Невесты для вампиров

Первый день в поместье прошёл более чем удачно: Марк справился почти со всеми обязанностями, которые на него возложили, причём очень даже неплохо, чем заслужил похвалу дворецкого. Были, конечно, и свои трудности, однако благодаря сообразительности, природному уму и тому прилежанию, которое парень проявил, когда изучал «Руководство…», даже довольно непростые операции, которые брату Аспазии и Мелиссы надлежало выполнить, Марк провернул с блеском и в итоге остался доволен собой. А это, по его мнению, было самым важным. Впрочем, повышение уровня профессионального мастерства не было самоцелью парня, а служило лишь средством достижения той цели, которая стояла перед ним и была для него важнее всего остального. Вечером, отдыхая в своей комнате, Марк замечтался о чём-то очень личном, связанным с его прежней любовью, с девушкой, к которой он когда-то питал привязанность, живя в Англии, и, развалившись на пышном покрывале огромной кровати, которая больше подходила бы для королевской четы, парень размышлял о том, что всего ценнее в жизни. Обычно мы ценим что-то только тогда, когда это потеряем. Марк почти забыл, что вскоре должен был появиться мальчишка, с которым брат Мелиссы заключил договор. Лакей вздрогнул, когда негромко звякнул колокольчик, и в комнату тихо вошёл Мэнэбу с небольшой синей папкой в руках. - Всё готово… Отчёт о сегодняшнем дне, - сказал мальчик, осторожно положив папку на кровать. - Замечательно, - Марк потёр руки: по объёму принесённого было видно, что материала было много. Оставалось только надеяться на добросовестность составления его автором. – Ты всё подробно описал? - Я даже приложил чеки о покупках, которые сделала Аспазия, - не без тени самодовольства заявил мальчишка, сделав большой глоток горячего шоколада из чашки, которую протянул слуге Марк, взяв её с большого подноса, который недавно принесли в комнату нового лакея расторопные слуги – без задержки, секунда в секунду. - Молодец, - Марк пролистал несколько страниц подшивки, испещрённых мелкими печатными буквами. Отчёт, действительно, был составлен на совесть, и казалось, что в нём были учтены даже самые незначительные мелочи. Во всяком случае, не первый взгляд труд Мэнэбу выглядел довольно основательным. Можно было только предполагать, каким образом мальчишка успел состряпать его за такое короткое время. «Наверное, подключил кого-то со стороны», - несколько неприязненно подумал Марк, ибо ему казалось, что именно так оно и было на самом деле, а парню очень не хотелось, чтобы о его предприятии знали люди со стороны - достаточно было и того риска, на который он с большими предосторожностями пошёл. - Спасибо тебе, - брат Мелиссы пожал руку Мэнэбу и протянул ему обещанный конверт – как и полагается по японскому этикету. Мальчик пересчитал деньги и засунул конверт за пазуху. - И вам спасибо, - улыбнулся он как-то странно и, элегантно попрощавшись, покинул комнату, оставив витать в воздухе аромат какого-то дорогого парфюма. Марк с нетерпением стал пересматривать отчёт, пытаясь создать себе общее представление о том, что творится в новой жизни младщей сестры. Но, как бы тщательно он не исследовал материал, ничего такого, что могло бы насторожить его или вызвать у него хотя бы интерес, не было. Это было простое описание дня из жизни девушки, которая ни в чём не нуждалась – не более. И, несмотря на разочарование в том, что ничего стоящего узнать не удалось, Марк порадовался, что Аспазия, хотя и воспользовалась всеми дарами Фортуны, всё же не перешагнула ту отметку, которая отличает человека воспитанного от бескультурного, на голову которого внезапно свалилось большое благосостояние. Аспазия была очень умеренна в тратах: возможно, она просто не хотела сразу демонстрировать свою страсть к приобретениям, которая, как знал Марк, развивалась у неё в те дни, когда в их семье становилось полегче с финансами. А, возможно, девочка повзрослела достаточно, чтобы понимать, что простой демонстрацией хорошего тона она может склонить на свою сторону таких утончённых существ, какими являлись вампиры. Марк перевёл дух. Прекрасно, первый день прошёл очень даже неплохо – во всяком случае, его опасения не подтвердились. Парню казалось, что от его сестёр начнут требовать чего-то такого, что навредит их существу, что-то, что стало бы опасным для их душевного и физического здоровья. Такого не случилось – пока, и брат девушек мог спать спокойно. Хотя заснуть ему удалось с большим трудом: то, что было описано в отчёте, расширило представление парня о том, какой может быть повседневная жизнь богатой девушки в логове бессмертных. - Эй, чем займёмся сегодня? – задал Карла традиционный вопрос своему брату во время прогулки по зимнему саду, когда Шин запустил в кусты очередную петарду, и она взорвалась, рассыпая вокруг серебристые искры. - Не знаю… - ответил последний, и это тоже было ответом, который Карла слышал каждый день. Так уж повелось, что старшему приходилось выдумывать всевозможные новые и необычные способы времяпрепровождения, тогда как Шин только и умел, что прожигать свою бессмертную жизнь, не задумываясь особо о том, как это надо правильно делать. – Может быть, устоим пенную вечеринку? - Мы проводили её в прошлом месяце, - задумчиво ответил Карла. – Было бы странно будоражить соседей вестью о подобной ещё раз. Они сочтут нас существами весьма заурядными. - Жаль… А мне так понравилось!.. - Ну, у нас ещё будет время устроить что-нибудь подобное, - утешил брата Карла. – А на сегодня у меня есть предложение поинтереснее… Точнее, это даже не предложение, а сюрприз, и, думаю, что было бы неплохо, если бы он тебе понравился. Мне было бы очень приятно. Гораздо правильнее делать сюрпризы, которые нравятся, чем те, которые вызывают шок и неприятие. - И давно ты это понял, братишка? – иронично спросил Шин. - С тех самых пор, когда ты набрался ума и перестал безобразничать, подбрасывая мне всякие пакости в коробке из-под торта. Я многое переосмыслил, и думаю, что нам пора повзрослеть и относиться друг к другу посерьёзней. Так вот, то, что я хочу тебе показать, ты увидишь сегодня вечером в комнате для гостей - той, что находится через пять дверей от библиотеки… - О, господи… Это же самое мрачное помещение в доме!.. – воскликнул Шин. - Вот именно! – улыбнулся Карла. – И мы используем его как раз по назначению… Спустя несколько часов Карла сидел в большом старинном кресле за круглым столом, заставленным магическими принадлежностями, напротив пожилой японской женщины, одетой очень странно даже для странствующей прорицательницы - так, что казалось, что она никто иная, как последовательница какого-нибудь сомнительного мистического культа или член буддийской секты вроде Сингон или Дзёдосю*, что читают свои мантры, точно заклинания, в старинных пещерах на востоке страны, или повелевают духам подчиниться вызывающему их, ибо некоторые представители этих обособленных религиозных меньшинств видоизменили буддийское учение по своему усмотрению настолько, что от буддизма в нём осталось только название, а содержание ритуалов сводилось к чисто магическим операциям и - очень часто - к практике спиритизма. - Очень, очень необычно… - бормотала гадалка низким грудным голосом, перебирая колоду карт пухлыми пальцами и рассматривая узор, образованный выпавшими арканами ТАРО, который замостил поверхность стола замысловатой фигурой расклада на любовь. – Никогда прежде такого не видела… «Я и не сомневался, - усмехнулся про себя Шин. – Все вы всегда говорите одно и то же». Однако внутреннее чувства вампира подсказывало ему, что, скорее всего, прорицательница с ним достаточно открыта. - Я вижу очень необычное будущее… И счастливое достаточно… Причём со второй дочерью той девушки, которая тебе сейчас нравится. «Вот так вот! - подумал изумлённый вампир, как всегда, блистательно контролируя эмоции. – Никогда бы не подумал, что… А кто мне, собственно, нравится, так-то рассудить? Вот ведь вопрос!». Парень задумался. Спустя несколько минут размышлений под пристальным взглядом пожилой женщины Карла всё-таки утвердился в своих убеждениях касательно того, что истинное любовное чувство он питает лишь к одному существу – такому близкому и всё же такому недостижимому… Мелисса Дин нравилась ему очень сильно, но – увы! – она не была предназначена старшему Тсукинами, и с этим ничего нельзя было поделать… Шин, который зашёл к гадалке после того, как Карла вышел с задумчивым видом из задрапированного и разукрашенного соответственно случаю кабинета пророчицы, чувствовал себя немного не в своей тарелке. О том, что будет происходит в комнате, он узнал от брата только что, и не был готов к тому, чтобы спокойно выслушать предсказание, которое, как он думал, по обыкновению должно было быть не самым оптимистичным, как это часто бывало с ним, когда он доверялся всевозможным предсказателям во время своих путешествий по стране и за рубежом. Ну не любил вампир все эти манипуляции - с самого детства не любил - и старался поменьше заглядывать во всякие сонники и астрологические справочники, которые в огромном количестве хранились в библиотеке их дома: добрую традицию коллекционирования эзотерической литературы начал их далёкий предок по материнской линии, и этот обычай ревностно поддерживал Карла, который всегда питал слабость к тайным знаниям. Шин же всегда любил простоту повседневности, и его мало интересовали глубинные токи жизни. - Вы и ваш брат – удивительные люди, - сказала гадалка, внимательно глядя на вампира. – Никогда прежде с такими не встречалась, а карты – так те и вообще не могут дать мне полной информации о вас, такое у меня впервые в практике происходит... Женщина задумчиво посмотрела в хрустальный шар, в котором клубился синеватый дым. - Кто вы такие, я не знаю, да и не думаю, что вправе выведывать, но могу сказать с уверенностью, что и твоё будущее, и будущее твоего брата отличаются от судеб большинства их тех, кому мне приходилось делать прогнозы, а среди них были выдающиеся личности... Шин посмеялся про себя. «Эти смертные такие наивные и такие очаровательные в своей неоведомлённости! Sancta simplicitas!»* - Но в целом я могу сказать, что определит вашу судьбу на то время, когда вы поймёте всю ценность того, что вам предстоит узнать… - А нельзя ли менее туманно выражаться?.. – спросил Шин несколько нетерпеливо. - Профессия обязывает, - хитро улыбнулась Кассандра. – Я не могу говорить с уверенностью: как я уже сказала, ваши личности для меня являются чем-то труднопостижимым… Могу только с точностью озвучить тот факт, что вашей женой станет девушка с очень необычной внешностью. Красное… Много красного марева… Красная шевелюра, красные глаза… О, мой Бог, неужели альбинос?!.. - Ха! – усмехнулся Шин, подумав, как эффектно бы он выглядел с такой необычной пассией в паре, и задался вопросом о том, потомком кого могло бы быть такое фантастическое существо. На ум пришёл только один вариант – роскошную красную гриву имела одна его очень хорошая знакомая по школе – Кристина, та, что была невестой одной из Сакамаки, Субару, глаза которого были странного винного цвета… _______________________________ * Секта Сингон (Истинное слово), основанная Кобо Дайси (774-835), базируется на горе Коя-сан, к югу от Нары, и объединяет различные религиозные течения вокруг центрального образа Дайнити Нёраи, космического Будды, воплощающего суть мироздания. Сингон делает акцент на идее общей взаимосвязанности и взаимозависимости, выраженной манда-лами (графические изображения буддийского мира), и допускает, что просветление может быть достигнуто в течение одной жизни путем чтения нараспев сутр и медитации. Веками адепты секты Сингон стремились к духовному очищению, совершая паломничество по 88 храмам на Сикоку. Дзёдосю, секта «Чистой Земли», основана в 1133 году монахом Хонэном; это было время голода, предательств и борьбы кланов. Хонэн допускал, что мир по сути своей порочен, и, поскольку невозможно достичь просветления в этой жизни, люди должны искать спасения в жизни загробной. Вера в Будду Амида (властителя рая) принесет блаженство в следующем мире. Культовая практика амидаистов весьма проста — многократное повторение магической нэмбуцу Шаму Амида Буцу» (Слава Будде Амида). Задав темп, Хонэн иногда повторял нэмбуцу 60 000 раз в день. ** «Святая простота!» (лат.) - выражение, приписываемое Яну Гусу. Приговорённый католическим Констанцским собором к сожжению как еретик, он будто бы произнёс эти слова на костре, когда увидел, что какая-то старушка (по другой версии — крестьянка) в простодушном религиозном усердии бросила в огонь костра принесённый ею хворост. По сообщению церковного писателя Турания Руфина (ок. 345—410 гг.) в его продолжении «Истории церкви» Евсевия, выражение «святая простота» было произнесено на первом Никейском соборе (325 г.) одним из богословов. Употребляется для обозначения наивности, простодушия или легковерности.