Will I find you again?

POV Энди        Я словно проваливаюсь во тьму… Я не ощущаю ничего, что могло бы сказать мне: «Ты живой!». Кто я? Где я? Отдаленные крики не дают ответа, а лишь усиливают тревогу. Хочу крикнуть, но не слышу даже собственного голоса. Словно я онемел в одно мгновение. Слух различает чей-то голос, смутно знакомый, но далекий. Трудно понять, что происходит, хочется лишь помочь обладателю голоса. Но я не могу его найти. Голос продолжает терзать душу, становясь невыносимой болью в сердце.        Краем уха я слышу еще чей-то голос, но не могу разобрать слов. Я даже не могу понять, кому он принадлежит. Спокойный, умеренный, с нотками теплоты. Эти два голоса то ведут диалог, то я слышу, как один кричит, а другой становиться тише. Я открыл глаза и белая обстановка ослепила меня, хотя я и шагу не ступил, а лишь пытался придти в себя.        — Очухался? — раздался голос за моей спиной. Я обернулся и увидел этого засранца. Он опять-таки не изменился, присутствовало только то, что я видел вчера. — Я-то уж подумал, что решил в спячку…        Я подскочил и залепил ему с кулака в лицо, но он даже не пошатнулся от удара, хотя силу я приложил не маленькую. Но и обалдел он тоже не хило. Мой ночной кошмар взялся за щеку и повернул лицо ко мне.        — Я могу не спрашивать за что? — спокойно спросил Демон.        — Ты еще, скотина, спрашивать будешь? Что ты сделал Эшли?        — Ничего я не делал! — ответил кошмар своим убийственно холодным тоном.        — Врешь! Это ты его напугал вчера? Это ты заставил его убежать? — допытывался, надеясь, что он не выдержит и его прорвет.        — Он сам убежал, я тут не причем. Это было его желание! — упрямо твердил ночной кошмар. Уже не мой, судя по его возможности быть видимым другим людям. Хотя нет, все же мой, так как больше всего перепадает именно мне.        — Не ври! Ты угрожал ему? Пригрозил, что убьешь, если он не уйдет? Или что ты сделал?        — Я НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЛ! — рявкнул Демон, окончательно выходя из себя.        — А Я ТЕБЕ НЕ ВЕРЮ! — взревел я, не уступая ему в гневе.        Мы сердито смотрели друг на друга, но меня уже не волновало, что он прибьет меня к чертовой матери. Он решил избавиться от Эшли, чтобы:        а) избавиться от соперника;        б) причинить мне боль;        в) уничтожить всех по-очереди.        Не знаю, что верно, а, может, и все сразу. Я помешаю ему! Он не причинит вреда никому! Я должен поговорить с Эшли и узнать причину побега. Я уверен, это Демон его напугал.        Демон тем временем подошел ко мне ближе. Если опять поцелует, то я его укушу. Знаю, мне будет пиздец, но гнева Эшли я боюсь сильнее, чем Демона. Но он, кажется, ничего такого делать не собирался. Он подошел и взял мой кулон. Мой Звездный Полумесяц.        — Классный кулон… Откуда он у тебя? — странным голосом полюбопытствовал Демон.        — Я не знаю… — тихо ответил я, следя за малейшим сокращением дистанции.        Однако от моего ответа он, кажется, еще больше погрустнел. Он отошел от меня и пошел вперед, словно забыв о моем присутствии. Не понял… Нет, ну я мог ожидать, что он огреет меня по голове, но того, что он просто развернется и уйдет я никак не ожидал. Я нагнал его и встал впереди.        — Может, объяснишь? — спросил я у него.        — Нет, — коротко и быстро ответил он.        Да он может поздравительные открытки выпускать! Тогда лучше подходить к основной теме нашего разговора и моего гнева.        — Что тебе нужно от всех нас? — сердито спросил я.        — Он твоих друзей мне ничего не нужно! — просто ответил кошмар.        — Значит от меня?        — Да ты Ванга, — издевательским тоном воскликнул Демон. О, он вернулся!        — И что тебе нужно? — мое сердце забилось сильнее.        — Справедливость, — рыкнул Демон.        — Я не понимаю! — воскликнул я.        Он резко оказался в нескольких сантиметрах от моего лица. Его глаз впивался в мои глаза, а тонкие кроваво-красные губы расплылись в безумной ухмылке.        — Пока не найдешь лидера, ты ничего не узнаешь, — проговорил Демон сладким голосом, но по его глазу видно — он едва сдерживает свой гнев.        — Как мне его найти?        — Сам не додумаешься? — он опять решил парировать меня вопросом на вопрос.        — Я ничего о нем не знаю! Как я по-твоему его найду? — взбешенно проорал я, расхаживая взад-вперед. — У нас даже зацепок нет? Может, в библиотеку Цинциннати зайти? Она как раз в центральной части города.        — Теряешь зря время, — скучающим тоном ответил Демон.        — Та чего ты ждешь от меня? Сверхчеловеческого подвига?        — Я жду от тебя хоть какого-то прогресса уже четыре месяца, и все это время я терпел твое бездействие, — уже нетерпеливо отозвался Демон.        — А сегодня эту четырехмесячную дамбу прорвало? — поинтересовался я. — Да ты само терпение, мистер «Заноза В Заднице».        — Посмотрим, в чей заднице окажется эта заноза, — хмыкнул Демон, а его глаз при этих словах сверкнул. — Еще раз повторяю: иди в северную часть Цинциннати, иначе я тебя туда пинком провожу. Найди тех, кто помнит эту банду! Они находятся в той части Цинциннати, из которой ты переехал.        — Из Северной Цинциннати*? Думаешь, в северной части Цинциннати есть те, кто расскажет мне об этой банде? Да они же напуганы и бояться за свою жизнь! — взорвался я. Ну что за человек… ой, сущность… он же должен понимать, что за задания он мне втюхивает.        — Так оно и было, когда банда была полна сил, но теперь все они, кроме лидера, мертвы, а лидер, насколько ты знаешь, без своих подчиненных ничто, пустое место. Конечно, глупо отрицать, что Зверя по-прежнему бояться, но вероятность, что он сунет нос в твой дом, необычайно мала.        — Ладно, предположим, что я отправлюсь в Северную Цинциннати, — с нескрываемым сарказмом проговорил я, — но как я по-твоему найду этих людей? На них что, будет табличка «Информатор» или они будут подсвечены белым или желтым светом?        — Я же говорю — ты не изменился, хотя если бы ты видел себя в прошлом, то ты бы жестко удивился, — усмехнулся Демон, оскалив свои клыки. — Ты найдешь их легко. Они сразу бросаются в глаза, но если ты окажешься слепым, то я тебе укажу на возможных собеседников.        — Ты их до инфаркта доведешь, — фыркнул я.        — А кто сказал, что они меня будут видеть? Я покажусь только тебе и твоим друзьям.        — Да, это многое упрощает…        Я вздохнул, надеясь, что смогу успокоиться, и потом обратился к Демону:        — А что ТЫ знаешь о Звере? Может, его имя, внешность, привычки или еще что-то?        — Знаю, но не скажу! — покачал головой Демон. — Будет слишком очевидно.        — Да твою же мать… — прошипел я с досадой.        — Могу сказать, что он жестокий и безжалостный по отношению к тем, кто попался в его руки. Он никогда не убивал жертв, только избивал, мучил и потом отпускал, но при этом запугивал. Ни одна из жертв не рассказывала, кто с ней это сделал, и Головорезы оставались безнаказанными, так как не было улик. Они выбирали маленьких детей и тех, кто слабее их. Так и взрослые становились их жертвами. Но есть один человек, который был ему дороже всего на свете, — сказал Демон более мягким тоном, словно это был единственный проблеск света в кромешной тьме души Зверя. — Тот, на кого руку он поднять не мог, ради которого приезжал в парк Валентайн, лишь бы увидеть его глаза, смотрящие на него с любовью.        — Откуда ты все это знаешь? — тихо спросил я, толком ни к кому не обращаясь.        — Я был там. Я знал лидера. Я знал тебя, — безмятежно ответил Демон.        — А это как понимать?        — Все поймешь, не беспокойся. Как только найдешь лидера — поймешь и связь между вами.        — Ага, дай угадаю… — издевательским тоном воскликнул я и призадумался, — он мой брат, что ли?        — Нет, — сладко улыбнулся кошмар, — ты ищешь связь на поверхности, котенок, а надо искать внутри.        — Ладно, возьму рентгеновский аппарат, — с еще большей досадой молвил я.        — Стебался бы поменьше — соображал бы лучше.        — Ты употребляешь наши словечки, — заметил я и с интересом посмотрел на него, — а еще ты носишь современную одежду. Ты погиб недавно?        — Да, четыре месяца назад, — кивнул Демон, явно довольный, что я начал соображать.        — Опять четыре месяца? — он кивнул. — А матюки ты откуда знаешь? И до смерти знал или вот недавно выучил?        — Я и при жизни мог нецензурно выражаться, а тут еще из вашей компании почерпнул. Что, не знал, что вы отличные преподаватели нецензурной лексики? С вами посиди часок — не такое выучишь, — со смешком закончил Демон.        Раздался какой-то противный звон, неприятно бьющий по ушам. Я обернулся, пытаясь понять источник.        — Тебе пора, котенок — тихо сказал Демон.        И тут он толкнул меня рукой.        Я вскинулся на кровати, а рука по привычке схватила Звездный Полумесяц. Источником противного звона был будильник. Я разозлился и с кулака заехал по нему, отправляя на свидание с полом. Странно, что он не смог меня разбудить. Когда Джейк мне позвонил, я без труда проснулся, а тут Демону пришлось меня будить. Кажется, я все больше и глубже вхожу в свой сон и с каждым разом мне сложнее из него выходить.        Я взял телефон и хотел было набрать номер Эшли, но тут же спохватился, что я его не знаю. Дебил, встречаюсь с ним уже сколько, а номер так и не попросил! Ну не дебил ли? Ладно, попробую мысленно. Может, он всегда ощущает меня?        Эшли, ответь, прошу! Любимый, ты меня слышишь? Умоляю, не игнорируй меня, скажи, что я сделал не так? Почему ты убежал?        Нет ответа. Никакого. Либо он меня игнорирует, либо я не смог установить с ним связь. Но что-то мне подсказывало, что первый вариант правильный.        Так или иначе, я собирался все выяснить. Я и так много времени потерял. Пора возобновлять следствие. А сейчас, пора одеваться, завтракать и лететь в школу. К сегодняшнему выбору одежды я подошел более ответственно, чем всегда. Сегодня конечно не праздник, но и не похороны. Обычный день. Просто хочу одеть что-то другое. Вытащив белую футболку, я критически осмотрел ее, пожал плечами и одел, следом выводя на придирчивый осмотр узкие джинсы. Я их тоже напялил, но они были такие узкие, что посмотрев в зеркало, я словил себя на мысли, что выгляжу так, словно я в них с помощью мыла влазил. Но повертевшись перед зеркалом как модель на подиуме, я счел естественным свою узкоджинсность. Я их давно ношу, ничего не отдавил, но стояк вчера жал прилично, я думал, что ширинку разорвет. Напоследок, я взял свой рюкзак с предметами нашего исследования. Ладно, я готов!        Живот требовательно заурчал. Надо спускаться на кухню. Я не хотел говорить родителям, что произошло между нами. Но, похоже, Фортуна мне помахала ручкой. Мама стояла у плиты и готовила отцу тосты. Отец сидел за столом и читал газету.        — Доброе утро, соня! Что будешь есть?        — Хлопья с соком, — ответил я.        Мама поставила передо мной миску с хлопьями и стакан апельсинового сока. Не хотелось добавлять молоко в хлопья, и я вылил туда сок.        — Энди, зови Эшли, пусть одевается и спускается к нам завтракать.        — А Эшли ушел, — сказал я, надеясь, что объяснять не придется.        — Как ушел? Почему? — воскликнула мама, а отец вынырнул из-под газеты.        — Ему нужно было идти домой, но он не объяснил почему, — уклончиво ответил я. Вся правда в том, что мне ничего не приходит в голову!        — А ты не спросил? — спросил отец.        — Я ценю его личное пространство, если он не хочет говорить, то это его право, — философски ответил я, удостоив поднятую ложку с хлопьями в апельсиновом соке взглядом профессора физики.        — Ну… ты прав… Вы не поссорились? — сказала вдруг мама.        — Нет, мам, не поссорились. Я поухаживал за его раной, и он ушел, — не отрывая взгляда от ложки, ответил я.        — А вы спали? Ну, сексом занимались? — лукаво улыбнулась маман.        Ложка, на которой я проверял все законы физики, быстро отправилась мне в рот. Если говорить правду, то придется рассказать, что Эшли сбежал, а я не могу, так как не знаю причины. Может и можно соврать, что мы переспали, а утром он ушел, но боюсь, что будет неправдоподобно. Я ведь даже не знаю, когда именно вернулись родители! Уровень нервозности успешно поднимался по шкале нервозности до такой степени, что я начал жевать ложку. Вытащив ее изо рта и положив в миску, я отправил ее на короткую передышку для восстановления активной рабочей функции. На короткую передышку от моих челюстей, если выражаться точнее.        — Не спали, — соврал я, снова зачерпнув порцию хлопьев, стараясь придать лицу оттенок перезревшего помидора. Надо было у мамы румяна позаимствовать. Но стараться мне не пришлось: мое лицо так начало гореть от воспоминаний нашей ночи, что ложка начала плавится.        — Почему? Ты же не бревно у меня, а красивый и сексуальный парень, — с гордостью посмотрела на меня мама.        — Я просто не готов еще. Эшли понял и не стал настаивать, он все понял.        — Какой заботливый у тебя парень! — воскликнула мама и прижала руки к сердцу. — Но вы же не лежали на кровати глядя в потолок.        — Ну, мы… — и я покраснел, вспоминая страсть Эшли. Рука рефлекторно потянулась к шее, где все еще горел огонь его поцелуев. Мама улыбнулась и повернулась к плите.        Быстро доев завтрак, я чмокнул маму в щеку, попрощался с папой, вышел на улицу и полетел в школу. Я внимательно высматривал Эшли и друзей, но никого из них не видел. Только я видел кого-то, издалека похожего на Эшли, я летел к нему, но подойдя ближе, глаза снимали свой мираж и показывали правду.        Черт, уже в каждом затылке его вижу! — подумал я с досадой. С еще большей, чем когда с Демоном милостями обменивался.        Школа казалась мне на редкость чужой и неприветливой. Я и так в ней чувствую себя не в своей тарелке, а сейчас и подавно. Что-то изменилось не только во мне, а и в этом мире. Я ощущаю, как воздух стал тяжелее, а все вокруг стали тихими и отчужденными, чего раньше я во многих не наблюдал. И мне не нравится то, что я вижу…        Ученики словно надели страшные маски с большими черными глазами и безумной улыбкой Челси, тоже черной. Они смотрели на меня и смеялись, пока я пытался убежать от них, спрятаться. Эшли… ты ведь не бросишь меня в этом безумии? Я схожу с ума. С каждым днем все сильнее.        Холл встретил меня убийственной прохладой и шумом из кабинетов начальных классов. Еще вдобавок, все изменилось и здесь. Все как в тумане. Кажется, я еще не проснулся до конца.        — Бирсак!        Ко мне быстрым шагом шел директор. Его седая борода блестела на солнечном свету, а руки спрятаны важно за спиной. Плывучей походкой он приближался ко мне, его лицо выражало смесь беспокойства и отрешенной решимости к поступку, последствий которых он не мог предугадать, но не сомневался в том, что это необходимо.        — Бирсак, как Парди? Он хорошо себя чувствует? — сразу же спросил мистер Акрил.        «Значит, Эшли не в школе», — подумал я.        — Эшли у меня дома, отдыхает, — быстро ответил я. Наверное, чересчур быстро.        — Бирсак, если понадобиться, можешь уходить домой. Ты нужнее там, чем здесь, — сказал мистер Акрил.        Так, надо отмазать друзей от школы. Уроки не позволят мне нормально им все объяснить.        — Я хочу попросить помощи у друзей, — моментально попросил я, надеясь, что ненужных вопросов удастся избежать.        — Тогда Питтса, Мору и Фергюсона я освобождаю, — распорядился Акрил. — Можете идти домой, я предупрежу учителей. Сам же я должен идти на суд того пьяного петушка, который чуть было вас не сбил, — при этих словах, директор посерьезнел. — Уроки сегодня сокращены, и все ученики уйдут раньше.        Тут он серьезно посмотрел на меня. Мне стало неуютно под проницательным взглядом серых глаз. Он всегда смотрел на меня как сквозь рентгеновский аппарат. В такие моменты, я боюсь, что он читает мои мысли.        — Думаю, я могу не спрашивать, что произошло вчера… — на выдохе произнес Акрил.        Я недоумевающе посмотрел на него.        — Я знаю, что это не водитель затормозил, — пояснил директор, — а Парди остановил машину. Ты ничего не хочешь мне рассказать? Поделиться своими тревогами? — это был явно не приказ, а просьба.        Я внимательно посмотрел в его кристальные серые глаза, от которых веяло силой мудрости и слова. Мистер Акрил может понять, но он не тот человек. Он неизвестный для меня, я не могу с ним откровенничать.        — Нет, сэр, мне нечего вам рассказать, — сказал я, стараясь не отводить взгляд и не моргать.        — Хорошо, раз ты уверен… — медленно и спокойно сказал директор. Он словно догадывался, что это только моя тайна и мне с ней справляться. Я помедлил немного и робко сказал:        — Мистер Акрил, можно вопрос?        — Разумеется!        — Где живет Эшли? Он вам не рассказывал?        По его лицу видно — я его очень удивил, и, наверное, впервые за пятьдесят лет. Ну, а этот вопрос какую тайну хранит? Мистер Акрил лихорадочно осмотрелся вокруг — в коридоре было много учеников — и отвел меня к окну, чтобы нас не подслушали. Лицо директора было бледнее мела. Никогда я таким его не был. Я видел его чудным, видел мудрым, видел серьезным, но таким испуганным никогда.        — Ты что-то знаешь об этом или нет? — взволновано спросил он.        — Нет, не знаю, иначе бы не спросил, — удивился я.        — Я расскажу тебе, но пусть это будет между нами и твоими друзьями. Когда Парди только пришел к нам в школу, я был удивлен, нет, даже не так, поражен его сходством с пропавшим Эшли Парди. Пропавший парень учился в этой школе, был талантливым и необычным, всегда вдали и сам по себе. Ты бы с ним подружился, если бы пришел не четыре месяца назад, а раньше. Четыре месяца назад он пропал, и с тех пор от него ни слуху, ни духу.        Так вот, я был поражен сходством, и даже решил, что парень имидж поменял, но он сказал, что не знает о чем я. И я решил — этот Парди с нашим пропавшим Эшли не имеет ничего общего, кроме внешности и имени. Мы заполняли анкету, когда дошли до номера телефона, родителей и адреса. Номер он не назвал, аргументируя это его отсутствием. Про родителей он говорить не пожелал, сказал лишь, что он сирота и у него нет опекунов, а живет он сам. И вот самое интересное…        Он протянул мне листочек с адресом. Круто, я заеду к нему и… Что?        — Это шутка?        На листочке было написано: «Парк Валентайн на Хеллел-стрит».        — Не может же он жить в парке! Может в каком-то доме рядом с парком? Там же еще куча улиц возле парка. Только первые ряды домов находятся на Хеллел-стрит, остальные на Фортун-стрит, Блэк Роуз-стрит, Делленц-стрит, а дальше вообще Нив-авеню.        — Я тоже уточнил, — заверил меня директор, — но он упрямо писал, что парк его дом. Ни номера дома, ни улицы, ничего. Не понятно, что он имел в виду. Я не смог его разговорить. Он очень странный, но сильно напоминает мне Эшли.        И тут он загрустил. Я уже встречал людей, которые тоскуют по пропавшему Эшли Парди. Мама, папа, миссис Парди, Саймон, мистер Акрил, и возможно встречу еще. Я обязан найти убийцу парня, ОБЯЗАН, и я найду! Отправлюсь в Северную часть Цинциннати и поговорю с теми, кто знает о Головорезах все, что может рассказать. Может, они наведут нас на лидера. Он может быть где угодно и кем угодно, но я его найду. Я заставлю его рассказать о убийстве, разыщу тело несчастного парня и верну его матери, а Зверя засажу в тюрьму, где ему самое место. И парни мне помогут. Я не могу позволить телу Парди просто разложиться. Черт, если его убили четыре месяца назад, то от тела могло уже ничего не остаться, если они сразу не избавились от него. Так или иначе, я раскрою это дело. Да, убитого Эшли Парди это не вернет, но зато он найдет покой, как и его несчастная, убитая горем мать. Сейчас она мучается от неизвестности о судьбе сына. Известие о смерти единственного и горячо любимого сына ее убьет, но она будет знать правду. Но что с будет с миссис Парди потом я не знаю. Но я найду ее сына, даю слово…        — В общем, Бирсак, — словно вернувшись из дальних уголков воспоминаний, сказал директор, — жди здесь, я сейчас отпущу Питтса, Мору и Фергюсона.        Мистер Акрил ушел, а я стал ждать возле окна, наблюдая за яркими солнечными лучами, отражающимися от машин, превращаясь в солнечных зайчиков. Навевает воспоминаниями, но далекими и странными. Не могу узнать человека рядом со мной. Но голос я узнаю. Тот самый, чистый, шелковистый, нежный и любящий. Но говорит он то, что никогда раньше не слышал. Наверное, я так за ним соскучился, что его голос мне уже мерещится.        — Энди! — раздались голоса позади меня.        — Парни!        Вот они, летят ко мне со всех ног. Стоп, Криса нет! «Дж» парочка налетела на меня с обнимашками. Они так и не отошли после вчерашнего.        — А где Крис? — спросил я, когда ребята меня отпустили.        — С любимым разговаривает в его кабинете, — ответил Джинкс. — У нас же сегодня нет урока Коллинза, вот он и побежал к нему.        — Ладно, а ты чего пришел? Ты разве не должен быть с Эшли? — занервничал Джейк.        — Вот как раз о нем я и хотел поговорить, так как произошло нечто странное, — ответил я.        Тут и Кристиан подошел. Точнее, прибежал.        — Фух, нас чуть директор не застукал, — сообщил парень, отдышавшись. — Хорошо, что у него шаги громкие. Мы как раз обнимались, когда он зашел. В итоге мы соврали, что я уточнял домашку. Надеюсь, поверил. А у вас тут что?        Мы пересказали ему все, что был до его прихода.        — Если тебе нужна была помощь, мог бы позвонить, — удивился Крис. — Ты бы остался с Эшли, а мы бы отпросились у директора.        — Давайте я все расскажу по порядку? — устало ответил я, потирая переносицу, давая слабые надежды, что перебивать они меня не будут.        — Хорошо, мы слушаем!        Я кивнул головой, намекая, что не здесь. Мы вышли во двор к скамейкам с прекрасными клумбами и заныкались там. Убедившись, что мы одни, я начал рассказывать все с того момента, как мы приехали ко мне домой и начали ужинать. Джейк внимательно слушал. Несколько раз он открывал рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрывал. Да и вдобавок, он постоянно хмурился и бросал на меня задумчивые взгляды.        — Вы переспали? — спросил Джинкс, когда я подошел к этому моменту.        Мои щеки покраснели, и я смущенно кивнул.        — ХА! И как он в постели? Горяч? Или бревно? — допытывался Джинкс, буравя меня любопытным взглядом.        — Так, Джинкс, а ты что мне изменить решил? — прошептал Джейк.        — Нет-нет-нет, Джейки, просто интересуюсь, — поспешил заверить его Джинкс. Мне кажется, они бояться друг друга по очереди или по определенному графику. — Бирсак, я свой вопрос не отменял, — напомнил ритм-гитарюга.        — Он невероятный, — мечтательно ответил я. — Он был нежный и постоянно заботился о том, чтобы мне не было больно.        — Если все прошло замечательно, и в постели он тебя не разочаровал, то чего ты такой расстроенный?        — Вскоре после секса мы заснули. Но спал я недолго а, проснувшись, увидел, как Эшли стоит в моем дворе. Я быстро оделся и хотел выйти к нему, как вдруг он вообще ушел. Я бросился за ним, но он убежал. Я кричал ему, просил остановиться и вернутся, но он не реагировал. Догнать его не удалось. Возле поворота в парк, я потерял его. Я звал его и искал глазами, но не смог найти.        Я закончил рассказ и опустился на землю. Я не знал, что парни будут делать и что говорить, но хотя бы выговорился. Но все плохое отступило в ближайшее будущее, а сейчас оказалось все лучше, чем я думал. Хорошо, что я нашел утешение в команде верных друзей. Они не дали мне винить себя.        — Так, Бирсак, заруби на носу — ты ни в чем не виноват! — сразу сказал Джинкс.        — Да, должно же быть объяснение такому нежданчику! — благоразумно заметил Кома.        — Я не понимаю почему он сбежал! Я думал, что это Демон ему угрожал, но он отрицает свою вину. Кому верить — я не знаю! — опустил руки я.        — Слушай, а Демон появляется в реальности? — со страхом поинтересовался Джереми.        — Да! В ночь, когда был убит Фрэнк Клементс, я видел Демона. Именно он убил всех тех Головорезов, которые убили пропавшего Эшли Парди. Он убежал тогда. Я побежал за ним, а на повороте столкнулся с Эшем.        — Демон в реальности? Головорезы? Эшли Парди убит? Что ты имеешь в виду? — накинулись на меня с расспросами друзья.        Ой, я же ничего не рассказал парням о смерти сына миссис Парди и о Головорезах. Надо исправлять косяк, что я успешно и сделал. Рассказав им правду, я добавил:        — В общем, нам надо найти лидера Головорезов по кличке Зверь и узнать, где он спрятал тело парня.        — Да он уже наверняка мертв! — воскликнул Фергюсон.        — Нет, он жив, — заявил я. Наверное, это единственное, в чем я уверен на сто процентов. — Демон не трогал его. Но нам надо его найти.        — А что мы о нем знаем? — спросил Кристиан.        — Кроме клички — ничего, а кличка сама по себе описывает его. Надо отправиться в северную часть Цинциннати и расспросить тех, кто еще помнит эту банду.        Да, работенка нас ждала пыльная, но у нас нет выбора. Точнее он есть, но вернуться и продолжать жить, зная, что убийца на свободе, а мы могли что-то сделать, чтобы найти убитого парня и вернуть его матери, а преступника запечь за решетку, а вместо этого мы трусливо поджали хвосты и положились на удачу, мне не позволит совесть. Я буду винить себя всю свою жизнь.        — Окей, я готов работать! Мы ведь не на курорт едем, а серьезным делом занимаемся, мы хотим найти тело убитого парня. Я хочу его найти, ведь наслышан о страданиях его матери. Меня совесть замучила, когда родители ушли ее проведать и говорили, что тело ее сына не нашли. А ведь мы знаем о преступниках и об убийствах, но вынуждены молчать, — молвил добродушный Кристиан, озвучив мои мысли.        Я встал и начал идти, чтобы попросить у родителей семейную машину и отправиться в путь, но то-то заставило меня обернуться. Джинкс и Кома шли за мной, а вот Джейк не сдвинулся с места. Его вдруг страшно заинтересовали подошвы своих грубых рокерских ботинок.        — Ты чего, Джейки? — спросил я.        — Энди, я не хочу тебя расстраивать и сыпать соль на рану, но я должен тебе кое-что сказать, — осторожно сказал Джейк, заламывая руки, словно не знал, нужно ли вообще что-то говорить.        — Что еще? — устало протянул я. Еще одна «хорошая» новость?        — Я подозреваю, что Эшли… не человек, — несмело сказал Джейк.        Новость была встречена шоковым молчанием.        — Что ты такое говоришь? — медленно и неуверенно переспросил я.        — Я давно подозревал это, — сразу сказал Джейк. — Я наблюдал за ним и подметил пару странных факторов в его поведении и внешности, да и ты, наверное, тоже.        — Было дело, — пробормотал я.        — Пошли в библиотеку, возьмем пару книг и прочтем их — может, узнаем кто такой Эшли.        Я устало вздохнул, Крис издал непонятный звук, — то ли хрюкнул, то ли чихнул — а Джинкс с укором сверкнул на мистика своими голубыми глазами с бирюзовым отливом. И мы отправились в библиотеку, которая находилась от нас, мать его, в другом конце школы! Кто вообще продумывал помещения? Какого хрена библиотека так далеко? Чтобы не делать лишний крюк, мы сразу вошли в холл, и отправились в намеченную точку. Так будет гораздо быстрее, чем если мы пойдем вокруг школы. Да и большие двери, ведущие прямо на улицу, могут быть закрыты. Мало ли, может, у библиотекарши плохое настроение.        Но все же плюс в этом всем был, и мы это поняли, когда направились к святой хранительнице книг. Как раз неподалеку от входа в библиотеку, была лестница, ведущая к комнате охраны школы с камерами. Комната с камерами, которая наверняка сняла произошедший вчера инцидент. Сейчас охранник Дэвид Джонс ворковал с владелицей магазина, в который мы хотели сходить вчера. Она приходилась ему молодой супругой, Мишель Джонс. Так, вот уже уходит, чтобы принести ему поесть, как она делает это всегда. Она приходит, чтобы спросить у него, что он хочет поесть во время обеденного перерыв, а потом уходит на час-два. Сейчас надо как-то спровадить охранника. Но как? Я поделился с ребятами, почему хочу туда попасть и они одобрили затею.        — Есть идея. Безумная, но идея! — не знаю, радоваться мне или грустить, что Джейк это сказал…        — Что ты удумал? — зашипели мы ему вслед.        Но Джейк уже подошел к нашей однокласснице Флор. Он начал что-то ей говорить. Ее лицо сперва ничего не выражало, а потом она улыбнулась, кивнула и ушла. Джейк показал нам большой палец. Вскоре, Флор вернулась и протянула парню голубя из кружка природы, где собираются люди, любящие природу. Они обсуждают свои питомцев, устраивают другим ученикам лекции об уходе за питомцами на примере своих. Флор что-то сказал Джейку с самым серьезным выражением лица. Тот кивнул и показал нам голубя, подойдя ближе.        — И что? — недоуменно спросил его парень.        Джейк сделал жест «а-ля подожди». Мы ничего не поняли. Джейк, в свою очередь, подошел ближе к охраннику и начал гладить «своего» голубя. Парень отлично притворился, что не заметил охранника, а потому врезался в него.        — Питтс, смотри куда идешь, — громко, но не злобно сказал Джонс.        — Ой, извините, я забыл, где здесь кабинет кружка природы, — слегка рассеяно пробормотал Джейк.        — А что? — напрягся мужчина.        — Мой голубь заболел, ничего не ест.        С этими словами, Джейк поднял птицу на уровень лица мужчины. Охранник Джонс с секунду смотрел на голубя, а потом завопил:        — ПТИЦА!        Охранник бросился бежать, но от страха забыл где он и что он. Врезавшись в стену при попытке бегства один раз, он снова попытался убежать, но врезался снова, на этот раз уже в фонтанчик для питья, и наконец, вырвался на свободу, не сводя при этом взгляда с птицы, словно она тут же мутирует в ужасного монстра из серии Resident Evil и набросится на него, дабы утолить жуткий, раздирающий внутренности голод. Хотя как по мне, голубю скорее скучно станет, и он скажет Джонсу: «Джонс, бро, а давай-ка в PlayStation 4 рубанем?» и они в обнимку с банкой пива сядут в «Silent Hill» или «Outlast» рубить, попутно откладывая кирпичи на ремонт школы. Давно пора, кстати, а то уже задницы мерзнут!        — Что это с ним? — задыхаясь от смеха, спросили мы.        — У него орнитофобия. Он боится птиц, — ответил Джейк, смеясь до потери пульса, и возвращая находящейся в таком же неадекватном состоянии Флор ее любимца.        — А ты-то откуда знаешь? — уточнил Крис.        — Я гулял в парке, когда его маленькая дочка попросила папу научить ее кормить голубей. Тот отказался и увел дочку оттуда. Я слышал, что в детстве его клюнула птица, и с тех пор он их боится.        И мы снова пустились в дикий ржач. Наверное, один только голубь не понял, что только что произошло, и все это время смотрел на нас таким взглядом, словно хотел научиться говорить только ради того, чтобы сказать: «Вы долбоебы?».        Но нам не стоит забывать, зачем мы здесь. Тихонько, стараясь не привлекать лишнего внимания, мы вошли в кабинет охраны школы. Крис сел за мониторы и начал искать нужную нам запись.        — Ты знаешь, что нам искать? — поинтересовался я, бросая нервный взгляд на дверь.        — Ты говоришь с профессионалом, Энди, — важно хихикнул Кома.        Запись отыскалась быстро, в папке «Камера». На ней видно, как Эшли со скоростью света закрывает меня своим телом и останавливает машину, когда она коснулась его руки. Меня даже дрожь пробрала.        — Ничего себе… Ну и силища! — пробормотал Крис.        — Крис, можешь загрузить это на мне на телефон? — сразу перешел к делу я, боясь, что охранник оклемается раньше времени или кто-то увидит его убегающего, а значит, поймет, что комната с камерами открыта.        — Можно, но тогда может сильно пострадать качество, — кивнул головой тот. — Я попробую сохранить качество, но это может отнять много времени.        — Тогда держи мой планшет — ответил Джейк, подавая ему планшет.        — Да как два пальца об асфальт, — отмахнулся драммер.        — Давно ты его с собой таскаешь? — спросил я у друга.        — Да постоянно, — ответил Джейк. — Люблю просматривать новости преступлений и мистических явлений. Я думаю, что он нам пригодиться.        Весь процесс занял не более десяти минут, и нам сказочно повезло, что никто не зашел. Перекачав данные на планшет, мы поспешили смыться, пока нас не спалили. А сейчас пора было окончательно и бесповоротно идти в библиотеку. Да, с Джейком поход в хранилище книг превращается в Ад.        — Какие ты еще замечал странности по поводу Эшли? — спросил по дороге Питтс.        — Ну, я не мог найти у него сердцебиение, я не видел его левый глаз, он не чувствует запахов, вкусов и, судя по всему, боли, и у него невероятная физическая сила, — начал припоминать я. Последнее они и так знали, судя по увиденному на камерах.        Ноги едва несли меня, пока я пытался убедить себя в необходимости проверки. Эшли… не человек? Нет, это не возможно! У нас что, еще какие-то расы есть? Ну, он явно не гном, но и не эльф, — уши ведь у него не острые. Парни видели мое опустошенное состояние, но ничем не могли мне помочь. Джейк высказал ужасную гипотезу, и теперь нам остается только доказать ее или опровергнуть. Эшли посвящать в это не стоит: не дай Бог он обидится и решит, что я в нем сомневаюсь. Ах да, он же еще и избегает меня. Да и вряд ли Эш станет нам помогать. Значит, проверку придется проводить тайно от него.        В библиотеку мы заскочили тихо, чтобы не попасться на глаза библиотекарше — миловидной пышечке мадам Примс. Просто мы пока не знаем, сколько книг нам понадобятся. «Не больше трех книг на человека!» — вечное правило мадам Примс. Надо бы ей испечь эклеры… с горчицей или острым соусом.        Мы ходили между полок в поисках нужных книг. Джейк нам объяснил, какие искать и мы разделились. Я и Крис пошли в западную секцию книг, а «Дж» парочка — в северную. Нам с Комой не повезло — на нас налетела мадам Принс. Но сегодня она, видимо, в хорошем настроении, так как не стала ругать, что мы набираем кучу книг. Взять с собой мы сможем только три, а остальные вечно ей приходится раскладывать.        Мы собрались за большим столом в одной из комнат. Джейк тащил одну большую энциклопедию. Положив ее на стол, он открыл ее на оглавлении и начал проходить пальцем по названиям глав. Находя нужные ему названия мистических существ и явлений, парень подчеркивал их карандашиком, чтобы не потерять. Закончив, он посмотрел на меня и начал:        — Так, я наскочил на пару интересных объяснений странностям, но я задам пару вопросов, а не буду бить в штыки. Ты видел, чтобы Эшли отражался в зеркале, в лужах, или в других предметах, обладающих отражающей способностью?        — Отражение я видел много раз, — кивнул я.        — Значит, он не вампир, — медленно пробормотал Джейк.        — Ты серьезно? — осведомился с насмешкой в голосе его парень и сложил руки на груди, всем своим видом показывая отрицание и неверие.        — Нам надо учитывать все варианты!        — Ладно-ладно!        — Дальше: ты видел его при полной луне? — вернулся к книге Джейк.        — Он убегал от меня ночью, а было полнолуние.        — Значит, не оборотень, — еще один пункт вычеркнут. — Ты видел, как он ел? Что он ел и как?        — Мама много приготовила, и он ел, я видел, но особого аппетита у него не наблюдалось. Он не чувствует, как я уже сказал, запахов, вкусов и боли.        — А что было, когда ваши родители ушли?        Я принялся вспоминать… Ванная… Вода!        — Эш попросился в ванную, глаз промыть, включил воду, а потом я услышал хрипы и кашель, — припомнил я.        — Вот как? — удивился Джейк и отложил энциклопедию, словно она ему больше не нужна. Вместо этого, он открыл другую книгу, поменьше этой, и тоже посмотрел на оглавление.        — А что? — напрягся я, да и Крис с Джереми тоже.        — Тут есть упоминание о гулях и о мертвецах, — и Питтс задумчиво укусил карандаш.        Он склонился над книгой о странных существах, существование которых еще не доказано.        — Гуль и мертвец… Да быть не может… — он что-то отрицал. Стоп, что? Джейк Питтс что-то отрицал?        Я чуть не подавился воздухом от такого нежданчика, а Кома вообще очумел. Он крикнул Джейку:        — Кто ты такой? Что тут происходит? — тут он повернулся к ритм-гитаристу и, взяв его за грудки, начал трясти. — Джинкс, что ты сделал с Джейком? Реферат еще не повод для того, что ты сделал!        Джейк поспешил объяснить, что он просто проверял свою гипотезу.        — Объясни! — воскликнули мы хором.        Джейк тяжело вздохнул и грозно посмотрел на нас и скрестил руки. Мы виновато переглянулись: это выражение лица появлялось у Джейка всякий раз, когда мы демонстрировали критически низкий уровень мистики и в мозгах, и в крови.        — Вы когда-нибудь будете читать?        — Зачем? — пожал плечами Джинкс. — Нам это не так интересно как тебе! И если что, тебя и спросим!        — Проехали! Так что там с гулями и мертвецами? — напомнил я, дабы избежать скандала.        — Маловероятно, что Эшли является гулем или мертвецом, хотя все странности совпадают. И теперь вопрос: гуль он или мертвый? — задумался Джейки.        — А в чем между ними разница? — в другом бы случае, я бы испугался, что меня ждет пятнадцатиминутная пытка, но сейчас у меня нет выбора. А это интересно.        — Гуль — это людоедский вид, способный питаться людской плотью и плотью других гулей. А мертвец — это мертвое тело, каким-то образом вернувшееся к жизни. Гуль и мертвецы не могут питаться человеческой пищей, но мертвецы по причине нерабочего организма в целом, а гули живые, но их вкусовые рецепторы воспринимают нашу пищу как конское дерьмо или резину, они едят только человеческую плоть. То есть, в любом случае, Эшли должен был потом вызвать у себя рвоту, чтобы очистить желудок от пищи, которую он в любом случае не сможет переварить.        — Отторжение еды организмом? — догадался я.        — Точно! — горячо воскликнул мистик. — Но мы не можем точно утверждать, так как здесь мало информации о гулях и мертвецах. Надо спросить у Саймона и узнать, что он обнаружил на нашем трупе. Если Эшли ведет себя как человек, но является мертвецом, то он классно притворяется человеком. Ожившие мертвецы не воняют! — крикнул Джейк раздраженно, в ответ на не заданный вопрос своего возлюбленного.        — Тогда, как нам определить кто Эшли? Как распознать гуля или мертвеца? — раздраженно ворчал Джинкс, понимая, что связался-таки с мистикой. Сори, Джинкс, ты знал, что с Джейком жизнь не будет спокойной, ты знал, на что подписываешься.        — Есть способ. Гуля распознать можно следующими способами: можно поставить перед ним человеческую плоть и он не выдержит и захочет ее съесть; также, надо посмотреть, как скоро он побежит вызывать у себя рвоту, иначе прием пищи приведет к ослаблению организма. Тут и разница между мертвецом и гулем: гуль должен как можно быстрее вызвать рвоту, а мертвец может не спешить, ведь ему ничего не будет от пищи; и последний способ заключается в том, чтобы узнать насколько быстро заживут раны Эшли. Гули сильны, ловки и выносливы, обладают повышенной регенерацией.        Мертвец же противоположен гулю: у него нет естественных человеку нужд. Он вообще не питается, в отличие от гуля. Также, они не чувствуют боли, запахов, вкусов, холода, тепла и многого другого. Также обладают нечеловеческой силой. Не имеют тени. На счет необычных способностей здесь умалчивают.        Вот это мистический понос у парня! Не зря столько читает! Не думал, что это нам пригодиться. Вот ходячий репозиторий!        — Каков сделаешь вывод, Джейки?        — Рано судить, но пока что смахивает на мертвеца — там больше сходства. Устроим проверку. Будем проверять сперва на гуля, потом на мертвеца. Мы уже многое знаем, узнаем и еще немного, запишем и отнесем Саймону. Может быть, он нам поможет… Я еще рассматривал версию о дампире, но ее проверить сложно. Дампиры бояться воды, но им нипочем солнечный свет, кол, распятия, святая вода и чеснок.        — Эш не дампир, я уверен. Он принимал ванную, когда мы писали сочинение, да и мы столько под дождь попадали!        — Да, действительно, — согласился Джейк. — Значит, эта версия отпадает.        Джейк захлопнул книгу и посмотрел на гору других.        — Интересно, какие нам из них пригодятся? Может быть… — и он по-кошачьи посмотрел на своего парня.        — НЕТ! Больше трех книг я не буду тащить! — категорически отказался Джинкс и скрестил руки, мол, фиг ты меня уговоришь, Джейки.        Джейк отобрал три посвященные гулям и мертвецам книги, а остальные попросил разнести на места нас, пока он запишет выбранные на свое имя. Джинкс притворился, что берет пару книг и идет за полку, но едва Питтс скрылся с поля зрения, он положил книги обратно, потирая отваливающиеся руки.        — Наконец-то! Нахрена столько книг набирать за раз? Они меня скоро раздавят! Почему я должен вечно таскать эти книги? Они мне скоро сниться начнут!        Ржать я не решился, ведь настроение у него на троечку катит. Джинкс смерил книги инквизиторским взглядом. В его голове, я не сомневался в этом, происходил геройский план по избавлению от этих паразитов. Страшно ругаясь, парень подозвал двух пятиклассников:        — Эй, мелкота!        Те вздрогнули и подошли к грозному «дяденьке Джинксу», по пути думая, за какие грехи их сейчас будут казнить семью казнями Египта, придумывая оправдания и план отступления, в случае нападения сумасшедшего ритм-гитариста. Джинкс «а-ля Джейсон Вурхиз» властно поманил их ближе и сказал:        — Отнесите эти книги на положенные им места и получите по пять долларов.        Ребятки радостно похватали книги, причем больше, чем способны унести, и исчезли между полок. Они вернулись через несколько минут. Подбежав к ритм-гитаристу, они вытянули руки с довольными мордами.        — Отнесли? — спросил Джинкс.        Пятиклассники кивнули.        — По местам?        Пятиклассники снова кивнули. Джинкс достал по пять долларов и отдал ребятам. Те поблагодарили подобревшего маньяка и убежали. Тут же и Джейк пришел. Он не увидел убегающих с деньгами мальчишек только потому, что был занят запихиванием книг в рюкзак. Парень пыхтел и пытался уместить туда три книги, которые явно были против.        — О, вы уже разнесли книги! Как быстро!        Джереми хмыкнул и, нагнувшись ко мне и Крису, попросил:        — Не говорите ему, что не я относил книги. Он меня убьет!        Конечно, мне бы хотелось посмотреть на это, но он же мой друг. Но так интересно узнать, как сердится Джейк. Но если всегда спокойный друг вдруг разозлиться, то я боюсь, что кое-кто не выживет.        — Ты же знаешь, что не скажем, — прошептал я.        Джинкс благодарно кивнул. Его парень, увидев, что книги разнесены, благодарно чмокнул Джереми в щеку.        — Тяжело, наверное, было? — сочувственно произнес Джейк.        — Очень, но ради тебя я готов на все, — важно сказал Джинкс, снова сверкнув бирюзовыми глазами, уже ласково.        — Ночью я тебя отблагодарю за помощь. А пока понеси мой рюкзак, — попросил Питтс.        Джинкс кивнул. Ну, подумаешь, маленький рюкзачок. Выставив на весу руку, он показал, что готов принять маленький груз. Джейк ловко снял с плеча рюкзак и повесил на руку своего возлюбленного. Но едва ремешок опустился на руку Фергюсона, как он камнем полетел на пол. Дикий мат возвестил о появлении серийного убийцы Джейсона Вурхиза:        — Сука, Джейк, что ты, мать твоя ехидна, туда засунул?! Да я тебя сейчас, блядь, убью нахрен!        Пинком отправив рюкзак в объятия драммера, который не удержался на ногах и тоже грохнулся под весом собственности соло-гитариста, Джинкс отправился вдогонку за перепуганным любимым, который теперь спасался бегством, так как другого выбора у него не было. Умирать молодым не хочется, знаете ли. Парни выбежали во двор через открытую большую дверь и скрылись из виду.        Крис, тем временем, начал с жутким пыхтением подниматься с пола:        — Ебический центурион, какого хуя это было? Что он, блядь, в рюкзак засунул?        Сдерживая дикий ржач, рвущийся из груди, я подал ему руку, помогая другу встать. Кома продолжил ругать проклятый рюкзак.        — Неужели он такой уж тяжелый? — засомневался я. Он такой худенький, словно в него пару тетрадок положили.        — А ты сам как думаешь, а? — проорал Крис, смешно указывая на виновника падения.        Переборов любопытство по поводу убежавших голубков, я решил проверить содержимое рюкзака.        — Может, вы преувеличиваете? — Я попытался поднять рюкзак Джейка, но тут же понял, что могу наделать делов в узкачи, а я слишком гордый для такого позора. Я даже на колено упал. — Ниче себе…        — А я тебе что сказал?        — Так, пошли парней искать, пока Джинкс не совершил покушение, — с невеселым смешком бросил я и поднялся.        — Да, зверское убийство мистика явно подпортит репутацию нашей школе, — почесав подбородок, согласился Кристиан.        Кое-как подняв рюкзак, мы с Комой пошли по звуку криков, которых не было. Да, мы искали их по вещам, которые Джейк бросил, в надежде спастись от разъяренного, невменяемого парня. Кстати, убежали они не так уж и далеко. Я-то думал, что Джейки пытается спастись от своего не на шутку взбешенного любовника, или, в крайнем случае, хотя-бы с горем-пополам попытается залезть на дерево. Но НЕТ! Они ЦЕЛОВАЛИСЬ! Джинкс повалил Джейка на траву и страстно целовал, зарываясь пальцами в волосы любимого, которые он так любит трогать, а тот в свою очередь обнял бедра парня ногами, отвечая на поцелуй с бешеным жаром, от которого уже все окна запотели. Наверно, когда они занимаются сексом, у них все стеклянные поверхности потеют от такого жара.        — Да ладно…        Возлюбленные гитаристы оторвались друг от друга с нехотением и по-разному посмотрели на нас: Джейк — с удивлением, Джинкс — «а-ля вы не вовремя».        — Мы-то думали, что увидим жестокую картину. Мы ее и увидели. Ты решил его убить сладкой смертью? — с иронией высказался сгибающийся от смеха Крис.        Я же уселся задницей на траву и открыл рюкзак Джейка. Вы бы знали, что я там нашел… Нет, не угадали. И снова не угадали. Извращенцы…        — Джейк, скажи, ты давно рехнулся? — слабым голосом сказал я. Джереми напрягся. Кома перестал ржать.        — Когда встретил его, а что? — ответил соло-гитарист, указывая на скептика.        — А конкретнее?        — С тех пор как меня мама в колыбели укачивала, и я головой о стенку ударился, — просто ответил Питтс.        — Нет, я, конечно, знаю, что у тебя не все дома, но Джейк, я от тебя такого не ожидал, — продолжал я.        — В этом нет ничего такого. Это для меня привычное дело.        — У тебя много привычных дел, но зачем ты таскаешь с собой КИРПИЧИ? — спросил я, вытаскивая две оранжевые глыбы.        Джинкс подавился от такой новости. Крис просто рухнул рядом.        — То есть, я чуть было не получил по морде тканевым изделием с припрятанными там кирпичами?        — А я чуть себе это сооружение на ногу не опустил?        Чую еще чуть-чуть и Джейка будут убивать двое. Кома и Джинкс буравили беднягу Джейка инквизиторским взглядом, а тот в ответ уменьшался в размерах. Еще чуть-чуть, и его смогут различать гномики. Или просто люди с отменным зрением, а Питтс будет снизу им что-то пищать.        — Эй, ребят, нам надо о Эшли узнать правду, — напомнил я.        И тут парни очнулись и начали подниматься на ноги. «Дж» парочка была краснее всех оттенков красного. Джейк как пушинку поднял свой рюкзак и повесил себе на плечо.        — Не понимаю, я его же его как пушинку таскаю. Не такой уж он и… — но он тут же замолчал, опасаясь заново злить пострадавших друзей.        Те либо проигнорировали это, опасаясь злить уже меня, либо просто не услышали. Ну, как бы то ни было, вроде гнев Джинкса поутих, да и Крис успокоился.        — Что будем делать? Ты главный — командуй! — сказал я Питтсу, надеясь, что малыши закончили свой каламбур окончательно, иначе придется их осадить.        — Ты доверяешь мне, Энди? — сразу спросил парень.        Ты мне доверяешь?        Я задумался. Джейк — не Эшли, но они оба мне дороги. Оба задали главный вопрос, которому я уже не могу доверять. Вот оно — это вопрос веры, а мне нужна истина. Но я не хочу сомневаться в друзьях. Сомнение убивает доверие, оно как мозаика отпадает по кусочкам.        — Ди? — неуверенно, это не похоже на Джейка.        — Доверяю, — просипел я.        Джейк понял, что у меня на душе, и не стал меня убеждать, что он не Эшли и что они разные. Вместо этого, он положил мне руку на плечо и сказал:        — Не накручивай себя. Мы еще ничего наверняка не знаем.        — Скоро все закончиться, — успокоил меня Кома.        — И вы с Эшли будете вместе, — улыбнулся Джинкс.        Но какой окажется правда? Смогу ли я быть с ним? Я люблю его, и буду продолжать любить, каким бы он ни был, но вдруг Эшли не захочет продолжать отношения, аргументируя это моим знанием его страшной тайны, его «темного момента» жизни. Но зачем он это скрывает от меня? Думает, что я откажусь от своих чувств? Что разлюблю его? Глупый, глупый мальчик, мне неважно кем ты окажешься — гулем или мертвецом, я все равно буду тебя любить. Я буду помогать тебе находить пропитание, если ты гуль, скрою это от всех, помогу тебе жить, если ты уже мертв, я помогу тебе, только не переставай дышать ради меня. Я заставлю твое сердце биться заново. А если он от чего-то защищает меня, например, от самого себя? Но тогда бы он не стал бы подпускать меня к себе, а наоборот пытался бы отдалиться. А вдруг, ночью он как-то выдал свою истинную сущность, свой секрет, и побоялся, что я увидел?        Джейк не стал вдаваться в подробности плана. Он просто делал, а мы не мешали. Я начал догадываться, что он задумал в первую очередь, но я не ожидал, что он настолько серьезно отнесется к этому. Чтобы выполнить первую часть плана, мы решили использовать школьный двор, где сейчас, по идее, никого быть не должно. Во дворе мы поставили миску с человеческим мясом. Не спрашивайте, как нам удалось его достать. Ладно, скажу. У нас есть знакомый, Энтони Визерморт** по прозвищу Секаре***, а у него отец заведует сетью моргов с Цинциннати, да и сам Тони работает в морге; он достал нам руку человека, попавшего в аварию. Мы обещали быстро вернуть, чтобы никто ничего не заметил.        Я не знал, что теперь ждать от Эшли. Что он сделает, если увидит нас? И как теперь быть? Если наша проверка докажет, что Эшли человек, то я хочу с ним поговорить, но захочет ли он? А если окажется, что он не человек? Как мне тогда с ним говорить?        Чтобы Эшли нас не заметил, мы решили наблюдать с крыши спортивного зала. Благо, что забраться туда было легко, благодаря черепицам и кирпичам, которые туда положили. И теперь, мы поджидали моего странного парня с биноклями в руках. Я был только с Джейком, а Кристиан и Джинкс должны были найти пиротехнический снаряд, чтобы он создал достаточно света, но никому не навредил.        — А ты уверен, что Эш придет один? — спросил я у Питтса.        — Гули часто охотятся в одиночку, — серьезно ответил тот. — Каннибализм у нас не приветствуется, они не захотели бы себя выдать. Главное, чтобы он нас не учуял.        Я кивнул, соглашаясь с ним. Возможно, сейчас я узнаю страшную правду о своем любимом. Но накрутить себя на плохих мыслях я не успел…        Эшли возник во дворе словно из неоткуда. Не изменился. Все такой же прекрасный. Даже повязка на глазу его не портит. Мои щеки предательски покраснели. Вчера все было так хорошо, я был счастлив, а сейчас все рушиться, и я не могу ничего остановить, только изменить. Я боюсь изменений. Я не хочу никому вредить. Я должен выяснить правду, но только не ценою моих друзей и любимого.        Я продолжал думать о ночном событии. Я не мог взять в ум, что же могло его напугать. Демон говорит, что он не причем, но могу ли я ему верить? Но с другой стороны, Эшли не пытался со мной связаться и поговорить. Он избегает меня. Что же ты скрываешь от меня, любимый? Но, несмотря на это, я все еще люблю тебя. Я помогу тебе, просто подожди.        Но поведение любимого заставляло меня волноваться. Он был сам не свой. В буквальном смысле. Эшли вел себя не совсем обычно. Он осматривался по сторонам, кидал внимательный взгляд на все, что движется. Никогда таким его не видел…        — Либо кого-то ищет… — пробормотал я.        —…либо учуял кровь… — закончил за меня Джейк.        Мы уткнулись в бинокли. С одной стороны, я боялся того, что мог увидеть, но с другой стороны… это мой Эшли. Если он гуль, то… он был таким одиноким… Но я приму его любым, каким бы он ни был, я его приму.        Напряжение нарастало. Мы нервно всматривались в Эшли, продолжавшего подходить к миске, ожидая его реакции. Эш посмотрел на миску с человеческой рукой и… пошел дальше. Он вообще никак не отреагировал!        — Джейк… — я растеряно повернулся к нему и увидел, что он тоже озабочен тем, что произошло.        — Значит, он не гуль, — то ли с облегчением, то ли со страхом выдохнул соло-гитарист. — Гуль бы не удержался от куска плоти. Им тяжело находить пропитание, поэтому они и не брезгуют съесть лишнее, чтобы потом не голодать. Двух-трех человек в месяц им достаточно.        Из нашей затеи ничего не получилось, но я не отчаивался. Я волновался, что Эш нас заметил, и именно поэтому не стал трогать плоть, но Джейк убедил меня в обратном. По его мнению, Эш не мог нас заметить, так как мы были на приличном расстоянии, и учуять нас или заметить он не мог, так как в нашу сторону он не смотрел. Да и Слава Богу, иначе бы я точно инфаркт заработал бы от страха.        — А телепатия? Он мог прочитать наши мысли!        На это Джейк не нашел что ответить. Телепатия — довольно сложная вещь, и очень трудно сказать наверняка, прочитал ли Эш наши мысли и понял ли, что мы задумали. Я ведь не знаю какой у него радиус захвата чужих мыслей. Оставалось только верить в лучший исход нашей миссии.        Осталось отнести Энтони заимствованную руку и продолжать искать правду. Джейк посмотрел в бинокль, чтобы убедиться, что путь чист, но с удивлением отметил, что Эшли исчез. Я этому уже не удивлялся; если вспомнить, как он дважды буквально сквозь землю провалился, то «удивлялка» автоматически отключается. Наверное, стоило уже тогда подозревать Эшли в чем-то мистическом, но я не мог. Джейк произвел контрольный поиск, но снова не обнаружил Эша. Пришлось смериться с тем, что на короткое время, мы потеряли его из виду.        Мы нашли Тони там же, где и позаимствовали руку. Его серые, почти седые, фиг знает от чего, волосы, тускло светились на солнце. То ли он решил войти в свое хобби с головой, в буквальном смысле, то ли его мертвые напугали до поседения. Тони был бы похож на плюшевого мишку, если бы не его равнодушное лицо. Странный он парень, но до Эшли ему далеко.        — Может быть, вы скажете, зачем вам была нужна рука? — спокойно спросил Тони, словно его не так уж и интересовал ответ. Он по природе характера до чертиков спокойный и не эмоциональный. Может поэтому он и подался в морг. Но, насколько я знаю, у него вся семья работает патологоанатомами.        — А мы разве не сказали? Мы хотели проверить количество лейкоцитов в крови живого человека и мертвого! — почесал затылок Джейк.        Энтони поверил, чему я не удивился. А вы сами попробуйте с трупами поработать! Вам тоже на все пофиг будет!        Перегруппировавшись, Джейк решил приступить к следующему плану. Мы сперва думали, что петарда подойдет, но, увы — от нее будет недостаточно света. Здесь нам на помощь пришли ботаники из класса химии. Они сотворили какую-то световую бомбу средней силы. Не знаю, как они ее сделали, но я не хочу сломать мозг. Крис и Джереми должны были запустить наш «светик» в небо. Яркий свет вызовет у всех тени, и мы узнаем, есть ли она у Эшли.        Мы решили использовать крышу уже школы, чтобы нас свысока нельзя было засечь, но и чтобы нам все было видно. То есть сыграть в «высоко сижу — далеко гляжу». Кристиан и Джинкс спрятались в укрытии, они только ждут нашего сигнала. Мы с Джейком позаимствовали у ботаников темные очки для защиты глаз. Теперь главное не упустить момент.        Джейк заметно нервничал. Ну да, еще чуть-чуть и он станет самым молодым парнем, открывшим какую-то мистическую хрень, или он просто тоже волнуется за друга, которого мы уже успели сильно полюбить. Он-то лучше понимает, что Эш мог переживать все это время. Парень до побеления костяшек сжимал мобильный телефон, где уже были на связи Крис и Джереми. Эш и в этот раз не заставил себя ждать. Он шел мимо маленькой группы наших одноклассников, которые шли домой с уроков пораньше. Те смотрели на него с благоговением и с восхищением. А вот Эш был ко всему этому равнодушен. Он опять кого-то искал…        Как только он оказался ближе к нам, Джейк сказал в трубку:        — Запускайте, парни!        Из кустов вылетела петарда с привязанной к ней световухой. Я сомневался, что такое сооружение рванет, но, к счастью, я ошибся. Бомба взорвалась высоко в небе с такой силой, что мгновенно привлекла к себе внимание. В небе завис огромный шар, а свет от него разлился по всей площадке. Все неприятно зажмурились, а вот у нас были очки, которые позволили нам выдержать яркость света. Но вот он уже начала потухать и шар начал оседать, но очень медленно, излучая достаточную порцию света, чтобы можно было разглядеть тени. Все, кто находились там, были весьма удивлены и воодушевленно орали, а Эш был к этому равнодушен, как и в первый день нашего знакомства. Но не это меня волновало…        — Смотри, тени нет! — сказал мне Питтс, всматриваясь в беловолосого.        Я и сам успел увидеть отсутствие тени. Свет уже был не таким ярким, и можно было снять очки. Я мигом стащил их и снова всмотрелся в бинокль. Внутри все похолодело. У Эшли нет тени. Что это значит? Я пытался убедить себя, что это ошибка, всматриваясь в бинокль так, что мог уже фингалы заработать, лишь бы только увидеть жизнь. Но нет, тени я не нашел. Опуская «далекогляделку», я чувствовал себя полностью опустошенным и лишенным всякой почвы. Джейк из уважения к моим чувствам ничего больше не сказал, только вздохнул.        Осторожно спускаясь по ступеням, помогая друг другу, я размышлял о том, как сказать эту новость парням. Да, это не надо скрывать, но мне так тяжело об этом думать. Рассказать, значит признать. А реакция Эшли все еще пугает меня, как и неизвестность. Мы уже бежали навстречу парням, которые прочищали уши. Видимо им сильно досталось по ушам во время запуска.        — Ну, что? — спросил Джереми. — Блядь, эта бомба так шипит! — тоже зашипел Джинкс, прочищая ухо.        Мы покачали головами. Шоковое молчание все объясняло и без слов. Но парням было трудно поверить.        — Тени нет, — лаконично объяснил Джейк, подтверждая неприятную правду.        Джереми то открывал рот, то закрывал, словно хотел муху поймать, но боялся, что вместо одной десять штук влетит. Кристиан с досадой хлопнул себя по бедру.        — И что теперь? — задал весомый вопрос Крис.        — Ребят, — начал я, — нам надо выяснять правду о Головорезах, лидере и убийстве Эшли Парди, так что давайте сейчас к Саймону, а потом возьмем и поедем в Северную Цинциннати.        Парни кивнули, и мы отправились в путь. Мы решили взять машину Комы, да и он был не против, даже сам предложил. Благо, что приехал он как раз на ней.        Вдруг, подозрительный шум цепей отвлек нас. Я и ребята оглядывались, пытаясь понять, откуда доноситься звук. И тут перед глазами мелькнула огромная и очень длинная серебряная цепь. Она двигалась медленно и плавно, словно ею никто не управлял. Вроде бы ничего особенного. Подумаешь, у нас цепи тут каждый день летают! Но я всматривался в нее пристально и внимательно. Что-то она мне напоминает. Неожиданный крик резанул по ушам. Это был крик ни Джейка, ни Криса, ни Джереми, нет. Это был чей-то другой крик. Но неожиданно, цепь сделала резкий выпад и полетела на нас.        — ЛОЖИСЬ!        И весьма вовремя: цепь полетела прямо на нас, рассекая при этом воздух. К счастью, она нас не задела, благодаря моей реакции, но она молниеносно хлестнула по дереву. Лишь бельмо сверкнуло, на пару секунд все затихло, раздался жуткий треск, и оно начало падать. Мы снова ринулись в стороны, чтобы нас не придавило. Дерево грохнулось наземь с таким шумом, что казалось, все содрогнулось. Листья разметались во все стороны. Пыль лезла во все щели: и узкие, и широкие.        Едва дерево грохнулось, мы бросились бежать к школьной беседке. Она была построена специально для учеников, по их личной просьбе. Да и руководство школы одобрило это полезное украшение. Мы бежали туда, совершенно забыв, что она не укроет нас от бешеной цепи. Цепь натянулась до предела и стала двигаться ровной полосой прямо на нас, подрезая деревянные столбы и стекло, и вся эта рухлядь сыпалась на нас. Увидев, что цепь почти достигла нас и сейчас либо убьет, ибо собьет с ног и покалечит, я крикнул:        — НА ПОЛ!        Мы как один рухнули на пол. Цепь прошелестела прямо над нашими головами и обрушила обломки дерева и стекла на нас. Как только она прошла, я тут же схватил за руку Криса, он схватил Джинкса, а тот — Джейка и мы бросились бежать из беседки, пока на нас не обрушился потолок, потерявший опору. Мы едва успели выбраться, как задняя часть верхушки, от которой мы и убегали, обрушилась с охренительно громким грохотом. Нас просто вытолкнуло из здания ударной волной от падения крыши. Упав на животы, мы замерли на несколько секунд. Стоило грохоту утихнуть, как мы начали подниматься.        Цепь еще раз плавно проплыла вверху и исчезла из виду, словно ее кто-то резко рванул на себя. На крыше ближайшего через дорогу здания, я увидел темную фигуру, но она так была далеко, что рассмотреть ее черты у меня не было возможности. Но мне кажется, я знаю кто это…        Но таинственная фигура быстро спрыгнула со здания и скрылась. Вдалеке прокатился грохот, прошлась странная ударная волна с ветром, вперемешку с листьями и пылью. Я закашлялся и пытался разогнать пыль. Когда мне это удалось, никого подозрительно не было видно. Парни подошли ко мне.        — Что это было, черт возьми? — задыхаясь, пробормотал Крис.        — Не знаю… Надо скорее уезжать, — пробормотал я, все еще не сводя взгляд с крыши.        — Читаешь мои мысли.        Не теряя времени, мы бросились к машине Кристиана. Я уселся на заднее сидение. По сторонам от меня уселись Джейк и Джинкс. Кристиан сел за руль и завел мотор. Мы поехали к Саймону. Никто не говорил ни слова о странной цепи, все отходили от шока.        Пока мы ехали, я дал волю внутренней боли. Из дальних уголков, словно призрачные отблески, приходил мой Эшли. Таким, каким я его помню. Добрый, нежный, отзывчивый, необычный, застенчивый, смешной, чувствительный, пошлый, талантливый… мой, только мой. Одно его касание словно говорит: «Я здесь, Ди, с тобой, я защищу тебя от всего плохого!» и я распускаю крылья. Не хочу ни с кем его делить. Может я и чертов собственник, но хочу сделать его своим навсегда. Никто не сделает его счастливым, кроме меня. Он нужен мне как воздух. Он моя жизнь. Я не представляю, что заставило его скрывать правду о себе даже от меня. Боль… только боль могла заставить его не доверять мне. Многое меняется, измениться и моя жизнь.        Эшли необходим мне. Я не представляю себя без него. Его поцелуи передают безграничную любовь, его объятия помогают ощущать себя в безопасности, его страсть дает мне понять, что я нужен ему, его забота показывает, что ему не наплевать. Он дает мне дышать так, как я никогда до этого не дышал. Мне трудно без него. Когда он рядом, я вижу и чувствую все, чего до этого просто не знал, но когда он уходит, все это исчезает. Только Эшли пробуждает во мне неизведанные уголки моего сознания, без него остается только пустота. Неприятная, угнетающая пустота… мрак, обещающий рассеяться, если рядом будет мой ангел.        Но что меня удивляет не меньше этого, так это то, что я не знаю кто я. Я спрашиваю себя об этом по сто раз на дню, но не могу найти ответ. Что-то я потерял… что-то важное… что-то давно… Остается все меньше слов, которые я мог бы сказать. Но одно слово будет до последнего срываться с моих губ, даже с полным ртом крови буду шептать я ласковое «люблю», умолкну только захлебнувшись, но даже душа отлетит с последней мыслью о любви. Любви к Эшли. Ведь мне нужно, чтобы он просто был рядом.        Очнуться меня заставила рука, коснувшаяся моего плеча.        — Энди! — раздался мягкий голос.        — Что? Извини, я задремал… — щеки были мокрые. Я припал к одной рукой. Мокрая. Я не заметил, как из моих глаз потекли слезы.        — Не плачь, все будет хорошо. Еще ничего нельзя сказать наверняка. Мы выясним правду.        — Мне кажется, что я ее уже знаю, Джейки, а сейчас Саймон лишь подтвердит ее.        — И кто тут оптимист? — брякнул Джинкс.        — Еще ничего нельзя сказать наверняка, — повторил Джейк.        Спорить я не стал, хотя предчувствия у меня были не ахти. Я боялся. Очень боялся. Внутри зарождался неестественный страх, хотя спроси у меня почему, ответить я не смогу. Есть что-то, что я вижу во всей этой истории. Это может убить меня, но я не отступлю. И тогда я буду надеяться, что Эшли придет ко мне, в последний раз, и я умру счастливым на его руках…        — Приехали!        Черт, я и забыл, что нам придется преодолеть целую колонию ступенек от пра-пра-пра-пра и двести раз прабабушек, до дочерей и внучек. Мы безнадежно уставились на них, понимая, что по-другому подняться нам не удастся.        — Ненавижу ступени — изрек Джинкс, словно это все решало, и мы отправились в путь.        Ступенька за ступенькой, мы продвигались гордой колонией вперед, надеясь на чудо. Вдруг кто смилуется над несчастными подростками, шагающими по ступеням. С горем-пополам, мы справились. Да, двенадцать подвигов Геракла меркнут здесь, по сравнению с нами…        В оранжерее было тихо и спокойно. Если бы не знал, что здесь живет Саймон, точно бы принял ее за заброшенную.        — Саймон! — крикнул я в пространство. Эхо отбивалось от глухих стен, мой голос проникал в каждый закоулок оранжереи. Даже глухой бы услышал.        Ответа не было.        — Уснул, что ли? — пробормотал я.        — Давайте вниз? — указал Кома на тот самый спуск вниз.        — Разве что с противогазом, — проворчал Джереми.        Внизу лежали маски, типа тех, которые используют при работе с опасными веществами. Берг знал, что мы может придти? Нацепив их, мы вошли в помещение. Было холодно, но не так как в прошлый раз. Было куча замороженных цветов, банок со странным и тошнотворным содержимым, законсервированные в формальдегиде уродливые головы, полки полные книг о призраках, оборотнях, дампирах и вампирах и многой другой нечисти. Саймон трудился над трупом, который мы притащили. Он был полностью закрыт скатертью, только место разрыва не было прикрыто.        — А, юноши, привет, рад вас видеть! А где Эшли? — сразу выдал старик, не отрываясь от работы, но каким-то образом умудрившись понять, кто есть в нашей команде, а кого нет.        — Привет, Саймон, мы как раз пришли о нем поговорить. А что ты делаешь? — спросил я, едва сдерживая рвотный позыв. Еще одна встреча с кишками, почками, селезенкой и печенью меня не радует.        — Труп, как видите, изучаю. Посмотрите!        Он взял странного вида порошок и посыпал им участок, где беднягу почти разделили на две части. Он загорелся и покрылся фиолетовым…туманом, если можно так назвать. Я в этих делах не мастер, а потому ничего не понял.        — Ты, как вижу, знаешь, что это означает, да, Джейк? — спросил Саймон с улыбкой, после того, как Джейк ахнул.        — Это следы демонической ауры, — прошептал парень, не отрывая взгляда от увиденного.        — Ага, это все объясняет, — с сарказмом ответил ритм-гитарист. — Давайте махнем на каникулы в Хогвартс?        — Его убил не человек, а какая-то сущность не из этого мира, — моментально ответил Питтс, пропустив замечание возлюбленного мимо ушей.        Сущность не из этого мира… Эти слова будто бы отскакивали от стен, продолжая биться об мои уши все сильнее и сильнее.        — Вы не рассказывали никому обо мне, трупах и вообще о том, чем занимаетесь? — с тревогой спросил Саймон.        — Нет! — дружно ответили я, Джейк, Джинкс и Крис.        — Я думал рассказать мистеру Акрилу, нашему директору, он спросил у меня сегодня, не хочу ли я ему что-то сказать, словно он догадывался обо всем, но я решил промолчать, — добавил я.        — Строго между нами — Генри не силен в таких вещах. Он мудр и понятлив, но каждый силен в своей области, а не в чужой, — тихо ответил мужчина.        — Вы знакомы? — удивился Джейк.        — Да, он единственный, кто защищал меня во время суда. Но ему не удалось… Он навестил меня, и сказал, что ему жаль. Мы были старыми друзьями, еще со школы.        Неприятно вспоминать худшие моменты своей жизни. Я не представляю, какого ему сейчас. Он не может выйти отсюда, боится, что его узнают, а он уже не молод. Или это так годы отшельничества изменили. Он не может выйти на люди, не может сделать себе поддельные документы, и все из-за страха быть обнаруженным. Но он похоже ни о чем не жалеет.        — Саймон, ты никогда не хотел вернуться в свой мир? — поинтересовался я.        — Я и так в своем мире! — улыбнулся я.        — Ты понял, о чем я!        Саймон погрустнел. Он отпустил инструмент, который держал в руке, и посмотрел мне в глаза.        — Хотел бы, но не могу. Если меня узнают, ведь не ходить мне с такой бородой, ее придется сбрить, а тогда кто-то может признать во мне сбежавшего заключенного. Ведь никто не верит, что я не убивал своего лучшего друга. Бедный Дик… Он был еще жив, когда злодеи убежали. Та стерва ударила его по голове, из-за чего он и умер, хоть и не сразу. Они никогда не убивали, никогда. Это просто последствия нападения. Дика отвезли в больницу, а меня в участок. Мой друг умер, не приходя в сознание, и ничего не смог никому рассказать. А мне не поверили, что на нас напали Головорезы. Судьба у меня такая, Энди, и я просто должен выдержать все уготовленное ею.        Участь уготовленная судьбой… А что уготовила мне моя судьба? Хитрая женщина в длинном платье, которая сидит на серебряном троне и посылает голубую бабочку, вестника судьбы, символ перерождения души, к людям, которые заслужили ее покровительство, давая шанс на лучшее; горе тем, кто прогневал ее в прошлом, отворачивается она от тех, кто не готов или не хочет исправить свои ошибки, гордо продолжая делать еще больше, оставляет их одних во тьме, не давая им идти к свету, ведь без нее они ничто!        — Так о чем вы хотели со мной поговорить? — словно очнулся Саймон, да и меня вытащил из раздумий.        — О Эшли.        Мы по-очереди рассказали ему о своих исследованиях и о том, что узнали. Саймон слушал все очень внимательно, не перебивал. Глаза старика наполнились слезами.        — Эшли… такой чудный мальчик, такой чуткий и необычный, а тут такое… А как он похож на того Эшли…        — Мы запутались. Мы проверили его, он по всем признакам больше похож на мертвеца, — поделился Джейк.        Саймон расхохотался и по-отцовски посмотрел на парня.        — Джейки, Джейки, тебе еще учиться и учиться. Да, он поход на мертвеца, но мертвец уже без души, это только тело, а у Эшли, кем-бы он сейчас не был, душа есть. Но, судя по всему, она злиться. А еще убитый Эшли Парди… Не удивлюсь, если тот Эшли и этот Эшли — один и тот же человек.        — Да быть не может! Одного Эшли уже убили, а вдруг эта сущность хочет убить и второго? — воскликнул Джинкс, пытаясь найти более-менее логическое объяснение тайне нашего друга, и это не смотря на то, что наличие потусторонней сущности уже ломает всю логику к чертям.        — Нет, он сам сказал, что мстит за смерть Эшли Парди, — ответил я, пытаясь убедить скорее себя, чем их, — но нашего он трогать не собирается! — ложь. Не знаю, чего он хочет от моего Эшли, но не позволю ему причинить кому-либо вред. Но почему он так отговаривает меня от моих чувств к Эшли? Что он знает о нем, чего не знаю я? Неужели он думает, что мой Эшли… убийца… Нет, Эшли не мог убить пропавшего парня, не мог… Это глупо… Зачем ему это? Он не убийца! Демон хочет убить моего Эша, но для начала ему надо, чтобы я его разлюбил? Ага, он не дождется, моя любовь будет служить Эшли защитой! Но почему он не решается нанести удар сейчас?.. — Нет, я не поверю, что эти два Эшли — один и тот же человек, пока не проверю, — решительно заявил я.        Саймон посмотрел на меня с жалостью, а Джейк погладил по плечу.        — Но тогда кто такой этот Демон? — встрял Крис, рассматривающий содержимое банок.        — Кто знает, что он за существо, — пожал плечами старик, — но его агрессия скрывает больше, чем жажду убийств — жажду отмщения. Но что за рана не может дать ему покоя, увы, мне неизвестно.        — Он преследует меня во снах. Все вертится вокруг четырех последних месяцев. Мне кажется, он и раньше был со мной, но во сне начал появляться только несколько недель назад, если я не ошибаюсь, — призадумался я.        — Значит, он что-то поручил тебе? — спросил Саймон.        Я рассказал ему о нашей цели, с которой мы отправимся в северную часть города; о нашем расследовании он и так знает.        — Я останусь больше узнавать о трупе, а вы делайте то, что должны, но будьте осторожны. И вот еще, — он подал мне фотографию последней жертвы.        Мы пообещали Саймону скоро вернуться, и ушли. Старик был грустный, когда провожал нас, но я на это внимание не обратил. Мы снова забрались в машину, Кристиан завел мотор, и мы поехали. Я вытащил из рюкзака свой альбом и вклеил фото в написанную информацию о Фрэнке Клэмэнтсе. Но тут мне пришла в голову мысль — я ведь не предупредил родителей, что уезжаю! Они будут волноваться и, не дай Бог, начнут меня целым патрулем искать. Спрятав альбом и достав телефон, я набрал родителей.        — Алло? — Мама быстро взяла трубку, но, судя по всему, не посмотрела на дисплей.        — Мам, я с друзьями еду в Северную Цинциннати, хотел вас предупредить, — на выдохе быстро проговорил я.        — Энди, что же ты, сынок, раньше не сказал? — тут же обеспокоилась мама. — Ты даже вещи не собрал!        — Мам, мы ненадолго, только на один день, — успокоил я ее, зная, что недалеко до истерики.        — Хорошо, а мы с твоим отцом только что вернулись от Деборы, тебя не застали, думали, ты пошел гулять.        — Простите, что не предупредил, но мне уже пора.        Я попрощался с матерью и отбился. Я не хотел посвящать ее в свое дело, ведь не знал, что произойдет сегодня и что будет завтра. Ну не говорить же мне ей, что возможно, я могу не вернуться живым, она не отпустит меня, не понимая, ради чего я этого делаю. Ради правды, вот что ей важно знать, если она будет оплакивать меня и задавать себе вопрос, зачем я это сделал. Стоп, она сказала, что они только что от миссис Парди.        — Парни, не хочу нагружать, но давайте еще и к миссис Парди заедем? Хочу ее навестить.        Возражать никто не стал. Парни четыре месяца знали о пропаже Эшли Парди и после нашего знакомства, мы вместе гадали где бедный парень сейчас, найдется ли он и как-бы нам помочь найти его. И когда полиция окончательно встала в тупик, мы решили действовать сами. А там пришли и кошмары.        К счастью, нам было по пути. Семья Парди жила прямо возле парка Валентайн. Даже немного странно…        — Приехали, — сообщил Крис.        Сперва вылез я, потом парни. Домик очень даже миленький, а вон рядом парк. А миссис Парди явно очень любит цветы: много клумб, гномиков, леек и газонокосилка. Я подошел к двери дома Парди и постучался. В ответ раздался слабый женский голос, который пробормотал что-то непонятное. Я расценил это, как разрешение войти.        Комната женщины нашлась быстро. Миссис Парди лежала на кровати, бледная как мел. Да она сама была похожа на банши: иссушенная кожа белее мела, тусклые, безжизненные глаза, сухие губы, шероховатые руки от нехватки витамином и необычайно худые руки. Эта стонущая от душевной боли женщина смотрела в потолок и все ее слова были о ее сыне. Так, я точно не скажу ей, что он мертв. Я не могу разрушить ее надежды на его возвращение, но в то же время, она же не будет ждать его всю жизнь, которая похоже ускользает. Миссис Парди при смерти.        — Кто здесь? — слабо произнесла женщина.        — Миссис Парди… — начал я, тихо, чтобы не навредить.        Услышав меня, она немного приподняла голову и прошептала:        — Этот голос…        — Миссис Парди, я пришел навестить вас, — уверенно сказал я.        — Где мой сын? — сразу спросила миссис Парди.        — Я… не знаю… но я найду его… — я запнулся, едва не проговорившись о смерти ее сына.        При этих словах, Миссис Парди вскочила на кровати и уставилась на меня устрашающим взглядом. Парни напряглись. Я тоже почувствовал себя не там, где надо. Меня начало от страха бросать в холод.        — Найдешь его?! Ха, конечно найдешь! Что ты с ним сделал? Что ты сделал с моим Эшли, убийца? — орала женщина, указывая на меня пальцем.        — Миссис Парди, что вы такое говорите! Я Энди Бирсак, я… — я пытался ей объяснить все, но она меня просто не слушала, а твердила свое, не уверен, что понимающую правду, скорее иллюзорную ложь, в которую она верила.        — Я знаю кто ты! Я многое о тебе знаю, и если бы была умнее, то давно бы рассказала твоим родителям! Мой бедный Эшли… Он так любил тебя, просто был без ума от тебя, он верил тебе, а ты им воспользовался! Я говорила ему, что ты опасен и неуравновешен, но он сказал мне тогда… — ее лицо немного смягчилось, но явно не по отношению ко мне, а из-за воспоминаний о сыне. — О, я помню эти слова… Сколько в них было любви и веры… «Я верю ему, мама, он не такой, каким кажется. В нем есть доброта и нежность, просто они глубоко внутри», так он сказал… Я поверила, что он сможет тебя изменить, открыть в тебе хорошую сторону. На все мои вопросы, почему он тебе доверяет, Эшли отвечал: «Я люблю его! Всем своим сердцем!» и я радовалась, что он нашел свою любовь. Но теперь у моего сына нет сердца… Оно не бьется… ТЫ УБИЛ ЕГО! ТЫ УБИЛ ЭШЛИ! — Под конец она просто разоралась и закатила истерику, от горя вырывая себе волосы из головы.        — Стойте, я не убивал его… Я его даже не знаю… Я знаю другого Эшли! — я предпринял последнюю попытку ей что-то доказать, но этой истеричке в этот момент ничего нельзя было доказать.        — Месть настигнет тебя! Тебе будут мстить и мой Эшли, и тот, о котором ты говоришь!        — Валим! — заорали парни. Джейк и Джинкс взяли меня за руки и потащили, пока разъяренная женщина не начала кидать в нас все, до чего сможет дотянуться.        Я позволил парням тащить себя, пока миссис Парди продолжала посылать проклятья на мою голову. Мы быстрее урагана вылетели из дома. Отдышались уже возле машины. Шок так и не проходил. На шум из соседнего дома вылетела соседка-француженка, мадам Арлен Фурье, и подскочила к нам.        — Что там п’гоисходит? Зачем вы сюда п’гишли? — осведомилась она. Как и все французы, она картавила.        — Мадам Фурье? Мы навестили миссис Парди, но у нее… истерика…        — Исте’гика? Я займусь ею, а вы 'гасходитесь по домам! — распорядилась мадам Фурье. — Живо, а не то 'гаскажу вашим 'годителям, и если вы п’гишли сюда без 'га’гешения, то вы будеть наказаны!        Мы сели в машину и отъехали на кое-какое расстояние, чтобы создать видимость, что мы уехали. Но как только мы остановились, Крис откинулся на сидении. Мы с парнями молчали, не зная, как реагировать на эту хрень. И тут драммер повернулся к нам и серьезно спросил:        — И что это было?        Я не мог понять… Почему она назвала меня убийцей ее сына? Может, она меня с кем-то перепутала? Может, она просто бредила? Конечно же, я никого не убивал, и уж тем более, не убивал ее сына. Я даже не знал пропавшего Эшли Парди! Тогда почему она сказала, что он меня любил, если я его не знал и даже в глаза не видел?        — Я не знаю…        Но глаза Деборы Парди не выходили из моей головы. Они горели ко мне искренней ненавистью, и если бы состояние ей позволило, она убила бы меня на месте. Я не понимал, что заставило ее обвинить меня в смерти ее сына. Нет, она точно либо сбрендила, либо просто перепутала меня с кем-то! Я не могу причинить кому-либо вред, я же не монстр.        — Поехали, не будем терять время! — кивнул Джейк головой в сторону Криса.        Парень кивнул. Мы снова завели машину и поехали, на этот раз точно, в Северную Цинциннати, но на душе у меня было скользко и мерзко.        — Энди, да не обращай ты внимания на слова этой женщины. На нее просто давит пропажа ее сына, его никак не найдут, никто не знает, что он мертв, только мы, вот она и рехнулась, — убедительно, но не слишком сказал Джинкс, для пущего эффекта покрутив у виска, высунув язык и скосив глаза.        — Она просто перепутала тебя с кем-то, — поддержал его соло-гитарист.        — Да… наверное…        Всю дальнейшую поездку никто не проронил ни звука. Парни не пытались больше убедить меня в помешательстве несчастной женщины — они поняли, что это только сильнее заставляет меня чувствовать вину за то, чего я не делал. Чтобы как-то разбавить обстановку, Крис включил радио. Из приемника зазвучал голос:        — Совершено нападение на школу Сент-Виор!        — Это же наша школа! — прошептал Джинкс и мы с Джейком пододвинулись ближе, чтобы лучше слышать.        — Как только что сообщило руководство школы, вызвавшее на место происшествия полицию, беседка была полностью разрушена, а срубленное дерево едва не упало на верхние кабинеты третьего этажа. Виновник этого происшествия до сих пор не найден. Полиция утверждает, что так распилить дерево могла бензопила, однако никто не слышал ничего подобного. Дерево, по заверению специалистов, выглядело так, словно его срубили с одного маха, что фактически невозможно. «Я давно работаю с расчлененными трупами, и знаю, по своему опыту, что даже самый прочный и острый инструмент не способен с одного маха перерубить жертву напополам, если не была приложена огромная физическая сила!» — заявил нам капитан полиции Крис Бирсак. Пострадавших в этой ситуации нет. Виновника по-прежнему ищут».        Крис выключил радио.        — Да, раздуют из этого скандал… — пробормотал он.        — Пострадавших нет… Ну-ну… — с сомнением хмыкнул Джереми.        — А ведь в одном отец оказался прав… Невозможно так разрубить дерево, особенно цепью, и тем более с одного маха, — отметил я.        — Цепь была явно не простая, — заметил Джейк. — Но почему она напала на нас?        — Не она напала, а ею управляли. Я видел кого-то на крыше, — поделился я с друзьями.        — Да, и я видел. Но зачем на нас напали?        Я не хотел говорить, что, наверное, нас хотят убить, но видимо, они это и так поняли.        — Шикарно… А за что нас убивать? — Джереми уже мысленно представлял, как открутит голову виновнику.        — Мы сунули нос не в свое дело, вот почему… — спокойно сказал я. Отступать уже поздно… — Ребят, если вы не хотите мне помогать из страха за свою жизнь, я не стану вас принуждать. Вы не обязаны мне помогать.        — Что верно, то верно, но мы сами сделали выбор, — отозвался Джереми. — Да, нам страшно, да, нас чуть не убили, да, мы толком не знаем, во что вляпались, но мы продолжим тебе помогать.        Я был благодарен друзьям за то, что они не покидали меня, какие опасности им не грозили. Для этого и нужны настоящие друзья. Я даже не знал, как выразить свою благодарность. Парни это и так поняли и обняли меня, а Кома просто подал руку, так как следил за дорогой. Не хватало еще втюхаться куда-нибудь.        — Сейчас мы вместе, а значит, все будет хорошо. Если мы будем держаться вместе, то мы будем непобедимы! — уверенно заявил драммер.        Если мы будем держаться вместе, то мы будем непобедимы… Душа словно откинула тревогу, стало легко, страх отступил. Мы непобедимы, потому что мы — верные друзья, которые всегда вместе.        Пока со мной мои друзья, я не буду сомневаться в этом!        Пока мое сердце хранит образ любимого, я буду верить в это!        Мы отправились в далекий путь, не зная, что нас там ждет и что может случиться, но одно мы знали точно: это все не напрасно… _____________________________________ *Так будет легче писать, где находятся герои или куда они едут. Не писать же: «той части Цинциннати из которой Энди переехал в эту». **Морт — (с лат. «мертвый») ***Секаре (с лат. secare — «сечь», «рассекать»)