Отмечены любовью

      В лазарете они провели около получаса. Дождавшись, когда Градусник завершит все свои манипуляции, Лукаш повел своих подопечных обратно. Он надеялся, что уже после ужина получит от врача отчет по интересовавшим его вопросам. Ему хотелось узнать все уже сейчас, но мужчина понимал, что исследования займут время.       Идя к своей комнате, полковник размышлял о том, что держать модов взаперти было неправильным. Их следовало ознакомить с местом, которое отныне станет их домом, но вместе с этим он опасался, что свободно гулять по поселку для них было не безопасно.       — Лукаш? — обратился к нему Ловэль, вырывая из размышлений.       — Я тебя слушаю, — мужчина старался быть вежливым и повернул голову к шагавшему позади парню.       — Я и Лил хотели бы спать рядом. Можно мы сдвинем наши кровати? — спросил он. Вэль не подозревал, с каким подтекстом выдал фразу. Ему лишь хотелось, чтобы он и Лил чувствовали свою близость друг к другу даже во сне. Что мог подумать мужчина, услышав его просьбу, мод не задумывался.       — Хорошо, — Лукаш на мгновенье ощутил нечто, весьма смахивающее на смущение, но возражать не стал и вошел вместе с модами в свою комнату.       За этой, незапланированной Лукашем, перестановкой мебели их и застала Лекси. Девушка принесла с собой короб для рукоделия, со всем необходимым для плетения браслетов. Подумала девушка и над тем, чем занять Вэля, захватив ещё и планшет. Закончив двигать мебель и оставив модов на попечении Лекси, Лукаш ушел. После обеда на базе всегда проходили планерки, и присутствие командира на них было обязательным. Подойдя к столу, Лекси принялась выкладывать содержимое короба, рядом устроила планшет и подвинула его в сторону. Вэль, сидевший на своей койке, не спускал с него загоревшихся интересом глаз. Такими им приходилось пользоваться в питомнике, но мод догадывался, что содержимое планшета девушки было куда интереснее обучающих программ, которыми их пичкали учителя.       Лил, присоединившись к Лекси, с любопытством смотрела на выкладываемые на стол сокровища. Ей так хотелось взять в руки мешочки с бусинами, мотки разноцветных лент и лесок, но она не решалась их коснуться. Закончив опустошать короб, Лекси, захватив планшет, подошла к Вэлю.       Он поднял на неё глаза, спрашивая взглядом: «чего тебе?».       — Я думаю, что тебе будет скучно просто так сидеть. Вот, — она протянула ему планшет, предлагая движением бровей взять его. — Тут много разных игр, я думаю, ты найдешь себе что-то по душе или можешь почитать одну из книг, — девушка, склонившись, показала как открывать файлы.       Мод промолчал, что умеет обращаться с техническими носителями информации. Пусть натреллы считают, что они оба совершенно не сведущи. Но от планшета не отказался и расщедрился на благодарный кивок.       — Если что не понял — обращайся. Я помогу, — напутствовала Лекси.       — Спасибо, — сдержано отозвался он.       Улыбнувшись, Лекси вернулась к Лил, и девушки, сев у стола, склонили друг к другу головы, занявшись своим приятным делом. Вэль, борясь с приступом ревности, понаблюдал за ними некоторое время и углубился в планшет.       А Лил, полностью погрузившись в общение с Лекси, с увлечением принялась осваивать новые навыки. Оказалось, она была отличной ученицей и схватывала на лету все, что показывала ей новая подруга. А точнее — единственная. В питомнике воспитанники сходились редко, и единственным, с кем сблизилась Лил, был Вэль. Лекси заворожила девушку своей открытостью и искренним желанием помочь модам освоиться в незнакомом для них мире.       Лекси подошла к поручению Лукаша с полной ответственностью и постаралась узнать о модах все, что сумел предоставить ей по ее просьбе отец. Девушка понимала, насколько непростой оказалась ее задача.       Никто не учил модов жить так, как натреллы. Их функционирование сводилось к минимуму, диктуемому той целью, для которой их создавали, и по сути, их навыки обычной жизни были минимальны.       Именно потому Лекси начала с самого простого — общения, налаживания контакта и выбрала верный способ добиться их доверия.       И если с Вэлем успех был не самым большим, то с Лил их отношения, похоже, стремительно перерастали в дружбу. Учить ее было приятно, а касаться рук, показывая, как вывязывать тот или иной узелок, еще и волнительно.       — Вот здесь ты сделала все верно, а тут надо подтянуть, — ее пальцы направляли руки Лил в нужном направлении, и мод тщательно повторяла ее движения, формируя рисунок из кожаных шнурков и бусин.       — Вот так?       — Все верно, ты молодец, — искренне похвалила Лекси, и личико рыжеволосой зарделось довольным румянцем.       — Я подарю первый браслет тебе, — пообещала она.       — Тогда я сделаю для тебя такой же, и мы обменяемся подарками.       — А это что-то значит? Обменяться браслетами? Лекси растерялась, она, сама не подумав, предложила сделать Лил то, что было принято между влюбленными парами.       — Значит, что мы друзья, — погрешила она против истины. Румянец на щеках Лил стал ярче. Друзья…       Слово ей нравилось. Как и сама Лекси. Лил, старательно делая вид, что следит за руками девушки, рассматривала красивое, одухотворенное лицо шатенки, с большими карими глазами, теплого шоколадного оттенка, с длинными ресницами и манящими мягкими губами.       Лекси была подтянутой и стройной, сильной и уверенной в себе, чего не хватало самой Лил. Ее создали для того, чтобы доставлять удовольствие клиенту, готовому выложить за мода солидную сумму питомнику. Иных качеств от нее не требовалось — красота, привлекательность тела, нужные умения в постели. Но питомник не учел, что интеллект, как Лил, так и Вэля, оказался куда выше среднего, оба быстро развивались и рано или поздно вышли бы за рамки заданной программы. Что осталось бы неизменным — моды познавали мир через чувства, не умея воспринимать окружающее по-иному.       И то, что Лил чувствовала к Лекси, требовало узнать, каково было попробовать эти пухлые губы на вкус. И узнать еще много того, что повергло бы Лекси в краску. Не ради похоти, а познания, как же отдаются любви натреллы.       Но пока достаточным было плести браслеты и слушать голос шатенки, рассказывавшей ей о чудесах этого нового для них бытия.

***

      В кабинете Волка уже ждали начальники всех подразделений: Странник, Полуночник, Цезарь, Мамай, Пилигрим, Охотник, Филин, Бизон, Сирена, Ворон и Капрал. Вместе со Странником пришли его лучшие «следопыты» — Шнырь и Крыс. Тепло кивнув отцу Лекси, Страннику — высокому крепкому здоровяку с проседью в коротком еже волос, и поздоровавшись с остальными, Лукаш сел в кресло. Помощник, присутствующий тут же, положил перед ним планшет. Лукаш подвинул его к себе — нового ничего не сообщалось. Со стула поднялся Филин, отвечавший за внешний периметр базы, с отчетом о прошедших сутках. В Зоне было тихо. Всплесков аномалий не наблюдалось.       — Третьи сутки тишина, — подал голос Странник. — Давненько такого не припомню.       — Значит, радуемся тому, что тихо, — рассеяно произнес Лукаш, листая информацию на планшете. — Утренняя смена заступила на дежурство без проблем? — спросил, не глядя.       — Так точно. Все на своих местах, смену сдали без происшествий, — Филин кивнул.       — Не нравится мне такая тишина, — заговорил Пилигрим, возглавлявший группу спецов-снайперов. Он разделял беспокойство Странника. — В прошлый раз, когда Зона молчала двое суток, произошла такая серия выбросов аномалий, что сотрясения почвы прокатилось по всему периметру. Тогда и чужаков засекли в тринадцатом квадрате. А кто такие — так и не узнали.       — Наши люди в мегаполисе говорят, что изысканиями в Зоне интересуются некая группа ученых, — Странник, в чьем ведении была как внутренняя, так и внешняя разведка, держал в своих руках ниточки ко всем информаторам, которыми Лукаш наводнил мегаполис. Играть вслепую Волк себе позволить не мог. — Кто их снабжает оборудованием и средствами, пока не узнали, но необходимые сведения добудем. Ими же активно скупаются все артефакты Зоны, что удается добыть на черном рынке.       — Канал поставок этих артефактов давно следовало перекрыть, — Лукаш откинулся в кресле. — Артефакты разгуливать по рукам несведущих не должны. Так и до беды недалеко.       — Мы над перекрытием этого потока работаем, — заверил Крыс, Шнырь молча кивнул, подтверждая слова собрата разведчика. За связь с информаторами отвечали именно они. Лукаш умерил тревогу — в начальнике своей разведки был уверен, как в самом себе.       — На Пограничье свои рынки сбыта, — вступила в разговор Сирена, не спускавшая жадного взгляда с Лукаша, женщина разве что глазами его не ела,  — о них тоже стоит позаботиться. И поговаривают, что в поселке свои «черные сбытчики» имеются. Под носом у нас торгуют.       — Позаботимся и о них, — заверил Крыс.       — Подсоблю со своими ребятами, чем смогу, — пророкотал басом Ворон, отвечавший за снабжение, как базы, так и поселка. Черноволосый здоровяк, знал каждую лазейку на Пограничье и добыть мог все, что угодно, кроме звезды с неба. Цезарь с Мамаем поддержали Ворона, пообещав поддержку тактиков.       — Все свободны, — завершил планерку Лукаш и перевел взгляд на Капрала. — Завтра после обеда у новобранцев учения, всех, кому требуется подтянуть свою подготовку, присылайте к инструкторам, проверят себя и пример новобранцам покажут.       Все покинули кабинет, а Лукаш нетерпеливо забарабанил пальцами по столешнице, поглядывая на висевшие на стене часы. Врач запаздывал со своим отчетом уже на полчаса. В ожидании Градусника, он решил время не терять и достал кристаллы, переданные ему Полуночником. Пора было узнать, что же за подарок прислали ему бурные воды Тихой. Вставив кристалл в гнездо шифратора, Лукаш с удобством откинулся на спинку кресла, глядя в планшет.       По экрану побежали строки информации о питомнике, в котором создали Вэля и Лил. Оказалось, что питомник был ведущим в отрасли генных разработок и собрал великолепную команду генетиков. Некоторых из этих ученых Лукаш знал лично. Их статус лет сто назад назвали бы мировым. Когда еще существовало то, что можно было назвать цивилизацией. Лукаш хмыкнул своим мыслям и перелистнул страницу.       Как свидетельствовала информация Полуночника, питомник восемнадцать лет назад принял участие в программе создания нового генома человека и получил обширные ассигнования на воплощение проекта, обозначенного, как проект HNG М-48. Большего о программе раздобыть не вышло, и мужчина перешел к разделу о самих модах. И Вэль и Лил, действительно, оказались единственными выжившими из своей серии модов, являвшихся результатом некого таинственного эксперимента Z-XU, и до семи лет содержались в изолированной группе при генных лабораториях. В дальнейшем они были переведены в общую группу, где продолжали держаться друг друга и, судя по коротким заметкам психолога питомника, добытых «ледорубом», так и не сумели влиться в группу остальных модов, предпочитая компанию друг друга.       Дальнейшая информация касалась определения модов в группу со статусом «секс долл» и содержала краткие отчеты об успехах модов в обучении. Читать этот блок информации у Лукаша желания не было, и он, кривясь, перешел к следующей части доклада Полуночника.       Тут информация была побогаче. Полуночнику удалось раздобыть схему наземной части питомника с размещением пунктов охраны и инженерных систем, уходивших к подземным помещениям, где, собственно, и содержали модов. Судя по всему, одной из них и воспользовались Вэль и Лил для своего побега.       План питомника Лукаш изучил с особым вниманием и вдруг словил себя на мысли о том, что его мозг усиленно ищет в схеме безопасности слабые места и возможности проникновения в питомник. Будто кто-то параллельно с ним изучал инфу Полуночника и подталкивал его к пока еще не до конца осознанному действию. С хорошо знакомым ему упорством.       Лукаш сердито дернул ноздрями. А он-то думал, что они пришли к соглашению о невмешательстве.       Додумать Лукаш не успел — в дверь постучались, и на пороге возник Градусник. Лукаш, отложив планшет, жестом указал ему на стул.       — Ты опоздал. Докладывай, что тебе удалось узнать. Док, оглядев пустой кабинет, опустился на указанное место. Положив, как и Лукаш, локти на стол, врач покатал между пальцами оставленную кем-то лазерную ручку.       — Исследовал я еще не все, но уже могу сказать, что в ДНК ребятишек была введена не человеческая составляющая. Сомнений нет — оба продукт генной инженерии — эксперимента с мутировавшими генами. На набор их генов воздействовала Зона. Ты слышал об экспериментах с излучением Зет? Лукаш подтвердил:       — Следы воздействия этим излучением находили на всех созданиях Зоны.       — Лишь тех, кто выявлял самый высокий уровень развития интеллекта. Высших формах, — поправил Док. Волк помолчал, думая об услышанном. В памяти всплыла заметка Полуночника об эксперименте Z-XU, содержавшим литеру Z.       — И что нам… ожидать от них? Врач пожал плечами.       — В чудовищ не превратятся. Воздействие все же не было настолько значительным. Но улучшило их физиологические характеристики. Слышат, видят и обучаются новому они намного лучше нас. То же самое с их репродуктивной функцией. Наверняка, оба имеют весьма высокое либидо и способны к воспроизводству. Но в их крови я обнаружил химический стерилизатор. Думаю, их заставляли принимать препараты, которые не позволяли случиться непредвиденной беременности и подавляли влечение. Лукаш усмехнулся:       — Ну, похоже, препарат уже не действует. Док вопросительно вскинул бровь, но Волк свою мысль не продолжил.       — Что ты узнал еще? — спросил вместо этого.       — Они созданы, чтобы воспроизвести новый вид человечества.       — Для этого двух индивидуумов не хватит, — резонно заметил он.       — Потому первично создали целую пробную партию, но выжили только эти двое, — врач нагнулся ближе к столу, — и почему выжили только они — тот еще вопрос.       — Ответ на который ты не знаешь, — резюмировал Лукаш.       — Узнаю, — заверил Градусник, — упорства мне не занимать, — док поднялся. — Тебе стоит запомнить, что ребятки имеют свои особенности — температура их тела всего тридцать пять с половиной градусов. У них свои потребности в еде, и они не прошли акклиматизацию с внешним миром. Я буду держать их под постоянным контролем и продумаю систему питания и витаминов, которые им следует принимать ближайшие полгода. Если ты, конечно, не решишь отправить их в мегаполис.       — Они останутся здесь, Грег.       Почему-то именно в таком ответе Градусник и не сомневался и понимающе усмехнулся. Вот только в причинах столь ревностного отношения Волка к модам врач ошибался.       Закончив разговор, мужчины расстались. Лукаш в кабинете не задержался, пора было ужинать и ложиться в постель.

***

      Лукаш стоял на берегу реки и следил за ее бурным течением, река перед ним была широкая и несла свои воды с покрытых снегами горных вершин, далеко на севере. Внезапно он заметил среди вод мелькание голов. Быстрое течение несло модов, Ловэля и Лиэлли. Они отчаянно пытались не утонуть, взмахивая руками и пытаясь ухватиться за проносившиеся мимо облепленные тиной камни, но остановиться у них не получалось. Волк, не раздумывая, бросился в воду. В тот момент он не думал, что вполне может сам утонуть из-за тяжести брони, важнее всего на свете, даже своей собственной жизни, для него было спасти их обоих. Потому, что ни один из них без другого жить не станет. Несколькими мощными рывками он подплыл ближе и, ухватив сперва Вэля, а потом и Лил, поплыл к берегу. Течение упорно сносило его вместе с модами вниз, тела Вэль и Лил тянули его под воду, оба были без сознания. Он с трудом вытащил их на берег. Теперь главным было привести их в чувства и убедиться, что с ними все в порядке. Лукаш лихорадочно растирал лица и конечности модов, похлопывал по щекам, возвращая их к жизни. Прошла мучительная минута, прежде чем они пришли в себя, разлепив веки. Глаза у обоих подростков были дивные. Лил смотрела на него двумя изумрудами, а Вэль сапфирами. Оба, синхронно сев, бросились к полковнику, чтобы прижаться к его груди и обвить шею руками. Он ответил им тем же, крепко прижимая к себе. В это момент его снова посетила та же мысль, что и раньше, укрепляя его решимость связать с ними свою судьбу. «Я никогда никому их не отдам. Не позволю их обидеть, кому бы то ни было.»       С этим чувством он и проснулся, выныривая из своего сна. Сев на койке, мужчина провел ладонью по лицу, словно стирал встревожившее его сновидение. Отыскав модов глазами, Лукаш спокойно вздохнул.       Оба были рядом и еще спали, но Лил было тепло, а вот Вэлю нет. Юноша очень любил свою подругу и так заботился о ней, что, укрыв одеялом и прижав спиной к своей груди, в результате сам остался раскрытым.       Поднявшись с койки, Лукаш прихватил свое одеяло и бережно укутал им Вэля, захватив при этом и Лил. Он помнил, что модам нужно больше тепла, так как модифицированное поколение имело температуру ниже температуры натреллов. Позаботившись о подростках, мужчина разогнулся, посмотрев на свои пижамные штаны. Обзавестись этим элементов непривычной для него одежды пришлось в срочном порядке, учитывая, с кем он теперь делил одну жилплощадь.       Похоже, утро этого дня для Лукаша началось так же, как и предыдущее — с отменной эрекции. Хотя подростки и провели эту ночь спокойно, просто спали в сдвинутой койке, присутствие модов в одной с ним комнате оказалось достаточным, чтобы вновь напомнить ему, что некоторые физиологические потребности им давно и преступно игнорировались. Пообещав себе, что посетит некоторое заведение в поселке, которое неизменно помогало сбросить излишек напряжения, Лукаш, бросив взгляд на модов, направился в душевую.       Вэль, не подозревая о чувствах, которые он с Лил будили в мужчине, проснулся первым и некоторое время лежал, не шевелясь, уткнувшись щекой в подушку, на животе, наслаждаясь осознанием того, что пробуждение застало его не в койке мальчишеской спальни в питомнике, а на свободе. Рядом слышалось посапывание и тихое дыхание Лил, продолжавшей спать.       Первым делом юноша посмотрел на койку приютившего их мужчины. Волк уже покинул постель, и Вэль понял причину смутного беспокойства, которое и вырвало его из сна. В последнее время он научился чувствовать присутствие Лукаша на подсознательном уровне и лишь рядом с ним чувствовал себя в безопасности. Отметил и то, что почему-то на койке мужчины не было одеяла.       Высвободившись из кокона, Вэль осмотрел себя и понял, что одеяло было иным, не тем, которым он укрывался сам и укутывал Лиэлли. По запаху оружейного масла и зеленого чая, исходившего от тонкой шерсти, он догадался, кому оно принадлежит — самому полковнику. Юноша улыбнулся.       Запах Волка заставлял его голову кружиться, рассылая по венам смесь легкого возбуждения и волнения.       Перевернувшись на спину, Вэль со вздохом провел рукой по поднявшейся плоти, до зуда в зубах хотелось, чтобы его коснулась там, внизу, чужая рука, и, поняв, чья именно, Вэль покраснел.       Следовало гнать от себя подобные мысли, но мозг упорно не сдавался, напоминая о том, как же разволновалось его тело, когда он, потеряв голову, на радостях обнял Лукаша, не выдавшего их «ищейкам».       Простая благодарность с его стороны? Он изо всех сил надеялся, что Лукаш так и расценил его объятия. Что же он чувствовал на самом деле, Вэль оставит лишь для себя. В дверь постучались, и он быстро сел на койке, укутывая бедра с предательским стояком в одеяло. Лил села на постели, сонно моргая.       — Вэль?       — Я здесь, — успокоил он, втягивая штаны под одеяло. — К нам стучат. Очевидно, это твоя новая подружка. Как ее там?       — Лекси, — она, улыбаясь, подняла руки, скручивая волосы в небрежную ракушку. — Ты ревнуешь?       — Немного, — признал он. — Раньше мы всегда были только вдвоем.       Лил, поднявшись, чмокнула его в нос и, уйдя от рук Вэля, как была — босая и в футболке, побежала к двери.       Как и предполагал Вэль, это действительно оказалась Лекси. Девушка, войдя в комнату, тут же отвернулась к стене, позволив Вэлю живо натянуть на себя одежду. Причин для быстрых сборов у Лил не было, и девушка еще долго выбирала, что ей надеть, пока Лекси объясняла им, что сегодня она после завтрака проведет им экскурсию по базе.