Невесты для вампиров

Спустя несколько часов, пока девушки осматривали комнату (а там было, что осмотреть – одна вещь удивительнее другой, Кристина вообще чувствовала, будто попала на какой-то праздник, вроде Праздника Хризантем в Токио – настолько она была заворожена всем тем, что видела на старинных витринах или за стеллажами шкафов), вернулась Мелисса Воланс. О её фамилии девушки узнали от весьма словоохотливой служанки, которая принесла невестам шоколад и щербеты. Та рассказала им обо всём, что, наверное, знала: про все сплетни в поместье, про его жизнь за последнюю неделю, про хозяев, которые были, как сказала служанка, весьма добродушными и охотно ей покровительствовали. - Дорогие дамы, - красивым голосом сказала Мелисса Воланс, - Я думаю, вам больше не следует оставаться тут, в этой комнате. Ввиду тех необычайных обстоятельств, из-за которых вы оказались у нас в гостях, вам нужно отвести отдельные покои. Думаю, вам у нас понравится. Прошу за мной, только, Бога ради, не говорите громко: скоро должны вернуться мальчики – ваши женихи в будущем – а им никак не позволительно вас видеть. Девушки с любопытством перешагнули порог другой двери, противоположной той, через которую они сюда прибыли. Весь коридор был заставлен старинной мебелью, красивыми полуколоннами, древними бюстами с изображением знаменитых полководцев… В общем, Карл Хайнц от века не отставал. Мелисса, надо заметить, была наряжена уже в другое платье – розовое, с изящными воланами, и, как бы Кристина не любила моду восемнадцатого века, она признала, что этот розовый наряд смотрится на фигуристой хозяйке просто восхитительно. Мелисса Воланс перехватила её взгляд: - Ты не представляешь, сколько кумушек из соседних поместий перемывали мне кости касательно того, что это платье не совсем такое, какое привыкло носить большинство. А мне не нравится то, что носит большинство, неужели так трудно это понять? Мне кажется, что перья и бриллианты, которыми в таком огромном количестве уснащают свои наряды некоторые светские львицы, смотрятся очень пошло, и мне не хотелось бы похожей на какую-то странную заморскую расфуфыренную птицу. Этот наряд я создавала сама – лично следила за тем, как его шьют. Не люблю чувствовать себя пешкой в игре жизни. Вскоре они пришли к означенному месту. Покои были те же, они не изменились с тех пор вплоть до будущего. Но обстановка была несколько другая – в точности соответствовала вкусу эпохи с её тяжёлыми занавесями, бархатом и сложными изгибами барочных украшений. В каждой комнате стояло по большому зеркалу, которое поддерживали два пухлых ангелочка, и которые отражали собой изящные, затканные розами пышные шторы и балдахин над кроватью. - Это комнаты для гостей. Надеюсь, вы будете чувствовать здесь себя как дома, - улыбнулась Мелисса Воланс. Попрошу вас только ещё об одном: не высовывайтесь особо в окна: там, внизу, могут резвиться мальчишки, не хотелось бы, чтобы они вас увидели – по известным причинам. Придётся выдумывать, кто вы такие, а, учитывая то, что парни падки на красавиц, несмотря на то, старше они их или нет, отделаться от них потом будет очень сложно. Они, к тому же, очень любопытные: пока не узнают правды, кто вы и откуда (а они в любом случае почувствуют фальшь в моём голосе, если я попытаюсь им соврать насчёт вас), не успокоятся. В общую столовую вам ходить тоже не желательно. Там обедают остальные жёны Хайнца, а вам совершенно не улыбается с ними видеться. Всё, что нужно для жизни, принесут вам сюда. Все требования – к прислуге, если что понадобится. Не знаю, сколько вам предстоит у нас гостить, но мне бы не хотелось, чтобы вы вернулись в будущее с плохим мнением о нашем гостеприимстве. - А почему вы в поместье устроили всё по западному образцу? – просила Рита у Мелиссы. – У вас всё точно так же, как во Франции эпохи маркизы де Помпадур... - Просто я люблю эту страну, душка, - с чисто французской лёгкостью отозвалась Мелисса Воланс. – Всё традиционное японское мне, конечно, не надоело, и колокольчики с привязанными к ним листочками бумаги висят на терассе в изобилии (о, вы, наверное, знаете, как прекрасно они радуют слух своим звоном при каждом порыве ветра!), а вся северная часть поместья изнутри вообще напоминает пагоду… Однако я люблю постигать чужие культуры, и путь западной цивилизации мне кажется очень интересным, не похожим на наш. Так что я вот такая – хотя многие дамы из общества, которые тоже прельстились западным образом жизни, не всегда меня понимают. Однако я горда хотя бы тем, что перетянула их на свою сторону – ведь это я ввела моду на французский образ жизни, так, что все очень скоро поскидывали свои привычные кимоно и освоили светский этикет двора Людовика XIV. Хорошо иметь богатого мужа: Карл доставляет мне из Парижа всевозможные произведения искусства и прочие безделушки, без которых жизнь женщины так скучна, так неинтересна! Я, конечно, до сих пор питаю страсть к написанию наших традиционных танка*, их у меня, как у известной императрицы, уже около сорока тысяч – это единственное нравящееся мне занятие, что скрашивает мой досуг. Вы можете почитать их, если захотите. Правда, прислуге придётся тащить эти огромные тома в комнату с другого конца поместья, ну ведь это их работа… Возможно ль, что меня, кому средь гор Камо Навеки скалы станут изголовьем, Все время ждет с надеждой и любовью, Не зная ни о чем, Любимая моя? И люди те, Что жили в старину, Ужели так же, как и я, страдали И, о возлюбленной своей грустя, Ночами долгими не спали? Нет никаких известий о тебе, - В морской дали не видно островка, - И средь равнины вод, Качаясь на волне, Лишь белоснежные восходят облака...** Мелисса Воланс пропела эти строки с очень изящным выражением. Гордо взглянув на девушек, она сказала: - Это мой любимый поэт. Учусь у классиков, куда же мне деваться… Без этой поэзии, которая так прекрасно умеет выхватить из бытия лучшие его мгновения и остановить их, заставить застыть в вечности, жизнь была бы не жизнью!.. Внезапно она бросила взгляд на подвеску Мелиссы, невесты Канато, которая стояла рядом с ней (девушки ещё не разошлись по комнатам, слушая последние наставления хозяйки). Она очень удивилась, более того, это удивление было настолько сильным, что она не отрываясь изучала украшение в течении минуты, чем весьма смутила свою юную тёзку. - Откуда это у тебя? – наконец спросила хозяйка поместья. Мелисса, которая уже давно чувствовала, что Мелисса Воланс догадывалась о том, кто она такая, честно ответила: - Да, я именно та, о которой вы сделали своё предсказание... - Как ты узнала, что я его уже сделала? – спросила Мелисса Воланс нервно. – Это же было совсем недавно, и я никому об этом не рассказывала! - Почувствовала, - сказала Мелисса Дин. А потом тихо добавила: - По вам видно, что вы сразу распознали во мне ту, кто должна была прийти вам на смену. Но, по-видимому, вы отчего-то не хотели в этом признаваться даже себе. Отчего – я не знаю, это до сих пор тайна для меня. Но скрывать свои чувства вы не очень-то умеете. Мелисса Воланс с изумлением посмотрела на девчонку, которая так запросто надерзила ей, высказав ей прямо в лицо всё, что думала. - Не думала я, что ты пойдёшь в меня… Такая прямая, бесхитростная… Ценное качество для тех, кто ищет правды в жизни. Мелисса Дин улыбнулась. - Однако мне не хотелось бы, чтобы ты, так же, как и я, всегда была столь открыта в своих чувствах… Видишь, я пытаюсь их контролировать, но истинные мои побуждения не ускользнули от твоего взгляда. Значит, я в этом далеко ещё не преуспела. Ну да ладно, отдыхайте, - обратила она последние слова к остальным девушкам. – Вы наверняка очень устали… Подумать только: такой шок! Никогда бы не подумала, что возможно изменить законы природы настолько, что можно перемещаться во времени… Рейджи настоящий гений, не думала, что у него такие великолепные способности!.. Девушки разошлись по комнатам. Когда Мелисса осталась одна, она с грустью подумала, что ей не скоро ещё придётся увидеть своего возлюбленного. Эти комнаты, пусть и заполненные необыкновенной роскошью, были совсем не похожи на привычные ей апартаменты, и ей трудно было дышать этим душным воздухом прошлых эпох. В глубине души она лелеяла в себе надежду, что скоро вернётся домой. ________________________________ * Танка (яп. 短歌 танка, «короткая песня») — 31-слоговая пятистрочная японская стихотворная форма (основной вид японской феодальной лирической поэзии). ** из поэтических сборников Какиномото-но Хитомаро (конец VII века — начало VIII века)