***
Рон сидел за кухонным столом и с аппетитом ел пастуший пирог. По кухне со счастливой улыбкой порхала хозяйка дома — Лаванда Браун. — Кушай–кушай, Ронни. — она погладила его по плечу, привычным уверенным жестом. За три года их отношений он всегда был окружен заботой с её стороны. — Ой, спасибо, Лаванда. Что бы я без тебя делал? — Это было приятно. То, чего так не хватало его жене. Домашности какой-то, что ли… — Я просто не понимаю, как Гермиона может уделять тебе так мало внимания? Разве она не понимает, что ты — мужчина? Тебе нужен уют, нужна вкусная еда… — Лаванда, пожалуй, была устроена по другому. Для неё признаком успеха в жизни был уютный дом и довольный мужчина рядом. Она искренне не понимала, как можно зашиваться в нудной канцелярской работе. — Ну… У неё же карьера, понимаешь? — голос его звучал неуверенно, он осознавал, что просто повторял слова Гермионы, почесывая затылок. Лаванда же в точности повторяла его собственные мысли, но говорить об этом Рон не спешил. Убедить Гермиону сидеть дома было просто невозможной задачей. Карьера, наука… Непонятное доказывание кому-то там непонятно чего… Вот из-за чего он завел роман. Это помогало искренне поверить, что его вины не было в этой ситуации. Для Рона идеальным примером замужней женщины была мама. С её вкусной стряпней, домохозяйка, хранительница очага. — И что? Для женщины на первом месте должна быть семья. А так она только позорит тебя. Разве это нормально, что в Министерстве тебя воспринимают как «мужа той самой Грейнджер, ой, ну конечно, Уизли»? Это же просто ужасно! Лучше была бы благодарна, что вместо маггловской фамилии получила ту, что позволяет ей вращаться в приличных кругах. Как она не понимает, что это эгоистично с её стороны?! — Рон и сам был уверен, что на семейный очаг Гермионе было наплевать. Ладно, хотя бы за детьми смотрела и ухаживала — и на том спасибо. — Лав, ну не заводись, — Рон усадил Лаванду себе на колени, целуя её шею. — Сейчас Гермионы тут нет. Есть только мы… — Она забрала тебя у меня! — она капризно надула губы, откидывая голову назад. — Зачем она это сделала? Ей ведь только её бумажки и нужны! А ты, мой маленький, глупенький Бон-Бон… Куда же ты смотрел, когда променял меня на эту заучку? — Ну… Она не может без меня. Ты ведь понимаешь… Ну кто бы обратил на неё внимание, Лав? — голос его был деланно эротичным, до смешного неестественным. — Что же поделаешь, если я такой интересный и добрый мужчина? — Ну, Бон-Бон, — Лаванда погладила широкую грудь Рона и его округлившийся за эти годы живот, — ты обещал, что мы будем вместе. Когда ты с ней поговоришь? — Детка, тут всё не так просто, ты же знаешь, — он отвел взгляд в сторону, — мы столько лет в браке, у нас дети… Нельзя просто взять и в один момент всё это уничтожить. Нужно постепенно. По правде, разводиться Рон даже не думал. Это было слишком утомительно. Да, Лаванда компенсировала в полной мере всё, что он не получал от супруги, но быть в эпицентре скандала не хотелось. Тем более, друзья явно были бы не на его стороне, в случае чего. Из коридора послышался шум выбиваемой двери. Рыжей амазонкой в кухню ворвалась Джинни. Она была явно раздражена и не собиралась этого скрывать. А ещё, не на шутку встревожена чем-то. — Так я и знала, что найду тебя здесь! — она смотрела на Рона с нескрываемым отвращением. Братец наглел с каждым днем, все чаще проводя время с Браун. И с каждым днем все больше хотелось плюнуть на всё и рассказать Гермионе правду, — Какой же ты кретин, Рон! Все тебя обыскались, а ты тут эту куклу развлекаешь! — Джинни, отстань. — он явно чувствовал себя некомфортно под обвиняющим взглядом сестры. Джинни с Гарри достаточно давно прикрывали его походы налево, и ровно столько же времени полоскали ему мозги с упорством пресвитерианского священника. — Нечего орать на Рончика. — Лаванда зашипела, больше оскорблённая от того, что приходилось слышать в свой адрес такие слова. Еще обиднее — понимать, что для сестры ее возлюбленного она всегда будет чужой. — Я не кукла. Бон-Бончик сказал, что бросит Гермиону и женится на мне. На лице Лаванды появилась торжествующая улыбка. Так и читалось на её лице: «Так тебе, рыжая!» Уже скоро она рассчитывала, наконец, обрести семью, а не выкраивать время, украдкой от всех. И, конечно, она рассчитывала, что всё будет так, как в старых мечтах! Лаванда не заметила, каким растерянным на миг стало лицо её драгоценного Бон-Бона. — Да? Восхитительно! Ты правда хочешь променять Герми на эту… — кажется, Джинни собиралась сказать что-то не очень цензурное, –…дуру?! — она зло прищурилась и сжала кулаки. — А каково будет Розе? А Хьюго? Думаешь, эта пустышка сможет заменить им мать? — Джинн, успокойся. Я уже не маленький! Могу сам решать, что для меня лучше! — Рон ощетинился, словно загнанный в ловушку зверек. При Лаванде не было никакой возможности объяснить сестричке, что для её гнева нет повода, что бросать Гермиону, к которой он, как никак, привык за все эти годы, в его планы не входило. — Для тебя? То есть собственные дети тебя не волнуют? — Джинни хмыкнула, чуть переступая с ноги на ногу. — Мне стыдно, что ты — мой брат. — С разочарованием и каким-то омерзением она покачала головой. Всегда знала, что её братец — идиот. Но чтобы настолько! — Неправда! Детям будет хорошо с нами! Ты ничего не понимаешь! Уходи! — Рон закричал, покрываясь красными пятнами. Всё, чего он хотел сейчас — чтобы Джинни оставила его в покое. Потом, позже, он собирался спокойно встретиться с ней и Гарри, всё им объяснить. — Супер! Я уйду. Проведаю Гермиону в Мунго — надеюсь, с ней всё будет в порядке. Собственно, я пришла только для того, чтобы рассказать об этом. Но, вижу, у тебя дела поважнее. И — имей ввиду — дети останутся у нас с Гарри! Развлекайся, Бон-Бон. — это обращение она выплюнула как особое ругательство. Как же всё это было гадко! Её подруга лежала без сознания, колдомедики сбивались с ног, а ей приходилось тут объяснять братцу основы семейных ценностей в сотый раз. Гадко, омерзительно, неправильно. — Стой! Гермиона в больнице? — Спросил Рон, поднявшись со стула. — Со вчерашнего вечера, братец, — Джинни криво усмехнулась, и на её глазах выступили слёзы. — Пока ты тут кувыркался с Браун, твоя жена без сознания валялась! Но тебе же плевать на всё, кроме себя! Она может не очнуться! Радуйтесь, голубки! Не придётся теперь разводиться! На лицах Лаванды и Рона застыло одинаково ошеломленное выражение. — Что с ней случилось? Джинни, пожалуйста! — Лаванда всегда была сплетницей, информация для неё была чем-то сродни наркотика. А сейчас ей нужно было знать как можно больше. — Что значит «может не очнуться»?.. — Растерянно спросил Рон, оседая на стул. Голос его звучал как-то контуженно. — Её… Это была попытка убийства… Я сама мало что знаю, — по щекам её уже катились слёзы, а плечи дрожали. Гермиона была самой близкой её подругой и сейчас Джинни находилась в перманентном состоянии истерики. — Рон! Врачи не знают, что делать! Мне так страшно! — Джинни, всё будет в порядке. — пробормотал Рон, неловко пытаясь успокоить сестру. Во что бы то ни стало — нужно было отвлечь Джиневру от недавней ссоры. Её помощь точно могла не разещё пригодиться. — Ро-о-он! — Джинни разрыдалась. Сейчас она выглядела сущей девчонкой. — Я не выдержу, если она умрет! Я… Я не смогу! — Она выживет, слышишь? — произнёс он уже увереннее, и встряхнул сестру. — Слышишь меня?***
Вечер был прекрасным ровно до тех пор, пока гости не заявились на пороге Малфой-Мэнора. Астория искренне улыбнулась, увидев подругу и обняла ее. — Пэнс! Привет! Я так рада! — но как только она сделала шаг к мужчине, стоящему за спиной Пэнси, как резко остановилась, словно Петрификусом пораженная. Она ожидала там увидеть старого доброго Блейза, но не его. — Что ты тут делаешь? — произнесла она вмиг побледневшими губами, и бросила испепеляющий взгляд на подругу. Это же подстава! Драко как раз здоровался с Пэнси. Он перевел на мужчину удивленный взгляд и широко улыбнулся. — Нотт! Старый ты черт! Ты какими судьбами сюда приперся? — Да вот — вернулся на родину, — Тео пожал плечами, явно довольный тем, что привлёк столько внимания к себе, — зашел к этим двум голубкам, а они сказали, что собираются к вам в гости. Вот я и сел на хвост. — Мы же писали, что у нас сюрприз. — сказала Пэнси, глядя на друзей. Реакция Астории её насторожила. Ну, не было возможности от него отвязаться. Не было! А теперь казалось, что она сама спровоцировала скандал. — А второго голубя где забыли? — усмехнулся Драко. — Старик Блейз спихнул красавицу–жену на тебя? Неужели не справляется сам? — Малфой, прекрати быть такой задницей! — Пэнси шутливо возмутилась, и толкнула приятеля в плечо, сама же при этом то и дело бросала настороженные взгляды на Асторию с Ноттом. — Его вызвали на работу. У них там в Мунго жуткий переполох! Но он обещал, что постарается вырваться. — Ладно, проходите. Чего мы в дверях застряли? Астория проводила гостей в гостиную, изо всех сил изображая радушную хозяйку дома. Если общество подруги искренне радовало миссис Малфой, то Нотта хотелось хорошенько встряхнуть. «Что ты задумал? Зачем ты пришел сюда?» — с отчаянием пронеслось в её голове, пока губы растягивались в подобии вежливой улыбки. — А что там в Мунго? — спросила она, когда домовики накрыли стол для «чайных посиделок», чтобы поговорить хоть о чем-то отвлеченном. — Неужели министр Кингсли пальчик поцарапал? — Драко не скрывал иронии, ухмыляясь. — Лучше бы так, — вздохнула Пэнси. — там непонятное что-то. Вроде, покушение на Уизли. — Вот уж проблема! Кому нужен этот рыжий верзила? — Драко фыркнул ипрезрительно скривился. — Как по мне — одним идиотом меньше. У него была стойкая аллергия на эту чертову семейку. — Да не на того Уизли! — ртмахнулась Пэнси, — Гермионе Уизли подкинули проклятые серьги. Вот сейчас пытаются откачать… — Грейнджер? — ошарашенно спросил Драко. Его лицо приобрело пепельный оттенок. — Ах! Ну да! Я полчаса уже толкую! — Мерлин! — Астория мешком рухнула в кресло. Хотя, было не так интересно узнать о покушении на школьную знакомую, как просто говорить хоть и чем-то, лишь бы не давиться тишиной. — Что с ней? — Да, кажется, всё серьезно. Все с ног сбиваются, пытаясь привести её в чувства. — Что ж… — выдавил из себя Драко, растягивая губы в светской улыбке. — Надеюсь, всё не так уж страшно и Блейз вскоре присоединится к нам. На самом деле, первую часть фразы блондин сказал исключительно для того, чтобы успокоить себя. Грейнджер вообще не должна его волновать. — Я тоже на это надеюсь. — Тео наблюдал с явным интересом за бледной физией друга. Выглядело это странно. — Рассказывай, где был? Что творил? — Драко усиленно изображал из себя радушного хозяина и остервенело отгонял мысли, то и дело возвращающиеся к Гермионе. — Ну, был в Черногории, в Каире, в Праге… Где меня только не носило. Творил исключительно беспредел — ты же меня знаешь, мне скучно по-другому. — Неплохо ты покуролесил! — Пэнси рассмеялась. Даже её смех звучал как-то неестественно и натянуто. Слишком явно чувствовалось напряжение атмосферы. — Ну, милым дамам я могу рассказать о том, как восхитительно выглядит Адриатическое море, когда наблюдаешь его, лежа на пляже где-нибудь в Будве*, — казалось, Тео единственный чувствовал себя комфортно. — Как думаете, Блейз скоро освободится? Драко думал точно о том же. О Забини, мечущемся по Мунго, о Грейнджер, валяющейся в больничной койке. Как бы не старался, он не мог избавиться от этих мыслей. — Может, отправить Патронус? — спросила Астория, вынырнув из задумчивости. Драко тут же вскочил с дивана, от чего Астория лишь приподняла бровь. Что ж, может, оно и к лучшему. Сейчас её мысли были слишком разбросаны, чтобы анализировать поведение супруга. Уже одеваясь в теплую мантию, Драко натянуто улыбнулся Нотту и Пэнс. — Не нужно Патронус. Я сам к нему загляну. Развлекайтесь, — через минуту его след простыл в камине. И барабанной дробью в мозгу стучалась одна единственная мысль. Он должен увидеть Грейнджер. Блядь. Столько чертовых лет прошло, но потребность знать, что с ней всё в порядке, никуда не делась. Наверное, слишком въелась под кожу. — Чего это он? — Тео приподнял бровь. — Ты дурак, Нотт! Ты такой дурак! — Астория покачала головой, устало потирая пальцами переносицу. — Чего сразу «дурак»? Объяснять ему всю сложность отношений мужа с Грейнджер не имело смысла. Она лишь понадеялась, что супруг сможет как-то помочь. Или, что он, наконец, успокоится. Вместо объяснений, она спросила о том, что билось в её голове обезумевшим колоколом. — Зачем ты пришел сюда? Зачем? — Соскучился по твоему любезному обществу, — он саркастично улыбнулся. Черт! В этом весь Нотт. Никакой серьезности… Никаких сложностей. Просто захотел. Просто пришел. Просто рушит к дракклам её психику. Вопреки всей напряженности ситуации, Пэнси нервно расхохоталась, глядя за перепалкой этих двоих. — Вот уж не думала, что школьная любовь — такая серьезная штука! — всё это выглядело настолько сложно, что становилось просто смешно! — Что? — недоуменно спросили её хором. — Один сорвался вихрем и поперся в мордредовы дали, на ночь глядя, вы тут грызетесь, как старые супруги. Трагикомедия, как в бульварных романах! Смех Пэнси оборвался, когда Астория отодвинулась от Тео так резко, будто их действительно застали за чем-то предосудительным. — Мы не грыземся. — Нотт лишь ухмыльнулся реакции Астории. — Тебе просто показалось. — она натянуто улыбнулась. — Просто… Вечерок выдался нервный. И лишь проницательный, чуть ли не насмешливый, взгляд подруги говорил о том, что она ни на миг не поверила этим словам.