You're My Bad Habit

Юнги был встревожен весь день, в предвкушении предстоящей встречи с человеком, которому он вряд ли сможет сказать хоть слово. «Напился, вот и написал». «Это всего лишь было смс на спор хахаха, а ты повелся». «Какого хрена приперся сюда и стоишь, как идиот?». «Ты такой ничтожный, что бежишь по первому же призыву!». «Давно хотел сказать, что у тебя дебильная улыбка». «Настолько дебильная, что заставляет сердце трепетать, ломая ребра». «А когда ты смотришь исподлобья, мне кажется, что ты видишь меня насквозь». «Настоящего меня». «И это пугает». «А еще больше пугает то…». «Что ты тоже мне…». - Да нихуя! – матерится Юнги, не спеша направляясь в сторону сквера, слегка пиная кроссовками опавшую листву, неизменно сжимая кончиками пальцев, на которых еле заметной пыльцой желтеет никотиновый налет, сигарету. Весь день его мучила дикая головная боль, то ли от похмелья, то ли от событий прошлого вечера. Он помнил лишь то, что пришел домой к Чимину, после десятка выпитых бутылок пива в баре неподалеку, а наутро, с первым будильником увидел сообщение от Хосока. «Ок». И Юнги проклинал себя за то, что по пьяни ему почудилось будто он равнодушный засранец, готовый запросто послать надоедливого первокурсника, окончательно расставляя все точки. Вот только на деле все было совсем иначе. На каждой перемене он пытался подобраться максимально близко к аудитории, в которой идут лекции у Хосока, высматривая его среди столпившихся в коридоре людей, оживленно о чем-то переговаривающихся. Юнги весь день не мог сосредоточиться на том, что говорили преподаватели, схематично рисующие что-то на доске, поскрипывая белым кусочком мела, от которого на зубах выступала оскомина. Всеми мыслями он был там, где сможет оказаться лишь через пару часов и возможно сделать кое-что очень важное. Сквер был пуст. У Юнги в груди что-то перегорает, и настроение портится еще больше. Хочется выпить чего-нибудь крепкого и закурить, откинувшись спиной на покрытую мелкой моросью, старую скамью. Пить нечего, да и в магазин не охота идти, а вот сигареты всегда при нем. Он затягивается, смотря на экран мобильного телефона. - Я еще и пришел вовремя,- ухмыляется парень, поднося к губам смятый фильтр, - а дальше что? Брошу курить? - Было бы прекрасно, - доносится откуда-то из-за спины тихий голос, - а еще брось писать сообщения посреди ночи. Юнги резко оборачивается, встречаясь взглядом с парнем, стоящим напротив. Лицо Хосока непроницаемо, на нем нет и намека даже на самую мимолетную эмоцию. Он лишь буровит взглядом, давая всем своим видом понять, что пришел сюда потому, что его попросили и в возможном предстоящем разговоре не заинтересован. - Значит так, - Юнги под таким взглядом младшего теряет в себе последнюю уверенность, чувствуя, как голос слегка подрагивает. Он подходит к Хосоку, смотря тому прямо в глаза, не моргая, отмечая про себя, что рано или поздно, эта янтарно-коричневая бездна настигла бы его в подобии цунами, накрывая с головой. Длинные холодные пальцы осторожно касаются щеки младшего, медленно перемещаясь на его едва заметно подрагивающие губы, невесомо обводя их контур, - я, Мин Юнги, скажу это только один раз, так что слушай внимательно и запоминай! Ты совершенно не в моем вкусе! Ты слишком высокий! И слишком жизнерадостный! И ты младше меня! И у тебя поистине дурацкая улыбка! Ты настырный! И назойливый! И одеваешься ты как какой-то хипстер! И меня бесит тот факт, что ты признался мне первым! Ведь это должен был сделать я… И я готов бросить курить, только… Хосок смотрит, не моргая, ловит каждое слово, произнесенное Юнги, пытаясь переосмыслить и поверить. Выходит. С избытком. Потому что Мин Юнги самая вредная его привычка, разрушающая здравый смысл, заставляющая слетать с катушек и выходить за рамки повседневности. - Чон Хосок! Тебе придется смириться с тем, что..., – Юнги кричит изо всех сил, улыбаясь и смотря на ошарашенного Хоби, - ты - моя единственная вредная привычка!