Выбор

С каждым переходом между мирами Эредина всё сильнее тошнило, а голову всё туже сжимал горячий обруч боли. Эльф до хруста стискивал зубы, ощущая во рту кисловато-горький привкус и надеясь, что сумеет не обблеваться. Что может быть унизительнее, чем продемонстрировать Цирилле свою слабость? Она и так подозрительно часто бросает на него настороженно-изучающие взгляды, но пока что молчит. Ляпни ведьмачка хоть слово, и он вряд ли сумеет сдержаться и не вспылить, и дело не ограничится только словами. Ему всегда было херово от частых перемещений, и, зная это, Карантир старался сокращать переходы до минимума и никогда не задавал идиотских вопросов о самочувствии. Навигатор молча совал ему зелье, облегчающее страдания и возвращающее способность думать и быстро принимать решения. Сейчас у эльфа не было ни зелий, ни Карантира, а Цирилла открывала порталы быстро и часто, не обнаруживая никаких признаков усталости. И с каждым новым переходом его это всё сильнее злило — двужильная она, что ли? Или Старшая кровь — антидот усталости и магическому истощению? Карантиру он мог просто приказать остановиться, и тот немедленно повиновался, с Цири такой номер не прошёл бы, поскольку она — вела, а он — следовал, полностью завися от ведьмачки. Мерзко. Поганое ощущение собственной беспомощности и бессилия становилось всё острее, подогревая ненависть к Цирилле и злость на Лиса, по милости которого всё это происходило. Это из-за Кревана ему приходится держать уродливую dh’oine за руку, с трудом борясь с острейшим желанием сломать ей пальцы, услышать хруст костей и её крик — музыку для его ушей. Правда на этом он вряд ли сумел бы остановиться — выхватил бы меч и разом отомстил ей за всё, и… убил этим Карантира. Проклятый Лис! Он прекрасно знал, что делает, связывая его клятвой — нельзя придумать худшего наказания, чем полная зависимость от злейшего врага. Впрочем, последнее слово ещё не сказано и оно обязательно будет за Эредином: как только Карантир снимет проклятие, Цирилла и Лис заплатят за всё, потому что подобное нельзя оставлять безнаказанным. Каждый взгляд ведьмачки усиливал тошноту и головную боль, и так хотелось вырвать её треклятые глаза, чтобы не видели его слабости! Это её не убило бы, просто погрузило бы в вечную тьму, одолеть которую не способна даже Старшая кровь — более чем достойная кара за всё, что она натворила. От радующих душу фантазий эльфа отвлёк голос Цири: — Здесь мы сделаем остановку. — Выдохлась? — с нескрываемым злорадством, поинтересовался Эредин, окидывая её насмешливо-раздевающим взглядом. — У всего есть предел, — устало ответила ведьмачка, — к тому же, тащить тебя по Спирали — удовольствие ниже среднего и отнимает гораздо больше сил, чем перемещение налегке. — Карантир переносил целый корабль и не жаловался, а тебя не хватает даже на то, чтобы провести одного спутника? — в голосе Гласа всеми оттенками играл сарказм. — А впрочем, чего я хочу от dh’oine? Сравнивать тебя и моё Золотое дитя — значит оскорбить его. — Вот и помолчи, — Цири огляделась, подыскивая удобное место для отдыха. Это оказалось не так-то просто, потому что они стояли на небольшом каменном островке, возвышающемся над бескрайней водной гладью. Скорее, это был и не островок вовсе, а скала с плоской, словно срезанной мечом вершиной. Ни единого пятна зелени, только камень — белёсый, словно гигантская кость, принадлежавшая когда-то колоссальных размеров чудовищу. — Чудное местечко, — скривился Глас, оглядываясь вокруг, — долго выбирала? — Портал откроется именно здесь, — сухо ответила ведьмачка, — и случится это через пару часов. — А открыть самой — слабо? — опускаясь на камень и морщась, осведомился Эредин. — Если бы ты хоть что-то понимал в телепортации, знал бы, что есть места, из которых не так-то просто уйти, — садясь подальше от эльфа, ответила Цири, — но для тебя это слишком сложно, ты же… — Тормози, — рыкнул Глас, — не злоупотребляй моим терпением, dh’oine. Я не могу тебя убить, но клятва не запрещает мне сломать тебе несколько костей. Исключительно в воспитательных целях. — Пара недель в бинтах? — иронично осведомилась ведьмачка, насмешливо глядя на эльфа. — Ты уже забыл, чем всё закончилось тогда? — Я никогда ничего не забываю, — процедил Эредин, — и не прощаю. Ты подлетела слишком близко к пламени, Zireael, ещё немного — и завоняет палёными перьями. — Это угроза? — Всего лишь предостережение. Пока что. От Ястреба под лисьим хвостом не скрыться, — Глас криво усмехнулся, глядя на Цири, — это должно быть понятно даже тебе, обезьяна с глазами Лары. И раз уж мы заговорили о прошлом — кое-что действительно не меняется: например, ты до сих пор хочешь меня так же сильно, как тогда. Помнишь беседку в Тир на Лиа? Тогда ты надеялась, что я оттрахаю тебя прямо там, а когда этого не случилось — возненавидела меня, как и любая отвергнутая самка. Не пытайся возражать, бесполезно, я видел, как ты смотрела на меня в лаборатории, и знаю, о чём думала перед тем, как взять за руку. Это было написано на твоём лице так чётко, что прочёл бы и слепой, но беда в том, что я — не Лис, и у меня не встаёт на животных, даже если они отдалённо похожи на Лару. — Зачем ты говоришь мне всё это? — приподняла бровь ведьмачка. — Чтобы ты не строила иллюзий на мой счёт, — скривил губы Эредин. — Ты по-прежнему вызываешь у меня только одно желание — убить, но это, к сожалению, невозможно. — Надо же, — хмыкнула Цири, — между нами, оказывается, всё же есть кое-что общее — с не меньшим удовольствием я снесла бы голову тебе. И если ты думаешь, что я простила тебе Весемира и Скъялля — ошибаешься, Глас. Я здесь только потому, что в беду попал Креван, а он… — Хронический неудачник, которого снова угораздило втрескаться в бабу, пускающую по мне слюни, — самодовольно ухмыльнулся эльф. — Это было бы даже смешно, не будь так вторично. И закончится всё точно так же: Лис так и не решится сказать тебе, что давно стёр хер в труху, малюя тебя голой, а ты постареешь и сдохнешь, так и не дождавшись ни первого шага от него, ни снисхождения от меня. — Ты глухой? — возмущённо спросила Цири. — Даже будь ты последним мужчиной во всех обитаемых мирах, я бы предпочла умереть, нежели позволить тебе к себе прикоснуться! — У тебя есть все шансы так и закончить, — хохотнул Глас, — потому что трахать тебя я не стану, а Лис будет жевать сопли и портить бумагу, пока ты не отбросишь копыта. Этот идиот так и не понял, почему Лара его бросила и с радостным визгом запрыгнула на обезьяний хер, а она просто устала ждать, когда же Лис прекратит болтать и займётся делом. Ничего удивительного, учитывая, насколько горячей сучкой она была. И если тебе достались не только её глаза и Hen Ichaer, но и пожар между ног, мне тебя даже жаль… — Засунь свою жалость себе в задницу, — процедила ведьмачка, задетая за живое его словами, в которых не могла не уловить долю истины, — и замолчи, наконец, от твоей болтовни у меня уже голова трещит! — От болтовни или от недостатка секса? — участливо уточнил Эредин. — Я слышал, что воздержание хреново влияет на самок dh’oine. — Ты не просто глухой, но ещё и тупой самовлюблённый придурок, — скривилась Цири, глядя на эльфа с непередаваемым отвращением, — и с каждой минутой я всё сильнее жалею, что не послала тебя к чёрту на Скеллиге. — И бросила бы Лиса подыхать в Marbh ear? — усмехнулся Глас. — Не верю. Он, конечно, не я, но тоже Elle и в штанах у него побольше, чем у любого dh’oine, так что у тебя есть все шансы увидеть небо в алмазах и не один раз за ночь. Если, конечно, ты послушаешь моего совета и схватишь быка за рога, то есть Лиса за хрен. — И кому из нас не хватает секса, а? — иронично поинтересовалась девушка, бросив на Эредина короткий взгляд. — У кого что болит, тот о том и говорит, слышал? — Нет, но спорить не буду, — ухмыльнулся эльф, — я действительно не видел Карантира слишком долго. — Кара… — ведьмачка осеклась, изумлённо уставившись на Гласа. — Ты хочешь сказать, что вы… — Да, а что? Лис разве не говорил тебе о том, что в отличие от dh’oine мы занимаемся сексом в первую очередь для удовольствия? Сношаться исключительно ради размножения — удел животных и мотыльков-однодневок, таких, как ты. — И именно поэтому Лара Доррен предпочла человека? — ядовито осведомилась Цири. — А что ей оставалось? Спать со мной Ауберон ей запретил, а Лис слишком много молол языком, вместо того, чтобы просто взять и трахнуть, — Эредин сплюнул на траву. — А в итоге благодаря этому на свет появилась ты — злая шутка Предназначения. — Тебе ещё не надоело? — ведьмачка покачала головой. — Нет, будь вместо тебя Карантир, я не тратил бы время на разговоры, но ты — не он, а потому, — эльф развёл руками, — впрочем, я, пожалуй, знаю, чем стоит заняться прямо сейчас. Сняв с плеча вещевой мешок, Эредин развязал его и принялся там копаться. Выудив большой кусок копчёного мяса, эльф впился в него зубами, а Цири тут же отвернулась, сглотнув голодную слюну. Поесть перед визитом на Скеллиге она не успела, и теперь желудок свело судорогой, а его урчание было непростительно-громким, и не услышать это эльф не мог. Внутренне подобравшись, Цири ожидала очередной гадости от Эредина, но ничего подобного не случилось. Вместо саркастичного вопроса послышался треск раздираемого мяса и ироничное: — На, а то в слюне утонешь, а ты нужна мне живой, во всяком случае — пока. Ведьмачка повернулась и увидела, что Глас протягивает ей половину куска. Пару секунд она колебалась — брать ли, но тут желудок выдал очередную громко-неприличную руладу, болезненно сжался, и Цири молча протянула руку и взяла мясо, стараясь не касаться пальцев эльфа. Эредин усмехнулся, но не сказал ничего, снова полез в мешок, вытащил оттуда кольцо колбасы, хлеб и флягу с водой. Отломив от снеди по куску, Глас протянул их ведьмачке, а остатки сунул назад в мешок со словами: — Сдаётся мне, что Лис и Карантир тоже хотят жрать, а с нас хватит, да? — Да, — проглотив мясо, ответила Цири, — я должна была захватить еду и воду, но… — Забыла, — расплылся в понимающей улыбке Эредин, — не удивлён, ты же всего лишь… — В курсе, — буркнула ведьмачка, принимаясь за колбасу и хлеб, — мне чертовски повезло, что ты такой предусмотрительный. — В точку, цени, пока есть возможность. К тому же, судя по запаху, пить окружающую нас воду нельзя, даже если бы до неё можно было дотянуться, — он втянул носом воздух, крепко пахнущий йодом, — а эту — можно и даже нужно, — отвинтив крышку фляги, эльф с удовольствием к ней припал, а потом протянул Цири: — Будешь? Она снова помедлила, но жажда оказалась сильнее, и девушка взяла флягу, горлышко которой ещё хранило тепло тонких губ Гласа, обтёрла его рукавом и только потом стала пить, чувствуя на себе насмешливый зелёный взгляд. Отдав эльфу флягу, ведьмачка снова повернулась к нему спиной, обхватила колени руками и уставилась прямо перед собой, надеясь, что сумеет совладать с навалившейся усталостью и побороть дичайшее желание закрыть глаза и поспать хотя бы пару часов. Позволить себе подобную роскошь Цири не могла по нескольким причинам сразу: во-первых, она понятия не имела, какие сюрпризы таит в себе этот мир, во-вторых — слишком близко находился Эредин, которому она не доверяла ни на йоту, в-третьих — нельзя упустить момент, когда портал между мирами снова откроется. А ещё, она никак не могла выбросить из головы слова Гласа о Креване и рисунок, который теперь лежал в кармане брюк. На мгновение Цири захотелось вытащить его и рассмотреть повнимательней, чтобы понять — кто же там изображён: она или Лара, ведь от этого зависело так много. Похабные намёки Эредина на чувства, которые Аваллак’х испытывает к ней, коробили и при этом — волновали, давая надежду на то, что между ними всё же может быть нечто большее, чем дружба и наставничество. То, чего ей хотелось уже так давно; то, что являлось в её сны, преследуя с неумолимостью голодного волка; то, что не позволяло отвечать взаимностью на красноречивые взгляды других мужчин. Но… если Эредин не солгал, она никогда не дождётся от Кревана первого шага, а какой смысл ему врать? Глас говорил всё это, чтобы сделать больно и унизить, а вовсе не из желания помочь. Издевался, постоянно напоминая о том, что она — всего лишь «обезьяна с глазами Лары», бледная тень той, которую Креван любил не одну сотню лет. Львёнок из Цинтры, с которым ничего не смогли сделать воды Брокилона, стирающие прошлое; Фалька, сразившаяся со своим мучителем Бонартом и победившая его; Владычица времени и пространства, одолевшая Белый Хлад, Ласточка, которой так хочется быть пойманной Лисом, прошептать, глядя в бездонные аквамариновые глаза: «Essea eaminne te»* и услышать в ответ: — Не знаю, как тебе, а мне позарез нужно отлить, — сказанное голосом, от которого до сих пор по коже бегут мурашки, а рука невольно тянется к мечу. — И что мешает? — спросила, не поворачиваясь, Цири. — Воспитание, я не dh’oine, чтобы гадить где попало, но здесь нет даже кустов, не говоря уже об уборных. — Какая жалость, — фыркнула ведьмачка, а потом услышала, как Эредин встаёт и подходит к краю скалы со словами: — Вот и я о чём, но зато вокруг полно воды, которую всё равно нельзя пить, а значит… — он замолчал, а ещё через несколько секунд до Цири донеслось журчание, сопровождаемое насвистыванием, которое вдруг резко оборвалось и послышалось мрачное: — У нас серьёзные проблемы, Zireael. — Ты запутался в завязках собственных штанов? — осведомилась Цири, вложив в каждое слово максимум презрительной иронии. — Нет, и я хочу, чтобы ты это увидела. Подойди, — в голосе эльфа ясно слышалась тревога. — Делать больше мне нечего, смотреть на твой… — начала ведьмачка, но Глас её перебил, нетерпеливо и грубо: — Я сказал, иди сюда, dh’oine. Немедленно! — теперь это был резкий и властный приказ, и Цири решила, что для начала всё же посмотрит на то, что так напугало Эредина, а потом… — Как думаешь, сколько времени понадобится, чтобы скалу залило полностью? — осведомился эльф, когда она подошла и увидела то, чего предпочла бы не видеть — уровень воды медленно, но неумолимо поднимался, словно в момент прилива. — Не знаю, — пожала плечами Цири, ощущая, как по спине пополз холодок. Если скала скроется под водой раньше, чем появится портал, им обоим — конец. — Я никогда здесь не была и не могла знать, что… — Чудесно, — осклабился Глас, — из всех возможных мест для отдыха, ты выбрала именно это! Мало того, что здесь нет нихрена кроме камня, так ещё и сам камень вот-вот утонет. Идеально. Ты превзошла сама себя. Давай, уводи нас отсюда, в моих планах на сегодня нет купания, — он протянул ведьмачке руку и приказал: — Ну! — Я уже сказала тебе, когда откроется портал, ты чем слушал? — Прежде ты открывала их сама, — напомнил об очевидном Эредином, — что мешает сделать то же самое теперь? — Мы должны дождаться открытия портала, а это случится именно здесь, — упрямо повторила Цири, не собираясь сознаваться в том, что сейчас у неё просто-напросто нет сил на телепортацию даже в пределах этого мира, не говоря уже о путешествии по Спирали. Эредин не должен об этом знать. — И, кстати, он вполне может открыться под водой, надеюсь, плавать ты умеешь? — Я многое умею, но купаться предпочитаю без доспехов и оружия. К тому же, вдруг это вовсе не вода, а кислота или яд? — Не думаю. Она выглядит и пахнет, как обычная морская вода, — возразила ведьмачка, — но насчёт оружия ты прав, с ним будет сложнее удержаться на плаву. — Так выброси, — предложил Эредин, указывая взглядом на её меч, — хотя… ты и так не утонешь, потому что сделана из… — Заткнись! — прошипела Цири. — И молись, чтобы скалу не затопило полностью, а портал открылся вовремя. — Молитвы не по моей части, — Глас отступил от края скалы на шаг, потому что вода была уже слишком близко. Сейчас до неё легко можно было дотянуться рукой, если наклониться, но делать этого он не стал, наученный горьким опытом Мёртвого мира, где даже обычное на вид дерево на поверку оказалось плотоядной тварью. — Словам я всегда предпочитал дело и никогда не уповал на всевозможных богов и богинь. — Оно и видно, — ведьмачка бросила красноречивый взгляд на его лицо, — самонадеянность и уверенность в своих силах — разные вещи. — Правда? — с утрированным изумлением спросил эльф. — Сама додумалась или Лис подсказал? Занудствовать и умничать — это единственное, что у него получалось, если не считать Карантира, но здесь заслуга Кревана минимальна, в процессе создания непосредственного участия он не принимал. К счастью, — он замолчал и вперил взгляд в воду, которая всё ещё поднималась, грозя вот-вот плеснуться на вершину скалы. Цири тоже молчала, прикусив губу, следила за водой, надеясь, что им всё же повезёт, ведь в противном случае они просто-напросто утонут. И это была бы чудовищная несправедливость — глупо погибнуть из-за того, что слишком спешила и не рассчитала силы, переживая за Кревана, с которым может случиться что угодно. И как она могла забыть, что перемещение по Спирали со спутником, не владеющим магией, истощает гораздо быстрее, чем обычное? Непростительно. Ошибка, цена которой вполне может оказаться самой высокой из всех возможных.

***

Напряжённое молчание, нарушаемое только плеском воды и их дыханием, первым прервал Эредин, задумчиво обронивший: — Или мне кажется, или она больше не поднимается… — Тебе не кажется, — ответила Цири спустя несколько минут. — Похоже, нам сегодня везёт. — Должно же хоть в чём-то, — буркнул Глас, — вселенское равновесие и прочая ерунда, о которой так любят трепаться наши Ведуны. Было бы зверски обидно сдохнуть в твоей компании. Ведьмачка не ответила, отошла от эльфа подальше и снова села на камни, спиной к нему, собираясь и дальше игнорировать его выпады и ядовитые укусы. Много чести. Она подняла взгляд к небу и невольно улыбнулась — прежде блекло-синее, затянутое сплошной пеленой облаков, оно становилось всё светлее. И вдруг облака разошлись в стороны, словно кто-то невидимый решительно раздвинул шторы, чтобы впустить в комнату… — Солнце, — невольно вырвалось у Цири, — какое же оно здесь… — Яркое, — мрачно закончил за неё Эредин, щурясь от света, щедро льющегося сверху. — Утонуть у нас не вышло, а вот заживо изжариться на этой каменной сковороде получится запросто, — он стёр со лба пот и потянулся за флягой, стараясь не смотреть на воду — теперь совсем близкую и режущую глаза слепящими бликами. — Зануда, — бросила ведьмачка, не оборачиваясь, — и как ты только прожил столько лет, если вечно всем недоволен? — Я буду доволен, да что там — счастлив, когда мы выберемся отсюда, вытащим Карантира и Лиса и вернёмся назад, — поднося к губам флягу, ответил Эредин. — А пока что радоваться совершенно нечему. Тут даже смотреть не на что, кроме тебя, а это — зрелище не из приятных. Настоящее оскорбление для моих эстетических чувств. Цири промолчала, делая вид, что её ни капли не задели эти слова, и прекрасно понимая, почему Глас это говорит. Жалкая попытка побеждённого взять реванш и доказать хотя бы себе самому, что всё ещё чего-то стоишь. Смешно, нелепо и так непохоже на прежнего Эредина, который сначала пугал её до дрожи, потом — вызывал желание, а после — яростную ненависть. Не дождавшись ответа, Глас сунул флягу обратно в мешок и собирался снова присесть на камни, отвернувшись от солнца, но перед этим решил ещё раз убедиться, что вода больше не поднимается. Подойдя к краю скалы, эльф внимательно всмотрелся в волны, плещущиеся в нескольких дюймах от края, довольно улыбнулся, а после перевёл взгляд чуть дальше, и улыбка исчезла с его лица, а рука невольно потянулась к мечу. К ним стремительно приближалось нечто, напоминающее небольшой парус, укреплённый на чём-то тёмном и пока что непонятном. Оно держало курс прямо на скалу и, судя по скорости, должно было оказаться здесь с минуты на минуту. — Похоже, у нас гости, Zireael, — сообщил Глас, на всякий случай, вытаскивая из ножен меч. — О чём ты? — неохотно поднимаясь и подходя к эльфу, спросила Цири, а в следующую секунду и сама потянулась за оружием, потому что «парус» был уже совсем близко, а под ним чётко вырисовывалось длинное хвостатое тело неизвестной твари, явно собирающейся составить им компанию. — У нас гости без «похоже», — пробормотала ведьмачка, отступая от края и готовясь достойно встретить незваного гостя. Существо оказалось размером с огромную виверну, только вместо крыльев его спину украшал высокий длинный плавник. Когтистые перепончатые лапы, вцепившиеся в край скалы и длинная узкая пасть с частоколом острых зубов, появившаяся над водой, ясно говорили о том, что питается тварь мясом и настроена явно недружелюбно. В небольших мутно-жёлтых глазах существа не было ни проблеска разума, только голод, утолить который оно собиралось немедленно, о чём и сообщило, открыв пасть и утробно зарычав. — Я не знаю, что ты такое, — поудобнее перехватывая меч, процедил Эредин, — но ты выбрал неудачный день для обеда, — он ударил резко и сильно, намереваясь отрубить твари лапы и сбросить обратно в воду, но не тут-то было. Существо резко подалось назад, на мгновение скрылось под водой, а потом так же стремительно прыгнуло вперёд, едва не сбросив эльфа со скалы. Оно рычало и шипело, размахивая шипастым хвостом похлеще ге’эльса, атаковало быстро и прицельно, не давая парировать удары и лишая возможности манёвра, поскольку заняло почти всю вершину. Эредину всё же удалось несколько раз достать тварь мечом, но кожа её оказалась настолько плотной, что клинок только слегка её оцарапал, вместо того, чтобы разрубить. Яростная ругань эльфа, звон стали и рычание существа сливались в кошмарную оглушающую симфонию, в которую вплёлся крик Цири, понявшей, что ещё немного и Гласу — конец, и как бы ей этого ни хотелось, именно сейчас она не может позволить ему умереть. Ведьмачка стремительно перенеслась на спину твари, увлечённой схваткой с эльфом, пробежала по грубой, покрытой костяными наростами шкуре и всадила Ласточку в правый глаз существа. Тварь взревела и так сильно замотала головой, что Цири с трудом удержалась на ногах. Эредин зарычал и ударил мечом прямо в распахнутую пасть, загоняя сталь в глотку чудовища, повернул залитый тёмной кровью клинок и навалился на него, оказавшись в опасной близости от зубов. Тварь захрипела, а ведьмачка, балансируя на её спине, вонзила меч во второй глаз, окончательно ослепляя, а после мгновенно оказалась рядом с Эредином, сорвала с пояса «самум» и крикнула: — Вытаскивай меч, пока не поздно! Эльф кивнул и резко дёрнул клинок на себя, но тот зацепился за что-то в горле твари и не поддавался. Шипастый хвост с силой ударил Гласа по плечу, отшвыривая назад, и в этот момент Цири бросила бомбу в пасть существа, надеясь, что это если и не убьёт его, то хотя бы ненадолго оглушит и обездвижит. Взрыв был негромким, пламя — почти невидимым на ярком солнечном свете, а чудовище, казалось, не почувствовало ничего. Оно продолжало мотать головой, надеясь избавиться от меча, и медленно сползало со скалы, заливая камень кровью и рыча от боли и ярости. Существо плюхнулось в воду, подняв тучу брызг, но почему-то не уплыло и не попыталось нырнуть — распласталось на поверхности, делая воду багровой и всё медленнее мотая головой. — Сука, — сплюнул на камень Эредин, — оно забрало мой меч! — Ага, — кивнула Цири, — и ты вряд ли получишь его обратно. Даже если тварь ненадолго парализует, рисковать и нырять за мечом не стоит. Слишком опасно. — Ясен хер, — зло ответил эльф, — тем более с водой что-то не так, какого хрена она кипит? — он указал на взявшуюся неизвестно откуда пену, окружившую раненое чудовище. — Или это действительно кислота и… — Нет, — покачала головой ведьмачка, внимательно вглядываясь, — это не кислота. Это что-то живое. — Что? — Какие-то странные мелкие существа. Смотри, — она указала на почти скрывшуюся в пене тварь, и от увиденного Гласа передёрнуло. Вокруг чудовища сновали сотни, если не тысячи, небольших существ, и они… разрывали его на части. Живьём. Некоторые выпрыгивали из воды, тут же плюхались обратно в кипящий кровавый котёл, жадно вгрызались в шкуру, вырывали куски плоти, мгновенно глотали и тут же снова кидались на добычу. Существ становилось всё больше, похоже, их привлекала кровь, щедро льющаяся в воду, а сама тварь всё ещё шевелилась, напрасно пытаясь стряхнуть маленьких зубастых выродков. — Твою мать, — пробормотал Эредин, — точно так же они сожрали бы и нас, если бы скала утонула. Зубы этих существ острее стали, а сами они ненасытнее волков. Хорошо, что в нашем мире нет ничего подобного. — Согласна, — возвращая меч в ножны, сказала Цири, — надеюсь, они не выходят на сушу, иначе нам придётся туго. Их слишком много. — А у меня больше нет меча. Проклятье! — эльф криво усмехнулся. — Придётся тебе отбиваться одной, Zireael. — Не придётся, — прислушиваясь к чему-то, ответила ведьмачка, повернулась и увидела всё ярче разгорающееся окно портала, — убираемся отсюда. — Самое время, — буркнул Глас, бросил последний взгляд на окровавленные останки твари с торчащим в пасти мечом, махнул рукой и пошёл к порталу следом за Цири.