***
Утро выдалось холодным, а очередная поездка на спине пони — убийственно дискомфортной и болезненной, вдобавок ко всему, небо было затянуто серыми тучами, что означало скорый дождь. — Есть у кого-нибудь зонт? — освоившись среди гномов, крикнула Алин так, чтобы её могли услышать все. — Что такое зонт? — спросил Бофур, оборачиваясь к едущей позади девушке. — Эм… Это… — растерялась она, пытаясь сходу подобрать слова, а потом вознегодовала. — Это такое… Да боже ж мой, приспособление для защиты от дождя! — А как оно выглядит? — не замечая её настроения, снова спросил гном. — Круглая палатка на палке, которую держишь рукой, закрывая голову, — выдала, наконец, она. — Наверно, очень удобно, — ответил гном, пытаясь раскурить трубку при начинающем накрапывать дождике. — Очень. А чем вы пользуетесь тут? — Обычно, головой, — разочаровавшись в попытке с трубкой, задумчиво ответил Бофур. — Чудесно, — вздохнула она и взглянула в изливающееся небо. Пони месили копытами грязь, путники уже через несколько минут промокли насквозь, а девушка страдала ещё и от того, что мокрая ткань штанов, прилипающая к бедрам, ещё сильнее натирала кожу, отчего она не вытерпела и простонала, чувствуя, что больше не выдержит. В этот самый момент мимо неё, обгоняя, проскакал, разбрызгивая грязную жижу, Двалин, мельком глянув на её страдальческое выражение лица. Девушка поздно заметила гнома и, пытаясь реабилитироваться перед ним, вымученно улыбнулась, а он отвернулся и направился вперед, к голове отряда. — Слушайте, Гэндальф, а нельзя ли что-нибудь сделать с этим дождём? — вдруг обратился Нори к старцу. — Конечно, можно, господин Нори — дождаться, пока он закончиться, — прокричал ему в ответ Гэндальф. — А если хотите другой погоды, то вам нужен другой волшебник. — Волшебник? — удивилась девушка. — Ага, — ответил ей Бофур. Алин не верила в то, что не видела своими глазами, поэтому решила придержать идею с расспросами о волшебстве до следующего привала, если она до него доживёт. Так как нынешний переход из-за дождя оказался весьма тяжким для всех членов отряда, привал был сделан задолго до темноты, солнце ещё освещало склон холма и остов какого-то разрушенного здания, которое и было выбрано местом отдыха. Гномы расседлали своих животных, а Фили и Кили, видя, что девушка еле передвигается, помогли ей расседлать её лошадку, и она была им несказанно благодарна. Привалившись спиной к нагретому солнцем камню, она мечтала сейчас раздеться, развесить мокрую одежду сушиться, а самой укутаться тёплым мягким одеялом. «Ах, мечты…», — вздохнула девушка и стала наблюдать за действиями гномов. Ори, Дори и Нори отправились собирать хворост и ветки для костра, Торин и Гэндальф отошли чуть в сторону, о чём-то беседуя, и, судя по выражению их лиц, разговор был далёк от приятного. Фили и Кили взяли на себя обязанность позаботиться о пони. Бомбур плюхнулся на землю и полез что-то искать в своём необъятном походном мешке. Двалин подошёл к Бофуру и, наклонившись к его уху, что-то нашептывал, а когда закончил, Бофур, сдерживая улыбку, кивнул и направился в сторону леса. Остальные гномы разбрелись в разные стороны, осматривая окрестности. Видимо, девушка задремала, потому что, когда она засыпала, солнце ещё освещало верхушки деревьев, а когда открыла глаза, горизонт, где скрылось дневное светило, уже почернел и на небосводе сияли маленькие кристаллы звёзд. Казалось, что уже глубоко за полночь. Огонь вовсю горел, облизывая котелок, в котором варилось что-то весьма вкусно пахнущее. Одежда на Алин, к её приятному удивлению, была почти сухой, но всё же воздух, не пронизанный тёплыми солнечными лучами был прохладным. Ещё одним приятным удивлением оказалось то, что она снова была укрыта плащом Двалина. «Как мило», — улыбнулась она, стягивая с себя импровизированное одеяло и направляясь к огню, у которого сидели Гэндальф и Бофур. Остальных гномов не было видно. — Хорошо ли ты отдохнула, моя дорогая? — спросил Гэндальф, привычно дымя трубкой. — О да, Гэндальф, спасибо, — ответила она, усаживаясь рядом. — Я слышала сегодня что-то про волшебников, расскажешь? — Что именно тебе хотелось бы узнать? — Ну, ты говорил, что есть ещё… — Да, да… Есть, — подтвердил старик. — Самым главным среди нас является Саруман Белый. Есть ещё два синих мага, правда, я не помню их имён. И пятый — последний, его имя Радагаст Бурый. — А он тоже великий маг, или как ты?..— спросила девушка, осознав, что именно она сказала, только после того как закончила вопрос. Она уж было открыла рот, чтобы оправдаться, но Гэндальф будто пропустил её намек мимо ушей, и продолжил: — Он очень хороший волшебник в своей области. Он добрый, но предпочитает компанию деревьев и животных. Он приглядывает за обширными лесными владениями далеко на востоке. А это нам очень на руку, поскольку именно туда лежит наш путь. — Все уже поужинали, кроме Двалина и Глоина. А ты будешь? — спросил Бофур девушку. — Да, спасибо, — ответила она. Гном плеснул ей в глиняную миску не привлекательное на вид варево, которое на вкус оказалось едва ли не самым вкусным блюдом, которое она только пробовала. Хотя, не исключено, что усталость и голод сыграли тут не последнюю роль. — Бофур, это… восхитительно, — жуя, проговорила девушка, не поднимая глаз от тарелки и, соответственно, не видела, каким взглядом одарил её смутившийся гном. Зато видел волшебник, и на губах его появилась озорная улыбка. Когда с ужином было покончено, Алин спросила у Бофура: — А где Двалин и Глоин? — Они в дозоре, — ответил гном, разливая в оставшиеся две чашки похлёбку. — Давай отнесу, — вызвалась девушка. — А я как раз это и хотел тебе предложить, — подмигнул Бофур и вручил ей миски. Девушка взяла посуду и осторожно, пытаясь не разлить, пошла на поиски двух, оставшихся голодными, гномов. Она обнаружила их недалеко от лагеря, на невысоком холме. — Ребята, — позвала негромко она их. — Кто тут ребята, — возмутился Глоин, оборачиваясь, но увидев, что им несут пищу, сразу подобрел и улыбнулся, принимая чашку из рук Алин. — Спасибо, Двалин… — протягивая миску второму гному, сказала девушка. Заметив его недоуменное выражение лица, она поспешно добавила: — За плащ, конечно же. Гном сурово кивнул, мельком глянув на реакцию собрата, и, не увидев ничего подозрительного, принялся за трапезу. Алин не спешила покидать дозорных, решив забрать у них посуду, когда они поужинают. Глоин прикончил похлёбку первым и сказал: — Вы тут постойте, а я пойду добавки себе возьму, — и, не дожидаясь ответа, растворился во тьме. Когда Двалин закончил с трапезой, девушка протянула руку, чтобы взять у него миску, но он отставил её на камень, в сторону и странно — так бы назвала она этот взгляд — посмотрел на Алин. Она неловко застыла с протянутой рукой, а гном, почти неуловимым движением достал из-за голенища сапога кинжал и вложил его в руку девушки, а она непроизвольно сжала пальцы на шершавой рукояти. Приблизила оружие ближе к лицу, чтобы рассмотреть. — Симпатичная вещица, — сказала она с интересом. — Это тебе, а то совсем беззащитная ходишь, — сказал гном, отворачиваясь, девушке показалось, что в его голосе прозвучала забота, но лицо мужчины выглядело настолько сурово, что она решила, что ей показалось. — Нормальная я хожу, — буркнула девушка, разглядывая подарок. — Я видела вчера, как Фили и Кили тренировались с Торином, я бы тоже хотела, — как бы между прочим сказала она, облокачиваясь о камень рядом с Двалином. Гном задумчиво посмотрел на неё, затем поднялся на ноги и поманил за собой. Девушка с интересом последовала за ним, пока он не вывел её на пустую каменную площадку, огороженную с одного края валунами. — Давай начнём? — разминая плечи, сказал он. — Прям здесь и сейчас? Я же ничего не вижу тут в темноте, — растерялась она. Двалин подошел к ней почти вплотную, затем обошел со спины и, буквально прижавшись к ней, направил её руку со всё ещё зажатым в ней кинжалом, своей рукой вперед, показывая выпад. Девушка совершенно не могла сосредоточиться на чем-либо, пока к ней прижимались с такой силой. Гном своими движениями сковывал все её попытки пошевелиться. В какой-то момент она отметила, что это не то чтобы ей не нравится… — Можно понежнее? — выпалила она, скрывая внезапное смущение. Хватка тут же ослабла, и девушка обернулась к Двалину, а он, удивленно моргнув, переспросил: — Нежнее? — Ну да, — ответила девушка, будто с ребёнком разговаривала. — Это значит, что не нужно меня сдавливать с такой силой, а то у тебя её столько, что у меня кости треснуть могут. — Продолжим? — предложила она. — Покажи просто как я должна встать. Гном, испытывая какую-то странную неуверенность перед этой девушкой, встал рядом с ней и показал стойку. — Правая нога впереди, чуть согнута в колене для большей устойчивости, вес распределён на обе ноги равномерно, — комментировал он. — В тапках неудобно, — сказала она и с сожалением откинула от себя бесполезную обувь, оставшись босиком на холодном камне. — Что дальше? — Ты думаешь, что за пару минут можешь освоить стойку и уже двигаться дальше? — сурово спросил гном, чувствуя себя в своей стихии. Алин хотела ответить, но вдруг они услышали дикое ржание пони. Двалин кинулся на звук, в несколько десятков шагов достигая места, где он стоял в дозоре, а девушка, надевая на ходу тапки, бросилась догонять его. — Что произошло, — настигнув гнома и задыхаясь от стремительного бега в неудобной обуви, прошептала она. — У нас проблема, — ответил гном. — Торин велел охранять пони, а их, кажется, кто-то утащил. — Я тихонько пойду гляну, кто это сделал, — потирая ладошки, сказала девушка, в каком-то волнительном предвкушении того, что ей предоставился чертовски удобный шанс сделать для отряда хоть что-то. — Нет, — воззрился на неё гном, протестуя. — Напомни-ка, в качестве кого вы меня взяли? — с хитрой улыбкой спросила девушка, неосознанно перенимая привычку делать акцент на определенных словах. — Вора? — обреченно ответил он. — Да! Эта работа моя, а ты иди скорее предупреди остальных, — и девушка, очередной раз сбросив тапки скрылась в темноте, оставив Двалина одного. Знал бы он, чего ей стоило так беззаботно себя вести, скрывая волнение и тревожную дрожь в теле, гном бы, вероятно, связал бы её и отволок в лагерь.***
«Куда меня несет? Мне бы самой спасаться… А зачем спасать себя, когда можно спасти лошадей?» — удивлялась девушка самой себе. Она кралась через лес на звуки ржания краденных пони, отблески костра и громкие голоса. Алин подошла ещё чуть ближе, стараясь не издавать шума. Когда девушка была уже совсем недалеко, она решила выглянуть из-за дерева, за которым пряталась, да так и застыла, глядя на трех существ, значительно превышающих ростом всех виденных ею ранее, а эти вдобавок ещё и разговаривали. Беседа их касалась исключительно кулинарной темы. Существа спорили, как лучше приготовить лошадок, привязанных недалеко от них, к дереву. Жизнь её к такому не готовила. Девушка собрала остатки самообладания после встречи с незнакомыми существами, зашла им за спину и попыталась развязать туго стянутые узлы, даже не понимая, как будет уводить пони, если ей удастся освободить их. «Кинжал же!», — вспомнила она о подарке Двалина и ощупала пояс своих брюк — пусто. «Как же не вовремя», — раздосадовано подумала девушка и посмотрела в сторону трёх существ, продолжавших светский спор. За поясом ближайшего к ней, был заткнут тесак, державшийся на своем месте, он, казалось, вот-вот вывалится на землю. «Ну, раз я вор…», — рискнула она приблизиться, прячась за деревьями и подбираясь всё ближе. На расстоянии нескольких метров от костра и чудищ было пустое пространство, а с одной из сторон вообще расположилась стена из валунов, видимо, рукотворного происхождения. Алин, задержав дыхание, сделала несколько шагов по поляне, надеясь, что за своим спором эти гиганты не заметят такую крошку, как она. Предположения девушки оправдались и она, дрожа всем телом от испытываемого волнения и страха, очутилась за спиной одного из существ и осторожно прикоснулась к ручке примеченного ею тесака, потянула на себя. И тут её ждала неожиданность в виде огромной лапы, как раз в этот момент решившей почесать себе спину. Сбив по ходу движения руки, не успевшую пригнуться и охнувшую от боли девушку, с ног, тварь неповоротливо повернулась на незнакомый звук. Даже с учётом медлительности великана, Алин не успела подняться на ноги, поскольку, упав, она ударилась плечом о выступавший из земли корень дерева. — Ух ты, — зашепелявил ближайший к ней великан и потянул руку к добыче. — Стой! — в панике закричала она и рука застыла. — Оно говорит, — заверещал второй. — Какое везение, нас сегодня ждёт разнообразие блюд, — сказал третий, видимо, главный, и рывком поднял девушку, сжав её в ладони. Алин закричала от боли, уперев руки в сжимающие её пальцы. — Ой какое оно шумное, — сказал первый, зажимая уши. — Это не заразно? Девушка, сообразив, что в этом может оказаться её спасение, превозмогая боль, закричала первое, что пришло в голову: — Я очень заразная! У меня стоматит, кишечные черви и… Закончить Алин не успела, как великан, сжимающий её, отбросил девушку в сторону, а она, упав, почувствовала сильную боль в ранее повреждённом плече, боку и теперь ещё в ушибленном бедре. — Фу, не будем это есть, — причитал второй. — Я не хочу есть незнакомую мне еду. Алин в панике соображала, чем ещё отвлечь великанов, как услышала со стороны леса треск веток и бряцанье железа о железо, а вскоре на поляну выскочили гномы, окружая троих чудовищ. — С тобой всё в порядке? — спросил Бофур, подбегая к лежащей на земле девушке. — Подняться сможешь? — Боюсь, что у меня может быть сломано ребро, — кривясь от боли, ответила девушка. — В любом случае, встать сама не смогу. — Бофур, отнеси её в лагерь, — прокричал Двалин, который оказался довольно близко, чтобы товарищ сквозь лязг оружия и крики, смог его услышать. Бофур кивнул и, наклонившись, подсунул одну руку под колени девушки, а второй, придерживая за спину, поднял её на руки, отчего она рывком глотнула воздух и лицо её стало белее листа бумаги, что было заметно даже в полутьме. — Всё нормально, — успокоила она гнома, увидев встревоженный взгляд и попыталась улыбнуться. — Переживу. Гному она казалось легкой, с пушинкой бы не сравнил, но пока нёс от поляны под затихающий шум битвы, до места, где они разбили лагерь, а это минут десять — даже не запыхался. — Теперь что? Куда? — спросил гном, остановившись рядом с горящим костром. — На землю меня опусти, пожалуйста, — попросила Алин. Гном, опускаясь на колени, осторожно посадил тяжело дышащую девушку на траву. — Что ещё мне сделать? — волнуясь за её состояние, спросил гном. — Нужно освободить мою левую руку и бок от одежды, — механически сказала она, стараясь помочь себе правой рукой расстегнуть пуговицы. В этот момент в ней включился профессионал — врач. Справиться с пуговицами одной рукой было непросто, и она какое-то время мучилась, пока не поняла, что гном ей совершенно не помогает. Девушка подняла глаза на своего спасителя, но гном старательно отводил взгляд в сторону. — Помоги же мне, — попросила Алин, не понимая, что происходит с Бофуром. — Я… я не могу, прости, Алин, — мялся гном. — Меня прибьют, если увидят. — Кто? — негодовала девушка. — Эм… остальные… — юлил он, так и не решаясь взглянуть на девушку. — Тебя прибью я, когда мне станет лучше, если ты сейчас не поможешь мне, — разозлилась девушка. — Я лучше… лучше пойду за Балином, например… — радостно вскакивая с колен, вскричал Бофур и умчался в ночь. — А тебя не прибьют за то, что ты меня тут одну оставил умирать?! — крикнула ему вслед девушка, собрав остатки воздуха. Какое-то время вокруг стояла тишина, затем она услышала виноватый голос возвращающегося Бофура: — Да, извини, неверно, в этом случае, кара будет страшнее. Чем помогать? — спросил он, снова устраиваясь рядом. — Нужно освободить… — Да-да, это я помню, — перебил он её и девушке даже показалось, что гном краснеет. И тут она поняла. Алин хотела засмеяться, но при первых же попытках её скрутила острая боль в левом боку и она, еле слышно, выдавила. — Мне нужна опора для спины… — Тот валун? — указал он на камень, на котором она не так давно дремала. — Правда, его не сдвинуть. До камня было метров семь, но она чувствовала, что ещё раз не перенесёт, если гном возьмёт её на руки. Бофур, будто прочитав её мысли, быстро встал и побежал к вещам, разложенным у костра. Схватив первое попавшееся одеяло, он поспешил обратно. Раскинув ткань рядом с девушкой, он осторожно помог ей переместиться и потащил на одеяле к валуну. Счастье, что земля была ровной. Облокотив девушку спиной на камень, Бофур снова присел к ней. — Ладно, — глядя на его внутренние метания, тихо сказала девушка, — отвернись пока. Бофур, даже не дослушав, уже сидел к ней спиной, а Алин, справившись с остатком пуговиц, сняла рубашку и, придерживая правой рукой, прикрывала ею грудь. — Теперь, ты мне нужен, — сказала она и Бофур повернулся к ней, но глядел не на неё, а куда-то поверх её головы. — Мне конец, — почти нараспев сказал он, и выражение смущения на его лице в единое мгновение сменилось на извиняющееся. Девушка, превозмогая боль, повернула голову, следуя за взглядом гнома. За её спиной, метрах в двух, стоял Двалин со своим огромным молотом наперевес и взгляд его не обещал ничего хорошего.