Невесты для вампиров

В то время, как Мелисса и Кристина уныло собирали свои вещи, Каролина сидела в своей комнате и в сотый, наверное, раз пересматривала свой любимый отрывок* из русского сериала «Мастер и Маргарита» - с Анной Ковальчук в главной роли. И девушка всегда смеялась, вспоминая слова одной дилетантки о сцене, где Маргарита разгромила квартиру Лантунского. «Шизофренический фильм! Залетела на метле, всё синькой залила, зеркала все перебила!.. Мы в таких материально стеснённых условиях живём: зачем такое показывать?!». Русское искусство с его поразительной глубиной и отчётливой ясностью нравилось Каролине, и часто она брала с полки романчик русского классика, чтобы вдохнуть той полнотой жизни, которую может подарить только всемирно известная русская классика. Так было и на этот раз. Изучив происхождение образом «Мастера и Маргариты» ещё в школе, Каролина ещё пыталась прояснить некоторые не совсем ясные для себя места. Так, например, её удивляло, зачем Маргарите на балу понадобилась железная корона и эти неудобные почти доспехи, что на Маргариту нацепили организаторы мероприятия: зачем они были нужны? Каролина спрашивала про это у профессоров, о том, в частности, почему корона в фильме такая неудобная, и почему Коровьеву периодически приходится стирать набегающую кровь из ранки, которую натёрла эта корона. - Наверное, это искупление. Сам бал – это проверка-искупление Маргариты, - говорила одна из учителей Каролины. – А корона – для того, чтобы она мозги в кучу собрала. Символически, конечно, всё это изображено, у Булгакова очень много отсылок, аллюзий и аллегорий. И всё же больше всего Каролину завораживал сам бал, особенно приём гостей. Ей нравились необычные личности, а после того, как она переехала в поместье, тёмная сторона жизни читала для неё чем-то уж совсем до боли знакомым. Поэтому все те, кто когда-то шокировал мир чудовищностью своего падения, безумно её развлекали, в этом была своя завораживающая, торжественная и мрачная красота. Рейджи не раз показывал ей свою лабораторию. Первое время ей было страшно находиться там, ведь известно было, что Рейджи был большим любителем создавать яды. А как-то поутру, зайдя к девушке, он принёс ей с важным видом хрустальный флакончик c изображением святого Николая и с прозрачной жидкостью, кажущейся на первый взгляд простой водой. - Это aqua tophana, неаполитанская водичка, - улыбнулся Рейджи. Пусть стоит у тебя на столике… Как напоминание. Ну, это то, что та госпожа с бала мертвецов, Тофана, продавала молодым неаполитанкам, которые, использовав зелье, наутро «становились свободными, как ветер» от своих мужей. Только не пытайся употребить её против нас, на нас это не действует, - Рейджи рассмеялся. Каролина поёжилась. В коллекции Рейджи были удивительные артефакты. Как различные колечки с двойным дном и ожерелья с пустотами внутри, которые, по преданию, использовала Клеопатра, чтобы травить своих недоброжелателей, так и куча всевозможных иголочек, пилюль, надушенных ядами шарфов эпохи Возрождения – всё, через что прошла мировая душа отравителей всех времён. Наибольшую ценность в коллекции имел медальон, в котором известный развратник папа Александр VI Борджа хранил свой яд и в итоге случайно отравил самого себя**. Истории семейства Борджа Рейджи посвятил отдельный кабинет. Копия знаменитой «Флоры» Бартоломео Венето, на которой предположительно была изображена сама Лукреция, дочь печаль известного римского папы, висела на почётном месте как воплощения единения невинности детства, которое не оказалось невинным, и чудовищных пороков, которые, кажется, отпечатались на лице Лукреции. Каролина читала про эту девушку довольно много, и ей отчего-то всегда было жаль эту несчастную, волею случая родившуюся в тот период, когда оргии и распутство, клятвопреступление и жестокость стали привычными в столице мира, а роскошь доходила до бесстыдства. «Вот тот случай, когда жестокость от скуки, тяжкой скуки, которую не в силах исчерпать богатство и молитвы, приводит человека к опустошению, аду уже при жизни». За грань этой бездны Каролина боялась заглядывать, хотя часто размышляла о том, о чём могла думать эта девочка, ставшая символом всего самого греховного того периода в истории Италии, когда не проходило дня, чтобы не оповестили о смерти очередного кардинала от яда или клинка. Рейджи даже составил каталог своих ядов, который периодически переиздавал. Это был большой альбом, в котором были наряду с изображением бутылочек подробнейшие описания действия ядов на организм человека, их происхождение, состав, а также то, кто первый создал ту или иную отраву, как первые употребил и где это вещество можно приобрести по минимальной цене. За копии этих альбомов Рейджи выручал неплохой барыш у коллекционеров подобного рода: есть среди смертных и такие, что наживаются на смерти и готовы спустить на эти свои причуды безумное количество денег. Каролина под руководством Рейджи сама пыталась приготовить несколько вариантов яда – не из стремления кого-то отравить (пытался ли кого травить Рейджи, для неё оказывалось загадкой), а просто так – из любви к искусству, ради спортивного интереса, получится ли у неё что-то, что мог бы оценить такой мастер, как Рейджи. В итоге она заполнила разноцветными жидкостями несколько бутыльков, которые Рейджи спрятал в отдельном ларчике, пообещав девушке часть доходов от прибыли, когда он спустит эти яды на чёрном рынке. Когда Каролина спросила, кому он их продаёт, Рейджи честно признался, что не знает, да ему это и неинтересно. - Как же так? А вдруг кто-нибудь умрёт? – спросила Каролина, посмотрев на Рейджи так серьёзно, что тот прыснул, несмотря на то, что серьёзность тоже была его чертой. - Ну подумаешь: одним человеком больше, одним – меньше…. Смертные же на то и смертные, чтобы умереть. Эти слова запали Каролине в душу, и долгое время она сидела, молча, чем насторожила Рейджи, который до конца вечера тщетно пытался её утешить. Былая тоска по дому, а также то тяжёлое ощущение постоянного присутствия смерти рядом, тягостные предчувствия, мрачные раздумья о сути того положения, в которое попали девушки, и о существе их женихов, вновь выплыли из подсознания и заставили обратить на себя внимание помимо собственной воли. Перед Каролиной снова встал нравственный выбор. Она старалась не думать о том, что будет, когда её обратят, что, возможно, ей самой придётся убивать. Она старалась думать об этом так же, как счастливая Белла Свон, которой довелось удачно выйти замуж за вегетарианца. А у неё такой возможности не было, и, зная, до чего порой доводит жажда крови, Каролина приходила в ужас от беспросветного мрака того, что может стать её будущим, вечным будущим. К этим мыслям невеста возвращалась не раз, и ей было настолько тоскливо, что эту тоску ничем невозможно было унять. Она гуляла по парку, чтобы хоть немного развеяться, но, когда Каролина возвращалась в дом, все эти чёрные мысли снова и снова окружали её, подобно туче воронья, и девушка приходила в отчаяние. Какими бы ни были галантными кавалерами её женихи, они были чудовищами. Они были лишены того, что есть у смертных, они убивали беззащитных. Это Каролине было невозможно принять. А то, что они делали это порой с особенной жестокостью, возмущало девушку до глубины души, и она начинала у же жалеть о том, что когда-то согласилась на этот проект – выйти замуж за богатенького буратино. «Какая я была дура! – говорила она себе. – Я же знала, что у сильных мира сего всегда просто море скелетов в шкафу. Я должна была догадаться, хотя я этого и не знала, что у них могут быть самые странные причуды, и, кажется, мне повезло меньше любой дурёхи, что прельщается толстым кошельком!..» _____________________________ * этот столь любимый самим автором отрывок можно посмотреть тут: https://www.youtube.com/watch?v=PsJuM3M2Q90 ** подробнее см. фильм «Яды или Всемирная история отравлений»: http://onlainfilm.ucoz.ua/load/jady_ili_vsemirnaja_istorija_otravlenij_smotret_onlajn/4-1-0-19913