Аккорды безумия

Мы шли по горной дороге, поросшей еловым лесом. Казалось, жизнь в Скайриме начинала налаживаться — однажды нам встретилась повозка, обжитая железом и грубой кожей, провонявшей чем-то. Сидевшие на козлах крестьяне искоса посмотрели на меня, я сделал вид, что мне нет до них никакого дела. Всего лишь раз я видел в небе дракона. Мне повезло: я вовремя спрятался в зарослях и остался незамеченным. «Никогда не думал, что внизу так красиво», — сообщил Партурнакс. Я остановился и ненадолго засмотрелся на природу. Да, Скайрим всё-таки был красив. Холоден, суров, но в тоже время величественен. Да, здесь не было цветущих деревьев с розовыми лепестками, не было белокаменных изящных поместий и замков, как на моей родине. Однако даже нордские руины внушали странный трепет. Пусть норды — наши вечные враги, но глядя на их родину, я проникаюсь к ним всё большим уважением. «Да. Внизу красиво», — ответил я. К концу дня мы добрались до развалин небольшого города. На разрушенном дорожном указателе ещё виднелась надпись — Хелген. Кажется, это была первая жертва нападения драконов. Я внимательнее прислушивался, надеясь выявить врагов. «Уступи мне», — велел дракон. — «Я знаю, что делать». Вздохнув я послушался, уполз в свой воображаемый дом и сел у окна. — LaaS-Yah-NiR. За забором показались лиловые небольшие облачка, похожие на силуэты собак или волков. — KaaN-DREM-OV. Партурнакс повёл моё тело через остатки ворот, которые выжившие растащили на доски. «Здесь безопасно», — сообщил он. Дракон вернул мне контроль над телом. Я пошатнулся и чуть не упал, но всё же устоял на ногах. Остатки города, населённые бродячими животными, всё же лучшее место для ночлега, чем чистое поле или неизвестная пещера. По городу бродили бездомные собаки — однако они не трогали меня, и даже не рычали. Присмотревшись, я увидел на их шкуре зелёное свечение и усмехнулся. Драконья магия была странной, но очень эффективной! В качестве места для ночлега я выбрал остатки имперской башни. Пока я разбивал лагерь, мне на глаза попалась пожелтевшая, начавшая гнить тетрать. Из любопытства я принялся изучать её: кажется, это был перечень имён… Ульфрик Буревестник, Ралоф из Ривервуда, Локир из Рорикстеда… Неужели это список пленников, которые оказались в Хелгене в тот злополучный день? Любопытство заставило меня перечитать документ. Кроме Локира и неизвестного человека, все были Братьями Бури. Одного из них казнили, Локира — убили при попытке побега. Возле неизвестного человека стояла чернильная клякса, от которой отходила неряшливая линия. «Перед тем, как убить меня, Алдуин сказал, что лишил мир надежды», — зачем-то сказал Партурнакс. — «Возможно, здесь погиб настоящий Драконорождённый». Я хмыкнул и отложил тетрадь в сторону. — Однажды Алдуина победили без Драконорождённого, — вслух сказал я. — В этот раз тоже что-нибудь придумаем. Ночь выдалась спокойной, и следующим утром я отправился в путь. Я шёл по дороге вдоль реки, мимо трёх Камней Мундуса — мои познания в астрологии были не сильны, но я всё же узнал созвездия Вора, Воина и Мага. Задерживаться я не стал: мой путь не определяло ни одно из этих созвездий, и было бессмысленно просить у них благословения. Партурнакс всю дорогу молчал. Почти под вечер я достиг руин ещё одного поселения. Кажется, город жил лесопилкой, судя по остаткам водяного колеса и пилорамы. Я принялся привычно обыскивать остатки домов в поисках дров и выбирал место, где можно заночевать. Из всех строений лучше всего выглядели остатки каменного двухэтажного дома — уцелел остов и даже часть крыши. Мне показалось, что у него есть подвал — об этом говорили остатки дверцы. Возможно, мне бы удалось поживиться там… Раньше гордость не позволила бы мне заниматься столь примитивным мародёрством, но сейчас моей главной целью было выжить и добраться до посольства, и о гордости следовало забыть. — Встань смирно. Неожиданно раздавшийся женский голос заставил меня содрогнуться и выровняться с поднятыми вверх руками. Дурак. Сам виноват, что потерял бдительность. — Повернись. Медленно. Я подчинился. Моей пленительницей оказалась бретонка средних лет, вооруженная коротким луком и изогнутым мечом, в котором я даже в сумерках узнал акавирскую катану. Интересно, очень интересно… «BRUNNiiK», — проговорил Партурнакс. Моё лицо скорчилось в недоумении. «Потомок акавирцев. Драконья Стража. У неё их меч», — пояснил дракон. — Что, эльф, не ожидал? — спросила женщина и рассмеялась. — Вот уж не думала, что спустя год увижу возле руин моей таверны мародёра! Да ещё и высокого эльфа! Бретонка опустила лук и убрала стрелу в колчан за спиной. — Нет там ничего, — бросила она. — Я так, шугнуть тебя хотела. Если ищешь ночлег, то идём за мной. Первым пойдёшь. Я пожал плечами и направился по дороге к полуразрушенному мосту. — Ты не слишком похожа на простую трактирщицу, — сказал я. — До того, как стать трактирщицей, я в армии служила. А теперь вот, вспомнить былые навыки пришлось. Тебя как зовут? — Анкарион, — представился я. «Партурнакс, ради нашего же блага, сиди и не высовывайся!», — велел я. Дракон словно всё понял и даже не ответил ничего. — Дельфина. Женщина остановилась и принялась оглядывать меня. — Хм, интересный топор. Ни разу не видела таких. — Он скаальский. Мне его подарили перед тем, как я покинул Солстхейм. В ответ Дельфина пожала плечами, однако по выражению её лица я понял, что она сделала какие-то выводы. — У тебя тоже меч интересный. — Да, в пещере нашла. Мало того, что сохранился хорошо, так ещё и зачарован. Так куда идёшь? — В Солитьюд. Оттуда домой подамся. Женщина снова хмыкнула, а затем велела мне идти дальше, по лесной тропинке. Мы поднимались вверх, в гору; виделись руины сигнальной башни, а вдалеке — древние нордские руины. — Ты живёшь там? — я указал вдаль. — Да, вроде того. На горе похолодало, а травянистые луга сменились безжизненными камнями. Темнело всё сильнее, и следовало поторопиться, но отчего-то я не слишком доверял Дельфине. Кто знал, куда она приведёт меня — в безопасность, или же в разбойничье логово? Может, меня накормят, а может, и съедят самого. «Партурнакс, если нам попытаются навредить, что делать будем?» «Я дам тебе свой Голос», — ответил дракон. — «Но если ты окажешься на грани гибели, я выведу тебя». Такой расклад меня устраивал. Вздохнув, я собрался двигаться дальше, однако из-за горы раздался протяжный вой. — Скамп! Дракон! Бежим к башне! Скорее! Мы бросились к руинам башни, однако громадная тень вылетела из-за гор раньше, чем мы успели добежать. Дельфина продолжила бежать, натягивая лук. Тут я заметил, что собралась стрелять она очень необычным способом: она положила стрелу со стороны большого пальца левой руки, а натягивала тетиву большим пальцем. «Партурнакс, готовься». Громадная тень спускалась с небес. Из её пасти вырвалось пламя. Я защитил нас оберегом. Дельфина отскочила в сторону и натянула тетиву. — Помоги сломать ему крыло! — велела она. Дракон развернулся и решил атаковать снова. Я заметил, как он открыл пасть, чтобы снова выдохнуть на нас огнём. — FUS-RO-DAh! Крик заставил дракона на короткое время закрутиться в полёте, и тот едва вернул равновесие. Следом Дельфина выстрелила, ухитрившись попасть в перепонку крыла, и почти сразу же выстрелила снова. Я принялся помогать ей, и молниями пытался изрешетить дракону крыло. Дельфина снова натянула лук, однако дракон взмыл ввысь и улетел прочь. Женщина выдохнула и вернула стрелу на место. — Так, Анкарион, а теперь ты расскажешь мне, что это было. — Что? — откашлявшись, я решил изобразить дурачка. — Молнии? Стандартное заклинание Школы Разрушения уровня адепта. Дельфина усмехнулась. — А те три слова, я так понимаю, отборные эльфийские ругательства? — она строго посмотрела на меня и едко подняла бровь. — Да, — ответил я. — Abjorant. Abaret altmeris. От услышанного я чуть не поперхнулся воздухом. От простой скаримской трактирщицы, пусть даже бывшей военной, я не ожидал услышать родного языка! Да ещё и сказанного с моим родным ауридонским говором! — Послушай, — продолжила Дельфина. — Мы с моим другом… пытаемся изучать драконий язык и драконью магию. Только в теории, но всё же. И я точно знаю, что это была именно она. Из живых смертных существ ей владеют только Седобородые. Все точно знают, что они не набирают эльфов в ученики. И если ты… тот, кто я думаю, то ты — наша единственная надежда на то, чтобы вернуться к нормальной жизни в городах, а не продолжать выживать, словно крысы. Даже если нет… Ты каким-то образом на практике освоил драконью магию, а без неё нам драконов не одолеть. Так что пойдём со мной и всё обсудим. У меня есть ужин, тепло и безопасность, у тебя — интересная история и знания про драконью магию. Предлагаю поменяться. Доводы женщины были разумными и логичными. У меня были знания ту’ума, а она могла дать мне ужин и кров на ночь. Если она пытется разобраться с драконьей угрозой, то я для неё — слишком ценный подарок судьбы, чтобы убивать или калечить меня. — Полностью согласен. Тем более, что скоро совсем стемнеет. Дельфина повела меня по дороге к громаде нордских руин. — Откуда ты знаешь мой язык? — спросил я по пути. — У меня был друг-альтмер. Он и научил. Такое объяснение для меня звучало логично, и я поверил ей. В любом случае, я слишком устал, чтобы сомневаться. «Она недоговаривает», — предупредил Партурнакс. «Но ей не выгодно мне вредить», — возразил я. «Да. Ты заинтересовал её, и она тебе не навредит. Пока что». У входа в руины дежурили солдаты. Они узнали Дельфину и без вопросов собирались пропустить, а вот мне преградили путь пиками и обсуждали, что со мной сделать. Женщина велела им пропустить и меня, под свою отстветственность. Солдатам пришлось убрать оружие, и я прошёл внутрь. Внутри горели жаровни, разгонявшие холод и темноту. Первая камера использовалась солдатами, как караульное помещение. За стеной виднелась стойка с оружием, рядом с дверью — крепкие деревянные подпорки. Так же я заметил лестницы, ведущие на башни. Дельфина повела меня дальше. Чем глубже и дальше я шёл, тем более спёртый был воздух. Я слышал разговоры, детские крики, ощущал смесь запахов — приятные и отвратительные смешивались в причудливую смесь, заставляя голову разболеться с непривычки. — Нам сюда. Женщина свернула в прохладный и тёмный коридор и остановилась перед тяжёлой дверью. Всем телом она навалилась на неё, и мы оказались в освещённой магией комнате. За книгами сидел мужчина в робе мага. Пахло свежей похлёбкой и сушеными травами. — С возвращением, — мужчина отложил книгу и улыбнулся. — Ты соскучилась по прошлому трактирщицы и привела гостей? — Необычных гостей, прошу заметить, — парировала Дельфина. — Анкарион, знакомься: это Фаренгар, придворный маг ярла Балгруфа. Бывший придворный маг. Фаренгар, это Анкарион. Наша надежда на то, чтобы освоить драконью магию. Или же просто наша надежда. Фаренгар внимательно осмотрел меня; мне показалось, что его глаза в какой-то момент засияли лиловым светом. — Да, интересного гостя ты привела, — заметил он. — Ох, где же моя хозяйственность! Ты вернулась из похода и привела гостя, а я тут сижу. Проходите к столу. Похлёбка как раз готова. Маг принялся накрывать на стол, пока Дельфина снимала тетиву с лука и развешивала оружие на стойке. Затем она вытащила из походной сумки несколько свёртков и какую-то книгу. — Всё, что я смогла найти. Жидкостей с драконьего трупа на сей раз мало — фолкритцы не смогли быстро распотрошить его. Зато принесла редкого жёлтого горноцвета и малахитовый порошок. И самое главное: каджит сдержал слово и достал книгу. — Прекрасно. А у меня дела пока что худо: в книге, которую мы обменяли у данмера, нет ничего полезного. Только общая хроника эпохи Междуцарствия, которая и так всем известна. Анкарион, проходи. Может, я не такой хороший повар, как Дельфина, но есть можно. Когда похлёбка была разлита по тарелкам, Фаренгар снял с одной из полок бутылку с прозрачной жидкостью и разлил её по небольшим глиняным стаканам. Мы сели за стол, и маг взял в руку глиняный стакан. — Ну, за твоё возвращение. Хозяева залпом опустошили свои стаканы, и я последовал их примеру. Что-то очень едкое обожгло моё горло, однако вскоре внутри разошлось приятное тепло. Я поморщился. — Фаренгар, ты делал? — спросил я и закашлялся. — Нет, это работа Дельфины. Я только ей самогонный аппарат улучшил. — К слову, последняя партия из тех, что я гнала до появления драконов. Я принялся за похлёбку. Её вкус нельзя было назвать ни выдающимся, ни отвратительным. Это было просто варево с рыбой и овощами. — Вы ищете способ борьбы с драконами? — спросил я. — Да, как и все в Скайриме, — ответил Фаренгар. — В Маркарте просто отремонтировали старые двемерские баллисты и расставили на башнях. Не сказать, что эффективно, но отпугнуть пару драконов у них получилось. Вроде как Колсельмо нашёл чертежи двемерских многозарядных копьемётов, но я пока не слышал, чтобы у него получилось воссоздать хоть один. — В Винтерхолде проще всего, — добавила Дельфина. — Магам — раздолье для тренировок, народу — защита и лечение. В их библиотеке мне удалось найти пару книг, которые очень помогли нам в наших исследованиях. Например, Фаренгар теперь может расшифровывать часть драконих надписей. — Хуже всего Рифтену. С одной стороны, под городом есть мощная сеть подземных ходов, где народ и укрылся. С другой — я слышал, что часть народа разбрелась по старым руинам и пытается воссоздать Драконий Культ. Они верят, что драконы услышат их молитвы и смилостивятся… И, знаешь, их понять можно: в самом Рифтене подрядка никогда и не было, в канализации ворьё правит, говорят даже, что вампиры ещё со Второй Эры там селятся. Но последнее — лишь слухи. Я с интересом слушал рассказ Дельфины и Фаренгара. Судя по ним, талморское посольство ещё уцелело благодаря тому, что с помощью магии удалось скрыть постройки под кронами деревьев. От Солитьюда драконов отгоняют примерно так же, как и в Маркарте: с помощью баллист, но уже имперской работы. — А вы надеетесь на драконью магию? — спросил я. — И не только, — ответила Дельфина. — Да, впервые Алдуин был побеждён Языками именно с её помощью. Однако есть и другие способы: например, у Драконьей Стражи был особый рог, с помощью которого они на время лишали дракона силы. — Поэтому вы изучаете всё, что связано с Междуцарствием? — уточнил я. Фаренгар кивнул. — Жаль, что сейчас нет связей с Эльсвейром. Во Вторую Эру там квартировались остатки Драконьей Стражи, насколько я помню. — Может, мой старый друг успел что-нибудь найти, — подхватила Дельфина. — Однако я даже не знаю, жив ли он… — Драконы? — спросил я. — Возраст. Если он жив, то ему… — женщина задумалась, — восьмой десяток пошёл. Для человека это, знаешь ли, солидный возраст. Тем более по нынешним временам. Когда похлёбка была съедена, Фаренгар разлил по чашкам травяной отвар. — Так что ты знаешь о драконьей магии, Анкарион? — спросил он. — Скажем так, на Солстхейме мы с шаманом скаалов смогли разгадать тайну нескольких слов. Шаман, к сожалению, погиб. Я намеренно не стал раскрывать правду о своих способностях и всю свою историю: не стоило пугать этих людей. Дельфина, однако, хитро прищурилась, словно не до конца верила мне. — Альтмер и шаман скаалов. Интересно, очень интересно, — протянул Фаренгар. — Как вам удалось это сделать? Видишь ли, я тоже изучал драконий язык и однажды сразился с драконом. Однако я ничего не смог понять. — У большинства слов в драконьем языке есть не только прямой перевод, но и скрытый смысл, — ответил я. — Если понять скрытый смысл, то можно открыть силу этого слова. «Ты выбрал странную ложь», — заметил Партурнакс. «Лучше их не пугать». — Например, FUS. С одной стороны, это просто «сила». Однако с другой стороны, это ветер или горный поток. В тоже время, этот ты сам, твоя сущность. У предков того шамана были свои размышления на тему драконьей магии, и мы лишь улучшили их. У смертных существ на одно Слово уходят месяцы, Фаренгар. Не жди быстрого результата. Маг внимательно слушал меня, а затем опустил взгляд. — Интересные размышления. Если тебе не сложно, распиши порядок медитации хотя бы над одним словом, и я попробую повторить её. Должен признать, я ни разу не подходил к драконьей магии с этой стороны. Спасибо. Дельфина же строго посмотрела на меня. — Сколько ты был на Солстхейме, Анкарион? С трудом верится, что больше полутора лет. Если простым смертным существам нужны месяцы лишь на одно Слово Силы, то сколько же ты провёл в изучении всех трёх? — Два года, — солгал я. — На Солстхейме я провёл два года. У меня выявился талант к изучению драконьей магии… возможно, причиной тому было моё происхождение. Всё-таки объективный факт, что альтмерам любая магия даётся проще. Женщина опустила взгляд и, вероятно, задумалась о чём-то. — Извините, что прерываю беседу, — Фаренгар подошёл к рабочему столу и открыл блокнот, — но у меня пара вопросов. Во-первых, можно ли использовать другие ассоциации? Например, не с горным потоком или ветром, а с огненной стрелой или средой в перегонном кубе? А во-вторых, можно ли смотреть на Слово, как на предмет зачарования или же стихийный объект? — На Слово нельзя смотреть, как на стихийный объект, это слишком просто для них. А вот сравнивать с чем-то другим… думаю, стоит попробовать. Я думаю, истинный смысл Слов — это, скорее, вопрос философии, а не магии или лингвистики. Маг сделал пометки в своём блокноте. — Интересно, — протянул он, — очень интересно. — Слишком долго, Фаренгар, — возразила Дельфина. — Допустим, у нашего гостя действительно… хм, талант к драконьей магии. И, допустим, он обнаружится у тебя или у меня. Но два года! Хорошо, год за одно заклинание, которое может отбросить тело любого веса назад. Сможет ли оно победить Алдуина? — А может, оно поможет? Помнишь ведь — «их песнь Алдуину пророчила смерть, ту’ум, что колышет небесную твердь». Возможно, имелось ввиду именно это «заклинание», просто его творил не один человек. Я слушал короткий спор, но молчал. Древних Языков было всего трое, и они использовали совсем другой ту’ум. Более того, Алдуин даже не был убит! — А возможно ли вообще убить Алдуина? — спросил я. — Как мы видим, у Языков ничего не вышло. Дельфина посмотрела сначала на книгу, которую принесла, а затем — на Фаренгара. Тот кивнул. — Как-то раз, когда драконы только пришли, у нас гостил каджитский караван. В те времена они были единственной связью между выжившими, да и сейчас от них можно услышать много новостей. Так вот. По вечерам каджиты пели свои песни, и мне запомнилась одна из них. В ней пелось о битве между демоном востока и героем Алкоша. Я спросила у каджитов, что имелось ввиду. И мне рассказали, что когда-то на Эльсвейр нападал демон с рогами и крыльями, как у летучей мыши. И его победили. Я рассказала это Фаренгару. — Сначала я думал, что это — всего лишь каджитская легенда, — подхватил рассказ маг. — Однако что-то заставило меня обратиться к истории, и я нашёл чёткое письменное упоминание о разорении драконами Эльсвейра. В эпоху Междуцарствия там правили имперцы, и они, разумеется, вели письменные хроники с точными указаниями всего ущерба. Драконов с тех пор в Эльсвейре не водилось, следовательно — их истребили. Так мы и решили поискать способ убийства драконов в глубинах истории. Поскольку в их истреблении помогала Драконья Стража, то мы ищем не только древние нордские хроники и легенды, но и всё, что связано с акавирцами. Я с недоумением посмотрел на Дельфину и Фаренгара. — Акавирцами? Змеелюдами? Фаренгар ядовито рассмеялся. — О, нет, акавирцы были людьми. Более того, во многих знатных имперских родах течёт их кровь. В имперских беженцах из Эльсвейра — тоже. В любом случае, в убийстве драконов акавирцы хорошо разбирались. Значит, грех не воспользоваться их опытом! — Я знаю, что Клинки являлись преемниками Драконьей Стражи и продолжателями их традиций. Клинков полностью уничтожили, вместе с Храмом Повелителя Облаков и, вероятно, всеми их документами. Допустим, отставные Клинки смогли вынести часть их библиотеки, либо же некоторые их артефакты. Но сколько времени уйдёт на то, чтобы собрать эти знания? И сколько из них окажется полезными? — спросил я, по очереди глядя то на Дельфину, то на Фаренгара. Женщина покосилась на мага, словно приказывая ему говорить. — Насколько я помню, Клинки не видели ни одного дракона, да и в целом были скорее шпионами и почётной гвардией. Имперские секреты нам не нужны, а вот акавирские артефакты скорее всего расползлись по частным коллекциям. Большое собрание было в графском замке в Бруме. — В Скайриме тоже есть один коллекционер, — продолжила Дельфина. — Его связной ждёт меня в Солитьюде. Анкарион, ты говорил, что тебе нужно туда, так может, пойдём вместе? Вдвоём безопаснее. За время разговора она по очереди скрещивала ноги, а её взгляд застыл на её пустой кружке. Опыт подсказывал, что женщина что-то недоговаривала мне. «Она что-то скрывает», — предупредил Партурнакс. «Я тоже заметил». — Да, буду рад компании, — согласился я. Мне было интересно разузнать, что скрывает Дельфина. Её акавирский меч, интерес их с Фаренгаром ко всему акавирскому, знания этого мага о Драконьей Страже… Всё это раззадоривало меня. Меня она не убьёт: ведь я — их с Фаренгаром ключ к драконьей магии. Остаток вечера я рассказывал о жизни на Солстхейме. Конечно же, я не стал рассказывать ни про Мирака, ни про «сделку» с Хермеусом Морой, ни про своих погибших солдат. Для Дельфины и Фаренгара я был обычным этнографом с Ауридона. Маг был увлечён моим рассказом, иногда просил меня остановиться и записывал мои слова в блокнот. Женщина выглядела скептически настроенной, однако почти весь вечер она молчала; лишь когда речь зашла про данмерскую или скаальскую кухню, она оживлялась. Однако её оживление мне казалось притворным. Меня уложили спать в небольшом закутке, на ящиках, накрытых тюфяком и войлочным одеялом. Я отвернулся к стенке и закрыл глаза. Передо мной предстало плато Глотки Мира. На Стену Слов спикировал Партурнакс и грациозно приземлился на неё. Я стоял неподалёку, и совсем не чувствовал холода. За моей спиной стоял построенный мной воображаемый дом. Мне не очень нравилась горная вершина, и усилием воли я попытался превратить её в цветущий ауридонский лес. Однако что-то словно мешало мне, и вокруг так и оставалась снежная пустошь, разве что одет я был на манер ауридонского горожанина средней руки. — Ты забыл свою родину и не хочешь туда возвращаться, — сказал Партурнакс. — KeyZaaL теперь твой дом. Я хмыкнул, усилием воли сотворил скамейку и присел на неё. — У нас есть союзники, которым мы не доверяем… Но и не доверяют нам. Однако выбирать не приходится. — Geh. Выбирать нам не приходится. Ты заинтересовал их, и пока ты поддерживаешь их интерес, они не причинят тебе вреда. Со временем тебе придётся открыть наш с тобой секрет, ведь для того, чтобы пойти путём BRUNNiiKE, им нужен я. — Так ты… знаешь, чём они говорили? — я с недоумением посмотрел на дракона. — И да, и нет. Я слышал, что один из моих родичей добровольно дал JooRRE свой рог. На него наложили чары, с помощью которых можно было лишить любого дракона сил на короткое время. Но я не знаю, как именно это произошло. Я задумался. — А тот дракон, о котором шла речь в песне? — Это либо Кальгронтид, либо Латвулон. Кальгронтид бросил Алдуину вызов, но был повержен. Тогда он взял с собой сторонников и улетел далеко на юг, в земли KaaZ. Латвулон улетел туда же. Он надеялся захватить их земли, однако первый раз был заточён во тьме, а второй раз — убит. Рассказ Партурнакса заставил меня задуматься. — Как Латвулона убили во второй раз? — Я не знаю. Возможно, об этом знают BRUNNiiKE. Оба раза они сражались с ним. Поиски крупиц акавирских знаний выглядели не менее странным занятием, чем поиск Древнего Свитка. Однако я ведь до сих пор талморский юстициар. Пусть у меня очень мало власти, но я могу либо сделать нужный запрос в библиотеки и архивы. Возможно, Эленвен догадалась об этом раньше меня, и в посольстве уже расшифровывают старые акавирские тексты. — Анкарион, проснись и слушай. Партурнакс вывел меня из дремоты и перехватил контроль над моим телом. Я лежал, отвернувшись к стене, не в силах пошевелиться, однако слышал недалеко от себя разговор: — Ты что-то почувствовал? — тихо спросила Дельфина. — Да. Если говорить очень… грубо и примитивно, то внутри него сидит две сущности. Одна сущность — это наш доблестный этнограф. Вторая… Никогда не видел ничего подобного. Сущность разумна и очень сильна. Будь осторожна с ним; если поведение эльфа предугадать можно, то что задумала вторая сущность, одним богам известно. Женщина ненадолго замолчала. — Сказать честно, я не очень доверяю даже эльфу. Его рассказ какой-то… слишком красивый. Приплыл на Солстхейм, втёрся к местным в доверие, выучил вместе с шаманом древнее нордское искусство, а шаман потом взял и умер. Во-первых, кто его допустил до такой тайны? Во-вторых, почему его отпустили, а не пообещали, допустим, ещё больше знаний? Пусть я и не учёный, но даже я понимаю, что два года — это ничто. За два года тебе только начинают доверять. — Либо же он совершил что-нибудь важное для племени. Второй вариант — они с шаманом изучали ту’ум, чтобы победить какого-то противника, но шаман не пережил бой. В любом случае, Дельфина, ты ведь умеешь разгадывать загадки. У тебя будет неделя пути — для тебя это достаточный срок. — Да, мне самой интересно, кто он на самом деле. Уж слишком милый для эльфа. Даже для ауридонца. Послышались шаги, а голоса затихли. Партурнакс вернул мне контроль над моим телом. «Надеюсь, Дельфина не поймёт, что я — талморец». «Если она поймёт, то до тех пор, пока не будет побеждён Алдуин, она тебя не тронет. А затем доверься мне, и я помогу тебе вернуться домой». «А ты? Так и будешь сидеть в моём теле и ждать… моей естесственной смерти?». «Я отравляю твою душу так же, как ты — мою. Надо только разгадать загадку, как мой брат вернул DOV к жизни». «Возможно, Дельфина что-то знает. Завтра спрошу у неё. А пока — нам обоим нужен отдых». Я плотнее завернулся в одеяло и уснул.