His Little Bird

Они находились в тёплой гостиной, занимаясь в тишине. На деревянной поверхности стола, за которым сидел юноша, повсюду были разбросаны книги и листы его письменной работы. С нахмуренными бровями он был погружён в учебник по Трансфигурации, параллельно царапая пером по пергаменту. На диване, поодаль от него, полулежала Гермиона с согнутыми в коленях ногами, на которых покоился увесистый том. До этого Драко наткнулся на неё, уже вернувшуюся с ужина и расположившуюся в гостиной, после чего умостился за стол и приступил к домашней работе. От девушки исходило чувство тревоги, явное для него, но оно рассеялось примерно после часового выполнения заданий в обществе друг друга, за время которого старосты не проронили ни слова. С того дня, когда случился их второй поцелуй, Грейнджер старалась держаться подальше от него, отказываясь сидеть с ним за их общим рабочим столом в гостиной. Дело дошло вплоть до того, что она пересаживалась, если на занятиях он сидел слишком близком к ней. Хорошо, что девушка не помнила того, что он сделал с ней совсем недавно. Если бы помнила, то, как она и грозилась, его бы уже без промедления исключили. Драко был объят паранойей после того, как стёр ей воспоминания о той ночи, когда вырезал свой инициал на её руке. Был полон опасений того, что произнёс заклинание неправильно, из-за чего она вспомнит всё, что он вытворил с ней, ведь за этим тотчас же последуют соответствующие обвинения. Он начал следить за ней ещё более пристально, дабы удостовериваться, что та продолжает пребывать в неведении. Кроме этого, Драко должен был посвящать всё оставшееся время приготовлениям к проведению главной миссии. На все другие поручения он едва обращал внимания, пока у него ещё было время в запасе, чтобы их выполнить. За последнее время он значительно отстал по большинству предметов, но его это не волновало. Ежели всё так и дальше будет прогрессировать прежними темпами, то вскоре он завершит текущие дела и возьмётся за подготовку к реализации — намеченных лично им — планов, отправившись туда, где к тому времени уже совсем незначимо, окончит он школу или нет. Малфой рассеянно похлопал себя по карману и, нащупав внутри зелёную шкатулку, украдкой взглянул на ведьму, которая, не обращая ни на что вокруг внимания, рылась в лежащей на полу сумке, при этом продолжая сидеть на диване. Правда, это оказалась не слишком разумная затея, поскольку Грейнджер покачнулась и чуть не свалилась, но в последний момент закинула ногу обратно, пытаясь сохранить равновесие. Когда девушка взбрыкнула ногой, то её юбка задралась кверху, и он мельком заметил её бледное бедро, тот участок кожи, где заканчивался чёрный чулок. Драко незамедлительно представил себе это бедро и ещё одно, точную его копию, — обхватившие его таз, — и тепло, исходившее от них. Он пробормотал одно или пару матерных словечек и приклеился глазами обратно к книге, просматривая страницы в поисках ответов. — Малфой, — за спиной послышался девичий голос. Драко поднял глаза и хладнокровно уставился на хмурую ведьму. — Во сколько в пятницу приезжают «Ведуньи»? Он на секунду задержал взгляд на ней, после чего ответил: — Они прибудут в пять. Ты бы уже знала об этом, если бы уделила толику своего времени прочтению записки-напоминалки, которую я ещё утром повесил на видное место. А сейчас, если можно, я бы хотел в кои-то веки позаниматься в спокойствии да без некой ведьмы, разрушающей мою сосредоточенность. Гермиона едва слышно презрительно усмехнулась, затем взяла сахарное перо в рот и, рассеянно посасывая его, принялась методично перелистывать страницы своей книги. Целая тирада — из-за одного-то вопроса! Гермиона покачала головой и попыталась прочесть книгу, но в итоге так и не уловила смысл хоть одного слова. Вместо этого девушка повспоминала о том, как она раньше гуляла вместе с Гарри и Роном; как они ходили в гости к Хагриду и замечательно проводили время, болтая и попивая чай. А потом — прямо перед ужином — втроём шастали по замку. Времяпровождение с друзьями — вот что в действительности поднимало ей настроение. А в последнее время им задавали такой ворох домашних заданий, что выполнить их было крайне сложно. Даже Гермиона, старающаяся изо всех сил, чтобы не сдать своих лидирующих позиций, едва ли могла сосредоточиться на чём-то ещё, кроме учёбы. Дошло вплоть до того, что гриффиндорка начала опасаться того, что, уделяя так мало внимания всему остальному, начинает становиться слишком неосторожной. Уже не раз девушка обнаруживала на своих руках синяки непонятного происхождения, а однажды так вообще проснулась с непривычной оцепенелостью и болевым ощущением в руке. Внешне предплечье выглядело здоровым, но если она надавливала пальцем на определённый участок кожи, то это место довольно сильно болело. Гермиона не припоминала того, чтобы накануне ударялась рукой о что-либо, поэтому просто решила, что, должно быть, она металась во сне и ушиблась о столбик кровати, держащий балдахин. Малфой же с недавних пор Гермиону не беспокоил — от слова «совсем», — что при обычных обстоятельствах должно было бы доводить её чуть ли не до экстаза, но нет — ныне до предела накалялись исключительно её нервы. А с того дня, как она проснулась в своей кровати с ноющими от боли руками, он и то вовсе — стал сторониться её. Он избегал её; но почему? Она прочёсывала в своей голове воспоминания о прошлой неделе, но на ум так ничего дельного не приходило. Более того, в её памяти зиял загадочный пробел. Последним воспоминанием было то, как она спустилась в подземелья вместе с Малфоем. Весьма странный промежуток времени, но обдумать его у девушки банально не было времени. После второго раза, когда Малфой насильно поцеловал её, Гермиона постаралась набраться смелости поведать кому-нибудь о случившемся, однако Дамблдора и Гарри в замке не оказалось — те опять отлучились на какую-то секретную миссию, Рон, в свою очередь, проводил всё свободное время с Лавандой, а когда Грейнджер оказалась возле кабинета профессора МакГонагалл, то испытала такое чувство стыда, что даже не смогла собраться с духом, чтобы постучать в дверь. С чего вдруг появилась эта эмоция, Гермиона понять не могла, но понимала чётко следующее: она не виновата в том, что Малфой с ней сделал, однако самого факта инцидента было достаточно, чтобы заставить её держать рот на замке, и девушка ненавидела его за это. «Скоро это чувство исчезнет, — твердила она самой себе. — Если же он попытается сделать что-то ещё, то я, не колеблясь, доложу на него». Тем временем Драко наблюдал за тем, как Грейнджер посасывала своё перо, за тем, как её милые маленькие губки обхватывали сладость, отчего в области паха внезапно стало слишком тесно. Затем он увидел, как она, облизнув сладкое перо, задержала его кончик на вермилионе нижней губы, и чуть не застонал, ведь его член уже изнывал от недостатка внимания. Малфой не мог поверить, что эта девчонка производила на него такой эффект. То, что она была грязнокровкой, больше не имело значения. Он узрел её кровь, и увиденное потрясло его до глубины души. Он испытал неприятный шок не только от того, что её кровь оказалась точно такой же, как и его собственная, но и от того, что он позволил себе зайти так далеко: выгравировать эту "М" на её руке. Слишком далеко. «Но она должна была усвоить урок. Неважно, вспомнит ли, примет ли она то, что означает эта буква, факт остаётся фактом — метка на ней, на той, что заслужила её. Метка, подтверждающая, что Грейнджер — моя». Драко не хотел, но ему пришлось стереть ей память. В противном случае Грейнджер уже убежала бы к Поттеру и иже с ним, чтобы пожаловаться на негодяя Малфоя. Кроме того, он наложил на её руку необнаружимые маскирующие чары, из-за чего в последующем стал каждую ночь прокрадываться к ней в комнату, дабы позаботиться о том, чтобы на следующий день она не увидела метку. Причём зачастую юноша оставался на ночь в её кровати, ограничиваясь лишь поцелуями, поскольку всё другое, выходящее за пределы прикосновений к девичьим губам, могло послужить девушке слишком уж явной подсказкой. Слизеринец уловил взглядом некое движение и, подняв глаза, увидел, как Грейнджер, похватав свои вещи, направилась к выходу. Она даже ни разу не посмотрела в его сторону, напоследок произнеся холодным тоном лишь одно: — Если Гарри и Рон придут, то сообщи им, что я в библиотеке. Пожалуйста. Малфоя же раздражение и ревность спровоцировали выплюнуть ей вслед следующее: — Я не чёртова сова, Грейнджер. Сама и передай им! — но дверь за девушкой уже захлопнулась. Когда Гермиона вышла из гостиной, её рука потянулась к карману и вынула оттуда ленточку. Завязав ею волосы, девушка быстрым шагам направилась в библиотеку. Несколькими минутами позднее она ступила в огромное помещение и прошла вглубь библиотеки, продвигаясь к своему окошку. Достигнув местечка, Гермиона разложила свои вещи на столе, после чего направилась к книжным полкам. Она бесцельно бродила среди книг, особо не торопясь. Ей нравился запах библиотеки, тихие звуки, доносящиеся отовсюду, и атмосфера умиротворённости. Девушка слегка проводила пальцами по корешкам книг, мягко напевая что-то про себя, пока искала нужные ей литературные произведения. Гермиона пришла сюда за тем, чтобы подобрать учебные материалы, но, пожалуй, она могла бы повременить с этим и потратить немного времени на лёгкое чтиво. Продвигаясь дальше, к другому ряду книг, Гермиона наткнулась на укромный уголок в тупике, полки которого ломились от фолиантов, которые она никогда раньше не встречала. Девушка издала негромкий вздох восторга и, вытащив несколько изданий, прочитала названия. Одна конкретная текстовая надпись незамедлительно привлекла её внимание: «История и секреты древних рун». Гермиона отодвинула в сторону стул и, забравшись на выступ книжного шкафа, слегка прислонилась спиной к корешкам книг. Открывая том с приятным шорохом, характерным для старой книги, она подумала о том, что вроде как слышала рядом шаги, но тут же отбросила от себя эти мысли. Никто даже не добредал до этого места.

***

Кормак сидел за столом в неосвещённой части библиотеки недалеко от входа, потому и увидел, как вошла Гермиона. Та тихонько прошествовала мимо письменных столов и мельком, отводя взгляд от присутствующих, осмотрела парты — заняты ли те учениками, после чего отправилась прямиком в конец библиотеки. Гриффиндорка не заметила, как он встал и на некотором расстоянии не спеша пошёл за ней, лавируя между столами и книжными шкафами. Не заметила она и того, как обронила перо, выпавшее из сумки, так что Кормак подобрал его и сунул к себе в карман. Он неотступно проследовал за ней вплоть до самых дальних укромных уголков библиотеки, в одном из которых он и наткнулся на её маленькое укрытие. А потом упустил Гермиону из виду — та куда-то пропала: завернула за угол и потерялась в этом лабиринте книг. Лёгкой поступью он возвратился к тому местечку у окна и присел, приготовившись прождать столько, сколько потребуется, пока эта ведьма не вернётся.

***

К тому времени Гермиона насобирала устрашающее количество фолиантов, по причине чего кончики её пальцев уже подрагивали в предвкушении того, что совсем скоро она их все-все прочтёт. Она подняла в воздух стопку книг и пролевитировала её к ещё одной такой же, чтобы они обе летели за ней по направлению к её скромному убежищу. Она была так сосредоточена на том, чтобы по пути не уронить эти кучи книг, что не заметила парня, сидящего возле окна, поэтому преспокойно принялась опускать на свой стол парящие в воздухе стопки фолиантов. Но потом она заприметила у окошка фигуру какого-то парня и тут же резко подпрыгнула, приняв того за определённо знаемого ей слизеринца. Её книги с грохотом упали на пол, угодив ей на ноги, из-за чего девушка простонала от боли. Фигура продвинулась вперёд, и Гермиона выставила палочку перед собой, спешно предупредив парня не подходить. С поднятыми руками, он медленно приблизился, и она наконец осознала, что это не тот человек, на которого она подумала. — Мерлин, Кормак! Ты так меня напугал! — Гермиона издала измученный смешок и опустилась на ближайший стул, с облегчением расслабив плечи. — Извини, Гермиона. Я этого действительно не хотел, я просто пошёл за тобой, потому что увидел, как ты вошла и обронила своё перо, — во время разговора он протянул находку девушке. Лицо парня посерьёзнело, когда он заметил, что Гермиона нервно оглядывается по сторонам. — Уверена, что с тобой всё в порядке? Она улыбнулась ему и забрала перо. — Да, в порядке, спасибо. — Грейнджер не могла сказать ему причину, по которой разнервничалась, так как ранее она подумала, что это Малфой последовал за ней сюда. — Спасибо, что вернул моё перо. У тебя, похоже, есть особенная способность — находить мои потерянные вещи. — Ну, я делаю всё, что в моих силах, чтобы помочь. В эти минуты он был самым что ни на есть дружелюбным — по происшествии нескольких месяцев после того, как она отвергла его. Гермиона расслабилась, решив, что он, наконец, смирился с отказом. — Ты всё это время ждал меня здесь? Я же, должно быть, как минимум целый час штудировала книжные полки! Прости, что заставила тебя так долго ждать. Он отмахнулся от её извинений. — Не беспокойся, Грейнджер. Всего-то спонтанный акт доброты. Ну, а раз уж ты здесь, я давно надумывал спросить у тебя, не желаешь ли ты пойти со мной на бал? Гермиона покраснела. О, нет... — Мне очень жаль, Кормак, но Гарри уже пригласил меня. — Меня снова опередили, — проговорил он, выглядя огорчённым. — Быть может, ты прибережёшь для меня парочку танцев? Гермиона улыбнулась. — Разумеется, Кормак. Для чего ещё нужны друзья? — она постаралась не заострить внимание на том, как слегка сжались его кулаки. — Тогда увидимся, Грейнджер, — он послал ей свою самую очаровательную улыбку, мысленно проклиная Гарри Поттера. Снова и снова. Гермиона вздохнула, позволив себе соскользнуть вниз со стула. Она пришла сюда за внутренним спокойствием, но в итоге нажила себе ещё больше проблем.

***

Несколькими часами позднее, возвращаясь в гостиную старост, Гермиона чуть не врезалась в Гарри, который собирался зайти за ней, чтобы сопроводить её на ужин. Спускаясь в Большой зал, девушка заметила, что Гарри, казалось, был чем-то встревожен. Выглядел он уставшим и измотанным, вечно взлохмаченные волосы находились в ещё большем беспорядке; будто бы он слишком часто зарывался в них рукой. — Гарри, ты в порядке? — тихонько спросила девушка. Он покачал головой, закрыв глаза на секунду. — Сны возвращаются, — прошептал он в ответ. — Я всё время вижу, как умирает Сириус, а потом вспыхивает пожар на Астрономической башне, на которой находится группа людей. Понимаю, что вот-вот произойдёт что-то плохое, но не могу расслышать, о чём они говорят, да и знать не знаю, кто эти "они". У меня плохое предчувствие насчёт этого, Гермиона. Что-то грядёт. От сказанного по спине Гермионы пробежала ужасающая дрожь. Не без усилий отринув страх, она взяла парня за руку, нежно стиснув её. Подняв свою другую руку, она положила её ему на плечо и успокаивающе сжала ладонью заднюю область его шеи. — Я сожалею, Гарри. Насчёт Сириуса, — уточнила она, когда он взглянул на неё вопросительно. — Знаю, это ужасно, но тебе надо рассказать всё профессору Дамблдору. Даже если это просто уловка или странный сон, что-то же это всё значит, особенно, если Хогвартсу грозит опасность. После ужина мы пойдём и поговорим с Дамблдором, хорошо? В его зелёных глазах она разглядела тревогу. — Что, если это очередная уловка от Волан-де-Морта? Что, если он просто пытается заманить меня куда-нибудь, чтобы прикончить? Что, если кто-то ещё погибнет из-за меня? — его голос дрогнул, и Гарри отчаянно посмотрел на Гермиону, борясь со всплывающими воспоминаниями о той страшной ночи, когда его крёстного убили. — А что, если это не уловка, Гарри, и что-то действительно произойдёт? Ты спас жизнь мистеру Уизли, возможно, случись что, ты сможешь спасти её кому-то ещё. Чем бы ни оказался сон, ты должен поведать о нём Дамблдору. В течение долгого времени Гарри просто стоял — с полузакрытыми глазами и не двигаясь. Гермиона, терпеливо считающая секунду за секундой, буквально видела войну, которая велась у него в голове. Наконец, Гарри кивнул; то был еле заметный кивок, который она вовремя уловила. — После ужина, — согласился он и довёл её до входа в Большой зал. — Но пойти туда я должен один. Гермиона хотела бы возразить, но на сей раз отнеслась с пониманием. Она привстала на цыпочки, потянувшись обнять его, но именно в эту секунду кто-то, проходя мимо, грубо оттолкнул девушку, тем самым выбив её из равновесия, из-за чего та рухнула на пол. Гермиона охнула, ощутимо приземлившись на спину, и ошеломлённо посмотрела вверх. — Какого чёрта? — МакГонагалл желает видеть нас после ужина, Грейнджер, — донёсся до неё голос Малфоя. — Извинись, Малфой, — прошипел Гарри, когда помог девушке подняться. — Ты специально толкнул её! — Возможно, если бы грязнокровка сделала что-нибудь с этим крысиным гнездом на своей голове, то я бы и не подумал, что тут стояло какое-то гнусное чудовище. Гарри нацелил палочку на слизеринца, который мгновенно же навёл на него свою. — Да ты же доверху набит дерьмом. Малфой засмеялся. — Возможно, мне следовало бы и тебя толкнуть. Что скажешь, Поттер? Возможно, как следует врезав бы тебе, вся бы эта смехотворная дребедень покинула бы твою голову? Гермиона разгладила свою юбку и метнула взглядом, полным яда, в светловолосого волшебника. — Пойдём, Гарри. Он того не стоит. — Она положила ладонь на предплечье Гарри и, бережно опустив вниз его вытянутую руку с палочкой, с усилием утащила парня в Большой зал, так больше и не взглянув на слизеринца. Тем временем Малфой, чьи руки уже дрожали от гнева, метнул заклятие в ближайшее горшочное растение, которое тотчас вспыхнуло пламенем. К счастью, поблизости не оказалось ни одного ученика, который стал бы очевидцем его выходки. Он пропустил руку через волосы и, переведя взгляд в то место, где она недавно лежала, — рассерженно ощерился. Непроходимо глупо было так с ней поступить, но Драко, увидев, как она собирается обнять Поттера, никак не смог проконтролировать себя, поэтому попросту примчался и одним движением отбросил её на пол до того, как она сумела бы хоть пальцем прикоснуться к этому гриффиндорцу. Но по итогу, вставая с пола, Грейнджер всё равно дотронулась до Поттера. «Я теряю контроль. Она превращает меня в какое-то чудовище». Желудок нетерпеливо заурчал, и юноша остановил внутренний поток бредятины. Поправив волосы и мантию, он закрыл глаза и, перед тем, как войти в Большой зал, досчитал до двадцати, тем самым избавившись от очередных мыслей о ней. Он подсел к Блейзу и немедленно начал наполнять свою тарелку едой. — И что же тебя задержало? — спросил Забини. Драко покачал головой: — Дела старост. После ужина мне и Грейнджер предстоит встретиться с МакГонагалл. Его друг с любопытством всмотрелся в его лицо. — Что-то ведь беспокоит тебя. Что-то ещё, — Блейз понизил голос. — Это касается её? Драко замер, и вилка застыла на полпути к его рту. Он еле заметно кивнул. — Она встречается с Поттером, не так ли? Драко повёл челюстью и впился взглядом в потолок. — Судя по твоему молчанию, это так. Неудачник. Ну, а как продвигается твоя миссия? — Блейз окунул кусочек хлеба в свой луковый суп. — Уж получше, чем твои отношения с Пэнси на данный момент. Блейз приподнял бровь. — Может, это и так, но в данный момент мы говорим о тебе, а не о моих отношениях. Что ж, предположу, что всё идёт неплохо. — Вполне неплохо. Всё будет готово к весне. — Бог мой, а ты времени не терял. — Я ж ведь хочу, чтобы он заработал. Блейз положил локти на стол и придвинулся ближе к другу. — Ты делаешь всё это только потому, что хочешь потом в качестве награды получить её? Малфой взглянул на Грейнджер. — Да. — Я и не думал, что ты в самом деле пойдёшь на это, — Блейз почесал шею. — Думаешь, Он даст согласие? Драко, наконец, оторвал взгляд от неё. — Пока я делаю то, что хочет Он, у него нет причин не дать мне согласие.

***

— С кем ты пойдёшь на бал, Луна? Яркие, небесно-голубые глаза посмотрели на Гермиону, а затем бледное лицо украсила загадочная улыбка. — Невилл пригласил меня неделю назад, — сообщила она мечтательным голосом. Гермиона засияла. — Это же замечательно, Луна! Луна бросила взгляд вдоль длинного стола на Невилла, склонившегося над очередной книгой по Гербологии. — Он знает всё о нарглах и розовых карликовых пушистиках. Эти темы — главный залог приятной беседы. — Точно, так и есть. Я рада, что вы идёте вместе, — Гермиона поёжилась, спиной почувствовав знакомый взгляд. — Что-то беспокоит тебя, Гермиона? Или же кто-то? Залившись стыдливым румянцем — вплоть до шеи, Гермиона прочистила горло и, сделав глоток тыквенного сока, постаралась выглядеть озадаченной. — Ничего меня не беспокоит, Луна. Я всего лишь нервничаю из-за бала. Хочется, чтобы он прошёл идеально. Не совсем правда, но и не совсем ложь. Должно сработать. Глубокий, понимающий взгляд Луны поведал Гермионе о том, что той не удалось одурачить её, но, к счастью, рейвенкловка не стала настаивать на развитии этой темы. Потянувшись за кусочком пирога с патокой, она остановила свой твёрдый, непоколебимый взор на подруге и произнесла: — Нет такого понятия, как "идеально". Её фразу гриффиндорка решила оставить без ответа, поэтому Луна принялась уминать свой десерт. В понуром молчании Гермиона доела свой ужин, а потом заметила, как Малфой поднимается со своего места. «Лучше побыстрее со всем разобраться, да», — обречённо смирилась она и встала, поймав Гарри тогда, когда тот уже собирался уходить. — Не бойся, — прошептала Гермиона ему на ухо и крепко обняла. Гарри в ответ сжал её в своих объятиях. — Будь осторожна рядом с Малфоем, — тихонько предупредил он её. Гермиона кивнула и мягко отстранилась, а позже, оглянувшись через плечо, обнадёживающе улыбнулась Гарри, когда уже подходила к Малфою, с мрачным видом ожидающему её. — Отлично, я как раз собирался пойти за тобой, — сказал он. — Не хватало того, чтобы ты стоял у меня над душой, — ответила она. До кабинета МакГонагалл они добрались быстро. Переступив порог, Гермиона с чувством гордости оглядела знакомую комнату. Теперешний кабинет разительно отличался от амбриджского, поскольку был обставлен без излишеств, без кружев и уж точно без вещичек розового цвета или же с изображением котёнка. Комната была убрана и хорошо освещена; декор, хоть и простой, придавал интерьеру уюта. А прямо над рабочим столом, за которым сейчас сидела МакГонагалл, висел Гриффиндорский герб. — Мисс Грейнджер, мистер Малфой. Надеюсь, к балу уже всё готово? — она взглянула на них поверх своих очков. — Старосты кивнули. — Очень хорошо. Итак, уверена, вы помните, что на четвёртом курсе четверо чемпионов открывали бал первыми танцами. Учитывая, что Турнир Трёх Волшебников в этом году не состоится, профессор Дамблдор попросил, чтобы именно староста мальчиков и староста девочек открыли бал первым танцем. После услышанного сердце Гермионы ушло куда-то в пятки. Она уже открыла рот, но была прервана профессором МакГонагалл, которая продолжила свой монолог: — Я в курсе, что вы оба, возможно, весьма неблагосклонно воспримите эту идею, однако танец является обязательной составляющей бала. Отказавшись танцевать друг с другом, вы обесчестите всю школу и самих себя. Профессор Дамблдор захотел, чтобы вы двое показали единство всей школы. Вы вдвоём станцуете открывающий танец, а потом можете сделать вид, что ничего и не произошло, если того так пожелаете. Всё поняли? — её пожилые, по-кошачьи хитрые глаза впились в двух учеников. — Да, профессор, — сказал Малфой. — …Да, профессор, — Гермионе просто не верилось. — Надеюсь, что вы оба достаточно уверены в своих танцевальных навыках, и этих умений хватит, чтобы не выставить себя на посмешище на балу, — добавила она, когда старосты школы направились к выходу. — Если же нет, то можно организовать небольшой урок по танцам. — Меня учили танцам с самого детства, мэм, — произнёс Драко. Гермиона на это лишь приподняла бровь. Ну, разумеется же. — Что насчёт Вас, мисс Грейнджер? — В детстве я брала уроки бальных и других видов танцев, профессор. Так что станцевать проблемы не составит. Профессор МакГонагалл отрывисто кивнула. — Очень хорошо. Прошу, постарайтесь завтра продемонстрировать свои лучшие манеры. Закрыв за собой дверь, Гермиона скорчила недовольную гримасу. Драко засунул руки в карманы. — Что ж, всё стало куда интереснее. Гермиона метнула в него мрачный взгляд и пошла вперёд. — Вот ответь мне, Грейнджер. Ты, правда, брала уроки танцев? Гермиона обернулась посмотреть на него. — Конечно, правда. У тебя проблемы со слухом или ты решил, что я солгала? Драко пристально окинул предстоящий им путь, ведущий обратно в их общежитие. — Я немного засомневался. Ты умеешь танцевать? Она впилась в него взглядом, и в чертах её лица отчетливо прочиталось раздражение. — Мы же уже всё обговорили. Да, я знаю, как танцевать. Малфой покачал головой: — Нет, принцесса, — он ухмыльнулся сам себе, увидев, как она заметно ощетинилась от ласкательного прозвища. — Мы уже поняли, что ты знаешь, как танцевать. Вопрос в том, умеешь ли ты? Скорее, хоть как-нибудь? Мне бы не хотелось позориться завтра, когда ты будешь спотыкаться о собственные ноги. Гермиона остановилась и посмотрела ему прямо в глаза. — Вот завтра это и выяснишь, не так ли? — заключила она и завернула за угол в следующий коридор.

Продолжение следует...