***
Здание, привлёкшее внимание Аваллак’ха, вблизи оказалось ещё громаднее, высоченные ворота были плотно закрыты, но слева эльф заметил узкую дверь, толкнул её и та открылась с резанувшим уши скрипом. — Интересно, что ждёт нас внутри, — Креван заглянул в тёмный дверной проём, а потом вычаровал светящуюся сферу, надеясь, что её слабого света хватит, чтобы не спотыкаться и не переломать ноги. — Посмотрим, — Карантир вытащил из ножен меч и первым шагнул внутрь, а Аваллак’х последовал за ним, надеясь вскоре не пожалеть о том, что захотел сюда прийти. Длинный и широкий коридор уходил вниз, шаги гулко отдавались в тишине, а в воздухе пахло чем-то странным — то ли слежавшейся за века пылью, в которой чётко отпечатывались следы эльфов, то ли ещё чем-то — непонятным и чужим. Сфера Кревана плыла над их головами, освещая путь, а потом нужды в ней уже не было — они вошли в огромный зал, все стены которого были уставлены светящимися колбами, заполненными жидкостью, а в ней… — Богиня, — изумлённо ахнул Креван, — это же… — Магоящеры, — негромко сказал Карантир, внимательно всматриваясь в ближайшую колбу, — странно, что они уцелели, когда всё взорвалось. Впрочем, возможно, все они давно мертвы, а не исчезли потому, что эта жидкость… — он подошёл к колбе вплотную, провёл по ней пальцами, и в этот момент существо, находящееся внутри, открыло глаза и уставилось на него. — Проклятье, — резко отступая на шаг, выдохнул маг, — оно живое… Но как?! Прошло столько лет, почему это всё, — он обвёл взглядом помещение, — до сих пор работает? И что это вообще такое?! — Не знаю, — так же тихо и ошарашенно ответил Аваллак’х, пристально рассматривая плавающее в жидкости существо, — возможно, это просто големы, которых они создали, как солдат, но не успели использовать? Это пояснило бы то, что взрыв их не уничтожил, как всех остальных обитателей. — Или же они научились создавать жизнь при помощи магии, — пробормотал Карантир. — Каких же высот они достигли, Учитель! Они стали почти богами и… погубили сами себя. — К счастью для нас, — добавил Креван, — выйди они на Спираль, наша участь была бы незавидной. — Они собирались это сделать, но не успели. Я видел изображение Спирали в телепорте Башни. — Даже так? — приподнял бровь Аваллак’х. — Да, — кивнул Карантир, — но мне до сих пор неясно, что питает энергией всё это. — Возможно, мы найдём ответ дальше? — предположил Креван, указывая вглубь помещения. — Идём? И они пошли, продолжая рассматривать законсервированных в колбах магоящеров, и то, что эльфы видели, им всё меньше и меньше нравилось. Среди существ всё чаще стали попадаться изрядно отличающиеся от своих собратьев: лишние конечности, шипастые хвосты, слишком длинные клыки и когти, глаза, расположенные вовсе не там, где нужно — уродства, делающие и без того непривлекательных магоящеров ещё страшнее. — Зачем они выращивали это? — спросил Карантир, указывая на колбу с особенно жуткой тварью внутри. — Экспериментировали? Или пытались вывести новую расу воинов? — Возможно, — кивнул Аваллак’х, — или же всё это вызвано сбоями в момент роста. Могу предположить, что процесс развития контролировался магически, а когда магия исчезла, всё пошло наперекосяк. — Но почему-то не остановилось вовсе… — задумчиво произнёс маг и продолжил: — Учитель, их дома питали энергией магические кристаллы, здесь, по всей видимости, было что-то подобное, но кристаллы в домах давным-давно превратились в опустошённые резервуары, вытягивающие магию из ближайшего источника, почему этого не случилось здесь? — Не знаю, — пожал плечами Креван, — а предполагать и допускать мы можем до бесконечности или до тех пор, пока не найдём источник энергии. Возможно, кое-какие сведения о нём можно почерпнуть здесь, — он указал на схематичное изображение, расположенное на стене рядом с большим столом, покрытым толстым слоем пыли. Рисунок изображал весь комплекс и был снабжён множеством пояснительных надписей, которые, к сожалению, ничего не говорили эльфам. Но и без этого они поняли, что это — только первый подземный этаж громадной лаборатории, а под ними ещё пять точно таких же залов, соединявшихся друг с другом подъёмниками и лестницами. — Не вижу смысла осматривать их все, — буркнул Аваллак’х, — к тому же, я более чем уверен — подъёмники давным-давно не работают, да и что нового мы там увидим? Очередных законсервированных уродцев? А до источника энергии мы и подавно не доберёмся, потому что он… — Знающий указал на соответствующий участок схемы: — Находится чудовищно глубоко, почти у самого ядра, из которого… — Они и брали энергию, — закончил за него Карантир, увидев на схеме то, во что никогда не поверил бы, услышь о подобном от кого-то. — Учитель, выходит, они… — Открыли идеальный, неисчерпаемый источник энергии, — восхищённо пояснил Креван, — и не просто открыли — научились использовать жар ядра! Достигли невероятных высот не только в магии, но и в науке, создали то, о чём мы даже не подозревали! Это потрясающе! — аквамариновые глаза эльфа сияли от восторга. — И как жаль, что мы не можем прочесть их книги и понять, как им это удалось! — Да уж, — хмыкнул маг, — но всё это не спасло их от… — Себя самих, — закончил за него Аваллак’х, — похоже, жажда к уничтожению себе подобных была в них столь же сильна, как и в людях. В итоге от них осталось только это, — он обвёл рукой помещение, — запертые в колбах уродцы, которым не суждено когда-либо родиться. — Ты ещё скажи, что тебе их жаль, — фыркнул Карантир, — и давай уже выбираться отсюда, — он зябко передёрнул плечами, — здесь слишком сильно воняет пылью, — маг чихнул в подтверждение своих слов. — Да-да, конечно, — рассеянно ответил Креван и поморщился, — дай мне пару минут, — он опёрся рукой о стол и стал снимать левый сапог, — я только вытряхну этот камень и… — договорить ему помещал резкий звук, напоминающий охотничий рог, наполнивший помещение. Стена за столом, казавшаяся совершенно обычной, вдруг ярко вспыхнула, и по ней побежали, быстро сменяя друг друга, непонятные красные надписи. — Что за… — Знающий выпрямился, убирая руку со стола. — Что это? — Не знаю, — нахмурился Карантир, — ты ничего не трогал? — Нет, — покачал головой Креван, — я только опёрся о… — он указал взглядом на стол, на котором чётко виднелся отпечаток его руки. В следующее мгновение маг уже сметал рукавом пыль со стола, под которой обнаружилось множество небольших квадратиков и прямоугольников, один из которых — с нарисованной на нём стрелкой, указывающей влево — был вдавлен внутрь. На остальных квадратиках Карантир увидел всё те же непонятные символы, теперь слабо подсвечивающиеся изнутри. Он поднял голову и несколько мгновений пристально всматривался в бегущий по стене текст, тряхнул головой и горестно произнёс: — Ничего не понимаю… — Аналогично, — обронил Креван, — что-то явно случилось, но что? И словно отвечая на вопрос, в зале раздался громкий голос, повторяющий какие-то слова на незнакомом языке. Голос был бесстрастен и, казалось, принадлежал не живому существу, а голему. А спустя ещё пару секунд к голосу присоединилось бульканье, доносящееся одновременно со всех сторон. Причину его эльфы обнаружили быстро — для этого оказалось достаточно посмотреть на колбы: уровень жидкости в них стремительно понижался, освободившееся пространство заполнялось зеленоватым газом, заставляющим существ, заключённых внутри, жадно открывать рты и скрести когтями по стеклу, словно пытаясь выбраться. Скребуще-булькающая какофония становилась всё громче, ей вторил всё тот же механический голос, по стене продолжали бежать символы и было непохоже, что этот ад вскоре закончится. Скорее наоборот. — Что происходит? — теперь в голосе Кревана восхищения уже не было, в нём ясно слышался страх. — Ничего хорошего, — мрачно процедил Карантир, — просто ты — самый везучий Elle из когда-либо живших. Из всех возможных точек опоры в зале ты умудрился выбрать рычаг, запустивший процесс освобождения магоящеров в колбах. — Не может быть! — попытался возразить Аваллак’х, но осёкся под взглядом воспитанника. — И что теперь делать? — Убираться отсюда как можно скорее и молиться, чтобы они не сразу пришли в себя и не пустились в погоню, — решительно заявил маг. — Отбиться от них мы не сможем, остаётся надеяться, что Zireael и Эредин найдут нас раньше, чем они. — А может… стоит остаться и попытаться с ними поговорить? — Ты серьёзно?! — Карантир уставился на Знающего, как на чудо. — Даже если они окажутся достаточно разумными, в чём я лично очень сомневаюсь, мы не знаем их языка и не сможем пояснить, кто мы и как сюда попали. Впрочем, если хочешь — можешь оставаться, а я пошёл, — он развернулся и стремительно пошагал к выходу. Аваллак’х постоял ещё пару секунд, глядя на то, как из колб выливаются остатки жидкости, а пока что запертые в них магоящеры пытаются встать на непослушные конечности, и поспешил следом за Карантиром. Навигатор был прав — рисковать действительно не стоило, далеко не всегда стремление узнать что-то новое достойно вознаграждается, гораздо чаще бывает совсем наоборот.***
Хранилище жизни было единственным шансом р’долов продержаться достаточно долго, чтобы успеть открыть Путь в иные миры и спастись от участи, уготованной бывшими соседями — н’шалами. Война была практически проиграна, и это понимали все, а потому бросили все силы на создание и защиту Хранилища жизни и Башни. Город остался последним оплотом когда-то великого народа р’долов, а магия — безотказно служившая прежде и защищавшая от врагов, всё чаще давала сбои. Говорили, что н’шалы создали оружие, способное её выжигать, уничтожать вместе с носителями. Верить в это не хотелось, но чем иначе можно было пояснить одну проигранную битву за другой? Почему заклинания мгновенно утрачивали силу или срабатывали совсем не так, как должны? Почему отказывал один кристалл-аккумулятор за другим, лишая жилища света и тепла? Пояснение было только одно — новое сверхоружие н’шалов, спасения от которого не было. Оставалось или погибнуть, защищаясь, или навсегда покинуть родной мир, отыскав себе новое пристанище. И, как назло, путешествие между мирами давалось невероятно сложно, экспериментальный портал в Башне никак не получалось настроить, десятки добровольцев входили в него, но ни один не вернулся. Хранилище позволило немного отсрочить конец, поскольку давало возможность выращивать, обучать и бросать в бой новых воинов намного быстрее, чем задумано природой. Энергия ядра питала его бесперебойно и не зависела от магии, что стало невероятно важным сейчас, давая р’долам призрачный шанс успеть открыть Путь. Ро’Танг, как один из Создателей, понимал это, как никто другой, и не покидал Хранилища уже третью сотню восходов Меча. Он тщательно следил за тем, чтобы эмбрионы развивались правильно, наполнял резервуары питательно-стимулирующей жидкостью и безжалостно отбраковывал тех, кто не соответствовал нужным параметрам. Он же давал команду на высвобождение полностью сформированных и контролировал процесс их обучения, занимавший два восхода. Иногда Ро’Тангу казалось, что он сросся в единое целое со своим столом, а перед глазами — стоило только их закрыть, продолжали бежать бесконечные строки отчётов и донесений. Помогала держаться на ногах и не поддаться отчаянию ответственность перед остальными Создателями и народом, служению которому он посвятил всю свою жизнь. Сегодня ему предстояло запустить новый цикл — эмбрионы были доставлены ещё вчера и ждали своей очереди в амниотическом растворе. После тщательного осмотра и магического сканирования, позволяющего выявить внутренние повреждения или отклонения, Ро’Танг собственноручно поместил каждого будущего воина в колбу. Вернувшись к столу, он быстро набрал на кнопках последовательность команд, которые уже давно помнил наизусть, и дал приказ начать Сотворение. После, позволив себе немного отдохнуть, он спустился на этаж ниже — проверить, как растут воины, запущенные в колбы четыре восхода назад. С неудовольствием заметив несколько неправильно развивающихся, Ро’Танг отправил их на растворение — пусть послужат пищей для тех, кому повезло больше. На двух следующих этажах находились уже почти полностью готовые к Высвобождению р’долы, но и среди них его намётанный глаз выхватил двух, немедленно отправленных в раствор: у одного были слишком длинные и острые клыки и когти — признак неконтролируемой агрессивности и низкого интеллекта, у второго левый глаз не реагировал на свет. Когда речь идёт о выживании целого народа — нет места жалости и милосердию, уроды и калеки превращаются в питательную жидкость, принося ту минимальную пользу, на которую способны. Выжить — это не главная цель, а единственная и величайшая, и именно ей было подчинено всё с момента начала войны, разразившейся из-за сущего пустяка — несогласия р’долов и н’шалов в споре о дальнейшем развитии цивилизации. Впрочем, корни этих противоречий уходили в далёкое прошлое, когда н’шалы ещё поклонялись гигантским паукам, а р’долы — Мечу, восходившему на небо каждую ночь. Разум оказался бессилен против первобытной неприязни друг к другу, да и в мире оставалось всё меньше места, и вскоре Силы просто не хватило бы на всех. Поначалу н’шалы вроде бы приняли предложение совместно открыть Путь в другие миры и покорить их, но, после ряда неудачных экспериментов объявили его ошибочным, ведущим к гибели цивилизации, и быстро отыскали более простое решение проблемы перенаселения. Зачем искать дорогу в другие миры, если можно освободить свой от вчерашних соседей?.. Ро’Танг грустно усмехнулся и начал спускаться на последний, самый защищённый этаж. Там находились колбы с воинами, полностью готовыми к высвобождению и обучению, оставалось только подать команду и проследить, чтобы всё прошло гладко. Сев за стол, Ро’Танг прочёл информацию, вспыхнувшую на стене, согласно кивнул, занёс руку над кнопкой, но нажать не успел — раздался чудовищный грохот и Создатель, равно как и все остальные р’долы, служившие в Хранилище, исчез в ослепительной вспышке света, ознаменовавшей конец всей разумной жизни этого мира.