Невесты для вампиров

Местечко, куда Ко привёз Мелиссу, было необыкновенно милым. Девушка удивилась тому, насколько оно оказалось похоже на то, какое она лелеяла в своих мечтах, когда читала некоторые французские романы, повествующие о деревенских простушках, волею судеб ставших невестами дворян, любивших помещать своих суженых в подобие очаровательного домика в версальском саду, в котором жила когда-то Мария-Антуанетта. Такие домики – а это был именно затерянный в огромном саду небольшой дом, – славились необыкновенным изяществом, как внешним, так и внутренним, и у Мелиссы, несмотря на то, что на душе у неё было более чем неспокойно, невольно радостно взыграло сердце, когда она представила, чем может быть этот дом изнутри. Сад, который окружал это строение (надо отметить, построенное в стиле эпохи Людовика XIV), был очень ухоженным, и казалось, что здесь уже давно кто-то обитает – настолько всё дышало обжитостью. Однако Ко развеял это предположение. - Это место досталось мне… Впрочем, лучше я не буду говорить, как оно мне досталось, главное, что оно есть и по праву принадлежит тебе. Раньше здесь никто не жил, только садовник приходит каждое утро ухаживать за садом, да прислуга наведывается поддерживать дом в хорошем состоянии. Я думаю, что это даже более ценный подарок, чем то, что, возможно, всучат тебе в качества приданного Сакамаки. Вижу по твоим глазам, что мой сюрприз удался, и то, где ты, возможно, проведёшь не один день, пока улягутся все эти разговоры и – я на это очень надеюсь! – стихнет шум и Канато найдёт в себе мужество признать, что Мелисса сбежала с тем, кого полюбила больше, чем его, - понравится тебе ещё больше, когда ты войдёшь внутрь и дашь оценку работе дизайнеров. Они, надо сказать, постарались на славу, придав этому дому полное сходство с подобными, существующими до сих пор во Франции. Мелисса грустно вздохнула. Ей, конечно, всё равно было, в какой клетке проводить время до той поры, когда (она продолжала искренне в это верить) Канато найдёт её и вырвет из лап похитителя, однако ей было интересно посмотреть на своё будущее жилище изнутри. Она уже не так сильно боялась Ко, как в первые дни, когда она почти его не знала. Парень провёл девушку по песочной дорожке мимо клумб с великолепными кустами алых и белых роз прямо к крыльцу строения. На ступеньках стояли большие горшки с неизвестными девушке цветами, и она склонилась, чтобы получше их рассмотреть. - Ты сама будешь ухаживать за ними, - улыбнулся парень. – Если тебе будет лень это делать, то я могу прислать служанку, которая будет тебе помогать. - Ммм… - Мелисса с удовольствием перебирала пальцами мягчайшие, покрытые тонким слоем какого-то пуха, листья растения, стоявшего в кадке рядом с ней. – Какие они красивые! И действительно: цветы, несмотря на свою непохожесть на всё то, что Мелисса видела прежде, и на то, что они никак не соответствовали её представлениям о стандартах красоты, были необыкновенными, с нотой чего-то особенно изящного, что присутствует в вещах, которые кажутся нам странными, но которые, возможно, в других странах мира являются эталоном красоты. И то, что восхищало жителей Новозеландских островов, восхитило и Мелиссу, хотя она и не поняла поначалу, чем именно. Пройдя вглубь домика, Мелисса была заворожена резным кружевом балок, которое так же невозможно было отнести по типу к тем архитектурным стилям, которые она видела прежде. Это было что-то схожее с резными готическими капителями, но гораздо более сложное и оттого казавшееся на вид необычайно хрупким. Те же резные элементы присутствовали везде – в окладе картин, на резных спинках стульев, на сундуках, на колонках кровати, занавешенной огромным, спадающим обильными розовыми складками балдахином. Розовый цвет был вовсе не тот, который мы привыкли обычно видеть на занавесях такого типа – напоминающий цвет поросячьей кожи из мультфильмов Уолта Диснея: он был, напротив, необычайно нежен и глубок, и Мелисса решилась задать вопрос вампиру касательно того, где был изготовлен этот балдахин, и какая краска придала ему такую восхитительную невесомую прелесть. - Не скажу тебе, я специально заказывал балдахин из-за границы. Если бы он был изготовлен в Японии, я бы мог ответить тебе на этот вопрос… Располагайся, душка. Это всё, что я могу тебе пока предложить. Обстановка комнаты была проста и в то же время в ней была изрядная доля утончённости, главным образом – из-за своей простоты, которую мы часто путаем с простоватостью. Первая хранит на себе печать совершенной лаконичности и завершённости – так в живописи последние штрихи увековечивают полотна гениев. Мелисса подумала об этом и произнесла, сама не зная, почему: - Да, простота – критерий совершенства и последнее усилие гения!.. Ко, разумеется, расслышал это, хотя и вышел в это время в другую комнату. Вернувшись незаметно, он подкрался к Мелиссе и осторожно прикоснулся к её волосам. Девушка почувствовала это и вздрогнула. - Ты права, куколка. Именно этим принципом я и руководствовался, когда создавал этот маленький архитектурный шедевр. Не напоминает ли он тебе Красный Дом Миллеса? Тут тоже почти всё, вплоть до столовых приборов, сделано вручную, индивидуально и не имеет себе аналогов. - Догадываюсь, - проговорила Мелисса, зачарованно рассматривая мебель, которая была чудо как хороша, и напоминала бы кукольную, если бы не была больше по размеру. Вообще в этом доме девушка ощущала себя куклой, и Ко, разумеется, понял это, радуясь, что и в этом случае он достиг желаемого. - Прости, душка, что снова возвращаю тебя в детство… На этих словах Мелисса вздрогнула, поскольку вампир снова угадал её мысли. Поняв, что ей нельзя будет скрывать от Ко многое, если он владеет этой древней способностью вампира, она стала думать над тем, как бы ей хотя бы сбить парня с толку. Кроме того, как то, что она может попробовать размышлять ни о чём или, напротив, о многих предметах сразу, или не о том, что Ко хочется вызнать, ей ничего в голову не пришло. - … Но таково уж моё небольшое желание, думаю, тебе не так трудно будет его исполнить. Подыграй мне, как раньше, у тебя прежде это великолепно получалось! Мелисса уставилась в пол. Ей совершенно не хотелось снова чувствовать себя марионеткой, но она решила, что не стоит перечить вампиру, тем более, что роль куклы наверняка подразумевала эту особенность их взаимоотношений. - Ладно, не буду тебя напрягать, - «смилостивился» Ко, отойдя от кровати и кивая девушке в сторону кресла-качалки. – Можешь отдохнуть, где тебе вздумается, Хидеко сейчас принесёт то, что тебе необходимо… Я имею в виду еду и необходимое бельё. Хотя куча вещей есть и в шкафу. Или ты хочешь, чтобы я остался с тобой, и мы вместе оттрапезничали? Мелисса задумалась. Конечно, останься они снова вдвоём, она могла бы, при желании, разговорить вампира и постараться выудить из него новые сведения касательно её местоположения и планов вампира насчёт неё… Однако ею внезапно овладела такая усталость, что она решила оставить всё на завтра. Тем более, что её неотступно преследовала мысль, что своим чрезмерным любопытством она только отпугнёт парня, и он больше не будет делиться с ней своим сокровенным. Опасливо глядя на Ко, стараясь смешать свои мысли с чем попало вроде размышлений о том, о чём думал художник, когда рисовал эмалевые завитки на стенных панелях возле двери, Мелисса зевнула – громче обычного, - и ей это удалось сделать на «отлично», тем более, что она лишь добавила эффекта к натуральному зевку, явно подтверждающему её усталость. Ко не стал настаивать на том, чтобы остаться, и, отхлебнув немного красноватой жидкости из кувшина на столе, вышел, бросив на Мелиссу томный взгляд. Девушка подошла к столу и налила себе немного этой же жидкости в бокал. Сделав пару глотков, она убедилась, что это тот же или очень похожий на тот, что она пила перед тем, как её похитили, клюквенный сок. Невеста удивилась, вспомнив, что сок с этим вкусом очень часто подавали к столу и в комнаты девушкам и в поместье Сакамаки. «Что бы это могло значить?» - подумала она, присев в изголовье кровати. Однако вскоре усталость овладела ей полностью, и она не заметила, как задремала на одной из расшитых золотыми нитями подушках.