Claudio Monteverdi – Lamento della Nimfa Stephen McKeon – 15 Million Merits Peter Gabriel – My Body Is a Cage
***
- Персиваль, милый, с тобой все в порядке? - мягкий слегка хрипловатый голос заставил мужчину открыть глаза и растерянно посмотреть на женщину перед ним. Он никогда не знал никого красивее, а уж умнее миссис Грейвс вряд ли можно найти. Эта женщина была самым дорогим для него человеком, за нее он был готов убить или умереть, но именно с ней у него возникало наибольшее количество споров и конфликтов. Сухая теплая рука легла ему на лоб, совсем как тогда, когда Персиваль был еще беззаботным семилетним Перси, единственной проблемой которого были уползшие от него шоколадные змейки. Мужчина устало посмотрел на мать, пока та присела рядом с ним на большую кушетку, расшитая яркими цветами, поверхность которой не утратила своей красоты с годами. Ему стало неожиданно больно и обидно из-за того, что какая-то дурацкая мебель способна оставаться прежней десятилетиями, а людям предопределено с возрастом становиться все бледнее, слабее и, конечно, старее. Некогда черные, как смоль, волосы миссис Грейвс теперь были иссечены серебристыми стрелами седины, которой с каждым днем становилось все больше. За последний год мать резко постарела и теперь выглядела на свой возраст, хотя еще лет десять назад его бывшие однокурсники любили забежать к ней на чай, чтобы полюбоваться острыми аристократическими чертами ее лица, в котором едва улавливались кельтские корни. Горящие зеленые глаза потускнели и выцвели, в них больше не мелькали озорные огоньки, сводящие с ума мужчин. Это всегда бесило Персиваля, который в юности отчаянно боялся, что Скарлетт Грейвс бросит его отца и уйдет к кому-то помоложе или красивее. Ведь, честно говоря, сам он пошел именно в мать, от которой ему достался острый нос и темные волосы, высокий лоб и тонкие губы. Отцовской чертой на его лице были лишь карие глаза под густыми бровями, из-за которых все часто думали, что малыш Перси сердится, настолько хмурым казался его взгляд. Почему юная красавица Скарлетт вышла замуж за сорокалетнего Абрахама Грейвса, оставалось тайной для Персиваля. Его отец не был красив или чрезмерно успешен, его единственным достоинством можно считать только известную фамилию и семейное богатство, которое, к чести родителя, тот все же не промотал, а тратил весьма разумно. Глупо, не говоря уже о том, что неприятно, было бы полагать, что мать просто клюнула на деньги, ведь среди ее поклонников были люди, о достоянии которых сегодня слагают легенды. К тому же, вместе Скарлетт и Абрахам были на удивление гармоничной парой, их всегда были рады видеть в обществе, ведь они не только неплохо разбирались в политике и искусстве, но и с легкостью могли заладить любой конфликт. Персиваль не помнил и дня, чтобы они поссорились, к тому же отец просто боготворил мать, даже спустя года пребывая во власти ее ослепительной красоты. Единственным недостатком, который можно было приписать чете Грейвсов, была гордыня, вся тяжесть которой легла на плечи наследника. Но спустя годы, когда у матери остался только он, Персиваль мог уже все простить и не думать о прошлом. - Все хорошо, мама, не нужно волноваться, - мужчина накрыл ее ладонь своей, ощущая холод колец на ее пальцах. Он еще раз с досадой подумал о том, какой тоненькой стала его мать за последний год, казалось, что ее рука была лишь костью, обтянутой кожей. - Почему ты поднялась с постели? Тебе нужно побольше спать, а не думать обо мне. Со мной ничего не случится, ты же знаешь, - он устало улыбнулся и нахмурил брови, вглядываясь в ее лицо. - Ты стала еще бледнее. Ты принимаешь свои лекарства? Может, тебе нужна другая сиделка? Если хочешь, я останусь с тобой, - Персиваль потянулся к галстуку, чтобы развязать его, но мать остановила его. - Сынок, меня все устраивает. Отправляйся на работу, со мной ничего не случиться. Я же у тебя сильная, ты помнишь? К тому же, лучшим лекарством для меня будет радостная улыбка на лице моего любимого сына, - Скарлетт Грейвс провела ладонью по щеке сына и тепло улыбнулась. - Ты сегодня одет не так, как всегда. Ты разве не идешь в МАКУСА? Я могу распорядиться, чтобы тебе подготовили белую рубашку и какой-то из твоих любимых жилетов. Не нужно носить эту... одежду, - женщина слегка осуждающе посмотрела на теплый темно-серый костюм Персиваля, на что мужчина рассмеялся. - Спасибо, мамочка, но сегодня я не иду в конгресс. Я ведь говорил тебе вчера, что меня не будет день или два, потому что у меня задание. Мы отправляемся в Северную Дакоту, а там я не хочу привлекать внимание, - Персиваль легко поднялся с места и наклонился, чтобы поцеловать мать в щеку на прощание. - Если будет что-то срочное, ты знаешь, как со мной связаться, - его взгляд скользнул по карману, где покоились золотые часы на цепочке, которые нагревались каждый раз, когда дома происходило нечто требующее его немедленного присутствия. - Мы? - мать приподняла бровь и заговорщически улыбнулась. - По твоему тону я могу понять, что вряд ли ты имеешь в виду отряд авроров. А твой парфюм говорит о том, что рядом с тобой будет девушка. Персиваль на секунду прикрыл глаза и тихо рассмеялся. Его мать легко улавливала интонации в чужом голосе и умела читать язык жестов. Что уж говорить о том, что внешний вид человека был самой открытой книгой его души! Но игривая фраза о девушке была не просто наблюдением, а легким намеком на то, о чем Скарлетт Грейвс заговаривала все чаще. Они не обсуждали эту тему друг с другом, но жить женщине осталось не так много, поэтому она и волновалась, что не сможет увидеть ту, кто будет хозяйкой этого дома после нее. Ведь в предыдущий раз он уже "напортачил", как некогда выразился отец. - Я и моя ассистентка мисс Иллирия Мора, - от Персиваля не скрылся интерес, вспыхнувший в глазах матери при слове "мисс", что четко указывало на то, что девушка была незамужней, поэтому он поспешно добавил: - Ей только восемнадцать и она скоро выходит замуж. Не нужно рассматривать каждую женщину в радиусе десяти футов вокруг меня как следующую миссис Грейвс, мама. Мисс Мора - отличный специалист и, я очень надеюсь, сможет добиться многого в будущем, если не бросит работу. Скарлетт Грейвс кивнула, будто соглашаясь с ним, но хитрая улыбка все еще покоилась на ее бледных тонких губах, которые стали практически незаметными из-за возраста. Легким движением руки, в которой все еще чувствовалась присущая ей величественная грация, женщина махнула в сторону коридора, показывая, что более не задерживает сына. Персиваль надел простое черное пальто и шляпу, которая вызывала у него приступ необъяснимого отвращения, повязал шею любимым синим шарфом, скользнул пальцами в карман, нащупывая волшебную палочку и одну очень нужную ему мелочь, и взял небольшой чемодан. Он был практически пустым, не считая двух комплектов одежды и нескольких нужных вещей, и служил больше для предотвращения вопросов, которые могут возникнуть, когда они с Иллирией прибудут в отель в Майноте. Когда входная дверь закрылась за ним, мужчина испытал некое облегчение. Персиваль любил свою мать и восхищался ею, но это не мешало ему каждый раз при разговоре с ней испытывать легкое напряжение, ведь его не покидало ощущение, что каждое его слово и движение тщательно взвешивается. Долгое время он жил отдельно от родителей и был более чем доволен этим фактом, но после смерти отца и с обострением болезни матери решил на некоторое время вернуться в родовое поместье, которое находилось в одном из тех районов города, где еще не появилось многочисленных небоскребов. Впрочем, все ближайшие кварталы были скрыты от глаз немагов, поэтому можно было не опасаться, что вскоре какое-то многоэтажное строение испортит вид из окна, что очень страшит его мать. Грейвс знал Нью-Йорк как свои пять пальцев, поэтому ему не составило труда трансгрессировать в место, где его точно не увидит никто из немагов. Его квартира, которую мать любила называть меблированными комнатами, находилась недалеко от МАКУСА, поэтому для него было привычно добираться на работу пешком, но из поместья путь занял бы слишком много времени. Он прибыл минут на пятнадцать раньше, думая, что ему еще придется подождать Мора, но, к его удивлению, верная ассистентка уже стояла возле входа. Иллирия последовала его совету и оделась менее броско, чем всегда, но даже в своем темно-синем пальто она выделялась из толпы прохожих, спешащих по своим делам. Все дело было в самой девушке: ее молодость и энергия чувствовались в каждом движении, даже в нервном перекатывании с носка туфель на пятку. - Мисс Мора, доброе утро, - Персиваль коснулся полов шляпы, как того требует этикет и холодно улыбнулся. - Не ожидал увидеть вас так рано, да еще и без вашего компаньона. - Доброе утро, мистер Грейвс, - как всегда, сначала улыбнулись ее большие карие глаза, а потом уже и губы девушки. Она нахмурила брови, словно расстроенная чем-то, но спустя мгновение ее лицо снова расслабилось. - Сегодня я решила обойтись без сопровождающего в лице Артура. В воздухе повисло молчание. Персиваль не имел привычки вести пустые беседы, а Иллирия, похоже, и так сильно нервничала, поэтому не знала, как продолжить разговор. От мужчины не ускользнуло то, что последнее время она стала менее жизнерадостной, но это лишь шло ей на пользу, ведь порой ее счастливое радостное лицо не отвечало той работе, с которой им приходилось сталкиваться. Впрочем, Грейвс не любил лезть кому-то в душу, если речь, конечно, не шла о преступнике, у которого нужно было выведать информацию. - Нам нужно подождать Тильду, а потом мы отправимся в Майнот. Вы же получили мою записку и знаете, что нам придется остаться на ночевку? - Да, конечно, я взяла с собой все необходимое, - девушка посмотрела на небольшой саквояж в ее руках, а потом резко подняла голову. - Извините, что? Подождать Тильду? Вы о той из Отдела транспорта? Она едет вместе с нами? Я думала, нас будет только двое! - Персиваль уловил раздражение и легкую обиду в ее голосе и улыбнулся. Эта юная волшебница вызывала в нем теплые чувства сродни отцовских, хотя сам мужчина вообще сомневался, что понимает в этом что-то, ведь очень редко ему приходилось сталкиваться с детьми, не считая тех, с которыми работал на курсах. - Трангрессировать в незнакомое место - верх сумасшествия, поэтому мы воспользуемся порталом. Конечно, если вы не желаете провести несколько часов в тряске поезда, что я считаю глупой тратой времени. Тильда принесет нам универсальный портал, поэтому мы и должны ждать. - Оо, ну, если так, тогда да, конечно, - Иллирия улыбнулась и Персиваль отметил, что у нее на щеках при этом появились милые ямочки. - Я просто подумала о том, что вы же говорили, что мы будем вдвоем... ну, расследовать, поэтому и удивилась. Нет, конечно, если лучше взять с собой кого-то еще, то я ведь только за. Все ради того, чтобы раскрыть это дело поскорее! - девушка закивала, как провинившийся ребенок, и опустила глаза. Он уже успел заметить, что все ее эмоции ярко выражались на лице, что было не лучшим признаком для аврора, но эту черту можно будет исправить со временем. - Извините, я много болтаю, волнуюсь, ведь это для меня первый раз - расследовать убийства или что-то подобное. Персиваль улыбнулся и подумал о том, не совершил ли он ошибку, когда так рано решил взять с собой Иллирию. Она казалась такой юной и неопытной, и ему не хотелось быть тем, кто испортит ее впечатление о работе, которую она наверняка видела в ярких красках, но точно не в оттенках крови. Обычно маги редко обращаются к применению грубой физической силы, оставляя подобное для людей, и то, что на этот раз волшебники опустились до такого, свидетельствовало о том, что им придется столкнуться с настоящими психопатами. Эту сторону работы мракоборца редко выставляют на общее обозрение, так как это даже не преступление, а позор. Но правда в том, что даже имея в руках волшебные палочки и кучу заклинаний, в том числе и непростительных, маги все равно продолжали проливать кровь. Грейвс ненавидел иметь дело с такими типами, они вызывали у него презрение и будили ярость, которую он научился обуздывать только после многих лет. - Доброе утро, мистер Грейвс. Тильда появилась внезапно, будто из неоткуда. Она считала это экстравагантным - трангрессировать прямо возле кого-то, если знала точное место встречи. Персиваль был прекрасно осведомлен о ее привычках, но эта раздражала его больше всего. Мать приложила немало сил для того, чтобы воспитать его и научить всем тонкостям этикета, и внезапная трансгрессия была более чем жестким нарушением всех норм вежливости, исключая случаи срочной надобности такого шага. - Здравствуй, Тильда. Весьма благодарен тебе за то, что ты вышла из дому так рано, чтобы помочь нам, - Персиваль кивнул и облизал пересохшие губы. - Полагаю, портал внутри? - он указал на небольшой сверток в руках девушки, желая ускорить процесс и избавиться от ненужных сейчас пустых бесед. У него не было времени выслушивать милое воркование Тильды, сколь бы привлекательной она не была. Этим он может заняться и потом, когда вернется. - Да, конечно. Может, вам еще что-то нужно? Вы отправляетесь на одно из тех дел, о которых потом напишут в газетах? Знаете, я просто поражаюсь вашей силе и смелости. Может, вам не стоит отправляться одному? Если честно, - девушка немного подалась вперед и стала говорить тише с характерной вибрацией в голосе, - я всегда мечтала, что когда-то вы возьмете меня с собой. Наверное, это так интересно и увлекательно! - Кхм, - Иллирия хмыкнула и подошла к нему, напоминая о себе. - Здравствуй, Тильда. Видимо, ты не заметила меня спросонья, правда? Не волнуйся, мы с мистером Грейвсом сможем справиться с этим делом. Конечно, без тебя оно не будет таким увлекательным, но... наша работа - не одно веселье, - с улыбкой на губах она протянула руку и забрала сверток с порталом у Тильды. И хоть та была намного выше нее, Иллирия смогла взглянуть на нее так, будто та находится ниже. - Милая шляпка. Мистер Грейвс, - Мора повернулась к нему, и он увидел, как зажглись победным смехом ее глаза, - здесь немного холодно. Вы не против, если мы уже отправимся? Хочу поскорее добраться к нашему отелю и немного согреться. Персиваль опустил голову и улыбнулся, сдерживая смех. Противостояние между этими двумя было столь очевидно, что даже он почувствовал то напряжение, что повисло в воздухе. Он понимал, почему так ведет себя Тильда - о ее чувствах ему было известно давно, но вот Иллирия никогда раньше не вела себя так. Но мужчина также отметил, что ее не смущал тот факт, что "противница" старше и опытнее нее, что означало, что у юной мисс Мора немало внутренней силы. Похоже, он слегка недооценивал ее. - Да, Тильда, извини, но я должен заботиться о здоровье моих подчиненных. Но еще раз повторюсь, как я безмерно благодарен тебе, - Персиваль прикоснулся к ладони Тильды и сжал ее на мгновение. - Я всегда готова вам помочь, мистер Грейвс. И, кстати, наш договор о вечере пятницы в силе? - Поговорим об этом потом, - в его голосе послышались стальные нотки. Он понимал, что Тильде не терпелось сделать ответный выпад в сторону Иллирии, но разглашать детали их отношений было более чем излишним. Об этой ошибке он еще напомнит девушке, ведь он немало раз предупреждал ее держать язык за зубами. Ему более чем не хотелось, чтобы кто-то посторонний узнал детали его личной жизни. - Всего доброго.***
Иллирия была все еще раздражена из-за встречи с Тильдой, когда портал перенес их на окраину Майнота. Было еще раннее утро и холодный вечер проникал ей под кожу, словно стальные иглы, но она мало обратила на это внимание. Она думала о том, как двузначно прозвучали слова о "вечере пятницы" и как отреагировал на это ее начальник. Ее мало заботило то, что происходило между ними, но ей просто отчаянно было интересно, почему каждый раз Тильда пыталась ткнуть ей этим в лицо. Мора не была ей соперницей за сердце Грейвса, более того, практически все отлично знали о том, что они с Артуром состоят в отношениях. Хейли не упускал возможности проявить свои чувства во время перерыва, явно заявляя свои права на нее. Раньше ей это казалось довольно милым, но последнее время такое поведение заставляло ее ощущать себя лишь девушкой "того симпатичного парня из администрации Президента", а не работником Департамента защиты магического правопорядка. - Пока мы не пришли, нужно позаботиться об одной детали. Держите, - мистер Грейвс протянул ей какой-то маленький предмет, взблеснувший золотом. - Наденьте его. Иллирия непонимающе уставилась на Персиваля. У него в руке было простое кольцо без камней и прочего. Это сразу же напомнило ей об инциденте с Артуром несколько дней назад. Они так до сих пор и не смогли поговорить, хотя Мора пыталась поймать его на работе и послала ему много записок с совами. - Это кольцо? Для чего? - она поправила волосы, выбившиеся из-под шляпы и падающие ей на лицо. - Пусть оно будет некоторое время у вас на пальце, - мужчина взял ее руку и надел кольцо. - Будет более чем странно, если мы не выдумаем какую-то легенду. Не-маги редко обращают внимание на супружеские пары, приехавшие к ним в город. Учитывая, что Майнот - не Нью-Йорк, вряд ли мы сможет не привлекать внимание. В подобных местах любой приезжий - настоящее событие. И чтобы никто не стал говорить о том, что неженатая пара заселилась в отель в один номер, что может дойти до местных чародеев, в частности до тех, кого мы ищем, на некоторое время вам придется побыть миссис Блейк. Видите, у меня тоже есть такое же, - Персиваль поднял левую руку, показывая кольцо на пальце. - Мы могли бы сказать, что я - ваша дочь, - Иллирия пожала плечами, пытаясь не думать о том, как смутила ее эта ситуация. - Разве нет? Персиваль резко остановился и повернулся к ней лицом. Он взглянул на нее из-под нахмуренных бровей, и девушка поняла, что сказала какую-то глупость. - Мисс Мора, сколько мне, по-вашему, лет? - Ну, если честно, я никогда об этом не задумывалась, - девушка почувствовала, как румянец заливает ей щеки, и попыталась смотреть куда угодно, только не в глаза мужчине. Ее взгляд скользнул по аккуратным двухэтажным домикам, которые стояли по обе стороны улицы. Майнот был примером тех тихих городков, где все знают друг друга и не любят напыщенности, поэтому вездесущие небоскребы еще нескоро доберутся до него. - Тридцать. То есть я никак не могу быть вашим отцом, - он не сводил с нее глаз и Иллирия поежилась. - Пойдемте, все остальное обсудим в отеле, - Грейвс кивнул в сторону дороги, в конце которой виднелось большое здание с множеством маленьких окошек. Иллирия закусила внутреннюю сторону щеки и мысленно посчитала до десяти, пытаясь не нервничать. Когда она разговаривала с Персивалем о чем-то, кроме рабочих моментов, ей всегда казалось, что все ее слова были какой-то глупостью в его глазах. Ей отчаянно хотелось показать ему, что он не ошибся с выбором ассистента, поэтому каждый свой шаг девушка взвешивала, боясь, что мужчина разочаруется, будь она чрезмерно болтливой или несерьезной. Отель оказался далеким от необыкновенных строений в Нью-Йорке, но вполне вписывался в общую картину этого холодного городка. Внутри здание напоминало старомодные заведения, которые строились в конце прошлого века: желтоватые обои с абстрактным рисунком, драпированные шторы, мебель, оббитая темно-красным атласом. На входе к ним подошел молодой парень, все лицо которого было покрыто россыпью веснушек, и предложил помочь с багажом. Персиваль вежливо отказал ему, упомянув о том, что у них только один чемодан. Пока администратор записывал их в журнал, Иллирия стянула перчатку и украдкой взглянула на кольцо, поблескивающее на ее безымянном пальце. Ощущение было странным - она не любила кольца и надевала их только во время приемов или выходов в свет. Они будто мешали ей держать палочку, зависимость от которой порой пугала саму девушку. - Иллирия? - Персиваль подошел так незаметно, что Иллирия вздрогнула и спрятала руку за спину. - Пойдем. Наш номер уже готов. - Номер? Мы будем жить в одном номере? - шепотом спросила девушку, чтобы не нарушить их легенду о супружеской паре. Она подумала о том, что вряд ли Артур обрадуется, когда узнает, что они с Грейвсом провели ночь в одной комнате. Зная его, стоило ожидать, что простой сценой ревности все не обойдется. - Конечно, мы ведь муж и жена, помните? - они поднимались по лестнице и губы мужчины практически касались ее уха. - Было бы странно, если бы мистер и миссис Блейк жили порознь. Их номер оказался большой комнатой с двуспальной кроватью, диваном, несколькими креслами и столом со стульями. В углу стоял огромный шкаф, а слева от входных дверей находилась ванная. Интерьер мало отличался от того, что был в приемной, только на полу лежал ворсистый коричневый ковер с геометрическим рисунком. Сквозь два небольших окна проникал свет, отчего комната казалась на удивление теплой, хотя на улице и было довольно холодно. Иллирия положила свою сумку на кресло и начала расстегивать пуговицы. Она почувствовала легкое прикосновение к руке - Грейвс кивнул, показывая, что желает помочь ей с пальто. В который раз девушка восхитилась тому, как в этом человеке совмещались холодность и удивительная вежливость. Артуру порой недоставало того и другого, но девушка списывала это на его характер и молодость. К тому же, ее любимый прекрасно знал, что Иллирия не выносила, когда кто-то пытался выставить женщин слабыми и беспомощными, поэтому пытался не задеть ее чувства каким-то неосторожным шагом. - Итак, какой наш план действий? - девушка повернулась к мужчине, наблюдая за ним. Персиваль уже повесил их верхнюю одежду на вешалки в шкафу и теперь аккуратно сложил свой шарф на столе возле зеркала. Девушка любила следить за его движениями, ведь Грейвс двигался очень грациозно и легко, что было редкостью для высоких мужчин. Он переложил волшебную палочку в карман пиджака и провел пальцами по волосам, которые слегка примялись под шляпой. С задумчивым выражением лица Персиваль опустился в кресло и указал ей на место напротив него, предлагая сесть. - Я отправлюсь в полицейский участок и попытаюсь выяснить, что у них есть в архиве. Вы же тем временем пойдете в городскую библиотеку и поищете там какие-то газетные заметки того времени об убийствах, которые похожи на те, с чем мы столкнулись. Возможно, там найдутся какие-то воспоминания или имена очевидцев. Нам нужно найти живых свидетелей, которые помнят, что тогда произошло. - Почему наш департамент не подчистил память немагам? Это ведь одно из главных правил, не так ли? Мне кажется странным, что об этом знают и помнят, - девушка вопросительно приподняла брови. - Группа магов, действующая здесь, убила не менее двух десятков людей, прежде, чем их поймали, так в чем же дело? - Вместе с ними были немаги. Мы не могли оставить их безнаказанными, поэтому полиция и арестовала их, а нам достались наши преступники. Конечно, все уверены здесь в том, что это было дело рук какой-то секты, ведь мы стерли любые следы магии из их памяти, - мужчина откинулся на спинку и взглянул на девушку из-под полуопущенных век. - Но все равно мы должны быть предельно осторожны в нашем расследовании. Вы завтракали? - Иллирия отрицательно покачала головой. - Я тоже. Предлагаю заказать что-то в номер, а потом приступить к работе.***
"... были обнаружены тела...", "опознали убитых...", "... сектанты действуют в трех штатах", "... группа убийц из Майнота", "преступники пойманы и осуждены к смерти"... Все эти фразы мелькали перед глазами Иллирии, которую уже мутило от тех зверств, которые творились в этом маленьком городке несколько десятилетий назад. Она не ожидала такого количества информации, которая, по сути, была практически бесполезной, не считая одной статьи, которую она почти дословно переписала. В ней были названы имена убийц, действовавших заодно с магами. Их самих уже давно не было в живых, но девушка надеялась, что в местном архиве или городском совете ей удастся узнать адреса их родителей или родственников. Впрочем, многие из них уже, скорее всего, были мертвы, но стоило попробовать поговорить с кем-то из них. Возможно, они назовут еще какие-то имена или другие детали, которые помогут им выйти на Сакссона и Мердока. Иллирия оперлась локтями о стол и стала массировать виски. Это не унимало ее мысли о прочтенном, но помогало расслабиться. Хотя бы на одно мгновение. Ее не страшили убийства, но одна мысль о том, что кто-то способен на подобное, вызывала у нее отвращение, смешанное с болью. В 1907 году в Майноте появилась группа "по интересам". Они называли себя "жнецами крови", хотя дело было вовсе не в том, насколько чистокровен волшебник или что-то вроде того. Их жертвы были не связаны между собой и совершенно непохожи. Если изначально жнецы убивали всех в своем городе, то позже их руки дотянулись и до соседних штатов. Именно поэтому этим делом занялось центральное отделение Департамента защиты магического правопорядка. Жнецы оставляли на обнаженной груди убитых знак Даров Смерти, а на месте лица - отвратительное кровавое месиво. Их посыл не был понятен никому, кроме них самих, но, похоже, эти ребята считали это своей некой фишкой, отличающей их от остальных. Когда их поймали, то все без тени страха сознались в том, что делали, будто восхваляя самих себя. В этом деле девушку напрягало даже не то, что психопатами были как немаги, так и чародеи, а то, что знак Грин-де-Вальда, как его называли сейчас, тогда еще точно не мог иметь связи с этим волшебником. Ему тогда было не больше двадцати пяти, и он путешествовал по Центральной и Северной Европе, заражая молодых восприимчивых волшебников своими идеями. Значит ли это, что Геллерт Грин-де-Вальд успел обрести последователей в Америке уже тогда? Или же это было случайным совпадением? Почему знак из детской сказки стал символом подобного насилия? Иллирия нахмурила брови и украдкой вытащила из саквояжа папку с печатью Департамента. В давно раскрытом деле было четко написано, что почти все задержанные были безумными. Но так ли это? Всем им было от восемнадцати до тридцати лет, многие - полукровки, почти все - американцы. Было трое приезжих: два немца и один англичанин. Последний вместе со своим немагом-отцом жил в Майноте. - Вот оно! - слишком громко воскликнула девушка и прикрыла рот рукой. Но библиотека была на удивление немноголюдной, поэтому никто не бросился на нее с недовольным шиканьем. Мора перевернула страницу блокнота и на чистом листе размашистым почерком написала: "Джонатан МакКормак, Ривердейл-стрит, 12". По странным причинам МакКормак был внесен как в список МАКУСА, так и находился в числе пойманных местной полицией. Газета десятилетней давности писала о том, что отец парня на тот момент был жив и свидетельствовал против сына. Есть зацепка.***
- Мистер МакКормак! Мистер МакКормак! - Иллирия стучала в дверь вот уже последние три минуты, но так и не дождалась никакого ответа. Едва выйдя из читального зала библиотеки, она поспешила к телефону, чтобы позвонить в полицейское отделение. Девушка поблагодарила Мерлина за то, что возле аппарата лежал справочник, поэтому ей не пришлось искать кого-то, кто знал бы номер. После нескольких гудков в трубке послышался хриплый голос секретаря, который подтвердил, что "мистер Блейк сейчас в участке", и пообещал передать ему, что "его любящая жена ждет его в третьем часу по адресу Ривердейл-стрит, 16, ведь они обещали своим друзьям проведать их после обеда". Иллирии не хотелось называть правильный номер дома, так как она опасалась, что это может привлечь чье-то внимание. В любом случае, чтобы добраться до шестнадцатого дома, нужно было пройти мимо двенадцатого. Но уже прошло двадцать минут, после того, как часы на городской ратуше пробили три раза, а Персиваля все не было. Девушка уже начинала нервничать, не впутался ли он в какие-то неприятности, не нуждается ли в ее помощи. А что, если ему передали неверный адрес? Или он забыл, что они - мистер и миссис Блейк? Лично ей было сложно выбросить это из головы, пока кольцо красовалось на ее пальце. Кроме того, Иллирия уже порядком замерзла и уже пожалела, что оставила свой шарфик дома. Он не подходил к ее новому пальто, поэтому Мора решила просто поднять воротник, но тот, к сожалению, вообще не спасал от холода. Все, чего ей хотелось, это чашка какао с молоком и корицей и шоколадные конфеты с начинкой из огневиски. - Мистер МакКормак! - еще раз настойчиво прокричала девушка, стуча в дверь. - Милая, там никого нет, не старайся зря! - на пороге соседнего дома стоял седой лысеющий мужчина лет шестидесяти. - МакКормака уже лет семь как нет в живых! - Оу, - Иллирия улыбнулась и спустилась по ступенькам. - А вы были с ним знакомы? Понимаете, моя мать... она как-то была здесь проездом и останавливалась в их доме на одну ночь, так как они - ее дальние родственники. Мы можем немного поговорить? Если это вас не затруднит, - Мора заглянула в глаза мужчине и слегка наклонила голову. - Конечно, конечно, только давайте зайдем в дом, а то моя спина не терпит сквозняков. Я смотрю, вы, молодежь, не так заботитесь о своем здоровье, раз у вас вся душа нараспашку, - собеседник пальцем указал на ее голую шею. - Что же вы одна? - медленным шагом он направился к двери. - Милая! Милая, почему ты не дождалась меня? Иллирия ошарашенно повернулась на голос и недоуменно посмотрела на мистера Грейвса, который подбегал к дому. Его пальто было расстегнутым и синий шарф поднимался в такт его движением. Шляпу Персиваль снял и держал в руках, наверняка боясь, что та слетит с головы. Но, не смотря на это, он слегка виновато и нежно улыбался, как это и надлежит любящему мужу, который опоздал на место встречи. - Эта юная красавица стучала в дверь давно пустого дома в такой холод, поэтому я не мог не позвать ее зайти на чай согреться, - мужчина указал на дверь, приглашая всех в дом. Персиваль легко дотронулся к ее спине, будто делал это непроизвольно довольно часто, и Иллирия подумала о том, что он весьма убедительно играет. Похоже, ей и самой пора начать вживаться в свою роль, а не казаться испуганной птицей, иначе в нужный момент именно она подведет их. Поэтому она мило улыбнулась и подождала, пока Грейвс не поможет ей снять пальто, после чего они оба прошли в гостиную. Хозяин дома, который назвался Гарольдом Трентом, тем временем задавал им банальные вопросы о том, как долго они женаты, откуда приехали, и сколько ложек сахара нужно положить им в чай. - И все же я на вашем месте не отпускал бы свою молодую жену ходить одной в незнакомом городе. Еще немного и я бы очаровал ее и оставил у себя, - мистер Трент улыбнулся, поправил на себе коричневый твидовый жилет и сел в кресло. - Присаживайтесь на диван, мистер Блейк, и обнимите покрепче свою жену, не видите, как она до сих пор дрожит от холода? - Не волнуйтесь, я согрею ее, - Персиваль засмеялся и стал растирать ее покрасневшие ладони своими, от чего кожа девушки покрылась мурашками. - Итак, моя любимая рассказала вам о том, почему мы здесь? Иллирия смотрела, как поднимается клубками пар из чашек с горячим чаем, слушала о том, как гостеприимный хозяин снова рассказывает, как увидел ее, замечала, что в этом доме бывает кто-то еще кроме этого мужчины, что было видно по фотографиям на стенах и мелким деталям вроде спичек или пепельницы, ведь мистер Трент не пах сигаретами, но единственное, что она ощущала - мягкое прикосновение рук Грейвса, близость которого успокаивала. В который раз внутри нее болью отозвалось воспоминание о ссоре с Артуром, по чьим объятиям она успела соскучиться. Лишь когда Персиваль подвел старика к нужному им вопросу, девушка устремила свой взгляд на собеседника и, освободив одну ладонь, потянулась к чашке с чаем. - МакКормаки жили здесь с конца девяностых. По-моему, они приехали в Майнот в девяносто седьмом, но я не могу ручаться. Старший - Ричард - был замкнутым англичанином, который мнил себя едва ли не наследником королевы Виктории. Он никогда не приходил на воскресную службу в церковь или на пятничные заседания в клубе. Ну, знаете, хорошие сигары, виски, карты, мужские разговоры, а жены в это время укладывают детей спать или вяжут что-то, - на этих словах Грейвс понимающе улыбнулся и кивнул, что вызвало возмущение у девушки, но она предпочла промолчать и сделала глоток чая. - Ричард был один, пока к нему на Рождество не приехал его малый - Энтони. А вот сын у него был неплохой парень, хотя тоже видно, что учился в каком-то элитном колледже для богатеньких детей, так как говорил весьма манерно, будто знает о мире больше, чем другие. Мой Осси частенько просиживал у них вечерами, хотя был младше Энтони МакКормака лет на пять, наверное. Это он от него набрался всех тех глупостей, я точно знаю. - Глупостей? - Персиваль слегка подался вперед, словно хищное животное, учуявшее запах добычи. - Ну, МакКормак странный парень был, рассказывал всякие сказки, а потом еще и Осси надоумил поехать учиться в какую-то школу, куда его перевели. Моя покойная жена так любила нашего сына, что не могла ему отказать. И эти двое таскались друг за другом, как полоумные. Будто родились из одной утробы, честное слово. Так Осси в одиннадцать лет и поехал, видели мы его только на каникулах, да и то он все равно везде бродил с Энтони. И они вечно что-то замышляли, какие-то книги читали с разными рецептами, вроде алхимии. Совсем как тот парень, Франкенштейн из фантастического романа. Помните? - мистер Трент поднял на них глаза, будто прося подсказать название. - "Франкенштейн, или Современный Прометей", - тут же подала голос Иллирия и почувствовала удивленно-изучающий взгляд начальника на себе. Конечно, редко волшебники знакомы с литературой немагов, но так уж сложилось, что один из посетителей их книжного магазинчика любил приносить с собой произведения вроде этого или сказок. Он исследовал немагов, поэтому ничего странного в этом не было. - Да, благодарю, драгоценная, - старик улыбнулся девушке и продолжил, - После окончания колледжа Энтони гораздо реже появлялся в Майноте, но будто специально приезжал сюда во время каникул, чтобы повидаться с Осси. Той весной, когда начались все те ужасные убийства, моего сына здесь не было, а МакКормак-младший вечно ошивался здесь с какими-то подозрительными парнями приблизительно его возраста. Я и подумать не мог, что это ко всему причастны! Но как, скажите мне, мог парень, которого боготворил Осси, стать убийцей? Это так повлияло на моего сына, что после окончания своей школы он уехал в Нью-Йорк. Просто исчез. Не писал нам, не появлялся, а потом где-то нашли его документы, - если до этого момента история была понятной, а рассказ об Осси мало волновал Иллирию, то последние слова заставили ее насторожиться. Она поняла, что Грейвс почувствовал ее реакцию и сжал ей руку, будто предостерегая от проявления такого повышенного интереса. Но мистер Трент, похоже, так углубился в воспоминания, что даже не обращал внимания на то, что рассказывает все это незнакомым людям. - Мой единственный мальчик пропал, понимаете? Его искала полиция, искали мы с его матерью, говорили с его друзьями - и ничего! Совершенно! Спустя два года, когда одежду с его инициалами нашли на каком-то бродяге, мы похоронили пустой гроб, - мужчина громко втянул воздух и махнул в сторону камина. - Миссис Блейк, вас не затруднит плеснуть мне виски? Графин стоит на полочке. - В каком году Осси пропал? Иллирия взглянула на Персиваля, пытаясь показать ему взглядом, что им нужно прекращать этот разговор, пока они не довели мужчину до слез. Она знала, что Грейвс успел добавить в чай мистера Трента несколько капель разведенной сыворотки правды - обычный рецепт был слишком сильнодействующим, когда приходилось иметь дело с немагами. Подобное действие было позволено только уполномоченным работникам Департамента, в других же случаях это считалось преступлением. Она взяла в руки графин и посмотрела на фотографии в рамках, стоящие на полке. На одной были изображены муж с женой - похоже, молодые мистер и миссис Трент - и мальчик девяти лет. Подобных картинок было несколько, но ее внимание привлек небольшой овальный портрет, на котором она увидела женщину лет пятидесяти в роскошном платье и камеей на шее. Иллирия была готова поклясться, что она была волшебницей, но решила не привлекать внимание. - Вот, держите. Простите нас, пожалуйста, мы не хотели довести вас до такого состояния. Я так сожалею о вашей утрате, - она легко коснулась руки мужчины и передала ему стакан с виски. - Если желаете, мы уже уйдем. Нам и так пора, не правда ли, дорогой? - на последнем слове ее язык предательски запнулся и Мора мысленно выругала себя. - Утрата? Милая миссис Блейк, мой сын вернулся, он жив! И даже приехал со своей невестой! Случилось чудо! Его не было со мной десять лет, но в прошлом месяце он вернулся! Если вы подождете несколько часов, то даже сможете с ним познакомиться! - Поздравляю вас, мистер Трент, и благодарю. Мы бы с удовольствием поговорили с вами еще, но мы и правда забыли о времени. Мы уезжаем вечерним поездом, а еще нужно забрать свой багаж из камеры хранения. Мы ведь здесь проездом, моя жена очень хотела повидать друзей матери. Всего вам хорошего, - Персиваль потянул девушку за кончики пальцев в сторону выхода. Какое-то странное чувство не давало ей покоя, а портрет той женщины не выходил из головы. Она надела пальто и шляпку, взяла в руки саквояж, а потом повернулась лицом к мистеру Тренту: - Осси? Это его полное имя? Мы как раз с мужем спорим над тем, как назвать ребенка, а ваша история столь увлекательна, - она несла чушь, пытаясь заглушить странный шум в голове. - Освальд Филипп Трент, - мужчина гордо улыбнулся и снова указал на ее шею. - Вы такая милая и любезная, миссис Блейк, но я все же волнуюсь о вашем здоровье. - Не волнуйтесь, - Персиваль взял свой шарф и бережно обернуо его вокруг шеи Иллирии. Она сразу же почувствовала приятный аромат дорогого парфюма и легкое прикосновение ткани к коже. - Моя жена в хороших руках. Еще раз большое вам спасибо. Милая, - он повернулся к "жене" и показал на дверь. - Подожди меня там, мне нужно спросить нечто важное у мистера Трента. Иллирия кивнула и вышла на улицу. Ветер под вечер успокоился, поэтому ей уже не было так холодно. Мягкий шарф приятно согревал ее, лаская кожу. "Освальд Филипп Трент", - пронеслось в ее голове. Что ее так насторожило? Что она упускает? Грейвс быстрым шагом вышел из дому, схватил ее за руку и потащил за дом. Девушка не успела и пискнуть, как они исчезли в вихре трасгрессии.***
- Мы что-то упускаем, - Иллирия просматривала свои записи и не могла найти связь между всем, что они нашли сегодня. Потом она подняла глаза на мужчину перед собой и спросила: - Вы узнали что-то важное в архиве? - Нам очень повезло, что Трент услышал вас. Он был свидетелем со стороны обвинения на суде "жнецов", поэтому я как раз хотел с вами связаться, когда мне передали ваше сообщение. Вы заметили портрет на каминной полке? - Что? Да, - девушка растерянно закивала и провела языком по зубам. - Я думала, он привлек только мое внимание. Вам не показалась женщина, изображенная на нем, не немагом? Готова поспорить, она была волшебницей, - ее рука потянулась к винограду, лежащему на блюде посреди стола, но потом она замерла. - Думаете, Освальд учился в Ильверморни? - Это очевидно. В одиннадцать лет поступил на первый курс, пропал после седьмого. Вероятнее всего, поэтому они и общались с МакКормаком, так как Освальд нашел того, кто понимает его. Вы можете дать мне папку с делом "жнецов" и ваши записи по Сакссон-Мердоку? - он лишь усмехнулся, увидев ее испуганные глаза. - Что? Или вы думаете, что я не видел, как вы "незаметно" утащили лист с рапортом с моего стола? Иллирия послушно поднялась с места и подошла к саквояжу, стоявшему возле кровати. Она вытащила нужные бумаги и передала их начальнику. Тот сначала взглянул на дело "жнецов", очевидно, не найдя там то, что искал, но из-за Сакссон-Мердока, точнее того, что он там увидел, его глаза округлились. - Иллирия, одевайте пальто и берите палочку, - девушка непонимающе воззрилась на него. - Быстрее, мисс Мора, быстрее! Как и в прошлый раз, Персиваль схватил ее за руку и трансгрессировал вместе с ней. Они вернулись на Ривердейл-стрит, к дому мистера Трента. Иллирия ничего не могла понять, поэтому просто следовала за мужчиной. Тот постучал в дверь, но ответа не последовало. Спустя несколько секунд он повторил свое действие, но снова по ту сторону была тишина. Персиваль дотронулся к речке и слегка надавил - с тихим скрипом двери подались вперед. Грейвс посмотрел на нее и приложил палец к губам. Иллирия кивнула и громко сглотнула, чувствуя, как бешено стучит ее сердце. Пытаясь двигаться как можно тише, она вошла в дом за Персивалем. Внутри было светло - казалось, что хозяин просто решил заглянуть на минутку к соседям, поэтому оставил дверь незапертой. Вот только рядом был только один дом - МакКормака, и он пустовал несколько лет. Мужчина двигался легко и осторожно, его спина была прямой и натянутой, словно струна. Медленно, но уверенно Грейвс вошел в гостиную и остановился на пороге. Не говоря ни слова, он просто предостерегающе выставил ладонь, приказывая ей оставаться на месте. Но Иллирия не послушалась и встала на носочки, чтобы увидеть хоть что-то над его плечом. Это оказалось не слишком удачной идеей, так как ее взгляду открывались только стена и кусок ковра, на котором что-то лежало. Вроде растоптанных комнатных тапочек, в которых был мистер Трент. - О нет, - прошептала Иллирия и прикрыла рот рукой. Она нырнула под руку Грейвса и бросилась к телу хозяина дома. Было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что он мертв, хотя не было следов крови или чего-то подобного. Чистая и тонкая работа самого страшного непростительного заклинания. Над телом в воздухе парили кровавые буквы, состоящие будто из дыма: "Это ваша вина". - Оставайтесь здесь, Иллирия. Если будет нужно - применяйте в ход обездвиживающие заклинания, - Персиваль бегло осмотрел комнату и направился к выходу. - Что? Зачем? - крикнула девушка вдогонку, отрывая взгляд от спокойного лица мистера Трента. - Они были здесь недавно. Я попытаюсь отследить их трансгрессию. - Кто они? - спросила Иллирия, но мужчина уже не слышал ее. Девушка закусила губу и ласково провела рукой по холодной щеке умершего. - Спите спокойно, мистер Трент. Вы были хорошим человеком. Она почувствовала пощипывание в глазах, но приказала себе не плакать. Это была первая смерть, которую она видела, и это было ужасно, но ей нужно взять себя в руки. Когда его тело найдут немаги, вскрытие покажет остановку сердца - именно так действовала "авада" на тело человека. Мгновенный конец, короткая вспышка ужасающей боли. И холодный конец. Девушка опустила веки умершему, глаза которого слепо устремились в потолок. Она поднялась с колен, пытаясь не смотреть на тело, и прошлась по комнате, пытаясь найти зацепки. Их чашки все еще стояли на столике, как и стакан с недопитым виски. Добавил ли мистер Трент себе еще или же даже не успел закончить эту порцию? "Это ваша вина". Это убийство не было случайным, волшебник знал, что они найдут тело. Более того, он предвидел, что они вернутся, а, значит, поймут что-то важное. Поэтому и оставил сообщение. Что же такого было в ее записях, что заставило Грейвса вскочить с места и отправиться сюда? "Это ваша вина". Иллирия вытащила палочку и заклинанием развеяла надпись. Она провела стандартную процедуру, которой их обучали на курсах мракоборцев, по зачистке места преступления от следов чар, которые могли бы броситься в глаза немагам. Ее взгляд устремился на портрет той женщины на камине. Мора подошла к полке и взяла картину в руки. В самом низу, над подписью художника, красивым мелким почерком было написано "Миссис Элоиза Мердок, Майнот, 1862". Мердок. Вот что понял Грейвс и упустила она. "О.Ф. Мердок" - так был подписан один из убийц в ее записях. Освальд Филипп Мердок. - Этот мерзавец убил собственного отца, - спокойно произнес у нее за спиной Персиваль. - У них был портал, я не могу его отследить. Но, впрочем, многое и так уже ясно. По крайней мере, мы знаем, где вся эта история берет начало. Вы уже догадались, кто в этой истории Сакссон? Иллирия поставила портрет на место и покачала головой. Она не могла сейчас повернуться лицом к Грейвсу, так как ее губы дрожали. Девушка вспомнила, как тряслись руки мистера Трента, когда он говорил о пропаже сына. Лучше бы он никогда не возвращался. - Осси приехал к отцу с невестой. Они знали, что их так быстро не найдут, но, все же, эти двое неплохо проработали свою защиту. Стоило нам войти в этот дом и начать расспрашивать умершего, как они уже знали об этом. Возможно, он знал что-то еще, о чем не успел рассказать нам, потому Освальд и убрал его. Мора кивнула и прошла мимо Грейвса, слегка пошатываясь. Опираясь рукой о стену, девушка добралась до выхода. Оказавшись на улице, где холод мгновенно пробрался под ее расстегнутое пальто, а ветер поднял в воздух синие крылья шарфа, Иллирия закрыла лицо ладонями и попыталась дышать ровно, не всхлипывая. Она почувствовала, как к ней подошел Грейвс и прижал к себе. Мора уткнулась лицом ему в пальто и закрыла глаза, а мужчина стал поглаживать ее по волосам. - Тише, тише, нет ничего плохого в том, чтобы вы сейчас дали волю слезам, но только не здесь. Давайте вернемся в отель? Девушка кивнула и сжала его руку своей, чтобы они вместе трансгрессировали. В номере Грейвс усадил ее в кресло, прежде сняв пальто. Он говорил о том, что было бы ненормальным, если бы она холодно и спокойно отреагировала на смерть. Начальник даже рассказывал истории о том, сколько раз видел рыдающих авроров-мужчин, которые уже были на службе по десять лет. Кажется, он даже пытался выдумать что-то о себе, но Иллирия ему не поверила. Постучали в дверь - оказывается, Грейвс успел заказать в номер скотч. Он объяснил, что редко пьет во время работы, но сейчас это нужно как ей, так и ему. Иначе он просто не справится с ее слезами. Мора прикоснулась к щеке, но та была сухой. Наверное, Персиваль пытался ее развлечь. Похоже, она рассказала ему об Артуре, и это правда огорчило его.***
Иллирия открыла глаза и поняла, что в комнате темно. Она уснула на кресле, завернувшись в шарф мистера Грейвса, который, похоже, накрыл ее пледом. Тело неприятно болело, поэтому девушка осторожно поднялась с кресла и взглянула на мужчину, который спал на диване. Похоже, он успел снять свой пиджак и жилет, хотя она этого вовсе не помнила. На столе перед диваном стояла недопитая бутылка скотча и стакан, в котором на полтора пальца был налит алкоголь. Рядом лежало несколько листов бумаги, исписанных ровным почерком - похоже, Грейвс успел подготовить отчет. Иллирия подошла к кровати и расстелила постель. Она уже залезла под одеяло, когда вспомнила о чем-то важном. На цыпочках девушка направилась к креслу, взяла плед, и подошла к спящему мужчине. Мора бережно укрыла его, а потом, неожиданно для самой себя, наклонилась и легонько коснулась губами его щеки. - Спокойной ночи, мистер Грейвс, - прошептала она, уже лежа в своей постели.