Выбор

Когда дверь за Карантиром закрылась, Ге’эльс торжествующе посмотрел на Аваллак’ха и спросил: — И что ты скажешь на это, Креван? Снова попытаешься убедить меня в невиновности твоего ученика? — Нет, — покачал головой Аваллак’х, — это бессмысленно, потому что ты слышишь только то, что хочешь услышать, и забываешь, что далеко не всегда признание — правда. — Другого я от тебя и не ожидал, — понимающе улыбнулся наместник, — и, знаешь, пожалуй в этот раз ты — прав. Карантир действительно мог себя оговорить, чтобы спасти задницу Гласа, но вот беда — проверить, так это или нет, мы не можем, потому что кое-кто категорически против сканирования навигатора. Или ты уже передумал? Если так, то я сейчас же прикажу привести его обратно, и Альмир добудет нам неопровержимые доказательства невиновности твоего подопечного. И знаешь, Креван, я даже готов изменить статус Карантира с обвиняемого на свидетеля. Правда, боюсь, он будет яростно возражать… если, конечно, не превратится в пускающий слюни овощ или не сдохнет в процессе сканирования. Что скажешь? — Скажу, что Эредин не зря назначил наместником именно тебя, — процедил Аваллак’х, — по изощрённой жестокости под маской благородства ты дашь сто очков вперёд любому обитателю Тир на Лиа и даже членам Совета. — О, благодарю, — Ге’эльс чуть наклонил голову, — услышать такой комплимент от того, кто веками скрещивал Aen Elle, не считаясь с их чувствами, и распоряжался телом Ласточки, словно свиной тушей, дорогого стоит. Цель оправдывает средства, правда, Креван? Или это справедливо только по отношению к тебе и твоим протеже? Напомню для тех, у кого слишком короткая память: закон един для всех. И если Карантир признал себя виновным и отказался от сканирования, значит, так тому и быть! Я не собираюсь затягивать расследование на несколько недель или месяцев. А если ты всё ещё хочешь поспорить, предлагаю для начала побеседовать с жёнами и матерями погибших солдат Эредина. Скажи им, что они никогда не увидят даже тел своих мужчин, потому что те навсегда остались в мире Aen Seidhe, и попытайся убедить этих женщин, что цель оправдывает средства. Правда я не ручаюсь за сохранность твоей лисьей физиономии и тщедушного тельца, но разве это большая цена за по-настоящему благое дело? — Ты тоже не сможешь никого вернуть, — холодно обронил Креван. — К сожалению, — вздохнул наместник, — но я дам женщинам возможность присутствовать на суде над Эредином, и кроме того — имущество Гласа и Карантира уже арестовано и будет продано с аукциона, а вырученные средства пойдут на выплату компенсации вдовам и матерям погибших. Это, безусловно, не сможет их утешить, но будет, по крайней мере, справедливо, не находишь? — Нахожу и не вижу смысла в дальнейшем разговоре, — сухо ответил Аваллак’х, — полагаю, мне ты тоже позволишь присутствовать? — Как и любой член Совета, ты имеешь на это полное право, но… исключительно в роли зрителя. — И на том спасибо, — Креван отвернулся от Ге’эльса и обратился к Альмиру: — У тебя не найдётся пары минут? — Возможно, — не сразу ответил рыжеволосый Знающий, — если это будет действительно недолго, Дэйра не любит, когда я опаздываю на ужин, к тому же я обещал сыну помочь разобраться с новыми заклинаниями. — Обещаю, что не отниму у тебя много времени, — глядя в глаза Альмира, сказал Креван, — не будь это важно, я не стал бы тебя беспокоить. — Хорошо, — Альмир бросил взгляд на Ге’эльса, — я больше не нужен тебе? — Сегодня — нет, — ответил наместник, — твоё присутствие будет необходимо на суде, не ранее. — В таком случае, до встречи, — склонил голову Знающий и первым пошёл к двери. Аваллак’х последовал за ним, не тратя времени на дежурное прощание с Ге’эльсом, и думая о том, как уговорить Альмира поделиться информацией. С этим Знающим они никогда не были друзьями, виделись очень редко — только на заседаниях Совета, и беседовали всего лишь несколько раз, да и то исключительно по делу. Альмир не выносил пустой болтовни и всячески избегал светских приёмов, он вообще был непохож не только на остальных Знающих, но и на Aen Elle в целом. Впрочем, отличие это совершенно не касалось внешности, и на первый взгляд Aen Saevherne Альмир ничем не отличался от сородичей: тот же высокий рост, острые скулы и холодное высокомерие в тёмных глазах. Но стоило копнуть глубже, и лёгкое удивление очень скоро сменялось глубоким изумлением. Начать хотя бы с того, что Альмир, в отличие от остальных Знающих, был счастливо женат уже не одно десятилетие и воспитывал сына-мага, специализирующегося в целительстве. В своё время женитьба Альмира наделала много шума в Совете, потому что Знающий наотрез отказался от предложенной, тщательно отобранной невесты. Тогда ещё совсем молодой Ведун заявил, что женится только на любимой женщине или не женится вовсе, а если Совет будет настаивать — покинет мир Aen Elle навсегда. — Я обязан вам своими знаниями, моя сила и способности принадлежат вам и народу Тир на Лиа, но моё сердце — только моё, — заявил он тогда, стоя перед Аубероном и Советом. — И только мне решать, с кем делить свою жизнь и ложе. Я не позволю скрещивать себя с выбранной вами женщиной, тем более, в моей крови нет гена Лары, а значит — я бесполезен для экспериментов Кревана. — Дело не в гене, — возразил Ауберон, — тебе известно, что Знающие веками соединялись в пары, исходя из практической целесообразности и пользы для Aen Elle. Это не моя прихоть, это закон, Альмир. — Неписанный, — спокойно сказал Ведун, глядя в глаза короля, — и вам лучше моего известно, кто нарушил его первым. Кто наплевал на целесообразность, пользу и бесценный ген в своей крови и последовал зову сердца. И если всё упирается в моё членство в Совете — я готов отказаться от этой чести. Мне вполне достаточно просто жить в Тир на Лиа с той, кого избрала моя душа. — Даже так? — Ауберон пристально смотрел на Альмира, словно увидел его впервые. — Ты действительно готов на это? А что, если вскоре ты разочаруешься, остынешь и поймёшь, что сделал неправильный выбор? Пути назад уже не будет, а у тебя не останется ничего, кроме сожалений. — Если это случится, я приму это и буду жить дальше, — спокойно сказал Альмир. — Но это будут последствия моих собственных ошибок, винить в которых мне будет некого, кроме себя самого. Ваше Величество, я благодарен за вашу заботу и беспокойство, но все попытки убедить меня изменить решение бесполезны. — Хорошо, — улыбнулся углом губ Ауберон, — ты волен поступать так, как хочешь. И покидать Совет совершенно необязательно, нам будет не хватать твоей рассудительности и справедливости. Но всё же, мне хотелось бы знать — кто из красавиц Тир на Лиа настолько тебя очаровал? — Её имя ничего Вам не скажет. Дэйра не принадлежит к знати Тир на Лиа и не бывает на балах и светских сборищах. Она обычная охотница, которая проводит гораздо больше времени в лесу, нежели в городе. Но это моя Диллиан, я не откажусь от неё даже за все блага и ценности всех обитаемых миров. — Вот как? — задумчиво обронил Король и добавил после очень длинной и томительной для Альмира паузы: — Надеюсь, ты не повторишь судьбу Гелвана. Мне бы не хотелось потерять столь одарённого Знающего. И… обязательно представь мне свою избранницу, я хочу посмотреть на женщину, сумевшую ранить Aen Saevherne в самое сердце. — Как прикажете, Ваше Величество, — склонился перед троном Альмир, всё ещё не веря, что ему удалось отстоять своё право на любовь, и думая о том, как близок оказался Ауберон к истине. Дэйра действительно сумела его ранить, правда, не в сердце, а в плечо. Собственно, с этого и началось их знакомство несколько месяцев назад.

***

В тот день Альмир решил попрактиковаться в защитном заклинании, которое никак ему не давалось. А так как оно было довольно опасным для окружающих, Знающий отправился в лес, надеясь, что там ему не помешают, да и в случае очередной ошибки никто не пострадает. Выбрав небольшую поляну, расположенную в глубине леса, Альмир опустился на колени, закрыл глаза, собираясь получше сосредоточиться и снова попробовать создать тот самый непробиваемый для враждебной магии щит. Сначала всё шло хорошо, он совершенно успокоился, дышал ровно и глубоко, выбросил из головы все мешающие мысли и даже сомнения и страхи задвинул в самый дальний угол сознания. Но стоило только начать сплетать заклинание, как за спиной послышался громкий топот, шумное дыхание, а потом в Альмира чуть не врезался испуганный олень, пронёсся дальше, а спустя мгновение в плечо Знающего вонзилась стрела, и донеслось яростное: — Проклятье! Какого чёрта ты тут забыл? — произнесённое громким женским голосом. Альмир резко обернулся и сначала не понял, кто именно это сказал, потому что никакой женщины поблизости не оказалось, а за его спиной стоял высокий, коротко стриженный темноволосый юноша, держащий в руке лук. За спиной охотника виднелись оперения стрел, на боку висел короткий кинжал, а тёмно-синие глаза метали молнии. — Я тебя спрашиваю, какого дьявола ты тут расселся и спугнул оленя? — спросил юноша женским голосом, глядя в глаза Знающего. И только после этого Альмир скользнул взглядом чуть ниже и понял, что перед ним — девушка. Облегающая тёмно-зелёная броня из лёгкой кожи обрисовывала небольшую грудь и стройные бёдра, а пальцы оказались слишком тонкими для мужчины. — Скорее, это олень едва не затоптал меня, — ответил Знающий и зашипел от боли, коснулся пальцами плеча, — а ты чуть не застрелила. — Чуть — не считается, — буркнула эльфка, бросила лук на траву и подошла ближе, — от этого не умирают. — Но и приятного мало, — скривился Альмир, вспоминая, а захватил ли он целительные зелья, — и вытащить самому вряд ли получится. — Ясное дело, — окидывая его внимательным взглядом, сказала охотница, — к тому же, ты явно не из тех, кто часто в лесу бывает, так на кой так далеко залез? — Заклинание изучить, — не стал врать Знающий, — я думал, что здесь не смогу никому навредить, если что-то пойдёт не так. — Так ты из этих, — она махнула рукой в сторону Тир на Лиа, — из чародеев дворцовых? А мантия твоя где? — Дома, неудобно в ней по лесу ходить, — пояснил Альмир и добавил, видя, что рубашка всё сильнее пропитывается кровью, — но давай потом поболтаем, идёт? — И то верно, — девушка нахмурилась, — не хватало ещё, чтобы на запах крови волки сбежались. Давай, телепортируйся отсюда в свой дворец, а там твои лекари живо всё исцелят, если сам не умеешь. — Умею, но сначала надо вытащить стрелу, а сделать это сам я не смогу. — Слугам прикажешь, у тебя же их уйма, — посоветовала охотница, — так что давай, уноси отсюда свою чародейскую задницу и больше по лесу не шастай. Не хватало ещё случайно тебя вместо оленя пристрелить. За это меня точно по голове не погладят, ты же, небось, птица важная, не приведи Богиня, ещё и Aen Saevherne, тогда мне и вовсе небо с овчинку покажется. Альмир открыл рот, собираясь сказать эльфке, что она угадала и он действительно Знающий, но вовремя передумал. Стиснув зубы, он попытался сосредоточиться и открыть портал, но, увидев результат своих усилий, брезгливо скривился — вместо ровного сверкающего овала на поляне появилось какое-то тусклое недоразумение неправильной формы, больше похожее на выброшенную на берег медузу. Входить в подобные кривые нестабильные порталы категорически запрещалось, поскольку они или не срабатывали вовсе, или переносили неудачливого чародея чёрт знает куда и далеко не всегда — целиком. — Проклятье, — выругался Альмир, глядя на портал, — никуда не годится. — Ага, — кивнула эльфка, — кривой он какой-то… Я не магичка, конечно, но порталы ваши видела, этот, — она указала на «медузу», — совсем на них не похож. Ты в него лучше не лезь, мало ли что… — И не собирался, — стирая со лба холодный пот, сказал Знающий, — наверно, это из-за стрелы, — предположил он, — сложно сосредоточиться, когда в тебе торчит кусок дерева. — Знаешь что, — охотница решительно шагнула к нему, — надо сначала стрелу вытащить, кровь остановить и боль успокоить хоть немного, а потом снова попробуешь. — Согласен, — кивнул Альмир, чувствуя, что голова начинает кружиться от кровопотери, — сейчас я только зелье выпью, чтобы боль приглушить, и начнём. — Давай, — не стала иронизировать эльфка, а взгляд её теперь был по-настоящему встревоженным, — знаю я, каково это, когда стрелу поймаешь. И вот ещё что… когда вытаскивать стану — не ори слишком громко, я знаю, что это больно, но и зверей нам привлекать не стоит. Сможешь? — Постараюсь, — процедил Знающий, осторожно снял с пояса обезболивающее зелье, которое, к счастью, всё же захватил, и протянул эльфке: — Открой, пожалуйста. Она взяла плотно завинченный флакон молча, быстро окрутила пробку и вернула ему, а потом там же молча наблюдала, как Альмир делает несколько больших глотков, а остатки выливает себе на плечо. Затем он снял с пояса ещё один флакон и пояснил, протягивая его девушке: — Это выльешь прямо на рану после того, как вытащишь стрелу, поняла? — Не дура, — фыркнула она, смешно сморщив нос, — и перевязать надо, у меня есть бинты, — эльфка коснулась рукой висящей на её поясе сумки. — Вот и хорошо, — Знающий облизнул пересохшие губы и прислушался к себе, пытаясь определить, подействовало зелье или нет и насколько серьёзна рана. — Можно начинать. А потом ему было не до разговоров, сил хватало только на то, чтобы стиснуть зубы и не стонать, потому что, несмотря на зелье, боль была очень сильной. Альмир смотрел, как девушка, прикусив губу, заходит ему за спину, потом он услышал лёгкий треск переламываемой стрелы. А потом, по-прежнему не проронив ни слова, охотница плавно вытащила оперённый конец стрелы. Из раны ровной струёй потекла тёмная кровь, и Альмир выдавил: — Пусть стечёт… потом зелье и бинтовать. Эльфка молча кивнула, бросила на него короткий, полный уважения взгляд, а уже закончив перевязку, сказала: — А ты молодец, маг. Не ожидала. — Спасибо, — слабо улыбнулся Альмир, ощущая, как пульсирует рана, залитая обеззараживающим и целительным зельем, — сейчас я немного отдохну и снова попробую открыть портал. — А может, ну его? — спросила девушка. — Давай я тебя домой провожу, а потом засуну этот лук в задницу продавцу — так криво я ещё никогда не стреляла! Целить в оленя, а попасть в магического умника? Позор! Ты только никому не рассказывай, а… — Не буду, — заверил девушку Знающий, — к тому же, я до сих пор не знаю, как тебя зовут. — Дэйра, — скупо улыбнулась она, — а ты? — Альмир. — Ничего так имечко, — она улыбнулась шире, — в самый раз для чародея. Ну что, пошли? — Пошли, — поднимаясь на ноги, ответил он. Дорога домой показалась Альмиру, как минимум, в три раза длиннее пути в лес. Плечо продолжало гореть и дёргать, голова кружилась, но позволить себе опереться на девушку он не мог. Шёл, стараясь не отставать от неё — шагающей легко и быстро, и, пытаясь отвлечься от боли, смотрел на охотницу, невольно отмечая тонкие черты лица, изящество фигуры и ловя себя на мысли, что прощаться с ней так быстро почему-то не хочется. Дэйра слишком сильно отличалась от эльфок, которых он видел в Совете или на светских вечеринках. В отличие от них — образованных и чересчур утончённых, она была… настоящей, живой, от неё пахло не дорогими духами, а свежестью леса. Отточенность движений, практически бесшумные шаги, гибкость сильного тела — всё это казалось Альмиру по-настоящему прекрасным, а потому, когда они наконец-то пришли к нему домой, он сказал: — Дэйра, я хотел бы отблагодарить тебя за помощь и пригласить поужинать со мной завтра вечером, если, конечно, ты свободна. — А за стрелу ты тоже меня благодарить будешь? — насмешливо спросила она, окидывая взглядом зал, в котором они стояли, и начиная догадываться, что случайный знакомый вовсе не рядовой столичный чародей. — Да, — серьёзно ответил Альмир, — если бы не она, мы бы не встретились. Но ты не ответила на мой вопрос — ты согласна поужинать со мной? — У меня нет подходящего платья, — пробормотала эльфка, отводя взгляд, — да и тебе не стоит водить дружбу с такой, как я. — Это почему же? — А то ты не понял, — она посмотрела в его глаза, — не твоего я полёта птица, чародей. — И всё же, — не стал спорить Альмир, — да или нет? — Ладно, — не сразу ответила Дэйра, — чёрт с тобой. Ты же всё равно не отстанешь и найдёшь меня где угодно. Только запомни — это будет всего лишь ужин. Начнёшь руки распускать — ещё одну стрелу получишь, понял? — Понял, — улыбнулся Знающий, увидел спешащих к нему слуг и добавил: — Спасибо и до встречи. — Va faill, — обронила девушка и пошагала к выходу.