От ненависти до любви

-Систематические грабежи, поджоги и теракты сотрясают Готэм. — вещает корреспондент центрального канала. — Похоже, наш мэр уже не в состоянии сдержать свое обещание и обезопасить город. Пингвин резко выключает телевизор и в бешенстве швыряет пульт через всю комнату. Он рвет и мечет, но ни члены совета, ни главари банд, ни полиция, никто не может внятно объяснить, кто за этим стоит. И никто не в состоянии их поймать. Это длится уже больше двух недель, и все больше выводит мэра Кобблпота из себя. А Эд незаметно улыбается. Все идет как по маслу. Освальд естественно винит во всем Бутча, но у него нет доказательств, так как Нигма все тщательно подчищает и планирует. Такими темпами горожане скоро совсем потеряют доверие к своему мэру и потребует отставки. И тогда можно будет нанести решающий удар. Сегодня у них плановый визит в больницу для смертельно больных детей. Мэр должен всем уделить внимание и вручить подарки. Сначала все идет хорошо, но вдруг на Освальда налетает какая-то женщина и начинает что-то кричать о жутких условиях, в которых их держат, что за этой показушной добротой мэр наживается на больных детях и ворует деньги, которые были выделены на ремонт больницы и медикаменты. Кобблпот пытается оправдываться, но его оправдания и возмущение звучат неестественно и жалко. Эд усмехается. Конечно, эту склочную даму нанял он, но никому об этом знать не положено. Разумеется, все это проходит под прицелом камер, и молодая и дерзкая журналистка, глядя в камеру, с усмешкой заявляет, что, как бы мэр Кобблпот не хотел завоевать доверие людей, а вора и бандита из человека, судя по всему, так просто не выкинешь. И тут терпение Освальда лопнуло. Он кинулся на журналистику чуть ли не с кулаками, начал что-то кричать о том, как много он сделал для этого города, но никто его не слушал. Начался хаос, все кричали что-то свое, возмущенные мамаши начали грызться друг с другом, журналисты орали, дети испуганно вжались в кровати. Эдвард спокойно подошел к Освальду и приобнял его за плечи. Это подействовало на мэра как успокоительное. Он перестал пререкаться с журналистами и позволил Эду себя увести. Этот скандал вызвал сильнейшие последствия. Все СМИ трубили о неуравновешенном мэре-убийце и воре, а о его заслугах уже все забыли. Теракты и грабежи так и продолжались, а никто так и не мог понять, откуда исходила угроза. Этой ночью Эдвард проснулся от крика. Через мгновение он уже ворвался с ножом в комнату Освальда, но никакого предполагаемого убийцы там не было. Только Пингвин, мечущийся по кровати в плену у кошмара. -Тшш. Тихо, тихо. — Эд сел на кровать и попытался разбудить Освальда. — Эй… Проснись, все хорошо, это просто сон… -Эд… — Освальд открыл глаза и прижался к Эдварду. Его всего трясло, на лбу выступил холодный пот. — Тшш. Это я. Я здесь, я с тобой, все хорошо. — Тихо шептал Эд, прижимая к себе дрожащее тело и успокаивающе поглаживая волосы и спину. — Это просто сон, все хорошо. Постепенно дрожь проходит и дыхание Освальда выравнивается. Он поднимает полные слез глаза на самого близкого своего человека и еле слышно шепчет: — Останься. На секунду взгляд Эдварда становится холодным и жестким. Кажется, в нем идет какая-то борьба. Но уже через секунду он утвердительно кивает. Освальд ложится спиной к нему, и Эдвард ложится рядом, тесно прижимая его к себе и утыкаясь лицом в черные волосы. Он вдыхает их запах, и на ум приходит яблочный пирог и дым от костра. Эдвард вспоминает, как еще совсем недавно он вот также лежал с Изабеллой и вдыхал запах ее волос. У них был тонкий цветочный аромат. И тут на него волной накатила неконтролируемая злоба. Это он, этот человек виноват в том, что её сейчас нет. Что это не она лежит в его объятьях, не ее он целует каждый вечер, её больше нет… Все это из-за него. Он лежит в постели со своим злейшим врагом и вынужден каждый день терпеть его присутствие, его близость, его полные любви взгляды, поцелуи… Эд рывком разворачивает Пингвина на спину и нависает над ним. Должно быть, в его взгляде столько ярости, что на лице Освальда появляется страх. -Эд?.. Что… Что ты делаешь? Эдвард не слышит его, его взгляд прикован к шее Пингвина. Он видит, как его руки сжимаются на ней, как он давит все сильнее, выплескивая всю свою ярость, как полное ужаса лицо Освальда синеет и, наконец, слышно шум ломающейся кости, и все заканчивается… -Эдвард? Ты меня слышишь? С тобой все в порядке? Голос доносится как из тумана. Нигма видит перед собой живого и невредимого, но испуганного Освальда. Еще пару секунд лицо Эда ничего не выражает, а потом он вдруг резко наклоняется и впивается губами в губы Пингвина. Тот удивлен, но отвечает на поцелуй. Еще никогда Эд не целовал его так — не нежно и осторожно, а грубо и резко, как будто хочет причинить боль. Он прокусывает ему губу до крови, и Освальд вскрикивает от боли. — Прости. — Шепчет Эд и осторожно слизывает кровь. -Ничего. — Отвечает Освальд и улыбается, обвивая руками шею Нигмы. — Мне даже нравится. Они долго и страстно целуются, Эд запускает руку под пижаму Освальда и гладит его грудь и живот. Потом его рука опускается ниже, к паху, и ощущает стояк. Эд на миг замирает, но потом осторожно просовывает руку в пижамные штаны Освальда и обхватывает его член. Резкий выдох, Освальд широко открывает глаза и пытается отстраниться, его лицо заливает краска, он пытается что-то сказать, но Эд закрывает ему рот поцелуем. — Не надо. Все хорошо. Он начинает медленно водить рукой вверх вниз, ловя ртом каждый вдох и слабые стоны, и с удивлением замечает, что его тело тоже реагирует весьма однозначно. Эд прерывает свое занятие и стягивает с Освальда пижаму. Он начинает медленно покрывать все это бледное худое тело поцелуями, начиная с шеи, которую ему только что так хотелось сломать. Освальд прерывисто дышит, иногда еле слышно выдыхая его имя. Эдвард опускается все ниже и останавливается у возбужденного члена. Он осторожно, изучающе проводит по нему языком. Это вызывает бурную реакцию, Освальд стонет и выгибается. Отлично. Значит, он все делает правильно. Эдвард уверенно берет член в руку и прикасаться губами к головке. Потом водит по ней языком и осторожно берет в рот. Он слышит какие-то всхлипывающие стоны и начинает медленно водить ртом вдоль ствола. Всего несколько таких движений, и Освальд с криком кончает прямо ему в горло. Эд слегка закашливается и выпускает член изо рта. — Прости… — сдавленный шепот откуда-то сверху. Нигма не обращает внимания и грубо разворачивает Освальда на живот. Выплевывает сперму и слюну на узкое отверстие и без церемоний прижимается своим требующим разрядки органом. Освальд сжимает рукой простынь, но ничего не говорит. Эдвард начинает медленно входить, раздвигая узкое кольцо мышц. Пингвин шипит сквозь зубы, и Эд останавливается, давая привыкнуть. — Очень больно? — тихо спрашивает он, и Освальд мотает головой. Нигма понимает, что он врет, но это и хорошо. Пусть ему будет как можно больнее. Этого он и хочет, так?.. Эдвард резко входит почти до конца, и Освальд кричит от боли, не в состоянии сдержаться. Эд на секунду замирает и начинает медленно двигаться. Перед глазами мелькают искры, ему нравятся эти новые ощущения узости и тепла. С Изабеллой и Кристин было не так. Мысли о них снова вызывают волну гнева, и Нигма начинает двигаться быстрее, а потом и яростно вколачиваться в тело Пингвина. Тот вцепился руками в простынь и молчит, сцепив зубы. Видно, что ему очень больно, и Эд милосердно начинает двигаться медленнее, немного меняя угол. И тут что-то происходит. Освальд выгибается под ним и протяжно стонет. Вскоре он сам начинает подаваться на встречу движениям партнера, и это вызывает в Эде всепоглощающую волну возбуждения. Он стонет сквозь зубы и наваливается на Освальда всем телом, быстро двигаясь и находя рукой его снова стоящий член. Освальд задыхается, и скоро, почти одновременно их накрывает волной оргазма. Эд откидывается назад, и Освальд подлазиет ему под руку. Эдвард прижимает его к груди, утыкаясь носом в макушку. Скоро он слышит мерное сопение и понимает, что Освальд уснул. Скоро он тоже погружается в сон.