***
Как оказывается, Стайлз хреновый конспиратор. — Мистер Стилински, — говорит Алан Дитон. — Нельзя вылечить… плохое настроение у котов. — Ну, а бешенство? — настаивает Стайлз. — Почему вы вообще решили, что у него бешенство? — Он меня укусил! — поднимает он пострадавший палец. Ветеринар поднимает брови, а после разворачивается на стуле, чтобы выдвинуть какой-то ящичек в столе и достать оттуда бутылек с полупрозрачной красной жидкостью. Он встряхивает его, откручивает крышечку и выливает немного на ватный тампон. Он прикладывает вату к пальцу Стайлза, и свежую рану пощипывает. — Ауч. — Итак, вы говорите, что присматриваете за Кайло, да? — спрашивает Дитон, поглаживая кота. — Ага. Присматривать, одалживать… Какая разница? И вообще, какой судья сможет поверить, что кто-то действительно мог бы захотеть украсть этого кота? Да любого кота. Стайлз уверен, что обвинения против него сочтут необоснованными. — Что же, в моих записях указано, что Кайло был на осмотре пару недель назад, чтобы провести обязательную вакцинацию и проверить общее состояние. Его температура в порядке, и нет никаких признаков наличия глистов или клещей. Если, как вы говорите, он вел себя агрессивно, это могло произойти из-за стрессовой ситуации. — О, — только и произносит Стайлз, потому что совершенно не знает, что сказать. Дитон опускает Кайло обратно в переноску и внимательно смотрит на Стайлза. — Помощник Стилински, вам не приходило в голову, что вы могли бы просто прийти и прямо спросить у меня обо всем, что хотите знать о Хейлах? — Что? — Это бы сэкономило вам деньги за осмотр. Точняк. Но Стайлз совершенно ничего не знает о Дитоне, кроме того, что тот навещал Дерека Хейла в Доме Эха. Он не знает, на чьей тот стороне. Черт. Стайлз даже не знает, сколько вообще этих самых сторон. Может, здесь вообще не противостояние сторон или треугольник, а какой-нибудь декаэдр. — Я пытался не раскрывать все свои карты сразу, — признает Стайлз. Ветеринар скептически поднимает бровь. — Но все же уверены, что просчитали всю колоду? Чего? Он сейчас серьезно бросает ему вызов? Или что? Стайлзу трудно понять, потому что, за исключением усмешки, выражение лица Дитона ни о чем ему не говорит. — Послушайте, — говорит Дитон. — Я знаю о вас со слов Дерека. И навещать я его ходил, поскольку был очень хорошо знаком с его семьей. А вот и эмоции. Те, что хорошо знакомы Стайлзу. Это скорбь, от которой, кажется, даже потемнело в этом светлом кабинете. — Как вы узнали, что он в Доме Эха? — Моя сестра — психолог. Она там работает, — Дитон совсем не выглядит оскорбленным немного грубым вопросом. — Я даже не подозревал, что он все это время находился в Бейкон Хиллс. Что он все это время… Что Кейт Арджент… — Сломала его, — тихо заканчивает Стайлз. Дитон прочищает горло. — Да. Кайло недовольно мяукает из переноски. — Итак, вы ветеринар, — Стайлз пытается как можно аккуратнее прощупать почву. — И много вы знаете о волках? — Совсем немного, — отвечает Дитон, и уголок его губ слегка подергивается. — Гораздо больше я знаю об оборотнях. И вот он здесь. Слон в комнате*. Только у этого слона есть шерсть, клыки и когти. И вообще он оборотень. — Скорее всего за меня сейчас говорит обезболивающее, — устало произносит Стайлз. — Но могу я вам доверять? — Сложный вопрос, — говорит Дитон. Он опускает руку в переноску и успокаивающе гладит Кайло между ушей. — Достойный доверия человек сказал бы да, но так же ответил бы и лжец. Господи. Это все начинает превращаться в одну из школьных логических задачек про две деревни, в одной из которых живут одни вруны, в другой только те, кто всегда говорит правду, у него есть возможность задать им только один вопрос, и Стайлз ненавидит логику. — Я отвечу на все ваши вопросы, — наконец, произносит Дитон. — Но на вашем месте я бы спросил у Дерека, стоит ли мне верить. А вот это, на самом деле, очень хороший совет. Ну, разве что если не считать, что именно это и сказал бы скрытый злодей, чтобы запутать доверчивого-но-находящегося-под-кайфом-от-всех-принятых-таблеток героя. — Хорошо. Кто такой альфа? — Альфа — это лидер стаи оборотней, — отвечает Дитон. — Талия Хейл, мать Дерека, была их Альфой. После смерти силы Альфы передаются кому-то еще из стаи, если, конечно, эта смерть не была насильственной. Тогда сила переходит к убийце. Только укус Альфы может сделать кого-то оборотнем. Стайлз задумчиво кивает. — И кому перешли силы после смерти Талии? — Полагаю, Лоре. — О… — разговор Кейт и Джерарда начинал становиться понятнее. — Значит, оборотень, убивший Лору, теперь стал Альфой? — Лора была убита оборотнем? — спрашивает Дитон. — Вы в этом уверены? — Я уже ни в чем не уверен, чувак, — взмахивая руками, фамильярничает Стайлз. — Но Кейт и Джерард Ардженты звучали довольно убедительно, а они, очевидно, хреновы эксперты. — Они охотники. И должны следовать кодексу, убивая только тех, кто навредил невиновным. — Хейлы когда-нибудь нападали на людей? — Нет, — уверенно качает головой Дитон. — Никогда. — Это Кейт устроила поджог, — рассказывает ему Стайлз. Дитон сжимает пальцами край стола и с трудом выдыхает. И ладно, Стайлз мог бы преподнести это как-нибудь помягче. — Так Ардженты охотятся не только на опасных оборотней? Они убили Хейлов. — В доме были не только оборотни, — тихо произносит Дитон. — Не то что бы есть разница, но… Некоторые из Хейлов были людьми. — Дерьмо. Разницы действительно никакой. Жизнь есть жизнь. Но это делает Кейт еще большей психопаткой. Преследуя свою безумную жестокую цель, она не обращает внимания ни на какие аспекты, даже человеческую жизнь. Стайлз даже представить себе не может, какими железными нервами и бессердечностью должен обладать человек, чтобы после такого спокойно спать ночью. Но из его знакомства с Кейт он вынес, что это совсем не проблема для нее. — Ладно, теперь более общий вопрос. Оборотни как-то реагируют на полнолуние? Они опасны? — Тебе не стоит волноваться за Дерека, — вздыхает Дитон. — Он был рожден оборотнем, что гарантирует ему полный контроль над собой. К тому же, последние десять лет он был вынужден подавлять своего волка, так что он довольно силен. Дерек никому не навредит. — Хорошо, но что насчет того, кто не был рожден оборотнем? Кто, скажем, был укушен дня так четыре назад? Может, пять. Я уже сбился. Глаза Дитона расширяются, его взгляд привлекает едва начавшая затягиваться рана на щеке Стайлза. — Это не ты. — Спрашиваю для друга. — Существует огромная вероятность того, твой друг потеряет контроль над собой в полнолуние. Тебе необходимо будет его связать. Цепи, клетки, что бы ты ни выбрал — умножай на два, потому что оборотни очень сильны, — Дитон задумывается на мгновение. — Я могу дать тебе пневматическое оружие с транквилизатором. Но обмен веществ у оборотней слишком ускоренный, так что одних седативных будет мало. — Я не стану стрелять в своего друга! — Я очень надеюсь, что до этого дело не дойдет, — тяжело вздыхает Дитон. — Твой друг также будет чувствовать связь с Альфой, укусившим его. Учитывая, что он был убийцей, мне не стоит объяснять, как опасна эта связь и чем чревата. Да уж, объяснять тут нечего. — Ардженты знают? — спрашивает Дитон. — О чем? Что мой друг оборотень? Откуда им- И внезапно Стайлз вспоминает камеры слежения вокруг дома Кейт. Смогли ли они поймать в кадр момент, когда глаза Скотта загорелись золотом, а пальцы обратились в когти? И что, если внутри тоже были камеры, которые Стайлз просто не заметил? — Дерьмо! Я не уверен… — Тогда передай ему быть начеку, — тихо говорит Дитон. — И Помощник? Если он не будет в состоянии контролировать себя в полнолуние, я не сомневаюсь, на него откроют охоту не только Кейт с Джерардом. Существуют другие. — Черт… Я чувствую себя таким бесполезным дерьмом. Это заставляет Дитона слегка улыбнуться. — Думаю, ты справляешься гораздо лучше, чем тебе кажется. Что, по правде говоря, не больно-то его обнадеживает.***
Стайлз завозит Кайло обратно к Скотту в квартиру и сразу же направляется в Дом Эха. Он косится на стопку книг на пассажирском сидении рядом. Дитон дал их ему. Они выглядят старыми, страницы едва не осыпаются от прикосновения и — Стайлз успел просмотреть парочку в клинике — исписаны они очень мелким почерком. Пройдет вечность, прежде чем он закончит. И почему все эти мудрые собрания обязательно нужно хранить только в оригинальной версии? Никто не слышал про карты памяти, флешки, нет? Стайлз также не отказался бы от презентации с раздаточным материалом. Его руки все никак не перестают болеть, но он не хочет принимать еще одну таблетку обезболивающего, пока не доберется до дома. От них у него туман в голове. Когда он подъезжает к Дому Эха, ему сообщают, что Дерек на групповой терапии, поэтому ему нужно подождать. Стайлз показывает им свой значок, что значит нет, не нужно. Он также угрожает им повестками и обвинениями в препятствии проведения полицейского расследования. Считается ли это превышением должностных полномочий? Скорее всего, да. Но Стайлз решает отложить муки совести на потом. Групповая терапия проходит в небольшом помещении, похожем на комнату отдыха. Стулья здесь расположены по кругу, и все они заняты заключенными. Постойте, пациентами. Стайлз не виноват, что это место настолько стремное, что он не может перестать думать обо всех фильмах ужасов, что могли здесь снимать. Санитар просит его подождать на пороге и подходит к женщине, проводящей терапию. — Дерек, — тихо зовет его Стайлз. Дерек поворачивает голову. Его черты словно выглядят мягче в этот раз. Он аккуратно побрит, его волосы причесаны. На нем мягкие штаны и синий свитер. Рукава свитера вытянуты так, чтобы спрятать ладони. Стайлз машет ему. Ножки стула под Дереком скрипят, когда он поднимается, и он вздрагивает, когда все поворачиваются в его сторону. Женщина кивает в ответ на молчаливую просьбу, и Дерек направляется в его сторону, весь словно излучающий тревогу. — Привет, — произносит Стайлз, выводя его в коридор, чтобы они могли поговорить. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — отвечает Дерек через какое-то время, словно ему необходимо было подумать над вопросом. — Я виделся с Аланом Дитоном сегодня утром, — говорит Стайлз, борясь с желанием коснуться Дерека. Это все свитер. Просто он выглядит довольно приятным на ощупь. — Он рассказал мне немного о твоей семье и об оборотнях. Мне нужно знать, могу ли я доверять ему, Дерек. — Я не знаю, — спокойно отвечает Дерек. Он выглядит задумчиво, но потом все же пожимает плечами и опускает взгляд в пол. — Но моя мама доверяла ему. — Хорошо, — Стайлз прикусывает нижнюю губу, прежде чем спросить: — Дерек, а тебе здесь хорошо? Зеленые глаза Дерека на мгновение пересекаются с глазами Стайлза. — Я слышу, что происходит в подвале. Плохие вещи. Что? Ладно, это звучит немного неправдоподобно, но с другой стороны, это место пиздец какое странное. А у Дерека очень хороший слух. Из комнаты отдыха слышится какой-то переполох, и Дерек вздрагивает. — Эй, — Стайлз кладет ладонь на плечо Дерека и легко сжимает его. Боль простреливает кисть и расходится по предплечью. Дерек поднимает руку и накрывает ладонь Стайлза своей. Затем он снимает ее со своего плеча и обхватывает пальцы Стайлза обеими руками. Он почти забыл, какие теплые у него прикосновения. Он смотрит, как хмурится лоб Дерека, пока он невесомо проводит пальцами по ноющему запястью Стайлза. Ощущения потрясающие. Тепло, мягкость, словно после морфия, который ему кололи в госпитале. Стайлз смотрит вниз. Его дыхание перехватывает, когда он видит почерневшие вены Дерека, которые вскоре снова становятся почти незаметными под кожей. — Что это такое? — шепотом спрашивает Стайлз. — Твоя боль. — Ты забрал ее? Ты можешь это сделать? Дерек молчаливо кивает. — Нихрена себе! — восхищается Стайлз. — Мне пора начать все записывать. Это удивительно! Ты удивительный. Дерек поднимает на него глаза, и его губы кривятся всего мгновение. И, возможно, это единственная улыбка, что Стайлз когда-либо видел на его лице. И затем он вновь опускает взгляд в пол. Когда правая рука Стайлза больше не болит, Дерек берет его левую и повторяет те же действия. И зачем Стайлз спрашивал Дитона об оборотнях, если один сейчас стоит прямо перед ним? Не просто человек, знающий в теории, что происходит с оборотнями в полнолуние, а тот, кто сам прошел через это. И если Стайлз и вынес одну главную мысль из его ночных спиральных поисковых запросов в интернете, то эта мысль о том, что всегда нужно искать первоисточник. А в его случае, Дерек и есть первейший первоисточник. Который находится прямо здесь. В этом отвратительном и угнетающем месте. Никто не заслужил находиться здесь. — Дерек, — говорит он, потому что необдуманные решения — конек Стайлза Стилински. — Давай вытащим тебя отсюда, хорошо?***
Гостевая комната в доме Стилински не самая богатая. Шторы немного выцветшие, половина шкафа завалена старыми настольными играми и непонятно откуда взявшимися Напиши-Свое-Собственное-Приключение книгами. И было бы неплохо сначала проверить, нет ли здесь пауков, но Стайлз уверен: здесь Дереку в любом случае будет лучше, чем в Доме Эха. Лоскутное покрывало на кровати — то самое, что сшила его мама перед тем, как болезнь начала прогрессировать. Каждый кривой стежок теперь напоминает Стайлзу о том, как его мама любила всем рассказывать, что это занятие ее успокаивает, но каждый раз, прокрадываясь в комнату, Стайлз слышал, как она бросается проклятиями на не желающие сшиваться квадратики. Он узнавал достаточно новых слов в такие вечера. — Клаудия? — спросил его отец однажды за ужином. — Почему Стайлз только что назвал соседского садового гнома заёбой? — Потому что этот гном — совершенное зло, и ему нельзя доверять? — ответила его мама. Иногда отец смотрел на Стайлза одновременно любящим и разбитым взглядом. И Стайлз понимал, это не только потому, что он очень похож на маму. Но и потому, что он унаследовал ее чувство юмора вместе с ее странностями. Стайлз мягко касается совсем не идеальных швов покрывала и прочищает горло. — Пока это побудет твоей комнатой, хорошо? — Хорошо, — тихо отвечает Дерек. — Ты не обязан находиться здесь весь день, да и вообще, — говорит ему Стайлз. — Я хочу сказать, что ты наш гость. А не пленник. — Так что можешь спокойно кушать все, что найдешь в холодильнике, смотреть телевизор — делай вообще все, что тебе захочется. Но только, если ты захочешь выйти на улицу, пожалуйста, скажи сначала мне, хорошо? Со всеми этими Кейт, Джерардом и говнюком Мэттом, все еще находящимися на свободе, каким-то свихнувшимся Альфой, бродящим по заповеднику, остальными охотниками на оборотней — Стайлз не хотел оставлять Дерека одного со всеми этими опасностями, подстерегающими его снаружи. — Мне пора на физиопроцедуры, — внимательно следит за Дереком Стайлз. — Я вернусь как только освобожусь. Ты будешь в порядке? — Я буду вести себя хорошо, — отвечает Дерек. Стайлз выдавливает улыбку, стараясь не замечать сковывающий его холод от такого Дерека перед ним. — Ладно. Скоро увидимся.***
Какая-то часть Стайлза уже настроилась на то, что Дерек сбежал, пока его не было, но он находит его в гостевой комнате, сидящим на самом краешке постели и пустым взглядом смотрящим в стену. — Дерек? — тихо зовет его Стайлз. — Я был хорошим, — деревянным голосом произносит Дерек. — Да, — кивает Стайлз. Его живот скручивает в спазме. — Да, я знаю. *Слон в комнате — английская идиома, выражающая очевидную правду, которую игнорируют либо старательно пытаются не замечать.