Разница

      Пару дней назад Юра мог поклясться, что его раздражало все, что двигалось. Даже кошка Нана, которая до сих пор являлась антистрессом для Плисецкого. Даже Юри, который, казалось бы, источал позитив всеми клеточками тела. Просто хотелось бить кого-то. Бить до потери пульса, до крови на костяшках.       А потом это закончилось       Вдруг стало плевать на все, что окружало подростка. Плевать на Нану, которую Юра вышвырнул из комнаты. Плевать на Юри, который вместе с домашним питомцем отправился спать на диван в гостиной. Плевать на катание, он даже перестал посещать тренировки. Это не пугало, на это было просто плевать.       Кацуки не понимал, в чем причина такого поведения Плисецкого, но отчаянно пытался догадаться, помочь, честно. Но лишь натыкался на новые стены Юры, так некстати возведенные им. Подросток отталкивал его каждый раз, когда он пытался понять. Не оставалось ничего, кроме как начать все заново; заново завоевать его доверие.

***

      Юри, подув на ложку, поднес ее ко рту, попробовав приготовленный им суп. На вкус было достаточно неплохо, поэтому японец кивнул сам себе и потянулся за тарелкой. Юра ел плохо, да и выглядел не лучше. Появлялось такое чувство, словно он, Юри, чего-то не понимает.       Поставив на поднос вместе с тарелкой супа чашку теплого какао, Кацуки взглянул на дверь в спальню. За ней сидел Плисецкий, не желавший лишний раз выходить оттуда. Даже еду приходилось таскать в комнату, и было еще удачей, если он поест. Все-таки это очень странно.       Юри постучал ногой по двери, из-за того, что руки были заняты. Послышались легкие приближающиеся шаги, а затем в проходе появился Юра, одетый в потертую пижаму, которую ему, кажется, подарил дед. - Я принес ужин. Попробуешь? - Кацуки протянул поднос в руки подростка, улыбнувшись. Тот молча забрал еду, унося ее на кровать. Японец прошел внутрь комнаты и тут же опешил: по полу были раскиданы грязные вещи, кое-где были видны жирные следы, вероятно, от пирожков, что были на завтрак. Кажется, русские фигуристы переживали неприятности жизни очень бурно.       Юра принялся за еду, в то время как Кацуки убирал последствия... ядерной войны, вероятно. Подросток смешно хлюпал супом, поглядывая в экран телевизора. Опустошив тарелку, он принялся за уже успевший остыть какао. - Вкусно, - пробулькал он, "фыркая" содержимым кружки. Юри присел рядом с ним, молча смотря перед собой. Не было желания снова заводить беседу из ряда "Что произошло? Почему ты себя так ведешь?", поэтому японец просто слушал мирное дыхание подростка, наслаждаясь его присутствием под боком. - Обними меня, - тихо прозвучал голос Плисецкого в умоляющей просьбе. Юри аккуратно приобнял его за торс, чуть притянув к себе. Юра прижался ближе, запуская руки под футболку японца. - Теплый...

***

      Хандрят иногда все, даже чемпионы. А у фигуристов, как известно, вообще очень хрупкая душа. Поэтому лучше всего в эти мгновения дарить поддержку и любовь.