Под сенью семи мостов

- Вада-кун, слышал? Дело Бамбукового принца наконец сдвинулось. - Правда? – парень оторвался от работы. - Ага. Утром по новостям передавали. Говорят, заказное. Даже заказчика арестовали, это... - Если вы будете обсуждать последние новости вместо работы, то никогда не сможете упрекнуть меня в безделии с полным на то правом, Вада-сан, - Кохаку появился словно ниоткуда. Испуганная девушка выронила стакан с водой. Кацуо дёрнулся, но смог сохранить некую видимость спокойствия. Он поглядел на мальчишку. - Тебе бы пора заканчивать с привычкой подслушивать чужие разговоры. Показалось ли? Неприязни в его голосе убавилось. - Увы, самое интересное вы начинаете обсуждать как раз когда я оказываюсь буквально в метре от вас, - несмотря на обычный, весёлый голос, весь вид писателя говорил о его враждебности. - Ни на минуту тебя нельзя оставить, - Юки уже был рядом. Осторожно положив руку парню на плечо, он мягко произнёс, - Идём? - Угу, - Кохаку кивнул и развернулся к выходу. От него больше не исходило ни холода, ни враждебности. Рядом с Юки он превратился в обычного мальчишку. - Вот дела... – только и смог проронить Кацуо. - Не стоит тебе затевать скандалы, когда ты едва на ногах держишься. - Простите... Кохаку был необычайно покладист, но Юки решил не акцентировать на этом внимание. Парень настаивал на завершении всех дел в полицейском участке сразу, так что вышли оттуда они только утром. Мужчина смертельно устал, но старался не подавать виду. Конечно, ведь больше всего его утомила неизвестность. Он до сих пор не знал, что ещё случилось с Кохаку, помимо вчерашнего нападения. Но судя по состоянию мальчишки, дело было очень серьёзным. Оставалась лишь одна догадка: дело Бамбукового принца, о котором ему уже приходилось слышать когда-то давно. Слишком давно, чтобы помнить, в чём заключалась его суть. - Не против, если мы поедем ко мне? Моя квартира просторней твоей. - Против, - честно ответил Кохаку, - но ведь это ничего не изменит, так? Вы ведь всё равно останетесь ночевать рядом со мной? - Да. - Тогда я предпочту место попросторней. В любой другой ситуации подобные слова обязательно оказались бы издёвкой. Но не сейчас. Мальчишка был слишком уставшим, слишком пустым. И пустота эта была видна только Юки. Справедливо рассудив, что садиться за руль после бессонной ночи не стоит, мужчина поймал такси. Им повезло, час пик уже миновал. Рядом с нужным домом они оказались спустя сорок минут. - Хорошее место, - Кохаку быстро огляделся. Район, в котором жил Юки, был тихим. Никакого оживлённого движения. Дома невысокие. Много деревьев, сейчас впившихся в небо голыми ветвями. - И тут теплее, чем у тебя. - Это радует... Расплатившись с таксистом, они пошли в дом. В отличие от дома, в котором остановился Кохаку, тут было довольно тепло уже в коридорах, несмотря на то, что батарей писатель так и не обнаружил(1). При входе в квартиру же парня поразило то, насколько там было тепло. Тепло радовало. - Вы не выключаете кондиционер? – вопрос был вполне закономерным. - Нет, я потратился на полы с подогревом. - Ого. Но ведь дорого же... - Один раз потратиться можно. К тому же вряд ли это обошлось дороже твоего лечения, - мужчина быстро разулся, проходя в комнату, включая свет. - Моё лечение, к счастью, не ваша забота. - Ты слишком устал, чтобы острить. Наберу ванну. Кохаку лишь молча кивнул. Он чувствовал себя неуютно и незащищённо. Сняв и поправив обувь, он сделал несколько шагов вглубь квартиры. Освещение тут было ярче и вместе с тем мягче, чем в квартире парня. В помещении царила спокойная атмосфера. Бросив сумку с компьютером на пол, он прислонился к стенке и глубоко вздохнул. Рана в животе тут же дала о себе знать. Действие обезболивающих прошло совершенно незаметно. - Тебе нехорошо? Принести лекарство? - Если вас не затруднит... - К сожалению, одежды твоего размера у меня нет. Сможешь обойтись моей футболкой вместо пижамы? – Юки подал парню таблетки и стакан воды. - Да... - Тогда можешь идти в ванную. Я занесу тебе полотенце и футболку. - Хорошо... – Кохаку сделал шаг, но пошатнулся и ухватился за стену. Ему пришлось немного подождать, пока голова не перестанет кружиться. - Может, тебе помочь? - Не надо. Я сам. - Не время проявлять самостоятельность. Ты едва на ногах держишься. Да ещё и выглядишь так, будто сейчас расплачешься. В ответ парень лишь горько улыбнулся и произнёс: - Вы думаете, самостоятельность рождается из сильных личностей? Ошибаетесь. Самостоятельность приходит, когда некому тебе помочь. - Опять язвишь? - Нет. Я серьёзно. Сам справлюсь. - Как знаешь... Они разошлись. Казалось бы, на этом было всё, но что-то их связало. Недосказанность? Откровенность? Никто из них не мог понять наверняка, но каждый осознавал: теперь уже не так просто будет быть незнакомцами. Кохаку пошёл мыться, а Юки – готовить лёгкий завтрак. Спустя десять минут мужчина вошёл в ванную, положить полотенце и футболку. Глухой удар и короткое «ой» пришлись очень кстати. - Ты в порядке? – ничуть не раздумывая, Юки открыл стеклянные двери к самой ванне. - Не входи! – ужас и истерика смешались в голосе Кохаку. Мужчина застыл на входе. Кондо лежал у ванны, свернувшись калачиком. Он пытался скрыться от взгляда Юки. - Что случилось? – мужчина бросился к парню. - Ничего, я просто упал. - Давай помогу, а то швы разойдутся. Но стоило ему коснуться Кохаку, как тот снова закричал: - Не трогай меня! - Успокойся, я не сделаю ничего плохого. - Нет! – он попытался брыкаться. - Кохаку, хватит! - Не трогай меня! Прошу... – парень затих и расплакался. Юки устало вздохнул. - Да не сделаю я тебе ничего! Успокойся. Я просто помогу тебе. Ну же. Смоем мыло, вытремся, и ты сможешь поесть. Кохаку, ты меня слышишь? - Простите... Кажется, я уснул... – он позволил помочь себе, но по-прежнему был напряжён, словно ожидал удара в любой момент. - Не ври. - Простите... Юки поскорее смыл с него мыльную пену и укутал полотенцем. - Сможешь сам встать? - Нет, - честно признался парень. Такая откровенность для него была чем-то новым. Всегда скрываясь за ворохом ненужных фраз и лжи, он казался совершенно недосягаемым. Честность и признание собственной слабости сделали его обычным человеком. Сейчас в руках Юки был до смерти напуганный мальчишка, неспособный идти самостоятельно. Это и пугало, и – он не хотел признаваться даже сам себе – радовало одновременно. Мужчина вынес Кохаку в комнату, усадил на кровать и принялся вытирать. Но парень перехватил его руку. - Принесите, пожалуйста, футболку, - спустя несколько долгих мгновений произнёс он. Тот лишь молча кивнул и пошёл назад в ванную. Но когда вернулся, парень уже спал. Акэно ничуть не удивился, не встретив друга с утра. Они и до этого пропускали школу. Но всё же удержать неприятные мысли в узде не получалось. Парень вдруг вспомнил те ужасные синяки, что не так давно обнаружил на теле Хару. Неожиданная догадка ледяной иглой пронзила грудь. А что если повторилось? Весь день он не мог унять мрачных мыслей. А под конец занятий, ученик, никогда не заговаривавший ни с кем первым, вдруг сам подошёл к классному руководителю. - Адрес Хару? Разве вы не друзья? – Исами уже ничего не понимал. Чем дальше, тем сильнее в нём укоренялась уверенность, что его ученики лишь хотят привлечь к себе внимание. Ведь вели они себя крайне странно. Смотрели на окружающих с мольбой о спасении в глазах, а когда им протягивали руку, вдруг закрывались и отказывались объяснять вообще хоть что-то. Сэнсэй уже всерьёз задумывался над приглашением профессионала. - Так вы можете дать мне его адрес? – что-то объяснять мальчишка считал излишним. - А что случилось-то? - Забудьте. Акэно развернулся и просто ушёл. Беспокойство нарастало в его груди, но чувство, что об этом не должны были знать посторонние, всё ещё оставалось сильно. Наличие собственных тайн породило в нём уважение к чужим. Он не знал что делать. Поддаваться тревоге, которая запросто могла оказаться ложной, просто так он не хотел, но Хару занимал все его мысли. Акэно понимал, что влюбился, только вот ясности мышления это не добавляло. Даже наоборот. Он не мог простить себе таких чувств. Ведь парень поклялся никому не доверять и никого не любить. Факт того, что всё происходило как раз наоборот, вносил полный хаос в его мысли. У школьных ворот его уже ждали... - Эй, пацан, где Хару? Акэно его не услышал. Прошёл мимо, поглощённый своими мыслями. Киёши был на взводе и не стал терпеть подобного отношения. Он схватил мальчишку за воротник куртки: - Не игнорируй меня! Где Хару? - Отвяжись! Я ему не нянька! Курихара не мог понять сам себя. Любое непонимание рождает агрессию. - Акэно! Услышать голос отца мальчишка никак не ожидал. Его словно ледяной водой окатили. Мысли смешались окончательно. - Ты... - Тебе что-то надо от моего сына? – мужчина сдавил плечо Киёши, недвусмысленно намекая, что тому пора уходить. - Я ищу кое-кого... – парень растерялся. - Но не моего сына, так? – холодно осведомился он, словно настоящий отец, защищающий своё дитя. - Да... - Идём, - бросил он Акэно, направившись к машине. Мальчишка повиновался. Тихо и моментально. Проходя мимо Киёши, он отвёл взгляд, в котором смешались ненависть и мольбы о помощи. Подросток надеялся, что незнакомец не даст им так просто уйти, завяжется перебранка, в которой ему удастся подгадать подходящий момент для бегства. Сильно надеялся. Но не всем надеждам суждено сбываться. Киёши смог разглядеть лишь самый край его лица, но этого было достаточно. Вся гамма противоречивых чувств была понята. Глядя вслед удаляющимся, он мог думать лишь о том, какие они странные. Всё окончательно перемешалось и стало слишком сложным для него. А пока парень приходил в себя, семья Курихара медленно завернула за угол, где стоял автомобиль. Мужчина открыл двери, приглашая сына на поездку. Акэно молча сел. И заговорил лишь тогда, когда школа скрылась из виду. - Я не поеду домой. - Знаю. - Тогда высади меня. - Нет. Мужчина лишь прибавил скорости, давая сыну понять, что безумие вроде прыжка из машины на ходу совершать не стоит. - Думаешь, у тебя что-то получится? Но отец ему не ответил. Автомобиль свернул на дорогу, ведущую отнюдь не к дому семьи Курихара. Дорога шла из города. Через лес в горы. Сердце Акэно бешено забилось в груди. Предчувствие самого худшего уже укоренилось в нём. - Куда мы едем? – страх снова попытался скрыться за агрессией. Но мужчина его вопрос успешно пропустил мимо ушей. - Ты помнишь дело Бамбукового принца? - Нет. - Что ж ты так невнимателен к окружающему миру? А ведь оно касается твоего сэмпая(2), - он слегка улыбнулся, словно укоряя сына. - Я был больше занят попытками не дать снова изнасиловать или убить себя, - несмотря на стыд и боль, слова звучали отчётливо и очень холодно. Акэно не собирался отступать или поддаваться натиску отца. Для него это было делом принципа. И безопасности. - Это произошло с семьёй Канэко. Кажется, их сын, Такэхико, был всего на год или два старше тебя. Круглый отличник с невероятным талантом к литературе, между прочим. - И? - Сейчас мы едем к их дому. - Неужели ты решил найти себе любовника, и твой выбор пал на восходящую звезду мира литературы? Мужчина засмеялся. Громко, искренне. - Ревнуешь? - Заткнись. - Не беспокойся, только ты способен зажечь страсть во мне, - он попытался коснуться колена сына, но тот отстранился. - Меня сейчас вырвет. И я постараюсь, чтобы всё попало на тебя, - худо-бедно, но контроль над собой удерживать получалось. В его словах было ровно столько отвращения, сколько нужно для удара по гордости отца. Однако, чем дальше они углублялись в лес, тем неспокойней становилось Акэно. Он боялся. Всеми силами пытался побороть страх, но справлялся из рук вон плохо. Прошлый раз всё закончилось хорошо лишь благодаря удаче. Мальчишка был уверен, что на этом его лимит везения был исчерпан. Победить взрослого мужчину в открытой схватке сил у него ещё не было. И его отец это прекрасно понимал. Потому и был так спокоен. - Не беспокойся. Вряд ли там остался кто-то, помимо призраков. - Везёшь меня туда, где нет свидетелей? Меня это почему-то не успокаивает. Но мужчина лишь ухмыльнулся, ничего не ответив. Между тем расчищенная часть дороги закончилась. Дальше был лишь дом Канэко. Автомобиль тут же увяз в снегу. Акэно не смог сдержать нервный смешок. Заглушив мотор, мужчина впервые посмотрел на сына прямо. - Сколько? - Что? – мальчишка непонимающе уставился на отца. Тот достал кошелёк и стал демонстративно считать крупные купюры. - Сколько? – повторил он. - Купить меня удумал? – страх резко сменился злостью. Жестокой яростью, в порывах которой обычно убивают с особой жестокостью. - Каждый имеет свою цену. В нашем мире жизни покупаются и продаются каждую минуту. А уж тело и молчание такого бесполезного сопляка, как ты, не могут обойтись слишком дорого, - мужчина был спокоен. Ему ничего не грозило, и он это прекрасно понимал. До сих пор деньги решали всё. Не могли подвести и сейчас. Дыхание Акэно перехватило от возмущения, гнева и ненависти. Он был готов ударить отца. Он хотел ударить. Хотел напасть на него и забить до смерти. И продолжать бить даже после. Но... Он был ещё слишком слаб. И понимая это, мальчишке пришлось проглотить гордость и ненависть, до крови закусить губу и отвести взгляд – лишь бы не сорваться. - Всё-таки я ненавижу людей, - открыв дверь, Акэно выбрался из машины и тут же провалился по колено в снег. - Ты куда?! – впервые деньги его подвели, что породило всепоглощающий страх. Наклонившись, мальчишка выхватил пачку денег из рук отца. - Не пойми неправильно, - тут же перебил он ещё не успевшего заговорить мужчину, - я не собираюсь ни отдаваться тебе, ни молчать. Сдам тебя, как только это станет мне выгодно. - Мелкий паршивец, - мужчина начал злиться. И тут же получил деньгами по лицу. - Может, ты и прав, всех в нашем мире можно купить. Только вот купить меня тебе денег не хватит. Спрятав приличную сумму во внутренний карман куртки, Акэно поспешил прочь. - Стой! Эй! А ну стоять! Но стоило только мужчине выйти из машины, как его сын побежал. Гонимый страхом, но больше ничем не скованный, Акэно мчался что есть мочи. Он понимал, так нельзя, так он скоро выдохнется и обязательно заболеет. Понимал, но не мог остановиться. Горячие слёзы замерзали на щеках, и всё же чем дальше он убегал, тем легче становилось на сердце. Словно была сломана ещё одна стена. Очередная преграда на пути к долгожданной свободе. Сон не хотел уходить. Слишком тепло и уютно было под чужим одеялом. Запах домашней готовки возвращал память к слишком далёким временам... Кохаку открыл глаза. - Ты вовремя, - Юки встретил его улыбкой, - я как раз поесть приготовил. Мальчишка поднялся на кровати, убрав одеяло. Только тогда он заметил, что на нём была футболка. - Странно... – парень говорил сам с собой, ещё не до конца отойдя ото сна. - А, - Юки вернулся с кухни, держа ещё две чашки в руках, - ты заснул весь мокрый. Мне пришлось тебя вытереть и одеть. Не хватало ещё, чтобы ты заболел. Кохаку вдруг испугался и накрыл пах руками. Отведя взгляд в сторону, он не решался произнести ни слова. - Не бойся, я ничего не сделал. Мальчишка поднял глаза на хозяина квартиры. В них застыл немой вопрос. - Да, - Юки понял, о чём тот хотел спросить, - я видел шрамы. У мальчишки сердце провалилось. Конечно, если он заснул мокрым в чужой постели, избежать этого было сложно, но всё же... Всё же он до последнего надеялся сохранить хотя бы частицу того образа, что так удачно держал всех на расстоянии. Мужчина его молчание понял по-своему. - Не беспокойся, вопросов задавать не стану. - Дело Бамбукового принца? - Очень говорящее название(3). Особенно для тех, кто тебя знает. - Угу... – он сел на кровати, опустив босые ноги на пол. Трусов на нём не было, но длинная футболка с незамысловатым рисунком положение исправляла. – Только вот тех, кто меня знает, осталось не так уж и много. Скорее всего, большинство из них меня уже забыло. Ещё немного, и я полностью исчезну. - Не исчезнешь, - Юки попытался подбодрить мальчишку, - ведь я-то тебя знаю. - Это меня отнюдь не радует. - Хочешь исчезнуть? – мужчина жестом пригласил гостя за стол. Кохаку слез с кровати, потянул футболку вниз и сел на колени так, чтобы ничего не открывалось ненужному взору. - Была такая мысль, - ответил он так, словно разговор шёл об обыденных вещах. - Наверно, мне не стоит удивляться. После того, что с тобой произошло... - Давайте не будем об этом, Фукуи-сан? – Кохаку не дал ему договорить. – Ни полицейские отчёты, ни тем более газетные статьи не содержат даже половины всей истории. Не стоит судить о её героях по обрывкам чужих наветов. - Смотрю, сон пошёл тебе на пользу. - Просто у вас чутьё на удобную мебель, - Кохаку смущённо отвёл взгляд. Юки разговор решил не продолжать. Они принялись есть. Молча. Каждый думал о своём. Ситуация была крайне неловкой. Для Кохаку, который всегда пытался скрыть прошлое, ещё было непонятно, стоило ли продолжать удерживать образ, когда в нём появилось столько дыр. Для Юки, всегда с недоверием относившегося к мальчишке из-за его вранья, было не ясно, как реагировать на его игру и стоило ли больше внимания уделить его прошлому. - Кто-нибудь, кроме вас и Ёкоты-сана ещё знает о случившемся? – вопрос прозвучал неожиданно робко. - Ода-сан знает, что на тебя напали, но продолжение – вряд ли. - Хорошо... - Боишься, что пойдут слухи? - А вы бы не боялись? Юки виновато отвёл взгляд в сторону. И правда, вряд ли кому-то бы захотелось делать такое прошлое достоянием общественности. Хотя Кохаку держался очень хорошо. Даже слишком. Это, пожалуй, и было его главной слабостью. Ведь событиям прошлого он придавал гораздо больше значения, чем казалось. - Как ваша работа, Фукуи-сан? - Немного задерживается, но мы справимся. - Ясно... Разговор вдруг стал совершенно будничным. Как это у мальчишки получалось, мужчина понятия не имел. - А у тебя были какие-то планы? - Что? Да нет, не особо... Я планировал вернуться в свою квартиру и остаться завтра там. Хочу поработать в спокойной обстановке. - Тебе бы отдохнуть. - Именно поэтому я и собираюсь работать в тишине и спокойствии. Без посторонних людей за спиной. Заодно и вас от работы отвлекать не буду. - Думаешь, меня не отправят к тебе? - Сомневаюсь, что мне потребуется помощь в однодневном затворничестве. - Скажи это начальству, - Юки невесело усмехнулся. - Скажу. Мужчина тяжело вздохнул. Даже сейчас с Кохаку было нелегко разговаривать. Он слишком сильно отличался от остальных. Только теперь Юки уже не думал, что это плохо. - Ищете что-то? Полноватая старушка в длинном тёплом пальто появилась сзади, словно призрак. Бесшумно, незаметно. Чем до чёртиков напугала Исами. Учитель аж подпрыгнул на месте, вызвав у женщины громкий смех. - Не бойтесь так, я не приведение. - Простите, - он тут же поклонился. - Что вы? Это я должна просить прощения. Не думала, что до сих пор так тихо хожу, - она снова засмеялась. – Так вы что-то ищите? - А... Да. Ёшида Хару должен жить где-то здесь. - Так вы учитель Хару? - Да. Классный руководитель. - Всё-таки у него проблемы в школе, да? - Да не особо, учится-то он хорошо... А что, есть какие-то предпосылки? Вспомнив тот день, когда Хару забрали в больницу из школы, Исами вдруг начал казнить себя за то, что не пришёл раньше. Плохое предчувствие всегда зарождается спонтанно. - Просто, знаете, у него отец пьющий... Он бьёт мальчика. - Правда? - Вы не замечали на нём синяков? Предчувствие плохого усилилось вдвое. К тому же теперь оно было подкреплено воспоминаниями. И если поначалу те воспоминания вызывали лишь догадки, то теперь они порождали уверенность. Не прошло и пяти минут с начала их разговора, а Исами уже чувствовал себя никудышным учителем и ужасным человеком. Пытаясь взять себя в руки, он всё же узнал, где жили Хару с отцом, и отправился туда. Увиденное его не порадовало. Это был старый дом, в котором ютились в основном те, кому в жизни совсем не повезло. Под окнами первого этажа валялся мусор, в котором основательно обжились кошки. Само здание ремонта не видело с самого момента постройки. Несмотря на то что весь район занимали дома людей малоимущих, этот всё равно выделялся. Он словно выпадал из нашего мира. Потоптавшись в нерешительности перед домом, Исами наконец-то решился войти. Лестница на второй этаж была узкой и тёмной. Несмотря на спускающийся вечер, в коридорах не работал ни один светильник. Нужную дверь пришлось искать наугад. Но он угадал с первого раза. Открыл тощий небритый и явно давно не мывшийся мужчина. От него разило перегаром, однако взгляд был вполне осмысленным. - Клиент? – приветствия он явно считал лишними. - Добрый вечер, вы Ёшида Арата-сан? – начало разговора уже смутило Исами, но он решил не обращать на это внимания. - Ну да. Ты же знал, куда и зачем идёшь. - Меня зовут Камата Исами. Я классный руководитель Хару-куна. - Не клиент, значит? – в его голосе отчётливо слышалось разочарование. - Простите за столь неожиданный и несвоевременный визит, но меня кое-что беспокоит. - Что? - Хару-кун не был на занятиях. Вам известна причина? Наконец в глазах Араты появились и другие эмоции, кроме разочарования. Однако их смешение было настолько странным, что Исами ничего не смог понять. Разве что страх. Почему он боялся? - Хару и дома-то появляется крайне редко, так что я не удивлён. Его и сейчас нет. - Правда? - Не веришь – проверь сам, - и он пошёл вглубь квартиры, на ходу прикрывая дверь на кухню. – Собака спит, - пояснил вошедшему следом преподавателю. В коридоре было всё так же темно. И пусто. Неприятный запах резко бил в нос. - Его комната там, - Арата указал направление, а сам пошёл к себе, - будешь уходить, закрой дверь. Исами прошёл в пустую и очень холодную комнату Хару. Дверь на маленький балкончик была открыта, через проём в помещение уже намело снега. Преподаватель почему-то не был удивлён. Лишь глубоко вздохнул и закрыл балконную дверь. Потом огляделся. От увиденного ему стало дурно. В комнате было всего несколько вещей: шкаф, низкий стол и матрац, на котором даже одеяла с подушкой не было. На полу и стене, у которой лежал матрац, виднелись капли высохшей крови. На столе лежал белый конверт. На него тоже попала кровь. Дрожащей рукой на нём было выведено: «Камата-сэнсэю». Исами развернул письмо. Иронично писать тому, от кого столько убегал. Но мне больше некому. Камата-сэнсэй... Нет. Исами-сан, у меня к Вам просьба. Даже несколько. Знаю, я не в том положении, чтобы что-то просить, но всё же... Я хочу, чтобы Вы поговорили с Аямэ-сан. Хоть она и не подаёт виду, но ей больно от разлуки с семьёй. Не вините её в желании быть той, кем она родилась. Просто обнимите её. Ей это очень важно. Я хочу, чтобы Вы помогли Акэно покинуть Нанахашимуру. Не знаю, какие у него проблемы, но находиться в городе ему небезопасно. И последняя: не вините моего отца. Ему нелегко пришлось после смерти супруги, моей матери. Он хороший человек. Просто не выдержал. И в этом виноват я. Простите за то, что ничего не сказал, вручая Вам письмо. Простите, что просто убежал. Я поступил трусливо и подло, но теперь уже это не имеет никакого значения. Я долго искал спасения, но, видимо, для таких, как я, его не существует. В поисках спасителя я окончательно прогнил, а гнилые деревья падают. Для них не будет больше весны. К моменту, когда Вы закончите последню строку, я буду уже мёртв. Простите, что так и не смог довериться Вам. Простите, что так и не разглядел в Вас спасителя. Простите, что Вы стали последним, кто видел меня. Простите за это письмо. Прощайте. Искренне желаю Вам больше никогда не встречать подобных мне учеников. Ёшида Хару. Мужчине вновь стало дурно. Впервые Исами читал предсмертные записки, адресованные ему. Да и предсмертную записку вообще он видел тоже впервые. Сложив письмо и положив его во внутренний карман куртки, Исами поспешил покинуть квартиру. Бегом. Сбивая на ходу все углы и забыв захлопнуть дверь. Провожать его Арата так и не вышел. - А кто это с тобой пришёл? Такой симпатичный. - Дура, это Дайки Кацу, он занят мамой. - Жаль, - нежный, жеманный мальчишка обиженно надул губки, заодно поправляя слишком яркий на вкус Акэно макияж. Даже несмотря на то что он был ниже и нежнее Хару, он всё равно был слишком мужественен. Не чувствовалось в нём той природной женственности, что исходила от Ёшиды. Ни от кого в этой комнате такого ощущения не исходило. Возможно, потому что никто здесь не чувствовал того, что и его друг? И для них это было лишь способом зарабатывания денег? Сказать наверняка Акэно не мог. - Дура, скажи маме спасибо, что ещё не вышвырнула тебя, - другой парень, гораздо выше и шире в плечах, навис над мальчишкой, отвесив тому подзатыльника. В отличие от остальных, он был одет по-мужски. Почему-то Курихара решил, что его словам можно было доверять. - Так ты Хару ждёшь? – жеманный мальчишка оказался довольно проницательным. - Да... – Акэно не хотелось отвечать, но иначе его могли выгнать. - Думаю, ты зря ждёшь. Скорее всего, её и сегодня не будет. - И сегодня? - Найдя себе постоянного спонсора, она часто стала брать отгулы, - пояснил парень в мужском. Акэно так и не удосужился спросить его имени. - Постоянного спонсора? Того мужчину? - Так ты не знал? - Ой-ёй-ёй, наш Минору-чан проболтался! – жеманный тут же поддел друга. - Вы проституцией занимаетесь? – ему не требовалось дополнительных пояснений. - Только не здесь. Мама запрещает, - ответил Минору. - Но клиентов вы ищете здесь? – Акэно стало не по себе. - Ну... да. Теперь, когда Хару наконец нашёл себе заботливого дядьку, нам клиентов больше будет. - Заботливого? - Вы же, вроде, друзья. Как вышло, что ты не в курсе положения Хару-чан? – жеманный мальчишка закончил подводить глаза. - Мне просто интересно, что вы скажете, - выкрутился Курихара. Находиться здесь было тяжело, но разговор мог дать ему подсказку. Акэно понимал это, потому постарался засунуть свои чувства поглубже. Да и, что его немало удивляло, они сами утихли довольно быстро. Сказывался собственный опыт. - Ну, Хару всегда были нужны деньги, - Минору почесал затылок, - отчаянно нужны. - И вам тоже? - Не-а, я просто люблю секс, - жеманный мальчишка, уже заканчивал переодеваться. - А я – деньги, - честно признался Минору. Остальные решили промолчать, но по их реакции Акэно понял, что далеко не все работники Аямэ одобряли такой способ зарабатывания денег. - Давай, Мия-чан, скажи, какие мы гадкие, - жеманный, так и прозвал его про себя Курихара, будто бы намеренно провоцировал конфликт. - Тела ваши, делайте что хотите, - единственная настоящая девушка в помещении безразлично пожала плечами и поспешила удалиться. - Ну а ты что скажешь? Судя по всему, ты не знал о нашем занятии, так? – парень поправил свой костюм и уже собрался покинуть гримёрку вслед за коллегой, но задержался, ожидая ответа Акэно. - Да, не знал. - Шокирован? - Немного. - И всего-то? – жеманный слишком наигранно поднял бровь, влезая в чужой разговор. - Он сам вам может более шокирующие истории рассказать, - Аямэ вошла стремительно, окинула всех взглядом и выдала: - И? Кто работать будет? Все тут же закончили свои сборы и отправились работать, хотя особой строгости в голосе женщины не чувствовалось. Ведь она сама попросила их посидеть в гримёрке. Но раз можно было, значит надо было работать. Когда последний работник отправился на своё место, она подошла к Акэно. - От Хару никаких вестей так и не поступало. Даже Хасэгава его искал. После услышанного парню не требовалось объяснять, кто это и зачем он искал его друга. - Значит, он пропал? - Получается, что так... Плохое у меня предчувствие... Парень глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Не нравилось ему это...