***
- Сколько мы еще будем ждать возвращения Гаары? - Что подумают други страны? Какие-то отродья похитили Казекаге. - И как ты сам сказал, одним из похитителей был Сасори Красного Песка? Если об этом узнают другие страны, то мы будем опозорены! - А если они узнают, что мы до сих пор не знаем где он, то захотят вмешаться! Нужно немедленно выбрать нового Казекаге! Слово защиты взял Баки: - Вы слишком рано решили, что Гаара не вернется. Но в ответ на это члены совета лишь разрозненно и недовольно заговорили, а общие мысли взял смелость озвучить мужчина средних лет: - Он неуравновешенный монстр, он для нас лишняя проблема. Лучше будет, если он действительно не вернется! Канкуро не выдержал, схватил его за воротник и начал трясти: - Только попробуй это повторить! Хана тихо сидела на плече статуи четвертого Казекаге. Она знала, что на советах не нужно торопиться. Канкуро усмирили, указывая на священность места перед лицами бывших правителей. - Такое уже случалось. Мы искали Третьего, когда он пропал, хотя нужно было больше внимания уделить защите деревни. Мы не думали, что с таким человеком, с такой силой, кто-то мог справиться, в итоге началась война. Мы должны позаботиться о деревне. - И мы не можем рассчитывать на Гаару. Он самый огромный провал за всю историю Песка. Даже его отец, четвертый Казекаге приказал убить его! Молодежь не знает об этом, но большая часть деревни боится его! Канкуро громко фыркнул, расхаживая вдоль статуй, а враждебно настроенные советники продолжили мозолить зады. Хана решила, что ничего хорошего уже не будет. - Это вы большая часть деревни? - протянула она, осматривая вытянувшиеся лица главных политиков Суны. - Кто ее сюда пустил? Быстро! Где охрана?! Юки прыгнула прямо на центр стола, напротив кричащего советника: - Охрана сюда не придет. - Что ты творишь?! - встрепенулся Канкуро. - Так это заговор! Захват власти! И это перед лицами наших Казекаге! Закатив глаза и сложив печати Хана заморозила пару особо закостенелых советников, а затем протянула: - Это защита власти. Когда Гаара вернётся - немного запнувшись сказала она - вы сложите свои полномочия. Суна больше не нуждается в совете. - Ты никто, чтобы лезть! Наша политика всегда предполагала наличие совета для помощи Казекаге! У тебя даже нет повязки шиноби! Переведя взгляд на говорившего Хана сказала: - Совет препятствует деятельности Казекаге. Это во-первых. Во вторых, среди вас уже были обнаружены шпионы организации, которая похитила нынешнего Казекаге, что можно расценивать как переворот... - Да кто ты такая, чтобы предъявлять всё это нам? Ничего из этого недоказуемо. - В-третьих, - невозмутимо и неспеша продолжила она, указывая на замороженного во льду советника - у меня ещё остались клетки. Я надеюсь, мы поняли друг друга? Советники не признавали себя проигравшими, но кусались уже не так активно. Они косо смотрели то на лед, то на Хану, выискивая что-то. - Народ боится Гаару, монстра ... - Вам стоит бояться не его - огрызнулась девушка. - Думаю, теперь у вас будет время узнать, что думает народ - добавил Баки, словесно разнимая спорщиков. Все это время он держал руку на кунае, но все же принял сторону Ханы. Его вполне устраивало это вмешательство и попытка разорвать вечное правление консервативного совета. Канкуро не мог отделаться от воспоминаний, и его пугала проклятая печать. То, что Хана сделала полезно, если конечно Гаара вернётся. Юки развеяла свою технику, лёд осыпался, и советники легли на стол, жадно хватая воздух. - Мы не оставим это так! - крикнул один из них, размахивая кулаком вслед уходящей троице. Жестокость неотделима от власти, она ее главный спутник. Она оружие, чтобы добиваться повиновения, она средство, чтобы его удерживать, и она способ доказать силу. Бездна возможностей открывается лишь тому, чья рука не дрогнет перед очередным горлом, а глаза не устанут смотреть на летящие головы. Когда Канкуро и Хана наконец покинули Резиденцию и встретились с Темари, чтобы отправиться за Гаарой, к ним присоединились и шиноби деревни. Они все как один переживали за своего правителя - молодого, неопытного, но отчаянно защищавшего жителей Суны. Черный журавль поднялся высоко над жителями, неся на себе девушку. Он сматривал землю в поисках Гаары, а Хана рассказывала ему о произошедшем. Шелестящий под руками перья успокаивали напряжённые нервы и казалось, что всё уже позади и все в порядке. Суну нельзя больше оставлять такой, какая она есть: акацки слишком сильны, чтобы продолжать конфликты между деревнями, но эти мысли могли подождать. - Ты думаешь, он жив? - Я надеюсь на это. Внизу вырисовывались фигуры шиноби, когда Кой стал снижаться. Он приземлился поодаль, за спиной сидящего и только очнувшегося молодого Казекаге. Изумление читалось на его лице, когда рядом оказались шиноби Суны, Конохи и его семья. - Он жив - подвёл итог Кой, заглядывая в лицо Ханы. - Это... хорошо. Прерывистая и короткая речь с головой выдавали переживания Ханы. Она не решилась подойти, и, когда все стали молиться за погибшую Чиё, помолилась в одиночестве, затем забралась на чёрную спину журавля и улетела. Только бирюзовые глаза проводили ее вдаль, пока все собирались вести Казекаге домой.***
В кабинете было странно чисто. Пока Гаару осматривали на предмет угроз для жизни, Канкуро спешно прибрал тот беспорядок, который устроил накануне. И теперь, когда Казекаге пришел сюда, он почувствовал себя одиноко и пусто, как стол его кабинета. Вспомнился вечер его похищения, когда, вопреки обычному, здесь так долго находился чужой человек. Чужой ли? - Господин Казекаге... - позвал кто-то входящий в дверь. Гаара обернулся. Перед ним стоял мужчина средних лет, исподлобья смотрящий на своего правителя. - Мы просим вас пройти для срочного совета. Гаара не был готов так скоро заниматься делами деревни, он даже не успел надеть шляпу и плащ Казекаге, но тем не менее согласился. Совет собрался очень скоро, косо пересматриваясь, как пойманная шайка хулиганов. Слово взял самый старший. - У нас, господин Казекаге, пока вы отсутствовали - он упорно смотрел за спину правителя, отчего последнему становилось неуютно - появились мысли, касательно правления нашей деревней. Если бы советники что-то задумали, то брат бы его предупредил. Такие вещи не решаются быстро, поэтому Гаара боялся, что его хотят отстранить, и он не был уверен, что это не возможно. - Мы решили, что Сунагакуре больше не нуждается в совете, в том виде, в котором он бы до настоящего момента. Отныне совет будет собираться только в случае выбора нового Казекаге, и по приказанию Казекаге или Дайме. Совет признает главенство власти пятого Казекаге Собаку но Гаары и переходит в его подчинение. Неуверенно Гаара потянулся к листу, внимательно все прочел. Его не оставляло подозрение, и только успокоившись он почувствовал, кто был за спиной. Подписав документ советники спешно покинули священное место, толкаясь на выходе. Гаара обернулся, но там уже никого не было, только четыре Казекаге величаво стояли вдоль стены. Если бы Хана помнила с кем имеет дело. Гонимая чувством вины она бездумно сбежала из Резиденции, и, по крышам, бросилась прочь из Суны. Гаара настиг ее на стене, над самой расщелиной входа в деревню. Испуганные кобальтовые глаза как загнанные зверьки искали решение, но находили лишь ноющую печаль в лице преследователя. Он остановился, давая девушке возможность уйти, но понял от чего она сбежала. - Ты не виновата в том, что я умер. Как дико прозвучали эти слова, задели раненую душу. - Ты, Хаку, мой клан... - она дрожала - Я больше не могу терять дорогих мне людей. Ветер трепал короткие волосы и черную ткань одежды песчанника: он осторожно, будто боясь спугнуть, приблизился. Слишком много им уже пришлось пережить, слишком много ещё предстоит. Трепетное прикосновение Гаары заставило Хану замереть и практически не дышать, пока он шершевым пальцем проводил по ее щеке. - Я думал, что только у твоих клонов кожа такая прохладная. - А ты уверен, что я настоящая? - поддаваясь ответила Хана, ощущая ладонью гулкие удары сердца Казекаге. - Я проверил.***
- Мне не нравится это. - Брось, Канкуро, наш брат только воскрес. Лучше бы порадовался. Однако ему было не до этого. Уходя с крыши Резиденции, куда в поисках вновь пропавшего из собственного кабинета Казекаге забрались Темари и Канкуро, он вновь бубнил про печать, про деревню и нукенина. Явившись в палату к Какаши и сообщив ему, что всё в порядке, и скоро Гаара и Хана вернутся, он собрался на стену, чтобы слегка подогнать потеряшек. - Да как Гаара мог просто так пропасть?! Он же Казекаге! - закричал Наруто сидя в больнице, когда его терпение лопнуло. - Каге не обязан все время сидеть в заперти - спокойно пояснила Сакура. Долго успокаивать его не пришлось, в конце коридора приоткрылись двери, пропуская старших Сабаку но и следом за ними Гаару. Даже без плаща он выглядел уверенно и вполне соответственно Казекаге. Лица шедших выражали разное: Темари хитро улыбалась, Канкуро чуть ли не плевал в сторону, но Гаара оставался все таким же непроницаемым. - Гаара! - вскрикнул Наруто забегая вместе с ним в палату - Какаши сенсей настаивает, что мы должны сейчас же отправиться назад в Коноху! - Я уже отправил отчёт Хокаге - пояснил тот - А кроме этого нам нужно обсудить ситуацию, касательно Ханы, как нукенина деревни Листа. В бирюзовых глазах что-то дернулось. - Какаши сенсей, да какой Хана нукенин?! Она же нам помогла. - Наруто, выйди. Парень удивлённо уставился в глаз учителя, и недовольно надувшись вышел, хлопнув дверью. Казекаге обошел постель больного и сел на рядом стоящий табурет. Из дальнего угла к ним присоединилась и Хана, которая без промедления решила начать: - Какаши сан, я хотела вас попросить - она внимательно осмотрела его лицо и продолжила - Вы должны вывести меня из Суны как нукенина, охраняя. Нужно что бы это видели. Три глаза непонимающе уставились на Хану, требуя объяснений. - Прости Гаара, но в твоей деревне я не единственный шпион Орочимару. Да и в других деревнях они есть. - Допустим, но что дальше? Цунаде саме знает о тебе... - Дальше вы будете меня судить - спокойно ответила она. Решительный взгляд заставлял верить в этот дурацкий и безумный план. Все же Хане виднее как спасти свою шкуру от Орочимару. - Тогда, если нужно, я напишу прошение от лица Казекаге о помиловании.***
Горячий песок не велел долго стоять на месте. Собравшиеся у могилы бабушки Чиё неловко переминались, перед прощанием. - Ну ещё увидимся - заключил Канкуро. - Ну, в таких случаях, вроде, принято пожимать друг другу руки - почесываясь протянул Наруто - я в этом не очень-то разбираюсь... Казекаге молча протянул руку. Немного замешкавшийся Узумаки почувствовал песок у своей ладони и протянул ее другу. - Мне бы тоже попрощаться, пожать руки, да только ... - обижено проворчала Хана, указывая на руки. Ее кисти были сцеплены наручниками, которые предназначались для сопровождения опасных шиноби. Особое устройство позволяло лишать человека части его чакры, поэтому он становился практически беспомощным. Так Юки и отправилась в Коноху. - Пойдем - сурово сказал Гай, поправляя руку Какаши на своем плече и отправляясь в долгий путь.