Невесты для вампиров

На следующий день Кристина решилась поговорить с Субару по поводу кубка, который она и Каролина обнаружили на днях. Субару, навестивший невесту, развалился на одном из больших бархатных кресел, стоявших в её комнате и служивших её основным украшением. - Тут такая странная надпись, - задумчиво произнесла Кристина, в очередной раз рассматривая кубок со всех стон и табличку на нём. - «Знай же, о дитя, что ты – лишь создание мечты. Скрыто знание во тьме, отыщи его в себе» - Да, более чем, - согласился Субару. – Хотя, в принципе, это больше напоминает какой-то эзотерический лозунг, которыми обычно потчуют неофитов какой-нибудь масонской ложи или что-то в этом роде. Такие были очень популярны в восемнадцатом веке, и, кажется, Карлхайнц состоял в подобной, вместе с Корделией. Помнится, отец рассказывал мне, что отдал дань веяниям времени, изучая популярные тогда оккультные манускрипты, которые были подняты Старейшинами из средневековых и ещё более древних архивов, когда масонское движение набирало обороты… Знала бы ты про всё, что он мне тогда рассказывал!.. Все эти таинственные ритуалы, мистерии и посвящения, которые, надо сказать, были весьма мрачными и часто изображали величественную драму смерти эго и возрождения духа на новом уровне… Я тогда пошёл по его стопам и изучал наиболее запутанные и загадочные работы учёных, творящих в ту эпоху... Но, на мой взгляд, в кубке нет ровным счётом ничего интересного. Думается мне, что это просто свадебный подарок – для того, чтобы дать понять своей благоверной, что муж разделяет её интересы. - Однако я обнаружила ещё одну странность… - продолжала Кристина, которая вчера вечером наполнила кубок водой и обнаружила удивительную трансформацию простого вещества, то, о чём она не решилась рассказывать подругам, ибо была уверена, что ни одна из них не сумеет дать должного объяснения увиденного ей. - Что же это? – Субару вопросительно поднял бровь. - Как бы тебе объяснить… - Кристина замялась. Если то, что она увидела, было магией или чем-то в этом роде, то это требовало внимательного исследования, а ей не хотелось оставаться равнодушной к этой загадке. Однако, если так оно и было, то вампиры наверняка займутся разгадкой этой трансмутации в тайне от остальных: они очень редко позволяли девушкам наблюдать за редкими и таинственными явлениями, которые производили необычные предметы, и девушки, сгорая от любопытства, вынуждены были только строить предположения о том, что происходило за запертыми дверями лаборатории Рейджи, когда Сакамаки уединялись там для своих исследований. Но если то, что она созерцала, было тем, что открылось только ей, она боялась выглядеть в глазах возлюбленного не более, чем фантазёркой. В любом случае, она сейчас стояла перед выбором: быть втянутой в очень таинственное дело, которое, возможно, до конца понятным ей так и не станет. Однако, прикинув, что самой ей с этим сложно будет разобраться, она рассказала Субару обо всём, вздохнув на последок с облегчением, и позже поняла, что правильно сделала. Вампир слушал её со всем вниманием. Он почти не переспрашивал её касательно того, почему обыкновенная вода, которую Кристина решила ради интереса, подражая какой-нибудь древней даме, испить из кубка, превратилась внезапно в вино, причём очень сладкое, горячее настолько, что Кристина, которая, узрев эту магию, едва не выронила резервуар, но потом всё же решившаяся отпить из него, говорила об этом медленно, еле вытягивала сейчас из себя подробности произошедшего. Несколько минут Сакамаки сидел в задумчивости, перебирая в памяти всё, что он знал из теории оккультизма по поводу власти адептов над веществом, но, понимая, что способность к подобной трансформации доступна только посвящённым очень высокого уровня развития, гадал, как такое могло произойти при участии девушки, которая даже не была обращена. «Значит, - думал он, - здесь таится что-то очень необыкновенное, то, что не знаю ни я, ни, возможно, кто-либо другой из моих братьев. Возможно, здесь замешаны силы высшего порядка, даже тайны рода, о которых мы не имеем представления - как те, кто никогда не уделял достаточного внимания их постижению». Однако эти мысли он не произнёс вслух, только приободрил невесту, сказав, что это, наверное, отец постарался: когда-то он и сам принимал активное участие в научных исследованиях Рейджи и до сих пор спонсирует эту его деятельность. Но кубок вампир всё-таки решил забрать с собой, чтобы посовещаться с братьями, а, если они не смогут дать удовлетворяющего ответа, зачем понадобилось воссоздавать это древнее таинство, известное ещё со времён основания христианской религии, - тогда уже обратиться непосредственно к Карлхайнцу. Хотя последнее ему делать не особо хотелось: отец очень не любил, когда кто-то вторгается в пространство его личной жизни. «Хотя, возможно, ему теперь уже совсем неинтересна эта посудина, - думал вампир, - если уж она оказалась в месте, далёком от кабинета отца». Дело было в том, что последний обычно хранил наиболее ценные артефакты, в том числе и имеющие непосредственное отношение к магии, у себя в шкафу или в сейфе. Разыскав Рейджи, Субару показал ему находку девушек. Брат только присвистнул. - Ммм… - он с видом большого знатока рассматривал кубок, как если бы понимал его тайну. – Не знаю, говорить тебе или нет… Вообще Корделия просила меня не особо распространяться по поводу этой штуковины… Не знаю, почему она до сих пор не припрятала его где-нибудь в другом месте. Всё равно его свойства должны были когда-нибудь обнаружится. Субару, посчитав, что его брат знает достаточно, чтобы удовлетворить его любопытство, стал расспрашивать его с удвоенной энергией, однако Рейджи лишь покачивал головой влево-вправо, прицокивая языком: создавалось ощущение, что он парит своими мыслями где-то очень далеко, и вопросы Субару его не особо волнуют. В итоге, после часовых расспросов, жених Кристины не добился от брата ничего, кроме заумных лекций о магии трансформации, сродни тем, в которые он сам когда-то погружал свой ум, тогда, когда считал себя неофитом масонского братства, в котором состоял наряду с отцом. Видно было, что Рейджи если и знает что-то, то не хочет об этом распространяться. Вернувшись к себе в комнату, Субару несколько раз наливал воду в кубок, наблюдая за тем, как менялась субстанция: пару раз вино становилось таким горячим, что на поверхность жидкости всплывали бульбы, однако после пробы вещества ничего не происходило: ни опьянения (и это было весьма странным), ни каких-либо видений, ни экстаза, вроде того, которые индийские йоги испытывали при вкушении сомы… Ничего. Тогда Субару решил отправиться к отцу. На ходу прокручивая в голове запомненную надпись на жестяной табличке с посвящением, Субару прикидывал, как бы выставить дело так, чтобы не подставить девушек, проявивших чересчур нездоровое любопытство в отношении кубка. Обычно, если что-то необычное ими и обнаруживалось, то вампиры не рисковали сообщать родителям об этом – несмотря на то, что невесты очень часто проявляли чрезмерную активность на поприще исследования тайн поместья Сакамаки и порой злоупотребляли этим весьма и весьма. Отец сидел на своём привычном месте, читая свежую газету. Бросив взгляд на сына, он улыбнулся и отложил выпуск в сторону, пыхнув большой янтарной трубкой. - У меня есть к тебе один вопрос, - сказал Субару, держа кубок за спиной. – Не сочти это за чрезмерное любопытство ил подозрительность… Просто когда-то всё-таки надо узнать то, что нам положено знать. Наследственность обязывает, так сказать. Субару лукаво улыбнулся. Отец выжидательно смотрел на вампира. - Помнишь, ты кое-что подарил Корделии на свадьбу, - продолжил парень. – Нечто очень своеобразное, то, что, по мнению Рейджи, являет собой очень оригинальное сочетание необыкновенного изящества – я имею в виду способности и таланты мастера, который сотворил эту вещь, - и не меньшую странность, загадочность, которую этот предмет в себе таит. - Говоришь ты странно, - сказал Хайнц, пристально глядя на сына. – Наверное, то, о чём ты ведешь речь, находится у тебя за спиной. Субару улыбнулся. Карлхайнца было трудно провести, несмотря на то, что его поза со стороны иному лицу могла казаться просто устало-непринуждённой. - Ну да. Вот, смотри… Вампир поставил кубок на стол. На минуту отец нахмурился, хотел сказать что-то резкое, но промолчал. Потом бережно взял кубок в руки и рассмотрел его со всех сторон, особенное внимание он обратил на табличку, увитую резными побегами винограда. - Не хотел бы я, чтобы вы проявили интерес к этой вещице раньше времени… Но, по-видимому, судьба у этого кубка такая. Надо было тщательней хранить его, ума не приложу, почему он оказался на одной полке с остальными, менее ценными. - Вот это тоже меня интересует, - Субару оживился, видя, что отец готов что-то сообщить ему касательно находки. - Вы уже наверняка узнали про его необычайное свойство? – спросил Карлхайнц. – Иначе просто и быть не может. - Ну да, - Субару внимательно оценил реакцию отца. Тот казался спокойным. – Причём более чем необычайное. Раньше я с таким не сталкивался. Сперва подумал, что вижу одно из тех чудес, которые Христос когда-то являл миру, и весьма воспрянул духом. Потом, правда, сообразил, что на этот кубок, скорее всего, наложена какая-то очень мощная магия, как раз сродни той, которой Спаситель, сам великий маг, демонстрировал неблагодарной Палестине, а та ещё и сомневалась в могуществе тех, кто добивался власти, казавшейся ничтожеством в глазах толпы. - Ты прав, ты прав… Есть одно свойство у этой вещицы, и вино его не совсем обычное… Правда, надо знать, как правильно им пользоваться… В своё время у Корделии был небольшой пузырёк с жидкостью очень сложного состава. К сожалению, она забрала его с собой в могилу: скляночка была миниатюрная, и оформлена в виде подвески, которую Корделия носила, не снимая. Так что, к сожалению, продемонстрировать истинное магическое свойство этого вина я не имею возможности. Если только, конечно, Рейджи не постарается сварганить вещество, аналогичное тому, что содержится в бутыльке подвески, но не думаю, что он согласится это сделать. В своё время он создал подобное, и это стоило ему больших усилий, я лично настоял на том, чтобы он непосредственно контролировал процесс изготовления того, чем разбавляют это вино. Этот рецепт был довольно сложный, и вообще я сомневаюсь, что сейчас в мире найдутся те ингредиенты, которые мы когда-то заказывали, тратя на это огромное количество денег. Хотя… Всякое может быть. Рейджи знает о свойстве кубка – возрождать воспоминания и заглядывать в будущее, в души людей, он всегда сам мечтал быть обладателем подобной штуки. Субару вдруг припомнил, как загорелись глаза у брата, когда он увидел кубок. - Но это – великая память, память о любви. Надо сказать, что Корделия пользовалась им по поводу и без, очень часто во вред себе и окружающим. Я не мог тогда её понять, и, честно говоря, не понимаю и сейчас. Она вообще была женщиной… мягко сказать, с непростым характером. Когда я дарил ей эту вещицу, я надеялся, что она с помощью кубка научится лучше понимать людей, однако Корделия увидела в этом прекрасную возможность манипулировать своими жертвами (как правило, весьма известными в человеческом обществе) и своими собратьями. Несомненно, она весьма расширила сферу своего влияния, однако как это сказалось на чистоте её собственной души – ещё вопрос. Мне кажется, кубок принёс ей больше вреда, чем пользы. Старейшины не знают о том, что такой ценный артефакт хранится у нас, и, надо сказать, что я был дураком, выставив его на видное место: сколько верёвочке не виться, как говорят… Он когда-нибудь должен был раскрыть свои тайны. Я и не сомневался в вашей любознательности, однако не думал, что кому-нибудь из вас придёт в голову наливать туда воду… Карлхайнц отвернулся к окну, подавив тяжёлый вздох воспоминания. Корделия была дорога ему, несмотря на то, что он так и не повлиял на развитие её характера в лучшую сторону. - Лучше бы вам тоже не прельщаться, - сказал Карлхайнц после нескольких минут молчания. – Власть – великая проверка на прочность наших нравственных устоев. Когда нам даётся возможность использовать её, она может быть спрофанирована и направлена на откровенное зло. Так что лучше иных тайн вовсе не касаться, несмотря на то, что вы имеете на это полное право, как наследники. Знаю, что ты предпримешь все попытки, чтобы убедить Рейджи помочь тебе в сотворении зелья, о котором я тебе говорил - ты вряд ли устоишь перед этим искушением: я достаточно знаю твой характер. Однако лучше бы тебе забыть про этот кубок – очень тебе советую. Не повторяй наши ошибки, это будет гораздо лучше. Меньше знаешь – крепче спишь. Субару промолчал. Отец читал его как открытую книгу – впрочем, как и всегда. - Я, пожалуй, пойду, - сказал вампир. – Отнесу кубок обратно. Пусть стоит там, поставлю его подальше, чтобы не соблазнял… Однако, выйдя из кабинета отца, Субару отправился прямиком в апартаменты брата-алхимика, чтобы любым путём добиться от него содействия в своём отчаянном предприятии: узнать о кубке и его свойствах всё, что вообще возможно было о нём узнать. Просто из чистого любопытства: познание начинается с удивления, как сказал когда-то великий Аристотель, Князь Философов.