Невесты для вампиров

Мелисса сидела в комнате, перебирая старинные томики со стихотворениями. В какой-то момент это стало её любимым занятием: девушке нравились книги, обрамлённые в соответствии с её вкусами - это было одной из тех многих маленьких радостей, которые она могла позволить себе в этом большом и мрачном месте. В этих книгах, по сути, содержалась вся душа невесты. Здесь были собраны стихотворения, которые Мелисса очень любила читать в детстве, стихотворения, которые она собирала в своих тетрадях всё отрочество и читала подругам вслух на переменах или после уроков на школьном дворе; были и те, которые девушка успела полюбить совсем недавно - когда только приехала к Сакамаки. Много было тех, которые читал ей наизусть Канато и которые она просила его записать своим ровным, изящным почерком на гладких, лиловых страницах книжек-блокнотов. В общем, это было царство поэтической мысли в самых утончённых формах, общее собрание которых составляло для Мелиссы царство поэзии в том виде, в котором она себе его представляла с ранних лет своей жизни. Как выразился Канато, это было "Аркадией для возвышенных душ". На ум Мелиссе пришло одно воспоминание, которым она ещё ни с кем не делилась. Почему- она и сама не знала. Это было странным, ведь почти всё, что с ей происходило за это время, её подруги узнавали почти сразу. И лишь это теплилось на задворках её сознания и вот теперь всплыло на поверхность и никак не хотело погружаться обратно. ...Это был урок физкультуры - очень необычный, хотя и выдержанный по всем стандартам среднего образования, но, ввиду особенной специфики, проводимый здесь по своим правилам - с поблажками и, напротив, - с нарочитыми усложнениями, приспособленными под природу обучающихся в школе вампиров. Девушки-вампирши буквально танцевали на бревне с невыразимым изяществом, выполняя такие сложные акробатические трюки, что рябило в глазах. Вдалеке ещё одна группа ребят с младших курсов тренировались на матах и татами, а мальчики - Канато и другие вампиры его возраста - занимались тем, что поднимались под высоченный потолок по канату, натянутому над большим плоским матом красного цвета. Несмотря на то, что это задание было плёвым делом для большинства вампиров, многие из них отчего-то боязливо косились на толстый канат, раскачивающийся над матом, а Канато, который, как было известно Мелиссе, всегда любил физкультуру, - тот и вовсе сидел поодаль, в уголке, противоположном тому углу зала, откуда девушка наблюдала за происходящим, и прижимал к груди своего любимого плюшевого мишку. Почему Канато, который обычно первым стоял в очереди в подобных рискованных испытаниях, вёл себя так странно, Мелисса никак не могла понять. Она терялась в догадках, несмотря на то, что ситуация казалась обыденной и простой. Не выдержав, невеста поднялась со своего места, и, пройдя через ряды разгорячённых упражнениями вампиров, подошла к Канато, вид которого был, мягко сказать, весьма жалким. - Ну и что случилось? - спросила невеста, и тон её ей самой показался более чем твёрдым, если не сказать - жестковатым. Она мысленно укорила себя за это, однако слово - не воробей, и девушка пристально смотрела на вампира, ожидая пояснений. - Ну... Как сказать... - тянул Канато, явно не желая объяснять причину своего странного поведения. Он осматривался по сторонам, явно боясь, что его услышат, но, к большому облегчению для обоих - видимому для Канато и скрытому - для Мелиссы, никого рядом не оказалось. Канато снова бросил взгляд на канат и закрыл глаза, по-видимому, надеясь, что его не вызовут. - Я... Я... - Да говори, не бойся, - смягчилась Мелисса, видя, как трудно даётся её возлюбленному это признание. - Говори. Я выслушаю. Не впервой. - Я боюсь, - выдохнул вампир и, покраснев, закрыл руками лицо, не выпуская при этом своего плюшевого друга из объятий. - Боишься? - удивилась Мелисса. - Чего же? - Ну вот, так я тебе и сказал, - довольно грубо пробубнил парень. - Ну, сказал об одном - говори и про другое... Это не тот случай, когда первое слово дороже второго, - отозвалась Мелисса. - Я боюсь. Остаться. Один, - раздельно и чётко ответил вампир. - Один? Ну давай я рядом постою, - предложила девушка, удивлённая подобным ответом. - Да нет... Ты здесь ни при чём. - То есть как? - собиралась уже возмутиться девушка, но, глядя на вампира, испытала снова такой укол жалости, что не посмела произнести оставшуюся часть вертевшейся на языке фразы с должной твёрдостью. - Ну вот видишь... Даже ты... - Ладно, Канато, извини... Ты же видишь, я переживаю... Не хочу, чтобы ты показался слабком себе самому. - А я и есть слабак... Точнее, это трудно выразить... - Говори, я слушаю. Не скрывай ничего. - Я боюсь за Падди, - Канато хныкнул и прижал к себе медведя ещё сильнее. Мелисса удивлённо замолчала. Ей казалось более чем странно, что Канато, который обычно славился своей смелостью, никак не хочет взять себя в руки и - что было ещё более странным, - боится расстаться с предметом своей давней детской привязанности. Она долго пыталась подобрать слова, но пришла к выводу, что лучше говорить прямо, хотя и мягко, чтобы не задеть чувства возлюбленного, которые, по-видимому, сейчас требовали если не выхода, то, по крайней мере, успокоения. - Ну что с ним может статься, скажи на милость? - Станется, - проканючил Канато. - Станется! Он останется один, и я останусь один. Иначе никак. Он не может лазать по канату. И я не думаю, что... Вампир замолчал, странно посмотрев на девушку. Мелисса тоже молчала. Когда молчание затянулось, невеста всё-таки решилась на предложение, которое было самым обыкновенным, но реакция на него могла последовать какая угодно: девушка прекрасно знала непредсказуемый характер своего жениха. - Давай я его подержу. - Не-е-ет! - Канато завертелся в разные стороны, как если бы Мелисса уже собиралась отнять у него драгоценную игрушку. - Нет! Ты мне её не отдашь! Вы все так говорите... Мама так говорила, Субару... На последнем слове глаза вампира недобро вспыхнули. - Вы так говорите... А потом я нахожу Падди со вспоротым животом или в улье с пчёлами... - Ну ты что! - воскликнула девушка, ужаснувшись тому, что по-видимому, происходило в этих стенах в то время, когда её не было здесь. - Я же не садистка! Давай, подержу, ничего с ним не станется. С чего бы мне делать тебе больно? Канато внимательно посмотрел на Мелиссу. Этот взгляд был столь выразительным, что девушка испугалась. - А ты точно не причинишь ему вреда? - Канато поцеловал Падди в нос. - Ну с чего бы... Нет, конечно. Если хочешь, я сяду рядом с вами, вон на ту скамеечку, видишь? Буду наблюдать за тобой... Буду поддерживать тебя. Я и Падди - этакая группа поддержки. И медвежонок тоже будет тебя поддерживать, правда, Падди? Мелисса наклонилась к Канато и поцеловала его в макушку, одновременно пытаясь мягко вынуть игрушку из мёртвой хватки жениха. - Ну... Если так... Нет, ты мне её не отдашь! - вдруг крикнул Канато так громко, что те, кто проходил недалеко, вздрогнули и обернулись посмотреть на то, что случилось. - Так, Канато! - Мелисса снова переменила тон на строгий - тот, который она изредка использовала, когда поведение жениха ей совсем не нравилось. - Ты что, думаешь, что я... - Ничего я не думаю... - снова притих парень. - Ну если не думаешь, то чего тебе бояться? Я его не съем. Только подержу. Канато с большим трудом расстался с медведем, как если бы он был (впрочем, он и был) его главным сокровищем. - Я доверяю тебе свою жизнь! - внезапно серьёзно и очень грозно ответил вампир. - Если с ним что-то случится... Мелисса, я не посмотрю, что ты - моя невеста!.. Мелисса вздрогнула, но сдержала себя. - Ну всё... Иди... - Куда? Ты же сказала, что пойдёшь со мной? - Ах, ну да... Девушка зашагала вслед за вампиром. Когда они приблизились к группке студентов, упражняющихся на канате, вампир снова вцепился в мишку. - Так... Ну нет... - Мелисса твёрдо отвела его руку. - Канато, не будь ребёнком. Давай. Вперёд и с песней! На канат! Я тебя поддержу, как и обещала. Ничего не будет с Падди. Я не Субару. Насилу успокоив вампира, Мелисса уселась на скамейку рядом с красным матом и стала внимательно наблюдать за возлюбленным. Тот с большой неохотой занял очередь, а, когда дело дошло до него, долго не мог сделать первые движения в направлении цели, то и дело оглядываясь на Мелиссу и на своё сокровище. Мелисса поддерживала его улыбкой и обнимала Падди как можно бережнее, всеми силами давая понять, что оберегает его от всех опасностей мира, вместе взятых, и готова пойти ради медведя хоть на смерть. С большим трудом - скорее, потому, что сверху обзор был менее удобным - Канато забрался на самый верх, и, едва коснувшись жестяной бляхи, отмечающей конец путешествия, мигом соскользнул вниз и, подпрыгнув к Мелиссе едва заметным в воздухе движением, отобрал медведя. - Спасибо, любимая, - чмокнул он девушку в щёку и добавил уже привычным невесте голосом взрослого человека: - Я никогда этого не забуду. А, насколько ты это (я надеюсь) уже успела заметить, я никогда не забываю ни хорошего, ни плохого... Поэтому тебе, как и Падди, важно быть паинькой не только сегодня... Мелисса вздрогнула. Кто-то звал её из коридора. Она прислушалась: это был голос Канато. Спустя минуту вампир вошёл в комнату. - Почему ты не отзываешься? - недовольно спросил вампир. - Я? Я... Я просто задумалась, - быстро ответила Мелисса. В общем-то, так оно и было на самом деле. Бросив взгляд на жениха, девушка вздрогнула точно так же, как когда-то в спортзале: парень держал подмышкой плюшевого медведя - того самого, которого она когда-то на скамейке перед канатом берегла как зеницу ока...