Невесты для вампиров

Каролина сидела за чтением, когда к ней в комнату постучали. Отложив книгу, она откинулась на спинку кресла и устало спросила: - Кто там? - Это я, Кино, - был ответ. Каролина удивилась. Субару только что говорил ей, что их сводный брат терпеть не может долго находиться в обществе, однако вот теперь он пришёл – неизвестно зачем. Каролина, подтянув на себя плед, произнесла негромко: - Входите, тут открыто. Спустя секунду дверь открылась, и на пороге появился парень в новом красивом костюмчике, явно приспособленном для домашней носки, с самодовольной улыбочкой на лице. - Прости, если я побеспокоил. Можно с тобой на «ты», ты же не против?.. - Я?.. Да нет, - ответила Каролина, слегка смутившись. Вообще-то ей было гораздо легче называть парня на «вы»: она мало его знала, да и внешность с манерами этого вампира больше склоняли к уважительному отношению со стороны девушек. К тому же взаимное же уважение с его стороны по отношению к невестам позволяло держать дистанцию и сохранять видимость безопасности, чувство которой он, казалось, нарушал: от фигуры этого странного во всех отношениях типа веяло какой-то скрытой силой, почти агрессией, которая пугала большинство подруг, как они признались друг другу после того, как Кино покинул их и поднялся к себе в комнату. - Прости, что вот так вот врываюсь в твоё личное пространство, - начал вампир, и девушка улыбнулась тому, что хоть кто-то из бессмертных позволил себе подметить, что таковое у них может быть. – Но мне очень хотелось поговорить с тобой. Да, не наговорился, - подметил он удивлённый взгляд девушки. – Знаешь, ты меня заинтересовала больше, чем некоторые пустоголовые бессмертные марионетки, которых недавно обратили, но которые ведут себя так нагло и нахраписто, что теряют всякое понятие о приличии. Именно о таких Арман из «Интервью с вампиром» сказал: «Они неинтересны и бесполезны, пусты и холодны»… «Декаданс» – в другом переводе. - «…А ты… Ты прекрасен, друг мой!» - вспомнила Каролина слова из фильма, который, как она подметила, вампиры в общении со смертными цитировали чаще других кинокартин. По-видимому, этот шедевр, каковым его почитала и Каролина, выражал чаяния большинства из тех, коим братья Сакамаки были родственны по сущности. - О, ты тоже любишь этот фильм! – радостно оживился Кино. – Признаться честно, засмотрел его до дыр, но он до сих пор не устаёт меня удивлять… Такое уж свойство кинематографа – как и любого искусства вообще: постоянно раскрывать новые грани для того, кто его исследует. «Раскрыть людям себя и скрыть художника – вот к чему стремится искусство», - как говорил Оскар Уайльд. Каролина улыбнулась и на эти слова: предисловие к нашумевшему когда-то в начале прошлого века «Портрету Дориана Грея» было ей знакомо не меньше, чем реминисценции из самого вампирского из всех вампирских фильмов. - Знаешь, мой любимый момент из «Интервью…» - тот, где Арман и Луи в парижской галерее рассматривают картину русского художника, Врубеля. Там, где изображён Демон из поэмы Лермонтова. Блестящий кадр, полностью выразивший суть душевной драмы Луи. Демон-то ведь тоже – жертва Бога-тирана: он лишил его души, оставив в нём стремление к высокому, к тому, что он обрёл только в попытке полюбить свою Тамару… - А ты философ, я гляжу, - улыбнулась Каролина. – Признаться честно, никогда не обращала внимания на такие мелочи. Вампир расцвел. Каролина поразилась тому, как её лёгкий комплимент мог так подействовать на вампира, который, как ей казалось, давно уже привык к комплиментам касательно своего умения вести разговор. Она пришла к выводу, что вековой грех тщеславия свойственен не только смертной части населения Земли. - Что ты читаешь? – спросил Кино, глядя на обложку одного их принесенных Канато романчиков. – А, это… Эту школу мы все прошли. Многие из тех парней, кто стал вампиром, первое время гнушались подобной литературой, считая её чисто дамской, однако бесспорное преимущество этих книжечек в том, что они хранят в себе множество полезных мелочей, советов и подробностей… Так было модно в викторианскую эпоху, когда писатели насыщали свои произведения тем, что могло бы подсобить изучающему их. Мне, надо сказать, весьма нравится подобный осмысленный и практичный подход… Каролина и Кино говорили ещё довольно долго. Каролина была несколько рассеянна, как это было со всеми, кто попадал во власть чар умевшего вести непринуждённую беседу сводного брата Сакамаки, однако Кино был в восторге от того, что он счел верхом очарования в Каролине. Надо сказать, что порой вампирами овладевают очень человеческие чувства и страсти, несмотря на то, что они, как им самим часто кажется, оставили последние с последним рубежом своей земной, человеческой жизни. Тем временем автомобиль Канато вновь подъехал к парадному входу в поместье Муками. На этот раз Сакамаки встретил Руки собственной персоной и проводил в гостиную, в которой было разлито такое невероятное количество незнакомых Канато ароматов, что даже попытаться различить в них запах его невесты было невозможным. - Ты тоже это ощущаешь, да? – улыбнулся Руки. – Это мои братья сегодня закатили вечеринку, гости уже собираются в саду на другой стороне дома… Признаться честно, терпеть не могу такое времяпрепровождение. На мой взгляд подобные вечеринки кажутся мне бессмысленной тратой времени с угрозой для нравственного состояния, а то, какими отсюда выносят участников этих посиделок, напоминает мне трагические финалы некоторых опиумных оргий конца века. - А кто всё это организовал? – поинтересовался Канато несколько рассеянно, несмотря на то, что всё, что тут происходило, казалось ему странным и наводящим на некоторые мысли. - Ну, Ко, конечно, это он любит подобные богемные тусовки, - отозвался Руки, кивнув в сторону спускающегося по лестнице брата. Тот при виде Канато как-то неестественно дёрнулся, но сумел сдержать неуместное восклицание, которое наверняка бы сразу выдало его состояние души. Собравшись с духом, Ко наконец-то подошёл к столу и поприветствовал Канато, который, к счастью для похитителя, не заметил выражения его лица до того момента, когда Ко сам не обернулся к нему, надев привычную маску спокойствия. - Приветствую, - негромко сказал Канато. – Рад снова быть у вас. Признаться честно, моя проблема разрешилась. Мелиссу нашли. Точнее, не совсем нашли, но я знаю, где она находится. Мои ищейки проделали огромную работу - и не подвели и на этот раз. Ко пришлось сделать над собой титаническое, почти насильственное, редкое для него усилие воли, чтобы сохранить безмятежное выражение на лице. Однако легчайшая рябь волнения на нём всё же не укрылась от взгляда Канато, который ожидал именно такой реакции, чтобы подтвердились уже давно зреющие у него подозрения. - И что вы намерены делать? – спросил Руки, избавив Ко от необходимости спрашивать. Сейчас Ко был благодарен брату, несмотря на то, что последний ни о чём не догадывался, больше, чем когда-либо за всё их совместное существование. - Ну, пошлю туда через несколько часов отряд своих помощников… Уж они-то выкурят того, кто совершил это злодеяние, и тогда ему не поздоровится. Надо сказать, я очень рад, что с Мелиссой всё в порядке. Канато почти не сомневался в том, что Ко клюнул на красоту Мелиссы и не причинил ей вреда. Все косвенные признаки указывали на то, что в этом деле был замешан самый тщеславный и падкий на женские прелести брат из семейства Муками. - Я, пожалуй, пойду, - спустя несколько минут разговора решился сказать Ко - к большому риску для себя, поскольку Канато так и подмывало разоблачить его при брате, однако у него не было достаточно улик, и он приберегал это торжество к завершению своего расследования. – Мне нужно кое-что уладить. - Удачи тебе! Я думаю, что она нам всем вскоре понадобится, - сдерживая себя, улыбнулся Канато. - Вам тоже! – махнул рукой Ко, взбегаю по лестнице наверх. Сейчас ему надо было действовать очень расторопно.