря уже о том, что голова шла кругом. Плохая идея. – Всё в порядке? – негромко поинтересовалась она. Ох… как до дрожи восхитительно. Люблю этот её голосок, именно такой – ни шёпот, ни пониженный тон. Человеческий. Только и всего. И с кем она говорила на этот раз? Или с тем же человеком? Только у меня укоренилась и принялась мысль, что я давно тут нахожусь, – как Хейз повесила трубку или, может, перекатилась, – и я смирился с ситуацией, как в её голосе послышалась срочность. – Что? – За две целых две десятых секунды она рывком села, а меня повалило назад от столкновения наших лбов. – Бли-и-ин! – проорал я, прикладывая ладонь ко лбу, растирая его и пытаясь унять боль. – Какого хрена ты творишь? – закричала на меня девушка, затем опять в трубку: – Нет, не тебе, п… послушай, я перезвоню, ладно, но оставайся… на месте. – Вот же твердолобая у тебя голова. – Кэт стремглав выпрыгнула из постели, удосужившись только наполовину замотаться простынёй, может, только наполовину желая показаться мне, наполовину защищая глубоко спрятанную невинность от больших злющих глаз… Как бы там ни было, суть в том, что на меня вдруг наставили гангстерского вида нож; как она вытащила и выкинула лезвие так быстро, я без… понятия. – Ты что… – Разве я не говорила тебе, что отрежу кое-что, если ты… – Огогошеньки ты разошлась… – Ты не можешь просто… войти сюда и… Я в защитном жесте прижал ладонь к ширинке, пока Катька размахивала ножом. Внезапно я ощутил желание выпрыгнуть из окна, обдумывая все варианты, как выбраться отсюда в целости… – Что? – шутливо и в то же время пытаясь спасти своё эго, поинтересовался я. – О, ты подумала, что я… И всё же я рассмеялся. – Ты ведь шутишь, верно? Скажи, что шутишь. – Ну… – Вообще-то девушку смутило, что меня забавляло то, насколько серьёзно она воспринимала ситуацию. – Тогда что ты здесь делаешь? – Ну, я точно не собирался… – махнул рукой я в её сторону, – ничего с тобой делать, это уж точно. – Пока, разумеется, ты не захочешь. Она сощурилась. – Твоя. Рука. Была. На. Мне. – Почти… она почти была на тебе, – поправил я. Означало ли это, что она желала моих прикосновений? Представить не могу, учитывая ножи и прочие угрозы… – Я жду, Егор. Верно. Нож по-прежнему был наставлен на меня, и я отчаянно искал оправдание, которое, кстати, реально сложно придумать в данном положении. Я плотно смежил веки, размышляя. Размышляя… Нашёл! – Я шпионил за Джаспером, – скороговоркой ответил я. – Что? – Да… Джордж… – замялся я. – Он хотел, чтобы мы аккуратно обрабатывали его, и я посчитал, что, быть может, ты лучше всего подходишь для этой работы, раз… – сглотнул я. – Ну ты понимаешь… – откашлялся, –Ему ты нравишься больше всего. – Стину? – Ага. Кэтрин пристально разглядывала меня. – Думаю, сейчас ты можешь опустить нож? – вскинул я бровь. – Тебе повезло, что у меня нет времени разбираться с тобой прямо сейчас. – Ну… – я хлопнул в ладоши. С меня тут хватит. Ещё как хватит. – Я собираюсь… Я искал повод, за который мог бы ухватиться, но уж выпроваживала меня из спальни, убрав в шортики карманный нож, которым орудовала ранее передо мной. – Точно… ну… увидимся… Когда ты… – я опять махнул в её сторону, а дверь закрылась у меня перед носом, и я был рад, что остался в живых. – Закончишь тут, – сказал я двери. Я ведь жив, верно? Как только я прочувствовал это, с минуту прислушивался, надеясь услышать разговор. И услышал. – Что. За хуйня, Феликс… Это не… Ой, да брось… Со мной не прокатит эта фигня «Джордж сказал»… А мне плевать, что он рассердил тебя… Он больше не в деле… ясно? Или твоему, с арахис размером, мозгу тяжело это уяснить? Пипец. Она чихвостит Феликса? Феликс, сто четырнадцать килограмма мышц, работал напрямую на Романова. Тот же Феликс, который вытащил меня из моей прибрежной виллы для последней работы на своего босса. Тот же Феликс, который пару раз убивал людей на моих глазах. Катя пугала. Потому что мне не хотелось думать, что он бы с ней сделал, выскажи она ему свои мысли лицом к лицу. По-видимому, брюнетке было похрен, а пофигистская Кэт– опасное существо. Или глупое. А я знал, что она не дура, так что… определённо опасная. Потёр лицо, пошёл к себе для сборов и принял осознанное решение не предпринимать никогда больше никакого полуночного, предутреннего лапанья Кэтрин Хейз. Я не видел её после того, как принял душ и привёл себя в порядок – кстати, при запертой двери в ванную, так что решил побаловаться, затем написал ей смс, спрашивая, в чём там дело. Девушка ответила, что находится в каком-то загородном клубе с Джаспером и, подумать только, играет в… теннис. Теннис? Да что вы говорите? Я лучший игрок в теннис! И что будем делать? Я забил на это и решил прогуляться, украдкой поглядывая на некоторых наших соседей, в том числе на бойкого и не в меру болтливого для студента колледжа газонокосильщика Сашу. И чего он тут засиделся? Почему ни с кем не встречается? Не найдёт настоящую работу? Засранец, сующий нос не в свои дела. Он упомянул кое-что, возбудившее во мне любопытство насчёт похожего разговора с Юнусовым, так что я потопал в наш гигантский особняк, который я пока что звал «домом», и навёл справки. Земляные клопы. Я выдернул одного из травы, разглядывая мелкую тварь, угрожавшую уничтожить мой новый бутафорский дом. А что? Счастливый в браке, обывательский муж заботился о своей лужайке. И, по правде говоря, чем ещё я должен был заниматься, пока моя счастливая в браке, фиктивная, обывательская жена-домохозяйка играла в теннис с нашим соседом, Джаспером Стином, в загородном клубе? Счастливый муж точно не должен был планировать кастрацию вышеупомянутого соседа. Нечего мне ревновать, раз я хорошо ублажал жену в постели. В воображаемой постели, иначе говоря. И где эта стерва научилась играть в теннис? Георгий поддерживает занятия атлетикой? Смотрите, факт в том, что неделю назад я поцеловал Катю, и с тех пор ничего. Разве что видел, как она спала этим утром. Не то чтобы я хотел действий. Хотеть-то хотел, но предпочитал действия без последствий от долбаной психички, у которой вполне могут быть проблемы с контролем над мужчинами. А что ещё делать, при том что Кэтрин, по-видимому, включила режим стервы на полную мощность, после того как выиграла личное время с Джаспом. Машина Джаспера с визгом остановилась перед нашим домом, прогоняя мои мысли. Когда дверь со стороны пассажира открылась, первое, что я заметил, были ноги – длинные, обвейся вокруг моего торса, ноги моей фиктивной жёнушки. Затем появилось её остальное раскрасневшееся и потное тело, вдобавок к самодовольной улыбочке, а Хейз разглядывала меня, стоящего на газоне на четвереньках. Небрежно махнув Стину, она сделала несколько шагов по направлению ко мне, остановилась, жалостливо оглядывая и пробегаясь пальцами по ручке теннисной ракетки, вверх, по головке, вниз, и так ещё раз, затем сжала рукоять, попутно качая головой. Что такого было в ней, что за микросекунды перевело меня из раздражённого состояния в возбуждённое? – О… считаешь это смешно, а? – рассмеялся я. Бросил взгляд на часы. По лёгкому щелчку моих пальцев вода выстрелила из травы. Катька, конечно, взвизгнула, взяв октаву, слышимую лишь кошками да собаками, и побежала по подъездной дорожке. Однако, поздно: промокла она так, что видна кожа. Её кожа. Неожиданно моему взгляду предстало слишком много её кожи. Белая тенниска облепила тело девушки … Эта женщина, что, совсем не носит белья? – Ты… труп! – пронзительно закричала она, вооружившись ракеткой, маршируя ко мне и замахиваясь. Я попятился, внезапно опасаясь за жизнь или, может, за целостность моей черепной коробки. Хейз нанесла удар, но я уклонился, ухватившись за её скользкую лодыжку и потащив на землю. При следующем замахе, не переставая ржать, как конь, я поймал её запястье. – Зараза, – проворчала брюнетка, наваливаясь на меня всем телом, придавливая к земле. Не стану врать, мне это даже понравилось. Пока она вновь не схватилась за ракетку, занеся над своей головой. – Довольно с меня твоих игр, Булаткин. – Боже… Только она собралась треснуть меня, когда мы услышали весёлый свист со стороны тротуара и замерли, осознав, где находимся и какого хрена тут творится… опять. Мы оглянулись, увидев, что ржал Тимур. – Вы и ваши сексуальные игры, – покатывался он со смеху, неторопливо шагая к своему дому. – Может, вам стоит провести нам показательный урок. По мне, так его передёргивание плечами капельку раздражало. Как только Юнусов скрылся из виду, я переключил внимание на девушку на мне. В её обозлённом состоянии мне следовало опасаться за сохранность своего члена. Но когда ярость смешивается с насквозь промокшим нарядом, то я готов на всё. – Катя, – сквозь брызжущую на нас воду позвал я. – Да-а-а. – Вот вам и ответ. По-моему, она отвлеклась. На что я довольно ухмыльнулся. – Если не ты хочешь приютить мой член ориентировочно на часок, то завязывай тереться об меня бёдрами. И в семнадцатый раз вскинул бровь. Алло. – Всё верно, – с уверенностью матёрого афериста и достойного поигрывания бровями, – я часовой «солдат». Я держал Хейз за бёдра, приподняв вдобавок пару раз свои, а на лице смотрящей на меня девушки я заметил новое выражение. Не совсем то, что тогда, лёжа на кухонном столе, но схожее. Мне почудилось, что Кэтрин вспыхнула, но затем пришла в себя, любезно промолвив: – Ты всегда такой романтик, Егор? – Игнорим мои тазобедренные таланты. – Я о том, что так тебе вообще перепадает. Динамщица. Можно было подумать, что выпал неплохой шанс для флирта во гневе, и я пытался удержать её, дабы увидеть, сможем ли мы изучить предоставленные возможности, но, толкнув меня руками в грудь, «жёнушка», слезла с меня, направившись в дом, а я, выгнув шею, смотрел ей вслед. Чёрт подери. Головой упав на влажную траву, я несколько минут пялился в небо сквозь водяную завесу, пока Лиза Стин, на которую хрен забьёшь, не встала на нашем бутафорском тротуаре. – Знаешь, а тебя ведь могут даже оштрафовать, – подметила она, и я привстал на локтях, вопросительно смотря на неё. Затем она указала на пульверизаторы. – Не твой день для полива травы. Я кивнул. – Ну конечно. Встал, выключил воду и дружелюбно помахал Элизе. – Спасибо. Она улыбнулась мне, и тогда я заметил Джаспера. Наблюдающего за нами. Более того, Тим вернулся на улицу забрать газету с тротуара. И по какой-то причине события прошедших нескольких дней зароились в мозгу, заставляя воспоминания о моей, до безобразия нелепой, жизни в роли фиктивного муженька Кэтрин Хейз прокрутиться в голове, как старое чёрно-белое кино. – походы на пикники; – ежедневные угрозы в адрес моего достоинства; – быть пойманным с поличным у соседского дома президента, так же известной, как местная любопытная Варвара; –моё наслаждение– жюри ещё думает над вопросом реальности этой ситуации; – сексуальные поцелуи на капоте «Бимера», которые реально могли дойти до чего-то большого; – злая, мокрая с головы до ног, фиктивная жена. Сейчас же мне нужно вновь напомнить себе о причинах, по которым не стоит ломиться в дом и брать то, что положено мне как мужу? Представляю себе: Крадучись в дом, направляюсь прямиком в комнату Хейз, целенаправленно иду к ней, одной рукой беру за шею, запечатлевая весьма страстный поцелуй на губах, пока другой рукой шарю по телу, пальцем лаская её нижние регионы и помогая снять намоченную разбрызгивателем тенниску. Внезапно меня осенило – у меня эрекция, а я стою на улице перед Джаспером Стином, Юнусовым, чтоб его. И... Элизабетт. Суперски. Я вежливо, а-ля «сейчас перепихнусь с женой», усмехнулся троице и пошёл в дом, а Тимур подмигнул мне фирменным «мол, я тебя слышал». Лизка раскраснелась пуще прежнего, а стоявший напротив Джас наблюдал за нами. Не знаю, наблюдал ли он за мной или за своей женой, но, как бы там ни было, наблюдал, и я задался вопросом, присутствовал ли он на протяжении нашего с Кэтрин фиаско на траве. Поэтому я внимательно наблюдал за ним следующую пару дней. Это принесло плоды несколько дней спустя ранним утром, когда из тёмной, зашторенной комнаты я наблюдал, как коробки ставили в грузовик на противоположной стороне улицы. Две… три… четыре… Сколько ж, блядь, коробок он там хранит? Семь… восемь… девять… Я немного походил перед окном в нашем ненастоящем доме, изредка выглядывая туда, проверяя, что происходит перед домом жулика, – идеи насчёт содержимого этих коробок, учитывая предыдущий род деятельности Джаспера и текущую профессию, бродили в голове. Контрабандное огнестрельное оружие? Может, кокаин? Не-а… слишком старо. Может, он тайно перевозит государственные тайны? В коробках? Я не заметил, что покусывал ноготь на большом пальце и невольно проверял взглядом лестницу, пока не прикусил палец. – Блядь. Прошёл уже день, а то и два, с тех пор как я видел Катю, и я не мог объяснить, почему ждал, что она спустится по лестнице в столь ранний час. Клянусь, я всего лишь с секунду или две думал о ней, прежде чем заставил себя сфокусироваться на задании, которым меня силком притащили заниматься, и суть которого состояла в том, чтобы найти компромат на Стина, затем смотаться до того, как он поймёт, что его настигло. – Как-то рановато для отгрузки, а, Джаспер? – переходя улицу, безразлично, насколько можно в этот час, обратился я к соседу. – О, привет, доброе утро, Егор, хочешь помочь? – Само собой. Полагаю, нет варианта лучше, чем узнать, что в этих коробках, перенося их, да? – Ты рано на ногах. – А ты отдаёшь коробки курьеру из «УПС»? – Ой, – типично по-техасски хохотнул он. – Мне нужно, э-э, так сказать, кое-что вернуть. Он подмигнул. Я нахмурился. – С каких это пор «УПС» забирает товары на возврат в четыре утра? Опять смешок. – Если платить достаточно, то они сделают что угодно и где угодно, Егор. А вот и он. Звоночек. Нечто в его словах… даже не знаю. Знаете, нутро мошенника – это его палочка-выручалочка? Нечто, что может спасти его жизнь… или её закончить. Я попытался определить вес коробки в своих руках, сузить прикидки по её содержимому прежде, чем передать водителю, и решился попытать счастья. Да и кроме того во мне просто разыгралось любопытство. – Так, что возвращаешь? – взял я другую коробку, передавая её водителю. – О… ну знаешь… вещи, – ответил Стин, как-то подозрительно встречаясь взглядом с водителем грузовика, который просто закатил глаза. – Контрабанда? Это был стандартный вопрос назойливого соседа. А мой сосед хорош. И бровью не повёл. – Ненужные вещи. Видите? Как он уклонился от ответа? Второй звоночек. – Так… ты возвращаешь ненужные вещи в четыре утра, так чтобы никто не узнал, что тебе они… не нужны? Он вручил последнюю коробку водителю и помог ему закрыть багажник грузовика, затем они пожали руки, и он поехал. Машина отъезжала, а муж Элизы повернулся ко мне. – Мне нет нужды желать, чтобы кто-то круглосуточно вынюхивал о моём бизнесе, Булаткин. Этого мне хватает и в рабочие часы. Разве не так? Какого хрена это значит? Он знал? А всё-таки мужик умён. Даже Георгий придерживался такого мнения. Но если Джаспер знал, то почему не вывел нас на чистую воду? – Ну не знаю… Думаю, в твоей сфере деятельности людям может требоваться информация о твоём бизнесе, – улыбнулся я. Пытаясь оставаться дружелюбным, но, честно говоря, я жалел, что не имел с собой пистолета. Я понятия не имел, на что был способен этот парень, реши избавиться от меня, и никто тому свидетелем не станет. Может, Элизабетта намеревалась... может, она была… – Ты мне нравишься, Егор. У тебя есть уникальная черта… несмотря на странное отношение к женщине, на которой ты женат и которую ты будто бы любишь… Уникальная черта? Женщина, на которой я женат… Будто бы люблю? – Будто бы? Какого… – Я хочу, чтобы вы с Катериной присоединились ко мне… Проклятье, вот оно, мы попадём в дом этого человека и наконец-то выведаем часть его тайн. И Кэт придётся снести грёбаное оскорбление, так как именно я провёл нас в жилище главного злодея. Я усмехнулся и протянул руку для пожатия. – Мы с… – Я приглашаю кое-кого из соседей в пятницу вечером, – взял он меня за руку, – в место, где я являюсь негласным партнёром и где мы чествуем заслуги моей жены по сбору средств в нашем районе и… Думаю, мы не прочь, если бы вы пошли с нами… Вероятно, вам обоим пошло бы это на пользу. Что? – Прости, ты… – Танцульки, выпивульки… будет забавно. – Я не… – Да брось, Егор, как часто ты отмечаешь день рождения жены на людях? – Её день рождения? – Да, которое… в пятницу? Двойной повод. День рождения Кати? В эту пятницу? Как я не знал этого, будучи её ненастоящим мужем? С чего мне это знать? Как он узнал? И почему мне не всё равно? Не важно. Важно то, что мы с пользой проведём время с этим парнем, увидим бизнес, которым он владеет, и, по меньшей мере, частично нароем там компромат. В конце концов, клубы отличаются от профессиональной среды, и, может, часть коробок он переправлял через это заведение. – Хорошо, Джаспер. Мы там будем, только скажи где и когда. Вернувшись в безопасные пределы моего бутафорского дома, исполненный уверенности, заслуженной нежданно чистосердечным общением с нашей целью, я целеустремлённо поднялся к себе, решив, что давно пора Хейз столкнуться лицом к лицу со своими демонами. Сообщить ей, насколько нелепой была эта фигня с прятками или, как ещё обозвать избегание меня любой ценой. Обычно за близким общением с женщиной следовала сильная эрекция, тело жаждало раствориться в её нутре. Отстой. А я не собирался… Удивлять брюнетку дерзостью, учитывая, что её даже не было в комнате. Когда я настежь раскрыл дверь в спальню девушки размером с небольшую квартиру, чтобы задать ей перцу, я не мог не заметить, что комната имела безупречный вид. Не просто чистый. То есть она не спала в постели, и теперь я сомневался, что она вообще бывала тут за последние пару дней. А раз её тут нет… Другие бы назвали это рысканьем. Но не я. Я предпочитаю термин «разведка». Пока она отсутствовала за деланием – какая, к чёрту, разница чего – в четыре утра, я собирался покопаться в тайне нашей загадочной соседки по дому и фиктивной жёнушке. Я крался по комнате, сканируя взглядом помещение на предмет ловушек. Эй, мало ли что, особенно после последнего визита в её спальню. Я тихонечко посмеялся себе под нос, ожидая, как что-нибудь выскочит, поскольку, серьёзно… ловушки? Кто такое придумывает? Так или иначе, никаких отравленных стрел не вылетело из стен, никаких ядовитых газов не полилось из вентиляции; в последний раз оглядев коридор и убедившись, что там никого, я шагнул вперёд на цыпочках. Ну правда, если она застукает меня здесь… Солнечный свет проникал через огромные окна, и я поозирался по сторонам, оценивая загадку под именем Кэтрин Хейз. Ничего не выделялось, кроме разве что невероятной опрятности, так что я стрелой промчался к прикроватным столикам "женушки". Ну… там, где каждая женщина хранит вещи, которые не хочет, чтобы нашли другие, верно? Как можно тише я вытащил первый ящичек, мгновенно заметив две вещи – роман с усатым мускулистым парнем на обложке – «Тайный стрелок любви»… …и наручники. Чтоб вы знали: вскидывать бровь – это тоже искусство. Запустив руку внутрь и едва сдерживаясь от фырканья, я нащупал оба предмета, достал их для более детального изучения, задавшись вопросом, западала ли брюнетка на усатых парней. Тут же я представил себя в этом образе, но затем мысли унеслись в сторону того, а что предпочтёт сделать мужчина, держа в одной руке завуалированную порнографию, а в другой – наручники. Опасные воды, скажу я вам. Тогда-то я и заметил тот самый мобильник. Не личный сотовый… сотовый для звонков Романову. Лежавший на кровати. Я положил предметы обратно на приставной столик и потянулся к мобильнику, посчитав, что раз он не при хозяйке, то эти таинственные вылазки, вероятнее всего, не имели отношения к нашему заданию, на это, по крайней мере, указывала эта мелочь. Глянув на экран, я увидел сообщение от него. Джо на то и Джо, чтобы ограничиться одним словом «статус?». Я вдохнул. И выдохнул. Так как понимал, что если нажму на сообщение, то увижу всю их переписку, но тогда Хейз узнает и случится… нечто очень плохое. Рассердило же меня другое: проверяя свой мобильник, я не нашёл ни единого сообщения – почему Босс не спросил меня о статусе операции? С каждым днём вопросов… всё больше. Чёрт подери. Я припас эту информацию для дальнейшего изучения и положил телефон туда, где нашёл, ровно в тот момент, как послышался двигатель BMW. Наконец-то, чтоб вас. Я разложил извращенские предметы в ящичке и на полной скорости побежал вниз, на кухню, принимать бесстрастный вид полуночного паиньки. Я вовсю наслаждался спелой клубникой, когда вошла Кэт, и я едва не потерял самообладание при виде выражения её лица: дескать, я сижу тут и жду её. – Ты не рада меня видеть, – зловеще проговорил я, разглядывая клубничку в своей руке. – И я рада тебя видеть, Ганнибал. Оторвавшись от созерцания клубники, я встретился взглядом с Катькой. – Я уже забеспокоился. Она поставила вещи. – Не думала, что ты будешь бодрствовать. – Полагаю, ты неверно мыслила. – Похоже на то. – Так… – Что? – Где была? – На случай, если ты забыл, Егор, я не твоя настоящая жена. Я перед тобой не отчитываюсь. Я кивнул и бросил контейнер с клубникой на стол. – Логично. "Может, в следующий раз я прослежу за тобой"- подумал я. – Замечательно, – проговорила она, затем пошла наверх. – У нас есть шанс, – я так и не покинул позицию, занимаемую с самого прихода девушки в дом. Хотя мне всё же удалось её опешить этим объявлением. – Какой ещё шанс? – Стин хочет пригласить нас на мероприятие… с… соседями, – слащаво-счастливым, притворным донельзя голосом возбуждённого соседа протянул я. Пару секунд она обдумывала мои слова. – Нет. А теперь встал уже я. – Что значит «нет»? – Я о том, что в последний раз, когда ты принял решение посетить какой-то дурацкий соседский приём, это привело к обратным результатам. – Это другое. Тут не все соседи, и он поведёт нас в клуб, совладельцем которого является. – Клуб? – Да, ну знаешь… – я стал покачиваться, танцуя. – Танцульки, выпивульки… – Пытался изобразить Джаса, но не дотянул и чуть не рассмешил брюнетку. – Егор… Я, правда, считаю, что нам… – Как насчёт того, чтобы подбросить монетку? – я вытащил старую двуглавую монету из кармана. - Ты- решка, я- орёл. – Скажу вот тебе что, – она вытянула руку раскрытой ладонью вверх, чтобы я вручил ей счастливую монетку. – А не подбросить бы мне тебя… – Я так не думаю. – Это почему же? – Моя монетка. Давим взглядом… давим взглядом… давим взглядом. – Ладно. Я ухмыльнулся, готовясь к единоличной победе, подбросил монетку в воздух, выставил руку, ожидая, что она спокойненько упадёт туда, когда вдруг стервочка выбросила руку и схватила её раньше меня. Блин. – Что ты… Она посмотрела на монету с одной стороны, затем с другой. – Так и знала! Ты жулик, – выплюнула она, швыряя в меня куском металла, и я едва успел его поймать, пока он не ослепил меня им на всю жизнь. – Мне следовало знать, что нельзя обдурить мошенника, так ведь, Егор? Я сдавленно рассмеялся, не сильно удивляясь тому, что она раскусила обман. Она умна, и я в который раз изумился, как с пол-оборота она заводилась. – Так мы идём? – переспросил я у топавшей по лестнице брюнетки, и та послала меня. – Вечером в пятницу! – кликнул я вслед. – Через два дня… Прикупи что-нибудь! – А затем, потому что не мог не нести чепуху, добавил: – И оставь бельё дома! Где-то хлопнула дверь, а я лишь улыбнулся, потому что, чёрт подери… эта женщина монополизировала рынок плохих парней. Поэтому я так и не понял сон, пригрезившийся мне той ночью… или под утро. Я заказал еду на вынос в «Гет-Сам-Дин», китайском ресторане. Только я собрался усесться и поработать над тем, как обойти охранную систему Стина. Чёрт, как же вкусно пахнет еда. Мой ноутбук стоял на другом конце комнаты, мигая предупреждением о заражении вирусом. Кэтрин точно взревнует, и не сомневаюсь, что сейчас она ест запечённое тофу или тому подобную омерзительную хрень. Я заказал говядину с брокколи для себя и, будучи заботливым фиктивным мужем, овощной ло-мейн для неё. Только я не планировал ей говорить, пока она не станет умолять. Когда я вошёл, то заметил на кухне и в гостиной зажжённые свечи. Поставил еду на барную стойку и уселся её уплетать. Тремя минутами спустя Хейз вошла на кухню… Неторопливая, сексуальная и с вздёрнутой бровью. Могу поспорить, учуяла очешуечно вкуснющей еды. – Что принёс? – перегнувшись через свечи на стойке, наклонилась она ко мне. – Это, Ка… – я старался называть её другими словами, а не только по имени, но язык отказывал. – Ка… – попытался я снова… – Ка… – Проблема? – едва заметная улыбка заиграла на её губах, когда она подцепила пальцами кусочек моей говядины. – Говядина с брокколи, – ответил я, акцентируя внимание на каждой букве «к». На большее я не был способен. – Ты что-нибудь взял мне? – Может быть. А что ты сделаешь за это? – беря её за пальцы, которыми она только что накормила себя моей говядиной и с которых капал соус. Я взял их в рот и закрыл глаза. Судорога. Грёбаная… Катя перегнулась через свечу и принялась облизывать губы, а её волосы подхватили огонь. – Блять! – возопила она, хлопая по волосам, пытаясь затушить пламя. К счастью для меня, я продрых большую часть дня и ночи, и когда проснулся, до некой тусовки с Джаспером оставалось примерно шестнадцать часов. Я проверил комнату Кати. Она ночевала. Может, подозревала, что я прослежу за ней, может, потому, что ночные вылазки ей больше не требовались. Как бы там ни было, я бодрствовал, а себя ещё нужно было чем-то занять до наступления ночи. Так что я сделал несколько мелких дел, воспользовавшись сном девушки, которой понадобится минимум два часа на сборы. Брюнетка точно знала, как взять простое предложение и развить его. Я о платье, в которое эта женщина себя втиснула. Матерь плотно облегающих тканей, показушно-подчёркивающих формы нарядов. А в нашем домике холодно – если сечёте, о чём я. Я не мог сказать, злилась ли она до сих пор на меня или просто оказалась в безнадёжном положении, вынужденная потратить свой день рождения на добычу компромата на незнакомую цель, для человека, которому по ошибке была преданна. Я попытался развеять обстановку. – Выглядишь… – Ага… – оборвала меня она, шагая мимо на улицу, чтобы дождаться остальных гостей нашей вечеринки. – Плохой день? – Даже представить себе не можешь. – Негусто, однако «жена» пыталась мне что-то этим сказать. Может быть. Кстати, Джаспер не пожалел денег, когда вывез соседе на хороший отдых. В чёрном супердлинном лимузине, забравшем всех нас, имелись всевозможные алкогольные напитки. По пути в клуб Джаспер задал нам с напарницой пару вопросов, дабы «познакомиться поближе», и подметил, насколько сильно, должно быть, Кэтрин любила меня, раз якобы решилась перебраться из Москвы в Пензу. Я уже хотел сказать ему отъебаться, когда Лиза вставила свои два цента: – Не знаю, они ужасно много ссорятся, – проговорила она, наливая себе ром с колой. Диетической, наверное. – Все ругаются, – добавил Тим. И тут я решил, что мне очень по душе этот парень. Затем Алёна. – Но собачятся они… много… –… что она сказала? Элиза кивнула. – А когда не ругаются, то играют в сумасшедшие сексуальные игры. Мне это не кажется проявлением любви. Мы что, не сидим с ними в одной машине? Я сердито посмотрел на Элизабетту, передавая Хейз стакан с Мартини вперемешку с каким-то соком. Ума не приложу, откуда я знал, что ей нравился именно он, но, должно быть, вспомнил ещё с нашего полёта до Америки, что девушка тяготеет к прозрачным жидкостям. – Секс напрямую связан с любовью, Лиз, о чём ты вообще говоришь? – Секс – производная любви, Егор, а в ней много граней. – О-о-ой, пошёл пафос. – Как что, например? Ответивший на мой вопрос человек нарушил мои ожидания. – Как… касания… ощущения… – заговорила моя стревочка. Я не удержался, закончив её предложение: – Хлопка? Непонимающие взгляды… со всех сторон, а вот "жена" залпом выпила водку. – Шучу. – Господи. Я отхлебнул от вина, которое меня любезно одарил Юнусов, затем чокнулся с ним бокалом. А он не так уж и плох, знаете ли. Несмотря на чрезмерно широкие знания о газонных клещах. Когда мы подъехали к заведению, которое приютит нас на остаток вечера, Джаспер первым вышел из лимузина, протянув руку своей жене. Я скопировал жест Стина, когда подошла моя очередь, но Катя проигнорировала мою руку, пройдя мимо меня, следуя за компанией в клуб через заднюю дверь. Я заметил камеры. И охраняющего вход охранника. Вышибалы у чёрного входа? Перестав хихикать над собственным каламбуром, я кивнул двум бугаям и проследовал за толпой внутрь. Лизка и Алёнка, похоже, проводили Хейз на танцпол, в то время как мужчины стремглав помчались к бару, я же, подумав логически, последовал за ними. – Тихое тут местечко, – бросил я техасцу. Тимур вмешался: – У него персонал тот же, что и два года назад, когда место только открылось… Они любят этого парня. Замечательно. Ещё одни работнички-обожатели моего соседа. – Да брось, должны же быть у тебя хоть какие-то недостатки, – подтрунил я, поддерживая непринуждённую беседу. – Таков я, Егор, – ответил Джас, когда бармен поставил выпивку перед ним. – Таков я. Он сделал большой глоток вина, и Тим пожал плечами. – Полагаю, у всех свои демоны, – отпил он из бокала. Хоть убей, не понять мне этих людей. Как будто они пытались донести до меня информацию, но это неосуществимо, так ведь? Они ведь даже не знали меня. Как только выпивка закончилась, я занялся толкованием каждого движения и выражения, Юнусов наклонил голову. – Пойдёмте покажем девчонкам, как танцуют настоящие парни. Я глянул на танцпол и заметил двух парней, пытавшихся зажать Кэт, точно в бутерброде, не обращая никакого внимания на двух других девушек, которые изначально присоединились к ней. – Да, Егор, – вставил Стин, – ты же не позволишь этим рассредоточиться на твоей территории, так ведь? Он подкалывал, но в голосе слышался тонкий намёк. Словно он подначивал меня доказать ему что-то. – Может, через минутку, – сказал я парням, смотря, как они идут к своим дамам на этот вечер. Я махнул бармену. – Можно мне ещё одну? – поинтересовался я у парня и протянул ему деньги, но он остановил меня. – Это за счёт мистера Стина, сэр, но спасибо. Я фыркнул. – Этот парень святой, что ли? – У него свои тараканы, – вручил парень мне ещё один бокал красной жидкости, и я сделал мысленную пометку провести как-нибудь задушевную беседу с барменом позже. Я пил и наблюдал, фантазировал и думал, и ещё пил, когда… – Думаю, лучше бы тебе пойти к ней. Я обернулся на голос рядом с собой, а при виде человека был ошарашен. Не только потому, что никогда не видел, чтобы Босс, с самого моего знакомства с ним, ступал в клуб, но чтобы войти в клуб, находящийся в частичной собственности текущей цели? Просто небрежно. – Георгий? – Добрый вечер, Егор. Он опирался о барную стойку, стоя лицом к бармену, в то время как я тоже прислонился к ней, только смотря на одну девушку на танцполе. Я не удостоил Романова взгляда, даже когда осознал его присутствие в клубе. – Какого чёрта ты?.. – Я приехал своими глазами посмотреть, как поживают мои вложения. – Ты о чём? Краем глаза я видел его силуэт. Босс разглядывал свои ногти. – Я о том, Егор, что этот… проект, над которым вы с Екатериной работаете, похоже, затягивается дольше ожидаемого, и мне захотелось посмотреть, действительно ли вы, как полагается, убеждаете ваших соседей в своей любви до гроба. Катя танцевала в кругу наших друзей… То есть людей, с которыми мы приехали. – Чтобы заручиться их доверием, ты должен казаться надёжным… я прав? Разумеется, они нам не друзья. Мы едва знали этих людей, и после окончания этого задания, мы больше никогда их не увидим. Тем не менее Кэтрин выглядела… счастливой. – Она играет, Егор. Видишь, как она потягивает себя за волосы? – Джордж оттолкнулся от стойки, наблюдая за брюнеткой вместе со мной. Его голос зазвучал возле моего уха, а руки мужчины легли мне на плечи. – Как она не смотрит им в глаза? Он прав. Девушка редко смотрела людям прямо в глаза. За исключением меня. – Знаешь, она невероятная женщина, – сказал я Боссу, толком не понимая, ненавижу я это качество в Хейз или… люблю, но в обоих случаях эта мысль вызвала у меня улыбку. – Знаю, она трудная, мой друг. Но ты должен напомнить ей о твоей цели. И, Егор, не забывай... чем скорее выполните задание, тем быстрее ты сможешь вернуться к своим дурацким мечтам о плавании по всему миру и свободе от заданий. Свобода. – Ты же её по-прежнему хочешь, не так ли? Непременно. Но действительно ли это достижимо? – Заставь их поверить. Заставь поверить, иначе это задание потребует дальнейшей работы, а ты всё также будешь мне должен… ещё одну услугу перед тем, как я отпущу на волю моего лучшего человека. Я был заворожён Кэт, пытаясь уловить признаки лжи, ранее подмеченные Георгием. – Суть, в том, чтобы заставить Екатерину поверить… Она не может искусственно поддерживать эти чувства, не знает как… заставь её прочувствовать их. Романов легонько подтолкнул меня, поощряя, и я пошёл. Медленно шагая к танцполу, я изучал девушку. В некоторой степени взбешённый тем, что она препятствовала завершению этой миссии; раздражённый, что это неизвестным образом возбуждало меня, но больше всего я чувствовал себя сломленным из-за бесполезности, порождённой пустотой, которую ничто не заполнит из-за нашей вовлечённости в этот бизнес. Хейз наконец заметила меня и, казалось, отдалилась от остальных в нашей компании. Когда я оказался в нескольких сантиметрах от неё, девушка полуулыбнулась мне. – Не думала, что ты подойдёшь сюда, – поддразнила она, уже не так энергично двигаясь под музыку. От её шуток мои губы искривились, и я понял, что она поддатая. Очень милая и поддатая. – Как я мог устоять? – Я придвинулся, и в этих больших карих глазах Кэтринессы возник вопрос. Я обдумывал, как поступить дальше. – Пообещай мне, что не станешь оглядываться, когда я скажу кое- что. Она накренила голову ко мне. – Что? – Просто… обещай мне. – Хорошо. Обещаю, – заметно улыбнулась она. – Что не обернёшься. Широкая улыбка девушки подсказала мне, что я добился своего. – Обещаю, что не стану оборачиваться. Я кивнул. – Романов тут… – Лицо девушки немного вытянулось. Мало кто бы заметил, кроме меня, и я мог поклясться, что она поднапряглась, но она в своём амплуа не подала признаков, что сообщённая мной информация причинила ей дискомфорт. – Что он хочет? Я пересказал ей по большому счёту правду. Перефразированную версию. Что его не радовала скорость продвижения задания, что если мы не закроем это дело, продолжительность взаимодействия с Боссом будет меньшей из наших забот, и что у меня плохое предчувствие насчёт его мотивов рытья под Джаспера. О последнем я не обмолвился, конечно, Джо. По очевидным причинам. – Так что мы будем делать? – Закроем сделку, – ответил я, и Катька поинтересовалась как хитрый вопрос, требующий не менее хитрого ответа. – Шаг первый: заручиться их доверием, верно? Она кивнула. – И как ты предлагаешь это сделать, Егор? – осведомилась она. Я тупо и без оговорок выдал ей: – Мы влюбимся, Кать. Она подняла на меня взгляд, практически не в состоянии переварить сказанное мной. Затем включилось её «компьютерное» мышление и, полагаю, проснулось любопытство, когда она спросила: – И как именно это произойдёт? Я поразмышлял над ситуацией, а затем позволил словам, ранее сидевшим в дальних уголках сознания, политься рекой. Уголках, о которых я давным-давно забыл. Уголках, в которых хранились чувства, которые обычно я не развивал в последние годы. – Ну, – начал я, беря её ладони в свои, разводя руки девушки по обе стороны от нас, – я подумал, что возьму на пару секунд возьму твою руку… – Теперь руки оказалась между нами. – Затем поцелую её тыльную сторону, пристально смотря тебе в глаза… Я проделал сказанное, отметив, как сильно мне нравится ощущение кожи Кэтрин под губами. Мягкая, тёплая... Рот девушки приоткрылся, а я продолжил: – Затем я нежно обхвачу ладонями твоё лицо… вот так… – я отпустил её руки, перемещая свои так, чтобы ладони бережно легли на обе щёки девушки. Большими пальцами потёр мягкие места. – Может, прошепчу парочку ласковых фраз тебе в ушко… – я наклонился вперёд. – Например, что ты производишь неизгладимое впечатление этим вечером. Я отстранился, наблюдая, как губы брюнетки сомкнулись и как она сглатывает. – А затем? – А затем… – Да? – Затем я поцелую тебя, – только тут я мог посмаковать момент. Это не капот «Бимера», это… – Ну? – прервала мои мысли девушка. – Ну что? – Чего ты ждёшь? В ожидании ответа её глаза пристально наблюдали за моими. – Полагаю, жду твоего одобрения. Она улыбнулась – той самой улыбкой. Не фальшивой, ни для соседей, ни для Джаспера, ни для газонокосильщика Сашки… Нет, моей улыбкой. Принадлежащей мне улыбкой, и я мысленно сфотографировал её; жадность разгоралась во мне с неимоверной силой. И, к счастью, Хейз долго не тянула с ответом. – Одобряю. Затем мой взгляд упал ей на губы; казалось, они звали меня, и я подтянул её к себе, а когда наши рты встретились, мир остановился. Только мы. Только на этот миг. Музыка стихла, а люди в клубе слились с темнотой, сердце билось так быстро, что я думал, оно вырвется из груди от давления перекачиваемой крови. Руки рефлекторно двинулись вниз, вдоль её изгибов, как я и фантазировал, а "жёнушка" вжалась о мою растущую эрекцию. Я вдохнул её аромат. Полной грудью. Пальцы задели спину. Вообще-то наши руки блуждали по телам друг друга, и я воспользовался случаем, пустив в ход язык, что девушка с радостью приняла. Я снова пошевелился, обхватил рукой её шею в надежде, что могу вечно наслаждаться этим поцелуем. А когда он закончился, я отодвинулся ровно настолько, чтобы оценить её реакцию. Которая, похоже, отражала мою. Ей глаза медленно распахнулись, встречаясь с моими, и она промолвила: – Думаю, это сработает. Я улыбнулся, притягивая к себе на танец под заигравший медляк, а Катя положила голову мне на плечо. В кармане завибрировало, и я вытащил телефон проверить пришедшее сообщение. От Георгия. Два слова. «Превосходная работа». Я убрал телефон обратно и держал брюнетку, глазами ища босса. Хотя знал, что он уже скрылся. Миссия выполнена, и концы в воду. Кроме меня. Не то чтобы я был против его отсутствия тут. Затем, не успев понять, что в клубе стало тихо, я услышал, как Лиза кому-то сказала: – Вот это… любовь. – Выпью за это, – добавил Юнусов, и ребята побудили нас вернуться к бару за добавкой. Где я решил, что, вероятно, пора заключить перемирие. Бармен поставил несколько бутылок алкоголя и напитки для дам, заказавших их ранее, и я вытащил коробочку, заполученную этим полуднем. – У меня есть кое-что для тебя, – сказал я Кэтрин, на чьём лице впервые с момента нашего знакомства отразился шок. – Что? Элиза Стин ахнула, Алёна то ли хихикнула, то ли фыркнула, когда я открыл чёрный бархатный футляр. Я вытащил платиновое ожерелье с медальоном-сердечком, и рука Хейз прикрыла рот, пока глаза изучали украшение. Простое, на мой взгляд. Никаких выгравированных инициалов или бриллиантов и тому подобного. Я не считал, что девушка падка на такие вещи. – Повернись, я надену его на тебя. Она повиновалась, медленно подняв волосы, чтобы я видел свои движения. Когда я застёгивал замочек, от меня не скрылся одобрительный взгляд Джаспера, и убрал волосы, затем нежно поцеловав плечо "жены". – С днём рождения, Кать, – проговорил я ей на ухо, затем был награждён очередным возгласом соседок. – О боженьки, беру свои слова обратно. Он идеален. Кэт чуть-чуть развернулась, целуя меня в подбородок, затем тихо сказав: – Спасибо, Егор, ты не знаешь, что… – Я улыбнулся в ответ, потянувшись за вином и произнести тост за женщину, на которой я был фиктивно женат и с которой только преодолел барьер недоверия. – Думаю, я понимаю, – прошептал я в ответ. – За Катьку, – сказал я, вскидывая руку с алкоголем, чокаясь с бокалами всей компании. Я вгляделся в её душу через внезапно ставшие невинными глаза девушки. – О лучшем партнёре я мог и не мечтать. – Правда ведь. Не ложь. Я не предъявлял на неё права как на жену или как замену моего существования. Она была моим партнёром. Не просто супругой. Вот оно! Доверие. И я планировал использовать его по полной программе.