***
В школе меня уже ждали ребята. Хейл, Рэй, Дин, Бен и Криста — все они сразу накинулись на меня. Мы обменялись приветствия. Айеро кивнул Хейли, которая, в свою очередь, этого даже не заметила, так как всё её внимание было сосредоточено на Рэе и Кристе. И это действительно стоило внимания. «Мы перешагнули эту грань!» — радостно объявил Торо и поцеловал свою отныне девушку под громкие аплодисменты учеников. Я понимал: Рэй был известен почти всей школе как друг Фрэнка и в отличие от него был на все сто процентов гетеросексуальным, поэтому за его личной жизнью следили все девчонки и парни, которым просто было скучно. Однажды мне кто-то рассказал, что все ждали официального подтверждения отношений этих двоих — Торо и Кристы — уже более полугода. Неожиданно я почувствовал подкатившее к горлу отвращение. Хотелось закричать: «Перестаньте! Это неправильно! Это должно оставаться в секрете!», но эта парочка всё продолжала обмениваться слюнями на виду у всех. Первым ушёл Фрэнк. Кажется, он был совсем не рад за своего друга. Я планировал окликнуть его, но в последний момент передумал — всё же, он обижался. Глубоко вздохнув, я медленно переместил свой взгляд на Хейли и не на шутку испугался: вид у неё был растерянный, а глаза, кажется, тотчас должны наполниться слезами. Откуда-то я понимал, что она испытывает в данный момент: то чувство, когда ноги неожиданно подкашиваются, и иногда хочется плакать или что-нибудь сломать, и ужасно болит голова. Я успел поймать девушку за секунду до того, как она бы рухнула на пол; Рэй подлетел следом и положил руку на плечо Хейли: — Ты в п… — Я в порядке! Она встала на ноги, придерживаясь за рукав моей толстовки и оттягивая его на себя. Сейчас я был благодарен её огромным ботинкам. Если бы не они, то, наверняка, я бы остался без толстовки, а Хейли бы точно шмякнулась, повредив что-нибудь или кого-нибудь. Торо растерялся, но неохотно убрал свою руку, отворачиваясь. — Уэй, помоги мне, мне нужно умыться. И я помог. Я остановился в метре от туалета. Девушка выжидающе посмотрела на меня. — Эй, это женский туалет. Мне туда нельзя. — Там всё равно никого нет, и мне только умыться. Я осторожно вошёл, думая, что обязательно обожгусь, как только коснусь ручки, но этого, на удивление, не произошло; и опёрся спиной о самую дальнюю стену. Здесь было чисто, и пахло не так, как в мужском туалете: неприятный запах почти не ощущался, но был уловим сладковатый аромат чьих-то духов. Видимо, кто-то додумался разбрызгать их по всему туалету, чтобы сделать атмосферу поприятнее, либо же вылил их на себя. В любом случае, я был невероятно рад, что смог уловить только маленькую частичку этого аромата. Хейли открыла кран. — Знаешь, Джерард, если когда-нибудь почувствуешь ревность, то лучше сразу убегай, — девушка замолчала, набирая воду в «лодочку» из ладоней. — Самое ужасное — видеть, как этот человек в открытую с другим, пусть даже просто стоит рядом. Ревность — штука отвратительная, — она провела мокрыми руками по лицу, стараясь не слишком испортить макияж; остатки воды она отправила в мою сторону. — И Фрэнку тоже плохо. Этот мальчишка серьёзно попался. Ты всё равно не отворачивайся от него, он многого не просит — просто проводи с ним время, как раньше. Я ничего не ответил. — Ну что, пошли? Выйдя из туалета, я твёрдо для себя решил, что последую совету девушки, ведь она знает об этом гораздо больше меня.***
— Тай. Тайлер. Тайлушенька, — Дин дёргал за щёки бедного Джозефа, лапал его везде, сажал к себе на коленки и даже один раз куснул за ушко. Я ухмыльнулся. Бен косо взглянул на нас. Думаю, что он даже не подозревал, что происходило за его спиной, а если бы узнал, то наверняка бы надрал задницу своему парню за совращение малолетнего Тайлера. И мальчишка терпел это недолго. Когда руки Дина полезли под футболку, пробегаясь пальцами по плоскому животу, глаза мальчишки мгновенно округлились, и он взвизгнул на весь коридор: «Он меня трогает!», и абсолютно все ученики, находящиеся коридоре, обернулись на этот душераздирающий вопль, но потом опять вернулись к своим делам. Тайлер спрятался за моей спиной, сзади сжимая в кулаках мою толстовку, и я, честно, был против. Бен, полностью разозлившийся, отложил в сторону книгу и погнался за своим парнем. Когда они вернулись, я подметил, что парни были вспотевшими и Дин как-то неестественно кривился, делая очередной шаг. С осознанием того, что именно произошло между ними, мои щёки вспыхнули, и Джозеф хихикнул мне на ухо: — Они милые, — а после того, как я улыбнулся, продолжил: — я не очень люблю Фрэнка, но мне кажется, что его нет довольно долго. Он сказал это, он фактически озвучил мои мысли, потому что место рядом со мной на биологии пустовало. У меня даже не было предположений, где может быть Фрэнк и куда подевались Майки, Рэй и Хейли. Они все словно испарились. Я думал об этом всю перемену и со звонком обнаружил Пэнси сидящим рядом, но упорно не замечающим меня. Он молчал. А я, казалось, совершено ничего не хотел слушать, но это ощущение было обманчивым. Вскоре я заговорил: — Не понимаю, что с тобой, — от долгого молчания мой голос казался мне чересчур громким и непривычно звонким. — Я сам этого не понимаю. С минуту я сидел, совершенно не веря своим ушам, даже не дышал, отчего-то я был уверен: у меня начались глюки. Но потом опроверг эти мысли: я отчётливо слышал именно голос Фрэнка — хриплый, но приятный и какой-то слишком родной. Мне казалось, что я смог ощутить его дыхание, когда он говорил, потому что сегодня это было такой редкостью, и я ловил эти моменты, стараясь для каждого из них найти место в моей памяти. Айеро поднял руку и попросился в туалет. И не забыл захватить свой рюкзак. Перед тем, как выйти, он шепнул мне фразу, смысл которой был вроде бы сразу понятен, но я считал, что он более глубокий, и эти слова надолго засели в моей голове. Он сказал мне тогда: — Если тебя не устраивает всё это дерьмо, то ты всегда можешь встать и просто уйти отсюда.***
По расписанию у меня стояла физкультура, и я шёл туда как можно медленнее, нарочно оттягивая момент; на шее висели наушники с играющей музыкой в них. Со звонком большинство студентов рассосалось по классам, и в опустевшем коридоре мои шаги казались особенно громкими. Я замер, стараясь услышать и сохранить в себе частичку той существующей тишины, чтобы заглушить все свои мысли, но… уловил движение позади себя. То ли шуршание обувью, то ли что-то похожее на шелест листьев, но точно что-то лёгкое, почти невесомое, но точно существующее. Звук был слишком тихим, чтобы принадлежать человеку. Я пожал плечами, хотя ощутил тягучий страх, обоснованный, но не хотел этого замечать и продолжил свой путь. Нехорошее чувство всё ещё обитало где-то внутри и мигало красной лампочкой, крича «Опасность!», но я редко прислушивался к нему. В конце концов, какой-нибудь там призрак или что-то, что было за моей спиной, не сможет ничего мне сделать, думал я. Я ошибался. Чья-то рука легко легла на плечо, и это было для меня полной неожиданностью. Это был не призрак. Думаю, что даже призрак испугал бы меня меньше, но обычный человек не может так незаметно и тихо передвигаться — это факт. А потом я медленно повернул голову. Грэг ухмылялся. — Привет, Уэй, как твои дела? — он был странным, ещё страннее Фрэнка. Он выглядел странно: глаза были пронзительно голубыми, а не серыми, как при нашей первой встрече, и это казалось невероятным, но потом я вдруг я понял, что это всего лишь линзы; шрам над бровью был почти не виден, и я подозревал, что его просто замазали; губы, искривлённые усмешкой, были светло-розовыми и почти не выделялись на общем фоне; светлые волосы отдавали рыжевизной, а по лицу было рассыпано несколько маленький родинок. Пальцы Грэга аккуратно поползли по моей шее и сомкнулись сзади, а я… я не мог пошевелиться и был замёрзшим, пока жизнь вертелась вокруг меня. — Ты совершил плохой поступок, — полушёпот, звенящий, но ещё и похожий на шипение. Дыхание перехватило, ощущение ужаса образовалось где-то в желудке, но вместе с этим появилось… восхищение? Грэга можно было сравнить в тот момент со змеёй, тихой, небольшой, но смертельно опасной, которая сначала остаётся незаметной и только когда жертва здесь, рядом, делает решительный бросок на неё. В иных случаях она отвлекает жертву, успокаивает, а позже неожиданно нападает. Я следил за ним. Но что-то произошло, его руки пропали с моей шеи, и лицо парня изменилось и стало серьёзным, более холодным, лишённым всякий эмоций. Другими словами, ухмыляющаяся рожа за секунду превратилась в покерфейс. — Ты был с Фрэнком, — даже голос стал другим. Он стал совершенно обычным и ни капли не интригующим. Я немного разочаровался, а потом понял: этот парень — ненормальный. Сегодня я даже не общался с Фрэнком, а просто был рядом с ребятами, но — это уже нарушение, только из-за того, что мои друзья и друзья Айеро тоже. Это было глупо. «Может, он начнёт злиться на то, что мы с Пэнси в одной школе?» Я заржал. Лучше бы я этого не делал. Бросок! Удар пришёлся по носу, и почему-то тогда я был совершенно не удивлён. Я был уверен, что Грэг всегда бьёт в нос, именно мне или кому-то другому, неважно. Видимо, он был убеждён, что это самая уязвимая часть, ведь всё пекутся насчёт того, как выглядят и мордашка для них — святое. Это коснулось и меня, ведь мне нравился мой нос, да и вообще, кому хочется получить в лицо? Кровь медленно стекала по руке, пачкая рукава моей толстовки. Я, казалось, ничего не мог сделать, только и зажимал свой нос, чтобы вязкая дрянь не смогла заляпать ещё что-нибудь, но это не имело совершенно никакого смысла: Грэг собирался ударить снова. Я отнял окровавленные ладони от лица, с вызовом смотря на парня перед собой. Но тот не торопился, поэтому я позволил себе утереть нос рукавом и полностью сосредоточиться. У меня не было опыта в драках, но я чётко осознавал: Грэг из тех, что никогда не останавливаются, и мне необходимо было себя хотя бы защитить, чтобы не быть размазанным по стенке . Он замахнулся снова, мои ноги дрожали, голова раскалывалась, а мои руки были по локоть в крови. Я стоял тут, перед ним, готовый быть избитым, но через мгновение кулак парня застыл в воздухе. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что именно сейчас произошло. Это не было что-то сверхъестественное. Это был я. Это сделал я и удивлённо смотрел на свою собственную руку, которая сжимала кулак Грэга, и улыбнулся. Сейчас парень выглядел таким слабым, а я осмелел, появилась какая-то необъяснимая уверенность в себе, и скоро бывший Фрэнка осел на пол, прижимаясь рукой к ушибленной скуле. — Ах ты ж сука! — выкрикнул он, сразу же вскакивая на ноги, и собирался налететь на меня, но встретился с неожиданной преградой на своём пути. Преградой стал… эмо? Чёрная чёлка лишь немного прикрывала его подведённые глаза, на ногах были чёрные обтягивающие джинсы и чёрные конверсы — классика, но… эмо был в чёрном пиджаке, и тогда я немного завис… Эмо вытянул руку с оттопыренным указательным пальцем в сторону Грэга и наказал: — Не трогай этого паренька. Нельзя. Это плохо — вредить окружающим. А этот красноголовый тоже окружающий, поэтому не вре… — его слова прервались ударом в пах, и эмо, скрюченный от адской боли, закончил, переходя на эмо визг: — ди-и-и. Грэг перевёл взгляд на меня, но не успел ничего сделать, так как сзади послышался женский голос: — Немедленно прекратите это безобразие! — Я обернулся и узнал медсестру, здорово выручившую не очень давно нас с Фрэнком, — Лин. Она увидела меня и кивнула в знак приветствия, тут же осмотрела остальных и, немного смягчившись, произнесла: — следуйте за мной. Все трое.***
В кабинете директора было прохладно. Кровь на лице подсохла и неприятно стянула кожу; сидеть на чёрном кожаном диванчике рядом с необычным эмо и настоящим ревнивым придурком было совершенно не комфортно, и я, честно, больше предпочитал пойти на ненавистную мною физру, чем сидеть здесь; мне пришлось снять толстовку, чтобы не испортить её окончательно. Лин стояла рядом, держа спину ровно, будто внутри неё был какой-то стержень, который не позволял даже немного изменить положение, и девушка иногда поглядывала на меня, чем вызывала раздосадованные вздохи со стороны одного из моих «соседей». Мистер Каннингем продолжал читать какую-то тонкую книжку, делая вид, что нас совершенно нет в его кабинете, но потом его очки съехали на самый кончик носа, и мужчина, наконец, обратил на нас внимание. Он оглядел каждого из нас и, видимо, сделав для себя какие-то выводы, сцепил пальцы в замок, и начал: — Кто же у нас тут? О, неужели вижу знакомые лица. Брэд Картер, не прошло и недели, как Вы снова здесь. Картер поджал губы и пробурчал: «Я Грэг», но его слова были такими тихими и не значимыми, что никто, кроме меня, даже не услышал их. Мистер Каннингем продолжал: — А Вы, Джерард Уэй, не проучились и двух месяцев, а уже участвуете в разборках. Ай-ай-ай, как не стыдно, — я опустил голову. Эта ситуация меня на самом деле смешила. Нас отчитывали, как малых детей. Эмо повернулся в мою сторону, но теперь говорили о нём: — А Вы, Питер, Вы вляпываетесь в неприятности чаще, чем ходите в школу. Да что уж, бываете здесь чаще, чем здесь бывал сам Айеро. Я задумался. Пит, чем-то очень недовольный, резко встал, и все замерли в ожидании его слов. Эмо сделал глубокий вздох и гордо заявил: — Меня зовут Питер Льюис Кингстон Вентц третий. Наступила тишина. Тогда я понял, что у меня сильно болит нос. Директор выглядел так, будто сейчас начнёт хлопать в ладоши и скажет: «Серьёзно, дайте кто-нибудь этому парню премию за этот весьма содержательный ответ», но потом его лицо снова стало не выражающим никакие эмоции. — Ладно, теперь мне интересно узнать о том, что же произошло между вами, — мистер Каннингем немного ссутулился, смотря точно на Вентца. — Эм… Вы уверены, что сейчас это хорошая идея? Они ведь побитые и, думаю, стоило бы… — Мужчина поднял ладонь, заставляя Лин замолчать: — Я хочу разобраться с этим как можно быстрее. Девушка с опозданием кивнула, делая шаг назад; Грэг нервно заёрзал, чем привлёк внимание директора: — Баллато, — позвал он медсестру, неотрывно наблюдая за Картером, а потом и за мной: — меня наиболее интересуют эти двое — Уэй и Брэд — и я прекрасно осознаю, что это не входит в Ваши обязанности, но не могли бы позвать сюда одного из Ваших хороших знакомых. Мне необходимо с ним поговорить. Я считаю, что он сможет прояснить данную ситуацию лучше других. — Лин удалилась. — Ну, молодые люди, рассказывайте. Мужчина принял более расслабленную позу. Но мы молчали. Я потому, что не хотел жаловаться и мне бы никто не поверил; Грэг, наверняка, из-за того, что не хотел быть уличенным в гомосексуализме; Питер, возможно, просто так. Но эмо молчал недолго и затараторил: — Мистер Каннингем, я ничего плохого не сделал, я только хотел помочь красноголовому. Ведь все говорят, что Пит Вентц любит только себя и что заботится только о себе, но я помог другому — это плохо? Я никого не бил, а сам по яйцам получил. Это нечестно… — Довольно, Питер, думаю, что мне снова следует вызвать твоих родителей. Жалобный вскрик эмо «За что? Я ведь ничего не делал» потонул в звуке открывающейся двери. — Мистер Каннингем, Вы меня звали? — я широко распахнул глаза, Картер был удивлён не меньше меня. Голос был неуверенным и осторожным. — Мне кажется, что будет неправильно делать мне выговор или, ещё хуже, вызывать в школу мою маму, потому что окно разбил не я. Я же вроде предоставил Вам все доказательства своей невиновности, тогда почему меня сюда позвала Лин? Я успел ещё что-то натворить? Директор снял очки и с улыбкой указал в сторону ещё одного небольшого диванчика. — Присаживайся, Фрэнк. Айеро замер, заметив всех нас. — Джи, что случилось? — парень подлетел ко мне, схватив моё лицо в руки и водя пальцами по моим щекам, губам, минуя мой нос. Я ошарашенно уставился на парня. — Очень больно? — Питер усмехнулся, а Грэг, казалось, стал ещё злее, чем был до этого. Ему определённо не нравилось происходящее. — О-о-ой, — Пэнси отпрянул от меня, наконец-то понимая, что делал секунду назад, а его щёки мгновенно вспыхнули ярким румянцем. Мужчина кашлянул. — Произошла драка между этими тремя студентами, Фрэнк, что Вам известно? Пэнси заговорил совершенно спокойно: — Ну, Грэг Паркер — мой бывший парень, Джерард Уэй — мой… — парень странно приостановился, и мне показалось, что после «мой» ничего больше не последует. Его губы были сжаты в тонкую линию, а потом он закончил: — он мой друг. Я знаю, что у них было такое и раньше. Грэг ревнует, и я уверен, что именно он затеял драку. Но, как я вижу, побит не только Джерард… — Фрэнк сверкнул глазами в мою сторону и улыбнулся уголками губ, потом следовала непонятная пауза: — Можно вопрос? А что здесь делает Вентц? Мистер Каннингем неопределённо пожал плечами: — Питер говорит, что он пытался помочь. — Пэнси молча уставился в пол, видимо, обдумывая услышанное. Директор вновь окинул всех изучающим взглядом, ожидая опровержения версии Айеро, но все согласились. Даже не очень довольный Картер. Похоже, что он просто устал от этого. Глубоко в душе я его понимал, но мой нос болел, и я быстро переключился на него. Мужчина вздохнул: — Всё, ладно, я понял. А теперь бегите «зализывать раны». На этот раз я не сообщу об этом инциденте вашим родителям, но я всё же надеюсь, что никто другой не узнает, что произошло. А вот Вас, Картер, а жду у себя после уроков. Мы с Вентцом радостно вывалились из кабинета директора, Грэг медленно потопал за Лин, опустив голову. Фрэнк постоял ещё немного. Он выглядел задумчивым: — Пит Вентц? И помощь другому? Простите, не могу себе представить. Это несовместимые вещи. Раздался крик эмо: «Ну, сколько можно-то?!».***
Занятия закончились. Айеро шёл рядом, но мы так и не произнесли ни единого звука. Тишина была напряжённой. Мой нос почти не болел, пятна крови на толстовке мне помогла вывести Лин. Она замечательная девушка, подумал тогда я. Ей было чуть больше тридцати, и она заботилась о нас, как о своих детях. Позже я узнал, что у неё есть дочь, которая с ней не живёт, и мне стало жаль её. С Фрэнком Баллато общалась ещё теплее, и парень назвал её своей старшей сестрой. Потом следовало ещё два урока, после которых мы с Айеро пересеклись и, не сказав ни слова, вместе поплелись в сторону выхода. Я грустно улыбнулся, решив, что всё, это самый подходящий момент, чтобы в открытую спросить Пэнси. Но открыв рот, я тут же его закрыл. Всё было прекрасно ясно, но мне хотелось, чтобы Фрэнк подтвердил это, и я сам не заметил, как произнёс: — Я тебе нравлюсь? — в этот момент мне на нос упала капля. Начинался дождь. Фрэнк всё так же плёлся рядом, а потом неожиданно заговорил: — Да. Но мне ничего от тебя не нужно. Но ты продолжай оставаться Джерардом Уэем и общаться со мной как прежде. Если, конечно, захочешь. И я ответил: — Приходи сегодня к нам с Майксом. Фрэнк улыбнулся и запустил руку в мои волосы, разлохматив их. Я хихикнул, и мы пошли к моей тачке. Это так просто.