***
— Джерард, мы сегодня поедем в парикмахерскую. — Кофе сразу же оказался на полу, часть стекала по подбородку, а я удивлённо уставился на полностью серьёзного отца. — Что?.. — только смог выдавить я. — Собирайся. Я не двигался. Если он шутит, то пусть больше никогда не пытается. У него это плохо выходит. — Ну, что ты стоишь? Собирайся! — чуть строже сказал Дональд с нескрываемым раздражением. Я активно замотал головой: — Н-нет. — Джерард! — отец со всей силы стукнул по столу, что я вздрогнул. Я понимал, что согласиться это означало бы конец, полный провал; он попытается выветрить из меня всё, что у меня есть, — мою индивидуальность. Смирившись, я медленно поплёлся в свою комнату, специально оттягивая момент. Что бы там ни произошло, я точно осознавал, что попрощаюсь со своими красными и длинными волосиками. Когда я уже садился в машину, отец кинул неодобрительный взгляд на мои покрашенные ногти: — И от этого тоже чтобы не было. Я со всей силы прикусил губу, сдерживая поток неприличных слов, которые сейчас с удовольствием выплюнул бы отцу прямо в лицо, и специально громко хлопнул дверцей машины. «Ненавижу», — сквозь зубы процедил я, пока приближался к своей неминуемой гибели. Дональд был упёртым, как Фрэнк, но только Фрэнк не лишён интереса ко всему новому. Да, он не сдаётся, но не идет против других, он не ущемляет их права. Мне нужен такой друг и он у меня есть. Я не хочу меняться так же, как и Фрэнк не хочет становиться скучным. Мне нравится быть ядовитым и ярким. Отцу не нравится, когда кто-то выделяется. Он зависим от мнения общества, а Фрэнку, кажется, на него совершенно плевать. Я хотел бы, наверное, сейчас побыть с ним, но... На месте были уже через двадцать минут. Слишком быстро, по-моему. Я сидел в кресле, пока отец распинался перед парикмахером о том, как лучше сделать из меня часть обыкновенной серой и скучной массы. Ненавижу это. — ...Покороче и избавьтесь от этого ужасного цвета. В тот момент я чувствовал себя маленьким ребёнком, за внешним видом которого тщательно следит его мамаша. — ...Мне всё равно, главное, чтобы он стал хоть немного похож на мужчину, а не на этого женоподобного уродца. Тут я не выдержал: вскочил с места и оттопырил средний палец, смотря точно на отца. — Заебал уже, — зашипел я со всей желчью, со всей ненавистью, которую испытывал к Дональду. И видеть его растерянно лицо было просто бесценно. Хотелось, чтобы он уже понял: я уже достаточно взрослый и могу сам решать. Я выбежал на улицу под громкий визг одной из девушек и, совсем не обращая ни на кого никакого внимания, пешком поплёлся в сторону дома. Первым делом я закрылся в своей комнате. Лежал и смотрел в потолок, ожидая очередного скандала и воплей отца, когда тот приедет. Майки постоянно дежурил у моей двери, стуча каждые пять минут, в надежде на то, что я впущу его. Что ж, долго я не продержался. Телефон зазвенел неожиданно. Это была Хейли, сообщившая мне одну замечательную новость: наш пьяница-соня проснулся и сидит у себя дома. Я очень хотел увидеться с Фрэнком. Возможно, только он мог поддержать меня (Майки не в счёт!), а ещё мне не хотелось оставаться дома. Поэтому мне нужно было планировать незаметный побег. Майкс со скоростью света подлетел к кровати и, с грохотом усевшись на неё, громко заявил: — Джи, у меня есть идея! Я довольно ухмыльнулся, когда пришло смс от Хейли с нужным мне адресом. Сегодня я планирую нарушить все возможные домашние законы.***
Отец явился через десять минут, вполне ожидаемо злой и раздражённый. К побегу всё было готово, но явно чувствовал, что будет неправильно подставлять Майки, и, закрыв его на ключ в моей комнате, отправился выслушивать все претензии Дональда. ...таким я его ещё не видел... Он громко ругался, не стыдясь в выражениях, размахивал руками и под конец своей пламенной речи со всей силы замахнулся кулаком мне в лицо. «Благо, хоть в нос не попал», — думал я, касаясь холодными пальцами будущего синяка на скуле. — Джи! — вскрикнул Майки, выпучив глаза. — Как так... получилось... — он метнулся ко мне, откинув с себя моё одеяло. Брат стал напротив меня, что его глаза были на уровне моих. Я ухмыльнулся: мы одинаково роста, что тоже было важной составляющей плана Майкса. — Тебе очень больно? — Пустяк, — отмахнулся я. — Мы можем начинать. Майки согласно кивнул и, быстро схватив телефон, набрал номер Дина: — Привет, — брат взглянул на меня, — Дин, нам с Джерардом нужна твоя помощь.***
Мы все вместе сидели за обедом; отец часто смотрел на меня кривясь, но не говорил мне ни слова. Я ему противен, что ж, как и он мне. Донна каждый раз выдавливала из себя улыбку и возилась по дому, будто всё в порядке, будто бы в нормальной семье должно так быть. Майки прекрасно сыграл свою роль: возился в своём телефоне, не замечал никого в округе, в ответ на чей-то вопрос недовольно мычал, — вёл себя как обычно, но время от времени, пока никто другой не видел, ехидно улыбался мне и знаками показывал, что мне нужно делать. И я слушался. Потому что в тот день понял, что мой брат чёртов гений! Я медленно потягивал кофе, молча уставившись в свою тарелку, будто бы задумался, но на самом деле краем уха следил за разговором. — Ма-а-а-ам, — совершенно обычно для себя протянул Майкс, вытаскивая свой телефон из-за стола, и положил его сверху. — У Дина новая приставка, я хочу к нему пойти. Мама покачала головой: — Чтобы вернулся до шести, понял? Брат с нескрываемой радостью закивал, вскакивая с места, и прямо здесь, на кухне, чтобы отогнать все подозрения, сделал итоговый звонок: — Дин, можно. Буду готов через полчаса. «Не выдержав такого нечестного решения от матери», я поднялся на ноги и «обиженно» поплёлся в свою комнату. Донна последовала за мной. Я лежал, уткнувшись лицом в одеяло, когда она вошла: — Джерард, просто так надо. — Я не пошевелился. — Обещаю, завтра отпущу тебя к нему, просто потерпи этот день. Я перевернулся на другой бок, сжав подушку под собой: — Мам, да всё в порядке, правда, — говорил я уже по готовому сценарию. Майкс был прав: Донна слишком предсказуема. — А теперь, если не возражаешь, я посплю, — я прикрыл глаза, вернувшись в исходное положение и улыбнувшись, мысленно дал самому себе пять. Всё идёт по плану. Майки ввалился ко мне в комнату с протяжным «Мам, я одолжу у Джи джинсы» и стал рыться в моём шкафу. Переоделся, и сейчас самым важным было засветиться в этом перед мамой. Брат вернулся спустя десять минут, когда я через приоткрытую дверь услышал громкий голос Дина. Ещё никогда я так не радовался его появлению. — Джи, пора! — сообщил мне он, наскоро стягивая с себя одежду. Майки передал мне свой телефон, перед этим сняв блокировку. Я проделал то же самое со своим мобильником. Я снял с себя футболку и пижамные штаны и и обменялся с Майксом одеждой. Брат специально выбирал мешковатую, чтобы не так были заметны наши с ним различия в комплекции. Майки переоделся и ринулся ко мне. По плану я сам должен был разобраться со своими волосами, но он неожиданно передумал и начал заплетать мне косички и завязывать их тонкими резинками, но это было не особо-то и важно, так как голова была прикрыта синей тканью капюшона толстовки. Майки заткнул уши наушниками, запрыгнул на мою кровать и юркнул под одеяло, раскладывая по подушки пучок ярко красных ниток, имитирующих прядь моих волос. Майкс спрятал голову в одеяле, специально освобождая ноги в серых носках, и когда был полностью готов, высвободил руку из этого полурулетика и показал большой палец. Я вышел из комнаты, глубоко вздохнув, и неспешно поплёлся к выходу. Теперь всё зависело от Дина и невнимательности Донны. Я быстро надел куртку брата и, посмотрев на знакомого, еле заметно кивнул. — Майки, что же ты так долго? Мама позади меня улыбнулась и улетела на кухню. Я быстро натянул свои кеды, взяв с собой обувь Майкса. — Пиздец, — выдохнул я, поворачиваясь к Дину, когда мы уже вышли. Отец, до этого стоящий у своей машины, проводил нас заинтересованным взглядом. Не зря брат попросил помочь именно Дина: он прекрасно сыграл, без проблем согласился, и была одна деталь, которая, кажется, была основной, почему он согласился участвовать во всём этом. Это было сделано специально для Дональда, теперь приглядывающего и за Майки. — Ты идёшь к Фрэнку, я — Бену, чёртов Майки, всё продумал. Я хихикнул. Да уж... С Дином мы попрощались через минут десять. Он загадочно улыбнулся, пожелав мне удачи, и продолжил свой путь прямо. Джерси-Сити я знал достаточно неплохо. Иногда одинокими осенними вечерами я гулял по нему, изучая каждый переулок, и было совершенно не страшно просто забыть дорогу домой. Джерси — не тот город, в котором можно потеряться. Смутно, но я представлял, где находится дом Фрэнка, и уверенно следовал в том направлении. Достав телефон брата из кармана, я включил его, умиляясь с розового единорожки на фоне, и набрал самому себе сообщение: «Майкс, я почти на месте. Как у тебя дела?» Ответ пришёл незамедлительно: «Мама покрутилась у кровати. Отец пару раз заходил, но, похоже, они ничего не заподозрили» Позже пришло ещё одно: « •з• » Которое заставило меня улыбнуться. Я видел тёмный двухэтажный домик и знал, кому он принадлежит, поэтому рванул к нему и, нашарив кнопку звонка, вдавил её. Пэнси округлил глаза, увидев меня, и без слов пропустил внутрь. — Джи, что ты тут делаешь? — на щеках друга проявился почти незаметный румянец. Я тяжко вздохнул. — А ты догадайся! — я на секунду замолчал. — Между прочим, я пришёл проведать одного пьяницу. Айеро поджал губы, опустив голову. — А ещё я из дома сбежал, притворившись Майклом, — я стянул капюшон с головы, демонстрируя свои косички. Фрэнк заржал, а я опустился на красный диван, растянувшись на всю длину. — Знаешь, тебе вернуть бы твои обтягивающие шмотки, расплести эти грёбаные косички, и ты настоящая Дива. Вот зачем я ему про Диву рассказал?! Я медленно облизнул губы, смотря точно на парня, и обольстительно улыбнулся. — Не делай так больше, иначе я за себя не ручаюсь! — пролепетал Пэнси, присаживаясь рядом. Я вспомнил сегодняшнюю ночь и нахмурился: да, он ведь вправду может. По коже пробежала дрожь. — Больше не буду, мне не хочется, чтобы меня ещё раз изнасиловали... — я осёкся, мысленно ударяя себя по лбу. Надо же было такое ляпнуть! Фрэнк вскочил с дивана, удивлённо уставившись на меня: — Изнасиловали?.. Кто?! — он уселся на мои бёдра, притянув меня к себе за толстовку и смотря на меня со всей необъяснимой злостью и гневом, и меня передёрнуло. Что происходит? — Джи, кто это, блядь, сделал?! Сейчас действительно было страшно, но я, собрав всю силу в кулак, оттолкнул Пэнси от себя, оказываясь сверху. Схватил его запястья, крепко прижимая их к дивану. Что-то было странное в моей голове — мои чёртовы мысли, которые настаивали на другом, в принципе возможном развитии событий. Он мой друг, друг, повторял я, Фрэнк Айеро всего лишь мой друг, нельзя о нём такое думать. — Фрэнк, что происходит?.. Что не так с тобой? Почему ты так реагируешь? — парень весь сжался, и по его щеке скатилась что-то блестящее. Он умеет плакать? В моей голове всё появлялись различные картинки, а необъяснимая жалость сдавила лёгкие. — Фрэнк, я просто оговорился: меня не насиловали. Просто меня сегодня ночью жутко облапали. — К-кто?.. — постепенно он успокаивался, и, кажется, его злость возгорелась во мне, но так же быстро потухла. — Ты не помнишь?.. Несколько секунд молчания, и он произнёс: — Чёрт, Джи, прости меня... Я... я не хотел... А что именно я делал? Поднялся на ноги и немного повертел задницей, указывая на неё пальцем. Провёл по ремню, коснулся своей щеки, своих губ. Тут меня остановил друг: — Я тебя... поцеловал, что ли?.. — Если бы, — выдохнул я. Вспоминать об этом было не так противно, как я думал. Поцелуй по пьяни бы был для меня не самым страшным. Это бы ничего не значило и ничуть бы не пугало. — Ты... мне губы вымазал в кое-чём, — щёки предательски запылали, и я попытался скрыть это, немного опустив голову. — Ну блять! Я правда это сделал? Чёрт, больше никогда не буду пить! — Мудрое решение, — выдал я и уселся на пол. Именно сейчас хотелось произнести какую-нибудь колкость, но я этого не сделал, а Пэнси подошёл ко мне, поворачивая моё лицо к свету, отчего я инстинктивно зажмурился. — Откуда это? — Ты про нос или скулу? Хм, а у него холодные пальцы. — Про всё. — Хорошо, — согласился я и убрал косичку с лица за ухо, — синяк я получил, когда ударился о дверь, а над носом поработал твой бывший. Айеро подавился воздухом и с полным офигеванием посмотрел на меня. Он так и говорил: «Как это, блять, возможно?!». Фрэнк свалился на диван и попытался придушить себя подушкой: — Что ты такого сделал? — с нескрываемым раздражением проговорил он. — Оттащил тебя от него и, как сказала Хейли, «оборвал ему неплохой трах». — Дерьмо, — выдохнул Пэнси и потянулся ко мне, но тут же одёрнул руку, виновато улыбнувшись одной стороной рта. — Хэй, — я присел рядом, — ты чего? Погоди... стоп-стоп-стоп, ты... Фрэнк, ты не виноват в том, что ты не совсем натурал, но, даже зная это, я не отвернулся от тебя, потому что ты мой друг. И вообще глупо судить о человеке по его ориентации. Парень поднял бровь и, кивнув, опустил голову на моё плечо. — Ты не против? Джи, вся проблема в том, что я врал всем. То есть, меня даже частично не интересуют девушки, так что я — гей. — Слушал это я на удивление спокойно и уткнулся носом в макушку Фрэнка, вдыхая аромат фруктового шампуня и невольно задержав его в своих лёгких. — Так что у тебя пока есть время, чтобы убежать от меня: вдруг где-нибудь за углом изнасилую. Я подавил смешок, впился ногтями в руку Пэнси, притягивая его к себе ближе, и хихикнул: — Ты этого не сделаешь. — Ты не можешь быть уверен. — Но я уверен! Фрэнк ничего не ответил, прижавшись ко мне сильнее, а я задыхался в объятиях и от теплоты, исходящей от парня, и прикрыл глаза, игнорируя неожиданно загоревшийся внутри огонёк.***
Вернулся я, как и обещал, в шесть, вновь поменялся с Майксом и вышел на кухню «сонный и недовольный». — Майки, как ты провёл время? — с улыбкой спросила Донна, накладывая брату ужин. — О, мы с Дином всего лишь поиграли в приставку, приготовили торт на день рождения его друга и ограбили банк, — Майкс, в отличие от меня, умел врать и не краснеть и делал он это просто мастерски, от чего мне захотелось утопиться в своей тарелке со спагетти. — А по телеку в это время показывали про двух парней, один из которых признался другому, что гей, а потом они начали обниматься и нести всякую ванильную чепуху. Откуда?! Я с трудом сохранил невозмутимый вид и решил проследить за реакцией родителей: Донна немного улыбнулась, Дональд наоборот, сжал губы в тонкую линию и нахмурился. Гомофобище. Отец потянулся к своей кружке и, сделав глоток, выпучил глаза, а потом, кое-как проглотив, поднялся со стола: — Наверное, сахар с солью перепутал. Я спрятал свою улыбку в кружке с кофе и под столом дал пять брату. Подсыпать соль в чай не составило особого труда. Мама пожала плечами, будто не знает, но я понимал, что в глубине души она была рада этому: ссоры между родителями не стали редкостью. Я решил лечь пораньше, потому что за меня отсыпался Майки, а я был порядком вымотан. Мама проводила меня странным взглядом, типа: «я сожру тебя и всю твою семью, если не скажешь правду» и отправилась мыть посуду. Я отключился почти сразу. Мне снились берега и увядшие цветы. А ещё парень с татуировкой на шее, который крепко меня обнимал. Всё так, как и должно быть.