His Little Bird

Гермиону, поскользнувшуюся на странной слизистой луже, занесло в самый конец коридора. Задыхаясь, девушка прислонилась к стене; вход в кабинет Дамблдора был расположен всего в нескольких дверях от неё. Она была рада, что не упала. Грейнджер поправила свою юбку и, с раздражением развернувшись на каблуках, на полном ходу вдруг врезалась во что-то весьма твёрдое. — Уф! — проворчала Гермиона, опять теряя равновесие и пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь напротив, чтобы не грохнуться на пол. С толчком она осознала, что это была чья-то грудь; девушка могла определить, что она принадлежала мужчине из-за отсутствия… Её руки медленно и осторожно двигались вверх. Ткань, за которую Гермиона цеплялась, без сомнений была дорогой; прикасаясь к ней, девушка чувствовала мягкость и шёлк. Её взгляд скользнул по лицу незнакомца, а уголки губ разошлись в виноватой улыбке. Но как только девушка увидела, кто стоял перед ней, от улыбки не осталось и следа. — Закончила лапать меня, Грейнджер? Я знаю, что я довольно привлекателен, но думаю, что ты уже достаточно запятнала мою мантию. Видишь, ты её уже испачкала своими грязными руками, — Драко Малфой привычно растягивал слова, пристально смотря на Гермиону. Она до сих пор продолжала сжимать в руках его шикарную мантию, в ответ на это он приподнял бровь. Щёки девушки загорелись, и она тут же отпустила дорогущую ткань. — Не обольщайся, Малфой. Я споткнулась, и ты это прекрасно знаешь. В день, когда я по собственному желанию прикоснусь к тебе, Волан-де-Морт решит, что он безумно влюблён в Гарри, — огрызнулась Гермиона. Малфой лишь самодовольно улыбнулся, будто дразня её. — А сейчас уйди с моего пути и дай мне пройти. Драко скрестил руки, а его улыбка стала ещё шире. — Я погляжу, ты опаздываешь. — О, какое хорошее наблюдение. Что же могло выдать меня, что ты так быстро пришёл к такому выводу? — Например, твоё отсутствие манер, — надменно произнёс Драко. — Ты могла снести меня с ног, знаешь ли, и я до сих пор не услышал твоих извинений. — Я разве покалечила тебя? — Гермиона приподняла одну бровь. — Нет, если не считать, что ты откровенно непристойно облапала меня. — Я не лапала тебя! — она снова покраснела. Он засмеялся. — Посмотри на себя. Разве можно быть ещё более красной? — Ты закончил развлекаться? — Я мог бы продолжить, Грейнджер, так как ещё не услышал твоих извинений. — О, будто тебя это и вправду волнует. — Ты права, — сказал он. — Я приму твои глупо пылающие щёки в качестве одного. Достаточно и того, что я вижу, как тебе неловко. Она злобно глянула на него: — Ты дашь мне пройти, или тебе помочь? — Не разбрасывайся угрозами зря, Грейнджер, — его весёлость внезапно сменилась угрожающей серьёзностью. — Не смеши меня. — Ты не смеялся, когда я ударила тебя. Гермионе не нужно было уточнять, о каком случае она говорила; они оба точно знали, что за момент она имела в виду. Его глаза превратились в ледяные глыбы. — Я не буду извиняться, — самодовольно проговорила Гермиона. — Ты заслужил это, и мне понравилось. — Мне не нужны твои извинения, — холодно произнёс он. Уголок его губы приподнялся в усмешке или ухмылке? Девушка хотела бы знать, что это означало. Когда он ничего вразумительного больше не сказал, Грейнджер подумала, что их абсурдный диалог закончен, и отошла от Малфоя на несколько шагов. Драко позволил ей пройти эти несчастные миллиметры, но как только она отдалилась от него на достаточно большое расстояние, он заговорил снова, тем самым заставляя её повернуться: — У тебя назначена встреча с директором. Она глянула на него с подозрением: — Да. Драко не отводил своего взгляда от неё. Гермиона не попятилась назад. Он кивнул, разрывая зрительный контакт, посмотрев в сторону, будто он собирался оставить Грейнджер в покое и дать ей, наконец, уйти, однако его челюсть была плотно сжата, а глаза оставались разозлёнными. Без предупреждения он вместо того, чтобы обойти девушку, пошёл прямо на неё, и Гермиона, явно не ожидавшая этого, резко была отброшена к стене, чуть не ударившись головой об нее. Он не сказал ни слова, даже не обернулся. Гермиона не могла поверить в низость его поступка. И тут девушка поняла, для чего Малфой был здесь, и разозлилась ещё больше. До того, как Драко мог произнести хотя бы первую букву пароля, его голова вдруг дёрнулась, а правая щека загорелась. Положа руку на ушибленное место, он с недоверием посмотрел вниз, на стоявшую перед ним разъярённую ведьму; в её глазах горел огонь, а грудь вздымалась от гнева. Рука, которой она ударила его, замерла в воздухе, словно девушка намеревалась сделать это снова. Тыча пальцем в его грудь, она прошипела: — Ты, напыщенный слизняк! То, что ты чистокровный, не даёт тебе права грубо обращаться с другими или думать, что ты лучше остальных. В этом коридоре предостаточно места, чтобы обойти! Если бы Гермиона заметила убийственный блеск в его глазах, то она бы понизила голос и остановила бы свой поток оскорблений, но нет. Нет. Она была в ярости. Она даже не заметила, когда Малфой мигом достал свою палочку и другой рукой схватил её за запястья прежде, чем та успела бы снова нанести ему удар; на это она лишь кинула на него сердитый взгляд. И тут её толкнули в холодную, влажную стену; она этого совсем не ожидала. Шипя от боли, девушка изо всех сил попыталась высвободиться из его хватки. — Отпусти!.. — Гермиона не смогла закончить предложение. Палочка Драко уткнулась ей в горло. Девушка могла чувствовать, как наконечник палочки нагревался, прожигая её кожу, и она еле сдерживалась, чтобы не закричать от боли. Она ожидала того, что он накричит, будет угрожать, может, даже нашлёт на неё сглаз или два, но не это. Малфой держал руки девушки над её головой, прижимая к холодному камню одной рукой, и, придвинувшись ближе, вжимал её в стену своим телом, предотвращая побег. Его глаза, холодные и полные ненавистью, прожигали её, а полные губы скривились в усмешке в такой близости от её лица. Его руки больно сжимали её запястья, но она отказывалась кричать. Драко вглядывался в её лицо несколько секунд и внезапно понял, насколько его отец оказался прав. Грейнджер изменилась. Первым значимым событием было её появление на Святочном балу во время Турнира Трёх Волшебников на четвёртом курсе. Тогда она ошеломила всех, включая самого Малфоя. Лохматые волосы были приведены в порядок, представляя собой множество мягких и нежных кудряшек. Те зубы бобрихи, за которые он её так безжалостно дразнил, больше не были такими огромными; он, кстати, мог с лёгкостью сказать, что Гермиона только что обнажила их ему. Их тела были близко прижаты друг к другу; он случайно посмотрел вниз, его ледяные глаза медленно рассматривали её изгибы, которые не были прикрыты мантией. Сейчас она действительно выглядела намного лучше, чем пять лет назад. Его взгляд метнулся обратно, чтобы встретиться с её. В ее глазах напряжённая неприязнь смешивалась с крошечной частицей страха. Она заметила, как он её рассматривал. Её бледные щёки вспыхнули и зарделись от его пристального разглядывания. Гнев искрился в её глазах, на лбу проявилась морщинка, и Драко поймал себя на мысли, что злость делает девушку ещё более привлекательной. Впрочем, то, что она была симпатичной, никак не оправдывало то, что она была грязнокровкой, и поэтому по социальному статусу была ниже его. Она была хуже грязи. Эта маленькая сучка вместе с Поттером и Уизли была проклятьем всего его существования. Он испытывал зуд от желания наслать на неё проклятье, может, даже слегка толкнуть её. Как следует припугнуть её. Грейнджер должна знать своё место. — На что уставился? — возмутилась она, наконец, обретая дар речи. — Отпусти меня! Она извивалась в его хватке, морщась от наконечника палочки, который все еще упирался в её побелевшую глотку. Её тело слегка задевало его, и, пока она спешила освободиться, Гермиона не заметила, но раздражённо заметил он, что ему даже понравилось то, как она изгибается в его сильных руках. И так оно и было. Драко сразу же стал противен сам себе. Девушка стала снова извиваться, пытаясь высвободить запястья из его хватки и вместе с тем выплевывая в его адрес как можно больше оскорблений. Однако даже при всей своей смелости, она подскочила и прекратила все свои попытки вырваться, когда он хлопнул ладонью по холодной стене рядом с ее головой. Малфой наклонился ближе, а она настороженно рассматривала его, вжимаясь сильнее в стену. — Не. Трогай. Меня. Поняла? Продолжая сердито смотреть на него, она никак не ответила на его вопрос. Её глаза сузились, челюсть сжалась, а он чувствовал исходящую от нее тревогу. Внутри него пробудилась гордость, потому что он понял, что имел власть над этой ситуацией. Он имел власть над ней. Ровно настолько же быстро, как это чувство и появилось, Драко затушил его. Ради Мерлина, он думал о Грейнджер. На какое-то время удержав ее злой пристальный взор на себе, он отпустил её без предупреждения, наблюдая за тем, как она соскальзывает вниз по стене. Он и не осознавал, что приподнимал её над полом. Или не хотел осознавать. — Ты староста мальчиков, — осуждающим тоном сказала она, потирая запястье. — Ох, какое хорошее наблюдение. Что же могло выдать меня, что ты так быстро пришла к нему? Он, закатив глаза, произнёс пароль горгулье, охраняющей вход. «Берти Боттс». Да уж. Драко по-хозяйски завалился в маленький проходной коридор, как только горгулья отъехала от входа, и начал подниматься вверх по лестнице, ведущей в кабинет директора. Он услышал шаги позади себя и обернулся: — Разумеется, тебя спрашивать не надо. Он протянул руку и постучал в дверь. — И всё-таки кое-кто должен держать себя под контролем, — она возмущенно потёрла запястье. — Ты мой сосед. Какая удача! Малфой, кажется, так же, как и она, был не в восторге от этой затеи: — Если бы я знал, что буду заперт с тобой в одной комнате, поверь мне, я бы нарочно завалил все экзамены. — Для всего, знаешь, всегда есть ещё время. Ничто тебе не помешает отказаться от этой должности. — Нет, — ответил Драко, странно улыбаясь ей. — Я, пожалуй, останусь. Я же знаю, как это тебя злит. И ты была права. Мне нравится выводить тебя из себя. Дверь открылась, прежде чем она успела ответить. Они вошли в комнату. Гермиона решила отпустить свой гнев и отвоевать путь в кабинет, так как Драко специально загородил ей вход. Грейнджер с восхищением оглядела помещение. Девушка была здесь несколько раз раньше, но кабинет ни разу не производил на неё впечатления. На стенах висело несколько полок, заставленных магическими и маггловскими вещами, одни из которых она узнала, а о других не имела ни малейшего представления, о чем они. Фоукс, когда они вошли, мило и дружелюбно прокричал. Она тотчас подошла к нему и погладила перья. Феникс потёрся о руку Гермионы, и она улыбнулась. Профессор Дамблдор встал из-за стола и пожал руку Малфоя, после чего подошёл к Гермионе и с тёплой улыбкой пожал её ладонь. — Добро пожаловать, мисс Грейнджер и мистер Малфой. Садитесь, пожалуйста. Надеюсь, что вы оба добрались благополучно и без проблем. — Да, профессор, — сказал Малфой, обрывая Гермиону, которая тоже хотела что-то сказать. — Рад слышать это, — весь в морщинах в силу своего возраста директор сел за письменный стол и скрестил руки. — Вы оба получили письмо вместе со значком несколько недель назад. Гермиона и Драко кивнули. — Ни для кого не секрет, что вас и ваших знакомых связывает неприятная история, — он внимательно посмотрел на них через оправу своих старомодных очков. — Я уповаю на то, что в любом случае эти разногласия могут быть разрешены или отодвинуты на второй план, в надежде на достижение единства факультетов и подавая пример другим учащимся. Вам не кажется это справедливым? — … Да, профессор. Довольный Дамблдор схватил стеклянную миску с конфетами и, достав одну, закинул в рот. Он жестом предложил ребятам тоже взять сладости. Никто из них не взял. — В ваши обязанности будут входить проведение времени вместе, общение, а также совместная работа. — А что, если мы предпочитаем работать одни, профессор? Дамблдор кивнул, будто знал, что Малфой поднимет этот вопрос. — Вы можете работать так вне всяких обязанностей старосты. Когда обстоятельства призывают, в любом случае, я жду того, что вы будете работать, как одно целое. Вы поняли? Малфой выглядел крайне недовольным: — Прекрасно. — На данный момент при нормальных обстоятельствах мы не просим старост школы приезжать до начала семестра, — пояснял Дамблдор, рассматривая свою ладонь, выбирая вид желе-боба на ней. — Ваши отношения - особый случай, я полагаю. Таким образом, я позвал вас двоих сюда заранее для того, чтобы, выражаясь более простым языком, прощупать почву и понаблюдать, как хорошо вы будете ладить и строить отношения; будьте друзьями, если не хотите поддерживать отношения строго профессиональные. Гермиона покосилась на Малфоя. Его лицо не выражало ровным счётом ничего. — Мы попробуем, профессор, — сказала она. — Спасибо за возможность, сэр, — произнёс Малфой. Его голос выражал то же, что и его лицо. — Отлично, отлично, — Дамблдор встал и подошёл к Фоуксу, предложив тому угощение. Птица немного настороженно посмотрела на ярко-зелёный желе-боб. Дамблдор хихикнул и положил конфету обратно в карман. — Я знаю, что это будет нелегко для вас, — сказал он двум студентам. — Может, это займёт некоторое время, чтобы вам привыкнуть к нашей договоренности, но я верю в то, что два моих наилучших ученика найдут способ привести его в действие. — Будем надеяться, сэр, — пробормотала Гермиона. Директор посмеялся. — Вы оба вполне вероятно научитесь чему-то друг у друга. Я верю в то, что наш план может принести пользу вам обоим. — Это вряд ли, — саркастично заявил Малфой, как только Дамблдор проводил их до двери. — Не будьте так рано в этом уверены, Драко, — улыбаясь, сказал профессор. — Но, если возникнут проблемы, я прошу, чтобы вы дали мне знать. Нам следует пройти через это вместе. Гермиона почувствовала несказанный ответ Малфоя. Черта с два!

***

Потрескивающий шум огня в камине убаюкивал Гарри, приводя того в умиротворённое состояние, позволяя сконцентрироваться на текущей проблеме. Рон напротив был серьёзным и бдительным, уставившись на волшебные шахматы так, что казалось, будто они могут сгореть от его пристального взора. Он дал команду своему коню, который прошёл через всю доску и раздавил королеву Гарри. — Шах и мат, — ухмыльнулся Рон, откинувшись на спинку стула. Гарри нахмурился. — Хочешь ещё раз? — Рон начал собирать все фигурки обратно, игнорируя вялый протест Поттера. Это была бы их четвёртая партия. Он побеждал Гарри в каждой. Рон собирался сделать первый ход, как вдруг громкий хлопок двери заставил их подпрыгнуть. Обернувшись, он чуть не упал, когда увидел Гермиону, которая вошла в гостиную с опущенными от расстройства плечами. Она остановилась перед ними и села, делая глубокий вдох. Гарри и Рон обменялись взглядами. — Что случилось? Она убрала волосы с лица, серьёзно и задумчиво посмотрев на ребят: — Малфой был выбран старостой мальчиков. — Какого хера? — Рон вскочил со своего места. — Ты серьёзно? — Он не пускал в ход свои связи, если ты об этом подумал, — пробормотала Гермиона. — Выиграл должность честно. Мне следовало этого ожидать, правда. Мы всегда получали одинаковые оценки по всем предметам. Мерлин. Мне придётся жить в одной комнате с Малфоем следующие два года! — выдавила она из себя, её глаза сузились в разъярённые щёлки. Гарри, придя в себя от шока, протянул к ней руку и осторожно взял за плечо. — Гермиона, ты не обязана делать всё это, если ты не хочешь. Малфой, скорее всего, планирует превратить эту должность в ад для тебя. Просто попроси поселиться где-нибудь в другом месте? Гермиона, которая обхватила свою голову руками, покачала головой, отчего её кудряшки подпрыгнули. — Я просила, Гарри. Дамблдор отказал, потому что нам нужно показать единство факультетов и всякое такое. И Малфой уже превращает мою жизнь в ад, недавно он толкнул меня в стену, — заворчала она и после осознала свою ошибку. Ребята посмотрели на ее запястья, замечая образующиеся синяки, и вскочили со стульев. Глаза Гермионы расширились от беспокойства и раздражения. — Нет, забудьте! Гарри! Рон! Ничего такого не было, он того не стоит! — она взывала к ним, но было уже слишком поздно. Гарри и Рон уже вышли за портретную дверь. Гермиона выругалась и догнала их, крича на друзей, призывая успокоиться. Они достигли гостиной старост за рекордное время; девушка продолжала кричать им вслед. — Какой пароль? — спросил Гарри, переводя дыхание. Гермиона покачала головой. — Не перегибайте палку, Гарри, Рон, он не пытался убить меня! Давайте просто уйдем, я припомню ему это в любом случае. Не довольные её ответом, они настаивали назвать пароль. Она была готова уже достать свою палочку и оттащить их обратно в гриффиндорскую гостиную, как вдруг дверь открылась, и вышел Малфой. Все замерли. Драко сделал лишь один шаг из гостиной и сразу же заметил Поттера и Уизли, стоящих напротив его комнаты с разъярёнными лицами. Грейнджер тянула их за рукава, умоляя «забыть об этом». Он увидел, как Гарри посмотрел на её покалеченные запястья, и закатил глаза. Значит, она разболтала. — Я предполагаю, что вы здесь для того, чтобы защитить её честь или всякую херню типа этой, — сухо произнёс Драко. Уизел сделал один шаг в сторону него, выхватывая свою палочку. — Ты мудак, Малфой! — выкрикнул он перед тем, как отправить прямо в лицо Драко жалящее заклинание. Чары были поглощены щитом, который возвёл Малфой. — Слабая стратегия, Уизелби. Ты, наверное, провёл почти час, заставляя свой широкий рот произнести это заклинание. Ты слишком предсказуем. Лицо Рона покраснело, и он бросил обезоруживающее заклинание в Драко, который снова сумел его отразить. — Грейнджер, как ты терпишь, проводя вместе с этим идиотом целый день? Даже у Крэбба мозгов больше, чем у этого, — с сарказмом спросил Малфой. Гермиона c ненавистью глянула на него, продолжая оттаскивать Гарри назад (казалось, с огромным усилием), который рвался вытащить свою собственную палочку. Рон завопил от того, что заклинание Драко открыло небольшую рану на его щеке, и кровь начала вытекать оттуда. Гермиона вздрогнула; она и не подозревала, что они будут прибегать к такому виду насилия. — Прекратите это! Вы ведёте себя как дети! — заорала девушка. Гермиона не могла отпустить Гарри. Она забрала его палочку и положила в карман, ради своего спокойствия. Рон на секунду взглянул на неё, словно хотел удостовериться в том, что девушка всё ещё здесь. В этот момент Драко послал ещё одно режущее заклинание в плечо Уизли, тем самым разорвав его маггловскую рубашку. — Закрой свой рот, грязнокровка, — прорычал Драко. И вот тогда всё вышло из-под контроля. Гарри вырвался из хватки подруги, забирая палочку обратно, и они вдвоём с Роном принялись атаковать Малфоя. Заклинания и чары летали вокруг, озаряя тусклый коридор эффектными цветами. Гермиона пыталась разнять парней снова и снова, всё это время крича им остановиться, но они были слишком заняты поединком, чтобы обратить на неё внимание. Именно поэтому, когда она встала напротив Рона и толкнула его в плечо, одно из заклинаний Драко попало в неё, и она упала. Три парня сразу же прекратили схватку, молча уставившись вниз на упавшую девушку. Гермиона свалилась на ботинки Рона; её глаза были закрыты, а рот застыл, выражая гримасу боли. — Каким заклинанием ты в неё швырнул? — выплюнул Гарри, опустившись на колени перед лучшей подругой. — Не имею ни малейшего понятия, — Малфой беспечно пожал плечами. Гарри и Рон посмотрели на него в ужасе. — Какого чёрта ты не знаешь, какое заклинание ты использовал? — прошипел Гарри. Рон бросился на слизеринца: — Ты подлый, скользкий мерзавец! Малфой прицелился и прокричал: — Репульсо! Рон отлетел, врезавшись в твёрдую стену. — Довольно! — завопил Гарри, зашипев на него. Ещё несколько секунд они стояли в напряжённой тишине, целясь друг в друга палочками, но, в конце концов, Поттер спрятал свою палочку, и только тогда Малфой последовал его примеру. Заинтересованный, Драко встал над Грейнджер. Она выглядела так, будто находится в глубоком сне; он бегло осмотрел остальную часть её тела и вскоре убедился, что никаких серьёзных повреждений не было. — Поттер! Малфой! Что всё это означает? — профессор МакГонагалл зашла в помещение. На её лице отразился шок, как только она осознала, что Гермиона была на полу, Рональд в полусознательном состоянии лежал возле стены, а Драко и Гарри стояли на коленях перед Гермионой. — Сейчас же объяснитесь! — Рон, Малфой и я подрались, профессор. Гермиона пыталась остановить нас, и Малфой кинул в неё какое-то заклинание, — вздрогнул Гарри в ожидании тирады профессора. Рот престарелой МакГонагалл сжался, и она послала им острый взгляд, объявляя о выговоре. Гарри и Рон тут же смутились, Драко равнодушно посмотрел на неё. — Поттер, Вы идёте со мной. Отведёте Мистера Уизли и Мисс Грейнджер к Поппи, — она зло взирала на них сквозь очки. Рон встал, качая головой: — Нет, профессор, я в порядке. Просто несколько синяков и ссадин. Профессор МакГонагалл коротко кивнула и обратила свой взгляд к Гермионе, которую Гарри поддерживал, поднимая в сидячее положение, позволяя ей опереться на него. — Она в порядке? — Да, профессор. Малфой сказал, что не знает, каким заклинанием бросил в неё, — ответил Гарри, и плечи старшей женщины слегка опустились в облегчении. Профессор МакГонагалл повернулась, чтобы посмотреть на Драко. — Малфой, я надеюсь, что я могу довериться Вам, и Вы сможете отвести мисс Грейнджер в больничное крыло, не принеся ей ещё большего вреда? — это был не вопрос, это было требование. Драко выругался про себя. — Конечно, профессор. Она кивнула. — На самом деле, я ожидала лучшего ото всех вас, особенно обращая внимание на честь, которой Вы были наделены с должностью старосты мальчиков, Малфой, — сказала она, со злостью глядя на Драко. — Мы обсудим Ваше наказание, как только Вы вернетесь из больничного крыла, в моём кабинете, — произнесла она и быстро удалилась. Гарри и Рон ушли вместе с ней. Уизли выглядел сожалеющим о том, что сказал, что он в порядке, потому что сейчас он осознал, что оставил Гермиону наедине с врагом. Уходя, он продолжал бросать убийственные взгляды в сторону Малфоя. Драко тяжело вздохнул, посмотрев на Грейнджер на полу. Он поколебался, а затем просунул одну руку под колени девушки, вторую под спину и довольно легко поднял её на руки. Он пошёл в быстром темпе, не заботясь о том, что толкает Гермиону. Кудряшки девушки подпрыгивали над его руками, и из-за этого пальцы Драко запутались в её волосах. Малфой рассеяно потёр прядь её каштановых волос между своим большим и указательным пальцем. На секунду его посетила мысль о том, чтобы потянуть за прядь волос на голове Гермионы и посмотреть, проснётся ли она, но тогда бы он опять имел разъярённую старосту девочек и чрезвычайно разгневанного профессора, поэтому Драко решил не делать этого. — Будь ты проклята, Грейнджер, — пробормотал он. — Всегда вмешиваешься и делаешь всё только хуже, не так ли? — он, должно быть, выглядел дураком, разговаривая с девушкой, которая была без сознания и вряд ли могла слышать его. Гермиона сделала маленький дрожащий вдох и прислонилась к Малфою, лицом прижавшись к его груди. Его кожа покрылась мурашками. Это было слишком. Её дыхание легко дунуло ему в лицо, когда она выдохнула. Лаванда. Она пахла лавандой, но ещё улавливались лёгкие нотки ромашки. Это тут же напомнило ему о том, как его мать следила за травяным садом в Мэноре, как она срезала веточки ароматных трав и ставила их в вазы, расставляя растения вокруг всего поместья. Грейнджер уткнулась лицом в его грудь, бессознательно бормоча что-то, что он совсем не мог понять. Стало как-то неловко. Какой же уязвимой она казалась, когда спала… «Грязная маленькая дурочка», — подумал он. Её губы тёрлись о ткань на его груди, и из-за этого что-то внутри него переворачивалось. Драко хотел бросить её на пол и пойти принять горячую ванну. Однако какой бы долгой ему не показалась эта дорога, он принёс Грейнджер к мадам Помфри достаточно быстро и попытался толкнуть дверь так, как мог бы тот, у кого на руках находилась девушка, и громко позвал медсестру. Мадам Помфри вошла и стала задавать ему стандартные вопросы. Драко всё объяснил, опуская ту часть, где он был тем, кто поразил заклинанием Грейнджер. Он не очень осторожно положил её вниз на кушетку и развернулся, чтобы уйти. — Подождите секундочку, мистер Малфой! Мисс Грейнджер должна очнуться буквально через минуту, однако она не сможет двигать конечностями в течение одного часа. Ей будет нужен кто-то, кто донесёт её до спальни. — В таком случае, ей следует остаться здесь, пока она полностью не восстановится, — нетерпеливо предложил Драко. Ему было достаточно этой девки на сегодня. Но у него не было выбора. Мадам Помфри собиралась покинуть школу на эту ночь из-за семейных проблем, поэтому она не сможет приглядывать за «Мисс Грейнджер». Медсестра вернулась из своей каморки с маленьким флакончиком и вставила его наконечник в глотку гриффиндорки, неожиданно для Малфоя оставляя этот наконечник там. Через нескольких секунд девушка начала приходить в себя. Драко сердито посмотрел на переворачивающуюся на кушетке Грейнджер. «Будь ты проклята снова и снова», — выругался он. — Что ты здесь делаешь? — было первым, что она смогла произнести. Это должно было быть сказано в угрожающем тоне, но она была так слаба, что прошептала это. Её рот будто был полон ватой. Малфой посмотрел на неё явно раздражённый. — Ну, если бы ты предпочла, чтобы я оставил тебя там, могла бы попросить. Она немного покраснела. — Что ж, в первую очередь ты тот, кто наслал на меня заклинание. Потрясся головой, чтобы убрать последние остатки туманности своего разума, Гермиона попыталась встать с жёсткой кровати. Только вот она не смогла. — Малфой, почему я не могу двигаться? — это должно было прозвучать спокойно, но паника отчётливо была слышна в её голосе. Она не могла двигаться! Гермиона пыталась и пыталась, но её конечности не подчинялись. — Что ты со мной сделал? Драко нетерпеливо выдохнул: — Это побочный эффект зелья, Грейнджер, поэтому успокойся. Это пройдет, но я должен отнести тебя в спальню, — заявил он и затем наткнулся на растерянный взгляд Гермионы. — Не смотри на меня так, будто я сам хочу тебя нести, но если я это не сделаю, МакГонагалл отрежет мне голову. У меня уже и так достаточно проблем, и всё благодаря тебе. Гермиона закатила глаза: — Да, Малфой, это моя вина, что ты сам ввязался в драку. Как же мне жаль. Драко подошёл к ней, специально делая задумчивый вид: — Хм, не думаю, что на этом извинения закончатся, Грейнджер. Это второй раз за сегодня, не так ли? Знаешь, такое чувство, что будут и другие. Но тогда тебе и вправду придётся извиняться, — с этими словами он наклонился и поднял её, совсем не бережно забросив девушку на своё сильное плечо. Гермиона завизжала. Если бы она только могла стукнуть его со всей силы, чтобы опуститься вниз, однако никакой надежды на это не было, видя как её руки болтаются, будто во сне. Странное движение вызвало волну неприятных ощущений по её нервам. Она ахнула, когда почувствовала что-то на своей ягодице. — Убери свои скользкие руки от моей задницы, Малфой, или, когда я смогу двигать своими руками, у тебя не останется ни одной! — Драко усмехнулся, скользя рукой вниз по её попе. Ей было бы неплохо прибавить парочку килограммов. — Просто немного веселья, Грейнджер. — Да, только твоё представление веселья весьма отличается от моего, — фыркнула она. — И я не хочу быть облапанной дураками вроде тебя. — Осторожнее, Грейнджер, я мог бы просто бросить тебя там. — Это было бы лучше, — сердито пробормотала девушка. Он вернул её спину обратно в свои руки, подхватив одной рукой Гермиону под колени и другой обняв за плечи. Она пристально посмотрела на него снизу вверх; одна её рука бесцельно болталась рядом, а другая до сих пор была обвита вокруг его шеи. — Скажи на милость, грязнокровка, куда точно я должен тебя отнести? В гриффиндорскую гостиную или в нашу комнату? — он хотел рассмеяться над выражением её лица, когда он произнёс слово «нашу». — Сейчас я не хочу показываться на глаза Гарри и Рону, а также не могу дать тебе узнать пароль к гостиной Гриффиндора, так что вынуждена выбрать тот последний вариант. И я думала, что ты больше не называешь меня грязнокровкой, — сказала она, пытаясь звучать безразлично. — Грейнджер, давай-ка я проясню тебе ситуацию. Я, может, и несу тебя сейчас до спальни, но я не делаю это добровольно. Мы просто будем делить жилое помещение два оставшихся года. Мы не станем закадычными друзьями. Мне вообще на тебя плевать, и, несмотря на радушное предложение нашего директора, у меня нет никакого желания узнать тебя лучше, чем я знаю тебя сейчас. Гермиона попыталась скрыть боль в глазах. Она не могла проигнорировать ощутимое разочарование. Он оставался и всегда будет оставаться много о себе возомнившей, чистокровной свиньёй. Она дура, раз могла допустить мысль, что, возможно, если они будут много видеться друг с другом с этого момента, то смогут прийти к согласию и смягчить враждебность, может, даже научатся справляться друг с другом. Эта надежда определённо была утрачена сейчас. Она оторвала свой взгляд от него, стараясь спрятать подбородок так, чтобы Малфой не видел, как она дрожит. Это было так глупо с её стороны думать, что они смогут заключить перемирие, неважно, насколько малое. Гермиона просила слишком многого. Дамблдор вообще знал, что делал, заселяя их вместе? Ничего хорошего из этого не выйдет. Они достигли гостиной старост, во время чего Драко воспользовался возможностью сообщить ей пароль. — Дыхание дракона, — сказал он с ухмылкой. Он вошёл в гостиную и после пересёк её, доходя до двери, которая вела в комнату Гермионы. Он открыл её и быстро положил девушку на кровать с балдахином. Грейнджер негромко проворчала, когда он совсем не бережно опустил её на кровать. Драко уже почти вышел из комнаты, но быстро вернулся и выдернул простыни из-под тела девушки и накрыл её ими, кладя голову Гермионы на мягкие, никем не тронутые ранее, подушки. — Спасибо, — сказала она сухо, не глядя на него. Он остановился, но ничего не сказал, а просто закрыл за собой дверь, как только вышел из спальни.