Нежданно негаданно

Покончив с последним троллем, гномы устало расселись на землю рядом с трупами, давая себе отдых и вытирая оружие от тёмной липкой крови. — Кто-нибудь видел Бофура? — встревоженно оглядывая друзей и пространство вокруг, спросил Бомбур. — Последний раз я видел его с нашей спутницей на руках, — устало ответил Балин и тоже покрутил головой. — А где Двалин? — Он, как только окончился бой, куда-то исчез, — загадочно улыбаясь, сказал Кили. — Наверно ушел в лагерь за Бофуром и Алин, — добавил Фили и заговорщически подмигнул брату. — Прекратить, — рявкнул Торин. — Возвращаемся. И гномы, не успев толком оправиться от боя с троллями, поднялись с земли и зашагали за своим предводителем. Когда гномы дошли до лагеря, им предстала следующая картина — облокотившись о валун спиной, укрытая меховым плащом, спала Алин, Бофур сидел у костра и ворошил палкой угли, не давая пламени потухнуть, а Двалина нигде не было видно. Путники расселись вокруг очага. — Где Двалин? — усаживаясь, спросил Торин. — Ушел в лес за дровами, — отозвался гном. — А кто-нибудь видел Гэндальфа? — уже обращаясь ко всем, поинтересовался предводитель. — Здесь я, здесь, — появляясь со стороны разрушенного дома, ответил ему сам волшебник. — Где ты пропадал? — Я осматривал окрестности и дорогу, по которой будет пролегать наш дальнейший путь, мой дорогой друг, — закурил трубку и присел у костра Гэндальф. Торин бросил взгляд на спящую спутницу. — С ней что? — вопрос относился к Бофуру, который уже поставил на огонь воду в котелке. — У неё, кажется, сломано ребро, но это не точно, может быть просто ушиб лёгкого… — замялся Бофур, запуская руку под шапку и потирая затылок. — Так она сама сказала. — Откуда она может знать такие вещи? — серьёзно спросил Торин. — Сказала, что это её работа, — пожал плечами собеседник. Торин долго сидел молча, было видно, что он ведёт какой-то нелёгкий внутренний диалог, затем повернулся к волшебнику: — Она не может продолжать путь дальше, Гэндальф. Сегодня она показала всю безответственность и безотчетность своих поступков, чем повлекла за собой последствия. Мало того, что она пострадала сама и не сможет самостоятельно идти дальше, так она ещё и подвергла опасности нас всех, заставляя бежать и спасать её от троллей, а ты сам понимаешь, не так просто убить даже одного, а их было трое, — веско высказался Торин. Гэндальф слушал его, кивая в такт каждому слову. — Торин, взгляни на ситуацию с другой стороны. Она доказала, что способна идти ради отряда на определённые жертвы, — ответил маг. — Подвергая опасности себя и остальных? — злился гном. — Дело, которое мы затеяли — полно риска, и этот случай — одно из доказательств. Ты бы бросил кого-нибудь, если бы виновником ситуации была не она, а один из твоих товарищей гномов? — Я не намерен это обсуждать, — вспылил Дубощит. — Она останется здесь и точка. — Торин, — вдруг вмешался в разговор Балин. — Дадим девочке шанс. Друзья мои, предлагаю решить спор цивилизованным способом — давайте проголосуем. Остальные гномы согласно зашумели. — Тогда так, — начал Балин, — поднимите руки те, кто за то, чтобы Алин прекратила дальнейшее путешествие вместе с нами? Рука Торина первой взметнулась вверх и он, хищно оглядывая товарищей, наблюдал, кто поддержит его. Следом поднялась рука Бомбура, потом «за» проголосовали трое братьев — Ори, Нори и Дори, и последним поднял рук Оин, глядя на Глоина, который колебался — голосовать или нет. Всё же, девушка принесла ему миску с похлёбкой в тот момент, когда он готов был от голода начать грызть камни. Он сначала начал поднимать руку, потом резко опустил её, хлопнув по коленке. Вдруг, неожиданно, в круг света от костра, вступил Двалин и ссыпал с рук охапку хвороста. — Двалин, брат мой, разреши-ка наш спор, — сразу обратился к нему Балин. — Каким образом? — спросил воин, усаживаясь рядом. — Торин настаивает на том, чтобы Алин прекратила путешествие, он выразил мнение, что она подвергла нас опасности, что может повториться в дальнейшем, и второе, она не в состоянии продолжать путешествие, ей нужно поправиться. Двалин выслушал брата внимательно и не перебивая, затем взглянул на Торина и ответил: — Я поддерживаю Торина, — чем заслужил улыбку одобрения, кивок предводителя и удивлённые взгляды Фили, Кили, Бофура и собственного брата. — Итак, — Балин вздохнул. — Подведём итоги. Торин, Двалин, Нори, Ори, Дори, Оин и Бомбур — против. Итого семь. Остальные, надо полагать придерживаются противоположного мнения. Получается — я, Гэндальф, Бофур, Фили, Кили, Глоин и Бифур — за. Итого — тоже семь. Что будем делать? — Я — против, — ещё раз повторился Торин, рубя ребром ладони воздух. — Хорошо, Торин, давай зайдём с другой стороны, — начал Гэндальф. — Как ты собираешься поступить? Просто взять и оставить её здесь одну? Гном открыл рот, чтобы ответить, но тут же закрыл, понимая, что поступить так он не сможет и его раздирала злость от невозможности решить эту задачу. — Мы можем не успеть к горе вовремя! И всё из-за неё! Алин не спала, она прекрасно слышала каждое слово гномов и с каждым новым произнесённым укреплялась во мнении, что одна должна идти дальше и докажет, что не зря занимает место в их отряде. В тот момент, когда из темноты показался Двалин, она была уверена, что он проголосует за неё и тогда Торину придётся согласиться с мнением большинства, но, когда гном озвучил своё решение — против — внутри у неё всё упало и она почувствовала такую обиду, какой, наверно не испытывала за всю жизнь. Продолжая спор, гномы всё же пришли к решению взять её до ближайшего селения, и оставить там, заплатив кому-нибудь, чтобы её сопроводили обратно в Хоббитон. Девушка раздражённо вздыхала и сопела, скорее кипя гневом, чем от боли, и, превозмогая эту самую боль, опираясь на валун, с каким-то особым, хищным удовольствием, отбросила в сторону плащ Двалина, поднялась на ноги и, прижимая левую руку к груди, двинулась к гномам. Вступив в круг света, она, скрипя зубами, села между Гэндальфом и Бофуром, вызвав своим появлением приступ тишины. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Гэндальф, поворачиваясь к Алин. — Жить буду, — строго ответила она. — Передвигаться в состоянии. — Ты такая бледная, — заволновался Бофур и протянул ей кружку с чем-то горячим. Девушка с благодарностью приняла её и, прислонив к губам, не обращая внимание на то, что обжигает их, отхлебнула отвар, глядя поверх кружки на Двалина, который, с ничего не выражающим взглядом, так же смотрел на неё. — Что за гадость, — «похвалила» напиток Алин, поворачиваясь к Бофуру. — Зато успокаивает, — всё ещё потирая затылок под шапкой, ободряюще ответил ей гном. Остаток времени до восхода солнца, отряд потратил на отдых после ночного приключения. Алин, назло Торину и остальным, не поддержавшим её, продолжала сидеть у костра, наравне со всеми, корчась от острых болей, но старалась, чтобы это не сильно отражалось на её лице. В домашних условиях она, несомненно бы, расклеилась, позволила бы себе покапризничать и похныкать от боли, но сейчас она не могла этого допустить, потому что от её поведения зависело продолжение её путешествия. — Тебе лучше прилечь, пока мы не отправились, — шепнул ей Гэндальф и подмигнул. Алин, поняв, что волшебник что-то задумал, кивнула и, поддерживаемая магом под руку, поднялась на ноги. — Ты бледная, — сказал он ей. — Я это уже слышала, — устало ответила девушка и поплелась к уже облюбованному ею валуну. Опять же, с помощью мага, она опустилась на землю, с наслаждением прислоняясь к прохладному камню. — Закрой глаза, — сказал Гэндальф и девушка тут же исполнила его веление, чувствуя, как маг начинает водить над её грудью ладонью. Сначала она просто ощущала движение, а потом внутри стало разливаться тепло, тягучей волной охватывая всю левую часть рёбер. — Открой глаза, — попросил её маг и девушка вновь послушно подчинилась, а он продолжил, уже вставая с колен, — пусть это останется нашим маленьким секретом. Алин благодарно кивнула магу и с удивлением поняла, что дышать ей стало гораздо легче. Глядя вслед удаляющемуся волшебнику, она покрутила корпусом из стороны в сторону. Боль, конечно, полностью не ушла, но она затихла и по ощущениям напоминала боль как от обычного синяка, если надавить на ушибленное место. Тепло, окутывающее её грудную клетку ещё какое-то время там сохранялось, а когда полностью пропало, девушка правой рукой ощупала ребра. Ещё недавно, только касаясь их, она чувствовала, будто пламя бушует внутри, а сейчас там всего лишь тлел уголёк. Она довольно улыбнулась, понимая, что-то, что сейчас произошло, не имеет под собой никаких разумных обоснований, кроме как — волшебство. — Тебе уже лучше? — раздался за спиной голос, который тут же смел с её лица улыбку и, повернув голову на звук, она сухо ответила: — А тебе есть до этого дело? Двалин опешил от такого ответа. Удивлённо моргнув пару раз, он резко развернулся и быстрыми широкими шагами направился к Торину и Гэндальфу, которые о чём-то беседовали в стороне. А Кили и Фили, наблюдавшие за этой сценой, повернулись к Бофуру, что-то сказали ему и гном, расстроенно вздыхая, достал из-за пояса маленький мешочек, который, весело позвякивая, перекочевал в карман Кили. Разговор мага и Торина шёл о том, что где-то поблизости должна быть пещера убитых троллей, поскольку передвигаться при свете дня чудища не могли, им нужен был схрон, который и решено было искать. Тролли были теми ещё собирателями и Гэндальф был уверен, что, найдя их пещеру, они могут найти много чего интересного для себя. Поиски не затянулись надолго, вскоре была найдена пещера, недалеко, в скале. Вонища оттуда доносилась знатная, но гномов — любителей необычностей, это не остановило и, обшарив убежище, они были приятно удивлены находками, некоторые из которых были просто уникальны. Кучи золотых и серебряных монет были рассыпаны по каменному полу пещеры, они же заполняли шкатулки и небольшие сундуки, найденные в разных углах помещения. Клетки, ящики и даже остатки деревянной мебели валялись горами хлама, и среди всего этого были найдены мечи, щиты и кинжалы работы гондолинских мастеров и это было лучшим оружием, которое могли пожелать путешественники. Самые красивые золотые изделия, гномы растолкали по сундукам и зарыли в качестве долгосрочного вложения, надеясь когда-нибудь вернуться в эту пещеру и забрать себе. Каждый нашел себе оружие и безделушку по душе, даже Алин достался небольшой кинжал эльфийской работы, хотя в её миниатюрной руке руке он больше походил на небольшой меч. Гэндальф настоял на том, чтобы девушка взяла его, поскольку он обладал необычными свойствами светиться голубым светом, если недалеко были гоблины или орки. — Но я не умею… — начала она. — Я ни разу не пользовалась мечом. — Надеюсь, и не придётся, — отвечал ей маг. — Кто-то приближается, — вдруг закричал Кили, призывая отряд ко вниманию. Гномы приготовились встречать врага, но вскоре возле пещеры появился старый потрепанный дед на санях, запряжённых лесными кроликами. — Радагаст, — приятно удивился Гэндальф, но вид новоприбывшего выглядел далеко не таким приветливым. Не поздоровавшись, будто отлучался ненадолго, гость начал рассказывать серому магу о зле, которое всё больше накрывало зелёный лес, которое приближалось. Алин не могла слышать каждое слово, потому что находилась не так близко от магов, зато рядом был Кили, к которому она обратилась с внезапно возникший у неё мыслью. — Кили, а не мог бы ты потренировать меня. Научить пользоваться мечом? Гном оглядел её, размышляя, а потом выдал: — Я, конечно, могу, но у меня есть идея получше — и подмигнул ей. — Какая? — Тебе бы больше подошёл лук, ну или метательные ножи. — Ножи, — загорелись глаза девушки и гном понял, что выбор сделан. Пока маги вдохновенно беседовали, а Алин мечтательно представляла, как вскоре будет профессионалом в метании ножей, послышался вой. — Волки? — встрепенулась девушка, а все остальные члены отряда напряглись, поднимая оружие. Со спины, запрыгнув на большой каменный уступ, к ним приближался здоровенный волчара. Животное сделало шаг в сторону гномов и, перепрыгивая девушку, будто не заметив, ворвалось в группу гномов, тут же получив от Торина мощный удар по голове и, упав на землю, затихло. — Варги, — крикнул Бофур, замечая очередного врага, приближающегося к Торину, а Кили, выхватывая свой лук, пустил стрелу зверюге в грудь. Варг упал, но всё ещё пытался зубами схватить кого-нибудь поблизости, но оказался повержен мощным ударом молота Двалина. — Нужно быстро убираться отсюда, — вскричал маг, мгновенно оказываясь рядом. Оказалось, что убраться быстро они не смогут, так как все их пони разбежались, вместе со всеми пожитками, пока отряд изучал содержимое троллевой пещеры. Радагаст, не терпя возражений, вскочил в свою упряжку и, крикнув на прощание, что уведет варгов, скрылся в зарослях. Вой слышался отовсюду, но уже дальше того места, где находились гномы. Лесной волшебник умело уводил врагов за собой в противоположную сторону, а отряд, тем временем, достигнув каменистого плато, петляя меж валунов, держался восточного направления, стараясь как можно быстрее и дальше убраться от преследования, которое пока успешно сдерживал их нежданный союзник. Один из варгов, с наездником на спине, всё же учуял ещё один запах и свернул в сторону — проверить свои предположения. Остальные, увидев, что их соратник отклонился от курса, последовали за ним, оставляя преследование мага. Отряд бежал изо всех сил, а Гэндальф, следуя каким-то, только ему одному известным путём, подгонял за спутников. Когда, наконец, гномы поняли, что они окружены врагом, из-за очередного огромного валуна выскочил волшебник. — Сюда, безумцы, — вскричал маг, и гномы, не думая, сиганули вслед за Гэндальфом. Оказалось, что между камнями и валуном располагалась пещера, уходящая вниз под углом, и гномы, скатываясь как с горки, один за другим спустились вниз. Алин скатилась после Бофура, следом за ней Бифур и все остальные. Торин, как глава отряда был последним, прикрывая отход. Двалин, перехватив своё массивное оружие одной рукой, второй, каким-то машинальным жестом отодвинул Алин себе за спину и приготовился встречать врагов, которые вот-вот должны были последовать за беглецами в пещеру. Но тут сверху послышался звук рога, такой чистый и глубокий, что у девушки кожа покрылась мурашками. Оттуда, с поверхности донесся конский топот и звон оружия, а вскоре в пещеру скатился труп орка, увидев которого, Алин прикрыла рот рукой от ужаса. Этот монстр, хоть и не был такого огромного роста, как тролли, но ужасен был втройне своим лицом. Торин пнул труп ногой и наклонился, вытаскивая из шеи орка обломок стрелы. — Эльфы, — сказал он, словно выплюнул. Двалин же, поняв, что сверху опасность им не грозит, заглянул за поворот, обнаруживая ход дальше. — Тут есть проход, — закричал он остальным. — Мы идём или как? — Конечно идём, — отозвался Бофур и первым последовал за другом. Они шли по узкому длинному коридору, будто трещина в скале — с двух сторон стены. Местами было столь тесно, что Бомбур мог протиснуться только если впереди его тянули, а сзади толками. — Там впереди свет, — в какой-то момент крикнул Двалин, так и шедший самым первым. И чем ближе они были к выходу из этого ущелья, тем сильнее Алин ощущала в своем сердце трепет и что-то ещё, незнакомое ей, она бы назвала это волшебством. Ей хотелось чувствовать это постоянно. Ощущение, будто душа летает, а сердце смятенно стучится в грудную клетку, пытаясь сообщить этому миру о великом счастье. Невольно, она заулыбалась в трепетном предвкушении. Пройдя ещё несколько метров, Алин увидела под ногами растрескавшуюся каменную лестницу, вдоль которой стекал ручеёк, бравший начало высоко в скале. Миновав несколько ступеней, ведущих за поворот, она подняла глаза и взору её предстала великолепнейшая зеленая долина, окруженная огромным пространством, вплотную к скале прилегал город-дворец, с куполами, оплетенными зеленью, даже с уступа, на котором стояла девушка было видно красоту садов, раскинувшихся в пределах этой твердыни. Но не все испытывали такой воодушевляющий восторг. — Ривенделл, — сказал маг, когда его взору открылся вид на долину. — Ты намеренно привёл нас сюда, — поворачиваясь к магу, грозно начал Торин. — Мы же обсуждали это! — Не высматривай здесь врагов, Торин Дубощит, их тут нет, — сурово ответил волшебник. — Никто не отвергает того факта, что нас будут отговаривать, но у нас есть вопросы, на которые нужны ответы. И если мы хотим добиться успеха, необходимо проявить терпение, толику уважения и немалую долю обаяния. Поэтому… диалог буду вести я. Алин, слышавшая разговор, улыбнулась. Она хотела рассмотреть творение строителей поближе, а обзор ей частично загораживали спутники, сгрудившиеся на небольшой площадке в ожидании, пока маг и гном договорят. Девушка обошла своих товарищей, торопясь полюбоваться видом, пока они снова не начали движение, как споткнувшись о какой-то выступающий камень, полетела вперед и, вероятно бы, плавно проехав по шершавой поверхности, с криком низверглась бы в пропасть, если бы не вовремя подставленная рука Двалина, на которую она уперлась грудью и руками, холодея от осознания того, что бы случилось, если бы не эта твёрдая рука помощи. Все, кто в этот момент стали свидетелями сцены, затаили дыхание, а когда поняли, что Алин спасена, даже зааплодировали, чем вызвали смущение гнома, а Бофур в очередной раз с печальным вздохом передал небольшой кожаный мешочек в раскрытую ладонь Кили. — Спасибо, — положив ещё дрожащую руку воину на плечо, сказала девушка. — Осторожнее надо быть, — буркнул он не поворачиваясь и пошел вперед, начиная спуск в долину. Длинная узкая лестница, вырубленная из скальной породы, которую миновали путники, оканчивалась мостом через пенную реку. С другого края моста, по обеим сторонам возвышались двое каменных эльфийских стражей в полном боевом облачении, так искусно вырезанные в камне, что казалось, будто они настоящие. А Алин только и успевала, что глядеть по сторонам, стараясь ухватить каждую деталь пейзажа и сама не заметила, как положила ладонь на предплечье Двалина, чтобы снова не споткнуться, отчего гном, наверно, боялся даже сделать лишнее движение. Фили и Кили, шедшие позади них, откровенно хихикали, пока Двалин не обернулся. Когда отряд, наконец, остановился, миновав мост, девушка спохватилась и смущенно одернула руку, отвернувшись, а гном смотрел, как при повороте головы качнулись её волосы, как нелепо, но чарующе выглядит она в этой мешковатой одежде не по размеру, до тех пор, пока мимо него не прошел хихикающий Кили, тогда Двалин с разворота влепил товарищу подзатыльник, а гном, обиженно засопев отошел подальше. — Гэндальф, — вдруг раздался со спины приятный мужской голос. Навстречу им спускался темноволосый эльф, черты лица его были милы и прекрасны. Он представился Линдиром, а на просьбу волшебника поговорить с Элрондом, ответил, что владыка в данный момент отсутствует. Правда отсутствие его не затянулось надолго, поскольку очень близко раздался топот копыт и звук рога, такого же, как в ущелье, после того, как гномы скрылись в пещере между скал. И вскоре в поле зрения показались прекрасные наездники на скакунах, окружив ощерившихся гномов двумя кольцами. Один из них, приветствуя волшебника, спешился, говоря на незнакомом девушке языке и она догадалась, что это и есть тот, аудиенции кого просил Гэндальф. Перекинувшись парой фраз с магом и обнявшись как старые друзья, черноволосый эльф повернулся к гномам: — Приветствую Торин, сын Траина, — сказал Элронд. — Я думаю, мы не знакомы, — недружелюбно ответил гном. — Я знал твоего деда — Трора, когда тот правил. — Надо же, а он мне ничего о тебе не рассказывал. Эльф ответил что-то на своем наречии, что оказалось приглашением отобедать, а от этого гномы никак не могли отказаться и, посоветовавшись между собой, пока Торин буравил недобрым взглядом правителя Ривинделла, приняли предложение.