"Рожденная" быть моей

Арагорн был готов, тут же бросится вестником в Гондор, но Теоден и Гэндальф остудили его пыл. Причины короля мне были ясны, одной из них была церемония, конунг хотел спокойно почтить память погибших бойцов, а Арагорн был главным героем этой битвы. А вот почему маг его задержал, мне было непонятно. Мы выехали из Изенгарда уже под покровами сумерек. Саруман остался в башне Ортханк, его судьбу будут решать позже, члены совета: Гэндальф, Галадриэль и Элронд. А пока, без посоха, что Митрандир уничтожил, сразу как тот сел в лужу, он больше не представлял опасности. До Эдораса мы должны были добраться к полудню следующего дня. Встать на привал планировали, как только выберемся из леса. Я двигалась рядом с Леголасом и время от времени бросала на него взгляд, он в мою сторону ни разу так и не посмотрел. Так трудно достигнутое взаимопонимание, казалась, испарилось, и между нами возникла некоторая принужденность. Мои короткие переглядки на Леголаса заметил Эомер и сурово насупившись выехал вперед и поскакал рядом с королем. Когда молчанка с эльфом затянулась, я чуток дала по бокам лошади и поравнялась с Митрандирам. - Что это, Гэндальф? – спросила я, указывая на красивый каменный шар, который он до этого спрятал в складках своей мантии. Хоббит по имени Пиппин высмотрел эту вещицу под толщей воды около башни, когда мы уже были готовы к отбытию и то, как маг строго на него гаркнул, забирая этот предмет, меня удивило. Митрандир долго молчал, и я подумала, что он не ответит, но маг спустя минуту спокойно заговорил: - Это палантир – всевидящий камень. Через него можно общаться с тем, у кого есть такой же. В Средиземье их завезли предки Арагорна, всего их было семь. Один сейчас находиться в Минас-Тирите под властью наместника, еще один был захвачен Сауроном, когда он завладел Минас-Итиль, ныне известный, как Минас-Моргул, а где остальные четыре, мы не знаем. Все-то время, что истари меня просвещал, Пиппин за спиной у мужчины слушал, как заколдованный, ловил каждое слово майа, на его лице отражался небывалый живой интерес. - А нельзя, как-то через него больше узнать о планах врага? – я задумчиво кивнула на шар. Может у него, как у автоответчика, все сохраняется в записи. Глаза Пиппина при этом еще ярче загорелись, я вопросительно выгнула бровь, хоббит тут же смутившись, отвернулся. - Нет! – властно ответил маг и также пригвоздил меня взглядом к седлу. – Только тот, кто силен духом может с ним совладать, остальные падут жертвой лживых видений, как Саруман. - Понятно, - скупо ответила я, удовлетворив свое любопытство и немного пожалев, что решила сунуть нос в это дело. Через пару часов, мы разбили маленький лагерь на пустоши. Все были до крайней степени измотаны, особенно те, кто принимал участие в битве при Хорнбурге. Мы глаз не смыкали вот уже больше суток. Когда я была готова блаженно растянуть ноги у костра и сладко поспать, наплевав на все неудобства, ко мне подошел Гэндальф. Я тут же прикрылась плащом и сделала вид, что уже засыпаю, но моя актерская игра, очевидно, его не убедила. - Составь компанию старику, я хочу размять свои кости перед сном, это недолго, – мягко сказал мужчина, ласково погладив по волосам. Ой, прибедняешься, Гэндальф! Какой он «дряхлый старик» я прекрасно видела на равнине у крепости, Гэндальф отменно владел мечом, и лихо им рубил орков. Я, сквасив лицо и завистью посмотрев на других, обреченно пошла вслед за магом. Мы отошли с ним чуть ли ни на полмили от костра так, что я видела только крошечный огонек за спиной. И когда меня начал беспокоить этот безмолвный променад, Гэндальф резко остановился. - Ты должна принять подданство Рохана, - внезапно бросил мне маг. - Что? – я ошарашено посмотрела на майа. - Ты же сама видишь, конунг разбит, - после того, как я утвердительно кивнула, Гэндальф продолжил: - После резни, что он видел при Хельмовой пади, он сто раз подумает, стоит ли посылать войска на помощь Гондору, слишком велики были его потери. - Но это необходимо! – я в негодовании всплеснула руками, Гэндальф по-доброму улыбнулся, наблюдая за моим бойким участием, ведь Леголас, по сути, был прав - это не моя война. Потом уже серьезно сказал: - Ты знаешь, за что был изгнан Эомер? - Нет, конечно, – я заинтриговано скрестила руки на груди. Все-таки шпионское нутро было во мне неискоренимо, и мне начинал нравиться эта секретный «конклав». - Он тайно от Гримы послал красную стрелу в Минас-Тирит, после поражения при Изине. Я непонимающе посмотрела на мага. - Красная стрела – это древний призыв Рохана о помощи, – пояснил Гэндальф. - Но советник узнал и изгнал его. Маршал уже успел сообщить об этом своему королю, - маг сдвинул свои пушные брови и сильно нахмурился. - Теоден в ярости, что Дэнетор так и не отправил подмогу, – закончил Митрандир. Я понимающе закивала, потом быстро посмотрела на Гэндальфа. - И что ты хочешь от меня, как я могу повлиять на решение короля? Маг закинул руку на мое плечо и стал легко подталкивать меня обратно в сторону лагеря, вероятно, мы подошли к лейтмотиву всего разговора. - Он же предложил тебе вступить в совет маршалов? – тихо спросил майа. - Да, – я сорвала травинку под ногами и начала её крутить, а потом, положив в рот, стала отрешенно жевать. Маг снова резко остановился и повернул меня к себе. - Когда-то давно, когда Изенгард принадлежал Рохану, было пять маршалов, и существовал совет «Пяти перстов». Их решение было законом для короля, – если бы позволял нрав, то истари определено поиграл бы бровями с намеком, произнося последнюю фразу. - Но со мной будет четверо, – все равно озадачено произнесла я. - Ты можешь потребовать право добровольного голоса, за военачальника, которого нет, - быстро подсказал мне Гэндальф. - Это два. Все остальные маршалы верны королю, – сказав это, я кинула травинку, которая стала надоедать. Меня порядком начало раздражать, что Гэндальф ходит кругами, а не говорит все, как есть в лоб. Митрандир вновь закинул свое заскорузлую ладонь на мою голову и нежно провел по волосам. - Ты очень красивая девушка, Натали и эти кудряшки тебе очень идут, прости невнимательность старика, я только заметил, – он лукаво блеснул глазами. Хитрец! Я вспомнила сцену между мной и Эомером у конюшен. Это означало одно - Гэндальф все-таки нас увидел и прекрасно все растолковал. Я, покачав головой, пошла в сторону нашей ночевки. - Я поняла тебя истари и… согласна, – хладнокровно ответила я через плечо и ускорила шаг. - Я сообщу Теодену о твоем решении и сам засвидетельствую твою клятву верности конунгу, – услышала я довольный голос мага, брошенный мне в спину. Я, громко топая, вернулась к костру. А Митрандир прозорливее самого Ника Фьюри, – последнее, о чем я подумала, вступая в освещенный им кружок света. Все мужчины уже крепко спали, кроме Леголаса. Я давно обратила внимание, что он, вообще, крайне мало отдыхал. И чтобы восстановить запас сил, ему нужен ничтожно короткий промежуток времени. Я робко посмотрела на мужчину. Эльф, перехватив мой взгляд, тепло улыбнулся, я тихо и облегченно выдохнув, подошла и села рядом с Леголасом. Первые пары минут мы обменивались натянутыми вежливыми фразами. Затем, пришел Гэндальф и, метнув на нас таинственное выражение глаз, тоже лег отдыхать. Я, сидя со скрещенными ногами, стала крутить шеей и растягивать напряженные мышцы. Леголас с жалостью меня осмотрев, неожиданно похлопал руками по своим бедрам. Я, все без слов уяснив, натянув плащ до самых ушей, положила голову на колени эльфа и вновь сладко вытянулась, мне было комфортно и не холодно. Какая-то птица возилась в низком кустарнике позади нас, я, прислушиваясь к неспешному птичьему шороху, стала обдумывать сложившуюся деликатную ситуацию. Может рассказать все Леголасу? Наверняка, он поймет. А потом мысленно покачала головой. Лучше не стоит, пусть все идет своим чередом. Напротив, спиной к нам лежал Эомер, его плечи равномерно вздымались и опускались, в такт глубокому дыханию. И уж так ли безразличен мне Эомер? Вот и проверим. - Ты обещала рассказать одну книгу, – внезапно подал голос эльф. Я повернула к нему голову. - Раз обещала, то расскажу, - спокойно ответила я, хотя если честно была бы не против крепко поспать, как другие. И следующий час, я в красках пересказывала повесть Эрнеста Хэмингуэя. И когда я дошла до момента, когда бедный Сантьяго наконец-то поймал огромного марлина и поплыл с ним домой, но на полпути рыбину съели акулы, Леголас увлеченный моим рассказом громко вздохнул: - Они убили Сантьяго, эти акулы, ведь это была его мечта, - печально подытожил эльф. - Да, - подтвердила я мысль Леголаса. – Но в этом и есть правда в жизни. Мы частицы огромного мира, мы боремся и сталкиваемся с трудностями, которые нам подкидывает судьба, но при этом никогда не должны сдаваться, – когда я произносила это, то почти спала, эльф, видя мое состояние, больше не стал докучать вопросами, а вместо этого тихо запел. Я сонно улыбнулась. - Ты мой ангел, Леголас, - прошептала я, проваливаясь в дремоту. Когда я уже находилась на границе царства Морфея и явью, в сознание проскользнула последняя фраза эльфа. - И я не сдамся… *** К полудню мы были в столице. Меня поразило разительное отличие того, как нас встретил народ. В первый раз мы были незваными гостями, непрошеными визитерами, которых само лихо принесло, а сейчас – героями битвы. Мы победили, хотя силы были неравны. На входе в палаты нас уже ждали - Эовин и маршалы. Перешагнув порог Медусельда, я захотела поскорее уединиться, поэтому поймала принцессу. - Эовин, мои покои все там же? - Да, там все готово. Но я думала ты останешься для обсуждения церемонии? Я противно сморщилась, Эовин понимающе улыбнулась. Когда я была на втором этаже, рядом со своей спальней, сзади послышались шаги. Эомер, звонко гремя кольчугой, шел следом. - Ты решил меня проводить? – кинула я через плечо роханцу. - Вообще-то, это мужская часть дворца, - стягивая кожаные перчатки, протянул он, затем обернулся к двери напротив моей опочивальни. - И, кажется, мы будем соседями, – беспечно пожав плечами и задорно улыбнувшись, Эомер постучал по ней. Вот же Теоден! Я уже взялась за ручку своей двери, когда на меня, сверкая глазами, посмотрел Эомер. Он не спешил уходить. - Я слышал, ты решила стать дочерью Эорла? – спросил он. - И в придачу маршалом Рохана! – громогласно вставила я. Он хмыкнул и сделал вид, как будто только что вспомнил и об этом. - Кто же на тебя так повлиял? – он вопросительно выгнул бровь и самодовольно подбоченился, просовывая большие пальцы рук за пояс и вырастая надо мной, как скала. Нарцисс, – подумала я. Но все равно на секунду загляделась на него. От него исходила напористая мужская сила, которая и возбуждала и покоряла. Я весело рассмеялась, скрещивая руки за спиной и раскачиваясь на носках. - После твой проникновенной лекции о лошадях, я почувствовала страшную тягу к этим созданиям. Боюсь это надолго, - мечтательно выдала я. - Что же, я рад! – удовлетворив свое эго, Эомер на шаг отошел от меня. - Увидимся вечером? Я живо кивнула. Мужчина, многообещающе смерив меня взглядом, продвигаясь спиною, громко пнул дверь пяткой и скрылся за массивными створками. Я шумно выдохнула. Через час, когда я, умывшись, вычесывала колтуны из свой шевелюры, в спальню без стука ворвалась Эовин. - Ты присягнешь на верность Рохану? – выпалила дева. - Да, – в оборонительном тоне ответила я. Но, наблюдая за тем, в какое возбуждение ее привело это известие, все мои сомнения на счет того, что девушка принимала участие в планах конунгу, тут же отпали. Такое нельзя сыграть. - Так чего ты сидишь в этом сером наряде? – Эовин показала на простое шерстяное платье, которое уже было в спальне, когда я пришла. – Идем, ты должна выглядеть торжественно. Как это подобает военачальнику Рохана, – она уверенно протянула мне руку. Я, медленно сжав ее кисть, без особого энтузиазма последовала за принцессой. - Просто не вериться! Женщина-маршал! – Эовин не скрывала своего трепета пока мы шли к ее спальне. - Такого никогда не было за всю историю моей страны, – она оглянулась на меня и, кажется, я увидела там, ничем неприкрытую зависть. Так, я теперь еще и поборница женских прав! Отлично! Эомер сказал правду, женская часть Медусельда была на другой стороне дворца, этажом выше. Покои Эовин оказались, чуть ли ни в два раза меньше моих, да и убранство и оформление было намного скромнее. Она быстро подскочила к большому деревянному сундуку около кровати и, распахнув его настежь, начала активно из него вытаскивать платья всех расцветок и форм. Положив всю эту кучу на лавку, она поманила меня. Здесь было все: бархат, лен, шерсть, сатин, тафта и даже шелк. - Выбирай! – весело сказала Эовин и ткнула на одеяния. Я посмотрела на девушку и отметила такое ликование, такой самозабвенный восторг, что мне не захотелось ее разочаровывать. - Хорошо, – я почувствовала, что этот девичий драйв начинает накрывать и меня. Мне и вправду захотелось наконец-то нарядиться, как это бывало на Земле, а то мужчины кроме моего боевого костюма и формы Эомера, ни в чем другом меня и не видели. Тем более это может пригодиться для дела. Я быстро перебрала гардероб Эовин, фасон везде был почти один, менялся лишь рисунок отделки и ткань. Больше всего мне понравился бархат, он был зеленый, а я все-таки рыжая. Платье имело широкие, куполообразные рукава, было узким до талии и расширялось от бедер, было расшито золотой нитью по подолу и у горловины, также к нему прилагался тяжелый, щедро обсыпанный камнями пояс-кушак. Я аккуратно распрямила его на кровати, и задумчиво уставилось. - Ты можешь его перешить, время еще есть, небольшие изменения вполне по силам внести. Я не против. – поддержала меня принцесса, заметив мою неуверенность. На этом и сошлись. Чтобы успеть - пригласили сразу двух королевских портних. Я стояла у себя в комнате полностью готовая к вечеру и заканчивала наводить последние штрихи своего туалета. Итогом нескольких часов работы стало изящное, бархатное, зеленое платье. Я посмотрела на свое отражение в зеркале, рукава стали узкие, а вся вышивка исчезла. Пояс, я не взяла. В этом платье мне понравилось горло. Оно было в виде лодочки и шло от плеча до плеча. И чтобы как-то оживить этот с первого взгляда скучный наряд, я, немало шокировав при этом всех женщин, распорядилась сделать глубокий вырез на спине, почти вплоть до талии. Платье изначально было слегка длинновато, так как Эовин выше, поэтому убрав чуток спереди, я получила небольшой шлейф. Мягкая ткань плотно легла по линии талии, удачно подчеркивая высокую грудь, и кокетливо струился на бедрах, а изумрудный оттенок красиво оттенял молочно-белую кожу на спине. С прической мудрить не стала, слегка придав небрежный объем волосам, сделала пучок. Продев ноги в мягкие замшевые туфли, результатом осталась довольна. Для церемонии, где все мы должны были почтить павших, я накинула сверху свой плащ, чтобы не смущать своим видом скорбящих. В зале было уйма народу, в основном все мужчины, так что мое появление не осталась не замеченным. Столы и лавки сдвинули, освободив этим большое пространство. Друзей я не видела. И когда отправилась на их поиски, меня поймал истари. - Идем, Натали. Ты будешь рядом со мной. После слов Теодена о погибших при Хорнбурге, начнется твое посвящение, – мы встали с майа рядом с помостом, с которого начинались ступеньки высокого трона, так что вся остальная публика оказалась у нас за спиной. Я громко сглотнула, чувствую на себе множество взглядов и лихорадочно стала дергать за плащ. На что я иду! В голове в сотый раз за этот вечер проносилась эта мысль. Потом я, на миг, прикрыв плотно глаза, спокойно выдохнула. За свои восемьдесят пять лет, я примерила на себя столько притворных обликов, что уже и не счесть, так почему сейчас, я должна о чем-то тревожиться, эта еще одна роль. Я приму это, как очередное задание, которое я успешно пройду. Я гордо выпрямила спину и уверенно посмотрела на короля. *** Гэндальф, наверное, кашлянул в третий раз, призывая мужчин угомониться. После того, как меня пригласили к трону, я скинула плащ, и по толпе тут же прошелся благоговейный ропот. Я стояла напротив конунга и молча ждала, когда все будет готова к присяге. Я посмотрела через плечо на присутствующих, все мужчины пялились на мой «скромный» наряд и прожигали мою спину взглядом. Я нашла глазами Эовин, она, также быстро окинув лица мужчин, широко улыбаясь, ехидно подмигнула. Я сделала также. Как того требовала традиция, наши скрещенные с конунгом правые руки уже обвязали тонкой черно-белой бечевкой из конского волоса и сверху накинули невероятно искусно расшитую лошадиную попону. По залу прокатился низкий и тяжелый голос Теодена. Он внимательно смотрел на меня и произносил древнюю длинную речь на рохиррике. Примерный смысл этого спича мне дословно перевела Эовин, несколько часов назад, я понимала, о чем говорит король. Затем, настала моя очередь подтвердить клятву, языком я не владела, поэтому я могла произнести ее на всеобщем. Для меня, вообще, сделали целый ряд послаблений. Я, крепко сжимая руку Теодена, не мигая, прямо смотря на короля, четко и ясно произнесла свою часть торжественного выступления: - Я присягаю на верность Рохану и обещаю уважать и ценить его права и законы. Я буду служить ему верой и правдой, ныне и присно и вовеки веков. Я буду безукоризненно соблюдать и чтить указы моего короля и выполнять свой долг и свои обязанности, как это подобает дочери Эорла. - Firinn?! (Правда?!) – спросил меня «мой» конунг. - Agus! (Да!) После этого к нам сразу подскочил Гамлинг и снял попону и вязь. - Эорлинги поприветствуйте вашу сестру! – крикнул Теоден, разворачивая меня лицом к залу. Я немного оглохло от хриплого рева сотни мужских голосов. Далее, как сошли последние радостные звуки, мы перешли к инициации в маршалы Рохана. Он чем-то был похож на древний английский акколад, ритуал посвящения в рыцари. Митрандир поднес к Теодену меч в красивых коричнево-золотых ножнах. - Пусть этот меч станет тебе верным другом, я нарекаю его Sionnach – Лиса, - пояснил король, затем подошел и сам опоясал меня оружием – это была главная часть церемонии. Какое удачное название! Затем слегка обнял, положив свои руки на шею, и крепко сжал мой затылок. - Будь храброй! – вкрадчиво закончил Теоден. Я коротко кивнула. Как мне объясняла Эовин, на самом деле, конунг обязан ударить по голове, этот слабый «подзатыльник» должен стать единственным в жизни маршала ударом, который ему смиренно надо принять и не вернуть обратно. Но для меня сделали снисхождение, по очевидному факту – я женщина. Еще одним исключением стало – демонстрация ловкости и знания ратного дела. Маршал, верхом на коне, на скаку, должен пронзить копьем установленную мишень, то бишь чучело, но и эту часть ритуала специально для меня упразднили. Я просто вытащила свой новый меч из ботта и сделала несколько красивых взмахов оружием, подтверждая свой новый статус. Зал снова взорвался громкими одобрительными криками и топаньем. На этом мои мучения были окончены. И пока зал готовили к гулянию: я, Гэндальф и Теоден в обществе королевского писаря, отошли в уединённые хоромы на втором этаже. Здесь, писарь внёс мое имя в учетную книгу, очень важный документ. Внём был полный список населения Рохана, его вели для военных и фискальных целей. Мою подпись подтвердили король и истари. Когда все бюрократические издержки были улажены, я вернулась обратно. Столы вновь сдвинули и щедро накрыли. Вино, эль и пиво лились повсюду рекой. Я из-за платья, став на этот вечер центром внимания, блуждала в толпе, выискивая членов братства, и когда я приметила белесую макушку эльфа, меня кто-то бережно взял за руку. - Идем за наш стол, не забывай, ты теперь роханка! – весело прошептал Эомер, опалив мое ухо горячим и уже хмельным дыханием. Когда я обернулась к нему, Эомер оценивающе осмотрел меня сверху вниз. Я сделала тоже самое, он был умыт, побрит и причесан, на нем свободно сидела простая бордовая рубашка. - Тебе идет цвет спелой степной травы, - сказал он. Маршал смотрел на меня, как зверь перед прыжком. Он положил свою руку мне на голую спину и сделал это намерено, так как в эвакуаторе, я еще не нуждалась. Мягко направляя, он подвел меня к огромному столу, почти у самого трона. За ним гуляло веселье, но стоило сынам Эорла приметить мою персону, все разом умолкли. - Ну же, смелее, садись рядом, сестра, - тут же поддержал меня Гримбольд и грозно прошелся взглядом по всем кто был за столом. Были здесь многие. И Гамлинг и Финн, и даже юный Халет. А также еще дюжина воинов, которых я видела, но имен не знала. Когда я притулилась между Эомером и Гримбольдом, за столом по-прежнему висело напряженное молчание, скорее всего, эти суровые мужчины не привыкли пить и веселиться в обществе женщины. - Вина? – тихо спросил Эомер. А я, вспомнив крепленное, что было в Хорнбурге, отрицательно покачала головой. - Пиво. - Оно крепкое, - недоверчиво хмыкнул Эомер. - Все-то у вас крепкое, – прошипела я. И когда Эомер налил полный кубок, я решила разрядить обстановку. Я медленно встала и окинула всех присутствующих взглядом. - Что же господа. Выпьем за самых лучших бойцов Рохана… – громко начала я свой тост и высоко вскинула руку. Все мужчины также с серьезными лицами встали, чтобы ударить сосудами. И когда вот-вот должен был раздаться торжественный звук. - …за лошадей! - закончила я. Секунда висела тишина, а потом весь стол взорвался от смеха и тотчас со всех концов посыпались аналогичные шуточки про эту скотину. Все сразу заметно расслабились, найдя во мне своего человека. Я задыхалась от приступа хохота весь остальной час, мужчины, уже не стесняясь моего присутствия, рассказывали по очереди довольно пошлые и сальные байки из непростой жизни воинов в роханской армии. Больше всего мне понравился случай Гамлинга. Мужчина в непринужденном общении, оказался душой компании. От отповеди первого маршала все кругом содрогнулись от гогота, а лицо Халета запылало жарче огня в камине, виде это, мы еще раз все дружно согнулись. За пеленой слез, что выступили у меня на глазах, я не заметила, как напротив меня опустилась огромная деревянная чарка. - Твоя очередь, – по-мальчишески озорно сказал Эомер. - Что? – я непонимающе и еще отсмеиваясь посмотрела на маршала. - Мы играем, - он пальцем прошелся по всем. – Начали, когда тебя еще не было, выигрывает тот, кто по всеобщему мнению расскажет самую забавную историю, - он подвинул ко мне чашу. – Рассказывай и делай глоток, - он деловито облокотился локтями об стол и призывно глянул на Гамлинга. Я поняла, что Эомер хочет взять меня на слабо. Я пару секунд думала, у меня было несколько комичных курьезов в моей шпионской практике, но все они были связаны с техникой, которая подводила в самый ненужный момент и если я начну им объяснять все препоны современного оснащения секретного агента, то на это уйдет уйма времени и история потеряет всю соль. И я поделилась с ними байкой, который любил пересказывать мой отец, когда-то давно он услышал ее из уст любимого советского актера – Юрия Никулина. «Однажды ночью на железнодорожной дороге нос к носу столкнулись две разведгруппы, наша и немецкая. Ну, бойцы все опытные, не в первой, ну и метнулись в сторону. Попадали. Мы с одной стороны насыпи, немцы с другой. Лежим, притаились, думаем Что дальше?. И тут слышим с немецкой стороны в нашу, встревожено доносится приглушенный крик: - Ганс! Ганс! Мы переглянулись и вдруг видим, что среди нас, забившись, сидит испуганный толстяк немец. Он, когда мы столкнулись, так растерялся, что начал метаться из стороны в сторону, а потом с перепугу бросился к нам. Смотрит на нас, от страха дрожит. А мы сами не знаем, что с ним делать. С той стороны крики все тревожнее. - Ганс! Ганс! Ну, наш командир решил перекинуть немца на их сторону. Взяли мы бедолагу за руки за ноги, раскачали его и кинули к своим. А тот так перепугался, что пока летел громко бзднул от страха. Полная тишина и тут мы не выдержали. Обе стороны разразились нервным смехом. Когда успокоились, посмотрели друг на друга через дорогу и молча разошлись каждый своим путем – никто не стал стрелять. И так все понятно. Война все-таки». Когда я пересказывала тот момент, где Ганс на собственной реактивной тяге долетел до своих, коневоды почти валялись под столом, ну, а когда история подошла к концу все мы друг другу немного грустно улыбнулись. Пока я говорила, Эомер не сводил с меня глаз. - Надо оставаться людьми в любой ситуации, - подытожила я. - Орки так бы не сделали, их нужно сечь без сожаления! – пробасил уже сильно захмелевший Гримбольд и ударил кулаком по столешнице. Все мужчины согласно закивали. – За братьев, которых нет сейчас с нами, - сказал Эомер, переводя тему, и поднял свой кубок. Мы мигом его поддержали. Я отхлебнула из деревянной чаши, в ней оказалась довольно пряная медовуха и притом, очень крепкая. - Ну и кто выиграл? – робко поинтересовался Халет. Все мужчины посмотрели на меня. Всё стало понятно без слов. - И что же желает маршал Рохана? – беспечно поинтересовался у меня Эомер, шутливо склоняя голову в знак почтения. - Маршал желает танцевать, - я уверенно протянула руку к третьему по счету колллеге и игриво блеснула глазами. Он ответил мне не менее плутовским взглядом. Все кто был за столом сразу громко и весело заулюлюкали и мы отправились к центру зала под всеобщий одобрительный хор дружеских непристойностей. Проходя мимо большой горки деревянных бочонков, я увидела Гимли. Оторвав свою руку от Эомера, я быстро подбежала к гному и, нагнувшись к другу, поспешно зашептала. - Я верну тебе долг, через пять минут будь за последней колонной, около входа в тронный зал. Гимли встревожено глянул на меня, но не успел ничего ответить, потому что уже я убежала к танцующим. Танец был не замысловатый, поэтому выучить все позиции и па за минуту, не составила особого труда. Это была довольно веселая пляска, с динамичными перестроениями так, что с Эомером, я толком и не потанцевала, партнеры менялись один за другим, но свою прелесть от этого танец не потерял, я громко смеялась, увлеченная действием, впрочем, ни я одна, вокруг царило приподнятое настроение у всех. И на последнем аккорде, мы вернулись в исходную точку. Я и Эомер стояли друг против друга и счастливо улыбались, пытаясь отдышаться. В помещение было страшно душно, и повсюду витал запах разгоряченных тел и терпкого солода. Я кивнула в сторону ворот. - Я хочу подышать, - прерывисто сообщила я. Эомер молча снова взял меня за руку и повел к открытым настежь окнам. Мы отошли к коридору, который примыкал к главному залу, от него шла лестница в наши покои. Я порывисто облокотилась на подоконник и жадно втянула ночного воздуха. А затем, без объявления войны, резко развернулась к Эомеру, что остался стоять чуть поодаль и, встав на цыпочки и притянув воина к себе, смело припала к его губам. На миг мужчина опешил от такого внезапного поворота событий, но уже через мгновение ответил не менее рьяно. Французский поцелуй, он в Средиземье, французский поцелуй. А Эомер оказался мастером в этом деле. По телу пробежала приятная дрожь, а внизу я ощутила сладкую истому, которую я почувствовала, как только его язык соприкоснулся с моим. Наш поцелую был глубокий и интимный. Воин практически впечатал меня в стену коридора, стискивая меня так, что у меня перехватывала дыхание. В отместку, я зарыла пальцы в его волосах и начала легко и чувственно царапать его шею. Когда в дело пошли руки и Эомер страстно обхватил мою грудь, а сквозь затуманенное сознание, я услышала его хриплый, тихий рык. Я также резко отпрянула, понимая, что увлеклась и, что у этой сцены могут быть зрители, точнее один точно был. Чтобы как-то оправдать свою подмоченную репутацию, я сильно качнулась и навалилась на стену. - Ой! – я громко хихикнула. - Да, ты пьяна! - разочаровано растягивая слова, сказал Эомер. - Кто? – я показала на себя пальцем. – Да нет! – беззаботно отмахнулась я. А потом начала активно обмахиваться ладошкой, как будто мне стало дурно. - Воды? – прохладно поинтересовался Эомер. - Да, путь так добр, – я прытко ухватилась за это предложение. И когда воин скрылся в толпе, я медленно отправилась к колонне, рядом с которой нечетко вырисовывалась фигура гнома. Гимли встретил меня кислым лицом. - Я не имел в виду в губы, - брюзжа сказал гном. Я чуть не поперхнулась слюною от гнева. Я начала безмолвно зло жестикулировать, не зная, как обозвать после этого Гимли. И когда ничего путного не подвернулась, зашагала к центру зала, громко кряхтя за мной последовал бородатый. - Добрый вечер, Натали! – мягко произнес Леголас, вынырнув из сборище роханцев. Я, еще не успевшая переключить передачи, грозно глянула на эльфа. - Все в порядке? – тревожно спросил Леголас. Я положительно кивнула, немного остыв. Гном встал рядом. Я внимательно пригляделась к лучнику, он, как и всегда был безупречен. Он снял верхнюю часть своей формы, оставив на себе серебристый камзол, который невероятно подчеркивал всю утонченность Леголаса. Мужчина плавно и осторожно заправил за ухо мою выбившуюся прядь. - Ты прекрасна, – тихо сказал эльф. – Тебе идет цвет весеннего леса, – ласково добавил он. Я натянуто улыбнулась. Двое из ларца, блин. И каждый тянет одеяло на себя. Ни эльф, ни гном не стали спрашивать о причинах моего столь поспешного решения стать поддонной Теодена, впрочем, как и поздравлять, оба понимали, что это вынужданная мера. - Выпьем, - зычно вставил Гимли и потянул нас обоих к тем бочонкам, у которых я его недавно уже видела. Я бесцельно крутила чашу, не отпив из нее ни глотка и равнодушно смотрела на танцующих, когда услышала приглашение эльфа. - Может потанцуем? – бесцветным голосом предложил он, я нехотя оторвала взгляд от людей и посмотрела на эльфа. Он стоял рядом, заложив руки на груди, Леголас освободил одно запястье и показал на толпу. - Хотя, мы эльфы, не танцуем… - он замялся, пытаясь подобрать нужное определение. - …таких самобытных танцев, - наконец-то закончил он. Сноб! – я про себя фыркнула. И коварно сузив глаза, широко махая руками, обошла вокруг Леголаса, встала позади него, и задумчиво хлопая по подбородку указательным пальцем, откровенно уставилась на его пятую точку. Эльф, уловив мой взгляд, тут же смутился. - Ты что делаешь? – ощетинился Леголас. - Ищу. – коротко ответила я. - Что? – пораженно спросил он. Я прямо взглянула на эльфа. - Золотую ложку, что ты забыл вытащить из своей прелестной задницы, - не моргая, отрапортовала я. За нашими спинами гулко гоготнул Гимли. А я, вдруг, вспомнила, что эльф также был участником этого глупого спора. - Это нет? – придя в себя, поинтересовался Леголас, устрашающе сведя брови. - Я станцую с тобой и даже более, буду делать это до самого конца вечера. Но…- я нарочито высоко подняла кисть и, склонившись на бок, кивнула на гнома. – Если перепьешь Гимли. Гном услышав это, шумно хлопнул в ладоши и зажегся ярче, новогодней елки, подскакивая с лавки. Я, широко улыбаясь, вернулась к эльфу. Его лицо было безмятежно спокойным, даже можно сказать скучающим, но я все равно на сто процентов была уверена, что он откажется. - Хорошо, - сказал Леголас, а моя челюсть отпала, а он, потешаясь, еще и задорно подмигнул мне. - Ну, держись, остроухий! Наша прекрасная нимфа всю ночь будет плясать только со мной, - Гимли театрально изобразил танцевальные па и руками воздухе очертил силуэт женской фигуру. Я наконец-то от души рассмеялась, заметив какие неправдоподобные пышные формы мне пририсовал гном. С боку мелькнула знакомая бордовая рубашка. - Эомер! – окликнула я воина. Он тут же подошел, в руках у него была огромная кружка с водой, по размерам напоминающая маленькое ведерко. Он, что хотел меня в ней искупать? Неужели он подумал, что я настолько в стельку пьяна? Увидев гнома и эльфа со мной, маршал напрягся. А я решила наплевать, что несколько минут назад изображала алкогольный дурман. - Будешь судить, - объяснила я. - Что? - Наша лесная дриада, согласилась танцевать только с тем, кто выйдет победителем в хмельном поединке, - Гимли кивнул на меня и уже в нетерпении начал легко притаптывать. Эомер жестко глянул не на гнома, а на Леголаса. Эльф лишь выгнул бровь и еще выше надменно задрал подбородок. У меня ныли скулы от смеха, когда после пятнадцатой пивной кружки, Гимли свалился под лавку. Куча людей, что столпились посмотреть на этот потешный процесс, также разразились гомерическим хохотом. Я удивленно посмотрела на Леголаса. Он, сохраняя аристократическую сдержанность, с вызовом посмотрел на меня. - Это значит, что я победил? Я, весело улыбаясь, подошла к эльфу. - Да, - я протянула руку и потянула Леголаса туда, где должна была исполнить свое обещание. О присутствии третьего маршала, я и забыла. Но, когда до кружка танцующих пар оставалась буквально два шага, я почувствовала непомерно тяжелый вес эльфа на своем плече. - Да, ты пьян! – и закатила глаза от своих же слов. Как часто эта реплика всплывает сегодня за вечер. Эльф был в глухом танке, но все же попытался идти прямо. - Пойдем, тебе надо на воздух, – ворчливо прошептала я, и периодически пихая его в бок, направилась к выходу. – Ты когда-нибудь, вообще, пил? – спросила я его, скидывая тушку эльфа на деревянную скамью сбоку от главных палат, на улице, у подножия холма, как и в Медусельде также шло массовое гулянье Эльф, глотнув кислорода, на время очухался. - Да! Голос у него был безбожно пьяный. - То-то я вижу, - сомнительно протянула я. - Между прочем, у моего отца большие запасы дорвиниона, а это лучшее вино во всем Средиземье, - махая пальцем и запинаясь на каждом слове, сказал Леголас. – И когда я был молодым… Я громко рассмеялась. - Это же сколько? Лет пятьсот? – спросила я. Эльф, вдруг, резко приняв самое серьезное выражение лица, внимательно посмотрел на меня. - Как ты догадалась? Я повторно согнулась от смеха, а Леголас лишь вяло махнул в мою сторону. - Так вот, я и мой лучший друг несколько раз наведывались в погреб самого Трандуила! – гордо выдал Леголас. - Ой, какие бяки-каки, – я издевательски злобно покачала головой. Эльф моего пассажа не понял, но все равно продолжил: - И к твоему сведению, мой лучший друг - лаиквенди, простой лесной эльф, а я серый синда! – чуть ли ни с обидой в голосе вставил Леголас. – Так что золотой ложки, – он, вдруг, неуверенно встал, повернулся ко мне спиной и пальцем показал на ягодицы. – Там никогда не было! – громогласно закончил принц. Я опять прыснула. Он весело меня передразнил, скорчив задорную рожицу. - А она действительно настолько прелестна? – поинтересовался, внезапно, он. Несколько раз зазывно вильнув бедрами. - Ну, все, Леголас! Угомонись! А то у меня сейчас бока посинеют от смеха! – взмолилась я. Эльф, хитро глянув, сжалился и вернулся на место. Через полчаса пребывания на воздухе, я крепко озябла. И сильно поежилась от крупных мурашек. Леголас, что только начал приходить в себя, сразу это заметил и сгреб меня в свои объятия. Он был словно теплая печка, температура у эльфов явно была выше нормы, чем у человека. Я, закинув голову, безмолвно наблюдала, как плывет по небу луна, звуки веселья в тронном зале начали медленно идти на убыль. Не знаю, делал ли он это намеренно или нет, но эльф нежно водил пальцами по моей открытой спине и я была готова простонать в голос от удовольствия. Леголас легонько склонился и провел несколько раз носом по моей левой мочке. Я почувствовала, что мне становиться жарко и уже не только от тепла эльфа, что я сама сильно горю. Горю от желания. Мы переплели наши взгляды. Там было все понятно без слов. Наши сближение было стремительное, но когда для того, чтобы коснуться друг друга оставалась узкая брешь ночи, мы резко оба остановились. Мною внезапно овладела неуверенность. Память, как в диктофон, промотала все слова эльфа до этого: что он не любил, что не ждет этих чувств, что они любят всего лишь раз, что для него добровольный союз – это всегда новая жизнь. Я мысленно сморщилась, вспомнив больное. Я заглянула в голубые глаза Леголаса, я колебалась. Я поняла, что он остановился не по собственным причинам, его остановили мои эмоции, которые он прекрасно читал. Он ждал. Ждал моего выбора. Я на мгновение горько прикрыла глаза. Затем, быстро наклонилась и нежно поцеловала его у краешка губ. - Чтобы история никогда не заканчивалась, лучше ее не начинать, - горячо зашептала я, отстраняясь, внутри похолодело, как будто кто-то сжал все в ледяные тиски. Что же я делаю! Останови же меня! - Я выбираю вечность, - добавила я, пряча глаза и вновь возводя неприступную стену. Леголас тут же одернул меня, он был в отчаянии. Лучник мрачно кивнул. - Только не закрывайся от меня, - хрипло попросил эльф. - Хорошо. Леголас любовно поцеловал меня в лоб, а я после этого положила свою голову ему на камзол. Как ни странно, он дышал ровно. Я прикрыла глаза, наслаждаясь этим успокаивающим и убаюкивающим звуком. - А любить всей душой, ты позволишь? – неожиданно спросил через несколько минут Леголас, его мягкий баритон приятно расходился волнами по обширной груди. Он прекрасно понял, чего я боюсь. Его сердце. Оно было слишком щедрым даром для меня, я знала, что не смогу его уберечь. Я подняла голову и посмотрела в лицо мужчины с невероятной благодарностью. - Да, на это я могу подписаться. *** Я подскочила с кровати на рассвете. Я была свежа, бодра и полна сил. Что же, пора приниматься за работу! Я хотела наведаться на тренировочное поле Эдораса и посмотреть на навыки бойцов. Сегодня ночью непоседа Пиппин, все же не сдержал своего непомерного любопытства и залез в палантир и чуть не стал жертвой видений Саурона. Итог – военный совет, который Гэндальф назначил на позднее утро. Я быстро выглянула в окно, погода обещала быть солнечной, поэтому я оставила на себе лишь штаны и камизу. На ходу зашнуровывая ботинки, я выпрыгнула в коридор. Дверь напротив, была приоткрыта. Интересно! Крадучись, на цыпочках, я подошла к двери и просунула голову в покои Эомера. В спальне царил полумрак, а деревянные стены буквально содрогались от раскатистого храпа. Солдат спит, служба идет. Я злорадно оскалилась. Я заметила сапог у самого входа и второй чуть поодаль, и рубашку у изголовья кровати. Кажется, кто-то вчера пришел на рогах и раздевался на автопилоте. Я опустила руку и тихо подняла тяжелую кожаную обувь воина. И прицельно замахнувшись, кинула в маршала. - Орки на три часа! – ушераздирающе крикнула я и стремглав выбежала в коридор. Когда я была почти у лестницы, своды Медусельда вздрогнули от забористых ругательств Эомера. Не менее громко рассмеялась и я. Местно тренировки роханской армии было у подножия склона. И по территории занимала площадь не меньше футбольного поле, но поделенное на три равных секции. Первая часть – место, где всадники вместе отрабатывали навыки группового перестроения верхом на лошадях. Вторая часть – там, где также на седле, воины отшлифовывали стрельбу из лука и метания копий по мишеням. Вся секция была обставлена соломенными чучелами врагов. Третья часть – отработка владений ближнего боя. Туда я и направилась. Когда я проходила мимо второго полигона, меня приметил первый маршал и добродушно поприветствовал. И представьте себе, он также был огурцом. Он, спокойно заложив руки за спину, наблюдал за тренировкой лучников и копейщиков, и уверенно раздавал команды. А вот на третьем участке меня ждал зеленый, как болотная тина – Гримбольд. Я, положив правую руку, легко перепрыгнула через забор и пристроилась к маршалу. - Я могу последить за бойцами и покажу им несколько приемов, - тихо сказала я, слегка склонившись к воину. Такого счастливого лица, я, наверное, не видела никогда в своей жизни, если бы не армейский устав, то Гримбольд, наверняка, меня бы расцеловал. Он довольно шустро, что меня крайне удивило, сел на разложенную попону и притулился к забору, плотно прикрывая глаза. На моей площадке было порядком тридцати мужчин. Я решила начать с «легкой» разминки. Через час коневоды готовы были придушить меня голыми руками, это я поняла, по их гневным взглядам. С них семь потов сошло, прежде чем я объявила короткий отдых. Пир пиром, а субординация должна быть всегда. - Сейчас будем отрабатывать прием выбивания меча у противника в том случае, если вы остались безоружны – начала я через несколько минут передышки. – Мне нужны два спарринг-партнера, кто готов? Из ровной шеренги тут же вышли два амбала и самодовольно хмыкнув, переглянулись и с вызовом посмотрели в мою сторону. Но через минуту смутились, поняв, что сражаться они буду не против друг друга, а против меня. И оба сразу. На это зрелище решили поглазеть все воины, что были рядом. Даже Гамлинг и его всадники. Мы встали в боевые позиции, треугольником. Я безоружная и они с мечами. Чтобы обезвредить двух переростков, мне понадобилась восемь секунд. Я сделала резкий выброс правой ноги, сразу выбив клинок у одного роханца, затем развернулась и нанесла сильный удар левой ногой в корпус того же противника, тем самым откинув его на несколько метров назад. Второй воин, занес свой меч для высокого удара, я, прогнувшись, увернулась от лезвия и верхним горизонтальным блоком руки, погасила выпад. После чего захватила атакующую руку соперника за запястье, сделав шаг правой ногой вперед, повернулась спиной к роханцу, руку мужчины положила на плечевой сустав, внутренней стороной вверх и потянула вниз, верзила взвыл от боли и уронил меч на землю. А я, подсев и с силой оттолкнувшись от земли, используя его же вес против него, сделала мощный бросок через плечо. - В этом приеме, цена вашей жизни – это защитные блоки, – сказала я воину, что распластался перед ногами, и протянула ему руку, чтобы помочь встать. Я повернулась к другому, которого повергла первым. - Удары ногами наносятся в голову и грудь, живот и спину, а также по конечностям. Поэтому надо тщательно готовиться к их отражению. В первую очередь обращайте внимание на стойку, – по ней можно определить куда готовиться удар, а по распределению веса тела, можно предугадать, какая нога будет ударной, - закончила я. - Да, госпожа! – одновременно и уже уважительно кивнули оба мужчины и вернулись в строй. - А ты не работаешь спустя рукава, ценю, - пылко сказал Эомер, который облокотившись стоял у ограды. Гримбольд тоже стоял на ногах и пытался сохранить серьезную мину, при паршивой игре. Эомер на него и не взглянул. Он был полностью собран, признаков вчерашних возлияний, как и у Гамлинга, у Эомера напрочь отсутствовали. Он также лихо, как и я до этого, перепрыгнул забор и подошел к нашей группе. - Отдыхайте, воины, – вальяжно кинул он. Все роханцы тут же облегченно вздохнув и растирая перенапряженные после моей тренировки мышцы, рассеялись по полигону. - Мы не закончили, - я недовольно скрестила руки на груди. Что-что, а доводить дело до конца, это мой принцип. - Скоро начнется совет и тебе нужен отдых, - объяснил свой поступок Эомер. О моей утренней проказе он решил не заикаться. Он, также скрестив руки, развернулся лицом ко второй площадке, как и я. – Какое будет твое первое предложение в должности военачальника? – поинтересовался у меня третий маршал. Он задал этот вопрос без тени усмешки, его действительно волновал мой ответ. Мне это понравилось. Я всем туловищем развернулась к нему. - В первую очередь, вам нужна сильная пехота. Не та, что набирается из ополчения во время военного положения, а регулярная. Если стену при Хельме раскурочило, то о чем я думаю, а именно порох, то не за горами расцвет артиллерийских войск, - на этом моменте я немного притормозила и подробно объяснила Эомеру, что это такое, затем также уверенно продолжила: - Мушкеты, пушки и прочие сопутствующие огнестрельные виды оружия. Мы не знаем, может Саруман не один владел секретом изготовления пороха. С развитием артиллерии, кавалерия, как боевая единица потеряет свою силу, поверь, у нас было так, - я закончила свой монолог весомым фактом из истории Земли. Он внимательно изучал мою фигуру, пораженный моей познавательной лекцией и о чем-то крепко размышлял. - Хорошо, маршал, мы подумаем об этом, - через минуту твердо сказал он. - Я не маршал, пока у меня нет своего эореда, - я решила наконец-то напомнить и намекнуть на это упущение. Эомер неожиданно обнажил свой меч передо мной и просеял, как начищенная золотая монета. - Если сможешь отбить и мой меч с трёх попыток, будут тебе воины. Для начала триста, - острие его клинка уткнулась мне в грудь. Мужчина по-детски озорно сверкал глазами. Я решила поддержать игру. - Четыреста, если выбью с двух, - я решила повысить ставки и встала в боевую стойку. - Триста пятьдесят, если сделаешь с одной попытки, - мужчина нахально выгнул бровь и плотоядно улыбнулся, демонстрируя все тридцать два зуба. Я краем глаза уловила, что наш комичный торг заметили многие и вокруг нас уже начинала толпиться прорва мужчин. Некоторые даже тихо делали ставки и по тем, что я смогла расслышать – больше за Эомера. Я решила рискнуть и пойти ва-банк. - Пятьсот! С одной и ты отдашь мне меч сам, - я кровожадно растянула губы. Эомер на секунду сомнительно на меня глянул и промешкался с ответом, видя мой азартный огонь в глазах. Он коротко кивнул, согласившись на условия. Я сделала вид, что вот-вот атакую, но затем резко выпрямилась и с грацией кошки, плавно обогнув лезвие меча, вплотную подошла к воину, он даже ничего не предпринял, таково было его удивление. Я поднялась на носки и, прислонившись губами к уху маршала, горячо и тихо зашептала: - Если отдашь мне свой меч добровольно, я подарю тебе еще один поцелуй. И обещаю, он будет в сотни раз лучше вчерашнего, - закончив, я отпрянула и дала время на раздумье. Ждать пришлось недолго, Эомер жгуче окатив меня взглядом, тут же протянул рукоятку меча. Было видно, как мои слова его взбудоражили. По толпе тут же прошел разочарованный насмешливый шепот, но маршал и ухом не повел, он смотрел только на торжествующую меня с его мечом в руках. Вот ты и попался, милый! Мы стояли кругом у большого стола в центре тронного зала. Четыре маршала и король. Членам братства разрешили остаться, и они тихо сидели на лавке, поодаль от нас. - Мы решаем вопрос о нашей помощи Гондору, в случае, когда зажгутся сигнальные огни Амон Дин, - уверенно начал Гамлинг. - Гондор! – презрительно вскрикнул король, его глаза метали молнии, одна полетела в сторону странника. – Где был Гондор, когда пал Вестфолд, где был Гондор, когда орки осаждали стены Хорнбурга, где был Гондор, когда погиб Тео… - конунг запнулся и попытался перевести дыхание. Ярость почти ощутимыми волнами расходилась по палате Медусельда. - Но это глупо, я думала вы дальновидный правитель! – оставив без внимания настроение Теодена, не менее громогласно вставила я. Конунг бросил на меня рассвирепелый взгляд, а мне было глубоко начхать. - Судьба всего вашего мира, возможно, будет решаться под стенами этого города, а вы решили поиграть в Швейцарию! Будите спокойно сидеть, пока вокруг гибнуть люди?! - Натали! – заорал Эомер, пытаясь меня осадить. Я громко ударила кулаками об стол и уперла свои костяшки в столешницу. - Не хотите слушать Митрандира, послушайте меня! Я, как вы сами выразились – иноземка. Мой мир познал немало воин. И самая кровопролитная из них, прокатилась по Земле, когда я была сопливой девчонкой. Погибли миллионы, но мы выстояли перед общим врагом. И все из-за крепких союзов! Не ждите, когда зажгутся сигнальные огни Гондора, отправьте гонцов сейчас, дайте славным потомкам Эорла шанс и дальше скакать по этим степям. Я медленно посмотрела на всех кто тут был. И скрестила жесткий взгляд с конунгом. - Не заставляйте меня жалеть о своем выборе, Натали, - издевательски хладнокровно ответил король. – Нам не нужны в совете, ваши женские штучки. Я чуть не захлебнулась от возмущения, но на лице у меня не отразилась ровным счётом ничего. Я довольно осклабилась, решив пустить вход свой самый тяжелый аргумент. - А еще вот, что! – я, быстро порывшись в складках кафтана, выудила маленький камешек и швырнула его в центр стола. - Что это? – безучастно спросил Теоден. - Серебряная руда. Я нашла ее в пещерах Агларонда. Я со всей серьезностью заявляю, что все пещеры Хорнбурга забиты до отказа золотом, - я ликовала, видя потрясенные взгляды всех, кто был за столом. Ну и кто тут мямлящая девка? – Если сомневаетесь, Гимли может подтвердить, - я указала на гнома, позади меня, чем окончательно добила Теодена. - Но вам не увидеть всех этих сокровищ, когда Саурон победит, он камень о камень не оставит от бывшего военного оплота ненавистных им нуменорцев. Воздух в зале буквально был наэлектризован от напряжения. Я видела, как быстро работает своими шестеренками мозг короля Теодена, все ясно отражалось на его лице. - Рохан может стать сильнейшей страной Средиземья, а эорлинги великим народом этого мира. Ваша страна воспрянет из пепла, это я вам гарантирую, - уже мягче добавила я, решив теперь зайти с другой стороны. Как бы ни был обижен король на Гондор, он должен в первую очередь думать о благосостоянии своего народа. А свой народ Теоден несомненно любил. Я вынула свой меч и положила его на стол. - Я голосую за помощь Минас-Тириту. И требую право добровольного голоса, за пятого маршала - сказав это, я дерзко глянула на Эомера. Он должен был меня поддержать, я была в этом уверена. Король резко бросил удивленный взгляд на меня, а потом переметнул его на Минтрандира, все прекрасно осознав. Затем, он уставился на мой меч. Мне не нужно было владеть телепатией, чтобы четко прочитать мысль короля. -Лиса, - вот, что сейчас проносилось у него в голове. - Я за, - на стол звонко лег меч Гамлинга. Тут пришла моя очередь удивляться. Я не думала, что первый маршал меня, так сразу поддержит, наши отношения до вчерашнего вечера трудно было назвать теплыми. Далее, свои клинки одновременно положили Эомер и Гримбольд. - Мы впишем в скрижали этой войны наши имена. Да будет так, - не мешкая, подытожил конунг, обращаясь к Гэндальфу и Арагорну. – Гамлинг, пошли гонцов во все области, я приказываю собрать все наши силы, должны явиться все мужчины подходящего возраста. Каждый обязан привести с собой две лошади, одну для себя, другую для обозов. Когда распоряжение было отдано, конунг еще раз глянув на меня и камень на столе, покинул палату, третий маршал также задержав на мне пару секунд своего внимания, последовал за ним. - Умница,- ко мне сзади подошел Митрандир и слегка приобнял. – Надеюсь, мы скоро с тобой увидимся. Я и мистер Тук отправляемся в Минас-Тирит, Пиппин привлек не желательное внимание ока Саурона, его надо сокрыть. Мы предупредим Боромира и Дэнетора, ждите огней. Надежда скоро зажжется, - улыбаясь только глазами, сказал Гэндальф. Я тоже легонько его обняла. Глазами меня поблагодарил и Арагорн, ободряющими кивками меня удостоили Гимли и Леголас, а потом все члены братства, отправились проводить своих товарищей. Я стояла у подножия лестницы, у входа в Медусельд и смотрела на королевские конюшни, куда отправились мои друзья, когда рядом встал Гримбольд. Я повернулась к нему, услышав его нетерпеливое сопение, воину явно что-то хотелось сказать, но он не мог никак начать. - Ты могла бы когда-нибудь стать не менее великой королевой. Рохан под твоим мудрым управлением расцвел бы, – наконец-то неуверенно выдал всадник. Я слабо ударила его мыском своего ботинка по щиколотке. И весело рассмеялась. - Из маршала в королевы. Увольте. Даже для меня это слишком стремительный взлет в иерархии вашей страны.