Широта Финляндии. Лесное ралли. Грунтовые трассы. Скоростное ралли со множеством трамплинов, которые позволяют совершать эффектные прыжки.
У Джино еще при установке технопарка команды появились нехорошие предчувствия. Он всегда настороженно относился к этой скоростной трассе. Она давалась ему с трудом. Тут надо было гнать вперед, прыгать и уворачиваться от деревьев. По крайней мере, тут не было неадекватных, кидающихся под колеса мчащихся на полной скорости машин. Но на этой трассе подстерегали другие опасности. Он точно помнил, что в прошлом сезоне один из экипажей команды «Марс» столкнулся с внезапно выскочившим на трассу лосем. Тогда погибли штурман и лось. Водителю повезло чуть больше, его с тяжелейшими травмами доставили в больницу, где врачи неделю боролись за его жизнь. Он выжил, даже вернулся в авторалли. Джино ждал, когда тот гонщик команды «Марс» выйдет на эту трассу, и как он отреагирует на это. Сам Джино напряженно вглядывался в лес, который им предстояло преодолеть. Двадцать километров скоростных спецучастков. Двадцать километров и тревожное чувство, буквально сжигавшее его изнутри. Чтобы избавиться от этих ощущений или хотя бы уменьшить их, Джино подошел к стартовым воротам, которые уже были установлены на своем месте, а затем побежал по трассе. Сначала медленно, потом постепенно наращивая темп. Длинная прямая, пологий поворот в обрамлении высоких сосен, длинный пологий спуск, переходящий в подъем. Быстрее, еще быстрее. Три километра, пять. Дыхание начало сбиваться, подъемы давались уже не так легко, как в начале трассы. На спусках уже труднее было не поскользнуться на мелких камушках и не съехать вниз кубарем. «Двадцать километров… Двадцать километров…» – билась в голове мысль, которая перекрывала те жгущие его душу предчувствия. Вернувшись в паддок, Джино чувствовал себя уставшим, но это была приятная усталость, отдававшаяся в каждой мышце. Она оставляла его голову чистой и ясной, словно белый лист бумаги, на котором можно изобразить что угодно. И Джино был готов нарисовать на нем самые яркие положительные эмоции. Старт ралли Северо-запад по обыкновению состоялся в полдень. Второму экипажу команды «Найтмер» предстояло открывать гонку. С одной стороны это было хорошо – трасса еще не была разбита десятком проехавших по ней машин. С другой стороны, существовала вероятность поскользнуться на грязи, которая может быть на дороге. Джино погнал машину вперед, понимая, что ему следует рисковать и быть осторожным одновременно. Как это сделать? Он бы не смог ответить, если бы кто-нибудь сейчас задал бы ему этот вопрос, но он прекрасно понимал, что ему позарез нужен разумный риск. Предчувствия вернулись внезапно, тревожно застучав в голове на одном из участков, перед длинным, довольно крутым для этой местности поворотом. Машина влетела на подъем, оторвалась от земли и, пролетев несколько метров, задрав вверх морду, грохнулась на все четыре колеса. Джино крутанул руль, пытаясь поймать заскользивший по трассе автомобиль, но он не слушался. Их несло в ближайший сосновый лесочек. Джино понимал, что они уже проиграли. Машина со всего маху врезалась в деревья, срубив пару из них, и упала в небольшую канаву, уютно устроившись на боку. Первым зашевелился Синкэ, повернув голову к Джино. – Молодец! Хорошо припарковался, – усмехнулся штурман. – Я очень старался, – улыбнулся в ответ Джино. – Выбирайся первым, мне через тебя не перебраться. – Хорошо. Синкэ взялся за боковую дугу безопасности и отстегнул ремень. Затем ловко подтянулся и выбрался наружу. Через пару секунд в проеме окна появилась его рука, протянутая к Джино. Тот не стал ждать повторного приглашения, тут же выбравшись наружу следом за Синкэ. Тот сразу же спрыгнул на крутой склон канавы, в которую они упали, и выбрался на дорогу. Джино вздохнул, стоя на заднем крыле своей машины и глядя на дело рук своих. – Ну что, дровосек, мы будем ждать тут или пойдем к своим? – спросил Синкэ. – Я пока тут постою, – поморщился Джино в ответ на «дровосека». – Стой, – хмыкнул Синкэ. – Памятник. – Очень смешно, – снова скривился Джино. – Иди уже. А то сюда стюарды спешат и зрители. – Ну, еще бы. Такой полет. – Полета не было. Здесь до двадцати оборотов через себя делают, – хмыкнул Джино. – А мы так, аккуратненько съехали. Жаль, что дальше продолжать не можем. – Еще бы, – хмыкнул Синкэ. – Аккуратненько, – затем, посерьезнев, добавил: – Пойду выговор получу от Шнайзеля. – Удачи, – искренне пожелал Джино. Синкэ кивнул и поспешил в сторону старта. Джино же остался стоять, задумчиво глядя на свою машину, беспомощно лежащую в кювете. Она больше не казалась грозным спортивным снарядом, который способен преодолеть спецучасток на высокой скорости. В глазах гонщика появилась грусть и, пожалуй, даже жалость. Скорее к самому себе, чем к своему «боевому коню». – Боевой конь, – грустно улыбнулся Джино. Это была извечная шутка сокомандников и соперников. Название их команды звучало как «боевой конь», но иногда они превращались в ночные кошмары для своих соперников. И словно в память о своем «боевом коне», Джино простоял на его колесе в почетном карауле до приезда эвакуатора, который подкатил к нему уже вечером, после окончания первого дня ралли Северо-запад.***
Второй день в команде «Вальврейв» выдался нервным. После вылета Джино из «Найтмеров», два первых экипажа «Вальврейвов» плотно оккупировали второе и третье место в промежуточном протоколе. Им предстояло нагнать и перегнать неудержимую, казалось, Карен Козуки. По мнению Эль-Эльфа, это была довольно простая задача, учитывая, что лидер «Найтмеров» Сузаку Куруруги сломался после происшествия на ралли Средиземное море. Он до сих пор не мог найти свой ритм прохождения трассы и, к удивлению многих, замыкал промежуточную турнирную таблицу. Эль-Эльф разложил на капоте своей машины карту трассы с детальными пометками о том или ином участке и задумчиво разглядывал ее, пытаясь найти для себя лазейки. – Харуто, – позвал он своего напарника. – Как думаешь, вот тут мы сможем рискнуть? – Меня-то чего спрашивать? – голос штурмана звучал как всегда спокойно, словно его ничего не касалось. – Ты у нас за рулем, вот и принимай решения. Я могу внести правки в стенограмму и поддержу в любом случае. – Вот всегда ты так, никаких эмоций перед стартом и никакой помощи, – едва заметно улыбнулся Эль-Эльф. – Зато я хорошо помогаю тебе выиграть, – улыбнулся Харуто. – И не убегаю от тебя, как остальные штурманы. – Это точно, – кивнул Эль-Эльф, соглашаясь с его словами. За тот сезон, что он провел в команде «Вальарейв» до прихода Харуто, от него сбежали четверо штурманов. Эль-Эльф понимал, что не каждый может выдержать его манеру прохождения трасс, а именно потому он ценил Харуто и готов был за него бороться со спонсорами, директорами и владельцами. Эль-Эльф еще раз внимательно посмотрел на Харуто, кивнул, словно принимая для себя решение, и внес некоторые правки в стенограмму, затем протянул ее штурману. Тот кивнул и, даже не посмотрев на правку, нырнул на свое сидение. Эль-Эльф последовал его примеру. До старта оставалось двадцать минут. А пока лидер команды «Вальврейв» решил мысленно повторить всю трассу.***
Шнайзель был похож на мрачную грозовую тучу. Казалось, что секунда – другая, и грянет гром. Его потемневший взгляд буквально сверлил дыры в Сузаку. Тот сидел, повесив голову и стараясь не встречаться глазами с директором их команды. Даже ободряющее рукопожатие Корнелии не добавляло первому номеру уверенности. – И как это понимать? – наконец подал голос Шнайзель. – Я… – начал было Сузаку, но тут же осекся. – Что ты? Ты сегодня позорище топовой команды, – голос Шнайзеля был тих, и именно поэтому бил по нервам, словно бич, со свистом разрезавший воздух в умелых руках палача. – Я понимаю, – выдавил из себя Сузаку. – Он понимает, – эхом повторил Шнайзель. – Он понимает, черт возьми. А раз понимаешь, тогда соберись уже, тряпка. Сделанного не вернуть. У полиции к тебе претензий нет, вопросы к организаторам этапа. Это они не обеспечили должную безопасность зрителей, допустив их попадание на трассу перед едущими автомобилями. По экспертизе – ты сделал все возможное в той ситуации. Поэтому ты не виноват. Прекрати распускать нюни, намотай свои сопли на кулак, и давай работать. Сузаку поднял на Шнайзеля затравленный взгляд. – Но это я убил их, – попытался он оправдаться. – Их убил не ты, а их собственный идиотизм, – отрезал Шнайзель тоном, не терпящим возражений. – Если мозгов понять, что машина крепче живого тела, нет, то лучше уж так. Я не понимаю, на что они рассчитывают. – А на что рассчитывают те, кто бегут с быками? – решила поддержать Сузаку Корнелия. – На свою собственную идиотскую смерть, – отрезал Шнайзель. – Все. Разговор окончен. Сузаку, соберись и выступи в полную силу, иначе я тебя отстраню от гонок на один этап. Он развернулся на каблуках и вышел из комнаты, на ходу подхватив свой планшет с тактикой сегодняшней гонки. Сузаку тяжело вздохнул, стоило только двери закрыться за Шнайзелем. Он с трудом удерживался от того, чтобы снова не свалиться в бездну отчаяния, которая уже была готова раскрыть ему свои объятия. Он перевел взгляд на Корнелию, но та не умела сочувствовать. В ее глазах была твердая уверенность в правоте команды. В том, что он ни в чем не виноват. Сузаку посмотрел на Лелуша, своего штурмана и друга, но у того во взгляде не было и капли раскаяния в том, что они оба натворили. Сузаку знал, что для Лелуша ничего не значили жизни незнакомых для него людей. Взгляд Карен был равнодушен, ей были неинтересны терзания первого номера их команды, порой страдавшего излишним морализмом. Иногда Сузаку казалось, что она презирала его, презирала всей душой, но скрывала это презрение за маской доброжелательности. Синкэ смотрел на него, как на полоумного идиота, наверное, считая, что Сузаку слишком много думает и слишком близко к сердцу принимает этот эпизод. Но ни один из них еще не оказывался в подобной ситуации, когда тяжелая машина, управляемая тобой, крушит хрупкие человеческие тела, ломает их, отшвыривая от себя, словно тряпичные куклы. А самое главное, забирая их души. Сузаку посмотрел на свои руки, и ему показалось, что они все перепачканы в той крови, которая растекалась по асфальту, почти касаясь его ботинок и колеса убившей людей машины. У него до сих пор стоял в ушах тот жуткий звук, который издало, ломаясь, тело жертвы, когда он по ней проехал. Во всяком случае, он был уверен, что четко слышал его, заглушивший звук мотора. Стоило Сузаку закрыть глаза, как перед его внутренним взором тут же появилась картинка того столкновения. Пять перекошенных азартом лиц, десять радостно вскинутых рук, и в следующее мгновение ужас и обреченность в этих глазах. И дальше удар. – Хватит злить Шнайзеля, – ворвалась в его мысли и страхи Карен. – И хватит жрать себя самого. Ты ничего не смог бы сделать. Они сами определили свою судьбу. – Но… – попытался возразить Сузаку. – Напомни мне правила поведения для зрителей на автомобильном ралли, – жестко перебила его Карен. – Их нет, – удивленно моргнул Сузаку. – Есть, они неписаные. Не выскакивать на дорогу, не занимать внешний радиус, быть внимательным. Сколько правил нарушили те пятеро? – Как минимум, два, – вклинился в этот разговор Лелуш. – Так какие вопросы к тебе, Сузаку? Ты волшебник? Ты умеешь нарушать законы физики? Останавливать время? Или останавливать моментально машину? Ты забыл закон инерции? Сузаку мотал головой на каждый ее вопрос, умом понимая, что она права, но сердце до сих пор ныло от сотворенного на предыдущем этапе. – Тогда соберись! – рявкнула Карен. – Иначе я заберу твое положение первого экипажа, и ты будешь работать на меня по командной тактике. Она шагнула вперед, сграбастала его за грудки и хорошенько встряхнула, одновременно бросив горящий яростью взгляд на Лелуша, ринувшегося на помощь другу. – Соберись, тряпка! – рычала Карен, сопровождая каждое слово хорошим рывком. – Если тебе так жалко себя, поплачь! А потом соберись и выплесни злобу на трассу! Намотай свои сопли на кулак и прикрой меня на трассе! Ты меня понял?! Дождавшись его кивка, Карен разжала пальцы и позволила Сузаку упасть обратно на диван, взяла со столика его шлем и сунула ему в руки. – Вперед! – скомандовала Карен, и в Сузаку словно кто-то щелкнул выключателем, он встал на ноги, надел на голову шлем и вышел из комнаты. – Ну, хоть так. Нам тоже пора, Корнелия. Та кивнула и, подхватив свой шлем, поспешила к выходу. Предстояло удержать лидерство в промежуточном протоколе, а значит, надо было брать пять спецучастков.***
Дела в команде «Вальянсер» шли неудачно. Никого не устраивало пятое место Дио в промежуточном протоколе. И это был лучший результат. Учитывая вылет Джино Вайнберга и абсолютную апатию и неспособность показать хоть какой-то результат на спецучастках Сузаку Куруруги – это был провал. Особенно то, что весь состав «Вальянсеров» пропустил вперед команду-середнячка «Марс». Менеджеры команды «Вальянсер» метали громы и молнии, механики хмурились, экипажи сидели с опущенными головами, понимая, что они неправы. Любой из гонщиков мог придумать десятки оправданий, начиная с «не повезло» и заканчивая техническими моментами, в том числе и состоянием трассы. – Вы еще скажите, что вам дорогу лось перебежал, – бушевал Ли Конрад, пытаясь испепелить взглядом всех вместе и каждого по отдельности. – Деревья носились по трассе, и вы от них уворачивались? Или, может, не только деревья, а еще и дровосеки за ними гонялись? – Дровосеки нынче в «Найтмерах» тусуются, – хмыкнул Ярл Дюран, но тут же осекся под полыхающим гневом взглядом Ли Конрада. – По-моему, это не смешно. У нас серьезная ситуация, а вы тут шутки шутите. Вы вообще понимаете, что эта гонка складывается в общий результат сезона? Вы понимаете, что кубок уплывает «Найтмерам»? – С Козуки сейчас тяжело тягаться, – задумчиво произнес Дио. – Она поймала свой ритм и на кураже пролетает все спецучастки так, словно нет ничего вокруг. Мне кажется, что она и по грязи привезет нам минут пять в этом году. Это на нее не похоже, обычно она раскачивается на Америке и Средиземке, а только к Северо-западу начинает ехать. – И что? – пригвоздил его взглядом к дивану Конрад. – Это повод сдаться? Довольствоваться серебром? Поднять ручки и сойти с трассы? – Я не об этом, – поморщился Дио. – Я о том, что нам будет сложно. Но мы не сдаемся, будем грызться за каждую секунду. – Нам бы сначала счастливчика из «Марсов» объехать, а потом и корма «Вальянсеров» замаячит, – вступила в разговор Хина. – И только потом можно подумать о Козуки. – Мне послышалось? – голос Конрада стал опасно спокойным. – Вы уже сдаетесь? Вы отказываетесь ехать этот этап? – Нет, конечно, – покачала головой Хина. – Я прикидываю, каков на вкус второй экипаж «Вальврейвов». – Только второй? – удивился Бизон. – Сначала второй, потом первый, после того, как его Дио пожует, – усмехнулась Хина. – А самого Дио ты на вкус попробовать не хочешь? – заявил Бизон и тут же ойкнул. Атмосфера в комнате как-то внезапно разрядилась, и Дио даже показалось, что он почуял запах озона, словно после грозы. Впрочем, над ними только что и правда пронесся грозовой фронт, заставляя ежиться и чувствовать себя абсолютно беспомощными. Конрад был прав, и Дио готов был это признать. Погодные условия в этом году были идеальными, но их словно кто-то за задний бампер придерживал. Они не ехали. И это надо было как-то решать, но Дио не знал, как именно. Можно было поиграться с настройками машин, но это было очень рискованно, потому что никто не знал, как те на это отреагируют. Можно было перемудрить настолько, что обмануть самих себя. А учитывая, как складывались обстоятельства этого этапа, технического провала допустить было никак нельзя. Дио думал, отрешившись от происходящего в комнате, от нотаций Ли Конрада, от унылых лиц своих друзей по команде. Он мысленно был на трассе, пытаясь использовать метод, подсказанный Хиной и уже помогавший ему не раз. Он летел по лесной дороге, вылетал с трамплинов, приземлялся, вдавливал в пол газ и летел дальше, до момента, когда надо было сбрасывать скорость перед крутым поворотом. – Кажется, я знаю, где мы можем сократить секунды, – вклинился в разговор Дио, перебив Ли Конрада. – И как? – выгнув скептически бровь, спросил тот. – Попробуем на трамплинах, – ответил Дио. – Можно рискнуть и выиграть. Например, при заходе брать чуть левее к бровке. Буквально пару-тройку сантиметров, тогда приземление будет на неразбитую трассу. – Но как ты выверишь эти пару сантиметров? – уточнила Хина. – На той скорости, с которой мы подходим к трамплину, это практически нереально. Небольшое движение руля, и ты выбываешь из битвы за победу. – Я же сказал, что это рискованно. Надо очень точно и быстро действовать, тогда выиграешь на приземлении несколько секунд, – пояснил Дио. – Хорошо, допустим, мы отыграем на каждом трамплине по десять секунд, в общей сумме не больше минуты, – задумчиво ответил ему Конрад. – Но нам надо отыгрывать три минуты, где возьмем еще секунды? И это при условии, что соперники будут бездействовать. – Надо подумать об этом, думаю их можно найти. А соперники показали весь свой потенциал. – Дио, знаешь какая самая смертельная ошибка? – перебила его Хина. – Какая? – Недооценивать своего противника. Он может преподнести не один сюрприз. Ты уверен, что противник уже сдался, и осталось нанести один последний удар, но у него открывается второе дыхание и поверженным оказываешься уже ты, – Хина произнесла это спокойным тоном, но от этого ее слова стали еще весомее. – Хочешь сказать, что они могут больше? – Ты не поверишь, могут намного больше, если мы навяжем им борьбу. – Козуки уходит на трассу первой, – попытался возразить Дио. – И? Думаешь, она не прибавит? Особенно. понимая, что мы не будем сидеть сложа руки и попытаемся сбросить ее с первого места. Да и в «Вальврейве» не дураки гоняются, учитывая вылет Карлштайна на Америке, они будут цепляться за тройку руками и зубами, словно бульдоги, мертвой хваткой. Потому при разработке планов стоит учитывать соперников. – Хорошо, я понял, мой план плох, и не принесет нам желаемого, – Дио поднял руки, словно сдаваясь. – Я не говорю, что он плох. Я просто прошу не сбрасывать со счетов противников и искать возможность отыграть минуты даже при их упорном сопротивлении. – Я понял. – Вообще, я считаю, что трасса сама подскажет, где мы можем отыграть, – обращаясь к Конраду, сказала Хина. – Планы – это хорошо, но гонка всегда вносит в них свои коррективы, я бы не стала планировать заранее. – Согласен, – кивнул Конрад. – Действуйте по обстановке, не расслабляйтесь, отыгрывайте, отыгрывайте. Давайте, на старт уже. Члены команды подхватили свои шлемы и поспешили к выходу, прикидывая варианты того, как обогнать поймавшую кураж Карен Козуки. Задача была не из простых, но каждый был полон решимости найти на нее правильный ответ.