Тени.

Воздух в коридоре казался самым свежим и чистым после духоты класса. И дышать им было подобно раю. С облегчением Оливер чувствовал, как исчезает рука на горле, и легкие наполняются кислородом. Застегивая рубашку, он бросил быстрый взгляд в сторону гриффиндорцев. Дилан и Роза продолжали обниматься. Выглядело так, будто Джексон решил задушить ее сам, раз уж таинственному злодею, закрывшему их в кабинете, не удалось. Это бесило. Джеймс стоял, уперев одну руку в бок, а второй помахивая вместо веера. Мия прислонилась спиной к стене в стороне от всех и не открывала глаз. И теперь, на свежую голову, можно было подумать обо всем, что произошло за закрытыми дверями. И в первую очередь, кто это сделал. Кажется, за ними действительно следят. И это было второе предупреждение. Сначала пауки, теперь это. Будет ли третье, или их сразу уберут? Но был во всем этом и положительный момент – они на верном пути, они близки к чему-то важному. Если бы они были далеки от истины, тот человек, кем бы он ни был, не волновался и не пытался им угрожать. Но он потерял покой, а значит, видит в них опасность своим планам. Мог ли это быть его дедушка? Прежде Оливер бы высмеял того, кто сделал такое предположение, но сейчас он больше ни в чем не был уверен. Слишком много лжи. Дедушка врал ему всю жизнь и даже сейчас уклонился от правды, когда внук задал ему прямой вопрос о Древней магии. Оливер готов был выслушать его оправдания этому обману, когда отправлял то письмо. Но больше нет. Теперь бы он не поверил его словам. И в мыслях его милый любимый дед, искренний и понимающий, превращался в кого-то другого. - Куда ты, Мия? – голос Розы вывел Оливера из размышлений. Он повернул голову и увидел, что Грейс действительно собиралась уйти, но Уизли ее остановила. Сама Роза стояла впереди, напротив Мии и смотрела на нее, как полицейский на подозреваемого. Дил за ее спиной напоминал телохранителя. Джеймс в стороне молчал. И Оливер не сдержал желчного смешка. Что, теперь роли поменялись? Его обвинителем был Поттер, а адвокатом его сестричка. Теперь, кажется, всё наоборот. Один Джексон остается верен себе – обвиняет всех подряд в предательстве за любое непонятное его мозгам действие. - На улицу, - сухо ответила Грейс. – Мне нужен воздух. - Воздух? – вступил Джексон. Сейчас точно сморозит глупость. – Или спрятать улики в теплице? Ну вот. Так и есть. Оливер покачал головой. Мия посмотрела на Дилана, как на грязь под ногами. - Или закопать труп? – фыркнула она. – Что за чушь? - Мия, послушай, - Роза не одернула своего парня, но сама вела себя сдержанней. – Просто скажи нам, что ты там делала, и всё. Ты ведь понимаешь, как странно всё это выглядит? Джеймс и Дил рассказали тебе правду о том, что происходит, когда ты спросила. И теперь мы ждем от тебя того же. Мия прищурила глаза и скрестила руки на груди. Лицо ее стало вызывающе-упрямым. - А если нет, то что? Запишите меня в предатели и перестанете общаться? Роза и Дил переглянулись. Джеймс стоял с несвойственным ему отстраненным выражением и лица и любовался ногтями на своих руках. Оливер покачал головой и с глубоким вздохом выступил вперед. Опять делать все за Поттера. - Нет, - ответил он. – Ты не предатель. Взгляд зеленых глаз устремился к нему и вдруг из дерзкого стал отчаянным. - Только ты так и думаешь. - Нет, Мия, - Джеймс, наконец, вышел из комы и решил осчастливить всех этим фактом. – Но мы все должны доверять друг другу. Ты могла видеть что-то в теплицах. Просто скажи нам. Оливер закатил глаза. Джеймсу еще учиться и учиться общению с девушками, которые ему нравятся. В этом он хуже ребенка. Мия сокрушенно потрясла головой и опустила руки, в одной из которых она сжимала свой джемпер. - Я ничего не видела, - отрезала она. – И раз так, вы тоже должны доверять мне и не требовать объяснений! - Только если ты не ведешь себя, как виноватая, - буркнул Джексон, не удержавшись. - Так это я человек в капюшоне? – голос Мии повысился почти до крика. – Или, может, его сообщница? Разыграла сцену с пауками в лесу, ходила в теплицы тайком, а теперь заманила всех в класс, где нас заперли, так?! Горящим взглядом она уставилась на гриффиндорцев. Оливер ждал, что кто-то из них скажет Мие, что она не права, но Роза, Дилан и Джеймс молчали. И когда Оливер собирался сделать это сам, Мия всплеснула руками и воскликнула: - Прекрасно! Знаете, что? Идите к черту! И быстрым шагом направилась прочь. Почти бегом. Джеймс качнул головой и собирался броситься за ней, но Джексон ухватил его за руку. - Не надо, - вкрадчиво произнес он. – Вдруг она предатель. - Вы в это верите? – Джеймс ошалело уставился на друга и Розу. – Правда, верите? - Мы не знаем, - качнула головой Уизли. – Но, согласись, ее поведение было странным с самого начала. И ее мотивы помогать нам - тоже. Всё это неубедительно. Оливер не удержался от смешка. И тотчас все взгляды обернулись к нему. А он не чувствовал ни раздражения, ни злости, только разочарование. Кажется, гриффиндорцы оказались не такими святыми, как сами считали. - Что? – сузил глаза Джеймс. Оливер глубоко вздохнул и посмотрел в его глаза. - Смешно. - Что именно? Поттер не понимал и сердился. Только, кажется, больше на себя. Оливер приблизился к нему и просто ответил: - Вы от всех требуете доверия, но сами не доверяете никому. Вчера предателем был я, сегодня Мия. Но кто сказал, что предатель есть вообще? Взгляд его скользнул с мрачного лица Джеймса на Розу. Она выглядела пристыженной, но в ее синих глазах все еще отражались сомнения. И Оливер отвернулся. Больше, не говоря ни слова, он пошел прочь. Хватит с него этих людей на сегодня. Они раздувают драму из ничего, будто им так скучно жить. Твердят о дружбе, а сами... Может, они втроем действительно хорошие, преданные друзья. Но чужим в этой компании, видимо, места нет. Вместо подземелий Оливер отправился на улицу. Порывы ветра тотчас охватили его, заставив на мгновенье задрожать. Но организм Оливера быстро перестроился, и вскоре он уже не чувствовал холода. Широким шагом он пересек двор в поисках Мии. И увидел ее, сидящую под колоннами, закутанную в черную мантию с золотым львом на груди. Опустив голову и обхватив прижатые к груди коленки руками, она смотрела в сторону леса и не замечала присутствия слизеринца. Глаза ее были влажными от слез. - Мия, - позвал он. Гриффиндорка подняла голову и уставилась на парня. – Не помешаю? Она медленно покачала головой из стороны в сторону, и Оливер сел напротив девушки. Она смотрела на него без каких-либо эмоций и казалась истощенной случившимся ранее разговором. Даже не подумала скрыть свои слезы и вовсе их не стеснялась. Значит, слова гриффиндорцев задели ее, вызвали обиду. - Не переживай из-за того, что они наехали на тебя, - мягким тоном сказал Сноу, глядя на Грейс. Он сочувствовал ей, так как знал, каково это, быть на ее месте. Мия приподняла уголки губ, но не улыбнулась. - Я просто не понимаю, - выдохнула девушка. – Они все против меня. Оливер коротко усмехнулся и провел рукой по волосам, лохматя их. Хотя, кажется, ветер успешно делал это за него. - Добро пожаловать в мой мир, - он приободряюще улыбнулся Мие. – Команда плохишей. Мы всегда будем в чем-то виноваты для святых гриффиндорцев. Такова наша судьба. И, наконец, на этом вымученном лице зажглась ответная улыбка – блеклая, почти незаметная, но эта девушка редко улыбалась в принципе, так что даже такое проявление считалось. Мия с благодарностью посмотрела на Оливера и даже фыркнула с коротким смешком. И Оливер был рад, что сумел поднять ей настроение. Он не любил, когда кто-то плакал. - Спасибо, - тихо прошептала она. Улыбаясь, Сноу кивнул. - Обращайся. И тоже повернул голову в ту сторону, куда смотрела девушка. На лес. Так они и сидели вдвоем, глядели на деревья, ежась от ветра, и Оливеру было спокойно. - Знаешь, - спустя какое-то время тишины, нарушаемой лишь свистом ветра, раздался тихий серьезный голос Мии. Оливер оглянулся и посмотрел на нее. Она все так же глядела на лес, подперев подбородок руками, но слез в ее глазах больше не было. Только сейчас вместе с ними вдруг исчезли и те невидимые, но присутствующие колючки, которые обычно выпускала девушка при посторонних. Броня пала. - Роза ведь права, - продолжила девушка задумчиво, - я странная. Оливер лишь качнул головой и выдохнул: - Я тоже. Мия не посмотрела на него, будто и не услышала. Взгляд ее застыл на одной точке, но Оливеру казалось, что точка эта не в этом времени и пространстве, и гриффиндорка сейчас в своих воспоминаниях. - Я пыталась убить себя, - тихий голос, подобный шелесту ветра. Оливер удивленно вскинул брови. Он не ожидал такого, как и того, что о подобном ему доверятся рассказать. Но эти слова многое объясняли. И ее поведение в кабинете час назад, и порезы на руках. Мия, тем временем, вытащила руки из-под мантии. Она по-прежнему не надела джемпер, и сейчас на белой коже под лучами яркого солнца отчетливо прорисовывались уродливые шрамы. Мия провела по одному из них, самому длинному, пальцами. Взгляд ее казался мертвым. - Я закрылась в ванной, разбила зеркало, взяла самый большой его осколок и... – девушка сглотнула. Голос ее чуть дрожал. – Первый порез был самым больным и неглубоким. И когда выступила кровь, я испугалась. Испугалась, что не смогу это сделать. И потому начала резать себя снова, снова и снова, чтобы не остановиться. Все глубже и глубже. И кровь лилась, а я смотрела и больше ничего не чувствовала. Но продолжала резать, пока в глазах не потемнело, и осколок не выпал из рук. Оливер слушал, затаив дыхание и не мог отвести от девушки глаз. Его ужасала эта история, вызывая в груди жалость, но еще больше его поражало, как говорила об этом Мия – да, с болью, но так обыденно. Лицо ее оставалось сосредоточенным на собственных шрамах. Стиснутые губы, печальные глаза, опущенные плечи. Слишком много обреченности. И Оливеру вдруг показалось, что Мия до сих пор не хотела, чтобы ее спасали. Что довело ее до попытки самоубийства? Кто? Что за события могли сломать ее, такую сильную? Сломать так сильно, что она пыталась умереть. И не восстановилась от всего этого до сих пор. Какой она была прежде? И впервые в жизни Оливер не знал, что сказать. Лишь в душе разрасталась злость на глупых гриффиндорцев, которые сначала предложили этой девушке дружбу, а после обвинили в обмане при первой же трудности. Он не мог подобрать слов, но хотел прикоснуться к Мие, взять ее за руку или обнять, показать, что она не одна, что бы и кто ни говорил. Только не был уверен, что девушка не оттолкнет его – он замечал, как сторонится она чужих рук. - Меня спасли, Оливер, - наконец, Мия посмотрела в упор на него. И в ее зеленых глазах распростерлась бездна. – Но я этого не хотела. И я никогда не скажу за это «спасибо». - Мне жаль, - прошептал Оливер совершенно искренне. – Мне так жаль. Мия еле-еле улыбнулась с горечью и кивнула. - Знаю. Я была в теплицах, потому что собирала там листья вечерней ночнанки. Внезапный переход от такой личной, полной боли исповеди к недавнему спорному вопросу оказался неожиданным. Но Оливер ничем не показал это. - У тебя бессонница, - предположил он. Хоть Сноу и не увлекался ни травологией, ни зельеварением, кое-что он все-таки знал. - Да, - подтвердила его догадку Мия. – И я не могу пойти в больничный блок. - Директор знает об этом, не так ли? – Оливер кивнул на руки девушки. Она лишь горько усмехнулась. - Я знала, что ты умный и догадаешься. Да, она в курсе. И если я приду, ей сразу доложат о том, что у меня проблемы, и всё станет совсем ужасно. Не хочу, чтобы со мной возились, как с сумасшедшей. И вновь Оливер ощутил боль в груди. Ему ли не знать, о чем говорит девушка? Его способности все принимали за отклонения, смотрели на него, как на ненормального. И теперь он молчал о них. - Я никому не скажу, - пообещал он, уверенный, что Грейс необходимо это услышать. Мия выдавила из себя самое жалкое подобие улыбки, что Оливер когда-либо видел, и произнесла: - Спасибо. А затем поднялась на ноги, пряча руки под мантию. И посмотрела на парня сверху вниз. - Спасибо, Оливер. За всё. Они неправы насчет тебя. Было бы неплохо, если бы они сами это тоже поняли. - Как и насчет тебя. Мия сделала еще одну провальную попытку улыбнуться и побрела в замок. А Оливер так и остался сидеть и смотреть на лес, думая обо всем, что произошло сегодня, и что он узнал. Долгожданное письмо дедушки, вместо ожидаемого облегчения принесшее лишь новые обиды и подозрения. Человек в мантии под лестницей, которого видели гриффиндорцы. Запертый класс, с поднимающейся температурой. Попытка суицида Мии Грейс. И Роза Уизли, Огонёк, которая, несмотря ни на что в своем поведении, растопила в ледяном сердце Оливера то, чего он не желал. Ветер трепал волосы, забирался под рубашку, холодил голову. Запретный лес темнел угрюмым пятном, заслоняя собой горизонт. И черная гладь озера стелилась перед ним притягательной тьмой. По небу, хлопая крыльями, пронеслась большая школьная сова. Оливер вспомнил о Мандаринке. Улетела ли она обратно к своему хозяину или еще гостит в совятне? Ему стоило быть с ней ласковей, ведь она не виновата в том, что его дедушка, Мэтью Сноу – лгун.

***

- Я найду ее и извинюсь, - Джеймс решительно поднялся с дивана и с вызовом уставился на друзей в ожидании протестов. Но и Роза, и Дил молчали. Кажется, после почти часа обсуждений и споров они пришли к тому же мнению, что и Поттер – Мия не предатель и имеет право хранить свои секреты. В конце концов, они совсем недавно общаются и еще не стали друзьями, а это может быть что-то личное. И все, включая даже Дила, признали тот факт, что Оливер был прав – с чего они вообще взяли, что кто-то из них помогает человеку в капюшоне? Это глупо. Сцепились друг с другом, как безумцы. И за это Джеймс винил себя. Не друзей. Он сначала усомнился в Оливере, не дав сказать ему и слова, а сейчас не заступился за Мию, как то сделал слизеринец. Хороший же из него друг, ничего не скажешь. - Нам всем следует это сделать, - Роза сжала губы и тоже встала. – В конце концов, это я и Дил набросились на нее. - Все хороши, - не стал спорить Джеймс, ведь это было правдой. – Но сначала я сам с ней поговорю. Роза и Дилан обменялись взглядами, и Джексон повел бровями, как будто что-то сказал девушке. Джеймс не понял, но она расшифровала этот жест и кивнула брату: - Ладно. Мы будем здесь. Гадать, почему она передумала, не было никакого желания. С Мией Джеймс встретился в холле. Она возвращалась с улицы, кутаясь в мантию, и задумчиво смотрела себе под ноги. Но Джеймса увидела сразу. И тотчас остановилась. В глазах ее моментально загорелась подозрительность, острая, колючая, пробивающая иголками до сердца. И вся та речь, что мысленно успел составить Джеймс, разлетелась на части. Он хотел, чтобы Мия видела в нем лучшее, но сам все время всё портил и выставлял себя дураком. И от этого терялся еще больше. Он не знал, как вести себя, и совершал одну ошибку за другой. Девушка, смерив его взглядом, который мог бы убить, поспешила проскользнуть мимо него, но Джеймс сделал быстрый шаг в сторону, преграждая ей дорогу. Мия отшатнулась, едва не налетев на него, и грозно сверкнула глазами. А потом сделала еще одну попытку обойти Джеймса, но он вновь опередил ее, оказавшись снова перед ней. - Мия, постой! – умоляюще воскликнул он, подняв руки. - Уйди! – огрызнулась девушка. Но Джеймс не собирался сдаваться. Когда это он опускал руки без борьбы? Может, он и не умел адекватно общаться с девушками, но упрямства ему было не занимать. - Нет. Пожалуйста, выслушай меня. Мия надула губы, скрестила руки и уставилась на Джеймса так, что ему стало не по себе. В глубине зеленых глаз темнела пропасть. Но он не стал отступать. Не хотел. И затараторил, собравшись с духом: - Я был не прав. Мы все. Не стоило обвинять тебя, тем более так. Я идиот, Мия. Прости меня. Мне очень жаль. Взгляд Грейс оставался суровым, но лицо уже смягчилось. И Джеймс счел это хорошим знаком. Он на верном пути. - Ты злишься, я все понимаю. Я должен был заступиться за тебя сразу, но я будто окаменел, и... Просто я... – слова путались, как и мысли. Язык будто онемел и едва шевелился. - Слушай, мы еще мало знаем друг друга, но это изменится, если ты останешься с нами. Пожалуйста, Мия, не уходи. Я не хочу этого. Мия отвела взгляд и шумно вдохнула воздух через нос. Руки ее опустились вниз, и она покачала ими из стороны в сторону, будто они затекли. - Я не буду заставлять тебя ничего рассказывать. Лишь то, что ты захочешь сама и когда захочешь,- добавил Джеймс уверенно. И Мия подняла на него глаза. Больше она не злилась. - Я прощен? – робко улыбнулся Джеймс. В душе его теплилась надежда. Мия провела рукой по шее и ответила: - Да.