Любовь, о которой жалеешь

      Несколько дней спустя Надир заглянул в дом мадам Жири по дороге из офиса. — Пианино доставят сегодня вечером, — восторженно воскликнул он, — так что завтра можно будет начать занятия, — он повернулся к мадам Жири. — Как, наверное, Кристин сказала вам, Эрик просит вас прийти.       Мадам Жири кивнула. — Конечно. Я очень хочу снова увидеть Эрика, и, если я пойду с ней к мужчине, это будет прилично.       Надир улыбнулся. — Вы знаете, я думаю, что Эрик тоже мечтает вас увидеть. Он будет очень рад знать, что так много людей любят его несмотря на его лицо. Кстати, как мне кажется, визит Кристин уже немного поднял его самооценку. Вы не поверите, но вчера он пошёл со мной в город, чтобы одобрить мой выбор пианино, — он усмехнулся, вспоминая. — Теперь представьте себе удивление хозяина, когда Эрик вошёл в этой дурацкой шляпе, которую он ни разу не снял! Держу пари, что это самое странное происшествие в жизни продавца. Или нет. В высшем обществе полно эксцентриков, так что, может быть, он уже встречал странных клиентов. Но как только Эрик начал играть, хозяин был в восхищении. Да и я тоже. Эрик, возможно, и не играл три года, но он совсем не потерял форму. Это было великолепно. Великолепная техника и трогательное исполнение.       Надир вздохнул. — Возможно, нельзя было так долго держать его вдали от музыки. Я всего лишь хотел защитить его, но, скорее всего, был неправ.       Кристин ободряюще улыбнулась Надиру. — Я думаю, Эрик поймёт, что вы действовали в его интересах, и, главное, теперь у него есть музыка. Через несколько часов привезут пианино, так что он сможет играть столько, сколько захочет.       Теперь и Надир улыбнулся. — О, он уж точно будет играть весь день, — сказал он. — Вчера он купил скрипку, которую тут же забрал домой. Когда я ушёл, он уже играл на новом инструменте, — он со значением взглянул на Кристин. — Я думаю, что он импровизировал, и его музыка была полна желания…       Кристин густо покраснела. Чтобы дать ей время собраться, Надир повернулся к мадам Жири. — Тогда я приглашаю вас на чай завтра, а Кристин сможет позаниматься с Эриком.       Обе женщины согласились и попросили его передать Эрику привет, что он и пообещал сделать.

***

      На следующий день мадам Жири и Кристин отправились на чаепитие к Эрику и Надиру. В этот раз Эрик открыл дверь и пропустил их в дом. Он всё ещё был в шляпе и немного нервничал, но его самооценка действительно чуть-чуть поднялась после первого визита Кристин.       Эрик взглянул на своих гостей. — Кристин, — в благоговении прошептал он, радуясь тому, что она пришла ещё раз, а затем повернулся к её компаньонке: — Антуанетта.       Мадам Жири переполняли эмоции. Знать, что Эрик жив, было уже хорошо, но видеть его, слышать его голос было просто прекрасно. Она вдруг почувствовала, как по нему скучала. — Эрик, — в конце концов выдавила она, — я так рада тебя видеть!       Эрик воззрился на неё. Он не очень хорошо её помнил, но он знал, что она однажды спасла его, когда они оба были детьми, и что она была для Кристин матерью, при этом одобряя их дружбу. Его впечатлило то, как трогательно она радовалась встрече. Возможно ли, что он ей тоже дорог? Он всегда думал, что только Надир и Дариус могли выносить его присутствие, а теперь, казалось, у него появлялось больше друзей. — Я… я тоже рад тебя видеть, — в конце концов выговорил он, но вдруг, не подумав, он сказал ещё несколько слов: — Ты передавала мои письма, — сказал он и онемел. Ведь он не помнил этого наверняка, но, как только это сказал, осознал, что говорил правду.       Мадам Жири улыбнулась. — Да, я помогала тебе связываться с миром, — задумчиво сказала она, с одной стороны радуясь, что Эрик вспомнил ещё одну деталь из своего прошлого, но, с другой стороны, побаиваясь его реакции, если он узнает, что за письма она передавала.       В эту минуту появился Надир. Он поприветствовал дам, а затем предложил расположиться на террасе, где Дариус уже готовил чай. — А потом Эрик и мисс Кристин проведут урок вокала у нового пианино, — предложил он. Эрик и Кристин переглянулись. Они оба думали, что чаепитие — всего лишь потеря времени, когда новое пианино ждало их, и, тем более, столько всего надо было обсудить и прояснить.       Эрик и Кристин в основном молчали за чаем, но множество мимолетных взглядов и то, что Кристин поминутно краснела, дало понять Надиру и мадам Жири, что они общались именно так. Поэтому, как только чаепитие закончилось, Надир предложил мадам Жири посмотреть сад. — Мисс Кристин уже погуляла здесь во время прошлого визита, — объяснил он. — А почему бы вам не начать урок? — предложил он Эрику. — Мы присоединимся к вам позже, когда мадам налюбуется на цветы и деревья.       Эрик нервно взглянул на Кристин. Пойдёт ли она с ним? Захочет ли она остаться с ним наедине? К его радости, Кристин вся засветилась. — Пожалуйста, Эрик, — попросила она, — покажи мне пианино, и, может быть, мы споём? Я очень скучала по музыке, — призналась она, а затем, покраснев, добавила, — и по Ангелу Музыки тоже.       Эрик не знал, что ответить, поэтому просто кивнул и предложил последовать за ним в гостиную, которая теперь стала и музыкальной комнатой, так как пианино поставили там. — Сначала нужно распеться, — объявил Эрик, усаживаясь у пианино, и тут же начал играть по нотам. Кристин кивнула и стала подпевать. Уже через пару нот Эрик прервал её: — Ты неправильно стоишь, — он подошёл к ней и положил руки на её плечи и талию, чтобы показать ей, как надо стоять. Но как только он к ней прикоснулся, он тут же отдёрнул руки, будто бы обжегся. — Прости, — проговорил Эрик, — я не хотел… так прикасаться к тебе неприлично…       Он выглядел так виновато, что Кристин рассмеялась. — О, Ангел, — сказала она, — как же я смогу сделать все правильно, если ты мне не покажешь? Ничего неприличного в этом нет. Поэтому покажи, что мне надо делать.       Эрик с сомнением взглянул на неё. Неужели она и правда не обижалась на его прикосновения? Неужели она позволяет ему прикасаться к ней, чтобы скорректировать её позу? Но ему очень понравилось это мимолётное касание, потому что он снова чувствовал, что любит её всем сердцем. — Ну, может быть, — в конце концов выговорил он, — я смогу показать. Смотри, — он встал рядом с Кристин, показывая, как она должна держаться, когда поёт. Кристин изо всех сил старалась повторить его позу. — Вот так? — спросила она.       Эрик кивнул: — Так гораздо лучше. Теперь немного приподними голову, и мы начнём.       В этот раз они преодолели всю распевку, не останавливаясь. Эрик начал очень низко, но продолжал подниматься вверх, и через некоторое время Кристин почувствовала, что снова достаёт высокие ноты. Эрик был доволен. — Твой голос совсем не изменился, — констатировал он, — твоя техника, конечно, не очень, но я помогу тебе с этим. Через несколько недель ты вернёшься к былому великолепию, — вдруг он нервно сглотнул. Он сказал это просто автоматически. Никто не говорил, насколько хорошо пела эта молодая женщина, но он будто бы чувствовал, что она пела прекрасно.       Кристин улыбнулась ему. — Я обещаю, что буду заниматься, — сказала она, — и попытаюсь следовать твоим советам. Я знаю, что ты обучишь меня заново очень быстро.       Эрик засомневался. Затем он повернулся к Кристин, ободрённый её энтузиазмом, и спросил: — Ты придёшь на урок завтра? — он с неловкостью посмотрел на неё. Не посчитает ли она его слишком смелым из-за такой просьбы? — И Антуанетта пусть приходит тоже, — быстро добавил Эрик, чтобы прояснить, что его помыслы были чисты.       Кристин засветилась. — Конечно, Эрик, — сказала она. — Если у тебя найдётся время для занятий со мной, и… — она отвела взгляд, — и нам нужно многое обсудить, — шёпотом добавила она. — Я должна рассказать тебе о нашем прошлом…       Эрик кивнул. — Ты хотела рассказать мне, как ты узнала о том, что я не ангел. Может быть, ты начнёшь?       Кристин на минуту задумалась, затем присела рядом с ним перед пианино. Да, места на скамеечке было немного, но Кристин чувствовала, что Эрику понадобится её присутствие, чтобы перенести то, что она собиралась рассказать.       Эрик напрягся, почувствовав Кристин так близко, ощутив касание её плеч, но её голос снова расслабил его. — Я рассказывала о своём дебюте, — осторожно начала Кристин, — и что я умоляла ангела показаться мне. Спектакль был успешен, и, когда я вернулась в гримерную, мадам Жири уже ждала меня. Вокруг было столько цветов, — продолжила она, — но больше всего мне понравилась красная роза, перетянутая чёрной лентой.       Глаза Эрика расширились. Вот почему он хотел подарить ей именно такую розу, когда впервые заметил её в саду. — Она была от меня, — констатировал он.       Кристин засмеялась. — Конечно, от тебя! Мадам Жири передала её мне, сказав, что «он» доволен, — Кристин внимательно взглянула на него. — Она передавала не только твои письма.       Эрик вновь не знал, что сказать. Он посмел послать этой прекрасной девушке красную розу, цветок любви, и она спокойно к этому относилась. Но, что было ещё страннее, он попросил её приёмную мать передать этот подарок, и она тоже спокойно отнеслась к тому, что он ухаживает за её протеже. — Я подумала, что это странно, что ангелы посылают цветы, — продолжила Кристин, — как вдруг меня прервали. Мой друг детства, которого я не видела несколько лет, увидел меня на спектакле, узнал меня и захотел возобновить нашу дружбу.       Эрик почувствовал прилив ревности. Он знал! Кристин слишком прекрасна, чтобы оставаться незамеченной. Понятно было, что рано или поздно молодой привлекательный мужчина встанет между ними.       Кристин почувствовала, как Эрик напрягся при упоминании о Рауле. — Но я отказала ему, — быстро объяснила она. — Он хотел пойти со мной на ужин, но я отказалась.       Эрик глубоко вздохнул. — Я надеялась, что придёт мой ангел, — призналась Кристин, покраснев. — Этот странный ангел подарил мне цветок. Я была уверена, что он — реальный человек. А потом… — она улыбнулась, вспоминая тот вечер, — ты пришёл ко мне. Через зеркало.       Эрик нахмурился. Кажется, в её гримерной было зеркало, огромное, во всю стену, он был уверен в этом, но не помнил, почему оно было так важно. — Через зеркало? — вопросительно повторил он.       Кристин кивнула. — Да, на самом деле, это был тайный проход, — объяснила она. — Ты вошёл ко мне через зеркало и повёл меня к себе домой, — она взглянула на Эрика, чтобы узнать, не вспомнит ли он свой подземный дом.       Но мысли Эрика были совсем о другом. — Ты пошла со мной? — удивлённо спросил он. — Ты не испугалась?       Кристин покачала головой. — Конечно же нет. Почему я должна бояться моего ангела? Я знала, что это ты, я узнала твой голос, так почему же я должна была испугаться?       Эрик замялся. — Я мужчина, — в конце концов проговорил он, — а ты молодая женщина. Ты не боялась, что я… что-то с тобой сделаю, если ты пойдёшь ко мне домой?       Кристин улыбнулась. — Не говори глупости, — отругала она его. — Я знала, что мой ангел никогда так не сделает. Я знала тебя уже десять лет, и я понимала, что тебе можно доверять и что с тобой я буду в безопасности.       Она положила голову на его плечо. — И я всё ещё так думаю, — сказала она. — Я тебе доверяю и знаю, что с тобой я в безопасности. Всегда.       Эрик кивнул. Он верил её словам. Конечно же, она доверяла своему ангелу, но… — А что насчёт моего лица? — спросил он. — Разве тебе не было страшно, неприятно, когда ты меня увидела?       Кристин покачала головой. Она нервно сглотнула, прежде чем продолжить говорить, боясь, что Эрик может вспомнить что-нибудь нехорошее. — Ты был в маске, — в конце концов вымолвила она.       Эрик посмотрел вдаль. В его подсознании всплыл образ белой полумаски, закрывающей правую сторону лица. Но эта маска будет выделяться на его лице в той же степени, как выделялось и уродство. — Маска, — прошептал он, — я носил маску… — Да, — подтвердила Кристин, — но месье Хан не сказал тебе об этом специально. Он считает, что маска повредит твой новый шрам, что шов разойдётся из-за трения, и ты получишь заражение. Пожалуйста, пообещай мне, что ты не станешь так рисковать!       В её голосе и в её глазах было столько искренней тревоги за него, что Эрик не мог пропустить это мимо ушей и снова размечтался. Но очень быстро он вернулся к реальности.       «Не начинай надеяться, — напомнил он себе, — ты ей дорог, это очевидно, но не жди, что она ответит на твои чувства». — Я больше не надену маску, если ты не хочешь, — пообещал он Кристин и был награждён улыбкой облегчения. — Но если я её носил, — продолжил Эрик, — то как ты в конце концов… то есть, ты говорила, что видела моё лицо.       Кристин стыдливо опустила голову. — Я вела себя позорно, — призналась она. — Наверное, можно сказать, что мне было любопытно, что сам вид маски вызывал во мне желание узнать, что под ней… — её голос прервался. Она пропустила столько деталей! Например то, что он спел ей самую прекрасную песню, что он показал ей манекен, похожий на неё в свадебном платье, тем самым объявляя ей о своих намерениях. Ещё она не стала говорить о том, что провела ночь в его доме, в доме, который находился в подвале на берегу подземного озера под оперным театром. Но она чувствовала, что сейчас все эти детали не нужны. Сейчас Эрик хотел знать только то, как она увидела его лицо и как среагировала на это.       «Сначала Эрик должен принять нашу любовь и дружбу, — сказала себе Кристин, — до того, как мы расскажем ему о самых плохих моментах его прошлого, чтобы он смог на нас положиться, когда ужасные воспоминания будут преследовать его,» — эта мысль дала ей сил продолжать. — Я подошла к тебе сзади, — призналась она, — и в тот момент, когда ты меньше всего этого ожидал, я сняла твою маску.       Эрик в шоке воззрился на неё. Что она сделала? Сняла маску, за которой он прятал своё нечеловеческое лицо? Открыла его позор, без предупреждения увидела уродство его лица? — Ты должна была испугаться, тебе должно было быть противно, — огорчённо прошептал он.       Кристин взяла Эрика за руку. — Я испугалась твоей реакции, а не лица, — ответила она.       Глаза Эрика расширились. — Я разозлился? — несчастно спросил он. — Накричал на тебя?       Кристин сжала его руку. — Да, — признала она, — но ты имел право злиться, потому что ты не хотел того, что я сделала. Твоя реакция была инстинктивной, — прибавила она. — Как только я сорвала с тебя маску, ты набросился на меня, а потом ты тут же закрыл лицо рукой.       Эрик был в шоке. — Я ударил тебя? — удручённо спросил он. — Ты сделал это не специально, — пыталась уверить его Кристин. — Это была моя вина, я не должна была срывать с тебя маску, и как только я поняла, сколько ты выстрадал из-за лица, как низка была твоя самооценка, — она положила голову ему на плечо, — моя душа устремилась навстречу к тебе. Ангел, твоё лицо больше не имело значения. Мне было всё равно, ты мог бы не надевать маску снова, но я чувствовала, что ты хотел это сделать, что ты чувствовал себя незащищенным без неё, что только с маской ты чувствовал своё достоинство, так что я отдала её обратно.       Кристин улыбнулась Эрику. — Я всё ещё так считаю, — прошептала она. — Мой ангел не должен прятаться за маской, шляпой, капюшоном или любой другой вещью. Во всяком случае, не при мне, — она сделала смысловую паузу, а затем робко попросила: — не мог бы ты снять свою шляпу ради меня, Эрик? Позволишь ли ты мне снова увидеть лицо моего ангела?