***
— Дружище, ты как? Выглядишь расстроенным, — Гарри повернулся лицом к Рону, который изо всех сил пытался завязать свой галстук-бабочку. — Я в норме, — Рон послал другу скептический взгляд и сел на кровать, чтобы зашнуровать свои туфли. Гарри же неумело возился со своим галстуком. — Кажется, у вас с Лавандой всё довольно серьёзно. Лицо Рона помрачнело, и он заколебался, прежде чем ответить: — Ты хотел сказать, что она считает, что у нас всё «довольно серьёзно». Она уже чуть ли не приступила к планированию нашей свадьбы! — Парень пропустил руку через свои волосы. — Я не хотел, чтобы всё повернулось таким образом. Я хочу прекратить отношения, но не могу поступить так сейчас. Если я порву с ней в такой день, то наше расставание погубит её. Я не хочу ранить её чувства, понимаешь? Гарри лишь кивнул, не зная, что и сказать. Рон же продолжил свой монолог, уставившись в окно: — Она, конечно, милая и действительно классно целуется, но я и не думал, что всё это надолго растянется. — Уизли поморщился. — Глупо звучит, да? Просто… она не та самая. Гарри взъерошил другу волосы, после чего присел напротив него на свою кровать. — Но не предпочёл ли бы ты глупо звучать, чем быть несчастливым? Рон усмехнулся: — Да. Ты прав, приятель. — Он опустил взгляд на свои часы. — У нас осталось около получаса до того, как пойти за девчонками. Не хочешь по-быстрому сыграть партию в Волшебные шахматы? Гарри сверкнул взглядом в его сторону. — Имеет ли значение, согласен я или нет? Рыжеволосый парнишка засмеялся и похлопал Гарри по спине. — Разумеется, нет. Рад, что сечёшь тему. Все ещё хохоча, Уизли взмахнул палочкой, призывая из-под кровати свой заветный шахматный набор.***
Платье было бледно-розовым, цветом схожим со слабым румянцем на щёчках фарфоровой куклы. Декольте представляло собой скромный вырез в форме сердечка, обнажающий бледную кожу на девичьей груди. Пояс, подчёркивающий талию, цветом был потемнее, чем само платье, — персиковый с розоватым оттенком. Начинался он прямо под грудью, а заканчивался пышным бантом, завязывающимся на спине, чуть ниже лопаток. Юбка платья ниспадала к ногам девушки, прикрывая её простенькие чёрные туфельки на каблуках. Ноги уже порядком болели от этой обувки, из-за чего Гермиона чуть не поддалась искушению переобуться в кроссовки, однако ей тут же мысленно послышались насмешки Малфоя на этот счёт, поэтому, в конечном итоге, единственным выходом было попытаться вспомнить заклинание, уменьшающее дискомфорт. Однажды Джинни подначила её надеть что-нибудь более откровенное, выбрав ей для примерки платье со смелым разрезом от бедра и вырезом, открывающим ложбинку между грудей. Гермиона платьем восхитилась, но почувствовать в нём комфортно так и не смогла — всё-таки не её это стиль, да и не по себе ей носить что-то такое, что показывало много лишнего. Насчёт украшений Гермиона даже не заморачивалась. Мало кому было известно, что ей вовсе не нравились ожерелья. Такие шейные украшения напоминали ей ошейники, рабов и цепи. Она впадала в тревогу и практически чувствовала, как ювелирное изделие затягивается на её шее, сжимая трахею. Она бы никогда не признала это, но шейные украшения её даже несколько пугали. Из-за них она чувствовала себя загнанной в ловушку. По сути, страх был иррациональным, поэтому ей, впрочем, было на него наплевать. Со своими волосами девушка возилась целую вечность, и в конце концов ей удалось уложить их в изящный, — в то же время небрежный — пучок на затылке. Из оставшихся прядей волос она заплела мелкие замысловатые косички и, заведя их на затылок, закрепила невидимками за пучком. А саму причёску она уже украсила несколькими шпильками с кристаллами — точно такими же, как и на подоле платья, — благодаря которым её волосы мягко переливались на свету. В дверь раздался стук, за которым последовал голос Гарри, позвавший её по имени. Гермиона открыла дверь и вышла, сосредотачиваясь на том, чтобы не споткнуться, а когда увидела уже стоящих в ожидании неё Гарри, Рона и Лаванду, то её лицо осветила искренняя улыбка. Гарри, казалось, дар речи потерял. Гермиона же постаралась не захихикать. — Ты отлично выглядишь, — неловко произнёс он. Гермиона взяла его за предплечье. — Определённо лучше, чем просто «отлично». — Разумеется, это я и имел в виду, — он покраснел, — что ты выглядишь потрясающе. Смеясь, она легонько шлёпнула его по руке. — Спасибо. Лаванда, вся сияя, суетливо поспешила к ней. — Гермиона Грейнджер! И снова ты всех поразила! — она рассмеялась и быстро обняла засмущавшуюся Гермиону, которая тоже обняла её в ответ и похвалила её платье. Рон шаркающим шагом подошёл к подруге и вовлёк ту в медвежьи объятия, из-за которых у девушки перехватило дыхание от нехватки воздуха, но, благо, он уже поставил её обратно на ноги. — Выглядишь потрясающе, — расплылся в улыбке Рон, беря руку Лаванды и кладя на свой локоть. Гарри протянул руку, глядя на свою спутницу. — Не пойти ли нам также? Гермиона лукаво усмехнулась и взяла его под руку. — Пойти ли.***
Драко стоял за пределами Большого зала, уже желая того, чтобы это мероприятие завершилось, или чтобы ему хотя бы не пришлось на нём присутствовать. Единственное, что его удержало остаться, была перспектива станцевать с Грейнджер. Блейз завёл лёгкую светскую беседу, только вот сейчас Малфой не был настроен на разговоры. Рядом с ним стояла Дафна, которая выглядела просто ошеломительно в своём тёмно-зелёном шёлковом платье. Пэнси, прижимающаяся к Забини, осматривала всех проходящих мимо девушек, — видимо, оценивая их. Должно быть, она чувствовала себя неуверенно в своём коротком, облегающем чёрном платье, потому-то и бросала ревнивые взоры на тех девчонок. — Ты уже готов заходить? — спросила Дафна. Драко покачал головой. — Заходи, если хочешь. Я вскоре присоединюсь к тебе. — Он поцеловал тыльную сторону её ладони, и девушка ушла. Он ухмыльнулся Блейзу, который смотрел на него с самодовольной улыбкой. Только Забини знал, по какой причине его друг тянул время пребывания у входа в Большой зал. Пэнси вообще не заботило, останутся ли они здесь или всё-таки зайдут внутрь, она лишь жаловалась на то, что все эти балы, как правило, «до ужаса однообразны». Малфой обратил внимание на то, как резко переменился в лице Блейз: приподнял брови и вскинул голову в направлении парадной лестницы. Драко посмотрел в ту же сторону и, заметив Уизела с Браун, спускающихся вниз по ступенькам, перевёл на друга хмурый взгляд, как бы говорящий: «И-и что?» И всё же его глаза вернулись к лестнице, блуждая в поисках того, что он, очевидно, проглядел. И, наконец, увидел её. Драко сразу же почувствовал, как ускорился пульс при виде неё, а руки ослабли. Пробегаясь взглядом по девичьей фигуре, он упивался её красотой. Грейнджер смущалась, а её глубокие карие глаза сверкали в свете помещения. Платьице на ней — такое скромное, что… Боги, да она же возбудила его. Как никогда ему захотелось трахнуть её. Оттенок платья создавал видимость постоянного румянца; её мягкие, сочные губы приоткрылись, когда она засмеялась над чем-то, сказанным её спутником. Её спутник. Его глаза сузились, когда он мельком заметил, кто же это. О, кто б сомневался. Пришлось признать, что одет Поттер был вполне стильно. Почти так же, как и он сам, облачённый в элегантный белый костюм с чёрным галстуком. Но тут вдруг его мышцы напряглись, а из горла помимо воли вырвался гортанный рык, когда Драко увидел, что Поттеру хватило наглости приобнять Грейнджер за талию и отвести в самый дальний угол, где их ждали Уизлёныш и Браун. В мгновение ока рядом с ним оказался Блейз, положив свою ладонь ему на плечо. — Успокойся, — прошипел он. — Хочешь, чтобы твою реакцию заметила вся чёртова школа? Драко скинул с себя его руку и, оставшись на месте, оглянулся вокруг себя. Никто даже внимания не обратил. Пэнси, тем временем, уже примкнула к стайке слизеринок, которые пялились и тыкали пальцами в сторону гриффиндорцев. Звук кашля привлёк его внимание, и Драко, повернувшись, встретился взглядом с профессором МакГонагалл, стоящей прямо позади него. — Заканчивайте болтать со своими друзьями, мистер Малфой, я бы хотела уже начать бал, — после сказанного она тут же направилась в другой конец помещения к Грейнджер, чтобы тоже отчитать и потребовать открыть мероприятие. Драко выругался про себя, после чего кивнул Блейзу и Пэнси, чтобы те заходили без него. Вскоре к дверям подошли гриффиндорцы. Изобразив на лице равнодушие и презрение, Малфой едко сказанул: — Опять со знаменитостью встречаешься, Грейнджер? Я-то думал, ты куда умнее. — Он ухмыльнулся ей, когда она обратила взор своих больших, прекрасных глаз на него; правда, выражали они хмурое недовольство. Поттер потянул девушку за собой, отгораживая её от слизеринского взгляда. — Отвали, Малфой, — огрызнулся гриффиндорец, после чего они вошли в бальный зал. Малфой сердито уставился им вслед. Грёбаный Поттер. Грейнджер принадлежит ему. Затем юноша вошёл в помещение и, разыскав Дафну, встал рядом с ней. В это время от болтовни учащихся гудел зал, изобилуя жизненной энергией. Директор, выйдя на возвышение, служившее импровизированной сценой, предстал пред собравшимися и выставил вперёд ладони в жесте, призывающем к тишине. — Девушки и юноши, приветствую вас на Рождественском балу в честь окончания очередного года. Однако это вовсе не означает, что учебный год подошёл к концу, — добавил он, когда учащиеся разразились аплодисментами. — Без лишних слов, представляю вашему вниманию старосту девочек и старосту мальчиков — мисс Гермиону Грейнджер и мистера Драко Малфоя, ведь они оба спланировали данное мероприятие, которое именно они и откроют своим первым танцем на танцплощадке. В комнате раздались редкие аплодисменты, и Гарри, стоящий рядом с Гермионой, напрягся. — Тебе придётся танцевать с ним? Почему ты мне не рассказала? — спросил он, понизив голос. Рон схватил подругу за запястье. — Ни в коем чёртовом случае, он же, вероятнее всего, попытается проклясть тебя или… Гермиона нетерпеливо отдёрнула руку. — Я не рассказала вам, потому что вы в любом случае отнеслись бы к этому неодобрительно. Это всего-то один танец, прошу, не сходите с ума из-за этого, — шёпотом разъясняла она. А они даже не слушали её — куда-то вперёд уставились, всем своим видом показывая некое недоверие. — Вы вообще слушаете меня? Окружающие вдруг замолчали. Девушка повернулась, охваченная страхом. За её спиной, как оказалось, уже стоял Малфой в ожидании того, когда она примет его протянутую руку. Его взгляд был холодным, тяжёлым, но в его глубинах скрывалось нечто тёмное, дурное, — из-за чего Гермиона вела борьбу с инстинктивным желанием отступить назад. Его губы шевельнулись: — Возьми меня за руку, Грейнджер. По всему залу пронёсся шёпот удивления. Гермиона нервно оглянулась и, сжав зубы, вложила свою ладонь в его и невольно вздрогнула от того, насколько холодной была его рука. Она услышала вокруг себя перешёптывания и глухой ропот, а также ощутила прожигающие её спину взгляды друзей. «Только один танец, один единственный танец, — мысленно повторяла девушка. — Затем всё закончится». Малфой отвёл её в центр комнаты, где для их выступления уже образовали широкое пространство. Гермиона и Драко повернулись лицом друг к другу. Он положил одну руку ей на талию, а пальцы второй руки сплёл с её пальцами, после чего приподнял их сцепленные руки вверх, тем самым показав готовность танцевать. Прикосновения его рук к себе напомнили Гермионе о том, как одна из этих же самых рук удерживала её лицо, не давая ей двигаться во время того, когда Малфой целовал её. Он улыбнулся без тени тепла. — Хорошо выглядишь сегодня. Надеюсь, ты так же искусно танцуешь, как и говоришь. Она посмотрела на него с явным недоверием во взгляде. — Одно неверное движение, — прошептала Гермиона, — хоть одно неверное движение, одно неверное прикосновение, Малфой, и, я клянусь, я тут же пойду к МакГонагалл. Она старалась держаться от него на почтительном расстоянии, но его это категорически не устроило. Рукой, удерживающей её за талию, он рывком приблизил её к себе. Гермиона ахнула и уже было намеревалась оттолкнуть его, как вдруг вспомнила об окружающих их людей, однако окончательно на месте её удержал Малфой, предупредительно стиснувший до боли её ладонь. Его хватка была уверенной и почти пугающей; похоже, он смекнул, что, причиняя ей боль на глазах у всех, никто этого и не замечает. Гермиона осмотрелась по сторонам, чувствуя себя крайне неуютно. Девушка жалела, что согласилась на танец. Традиция это или нет — испытываемый ею страх не стоил того. Ощущения такие, словно в западню угодила. Она порывалась оттолкнуть от себя этого слизеринца, хотела заставить его освободить её, а если понадобится, то и руки ему все переломать. Порывалась сбежать, но на месте её крепко удерживали руки Малфоя. — Ты что, всерьёз, принцесса? — спросил он. — Она наблюдает за нами, и, судя по её виду, она не против того, как я тебя обнимаю. Гермиона зыркнула на него и, не пожелав ответить, положила руку на его плечо. Среди присутствующих девушка нашла глазами МакГонагалл, и, да, та действительно наблюдала, только вот находилась она так далеко, что разглядеть выражение её лица не представлялось возможным. Гермиона поняла, что сказанное Малфоем оказалось лишь попыткой манипуляции. Заиграла музыка, и они затанцевали. По идее, Грейнджер должна была бы с трудом поспевать за его длинными ногами, но, к небольшому удивлению Драко, она точно попадала в ритм его шагов, двигаясь с прекрасной грацией, подвластной только настоящей танцовщице. И тут раздались аплодисменты — сначала робкие, слабые, но затем усилились, когда профессор Дамблдор повёл на танцплощадку МакГонагалл. С этого момента лёд тронулся, и всё больше и больше пар стало выходить на танцпол, а вместе с тем вновь повелись разговоры, сливаясь с музыкой. Гермиона оглянулась и улыбнулась Невиллу, который неуклюже кружил Луну. Затем она заметила танцующих неподалёку Рона и Лаванду и было рассмеялась, когда Рон, покосившись на светловолосого слизеринца, пообещал ей: «Я постою за тебя». Но не тут-то было: от внимания Малфоя это не укрылось, поэтому он ещё сильнее сжал Гермиону, из-за чего она проглотила тот комок смеха, так и не вырвавшийся наружу.***
Её красота поражала Драко. Гермиона же даже не удостаивала его взглядом, вместо этого во время их танца она оглядывалась по сторонам и, находя глазами своих друзей, улыбалась им. Каждый раз, когда её губы изгибались в очередной улыбке, он испытывал непреодолимое желание впечатать девушку в стену и наброситься на её губы. Её лавандовый запах донёсся до обоняния Драко, отчего его рот наполнился слюной, и возникло страстное желание ещё раз вкусить девичью кожу. Он уже ужасно желал её, хотя они оттанцевали пока только половину танца. — Хорошо танцуешь. Что ж, значит, ты не соврала. Грейнджер выразительно изогнула бровь, в то время как он кружил её в танце. — Когда это я прослыла лгуньей? — Ну, а я — правду говорящим? — возразил Драко в ответ. Девушка окатила его холодным взглядом, сдвинув губы в бок. — В таком случае, кто же тебя тренировал? — задала вопрос Грейнджер, задрав подбородок, чтобы встретиться с ним глазами. В поле зрения Драко показались открытая часть её груди, её эти безупречные губы… Во имя Салазара, как же он хотел её. Снежинки, падающие с потолка, покрывали её кожу и волосы, за считанные секунды таяли и исчезали. — Знаменитый преподаватель танцев из Франции. Он был хорошим другом моих родителей, а его свадебным подарком оказались уроки танцев для меня — бессрочные и бесплатные. — Он послал ей высокомерную усмешку, когда она в ответ на его слова закатила глаза. — У Малфоев всегда всё самое лучшее, — его голос понизился, улыбка закаменела, а взгляд приковался к её сердцевидному лицу. Её кожа покрылась мурашками, и Гермиона прервала зрительный контакт, переведя взгляд на стоящего неподалёку Гарри, который без особого энтузиазма беседовал с профессором Слагхорном. — А у кого обучалась ты, Грейнджер? — спросил Драко. Заметив её тоскливый взгляд, направленный в сторону Поттера, он сильнее обхватил её талию рукой. Ощутив боль, девушка резко опустила глаза и попыталась вновь увеличить расстояние между их телами. Малфой же лишь ближе придвинулся, и их груди соприкоснулись. Грейнджер подняла руку, чтобы оттолкнуть его, и на сей раз Драко, так и быть, отодвинулся. — Любой может увидеть, — прошипела она. — Только посмей снова повести себя подобным образом. — И пускай смотрят, — ответил он непринуждённо. — Это просто танец и ничего больше. Однако его руки и глаза говорили об обратном. — Помни, о чём я тебе говорила, — шикнула девушка, пока они выполняли ещё один сложный танцевальный элемент. Малфой закатил глаза и жадно оглядел её фигуру, когда Грейнджер закружилась. Увидев, какие же у неё восхитительные ягодицы, он возжелал хорошенько да очень звучно отшлёпать их. Вскоре девушка вернулась обратно в его объятия (он заметил выражение крайней обеспокоенности на её лице), после чего музыка закончилась, к её облегчению и его разочарованию. Она присела в неглубоком реверансе, а он поклонился, не отрывая взглядов друг от друга. До их слуха донеслись аплодисменты. — Станцуй со мной ещё один раз, — предложил Драко, как и в тот раз протягивая руку. — Только представь, как этому обрадуется директор. Гриффиндорка с негодованием глянула на него: — Я бы, скорее, предпочла съесть соплохвоста. Ухмыльнувшись, он схватил её за руку и притянул её к себе, возблагодарив богов за то, что никто ничего не заметил, поскольку танцпол был забит под завязку. Её ягодица оказалась очень приятной на ощупь — аж захотелось сжать это манящее бедро, огладить его ладонью, однако юноша счёл, что так он только перегнёт палку её терпения. Грейнджер была страшна в своей ярости, так что он уж точно не хотел бы рассердить её именно здесь, перед тысячей глаз, — где гриффиндорка заручится всеобщей поддержкой, а его первым же делом в порошок сотрут. Ну, уж нет, лучше провернуть желаемое где-нибудь наедине. — Отпусти меня, пока я тебе глаз не выколола, — сурово предупредила она, потянувшись за палочкой. — Это просто танец, — он повторил ранее сказанную фразу. — Не доставай палочку. Если проклянёшь меня здесь, то испортишь всем праздник, и мы оба столкнёмся с массой неловких вопросов. Грейнджер неохотно задвигалась рядом с ним в танце. — А тебе не приходило в голову, что, возможно, именно этого я и хочу? Драко довольно скептично отнёсся к её словам: — Да ладно? А ведь известие о ссоре распространилось бы молниеносно. Обернулось бы скандальным происшествием, о котором прознали бы ещё до наступления утра. И ещё, ты же знаешь, как людям свойственно многое перевирать: "Малфой напал на Грейнджер! Нет, Малфой увивается за Грейнджер! Да нет же, они поцеловались!" Люди охотно верят в уже перемолотую языками информацию. Их мнением легко вертеть. Она побледнела. — Ты зайдёшь так далеко, чтобы защитить себя? — Ещё дальше. Девушка замерла, и ему тоже пришлось остановиться, но из рук её не выпустил. Положа ладонь на живот, она выглядела так, словно ей поплохело. — Да чего ж ты хочешь-то от меня? — задав вопрос, она отстранилась от него, запнулась о подол собственного платья. — Зачем идти на такие меры? Драко направился к ней, и Грейнджер тут же торопливо отступила. — Могу я вмешаться? — спросил Поттер вежливо, но слизеринец явно расслышал угрозу в его голосе. Тот в одночасье оказался рядом с Грейнджер, которая без колебаний ухватилась за его руку. Драко хмыкнул над ними. — Как же вовремя меня от неё избавили. Я уже готов был повеситься. Разозлённая и напуганная Гермиона, испытав облегчение от того, что отделалась от Малфоя, снова сделала реверанс. — Жаль, что ты мне об этом ни словом не обмолвился, а то я бы собственноручно помогла бы тебе свести счёты с жизнью, — бросила ему напоследок и удалилась, не оглядываясь назад. Поттер, ушам своим не поверив, вроде как захотел что-то добавить, но вместо этого молча ушёл, по-прежнему выразительно дивясь смелости Грейнджер. Малфой недобро осклабился. Мало того, что она полностью проигнорировала его оскорбление, так ещё и дала ему дерзкий ответ в словесной форме. Его возбуждение становилось настолько сильным, поэтому, хоть как-нибудь отвлечься, Драко пошёл налить немного пунша себе и Дафне.***
Спустя два танца Гермиона уже вовсю смеялась, наконец-то чувствуя себя в своей тарелке. Ведь после танца с Малфоем она уже один раз станцевала с Гарри, затем ещё разок с Роном. Теперь она снова вальсировала с Гарри. Он приподнял руку, позволяя девушке повернуться вокруг своей оси: та изящно крутанулась, отчего полы взметнувшегося длинного платья обернулись вокруг её ног, а после вновь опустились вниз. Гарри смотрел на свою лучшую подругу и задавался вопросом, взаимны ли его чувства или всё-таки нет. В действительности он даже не уточнил, был ли сегодняшний день свиданием или же нет, однако неужели нужно это вообще прояснять? Ведь они и так весело проводят время. Хотя ей, наверное, так же неловко, как и ему самому. «Я хочу большего, — размышлял он. — Но что, если она откажет, и это разрушит нашу дружбу?» Он подарил ей мимолётную улыбку, и Гермиона, улыбнувшись в ответ, положила голову ему на грудь.***
Гарри отошёл в уборную, а Гермиона тем временем стояла, попивая воду, как вдруг кто-то дотронулся до её плеча. Девушка с осторожностью повернулась, понятия не имея, кто бы это мог быть. Им оказался коварно улыбающийся Кормак: — Ты обещала мне танец. — Да, обещала, — согласилась она, не особо разделяя его восторга. Гермиона отставила свой стакан в сторону. — Наконец-то я словил тебя, Грейнджер, — произнёс парень, вовлекая девушку в свои объятия. Она улыбнулась ему в ответ, но тут её внимание привлёк странный запах. Гермиона принюхалась к воздуху вокруг МакЛаггена и нахмурилась. — Ты что, выпил, Кормак? — прошептала она. Кормак пожал плечами. — Всего чуточку, милая. Наш общий друг Симус принёс немного своего пунша и поделился им со многими. Я сначала и не понял, что это за напиток, а потом понял, но было уже поздно. Гермиона пробежалась взглядом по столикам с едой и наткнулась на Симуса, наливающего себе доверху бокал пунша. — Я должна пойти и выкинуть этот пунш. Не в курсе, как долго это спаивание уже продолжается? — Не сердись, Гермиона, — взмолился парень. — На носу Рождество! Мы должны праздновать! — Он придвинулся к ней. Рука, лежащая на талии, спустилась на её бедро, отчего Гермиона, у которой кожа покрылась потом, попятилась назад. — Кормак, пожалуйста, отпусти меня. Ты же пьян, в обычном состоянии ты бы так себя не вёл. Она ахнула, когда он схватил её за запястья и притянул её тело ближе к своему. — Уверенности в тебе не занимать, да, Грейнджер? — заплетающимся языком проговорил парень, уставившись в её округлившиеся глаза. — Ты вот всё время ведёшь себя так, как будто ты чертовски слишком хороша для всех остальных. Отшила меня из-за того, что я посчитал тебя привлекательной! А хотя знаешь, что? Я и сейчас считаю, что ты чертовски красива, только на сей раз ты воочию убедишься в том, почему тебе стоит быть со мной. Гермиона побледнела от его слов, позабыв о сопротивлении. МакЛагген внезапно приблизился к её лицу, собираясь поцеловать её, но в этот момент девушка опомнилась и в последнюю секунду успела увернуться от его губ, невольно вспомнив о том, как именно у неё был украден её первый поцелуй. Его губы коснулись щеки, но затем скользнули ниже, прижавшись к мягкой коже за ухом. Гермиона резко вздохнула и толкнула его в грудь, но, осознав, что это бесполезно, подняла ногу и сильно наступила ему на ступню. Кормак застонал и впечатал её в стену позади ближайшей Рождественской ёлки, которая скрыла их от посторонних взглядов. — Остановись! Гермиона потянулась за своей палочкой, спрятанной в потайном кармане юбки своего платья. Будь она проклята, если позволит себе подвергнуться домогательствам во второй раз за сегодняшнюю ночь. Кормак, путаясь в собственных ногах, пытался теснее прижаться к ней, продолжая касаться губами её шеи. Гермиона, дрожа от переполняющей её ярости, вынула свою палочку. Но парень схватил девушку за руку, в которой была палочка, и, даже будучи пьяным, у него хватило сил вырвать её из ладони. — Отдай! МакЛагген укусил её за ухо, и она вскрикнула от боли. Мог ли кто-нибудь услышать её? Одной рукой он держал её палочку вне зоны досягаемости, а второй удерживал её запястье. Гермиона свободной рукой отпихнула его лицо. Только не снова, не снова! Однако он снова придвинулся, чтобы поцеловать её. Гермиона взмахнула кулаком и со всей силы врезала ему по лицу. Прямо в нос угодила – парень взвыл и повалился назад, рухнув на спину. Он зажал нос обеими руками. Между пальцами просочилась кровь. Гермиона, обходя его, силилась успокоить паническое дыхание. Её рука горела от боли, которую она едва ощущала. Девушка ошеломлённо оглядела подол платья — чужая кровь немного испачкала его. — Гермиона, вот ты где! Мерлин, что произошло? Невилл быстро приблизился к ней. Всё ещё пребывая в шоке, она взглянула на своего друга. — Он напал на меня. А я сломала ему нос. — Она подобрала свою палочку там, где МакЛагген выронил её. Как же приятно было произнести последнюю фразу вслух! Только вот её до сих пор потряхивало. — Боги. Ты в порядке? — Он аккуратно дотронулся до её плеча. — Я в порядке. Я должна донести на него. Кормак по-прежнему лежал на полу и стонал. — Непременно. Я схожу за МакГонагалл. — Не здесь, — моментально сказала она. — Я не хочу выяснять всё здесь. Невилл сразу всё понял. — Не вопрос. Тогда я приведу Гарри и Рона. — Он вздрогнул, когда Гермиона подскочила к нему, схватив за рукав. — Пожалуйста, не говори им об этом. Я не хочу, чтобы они волновались. Просто сообщи им, что мне нездоровится, поэтому я ушла прилечь, и что им не надо идти за мной. И, прошу, скажи Гарри, что мы увидимся с ним завтра, — взмолилась она, убирая палочку обратно в карман. Невилл вздохнул и кивнул, затем посмотрел на полубессознательного волшебника на полу. — Что насчёт него? Гермиона зыркнула на Кормака и вынула палочку. — Инкарцеро. Появившиеся верёвки мгновенно опутали тело Кормака, который, перевернувшись на бок, впился в них обоих взглядом. — А что, если кто-то найдёт его? — Если у этого «кто-то» хватит ума, то он не станет его трогать. Они вместе вышли из-за дерева. Прижимаясь к другу, девушка добрела до дверей, где и обняла его на прощание. Гермиона немедленно отправилась в кабинет МакГонагалл, а Невилл вернулся на вечеринку, чтобы найти старосту факультета и доложить ей о случившемся и о месте нахождения виновника. Любопытная пара карих глаз внимательно пронаблюдала за двумя людьми: за тем, как они поговорили, за тем, как один из них ушёл, а другой направился к Поттеру и Уизли, сказав им нечто такое, из-за чего те явно забеспокоились. Один из них без промедления устремился отправиться за девушкой, но его удержал вестник, непоколебимо повторившийся что-то, что заставило Золотого Мальчика обречённо остановиться. Для Блейза, вне всякого сомнения, увиденная картина событий показалась очень интересной; на протяжении этого времени улыбка так и не сходила с его лица. Да у Драко же припадок случится… И он быстренько ретировался, намереваясь поделиться новостями со своим другом.